Е. П. Блаватская разоблаченная изида том I

"Понадобились длительные, непрерывные и тщательные наблюдения, чтобы удостовериться, насколько они правильны. Оказалось, что вавилоняне зафиксировали длительность тропического года с ошибкой всего на 25 секунд, их подсчет звездного года был неверен только на две лишних минуты; они проследили закономерность равноденствий. Они знали причины затмений и с помощью своего цикла, названного сарос, могли их предсказывать. Их подсчет этого цикла, в котором более, чем 6585 дней, не совпадал только на 19 с половиною минуты".

"Такие факты служат неопровержимыми доказательствами терпения и искусства, с каким астрономия культивировалась в Месопотамии и что, несмотря на несовершенство инструментов они достигли значительных результатов. Эти древние наблюдатели небесного свода составили каталог звезд и разделили зодиак на 12 знаков; они разделили день на 12 часов и ночь на 12 часов. Они, как говорил Аристотель, посвятили себя долгим наблюдениям за звездным небом и Луной. Они внесли исправления в воззрения на структуру солнечной системы и знали порядок размещения планет. Они создали солнечные часы, клепсидры (водяные часы), астролябии, гномоны".

Говоря о мире вечной истины, который лежит "внутри мира преходящих обманов и нереальностей", профессор Дрейпер говорит:

"Тот мир не следует пытаться открывать через пустые традиции, донесшие до нас мнения людей, живших на заре цивилизации; также и не через сны мистиков, думавших, что они вдохновенны. Его следует открывать путем исследования геометрии и практическими поисками ответов на вопросы в природе".

Toчно. Лучше не скажешь. Этот красноречивый писатель высказал нам глубокую истину. Однако, он не сказал нам всей истины, так как он ее знает. Он не описал, какого рода знание и в какой степени давалось в мистериях. Ни одно из более поздних поколений не обладало такими познаниями по геометрии, как строители пирамид и других титанических памятников, до-потопных и после-потопных. С другой стороны, никто еще не превзошел их в умении находить практические ответы на вопросы в природе.

Неотрицаемым доказательством этого является значение их бесчисленных символов. Каждый из этих символов представляет воплощенную идею, объединяющую в себе концепцию божественного невидимого с земным и видимым. Первое выведено из последнего строго по аналогии формулы герметизма — "как внизу, так и наверху". Их символы показывают великое знание естественных наук и практическое изучение космических сил.

Что же касается практических результатов, какие можно получить "посредством исследования геометрии", то, очень удачно для интересующихся, мы больше не принуждены довольствоваться одними догадками. В наше время американец Джордж X. Фелт из Нью-Йорка, который, если продолжит так, как начал, когда-то будет признан величайшим геометром века, оказался в состоянии с помощью единственно только предпосылок, установленных древними египтянами, достичь результатов, которые мы изложим его собственными словами. —

"Во-первых". — говорит Фелт. — "эти предпосылки дают основную схему, к которой вся наука элементарной геометрии, как планиметрия, так и стереометрия, могут быть отнесены; они дают возможность создавать арифметические системы пропорций геометрическим образом и опознавать эту систему во всем, что осталось от египетской архитектуры и скульптуры и во всем, где она была применена с величайшей точностью; прийти к решению, что египтяне пользовались ею, как основою всех астрономических вычислений, на которой был обоснован почти весь их религиозный символизм; находить ее следы среди всего того, что осталось от греческой архитектуры; открыть настолько заметно ее следы среди еврейских священных писаний, чтобы прийти к заключительному выводу о ее присутствии и там; обнаружить, что вся эта система была открыта египтянами после десятков тысяч лет изысканий в области законов природы, и что ее истинно можно назвать вселенской наукой".

В дальнейшем эта система дала ему возможность "определять с точностью проблемы физиологии, о которых до тех пор только догадывались, и первым разработать такую масонскую философию, которая, как кажется настолько же является первой наукой и религией, насколько она будет последней"; и к этому мы можем добавить, что она дает возможность доказать наглядной демонстрацией, что египетские скульпторы и архитекторы брали модели для причудливых фигур, которыми они украшали фасады и вестибюли своих храмов, — не из своей собственной беспорядочной фантазии, но из "незримых рас, населяющих воздух" и другие царства природы, которые они умели делать видимыми посредством химических и каббалистических процессов.

Швейгер доказывает, что символы всех мифологий имеют научную основу и сущность [60]. Только благодаря недавним открытиям по физическим электромагнитным силам природы такие знатоки месмеризма как Эннемозер, Швейгер и Барт в Германии, барон Дю Потэ и Регазони во Франции и Италии получили возможность проследить с почти безупречной точностью истинную связь, какую каждый божественный миф имеет с одною из этих сил. Идаический палец, который играл такую значительную роль в магическом искусстве исцеления, означает, просто, железный палец, который то притягивается, то отталкивается естественными магнетическими силами. В Самофракии им творились чудеса исцеления приведением поврежденных органов в нормальное состояние.

