Энциклопедия: Кельтская мифология

КЕМ БЫЛИ ДРЕВНИЕ БРИТТЫ?

бриттов", не мешало бы уточнить, кого же именно обычно имеют в виду под этой

неудачной, но общепринятой формулой. Вообще говоря, мы имеем весьма смутное

представление о "древних бриттах", почерпнутое в основном со страниц

школьных учебников. На картинках в тех же учебниках мы видим людей в

красочных одеждах, правящих утлыми челноками или несущихся на боевых

колесницах сквозь ряды изумленных римских легионеров. Их жрецы-друиды,

седобородые мужи, облаченные в длинные белые одеяния, срезают золотым серпом

в день полнолуния ветви омелы или, творя далеко не столь невинные деяния,

сжигают гигантские человекообразные чучела, сплетенные из лозняка.

Столь колоритные подробности мало что дают нам, что объясняется не

только недостатком наших собственных знаний, но и скудостью познания наших

учителей. Практически вся информация о древнейших обитателях Британии,

которой они располагают, почерпнута из "Записок" Юлия Цезаря. Да,

достоверность этих сведений не вызывает сомнений, но они достаточно скудны.

Взгляд Цезаря на наших предков объясняется в первую очередь тем, что он был

полководцем и, так сказать, своим собственным военным корреспондентом, а не

наблюдательным и усердным ученым. Таким образом, задача как можно полнее

познакомить нас с жизнью древних бриттов целиком ложится на плечи

современных археологов, филологов и этнологов.

Жители наших островов до вторжения римлян обычно именуются "кельтами".

Однако они скорее всего представляли собой смешанную расу, и племена, с

которыми они "породнились", наверняка в известной - или даже весьма

существенной - степени повлияли на их внешний облик, обычаи и язык.

Об этническом составе древних бриттов ведутся давние и жаркие споры. Но

если оставить в стороне всевозможные спекулятивные гипотезы, остается

теория, которую можно признать действительно научной. Мы вправе говорить о

существовании на Британских островах в эпоху завоевания их римлянами двух

разных этнических групп. Более ранняя из этих групп, по-видимому, жила на

наших островах с древнейших времен, и ее в нашем исследовании мы будем

называть аборигенами. Это были люди, строившие так называемые длинные

курганы; этнологи называют их по-разному: иберами, средиземноморцами,

берберами, басками, силурийцами и эскарийской расой. По телосложению они

были людьми невысокого роста, коренастыми, темноволосыми, темноглазыми и

имевшими удлиненный череп. Язык их относился к так называемой хамитской

группе; родственные ему диалекты, сохранившиеся до наших дней,

распространены среди галлов, абиссинцев, берберов и других североафриканских

народов. По всей вероятности, они были выходцами из нескольких районов

Восточной, Северной или даже Центральной Африки. По-видимому, они и стали

первыми обитателями долины Нила, а их потомки перебрались еще дальше, в

Сирию и Малую Азию. Древние греки, столкнувшиеся с ними в Греции, назвали их

пелазгами, древние латиняне в Италии именовали их этрусками, а евреи в

Палестине - хеттами. Затем они расселились по всей Европе вплоть до ее

северных районов, вышли к Балтике, направившись на запад, перебрались через

Пиренеи и заселили Францию, Испанию и, наконец, наши острова. На землях

многих стран они достигли относительно высокого уровня развития цивилизации;

в Британии их следы встречаются очень рано. Мы вправе именовать эти племена

скорее земледельцами, чем скотоводами, поскольку еще в эпоху каменного века

эти люди, жившие на холмах, на вершинах которых они возводили укрепления и

крепости, а на склонах устраивали своего рода террасы. Они господствовали на

Британских островах вплоть до появления кельтов, которые сразу вступили в

борьбу с аборигенами, вытеснили их с наиболее плодородных земель, покорили,

а затем даже смешались с ними. В эпоху римского владычества они оставались

практически независимыми от Южного Уэльса. В Ирландии они долго оставались

непокоренными, считаясь не подданными, а союзниками римлян, в отличие от

гэлов, ставших настоящими крепостными; они самостоятельно управляли своими

провинциями, сохраняя собственные обычаи и религиозные верования. Несмотря

на постоянные вторжения захватчиков в Великобританию и Ирландию, эти люди не

вымерли и даже не утратили своих типичных черт. Именно этот тип является

преобладающим во многих регионах Британии и Ирландии, и, по мнению многих

этнологов, число представителей этого типа по всей Англии постоянно растет.

