Елена Осокина Золото для индустриализации: Торгсин Предисловие ко второму изданию
жүктеу/скачать 0.91 Mb.
|
| Вступление: случайная находка
«Былое нельзя воротить – и печалиться не о чем»? Из Булата Окуджавы В начале 1990-х годов, работая над книгой «За фасадом „сталинского изобилия“»1, я нашла в Российском государственном архиве экономики отчет о работе торговой организации «Торгсин». Авторы отчета утверждали, что в первой половине 1930-х годов – решающее время для советской индустриализации – Торгсин купил у населения ценностей, достаточных для покрытия пятой части расходов на импорт промышленного оборудования, технологий и сырья. В отдельные годы вклад Торгсина был и того выше. В 1933 году ценностей, собранных через Торгсин, хватило, чтобы оплатить треть расходов СССР на промышленный импорт. В тот год по объемам валютной выручки Торгсин перегнал главных добытчиков валюты для страны – экспорт хлеба, леса и нефти. Это открытие потрясло меня. Благодаря роману Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита» и мимолетным упоминаниям в научной литературе я знала, что такое Торгсин, но не предполагала, что вклад этой торговой организации в финансирование промышленного рывка был столь значительным. Проблема методов и ресурсов форсированного промышленного развития СССР была одной из центральных в огромной историографии советской индустриализации. Особенно остро она обсуждалась в 1970–1980-е годы. В то время как советские ученые, следуя ленинскому тезису о решающем значении промышленности и рабочего класса (под руководством Коммунистической партии), доказывали, что главным источником индустриализации был рост внутрипромышленных накоплений2, на Западе историки и экономисты спорили о роли сельского хозяйства и коллективизации в обеспечении инвестиций для развития промышленности3. Однако в этих дебатах ни в СССР, ни на Западе ничего не было сказано о роли Торгсина. Вклад Торгсина остался неоцененным. В книге «За фасадом „сталинского изобилия“» я посвятила Торгсину специальную главу, но сюжет заслуживал большего. Всесоюзное объединение по торговле с иностранцами на территории СССР, сокращенно Торгсин (18 июля 1930 – 1 февраля 1936), появилось в годы острого валютного кризиса первой пятилетки. Вначале малозначительная контора Мосторга, Торгсин продавал за валюту антиквариат иностранным туристам в Москве и Ленинграде, снабжал иностранных моряков в советских портах и иностранцев, работавших в СССР. Четвертого января 1931 года Торгсин получил всесоюзный статус4, а в июне открыл двери советским гражданам, которые в то время могли покупать товары в Торгсине за царский золотой чекан и в счет переводов валюты из-за границы, а затем и в обмен на бытовое золото (украшения, предметы утвари и быта). Со временем Торгсин стал принимать от населения серебро, платину, бриллианты и другие драгоценные камни, а также произведения искусства. В 1932–1935 годах советские люди снесли в Торгсин почти 100 тонн чистого золота! Это – эквивалент порядка 40 % «гражданской»5 промышленной золотодобычи в СССР за тот же период. В те же годы золотой вклад гулаговского «Дальстроя» составил всего лишь немногим более 20 тонн. Но значение Торгсина для страны и истории не исчерпывалось его экономическими достижениями. Торгсин выполнил важную социальную миссию, дав миллионам людей возможность выжить в голодные годы первых пятилеток. Чем дольше я работала над темой Торгсина, тем сильнее становилось мое убеждение, что случайная архивная находка открыла исследовательский Клондайк. Торгсин представлял захватывающую историю изобретательности и изворотливости советского руководства, а также уникальный пример крупномасштабного валютного предпринимательства пролетарского государства. Впервые и единственный раз в советской истории руководство страны разрешило своим гражданам платить в советских магазинах (торгсинах) иностранной валютой, золотым царским чеканом и другими ценностями6. В интересах индустриализации Торгсин фактически легализовал валютную проституцию, а в погоне за золотом превзошел «органы госбезопасности» – ОГПУ/НКВД, которые конфисковывали валютные ценности граждан силой. Но Торгсин был детищем не только сталинского руководства, но и общества. Во многом благодаря инициативе и настойчивости людей операции Торгсина вышли за пределы золото-валютных и стали включать многие другие виды ценностей. Миллионы советских покупателей определили и социально-культурный облик Торгсина. В преимущественно крестьянской стране немногие элитные торгсины деликатесов и модных товаров затерялись среди сотен неприглядных и грязных валютных лабазов, которые мешками продавали голодным гражданам ржаную муку, крупу и другие жизненно необходимые товары обыденного спроса. Десятилетиями Торгсин хранил свои тайны. Его главными покупателями оказались вовсе не иностранцы, как утверждало название, а советские граждане, которые отдали свои сбережения на промышленное развитие страны. В числе тайн Торгсина было и то, что, скупая ценности у населения дешевле их мировой цены, пролетарское государство продавало продукты и товары своим соотечественникам в несколько раз дороже экспортной цены, по которой торговало этими товарами за границей. История Торгсина полна парадоксов. «Капиталистические» (рыночные) методы его работы служили делу построения социализма. Несмотря на заслуги перед страной, Торгсин так и не добился признания сталинского руководства, оставшись в политическом языке эпохи символом мещанства и обывательщины. Но не будем забегать вперед – это лишь немногие из открытий, о которых расскажет книга. Эта книга – результат огромной архивной работы и научного анализа сотен документов, но моей целью было рассказать о сложном просто и интересно. Повествование о Торгсине следует хронологии событий – от рождения