Барт глубже, чем Швейгер проникает в значение старинных мифов и изучает этот предмет как с его духовной, так и физической стороны. Он всесторонне трактует о фригийских дактилах, "магах и целителях" и каберианских теургах. Он говорит:

"Когда мы трактуем о дактилах и пользовании ими магнетическими силами, мы отнюдь не имеем в виду только магнит металлический, а имеем в виду магнетизм природы в целом. И тогда становится ясно как посвященные, называвшиеся дактилами, приводили людей в удивление своим магическим искусством, совершая чудеса исцеления. К этому следует присоединить еще много другого, чем занималось жречество древности: они учили обрабатывать землю, учили нравственности, продвигали науку и искусства, участвовали в мистериях и тайных посвящениях. Все это делалось жрецами кабирами, и почему не допускать, что ими руководили и их поддерживали таинственные духи природы?" [62, I, 3]

Швейгер придерживается того же мнения и доказывает, что феномены древней теургии производились магнетическими силами "под руководством духов".

Несмотря на кажущееся многобожие, древние, во всяком случае, образованный класс, — были целиком монотеистичны, и это было еще века до Моисея. В "Папирусе Эберса" этот факт изложен неоспоримо в следующих словах, которые переведены с первых четырех строк первого листа.

"Я пришел из Гелиополиса с великими из Хет-аата, с богами-защитниками, владыками вечности и спасения. Я пришел из Саиса с матерями-богинями, которые простерли надо мной защиту. И Господь вселенной рассказал мне, как можно избавить богов от всех смертоносных болезней".

Выдающихся людей древние называли богами. Обожествление смертных людей и поддельных богов древними не более служит доказательством против их единобожия, чем воздвижение памятников современными христианами, которые воздвигают статуи своим героям, — служит доказательством их политеизма. Американцы нынешнего века сочли бы это абсурдом, если их потомки 3000 лет спустя обвинили бы их в идолопоклонстве за то, что они воздвигли статуи своему богу Вашингтону. Герметическая философия была настолько завуалирована, что Вольней утверждал, что народы древности поклонялись их грубым материальным символам, считая их самих божественными, тогда как на самом деле они изображали эзотерические принципы. Дюпуа также после того как посвятил много лет исследованиям проблемы, ошибся по поводу их символической окружности и приписал их религию исключительно астрономии. Эберхардт ("Берлинский ежемесячник") и многие другие германские писатели прошлого и нынешнего веков разделались с магией наиболее бесцеремонным образом и приписывают ее возникновение мифу Платона "Тимей". Но как, не обладая знанием мистерий, эти писатели или какие-либо другие люди, у которых не было тонкой интуиции Шампольона, могли открыть эзотерическую половину того, что скрыто за завесой Изиды для всех, кроме адептов?

Заслуги Шампольона, как египтолога, никто не будет оспаривать. И он заявляет, что все говорит за то, что египтяне были глубокими монотеистами. Точность писаний таинственного Гермеса Трисмегиста, чья древность уходит в тьму времен, подтверждается им в малейших подробностях. Эннемозер также говорит: "В Египет и на Восток приходили Геродот, Фалес, Парменид, Эмпедокл, Орфей и Пифагор, чтобы научиться натурфилософии и теологии. Там же Моисей приобрел свою мудрость, и Иисус провел молодые годы своей жизни.

Туда же устремились ученики со всех стран до того, как была основана Александрия.

"Почему так получается", — спрашивает Эннемозер, — "что мы так мало знаем об этих мистериях? Ведь они существовали много веков в разные времена и у разных народов? — Ответ таков, что это произошло вследствие строгого соблюдения тайны посвящения. Другую причину можно отыскать в уничтожении и полной утере рукописных материалов по тайнознанию седой древности".

Книги Нумы, описанные Ливием, состоящие из трактатов по натурфилософии, были найдены в его могиле. Но с ними не разрешили ознакомиться, чтобы не открылись наиболее сокровенные тайны государственной религии. Сенат и народные трибуны решили, что сами книги нужно сжечь, что и было публично сделано [62, I, 9].

Магию считали божественной наукой, которая приводит к участию в свойствах самой божественности. "Она раскрывает сущность деятельности природы", — говорит Филон Иудей, — "и приводит к созерцанию небесных сил" [63]. В позднейшие периоды злоупотребление ею и вырождение в колдовство сделало ее предметом всеобщей ненависти. Поэтому мы должны касаться лишь такой магии, какой она была в далеком прошлом, когда каждая истинная религия базировалась на знании оккультных сил природы. Не класс священнослужителей древней Персии учредил магию, как обычно думают, но маги, получившие от нее свое название. Мобеды, священнослужители парсов — древние гхеберы — даже в наше время на диалекте пехлеви называются магои [Зенд-Авеста, II, с. 506]. Магия появилась в мире вместе с первыми расами людей. Кассиан упоминает трактат по магии, хорошо известный в четвертом и пятом веке, приписываемый Хаму, сыну Ноя, который в свою очередь, как говорят, получил его от Джареда четвертого поколения Сета, сына Адамова [64, I, 21].