Представители второй расы являли собой полную противоположность первой.

Они были высокими, стройными, светловолосыми, серо- или голубоглазыми людьми

с широким черепом; их обычно называли кельтами. Их язык относился к арийской

семье, родственными языками которой являются латинский, греческий,

тевтонский, праславянский, зенд (древнеперсидский) и санскрит

(древнеиндийский). Прародиной этой расы, по-видимому, была Центральная

Европа, точнее, земли в верхнем течении Дуная или регион Альп. Круглые

курганы, в которых они погребали своих покойников или предавали земле их

пепел, резко отличаются по форме от длинных курганов аборигенов. Они стояли

на более высокой ступени культурного развития, чем иберийцы, и именно

благодаря им на Британских островах появились бронза и серебро, а также, по

всей вероятности, и некоторые виды домашних животных.

Как иберийцы, так и кельты были разделены на бесчисленное множество

кланов, но мы не располагаем никакими свидетельствами о вражде между

первыми. Совсем иначе обстояли дела среди кельтов, разделенных на две

главные ветви, которые появились на Британских островах в разное время.

Наиболее древними из них были гойделы, или гэлы; затем появились бритонцы,

или бритты. Некоторые антропологи находят у этих ветвей небольшие различия в

строении черепа. И даже если это всего лишь гипотеза, у нас есть все

основания говорить о существенных различиях в телосложении и цвете волос.

Здесь мы располагаем свидетельствами римских авторов, в частности, Тацита,

который в своей "Агриколе" пишет, что "каледонцы" Северной Британии

отличались от южных бриттов тем, что имели более длинные руки и ярко-рыжие

волосы; и Страбона, сообщающего в своей "Географии", что племена внутренних

районов Британии были заметно выше ростом, чем гэльские колонисты на

побережье, имели русые волосы и отличались не столь плотным телосложением.

Кроме того, классические источники сходятся во мнении, признавая силурийцев

Южного Уэльса представителями совершенной иной расы, чем подавляющее

большинство жителей Британии. Смуглый цвет лица и курчавые волосы этих

иберийцев являются, по мнению Тацита, свидетельством их испанского

происхождения.

Ученый XIX века Джон Рис также высказал убеждение, что гойделы и бритты

уже представляли собой две разные ветви, когда переселялись из Галлии на

Британские острова, а здесь стали двумя отдельными народностями. Конечно, мы

не вправе требовать от "средних школяров" таких познаний, как во времена

Маколея, но и современные потомки этого светоча науки, по всей вероятности,

смогут поведать нам, что, по свидетельству Юлия Цезаря, вся Галлия была

разделена на три части, одну из которых населяли белги, другую - аквитанцы,

а третью - народ, называвший себя кельтами, которых римляне именовали

галлами. Все эти народы отличались друг от друга по языку, обычаям и

законам. По мнению профессора Риса, белги могут быть отождествлены с

бритонцами (бриттами), кельты - с гойделами, а третий народ, аквитанцы, по

происхождению не принадлежавший ни к кельтам, ни к арийцам, относился к

обширной семье иберийских племен, говоривших на языках хамитской группы.

Кельты, носители гойдельского диалекта кельтского, сохранившегося до наших

дней в гэльских наречиях Ирландии, Шотландии и на острове Мэн, были первыми

поселенцами, перебравшимися на Британские острова под натиском белгов,

которые, по свидетельству Цезаря, были самыми храбрыми воинами среди всех

народов, населявших Галлию. В Британии они покорили аборигенов-иберийцев,

изгнали их с плодородных земель в суровые районы северной и западной Англии.

Несколько позже, под напором воинственных соседей, в Британию перебрались и

сами белги, которые, будучи обладателями более совершенного оружия и

носителями высокой цивилизации, презирали гойделов (кельтов) точно так же,

как те презирали иберийцев. Оказавшись в таком сложном положении, кельты, по

всей вероятности, объединились с иберийцами против общего врага и

ассимилировались с ними. В результате этих процессов в эпоху римского

владычества Британские острова были поделены между представителями разных

этнических групп следующим образом: бритты, или вторая кельтская народность,

правили Британией к югу от Твида, тогда как вторая кельтская группа,

гойделы, заняла большую часть Ирландии, а также остров Мэн, Камберленд,

Вест-Хайленд, Корнуолл, Девон и Северный Уэльс. К северу от Грампианс жили

пикты, представлявшие собой, по-видимому, в большей или меньшей степени

"гойделизованых" иберийцев, то есть туземный народ, сохранившийся, так

сказать, в чистом виде в Южном Уэльсе и некоторых местностях Ирландии.

