, октябрь, 18. Шетландские острова

- Я знаю, где искать горючее, - лейтенант Дорн подходит к карте. - На этом острове базировались военно-транспортные самолёты. Насколько помню, ядерных ударов в этом районе не было. Остров невысокий и почти плоский. Там наверняка всё смыло, но подземные хранилища должны были устоять. Двадцать минут лёту, а у меня пустые баки.

Для «Европы» это были не двадцать минут, а полдня. Пилоты растерянно осматриваются: покрытая коркой высохшего ила пустыня. Кажется, здесь. Копаем. Господи, ну когда закончится эта грязь? Нашли к вечеру. Тащим генератор, насос, шланги, бочки. Технику оставляем, бочки катим к боту. Адский труд. Домой.

Вертолёт делает несколько рейсов. В подвесных баках и бочках привозит шесть тонн керосина. На случай экстренного вылета.

Отправляется на воздушную разведку. На месте второго пилота – водолаз Джо Мунке. Они ищут сохранившиеся ветряки электростанций. Находят, отмечают на карте. Тем временем «Европа» принимает на борт подводное снаряжение и специалистов. Уходит. В машине за старшего – Вася Муравьёв. Волнуется, я пытаюсь поддержать:

- Держись, «дедушка», я буду рядом.

«Деду» двадцать девять лет. Хоть бы не натворил там дел.

Я с Геной готовлю машину «Шельде». На мостике – капитан Ганс Моргенстар. Больше некому, Ник до сих пор в Бресте. На палубе – рыбаки. Матросов тоже не хватает. Так становятся универсалами. Куда деваться? «Европе» не хватит мощности тащить на буксире кабель весом в сотни тонн. Подходим в точку рандеву. Водолазы уже работают, но не такое это простое дело. Вода мутная, нет специального оборудования. Но и этому приходит конец. С матами, с потом и кровью кабель закрепили на корме балкера. Водолазы долго проверяют, не зацепился ли он за что-нибудь на дне. Даём самый малый. Вскоре турбины выходят на зубодробильную частоту полного хода. Движемся уже два часа, можно сказать, полёт нормальный. Кабель сильно тормозит движение, но против девятнадцати тысяч лошадиных сил мало что может устоять. Скорость не более трёх узлов. «Европа» рыскает рядом, все приборы наблюдения и разведки в боевом режиме. Петя обнаружил летательный аппарат. Не наш. Команда на Ковчег: экипажу Дорна – боевая тревога! Вижу, как Ева разворачивает пушку навстречу приближающейся цели. Вот он уже завис над нами. Небольшой вертолёт выбрасывает трап, и по нему на палубу «Шельде» спускается фигура. Стоп машина! От «Европы» мчится бот. Максим встречает гостя в кают-компании.

- Капитан Соломонов.

- Помощник президента независимой Шотландии, мистера Хайкеса, полковник Никсон. Вы нарушили наши территориальные воды. Ваши суда арестованы. Извольте следовать в Лервик для выяснения и судопроизводства.

- И кто же нас будет судить? Грязный ил, покрывший Шетландские острова? Или радиационное излучение в Скапа?

- Капитан, не забывайтесь! У нас достаточно сил, чтобы прекратить анархию и мародёрство. Предупреждаю, что в случае невыполнения приказа вы будете атакованы с воздуха.

- Этой стрекозой?

- У нас имеются и боевые машины!

- У нас тоже кое-что имеется. Не рекомендую. Прошу покинуть мой борт и освободить воздушное пространство в радиусе пяти миль. У вас десять минут, время пошло. По его истечении вы будете выброшены за борт, а ваш геликоптер сбит. Вон!

- Вы об этом пожалеете!

- Вы тоже. Разговор окончен.

Убегает на палубу, ловко взбирается по лесенке. Вертолёт уходит в том направлении, откуда появился – на запад. Значит, они в Лервике.

- Петя, дай команду Дорну: отследить этого стрекозла, - командует Макс. – Всем – боевая тревога!