Своим знанием Моисей был обязан матери египетской принцессы Тхермутис, которая спасла его из вод Нила. Жена фараона [65, с. 199], Батрия, которая сама была посвященной и которой евреи обязаны получением своего пророка, "И научен был Моисей всей мудрости египетской, и был силен в словах и делах" [Деяния, VII, 22]. Юстиниан Мученик, ссылаясь на Помпея Отшельника, описывает Иосифа, как приобретшего великие знания в искусстве магии у верховных жрецов Египта [66, XXXVI, 2].

Ориген, который принадлежал к александрийской школе последователей Платона, заявляет, что Моисей, кроме учения, изложенного в Ветхом Завете, сообщил несколько очень важных тайн "из сокровенных глубин закона" семидесяти старшим. Им он дал право сообщать это знание только тем, кого они найдут достойными.

Св. Иероним называет тиберийских и лидийских евреев единственными учителями сокровенного толкования. Наконец, Эннемозер высказывает твердое убеждение, что писания Дионисия Ареопагита явно обоснованы на еврейской Каббале. Если мы примем в соображение, что гностики, или ранние христиане, были только последователями старых ессеев под новым именем, то этому факту нечего удивляться. Профессор Молитор воздает Каббале должное. Он говорит:

"Век непоследовательности и поверхности в теологии так же, как в науке, миновал, и так как революционный рационализм ничего не оставил за собою, кроме собственной пустоты, разрушив все положительное, то кажется, теперь настало время обратить наше внимание снова к таинственному откровению, представляющему живой родник, откуда должно прийти наше спасение... Можно рассчитывать, что в мистериях древнего Израиля, которые содержат в себе все тайны современного Израиля, можно найти... тот остов теологии, который покоится на глубочайших теософических принципах и может послужить прочной основой всем идеальным наукам. Это откроет новые пути... в темном лабиринте мифов, тайн и основоположений первичных народов В этих преданиях содержится система школ пророков, которые Самуил не основал, но только восстановил; эти школы не имели другой цели, как только вести ученых к мудрости и высшим знаниям, и если кого либо находили достойным, то раскрывали перед ним более глубокие тайны. Наряду с этим ставилась магия, двойственная по своей природе — божественная магия и магия зла или черное искусство. Каждая из них еще может быть разделена на два вида: активный и созерцающий; в первом человек прилагает усилия, чтобы познать сокровенное через взаимодействие с миром, во втором он прилагает усилия для приобретения власти над духами. В первом случае человек совершает добрые и благодетельные дела, в последнем же совершает всякого рода дьявольские и противоестественные деяния" [67, с. 185].

Духовенство трех наиболее выдающихся христианских церквей — греческой, римско-католической и протестантской — неодобрительно относится к каждому духовному феномену, проявляющемуся через так называемых "медиумов". Действительно, только очень короткий период времени истек с тех пор, как две первые из трех названных христианских организаций жгли, вешали или иначе умерщвляли каждую беспомощную жертву, через организм которой духи, а иногда слепые и еще неопознанные силы природы проявляли себя. Во главе этих трех церквей особо стоит Римская церковь. Ее руки алы от безвинной крови бесчисленных жертв, которую она проливала во имя Молохо-подобного божества, возглавляющего ее веру. Она готова с жаром снова взяться за это. Но она связана по рукам и ногам духом прогресса и религиозной свободы девятнадцатого века, которого она ругает и поносит каждый день. Греко-русская церковь наиболее добродушная и христоподобная в своей примитивной и простой, хотя и в слепой вере. Несмотря на тот факт, что никакого практического объединения между греческой и латинской церквями не было, и они разделились много веков тому назад — римские папы, кажется, совершенно игнорируют этот факт. Они самым наглым образом высокомерно претендуют на юрисдикцию не только над верующими общинами греко-православных стран, но и над всеми протестантами.

"[Католическая] церковь настаивает", — говорит профессор Дрейпер, — "что государство не имеет никаких прав над чем-либо, что церковь объявила находящимся в ее власти, и что у протестантизма который представляет собою только мятеж, — нет никаких прав; и что даже в протестантских приходах единственный законным пастором является католический епископ" [48, с. 329].