А теперь самое время уточнить, что в рамках нашего исследования удобнее

всего называть обе ветви этого народа кельтами. Имея в своем распоряжении

такие привычные термины, как "гэлы" и "бритты", "гэльский" и "британский",

может показаться излишним педантизмом настаивать на более специфических

названиях, типа "гойделы" и "бритонцы", "гойдельский" и "бритонский".

Главная трудность заключается в том, что понятия "гэлы" и "гэльский"

получили широкое распространение применительно к современным гойделам

Шотландии и их языку, что может вызвать известную путаницу при употреблении

их в отношении жителей и диалектов Ирландии и острова Мэн. Аналогичным

образом термины "бритты" и "британский" употребляются применительно к

жителям Британских островов в целом, хотя в строгом смысле слова они

обозначают только жителей Англии, Центрального Уэльса, Лоуленда в Шотландии

и колонии бриттов в Бретани. Таким образом, термины "гойделы" и "бритонцы"

со всеми производными от них являются настолько неопределенными, что лучше

пользоваться более традиционными названиями. Поэтому в этой книге гойделы

Ирландии, Шотландии и острова Мэн именуются гэлами, а бритонцы Англии и

Уэльса - бриттами.

Сведения о жизни древнейших обитателей Британских островов мы черпаем

из двух групп источников. Первая из них - это произведения латинских

авторов. Однако необходимо отметить, что римлянам были хорошо знакомы только

южные бритты, телосложением и обычаями весьма и весьма напоминавшие жителей

континентальной Галлии, почему римляне и считали их родственниками

последних. Во времена, когда жили авторы этих свидетельств, на побережье

Британии, как раз напротив берегов Галлии, существовало немало колоний

белгов. По мере продвижения на север, к валу Адриана, сведения римских

источников становятся все более и более скудными, а о северных племенах они

вообще располагали только теми сведениями, которые удавалось почерпнуть в

ходе вооруженных столкновений с ними. Римляне описывают их как совершенных

варваров, чьи обнаженные тела покрывала татуировка и которые жили только

охотой, не имея ни городов, ни домов, ни даже возделанных полей, не зная

никакой власти и даже семьи, считая железо таким же ценным украшением, каким

прочие, более цивилизованные народы почитали золото. Что же касается

Ирландии, то она вообще никогда не привлекала к себе внимания римских

авторов, в данном случае мы целиком и полностью зависим от местных авторов,

оставивших весьма скудные сведения о нравах и образе жизни гэлов. Поэтому

можно считать вполне достоверными аутентичные сведения о жизни гэлов,

содержащиеся в древних гэльских манускриптах, поскольку они практически

полностью совпадают с наблюдениями латинских писателей, касающимися быта и

нравов бриттов и галлов. Внимательно изучая свидетельства обеих сторон, мы

можем в значительной мере реконструировать общую картину цивилизации

кельтов.

том виде, как она описана у Гомера. Оба народа находились на стадии

родоплеменного скотоводческого общества, в котором крупнейшими владельцами

стад скота являлись вожди кланов, объединявшие вокруг себя наиболее

состоятельных соплеменников. Оба носили примерно одинаковые одежды,

пользовались практически одинаковым оружием и применяли сходную военную

тактику, сражаясь на боевых колесницах, которых даже в Ирландии к I веку н.

э. уже практически вышли из употребления. Битвы распадались на множество

поединков между вождями и их плохо вооруженными дружинами, мало влиявшими

как на исход сражения, так и на ход истории. Такие вожди, как правило,

претендовали на божественное происхождение, почитаясь потомками сынов богов

или даже самих бессмертных. Их грозные битвы воспевали барды, которые, как и

поэты гомеровского круга, были людьми весьма привилегированными,

подчинявшимися только предводителям войск. Итак, древние греки и древние

кельты придерживались сходных взглядов на жизнь, на мир и посмертное бытие.