- Ганс, полный вперёд! Если начнётся – сбрасывайте буксир и маневрируйте, нам не нужны жертвы, - прыгает в бот, мчится на «Европу».

Высоко в небе проплывает силуэт нашего вертолёта. Навестившая нас стрекоза уже превратилась в точку. Петя хорошо знает своё дело. Он устроил защищённые каналы прямой связи, для расшифровки наших переговоров нужно потратить время и силы.

- На горизонте две цели, движутся в вашу сторону на высоте двести, скорость двести двадцать, дистанция пятнадцать. Полагаю, боевые вертолёты. К бою готов!

- Применяйте оружие по вашему усмотрению, лейтенант!

- Принято.

Он резко теряет высоту, выходя наперерез двум точкам, появившимся над морем. Ракеты прочерчивают небо дымами, устремляются к противнику. Вспышка! Есть один! Дорн закладывает хитрый маневр уклонения: к нему тоже несутся ракеты. Машина во все стороны плюётся яркими огнями – тепловыми ловушками. Пронесло! «Европа» самым полным ходом несётся к месту схватки, трассеры уже тянутся к оставшемуся вертолёту врага. Мы не отрываем глаз от биноклей. Майкл не теряет времени. Выйдя из виража, он снова устремляется к противнику. Ракеты закончились у всех, начинается ближний бой. Но в нём уже принимает участие и «Европа». Вражеский пилот понял, что погорячился. Удирать поздно, и он устремляется к нашему кораблю. «Европа» в упор всаживает в него залп всего наличного оружия. Макс потом скажет мне, что стрелял даже со своего пистолета. Лишь мелкие обломки падают в воду.

- Продолжаю преследование, - докладывает наш пилот.

- Будь осторожен, Майкл, там наверняка зенитки.

- Как же без них?

Бой продолжается за горизонтом. Мы только слышим краткие доклады. Майкл в пылу сражения забывает переключиться на внутреннюю связь, слышны отрывистые, возбуждённые команды на норвежском. Я только разобрал резкий возглас Ирвина:

- Ракета!

Долгая тишина. У меня стали шевелиться волосы на голове. Но вот снова в эфире голос Майкла:

- Feuer!

- Геликоптер уничтожен! У них тут бункер! Высунули нос, постреляли, и снова спрятались!

- Отметь на карте, Майкл. Возвращайтесь на базу. И спасибо.

- Не за что, кэптэн. Такая у нас работа.

- Родину защищать, - добавил Петя. И огрёб-таки от капитана по шее.

Сбитый вражеский вертолёт успел дать пушечную очередь по «Европе». Тяжело ранило парня из роты охраны. Через час он скончался. Макс разозлился. А когда он злой, даже я стараюсь быть маленьким и незаметным. «Европа», получив координаты бункера, помчалась к Лервику. Тяжёлые донные мины просто кантовали по засохшей грязи. Адская работа, но прикатили шесть штук. Три – под задрайку небольшого входного люка. Три – на большой квадратный участок, выпускавший вертолёты. Ева взвела взрыватели, все укрылись в ложбине подальше. Грохнуло так, что мы услышали в сорока милях. Из люков никто не выползал, и ребята с фонарями и автоматами ворвались в бункер. В просторных коридорах оказалось немного желающих сопротивляться. Большинство из этих крыс были контужены и ранены, несколько убитых. Озверевшие моряки, что называется, мочили направо и налево. В живых оставили только главного. Он заперся в отдельном кабинете и визжал от ужаса. Пришлось снова применять взрывчатку. Без сознания, с окровавленными ушами и носом, в мокрых штанах его приволокли на «Европу».

В эфире голос Макса:

- Ковчег, у нас всё в порядке. Противник уничтожен. Юрген, если лейтенант Дорн рядом, пригласите на связь.

- На связи, кэп!

- Я бы попросил вас навестить эти места ещё раз. Мы нашли много интересного, но мало разбираемся в авиационной технике. Нужен эксперт.

- Взлетаю!