к взлету, а затем закату деятельности этой торговой организации. По мере развития рассказ обрастает тематическими сюжетами, среди которых – захватывающие биографии председателей Торгсина, валютная проституция портовых торгсинов на службе у индустриализации, дилемма белого эмигранта, который, помогая родственникам, оставшимся в СССР, укреплял ненавистный ему советский строй, а также истории золота, серебра, бриллиантов, социальные портреты покупателей и продавцов, рассказы о том, что люди покупали в Торгсине и сколько стоил «Форд», перипетии сотрудничества и соперничества Торгсина и ОГПУ/НКВД и, наконец, открытие тайн и осмысление парадоксов Торгсина. Каждая глава является самостоятельным рассказом и интересна сама по себе, собранные же вместе, эти истории представляют трагическое время Торгсина во всей его сложности и богатстве деталей. Исследование Торгсина не только открывает неизвестную и захватывающую страницу истории отечества; анализ его деятельности позволяет сделать и концептуальные выводы о принципах функционирования советской экономики, особенностях повседневной жизни в СССР и путях развития советской потребительской культуры, а в конечном счете увидеть новое в сталинизме. Дебатам историков о сталинизме и советском социализме, а также роли исследования Торгсина в понимании этих явлений ушедшего столетия посвящена заключительная часть книги. Эта книга вводит в научный оборот большой массив статистики 1930-х годов – данные о советском экспорте, золотоскупке и золотодобыче, показатели работы Торгсина и некоторых особо важных экспортных объединений страны и др. В этом качестве книга послужит источником первичной информации для историков и экономистов. В книге представлены и мои собственные расчеты экономических показателей: золотодобыча СССР, рентабельность Торгсина, себестоимость добытого им золота и золота ГУЛАГа и др. Читатель наверняка уже заметил разное написание слова «торгсин». Словосочетание типа «Ленинградский Торгсин» означает «Ленинградская контора Торгсина». С маленькой буквы в единственном и множественном числе слово «торгсин(ы)» употребляется как синоним слова магазин(ы) Торгсина. Эта книга состоялась благодаря помощи многих людей – моей семьи и друзей, коллег, случайных знакомых и даже незнакомцев. Моя благодарность им огромна. Без их помощи книга лишилась бы уникальных материалов. Я в неоплатном долгу перед Сергеем Журавлевым и Татьяной Смирновой, Евгением Кодиным и Демьяном Валуевым, Дагласом Нортропом и Хуршидой Абдурасуловой, Андреем Сазановым, Криспином Бруксом и Терри Мартином, Андреем Горчаковым и Инной Давидович, которые, каждый по-своему, помогли мне в сборе материалов для этой книги. В этой связи знаменательны несколько историй. В конце 1990-х годов, находясь в Смоленске на конференции, я сделала запрос о возможности поработать в местном архиве в фонде Торгсина. Но узнала, что архивное хранилище находится в аварийном здании и доступа туда нет. Ничего не изменилось и через несколько лет, когда в начале нового тысячелетия я поинтересовалась положением дел. Однако Евгений Кодин, историк, профессор Смоленского педагогического института, договорился с администрацией архива, отправил машину и перевез фонд Торгсина в безопасное место в читальный зал архива. Если бы не он, архив Смоленского Торгсина все еще бесполезно пылился бы в полуразрушенном хранилище, а из этой книги исчезли бы многие важные страницы. Я работала над книгой так долго, что казалось, уже не только семья и друзья, но и коллеги-историки знали, что я пишу о Торгсине. Профессор Гарварда Терри Мартин, работая над своими сюжетами, нашел в архиве материалы судебного дела заместителя председателя Торгсина Муста и сделал для меня копии. Мой однокурсник, историк и археолог Андрей Сазанов, нашел для меня в Российской государственной библиотеке, которую мы по старой привычке все еще называем Ленинкой, любопытную брошюру – инструкцию по приемке и оценке драгоценных металлов в Торгсине 1933 года издания. Куратор архива видеозаписей Института Фонда Шоа Криспин Брукс рассказал мне о существовании огромного массива интервью с очевидцами и жертвами украинского голода. Криспин Брукс, который сам занимается историческими исследованиями на материалах этого архива, передал в мое пользование выдержки из показаний людей, в которых упоминается Торгсин7. Спасибо тем, кто стоял у истоков этого исследования, – Юрию Павловичу Бокареву, который в конце 1980-х годов посоветовал мне заняться историей советской торговли и потребления; Николаю Кременцову, с которым в 1994 году, будучи стажерами Института Кеннана в Вашингтоне, мы обсуждали мою самую первую статью о Торгсине. Огромное спасибо и всем тем, кто помогал мне на заключительном этапе работы над книгой – прочитал рукопись и высказал замечания, а также в беседах или переписке со мной обсуждал Торгсин: Юрию Павловичу Бокареву, Линн Виоле, Юрию Марковичу Голанду, Юкке Гронову, Сергею Журавлеву и Юрию Слёзкину. Российский государственный архив экономики был главным архивом для этого исследования. Хочу сердечно поблагодарить директора РГАЭ Елену Александровну Тюрину и работников читального зала в хранилище за помощь в работе и неизменное дружеское отношение ко мне. Прошло уже много лет, но я вспоминаю время, проведенное в этом архиве, с теплыми чувствами и признательностью к этим людям. Моя особая благодарность принадлежит первому издателю этой книги – коллективу РОССПЭН и его директору Андрею Константиновичу Сорокину, которые дали ей путевку в жизнь. Книга написана при поддержке Национального фонда гуманитарных исследований (National Endowment for the Humanities), США. Грант этого фонда на год освободил меня от преподавания и позволил закончить рукопись. жүктеу/скачать 0.91 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|