Декреты (папские), оставленные без внимания, энциклические письма без прочтения, приглашения на экуменические (вселенские) соборы, оставленные незамеченными и высмеянные отлучения от церкви — все это для католической церкви ничто. Их упорство можно сравнять только с их наглостью. И кульминация абсурдности была достигнута в 1864 году, когда папа римский Пий IX отлучил от церкви и предал публичной анафеме российского императора, как "схизматика, выброшенного из лона святой матери — церкви".<<45>> Ни он, ни его предки, ни Россия с тех пор, как они стали христианскими тысячу лет тому назад, не соглашались присоединиться к католической церкви. Почему же тогда не претендовать на церковную юрисдикцию над буддистами Тибета или над тенями древних гиксосов?

Медиумические феномены проявлялись во все времена как в России, так и в других странах. Эта сила не считается с религиозными различиями; она смеется над национальностями, она вторгается непрошенной в любую индивидуальность, будь она хоть венценосной, хоть нищей.

Даже нынешний вице-бог Пий IX сам не мог уберечься от этого незваного гостя. Известно, что в течение последних пятидесяти лет его святейшество подвержено очень странным припадкам. Внутри Ватикана их называют божественными видениями. Вне же Ватикана врачи называют их эпилептическими припадками, а народная молва приписывает их одержанию духами Переджия Кастелфидардо и Ментана!

"Огни синеют. Мертв полночный час.

В поту холодном трепетное тело.

Казалось мне, все души мной убитых

Сошлись".<<46>>

Герцог-горбун, так прославившийся в течение первой четверти нашего века своей целительной мощью, сам был великий медиум. В самом деле эти феномены и силы не принадлежат тому или другому веку или стране. Они образуют часть психологических атрибутов человека — микрокосмоса.

Веками кликуши, юродивые и другие несчастные страдали странным расстройством, которое русское духовенство и население приписывает одержимости дьяволом. Они толпятся у входов в храмы, не смея пробраться внутрь, чтобы их капризные, владеющие ими демоны не могли их швырнуть наземь. Воронеж, Киев, Казань и все города, где имеются чудотворные мощи канонизированных святых, кишат такими несознательными медиумами. Их всегда можно обнаружить собравшимися во внушающие отвращение группы, слоняющиеся около ворот или портиков. На определенной стадии служения священниками молебна, а именно — при выносе святых даров или при начале молитвы, когда хор исполняет "Иже херувимы", эти полуманьяки, полумедиумы начинают петь петухами, лаять, мычать и кричать по-ослиному и наконец падают на землю в страшных конвульсиях. "Нечистый Дух не выносит святой молитвы", — таково обычно бывает набожное объяснение. Движимые жалостью, какие-нибудь благодетельные души дают "несчастненьким" укрепляющие лекарства и раздают среди них милостыню. Иногда для изгнания бесов приглашают священника, в каковом случае он совершает эту церемонию или во имя любви и милосердия, или же в соблазнительной надежде получить за это 20-копеечную монету — каково будет христианское побуждение. Но этих несчастных созданий, которые являются медиумами, ибо они пророчествуют и иногда видят видения (если их припадки не поддельные<<47>>), — никто не обижает, никто им не досаждает вследствие их несчастья. Почему духовенство должно их преследовать? Почему люди должны ненавидеть и презирать их, как каких-то проклинаемых ведьм и колдунов? Здравый ум и чувство справедливости должны каждому подсказать, что если тут кого-то надо наказать, то ни в коем случае беспомощную жертву, а того демона, который, как утверждают, управляет его действиями. Самое худшее, что может произойти с таким пациентом, будет, что священник обольет его или ее освященной водой, и бедное создание схватит насморк. Когда это не помогает, кликушу оставляют на волю Божию, предоставив ее заботам милосердных людей. Суеверная и слепая вера, осуществляемая на таких принципах, несомненно, заслуживает некоторого уважения и не может быть оскорбительной ни для человека, ни для истинного Бога. Но не так с этим обстояло дело у римских католиков, и поэтому именно их и, во-вторых, протестантское духовенство (за исключением некоторых передовых мыслителей среди них) мы намереваемся допрашивать в этом труде. Мы хотим знать, на чем они обосновывают свое право обращаться с индусами, китайцами, спиритуалистами и каббалистами так, как они это делают, осуждают, поносят их, называют их неверными (такие неверные — их собственное изобретение), рассматривают как преступников, приговоренных к мукам в неугасимом адском огне.