«Европа» надолго задержалась на острове. На плечах таскали ракеты и бомбы, ящики снарядов и патронов, стингеры, горы оружия и продовольствия. Уже хотели вызывать «Шельде», но потом смотались в Ковчег, разгрузились и взяли крепких ребят. В отдельном топливном танке увезли почти сто тонн керосина. Бочки с авиационными маслами. На палубе теснились два джипа, и даже бронетранспортёр. Запасливый крыс имел много семян и посадочного материала, и это было главным нашим трофеем. Всё, нажитое непосильным депутатским трудом, было доставлено на Ковчег. Там были припасы, с которыми наше население могло бы безбедно существовать полгода. Хорошо приготовился к новой жизни, ворюга.

Майкл с Ирвином ликовали. Их боевая машина была обеспечена оружием и запчастями на годы вперёд. Но лучше бы им всё это не пришлось применять.

Тем временем мы буксировали злосчастный кабель. Моя пиратская натура рвалась в обнаруженные кладовые, но про нас словно забыли. Никого не волновало, какими муками нам с Гансом дался переход между островами. Лишь когда «Шельде» бросил якорь в бухте Ковчег, вспомнили. На борт поднялись Ева и Мари, Макс, Петя. С берега приехали пилоты. Усталые, комбинезоны стали жёсткими от соли. Потели все, в том числе несчастные женщины. Сколько же могут выдержать их нежные плечи!

Объятия, поцелуй любимой. На мостике – праздник. За трудами некогда было проводить его официально. А стоило!

- Лейтенант Дорн, сержант Гаусс! Поздравляю вас с боевым крещением. Вы храбро сражались, ребята. В первом бою – и такая победа! Без вас нам пришлось бы худо, - Макс поднял рюмку. Под громовое «Ура!» пьём за героев.

- Это наша работа, кэп, нас этому долго учили.

- Недавно я это слышал от одного знакомого. После того, как он потопил корабль противника. Вы, военные, все скроены на один лад.

- А почему вы не воздаёте должное, к примеру, мистеру Фэду? Ведь он тоже хорошо сделал свою работу?

- Я ещё проверю его работу. Кабель не повреждён?

- Водолазы ушли в воду, проверяют. Это займёт не один день.

- Вот тогда и поговорим.

- Вот так, ребята, благодарят за работу на торговом флоте. Дёрнул меня чёрт выучиться на механика. Ведь с детства мечтал о небе.

- Так приходите, мы научим! Керосина – сколько хочешь. К нам уже обращались, мы обещали.

- А что, и уйду. Поплачете без меня. А я сверху ручкой помашу.

- Обойдёмся. Василий уже вырос, Джейн тоже никогда не предаст флот.

- Как парень?

- Молодец. Уверенно так говорит: «Жмите до полика, капитан!». Только пошлостям учишь молодёжь. Замечаний не имею. Достоин.

- Не пойму вас. В глаза ругаете, заочно хвалите.

- Чтобы не воображали, Ирвин. А то задерут нос, как ваш любимый мистер Фэд. Потом управы не найдёшь. Знаешь, как русские говорят? Бей своих, чтобы чужие боялись.

- Он его любит больше, чем меня. Но при посторонних стесняется.

- Любовь и дружба – разные вещи, Мари. Если есть взаимная любовь – дружба всегда прилагается. Но бывает дружба без любви. Ну не любит он меня! А я – его. Вот так, братишка, не люблю тебя, - я надул губы.

- Забирай свои игрушки и не писай в мой горшок, - завершила Ева наши признания. Народ, наконец, понял, раздался смех. – Я уже почти год наблюдаю этих пациентов, но понять их сумею нескоро, так что вы просто не обращайте внимания.

- А меня любит только Джейн, остальные лишь по шее дают да уши дерут, - вставил злопамятный Петруха.

Мы строим приливную электростанцию. Но мирные будни не по нраву тем, кто привык быть "хозяином жизни". Отражение атаки американского крейсера. Уроки гражданской ответственности и подводного плавания. Разные люди живут на планете.

