Дифференциальная психофизиология мужчины и женщины

О. В. Шишкина (1998) в соответствии с данными, полученными ею на супругах, проживших в браке 16-17 лет, утверждает, что у мужей удовлетворенность браком выше, чем у жен. Возможно, это расхождение в получаемых результатах связано с различным стажем супружеской жизни в обследованных разными авторами выборках, а может быть, дело в том, что, как показала О. А. Добрынина (1993), женщины более критичны в оценке социально-психологического климата в семье, чем мужчины. По оценкам женщин, главными для стабильного брака факторами являются: справедливое распределение бытовой нагрузки между супругами, полноценный отдых в семье, сексуальная гармония, взаимопонимание с детьми, удовлетворенность психологической атмосферой, общением, дружеская расположенность и забота. У мужчин имеется другой идеал: общность интересов, в том числе — сексуальных.

Женщины, по данным О. В. Шишкиной, более ориентированы на семью, но менее удовлетворены ею, мужчины же, наоборот, менее ориентированы на семью, но более ею удовлетворены. У высокоудовлетворенных браком женщин реальный партнер в целом соответствует идеалу, а у низкоудовлетворенных — существенно отличается от идеала. У мужчин разрыв между реальным и идеальным представлением о супруге выражен в меньшей степени как среди удовлетворенных, так и среди неудовлетворенных браком. Таким образом, с точки зрения мужей, их жены более соответствуют идеалу семейной женщины, чем с точки зрения жен их мужья — идеалу семейного мужчины.

Женщины, по данным А. Иглхарт (A. Iglehart, 1979), отмечают у себя следующие причины, по которым возникает ощущение дискомфорта при выполнении роли жены и матери: 1) объективные трудности в успешной реализации внутрисемейных и профессиональных ролей (например, неумение вести хозяйство, небольшой заработок); 2) недостатки характера, личностные особенности; 3) плохое здоровье; 4) плохие отношения с мужем и детьми; 5) дефицит времени.

Полагают, что решающим фактором, определяющим удовлетворенность или неудовлетворенность женщин браком, является все же взаимная поддержка или ее отсутствие (Accitelly, Antonucci, 1994).

«Доктор психологических наук В. В. Бойко заметил, что на протяжении нескольких столетий в системе европейской культуры морально-этической нормой поведения женщины считалось пассивное, с оттенком негативизма отношение к индивидууму другого пола. Всякое открытое проявление интереса, активное поведение женщины по отношению к мужчине считалось признаком распущенности. Моральные нормы предписывали женщине «ускользающее поведение».

Замкнутость, необщительность, стеснительность — черты, положительно характеризовавшие девушку предыдущих столетий, — на наших глазах превращаются в элементы отрицательной характеристики. Поколения, вошедшие в жизнь в последние десятилетия, демонстрируют несколько измененные морально-этические эталоны объяснения в любви, ухаживания и общения. Касается это прежде всего женского поведения. Все более распространяется инициативный тип поведения. Юношам такая девушка кажется проще, естественнее, умнее.

Однако парадокс состоит в том, что перенесение этих черт в семейную жизнь вызывает недовольство у многих мужчин, которые хотят видеть жену скромной, спокойной, уравновешенной. Ибо она — жена, а не «партнерша». Ибо любовь и семейная жизнь включает в себя сопереживание, доброту, бескорыстие, умение жалеть. Психологами, психиатрами и социологами открыт недавно парадокс, суть которого заключается в том, что наиболее удовлетворенными своей брачной жизнью, счастливыми и удачливыми в семейной жизни считают себя и на деле оказываются не те женщины, которые достигли успеха в карьере, обладают «разносторонними способностями и интересами», «независимы», «самостоятельны», «писаные красавицы», а женщины совсем иного склада — мягкие, простосердечные, заботливые, доброжелательные, отходчивые» (В. Т. Лисовский, 1986, с. 158-159).