В различных источниках можно найти весьма и подробные сведения о быте и

нравах древнейших обитателей Британских островов. Их одежда, состоявшая, по

свидетельству римских авторов, из рубахи с рукавами, штанов, доходящих до

лодыжек, и своеобразной накидки или короткого плаща, скрепленного на плечах

застежкой, была сшита из плотного войлока или шерстяных тканей, окрашенных в

яркие и пестрые цвета. Так, римский писатель Диодор сообщает нам, что

рисунок их одежд состоял из квадратов и линий, "словно они были усыпаны

цветами". В таком наряде они казались настоящими "титанами", и мы вполне

можем поверить на слово Марку Теренцию Варрону, когда он говорит, что они

"являли собой весьма пестрое зрелище". Мужчины носили еще и особые шапки из

мягкого фетра, а женщины оставляли голову непокрытой, собирая волосы в

пышный узел на шее чуть ниже затылка. В бой мужчины также шли с непокрытой

головой, зачесывая волосы на лоб и выкрашивая их в густо-красный цвет с

помощью особой смеси, состоявшей из гусиного жира и золы букового дерева.

Благодаря этому они напоминали скорее не людей (как писал наставник

Цицерона, Посидоний, посетивший Британию ок. 110 года до н. э.), а странных

диких существ, вышедших из лесных дебрей. И женщины, и мужчины очень любили

украшения, с удовольствием нося массивные золотые браслеты, кольца, шпильки,

булавки и броши, украшенные янтарем, стеклом и гагатом[1]. Их оружие -

всевозможные ножи, кинжалы, наконечники дротиков и копий, боевые топоры и

мечи были сделаны из бронзы и железа, а щиты представляли собой точно такие

же круглые "мишени", которыми пользовались горцы в битве при Куллодене.

Кроме того, они, по-видимому, применяли и своеобразное лассо, на конце

которого был закреплен небольшой округлый камень; этим лассо они

пользовались точно так же, как южноамериканские пастухи-гаучо - своими

болас. Их боевые колесницы делались из прутьев, а на деревянных колесах

крепились бронзовые боевые серпы. На колеснице, в которую запрягались пара

или четверка коней, могли разместиться несколько воинов. Гоня коней, они на

полном ходу врезались в ряды противника, поражая его дротиками и длинными

боевыми косами. Римляне были изумлены искусством колесничих, которые, по

словам самого Цезаря, "могли на полном скаку остановить коней на крутом

склоне и мгновенно развернуть колесницу, пробежать по дышлу, вскочить на

хомут не теряя ни мгновения, вернуться в колесницу".

описание знаменитого гэльского героя Кухулина, которого ирландские хронисты

показывают нам отправляющимся в бой. Кухулин, воспетый в "Похищении быка из

Куальгне", облачен в те же одежды и доспехи, которые столь подробно описаны

у классических римских историков и географов. "Его пышное одеяние, которое

он надевал в особо важных случаях", состояло из "красивой малиновой рубахи с

пятью складками, обшитой по краю белоснежной серебряной тесьмой и золотой

вышивкой, сверкавшими на солнце настолько ярко, что даже глаза суровых

воинов не могли выдержать их блеска. Под ней, прямо на тело, была надета

тонкая шелковая рубашка, сплошь расшитая золотом, серебром и белой бронзой и

доходившая почти до края его красно-коричневого килта...[1]
[1] Килт - короткая, до колен, мужская юбка; традиционная одежда

кельтов и шотландских горцев.

которых свешивались всевозможные подвески. На голове у него красовалась

шапочка, украшенная сотней всевозможных карбункулов". В руке он держал

"особый щит густо малинового цвета, обитый по окружности белоснежной

серебряной полосой. На левом бедре у него висел меч с золотой рукоятью. За

спиной у него, в колеснице, виднелись длинное копье и обоюдоострый дротик,

прикрепленный к плетеному ремню с заклепками из белой бронзы". Другой

фрагмент гэльской саги "Точмарк Эмер", "Сватовство Эмера", известного

древнеирландского произведения, подробно описывает колесницу ее героя,

Эмера. Она была сделана из дорогого дерева и плетеных прутьев, а ее колеса -

из белой бронзы. Колесница имела высокую изогнутую медную раму, красивый

золотой хомут и дышло из сверкающего серебра с украшениями из белой бронзы.

Ее поводья были сплетены из желтых кожаных ремней, а оси были прочными и

крепкими, как лезвие меча.