Мы далеки от мысли неуважения, не говоря уже о кощунстве, по отношению к божественной мощи, давшей существование всему, видимому и невидимому. О ее величии и беспредельном совершенстве мы даже не осмеливаемся мыслить. Для нас достаточно знать, что Она существует и Она всезнающа. Достаточно, что вместе со всеми созданиями, нашими братьями, мы обладаем искрою Ее сущности. Та верховная Мощь, которую мы почитаем, есть беспредельное и бесконечное великое "ЦЕНТРАЛЬНОЕ ДУХОВНОЕ СОЛНЦЕ", чьими атрибутами и видимыми проявлениями неслышимой воли мы окружены — это Бог древних и Бог современных прозорливцев. Его естество можно изучать только в мирах, вызванных к существованию его могучим ПОВЕЛЕНИЕМ. Его откровение начертано Его собственным перстом в нетленных знаках вселенской гармонии на лице космоса. Это единственное НЕПОГРЕШИМОЕ евангелие которое мы признаем.

Говоря о древних географах, Плутарх замечает в "Тезее", что они нагромождают по краям своих карт части света, о которых сами не знают, добавляя приписками на полях, что за всем этим дальше ничего нет кроме песчаных пустынь, полных дикими зверями и непроходимыми болотами. Разве наши богословы и ученые не делают то же самое? В то время как первые (богословы) населяют невидимый мир ангелами или чертями, наши философы стараются убедить своих учеников, что там где нет материи, там ничего нет.

Сколько наших закоренелых скептиков несмотря на свой материализм состоят в масонских ложах? Розенкрейцеры, использующие в практике мистерий сильных медиумов существуют до сих пор — но только в названии. Они могут "проливать слезы у могилы их уважаемого мастера Хирама Абифа; но напрасно они будут искать истинное местонахождение "где была положена веточка мирта". Осталась только мертвая буква дух улетел. Они подобны английским или германским хорам на итальянской опере, которые в четвертом акте "Эрнани" спускаются в склеп Шарлеманя и поют свой заговор на языке, который им совершенно незнаком. Так и наши со временные рыцари Священного Свода могут опускаться каждую ночь, если захотят, "сквозь девять сводов во внутренности земли", и "никогда не найдут священной дельты Еноха". "Рыцари Южной и рыцари Северной долины" могут пытаться убедиться, что "свет проникает в их умы" и по мере того, как они продвигаются по ступеням масонства "завеса суеверия, деспотизма и тираний" и т. д. более не омрачает прозрения их ума. Но все это пустые слова до тех пор, пока они пренебрегают своей матерью магией и поворачиваются спиною к ее сестре близнецу спиритуализму. Во истину, "господа рыцари Востока" вы можете "оставить ваши стоянки и сидеть на полу в позе горя, подперев голову руками", ибо у вас есть причина стонать и оплакивать свою судьбу. С тех пор как Филипп Красивый уничтожил рыцарей Храмовников, никто не появился, чтобы рассеять ваши сомнения, несмотря на все противоположные утверждения. Правда, вы — "скитальцы из Иерусалима, разыскивающие утерянное сокровище священного места". Нашли ли вы его? Увы, нет! Ибо священное место осквернено, колонны мудрости, силы и красоты разрушены. Отныне "вы должны скитаться во мраке" и "путешествовать во смирении" среди лесов и гор в поисках "утерянного слова". "Далее!" — вы никогда не найдете его, пока вы ограничиваете ваше путешествие семью или даже семью семь потому что вы "путешествуете во мраке", а мрак может быть рассеян только светом пламенеющего факела истины, который находится в руках истинных потомков Ормузда. Только они могут научить вас правильному произношению имени, раскрытому Еноху, Якову и Моисею. "Далее!" Пока ваш R. S. W. научится составлять 333, и раскладывать взамен 666 — число апокалипсического Зверя, вы можете так же соблюдать благоразумие как и законы братства "Розы".

Чтобы продемонстрировать что те понятия которых древние придерживались в отношении деления истории человечества на циклы, не совсем были лишены философского основания, мы закончим эту главу ознакомлением читателя с одним из старейших преданий древности, касающейся эволюции нашей планеты.