«Пиранья», как новая копейка, стоит в бухте. Спасённые французские моряки и норвежские подводники изучают город и ферму, заигрывают с девушками. Вскоре они вместе с ними трудятся на стройке. Девчата у нас бедовые. Петя потребовал отпуск себе и Джейн, и капитан не мог отказать молодым людям в двухдневном отдыхе. Мистер Шепард сделал меня вдовцом при живой жене, остаётся утолять горе трудом. Сбегали на «Европе» в Брест, загрузили группу инженеров, и по частям - громадные конструкции. Обновили потревоженные минные поля. Да, чёрной неблагодарностью ответили мы подводникам за такой подарок. Заслужили. Сколько миллионов невинных жертв на вашей совести?

Выгружаемся на скале у входа в наш фиорд. Её недавно обследовали и картографировали. Здесь уже работают полсотни человек и мощная техника. Юрген, скрепя сердце, выделил людей. Он понимает, что здесь куётся наша мощь. В гигантском гроте уже заложены фундаменты под оборудование и дамба. Во время прилива сюда поступают миллионы кубометров воды, с отливом уходят. Если никто не тронет Солнце и Луну, а в этом с некоторых пор уверенности нет, то этот процесс будет длиться долго. Проходя через турбины в дамбе, вода будет производить электроэнергию. Вход в грот планируем заложить. Тогда воздух внутри будет сжиматься огромным поршнем дышащей водяной поверхности. Пропустив его через специальную трубу, получим дополнительную энергию от воздушных турбин. Чтобы не зависеть от «простоев» между приливами и отливами, решили построить накопитель энергии в виде маховика. Предстоит экспедиция в одно место. Вся Норвегия была покрыта сетью горных транспортных тоннелей. На входе в один из них был обнаружен товарный поезд. Что он вёз – будем смотреть. Но нас интересуют его колёса. Если раскрутить до приличной скорости штук шестьдесят таких колёс – они будут долго вращаться по инерции. Будет избыток энергии турбин – пусть разгоняют маховик. Встанут турбины – маховик отдаст накопленную энергию в сеть. Вечный двигатель! Мало того, ребята привезли странное сооружение, напоминающее гигантскую гусеницу. Оно будет погружено под воду с морской стороны острова и  использовать энергию волн. Судя по размаху, комбинированная электростанция сможет обеспечить энергией большой город с промышленными предприятиями.

- А вы думаете, Ковчег так и останется горной деревушкой? Мы только начинаем жить!

Вот за что я люблю молодёжь!

- Как вы умудрились соорудить это за короткое время?

- Работали по двенадцать часов, нам помогали  мистер Василий и даже мистер Ворона. А без советов миссис Джейн и помощи подводников у нас вообще ничего бы не получилось. Миссис Маруся вкусно кормила.

Мужская часть юного коллектива тайно влюблена в мою коллегу. Надо предупредить Петра, хотя не стоит. Леди Джейн, как говорится, не из той породы.

Джейн с Петей явились на островок на второй день своего отпуска, и всё стало так, как надо. Я в который раз восхищался, как грамотно она умеет организовать работы, находить технические решения и успевать оказаться в нужном месте, в нужное время. Какая женщина! Петя принял деятельное участие в обустройстве автоматики и электронного хозяйства. Значит, всё будет работать нажатиями кнопок в диспетчерской Ковчега. Здесь Петя был непререкаемым авторитетом, молодые заглядывали ему в рот. Но он не драл нос, шутил, задирал товарищей, разыгрывал свои бесконечные приколы и стал своим парнем на деревне. Теперь уже Джейн следовало поостеречься: девушки млели, когда Петруха к ним обращался.

Алексей Иванович Торопов давно стал тут своим человеком. На «Феликсе» ему было скучно, и он с тремя молодыми ребятами монтировал распределительные щиты. Он сам помолодел, энергично жестикулировал в возникавших по ходу дела дискуссиях.

- Они меня часто убеждают в своей правоте. Отстал от жизни, какого чёрта меня потянуло на пенсию, - делился со мной. – Такая техника пришла, электроника, а я не могу угнаться.