Ю. Е. Алешина (1985) отмечает, что как отечественные, так и зарубежные исследования показывают: после рождения ребенка удовлетворенность супругов браком начинает уменьшаться. Пока ребенок маленький, распределение ролей устраивает обоих супругов: жена выполняет сугубо женские дела и обязанности, связанные семьей и домом, а муж — мужские, связанные прежде всего с работой. Однако когда ребенку исполняется 3-4 года и уход за ним уже не требует особых женских качеств, удовлетворенность браком снижается. Женщина после окончания отпуска по уходу за ребенком возвращается на работу, и на нее ложится двойная нагрузка. Передача часть забот по уходу за ребенком и домашних дел ограничивает свободу мужа, в том числе и в являющейся для него главной профессиональной деятельности, и вступает в противоречие со сложившимися в обществе стереотипами по распределению ролей в семье. Стремясь освободиться от давления жены, муж все больше погружается в состояние пассивности, жена же становится все более требовательной и директивной. Таким образом, позиции и того и другого члена семьи вступают в противоречие с гендерными установками, они как бы меняются ролями: жена становится активной, а муж — пассивным.

В. Е. Семенов (1988), исследовавший, как складывалась личная жизнь представителей творческих профессий (писателей, поэтов, художников) XIX в. и более раннего времени, выявил, что браки двух представителей разных видов искусства, которые увлечены своим творчеством, не очень удачны. Более удачно складывалась семейная жизнь, в котором муж выполнял роль лидера, а жена — его преданного помощника, т. е. когда женщина жертвовала, как теперь принято говорить, своей самореализацией. (Хотя, может быть, помогать мужу творить и есть для таких женщин самореализация, как у других — воспитывать детей, образцово вести хозяйство? Ведь не может быть самореализации «вообще», она связана с конкретной направленностью человека, конкретными целями, которые он ставит перед собой.)

Обнаружено, что неудовлетворенность браком и супружеские разногласия связаны с личностными особенностями мужа и жены, в частности — с высоким уровнем психотизма у обоих супругов (H. Eysenck, J. Wakefield, 1981), с различиями в уровнях экстраверсии, нейротизма и лжи по опроснику Айзенка (R. Russell, P. Wells, 1991), с высоким нейротизмом у обоих супругов и с низким уровнем контроля над импульсами у мужей (E. Kelly, J. Conley, 1987; R. Russell, P. Wells, 1994). В то же время Г. Айзенк и Г. Вильсон (H. Eysenck, G. Wilson, 1979) показали, что удовлетворенность браком бывает и тогда, когда различия между женой и мужем по нейротизму соответствуют средней разнице между женщинами и мужчинами для широкого круга населения.

<Любить — это не значит смотреть друг на друга, любить — значит вместе смотреть в одном направлении. А. де Сент-Экзюпери>

Недовольство друг другом выливается у обоих супругов во взаимные и стандартные упреки, имеющие, однако, разное содержание в зависимости от пола. «Ты не умеешь вести хозяйство». — «А ты не в состоянии вбить в стену гвоздь». — «Ты думаешь не о семье, а только о нарядах». — «А ты не в состоянии обеспечить семью». — «Ты слишком много болтаешь с подружками». — «А ты полжизни проводишь у телевизора на диване».

Интересные данные о взаимоотношениях супругов-эмигрантов получены Е. Таслер (2001). Женщины с выраженной маскулинностью (сопровождающейся доминантностью, склонностью к риску) отмечали ухудшение отношений с мужьями вследствие их социальной пассивности (с точки зрения жен) при налаживании жизни семьи в новой для них социальной среде. Можно полагать, что это имеет место не только в семьях, эмигрировавших за границу.
10.5. Распределение ролей в семье между мужем и женой
Кто главный в семье — муж или жена. Содержание понятия семейного главенства связывается с осуществлением управляющих (распорядительных) функций: общим руководством семейными делами, принятием ответственных решений, касающихся семьи в целом, регулированием внутрисемейных отношений, выбором метода воспитания детей, распределением бюджета семьи и т. д.

При этом встречаются два типа главенства: патриархальное (главой семьи обязательно является муж) и эгалитарное (в семье руководство осуществляется совместно).