В конце каждого "великого года" называемого Аристотелем — согласно Цензорину — величайшим, который состоит из шести cap,<<48>> на нашей планете происходит большая физическая революция. Полярный и экваториальный климаты постепенно обмениваются местами, первый медленно передвигается по направлению к экватору, а тропическая зона со своей роскошной растительностью и кишащей животной жизнью заменяется суровыми пустынями ледяных полюсов. Эта смена климатов обязательно сопровождается катаклизмами, землетрясениями и другими космическими конвульсиями.<<49>> По мере того как океанские вместилища будут смещаться в конце каждого десятитысячилетия и одного нероса произойдет полувселенский потоп наподобие легендарного Ноева потопа. И этот год по-гречески называется гелиакал; но никто вне стен святилищ ничего определенного не знал о его длительности и о других подробностях. Зима этого года называлась катаклизмом или потопом, а лето — экпиросис. Популярная традиция учит, что в течение этих чередующихся времен года мир поочередно будет сжигаться и затопляться. Это то что мы по меньшей мере узнаем из "Астрономических фрагментов" Цензорина и Сенеки. Относительно длительности этого года все комментаторы выражаются очень неуверенно — настолько неуверенно, что никто из них, за исключением Геродота и Лина, которые приписывали этому году длительность — первый 10800 лет, последний — 13984 года, — не приблизилась к истине (см. [69] и [70, III, 29]). По заявлениям вавилонских жрецов, подтвержденным Евполемием [71], "город Вавилон обязан своим возникновением людям, спасшимся от катастрофы потопа; они были великанами и они построили отмеченную в истории башню".<<50>> Эти великаны, которые были великими астрологами и, кроме того, получили от своих отцов "сыновей Бога", всякие учения, касающиеся сокровенного знания, — учили в свою очередь жрецов и оставили в храмах все записи о периодических катаклизмах, которым они сами были свидетелями. Вот каким образом верховные жрецы получили свое знание о великих годах. Кроме того когда мы припоминаем, что Платон в "Тимее" цитирует старого египетского жреца, упрекающего Солона за его незнание того факта, что уже было несколько таких потопов, как великий потоп Огигеса, — то нам легко убедиться, что это верование в гелиакос было доктриной известной посвященным священнослужителям по всему миру.

Неросы, врихаспати, или периоды, называемые югами или кальпами — их разрешение представляет пожизненную задачу. Сатья-юга и буддийские хронологические циклы заставили бы математика ужаснуться перед рядами цифр. Махакальпа охватывает бесчисленное количество периодов, уходящие далеко назад в допотопное время. Их система составляет кальпу или великий период в 4.320.000.000 лет которые делятся на четыре меньшие юги, располагающихся в следующем порядке:

Первая — сатья-юга 1728000 лет

Вторая — третаюга 1296000 "

Третья — двапараюга 864000 "

Четвертая — калиюга 432000 " _

Итого 4320000 "

Этот метод вычисления посредством неросов, совершенно не принимая во внимание тайну, в каковую древние философы, принадлежащие к жреческому классу, облекали свои знания, — привел к величайшим ошибкам. Это привело евреев, так же как и некоторых христианских платоников, к утверждению, что мир будет разрушен в конце периода шести тысяч лет. Гейл показывает, насколько крепко это верование укоренилось в евреях. Это также заставило современных ученых потерять всякую веру в гипотезы древних. Это способствовало возникновению разнообразных религиозных сект, которые подобно адвентистам нашего времени, все время живут в ожидании приближающегося светопреставления.

Так же, как наша планета совершает в течение года оборот вокруг солнца и в то же время в течение каждых двадцати четырех часов совершает оборот вокруг своей оси, пробегая, таким образом, меньшие циклы внутри большего, так и работа меньших циклических периодов завершается и снова начинается внутри Великого Сароса. Оборот физического мира, согласно древней доктрине, сопровождается таким же оборотом в мире мыслительном — духовная эволюция мира совершается циклами так же, как физическая. Поэтому в истории мы наблюдаем регулярное чередование приливов и отливов развития человечества. Великие царства и империи мира сего после достижения кульминационного взлета своего величия снова опускаются вниз в соответствии с тем же законом, по которому они когда-то поднимались; и человечество опустившись до самой низкой точки, снова собирается с силами и опять восходит, причем высота его восхождения, по закону прогрессии циклов, на этот раз будет немного выше той точки с которой оно последний раз начало свой спуск. Деление истории человечества на Золотой, Серебряный, Медный и Железный века не есть выдумка. То же самое мы видим в литературе народов. После века великой вдохновенности и неосознанного творчества непременно наступает век критиканства и сознательности. Первый доставляет материал для анализирующего и критикующего рассудка второго.

Таким образом, все те великие личности, которые подобно гигантам возвышаются в истории человечества, как Будда Сидхарта и Иисус в области духовной и Александр Македонский и Наполеон в области физических завоеваний — только отражение изображения человеческих типов, существовавших десятки тысяч лет до этого в предыдущих эпохах, снова воссозданные таинственными силами, управляющими судьбами нашего мира. Нет ни одной выдающейся личности во всех анналах как священной, так и светской истории, чьих прототипов мы не смогли бы обнаружить в полувыдуманных и в полудействительных преданиях давно исчезнувших религий и мифологий. Как звезда, мерцающая на неизмеримом расстоянии над нашими головами в беспредельности неба, отражается в спокойных водах озера, так и образы людей допотопных веков отражаются в периодах времени, охватываемого взорами истории.

"Как вверху, так и внизу. То, что было, вернется опять. Как на небесах, так и на земле".