Но опыт и знание старых схем, а особенно коллекция всевозможных хитрых решений, нажитая десятилетиями морской службы, не вошедшая ни в один учебник – это багаж, который вызывал у ребят благоговение. Часто возникали непредсказуемые сложности, и тогда можно было услышать:

- Надо шефа позвать.

Работы шли такими темпами, как почти сто лет назад на строительстве Днепрогэса. Только там всё делалось руками полуголодных неграмотных людей, часто подконвойных. Здесь было по-другому. Виктор Иванович получил в подкрепление с «Феликса», и обеды наши были разнообразными и сытными. Никто никого не заставлял, наоборот, ребят порой приходилось прогонять с работы на ужин. Образовательный уровень Ковчега превосходил все мыслимые стандарты. Даже студенты младших курсов иногда выдавали такие идеи, что пришлось протянуть двадцатимильный сетевой кабель, чтобы не упустить ни одной умной мысли, возникшей на берегу. Коллективное виртуальное творчество – этой находке мы были обязаны скромной молодой женщине по имени Зоя. Её муж, Теодор, был архитектором-дизайнером. По распечаткам его чертежей строились наши дома, ангар для вертолёта, укрепления на входе в бухту. Дамба электростанции была рассчитана по его компьютерной программе. Молодёжь боготворила своих виртуальных кумиров. Правильно сказал когда-то мой сосед:

- Хочешь, чтобы твои дети чаще дышали свежим воздухом? Поставь компьютер на балконе.

Мы сами вырастили такое поколение. Не было причин роптать. Ребята уходили в виртуал, иногда там зависали, чего греха таить, но возвращались. Брали в руки топоры и кувалды и превращали мечты в жизнь.

- Наши дети могли бы прекрасно поладить с ними, - горько прозвучал голос моего друга, когда нам удалось уединиться на мостике.

- Макс. Не терзай моё сердце. У нас новые дети, надо дать шанс им.

- Мари беременна.

- А ты – за упокой! Поздравляю, дорогой. Мы ещё не старики, повоюем! Вырастим детишек, дадим им будущее! Как я рад за вас!

Я обнял друга. Сколько нам пришлось пережить вместе! Сколько ещё предстоит.

- Мы вынесли всё, мы выдержим, нас уже не испугаешь! Наши дети не будут рыться в радиоактивных помойках. В добрый час.

В гроте постепенно исчезал дух дикой природы. На его место пришёл инженерный расчёт, строгость конструкций и неповторимое чувство победы над стихией.

- Надо решать с Хайкесом. Он уже выздоровел, сидит взаперти на «Феликсе».

Посоветовавшись с Юргеном, решили устроить выходной. Первый выходной день за всё время, проведённое на этом острове. Люди сами выбрали такой режим, какой принят на флоте: у нас непрерывное производство, некогда отдыхать. Иногда кто-то просил день или два отпуска, да и то для решения рабочих или личных проблем. У нас уже было более пятидесяти семей. Ну как откажешь молодым людям в святом деле?

Все собрались в большом ресторане «Феликса». Наверху уже шло строительство просторного Дома собраний. Слово взял мэр:

- Леди и джентльмены. Мы должны решить судьбу мистера Хайкеса. Введите подсудимого!

- Я помню его. Он был председателем комиссии по борьбе с коррупцией. Редко покидал Лервик, но как выступал, как обличал всех, - мистер Ник возмущённо задышал. Он продолжал свою воинскую карьеру. Воспитывал ставшую ротой группу охраны, находил необученных и необстрелянных даже в подземелье электростанции и принуждал разбирать, чистить и стрелять. Инженеры роптали, но стреляли всё лучше. Пилоты вертолёта и подводники становились перед ним по стойке «смирно», торопливо застёгивали воротники. К военным у Ника был особо требовательный подход, расслабляться им он не позволял ни при каких обстоятельствах.

- Вы ещё пожалеете! Я не один, нас много спаслось в укрытиях! Мы установим законную власть!