В таком же духе старинные ирландские авторы воспевают и жилища, и

крепости своих мифических королей. Все они, подобно дворцам Приама, Менелая

и Одиссея, так и сверкают золотом и драгоценными геммами. Конхобар, или

Конахар, легендарный король Ольстера эпохи его золотого века, имел не один,

а целых три таких "дома" в Эмайн Махе. Об одном из таких "домов", именуемом

"Красная Ветвь", в том же "Сватовстве Эмера" рассказывается, что в нем

имелось девять обширных покоев из красного тиса, в которых были устроены

бронзовые перегородки. Сами покои располагались вокруг жилого терема короля,

потолок в котором был серебряным, а бронзовые колонны, поддерживавшие его,

были украшены золотом и карбункулами. Далеко не столь пышные описания,

приводимые в трудах латинских авторов, несомненно, куда более достоверны,

чем панегирические восторги саг. В них сообщается, что бритты, хорошо

знакомые римлянам, жили в деревнях, хижины в которых, напоминающие пчелиный

улей, были крыты папоротником или камышом. При приближении врага жители

спешили укрыться в местном дуне [1]. Такие дуны, по свидетельству Цезаря,

отнюдь не являвшиеся шедеврами архитектуры, представляли собой округлое или

овальное пространство, обнесенное палисадами из прутьев и земляными насыпями

и расположенное либо на вершине холма, либо на островке посреди

непроходимого болота. Остатки таких земляных укреплений сохранились до наших

дней во многих графствах Англии. Наибольшей известностью среди них

пользуются "замки" в Эймсбери, Эйвбери и Олд Сарум в Уилтшире, холм святой

Екатерины возле Винчестера и холм святого Георгия в графстве Суррей, и более

чем вероятно, что, несмотря на восторженные описания кельтских панегиристов

позднейших времен, легендарные "дворцы" в Эмайн Махе и Таре мало чем

отличались от таких укреплений.
[1] Дун - примитивное земляное укрепление древних кельтов, нечто вроде

маленькой крепости (Прим. перев.)

первобытной простотой. Все земли (хотя теоретически их верховным владельцем

считался вождь клана) обрабатывались сообща. Право общинной собственности,

по утверждению Цезаря, рапространялось и на всех жен клана, однако никаких

доказательств этого нет. Напротив, в преданиях обеих ветвей кельтской расы

есть немало свидетельств того, что женщины в глазах мужчин занимали даже

более высокое положение и пользовались куда большей личной свободой, чем

женщины гомеровской Греции. Это заблуждение могло возникнуть вследствие

ошибочного истолкования некоторых кельтских обычаев. Родство и право

наследования определялись не по отцовской, а по материнской линии, что

совершенно не характерно для арийских народов, и некоторые ученые полагали,

что такой принцип был заимствован у какой-то другой расы. Наследование по

отцовской линии еще более ослаблялось обычаем отправлять детей на воспитание

подальше от семейства, в котором они появились на свет, вследствие чего они

получали приемных родителей, к которым нередко привязывались куда сильнее,

чем к настоящим родителям.

Не менее примитивным был и политический статус кельтского общества,

находивший отражение в семейной жизни. Какого-то централизованного суда у

кельтов не существовало. Споры обычно улаживались внутри семей, в которых

они возникли, а в случае более серьезных преступлений потерпевшая сторона

имела право убить обидчика или нанести ему такие же телесные увечья. По мере

роста и расширения семей они превращались в обширные кланы, нередко

враждовавшие друг с другом. Побежденный клан был обязан признать верховную

власть вождя победителей, и несколько таких побед над соседями делали его

правителем целого округа. Но даже в тех случаях, когда решения вождя имели

силу закона, он сам был всего лишь выразителем общественного мнения.

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВЕРОВАНИЯ

ДРЕВНИХ БРИТТОВ И ДРУИДИЗМ
Древнейшие кельтские обитатели Британии - гэлы и бритты, - как уже было

сказано, относились к одной из ветвей арийской расы. Точнее говоря, сам это

термин относится не столько к самой расе, сколько к обширной группе языков,

восходящих, как это доказали исследователи, к единому общему источнику -

гипотетическому праязыку, именуемому арийским, или, точнее, индоевропейским.

Этот древнейший язык, по всей видимости, был распространен на большей части

обширной равнины, простирающейся от Центральной Европы до великих горных

хребтов Центральной Азии, вытесняя языки других народов или, наоборот,

активно смешиваясь с ними, и на различных ветвях этого языка некогда

говорили жители почти всей Европы и большей части Азии. Такие, весьма

существенно отличающиеся друг от друга, языки, как латинский, греческий,

славянские, германские и кельтские, ведут свое происхождение от

индоевропейского; это же относится и к персидскому и другим азиатским

диалектам, восходящим к Древнему языку зенд и бесчисленным языкам народов

Индии, развившимся на основе санскрита.

Не так давно бытовало мнение, что общий праязык является свидетельством

биологического родства по крови, то есть происхождения от общих предков.