Изучение этого вопроса Н. Ф. Федотовой (1981) выявило, что мужское главенство отметили 27,5 % мужчин и 20 % женщин, причем число семей, где оба супруга считали мужа главой семьи, составляло лишь 13 % от общей выборки. Женское главенство чаще указывали жены, чем мужья (соответственно 25,7 % и 17,4 %), а совпадение мнений супругов было только в 8,6 % семей. В пользу совместного главенства больше высказались женщины, чем мужчины (25,7 % и 18,4 % соответственно). При этом совпадение мнений о совместном главенстве было в 27 % семей. В более половине случаев наблюдалось расхождение во мнении, кто является главой семьи: муж считал таковым себя, а жена — себя, что нередко создавало конфликтную ситуацию.

<Где жена верховодит, там муж по соседям бродит. Русская пословица>

При сопоставлении данных исследований, проведенных в нашей стране за последнее десятилетие, отчетливо просматривается следующая динамика: чем старше возраст опрашиваемых, тем чаще встречается мнение, что семья должна быть построена по эгалитарному типу. Ниже приводятся данные, подтверждающие этот вывод.

По данным Г. В. Лозовой и Н. А. Рыбаковой (1998), мальчики-подростки чаще, чем девочки того же возраста, считают, что главой семьи должен быть муж (соответственно 53 % и 36 %); если же предпочтение отдается матери (что происходит не так часто), то девочки делают это чаще, чем мальчики (соответственно 20 % и 6 %). При этом к такому распределению ролей в большей мере тяготеет та часть мальчиков, которые осознали себя в качестве представителей мужского пола. Те же мальчики, которые не сумели еще окончательно полоидентифицироваться, одинаково часто предпочитают как патриархат в семье, так и биархат (т. е. считают, что главой семьи может быть как отец, так и мать). У девочек наблюдается та же тенденция: полоидентифицировавшаяся группа считает, что главой семьи должна быть женщина, а остальная часть девочек тяготеет к равноправию полов.

По мере того как мальчики и девочки взрослеют, их взгляд на главенство в семье мужа или жены несколько меняется. Так, по данным Н. В. Ляхович, юноши считают, что главой семьи должен быть либо муж (35 % ответов), либо должно быть равноглавие (биархат) — 65 % ответов. Такая же тенденция наблюдается и в ответах девушек (муж — 23 %, биархат — 73 %), с той разницей, что 4 % главой семьи назвали жену.

Среди вступающих в брак отдают главенство в семье мужу еще меньшее количество опрошенных. По данным Т. А. Гурко (1996), это сделали 18 % женихов, 9 % невест. Среди мужчин патриархальных взглядов в основном (около 40 %) придерживаются выходцы из села и имеющие лишь среднее образование.

По данным исследований, проведенных в нашей стране, от 15 до 30 % женщин в возрасте за 30 лет объявляют себя главой семьи, тогда как лишь 2-4 % их мужей и 7 % взрослых детей признают это.

Эти ответы отражают наметившийся в настоящее время постепенный переход от патриархального типа организации семьи, когда ее главой являлся только мужчина, к демократическому, в основе которого лежит правовое и экономическое равноправие мужчины и женщины. Указанные функции управления не сосредоточены в руках одного из супругов, а распределяются более-менее равномерно между мужем и женой (З. А. Янкова, 1979). Несмотря на эту тенденцию, остается еще много семей, где главенствующую роль, как и прежде, играет муж, хотя во многом это главенство носит формальный характер (А. Г. Харчев, 1979; З. А. Янкова, 1979). Имеются также семьи, где главой является жена.

Принятие решений в семье может быть объективным критерием главенства мужа или жены. Т. А. Гурко (1996) полагает, что в настоящее время практически во всех сферах семейной жизни жена чаще, чем муж, принимает решения. Однако в исследовании М. Ю. Арутюнян (1987) было выявлено, что принадлежность решающего голоса мужу или жене зависит от типа семьи (табл. 10.1).

Как видно из данных таблицы, в эгалитарных семьях чаще решения принимаются мужем и женой совместно, независимо от сферы жизнедеятельности. В традиционных семьях это касается только досуга. В финансовой и хозяйственной сферах чаще всего решение принимает жена. Сходные данные получены и зарубежными исследователями: распределение семейных доходов чаще выполняет одна жена, реже — совместно с мужем независимо от типа главенства (N. Gunter, B. Gunter, 1990).