- Чью власть, мистер Хайкес?  - спросил Юрген.

- Власть тех, кто имеет на неё право от рождения или по способностям!

- Вы рождены наследным принцем?

- Я достиг своего положения трудом и усердием!

- Вы достигли вашего положения демагогией, обманом и коррупцией, с которой боролись на словах. На какие средства был сооружён и экипирован ваш бункер? На оклад депутата? По какому праву вы стали президентом Шотландии? Вас выбрал погибший шотландский народ? Вы – вор и бандит с большой дороги, пытавшийся силой оружия захватить имущество свободных людей.

- Это вы бандиты и воры, укравшие имущество моей родины! Убившие моих людей. Вы заплатите за это, ещё придут такие, как я!

- Пусть приходят. Мы уже готовы их встретить. Какие будут мнения, господа?

Начались прения. Молодёжь, а её было большинство, склонялась к максимализму. Люди постарше хотели, чтобы прецедент стал поучительным, но более милосердным. Депутату светила петля на шею. Но гуманность восторжествовала, хотя лично я  и мистер Ник были против. Было решено дать зарвавшемуся политику шанс, как в старых книгах о пиратах. Ему предоставили немного запасов и снаряжения, и Майкл Дорн в тот же день доставил его в родной опустошённый бункер. Пусть поживёт своим трудом. Через год мы его навестим и проверим, насколько изменилось его мировоззрение.

Затем был банкет, концерт юных дарований под руководством месье Жака, танцы. Я никогда не умел танцевать. В раннем возрасте пристрастился к гитаре, был приглашён в вокально-инструментальный ансамбль, так это тогда называлось. И пока мои сверстники разучивали модные па, аккомпанировал им на танцах. Мари, сотворив немыслимый книксен, пригласила меня.

- Любимая, этот медведь истопчет тебе все ноги.

Я обиделся на медведя. С музыкальным слухом у меня порядок, хотя и стал глуховатым от воя турбин. Поэтому лишь попросил:

- Ты ведёшь танец и не обращаешь внимания, если нечаянно наступлю. Я потом извинюсь.

- Ты неплохо танцуешь. Это всё комплексы, Фэд.

- Хочу поздравить тебя с новой жизнью, Макс поделился со мной радостью.

- Спасибо. Что думаете вы с Евой?

- Трудимся, не жалея сил.

- Бог в помощь! Алина и Джейн тоже в положении.

- Петя – негодник. Лишить меня такого специалиста!

- Вы с Максом – пропащие люди. Вас интересует только работа.

- Ты ошибаешься, и в этом убедишься через несколько месяцев. Я знаю моего друга, вся его жизнь прошла на моих глазах. Его сын был моим крестником, и мальчик не мог мечтать о лучшем отце. Прости.

- Мой Жан тоже был хорошим папой. А я – плохая мать. Всё с вами в походах.

- Люси посвежела здесь, ей подходит климат. Саид говорил, что делает ей специальный укрепляющий сыр, Марфа знает старинные рецепты. Всем сейчас трудно, Мари. Но скоро у тебя появится время, всё наладится. Мы с Максом решили, что надо потихоньку вас с Евой переселить на берег. Не женское это дело – из пушки палить. Мистер Шепард – конченый милитарист, он сделал из моей жены машину.

- Он сделал из неё человека. Боюсь, Фэд, нелегко вам будет от нас избавиться.

- Время покажет. Благодарю за танец, мадам. Сколько раз я наступил на вашу ножку?

- Ни разу. И тебе спасибо. Ты прав, время покажет.

- Боевая тревога! Крупный военный корабль у входа в фиорд. Экипажу «Европы» занять места по боевому расписанию! Экипаж вертолёта – к бою! Экипажу «Пираньи» - следовать в точку согласно диспозиции! Операторам минных полей – взвести взрыватели! Береговым постам – орудия к бою! – голос мистера Шепарда в динамиках был напряжённым.