Мир всегда неблагодарен по отношению к своим великим людям. Флоренция воздвигла памятник Галилею, но едва упоминает Пифагора. Галилей имел верное руководство в трактатах Коперника, которому пришлось бороться против всемирно установившейся системы Птолемея. Но ни Галилей, ни современная астрономия не являлись открывателями местоположения планетных тел. Тысячи лет до этого расположение планетных тел преподавалось мудрецами Средней Азии, и было принесено оттуда Пифагором не как домысел, а как установленная наука.

"Числа Пифагора", — говорит Порфирий, — "были иероглифическими символами, посредством которых он объяснял все идеи, касающиеся природы всего" [75].

Истинно, только в древности мы должны искать истоки всего. Как хорошо выразился Харгрейв Дженнингс, когда говорил о пирамидах, и как правдивы его слова, когда он спрашивает:

"Разумно ли прийти к заключению, что в период времени, когда наука стояла так высоко, когда человеческие силы, по сравнению с нашими в нынешнее время, были изумительны, — что в такое время эти несокрушимые творения, в которые трудно поверить, — такие достижения, как у египтян — были посвящены заблуждению? что мириады нильских жителей были глупцы, пребывающие во мраке и что вся магия их великих людей была обманом, и что мы, в своем презрении к тому, что мы называем суеверием и напрасной тратой сил — только мы одни умны? Нет! В этих старых религиях скрыто гораздо больше, чем мы, вероятно, в своей отваге отрицания и в самоуверенности нашего поверхностно научного времени и в высмеивании наших дней без веры — чем мы даже не в состоянии предполагать. Мы не понимаем древних времен. Таким образом мы видим, что классическая практика и языческое учение могут быть примиримы, как даже нееврейское и еврейское, мифологическое и христианское гармонирует в их общей вере, обоснованной на магии. Что магия, в самом деле, возможна — в этом заключается мораль этой книги" [76].

Она возможна. Тридцать лет тому назад, когда первые стуки Рочестера разбудили дремлющее внимание к реальности невидимого мира; когда слабый шорох легких постукиваний превратился постепенно в поток, который наводнил всю планету, — спиритуалистам пришлось вступить в борьбу с двумя мощными силами — с богословием и с наукой. Но теософам приходится выступать против всего мира и первым делом против спиритуалистов.

"Есть личный Бог и есть личный Дьявол", — как гром гремит христианский проповедник. "Анафема тому, кто осмелится сказать, что их нет". — "Нет личного Бога, за исключением серого вещества нашего мозга", — презрительно отвечает материалист. "И нет никакого Дьявола. И трижды идиот тот, кто говорит, что он есть". А тем временем оккультисты и истинные философы не прислушиваются ни к одному из этих двух спорщиков и упорно продолжают работу. Ни один из них не верит в абсурдного вспыльчивого и непостоянного Бога суеверия, но все они верят в добро и зло. Наш человеческий рассудок, эманация конечного ума, без сомнения, неспособен постичь божественный ум, бесконечное и беспредельное существо; и, строго логично, то, что превосходит наше понимание и что останется совершенно непостижимым для наших чувств, то не может существовать, следовательно, и не существует До сего места конечный рассудок согласен с наукой и говорит: "Нет Бога". Но с другой стороны, наше Эго (я) — то, которое живет и думает, и чувствует себя независимым от нас в нашей смертной оболочке — более чем верит, оно знает, что есть Бог в природе, ибо этот единственный непобедимый Строитель всего живет в нас так же, как мы живем в Нем. Никакая догматическая вера или точная наука не в состоянии искоренить это интуитивное ощущение, прирожденное человеку, когда он однажды полностью это осознал.

Человеческая натура подобна вселенской натуре в том, что она не терпит пустоты. Она чувствует интуитивное томление по Верховной Власти. Без Бога космос выглядел бы как бездушный труп. Так как человеку было запрещено искать Бога в единственном месте, где можно обнаружить Его следы, то он заполнил эту болезненную пустоту личным Богом, которого его духовные учителя построили для него из рассыпающихся развалин языческих мифов и седых философий старины. Как же иначе объяснить обильное появление новых сект, которые растут как грибы, причем некоторые из них до невозможности абсурдны? У человечества имеется одно прирожденное неудержимое желание, которое должно быть удовлетворено любою религиею, которая вытеснит догматическую ничем не доказанную и не доказуемую теологию наших христианских веков. Это — желание получить доказательства бессмертия. Сэр Томас Браун выразил это так:

"... нет более тяжелого камня, каким уныние может запустить в человека, как сказать ему, что пришел конец его существованию, или же, что нет никакой будущей жизни, по отношению к которой эта (земная) жизнь кажется приближающей ступенью, и что она прожита напрасно"