В тех случаях, когда жена приписывает себе главенство, она оценивает качества мужа намного ниже, чем при других типах главенства и, естественно, ниже, чем свои качества. Это снижение оценок наблюдается по всем личностным качествам, но особенно отчетливо оно выражено в оценках волевых и интеллектуальных свойств личности мужа, а также качеств, характеризующих его отношение к производственному и домашнему труду. Жена как бы вынуждена взять на себя главенство, не потому что хочет и подходит для этой роли, а потому, что с этими обязанностями не справляется муж. Мужчины признают главенство жены потому, что видят у нее те качества, которые присущи мужчине, а именно волевые и деловые качества.

«В газете «Комсомольская правда» был приведен любопытный пример. В 100 опрошенных семьях 90 женщин назвали себя главой семьи, и их мужья подтвердили это. Десять мужей попробовали претендовать на главенство, но почти все жены им возразили. И лишь одна женщина сказала, что глава семьи — муж. Этого единственного счастливца из 100 решили наградить, предложив ему выбрать подарок. И тогда муж, обратившись к жене, спросил: «Как ты считаешь, Мария, какой лучше выбрать?» Так и не состоялся единственный глава семьи» (В. Т. Лисовский, 1986, с. 100-101).

Признание главенства мужа связано у женщин с высокой оценкой ими его деловых, волевых и интеллектуальных качеств. Мужчины свое главенство связывают с высокой оценкой у себя «семейно-бытовых» качеств и низкой оценкой деловых, интеллектуальных и волевых качеств жены. При этом они считают, что эти качества не являются важными для жены, поэтому, давая им низкую оценку, мужья не стремятся умалить достоинства жен.

В то же время признание главой семьи мужа или жены вовсе не означало, что в их руках сосредоточены все управленческие функции. На деле наблюдалось распределение функций между мужем и женой. Материальное обеспечение семьи при всех типах главенства признается ведущей ролью мужа, но только в том случае, когда расхождения между заработком мужа и жены большое. Главенство мужа в семье связано с его превосходством в уровне образования, общественной активности, удовлетворенностью профессией. Если уровень образования и общественная активность выше у жены, то главенствует в семье она.

Л. Н. Толстой говорил, что существует странное, укоренившееся заблуждение в том, что стряпня, шитье, стирка, нянченье составляют исключительно женское дело и что делать то же мужчине — стыдно. Между тем, считал Л. Н. Толстой, стыдно обратное: мужчине, часто не занятому, проводить время за пустяками или ничего не делать в то время, когда усталая, часто слабая, беременная женщина через силу стряпает, стирает или нянчит больного ребенка.

С развитием капиталистических отношений в обществе изменились и требования к роли жены и мужа. Они стали не такими жесткими, а экспрессивные роли предписывались не только жене, но и мужу (Т. Гурко, П. Босс, 1995).

И все же окончательно похоронить существовавшие веками полоролевые стереотипы не удалось до сих пор. Поэтому они существуют даже у детей. Интересные данные были получены немецкими учеными в отношении того, какие семейные обязанности дети 4-5 лет считают материнскими и отцовскими: 86 % опрошенных детей ответили, что приготовление пищи — дело матери, а чтение книг, по мнению 82 % ребят, это — привилегия отца; делать покупки 83 % малышей относят к обязанностям матери, а читать газеты 82 % считают делом отца. Только один ребенок из 150 опрошенных сказал, что стирка белья — мужское дело. Восемьдесят процентов детей полагали, что пить пиво и курить — привилегия отца. [Знание — сила. — 1983. — № 3. — С. 33.]

Сходные данные были получены и отечественными психологами. Например, при исследовании ценностных ориентаций молодежи в различных регионах России (Т. Г. Поспелова, 1996) было выявлено, что традиционную (патриархальную) модель семьи выбрали 49 % юношей и 30 % девушек. Эгалитарную модель семьи, где муж и жена в равной степени занимаются и домашним хозяйством, и профессиональной деятельностью, выбрали 47 % юношей и 66 % девушек.