Его труды на ниве боевой подготовки не пропали даром. Без суеты, но быстро люди заняли свои посты. «Пиранья» ушла под воду сразу после выхода из бухты Ковчег. «Европа», таясь за островами, через полчаса была в условленной заранее точке. Петя зафиксировал работу радаров и сонаров. Нас уже обнаружили, хотя мы и скрывались за мысом.

- Неизвестный корабль, координаты… Прошу на связь. Здесь вольный морской охотник «Европа».

- Вы-то нам и нужны, «Европа». Здесь ракетный крейсер «Эйган». Сдавайтесь, чтобы спасти ваши жизни. На размышления – пять минут. Потом ваш корабль, вертолёт и поселение будут уничтожены.

- Петя, картинку!

Акустик включил приборы. Макс потратил драгоценную минуту, вглядываясь в экраны.

- Сигнал второму оператору: огонь!

За мысом загрохотало. Даже через возвышенность мыса были видны всплески страшных взрывов. «Европа» полным ходом рванула к противнику, поливая его огнём. Наш порыв был яростным, но лишним. Крейсер уже отдавал Богу свою пиратскую душу. Несколько человек отгребали от него подальше, чтобы не засосало в пучину страшным водоворотом на месте крушения.

Выжили только четверо. Один из них - мистер Хайкес. Вот уж правда, что дерьмо не тонет! Он продолжал свои речи:

- Вас всё равно уничтожат! Ваши женщины станут наложницами хозяев жизни! Вы были и останетесь рабами, но вы даже не догадываетесь, какое иго вас ждёт!

К рассвету мы закончили восстановление минных полей и вернулись на базу. Население встречало на крепостной стене. Люди грозно молчали, когда мимо них проводили пленных. Мистер Ник с Ваней Грозовым приступили к допросу.

- Кэптэн, чиф, мистер Ив. Вам не надо в этом участвовать, это дело профессионалов. Мы сообщим вам добытые сведения.

Когда это штурманец стал профи? Ах да, в Чечне. Ай да мистер Ник, соколиный глаз! У меня пошёл мороз по коже, когда я представил, что ожидает их клиентов. Потом я представил, что ожидало Ковчег в случае, если бы Ник Шепард не настоял на минных заграждениях, для постановки которых мы потратили несколько драгоценных дней. Кровь отхлынула от головы.

Через три часа мы узнали, что самозванец Хайкес имел запасную нору на острове, куда мы его сослали. Он дал в эфир условный сигнал. Оказывается, до катастрофы подобных ему было немало, эти сволочи даже на такой случай имели план и средства. Успели далеко не все, но сейчас они начали выползать со своих нор. Крейсер отстоялся в секретном бункере, подобном Брестскому. Пиратствовал, на Пуэрто-Рико уже собрали более тысячи слабых, беззащитных людей. Гитлеровские концлагеря были раем по сравнению с тем, что устроили хозяева новой жизни на этом острове. Вчера корабль прибыл на охоту за новыми рабами в Европу. Северная Америка была забросана ядерными ракетами, там негде было подойти к берегу, чтобы не получить смертельную дозу. Южная Америка со стороны Атлантики приняла самый страшный удар цунами и землетрясений, на сотни километров вглубь этот материк был мёртвым. Вдобавок Южный полюс съехавшей с привычной орбиты Земли переместился в пампасы Патагонии, там уже стояли дикие холода и рассчитывать на выживание миллионам жизнерадостных и теплолюбивых людей не приходилось. Боже, что творится, как я любил навещать порты Бразилии или Аргентины, какие весёлые и беспечные люди там жили.

Хайкес поддерживал с крейсером связь. И сразу после отлёта Майкла Дорна вызвал помощь, рассказал про увиденное на Ковчеге. У нас не хватило ума завязать ему глаза перед вылетом, а у него хватило смекалки запомнить дорогу к нам.

Четверо пленных вывели на центральную площадь Ковчега. Люди расступались и снова смыкали кольцо вокруг них.

- Пахнет судом Линча, - сказала Ева. Она крепко вцепилась в мою ладонь. Детей решено было не допускать к церемонии.

- Нет, у нас другие люди. Будет народный суд.