Пусть появляется любая религия, которая в состоянии дать эти доказательства (бессмертия души) в виде научных фактов, и тогда ныне существующая система религиозных верований будет поставлена перед альтернативой или подтвердить свои догмы такими фактами, или же окончательно потерять уважение и любовь христианского мира. Многие христианские священнослужители были вынуждены признаться, что у них нет никакого достоверного источника, откуда человек мог бы получить уверенность о какой-либо загробной жизни. Как же тогда могло такое верование (о загробной жизни) устоять у всех народов в течение бесчисленных веков, если людям, как цивилизованным, так и диким, не давались наглядные доказательства? Не является ли само существование такого верования свидетельством, что и размышляющий философ и нерассуждающий дикарь оба были вынуждены признавать то, о чем им свидетельствовали чувства? И если в отдельных случаях призрачные иллюзии могли возникнуть от физических причин, то, с другой стороны, в тысячах случаев привидения людей вели беседы с несколькими собеседниками сразу, которые и видели, и слышали привидение коллективно, и совсем не могли быть помешавшимися в уме.

Величайшие мыслители Греции и Рима смотрели на такие вещи, как на доказанные факты. Они различали привидения по категориям: манас, анима и умбра; манас после смерти человека спускался в подземный мир; анима или чистый дух поднимался на небеса, а ненаходящий себе покоя умбра (земными влечениями привязанный к земле) скитался около своей могилы, так как в нем преобладали материальные влечения, мешающие ему подниматься в высшие сферы.

— "Terra legit carnem tumulum circumvolet umbra.

Orcus habet manes, spiritus astra petit",

говорит Овидий, высказываясь о троичной конституции душ.

Но все такие определения должны быть подвергнуты тщательному анализу философии. Слишком многие из наших мыслителей не считаются с тем, что многочисленные изменения в языках, аллегорическая фразеология и очевидная тенденция к секретности мистиков-писателей старины, принявших обязательство никогда не разглашать торжественных таинств святилища, — могли ввести в большие заблуждения переводчиков и комментаторов. Фразы средневековых алхимиков они понимали только буквально, и даже завуалированный символизм Платона, вообще, неправильно понят современными учеными. Когда-нибудь они научатся лучше понимать, и тогда они узнают, что метод крайнего несессарианизма применялся древними так же, как он применяется в современной философии, что с первых веков существования человека основные истины обо всем, что нам позволено узнать на земле, находились в надежном хранении адептов святилища; что различия в верованиях и в религиозных проявлениях только внешние, и что те стражи первичных божественных откровений, которые разрешили все проблемы, поддающиеся человеческому уму, — были связаны вместе в одно вселенское братство, которое образовало непрерывную цепь вокруг планеты. Пусть филология и психология находят конец этой нити. Когда этот конец будет найден, тогда можно будет удостовериться, что путем ослабления одной только петли старых религиозных систем можно распутать всю цепь тайны.

Пренебрежение и отказ от этих доказательств загнали такие выдающиеся умы, как Хэер и Уоллес и других сильных людей в загон спиритуализма. В то же время это пренебрежение и отказ вынудили других, отроду лишенных духовной интуиции, впасть в грубый материализм, который фигурирует под различными именами.

Но мы не видим надобности сейчас продолжать обсуждение этого предмета. Ибо, хотя по мнению большинства наших современников, всего-то был только один день учености, в утренних сумерках которого стояли философы древности, а весь блеск яркого света полудня — целиком наш; и хотя свидетельства множеств древних и средневековых мыслителей как бы оказались ничего не стоящими для современных экспериментаторов, точно бы мир начал существовать с первого века нашей эры, и точно бы все знание только самого недавнего происхождения — мы не теряем ни надежды, ни отваги. Данный момент как нельзя более благоприятен для пересмотра древних философий. Археологи, филологи, астрономы, химики и физики все ближе и ближе приближаются к той точке, где они будут вынуждены считаться с ними. Физическая наука уже достигла границ своих исследований; догматическое богословие видит, что высохли родники ее вдохновения. И если эти признаки не будут замечены, то, все равно, приближается день, когда население нашей планеты получит доказательства, что только древние религии были в гармонии с природой, и что древняя наука охватывала все, что могло быть познано. Долго хранившиеся секреты могут быть раскрыты, давно забытые книги и давно утерянные искусства могут быть опять вынесены на свет, папирусы и пергаменты неоценимого значения могут подвергнуться и оказаться в руках людей, притворяющихся, что обнаружили их, разбинтовывая мумии, или наткнулись на них в тайниках. Каменные плиты и колонны, чьи скульптурно изображенные откровения ошеломят богословов и смутят ученых — все еще могут быть открыты и переведены. Кто знает возможности будущего? Эра освобождения от иллюзий и перестройки скоро начнется — нет! она уже началась! Цикл почти что завершил свой круг; новый цикл вскоре начнется, и будущие страницы истории могут содержать в себе полное свидетельство и дать полное доказательство, что

"Если верить в древние предания.

Духи снисходили к человеку,