По данным Т. В. Андреевой и Т. Ю. Пипченко (2000), более половины женщин считают женщину ответственной за выполнение роли воспитателя детей, хозяйки, «психотерапевта». Пятьдесят шесть процентов мужчин и половина опрошенных женщин оценили роль мужчины в семье как «добытчика» материальных средств, треть мужчин и женщин считает, что обеспечивать материальные средства должны оба супруга. Нашлись и те, которые считают, что эту миссию должна взять на себя жена (10 % мужчин и 16 % женщин).

Сорок процентов мужчин и женщин считают, что каждую из ролей в семье супруги должны делить между собой поровну.

Л. Ш. Иксанова (2001) выявила специфику взглядов на роли мужа и жены в семье у супругов, живущих в незарегистрированном браке. Так, у мужчин из незарегистрированного брака имеется менее традиционное представление о женщине, чем у мужчин из зарегистрированного брака. Они считают, что женщина не должна ограничивать себя хозяйственно-бытовыми ролями. В свою очередь женщины из незарегистрированного брака, вопреки женщинам из зарегистрированного брака, считающих, что материальное обеспечение семьи — это прерогатива мужа, высказывают мнение, что эта роль в равной степени принадлежит как мужу, так и жене. Таким образом, в семьях с незарегистрированным браком наблюдается ориентированность как мужчин, так и женщин на эгалитарное устройство семейных отношений.

«А. В. Петровский привел на страницах газеты «Известия» такой пример. «Снимался научно-популярный фильм, посвященный взаимоотношениям в семье. Он так и назывался: "...И счастья в личной жизни". Перед съемочной группой стояла задача выявить характер распределения обязанностей в семье. Конечно, можно было задавать напрямую вопросы, но психологи хорошо знают, что ответам на такие вопросы не очень-то можно доверять — нередко желаемое выдается за действительное. Тогда мы решили действовать через ребятишек.

В детском саду была предложена "игра". Малышам дали множество цветных картинок, изображавших предметы домашнего обихода: кастрюли, телевизор, молоток, тарелки, кресло, магнитофон, мясорубка, иголка, газета, пылесос, сумка-"авоська" с продуктами, и просили их отобрать "папины картинки" и "мамины картинки». И сразу все стало ясно. Для папы многие, очень многие малыши составляли "джентльменский набор": телевизор, газету, кресло, тахту и иногда — молоток и гвозди. Мамам оставалось все остальное: кастрюли, тарелки, пылесос, мясорубка, "авоська" и прочее. На экране этот отбор вещей выглядел впечатляюще. Но о каком же семейном коллективе можно говорить, если отец после работы подремывает под телевизор с газетой на коленях, а мать отрабатывает свою вторую трудовую смену? Дети наблюдают это и делают выводы...»» (В. Т. Лисовский, 1986, с. 101).

Сходные данные получены и отечественными учеными (табл. 10.2).

Немаловажным является и то обстоятельство, что домашние дела у женщины являются каждодневными (приготовление еды, мытье посуды, уход за ребенком и т. п.), в то время как домашние обязанности мужчин носят эпизодический характер (сделать ремонт, перенести тяжелую вещь и т. п.) и позволяют им более свободно распоряжаться своим временем.

Участие мужей во многом определяется этносом, к которому они принадлежат. Так, чернокожие мужчины делают 40 % домашней работы, мужчины испанского происхождения — 36 %, белые мужчины — 34 % (B. Shelton, D. John, 1993).

«В течение года группа статистиков записывала, сколько работы выполняет одна домохозяйка, которая заботится о муже и двоих детях. Результаты оказались поразительными.

За год она перемывает 18 тысяч ножей, вилок и ложек, 13 тысяч тарелок и 3 тысячи кастрюль и сковородок. Она не только моет эти приборы, но и достает их из шкафа, ставит на стол, убирает обратно и, таким образом, переносит груз общим весом примерно 5 тонн.

С помощью специальных устройств измерили и расстояние, которое приходится преодолевать домохозяйке за день. Если семья живет в обычной двухкомнатной квартире, то домохозяйка делает в среднем около 10 тысяч шагов в день, а если в доме с усадьбой, то больше 17 тысяч шагов. Если к этому добавить еще хождение на рынок, то за год ей приходится пройти путь почти в 2 тысячи километров» (Знание — сила. — 1982. — № 6. — С. 33).