Подсудимые поднялись на помост. Вид их был бледным. Упитанные, уверенные ещё вчера в себе мужчины затравленно озирались. На трибуну поднялся Юрген Ив.

- Отсюда вы видите наши владения, на которые собирались обрушить смерть и страдания. В чём провинились эти женщины, пережившие нечеловеческие муки? Что должны вам мужчины, потом и кровью добывающие хлеб своим семьям? Чем обязаны вам наши дети, которые до конца дней будут содрогаться от ужаса пережитой катастрофы?

- Вы - рабы! Не я, так другие придут и поставят вас на место! – мистер Хайкес хотел продолжать свои тезисы, но огромная ладонь одного из водолазов, приставленных для охраны, так смачно залепила его по губам, что по толпе прокатился довольный рокот. Великий политик пошатнулся и замолк.

- Сержант Гордон. Какая цель вашего визита в Европу?

- Ну, мы того, за людишками приехали. На плантацию. У нас там некому работать.

- Сами не пробовали?

- Ещё чего. Я что, нигер?

- Матрос Найк, вы участвовали в подобных экспедициях?

- Это седьмая. Мы набрали с тысячу.

- Лейтенант Красс, в каких условиях проживают на острове подобранные вами люди?

- Эти животные? В загонах. Спят и едят на соломе, ходят в лохмотьях и строем, их можно заставить работать лишь палкой, ленивые скоты.

- А вы, стало быть, считаете себя человеком?

- Ну, уж не такой интеллигентной тварью, как ты.

- Объявляю голосование о выборе вида смертной казни пиратам, рабовладельцам и убийцам!

Хайкес, поначалу решивший, что наш гуманный суд будет снова с ним церемониться, резко изменил тональность:

- Господа, но так же нельзя! Такая катастрофа! Столько людей погибло, нам надо беречь друг друга! Я готов занять любую руководящую должность, ведь я умею управлять большими коллективами! Пощадите меня! Я жить хочу!

Его уже не слушали. Народ решил: утопить преступников посреди бухты. На стене собралось всё взрослое население Ковчега. На шеи пиратам повесили камни, которые они еле удерживали на связанных руках. Катер «Феликса» вывез их на середину залива. Имена двух человек в масках знал только Юрген. Приговорённые пытались держаться, но у них по очереди становились мокрыми брюки. Хейкс упал ничком, дрыгая ногами. Со всех отверстий у него шла жёлтая пена, он закатывал газа и между приступами рвоты твердил одно: пощадите. Двое матросов подняли его и держали так, чтобы он видел казнь. За подлое предательство ему было присуждено умереть последним. Пусть полюбуется, что его ожидает. Один за другим, ведомые под локотки, приговорённые неохотно покинули палубу катера. Женщины плакали, мужчинам тоже нелегко было это видеть. По окончании процедуры Юрген снова взял слово:

- Леди и джентльмены. Это событие должно насторожить нас. Таких, как эти, - он махнул в сторону бухты, - немало. Они жили среди нас и за наш счёт, рыли себе норы, пока мы честно трудились. Сейчас они выползают и пытаются снова сесть нам на шею, но делают это откровенно, цинично и жестоко, пользуясь бессилием людей. Мы должны противостоять им. У нас есть сведения об одном лагере, в котором страдают люди. Мы доберёмся туда, и казни ещё, к сожалению, будут. Мы начали строить новую жизнь, и в ней нет места таким мерзавцам. Мы пережили тяжёлые лишения не для того, чтобы наши дети стали их рабами.

От войны не уйдёшь. Она сама стучится в твои двери. Будешь прятать голову под подушку - враг не оставит тебе шансов. Политика бывает внутренняя и внешняя. И она не терпит сослагательного наклонения. Бывают только "Да" или "Нет". И ты скажешь их рано или поздно. Не опоздай только. Ну а если решил - за дело! Партизанская война объявлена. Флот выходит на океанские просторы. Война с карибскими пиратами. Это не фашисты, это кое-что похуже. Первый самостоятельный вылет.