По данным Е. В. Фотеевой (1987), чаще помогают женам молодые мужья и мужья с более высоким уровнем образования. При этом, когда дети достигают школьного возраста, помощь женам значительно уменьшается, а часто и прекращается. Вообще же, отмечает Е. В. Фотеева (1990), существует стереотипная дифференциация образов «хорошего мужа» и «хорошей жены»: муж чаще рассматривается как «добытчик», а жена — как «хранительница семейного очага».

Усиление традиционной полоролевой дифференциации наблюдается после рождения первого ребенка. Уход и забота о нем ложится на мать; кроме того, она начинает отвечать за все, что происходит в доме, а потребность в профессиональной деятельности отходит на второй план; муж же больше ориентирован на события, происходящие вне семьи, его роль более инструментальна (Ю. Е. Алешина, 1985; И. Ф. Дементьева, 1991).

Аналогичные данные получены А. П. Макаровой (2001), сравнивавшей ролевые установки молодых супругов, имеющих и не имеющих детей. У супругов, чей стаж совместной жизни до года, ролевые установки совпадают больше, а удовлетворенность браком наиболее высокая. Ролевые установки в семьях с детьми у супругов часто не совпадают, а ролевые ожидания жен в отношении мужей не оправдываются. В семьях с детьми больше преобладают традиционные ролевые установки (в основном в позициях женщин, которые уделяют больше внимания сфере хозяйства и быта, воспитания детей, эмоционально-моральной поддержки семейного климата). В семьях, не имеющих детей, полоролевая дифференциация выражена гораздо слабее, отношения между супругами носят эгалитарный характер.

В группе со стажем семейной жизни 5-6 лет мужчины больше внимания уделяют профессиональной деятельности, меньше всего возлагают на себя обязанности в воспитании детей.

«По дороге в спальню...

Муж и жена смотрят телевизор вечером, жена говорит: «Я устала, уже поздно, пойду-ка я спать».

По пути в спальню она заходит на кухню приготовить сэндвичи на завтра на завтрак, выкидывает остатки попкорна, вытаскивает мясо из холодильника для завтрашнего ужина, убирает сахар, кладет вилки и ложки на место, оставляет кофе в кофеварке на следующее утро.

Она кладет мокрую одежду в сушилку, грязную одежду в стирку, гладит рубашку и находит пропавший свитер. Она поднимает газеты с пола, складывает игрушки, кладет телефонную книжку на место. Она поливает цветы, выкидывает мусор, вешает сушиться полотенце. Останавливаясь около письменного стола, она пишет записку в школу, проверяет сколько денег в кошельке, убирает книжку с кресла. Она подписывает открытку с днем рождения для друзей, пишет список продуктов, которые надо купить в магазине. Затем она смывает косметику.

Муж кричит из комнаты: «Я думал, ты пошла спать...», она отвечает: «Я и иду...». Она наливает воду для собаки в миску, убирает за кошкой, затем проверяет двери. Она заходит посмотреть на детей, выключает у них лампу, собирает грязную детскую одежду, спрашивает, сделали ли они домашнее задание на завтра. В своей комнате она готовит одежду для себя на завтра. Затем добавляет три вещи, которые надо будет сделать завтра, в свой список.

В это самое время муж выключает телевизор и говорит сам себе: «Ну все, я иду спать», и идет» (Посиделки. Информационный листок. — 1999. — № 7-8. С. 16).

В большинстве стран отпуск по уходу за маленьким ребенком предоставляется женщинам. Это создает для них ряд трудностей при приеме на работу. Чтобы избежать этого и придать мужчинам равные юридические права по уходу за ребенком, законодательно разрешено такой отпуск брать и мужчине. Однако они неохотно идут на это, так как семья потеряет в доходах (оплата труда мужчины во многих странах выше, чем женщины), да и администрация и коллеги отрицательно смотрят на это. Чтобы стимулировать мужчин по уходу за малолетним ребенком в Швеции был принят вариант, по которому годовой оплачиваемый отпуск может взять любой из родителей, однако если его возьмут мать и отец по очереди, им будет выплачена повышенная компенсация.