Энтузиасты такого единства говорили о генетическом родстве всех основных

народов Европы, забытыми троюродными кузенами которых являются также индусы

и персы. Однако со временем было установлено, что, несмотря на родство

языков, претерпевших весьма существенные изменения, в жилах их носителей

практически исчезла кровь арийских предков, растворившись в море генофонда

других народов и рас, покоренных арийцами или просто мирно живших бок о бок

с ними. Таким образом, можно констатировать, что сегодня в Европе нет ни

одного народа (если не считать отдельных народностей, живущих замкнуто и

изолированно), который не представлял бы собой сложное и многообразное

смешение самых разных элементов. Арийцы и неарийцы давным-давно перемешались

друг с другом, в результате чего возникли новые народы и нации.

Подобно тому, как праарийский язык повлиял на новейшие языки, а обычаи

арийцев - на формирование новых цивилизаций, мы можем говорить о том, что в

религиозных верованиях народов, говорящих на индоевропейских языках,

содержатся сходные идеи и постулаты, восходящие к общему источнику

мифологических концепций. Поэтому, когда мы изучаем мифологию индусов,

греков, германцев или кельтов, мы убеждаемся, что в основе ее лежит одна и

та же мифологическая канва. В каждой из этих мифологий мы встречаем силы

природы, олицетворенные и воплощенные в сходных антропоморфных образах и

персонажах, за немногими исключениями отличающихся друг от друга только

именами. Кельтские (это в равной мере относится и к гэлам, и к бриттам)

барды, как и брахманы индийских вед, и древнегреческие и латинские поэты, и

норвежские скальды, полагали, что небесами, солнцем, луной, землей, морями и

подземным царством тьмы, а также горами, реками, ручьями и лесами правят

некие высшие существа, напоминающие их собственных вождей и правителей, но

только гораздо более могущественные. Любые страсти, будь то любовь или

война, любые искусства и ремесла, такие, как поэзия или кузнечное дело,

имели своего бога-основателя, учителя и покровителя, и обо всех эти

божествах, а также об их предполагаемых детях слагались поэтические и

аллегорические предания, о которых и рассказывается в этой книге.

Подобно другим нациям, все равно - арийского или неарийского

происхождения, кельты, помимо богатой мифологии, обладали и религиозной

системой. Как оказывается, мало только рассказывать предания о богах из

мрачного царства теней. Надо, чтобы их можно было увидеть в зримых образах,

изваяниях, установленных в святилищах или храмах, где в их честь

устраивались ритуальные мистерии и совершались жертвоприношения. Хранителями

культа каждого из этих божеств были жрецы, кормившиеся от его алтаря.

Жрецы кельтов известны под названием друидов. В основе слова "друид"

лежит корень "ДР", означающий в некоторых арийских языках [1] дерево и в

первую очередь - дуб. Это чаще всего истолковывается как свидетельство того,

что друиды воздавали особые почести царю деревьев. Известно, что омела -

странное растение-паразит, облюбовавшее дуб, - считалось у друидов главным

среди "могущественных трав" и играло важную роль в их ритуалах; то же самое

можно сказать о почитании омелы у других арийских племен. Так, у норвежцев

омела была посвящена богу Бальдеру, а римляне считали ее "золотым сучком",

открывающим вход в аид.
[1] Ср. славянское слово "древо" с тем же корнем (Прим. перев.).
Свидетельства латинских и гэльских авторов дают нам весьма полное

представление о служении друидов и о том особом почитании, которым они были

окружены. В древности они были для своего племени и жрецами, и

врачевателями, и волхвами, и прорицателями, и богословами, и учеными, и

историографами. В них была сосредоточена вся полнота духовной силы и все

человеческие знания; поэтому друиды всегда занимали почетное второе место

после королей и вождей. Они были полностью освобождены от уплаты налогов в

казну короля и от участия в военных походах, что позволяло им всецело

посвятить себя своему божественному служению. Их решения считались

окончательными, и те, кто не желал подчиниться им, подвергались жестоким

гонениям и всеобщему бойкоту. Классические латинские авторы рассказывают о

настоящем господстве друидов в Галлии, где последние, несомненно,

позаимствовали пышные ритуалы у своих более цивилизованных соседей. Жрецы

высшего ранга гордо презирали знаки почтения со стороны простых смертных,

стремясь войти в касту избранных, провозгласивших себя прямыми посредниками

между людьми и богом небес или богом- громовержцем. В этом отношении с ними

можно сравнить разве что представителей екклесиастических сект средневековой

Европы в пору их наибольшего могущества, пользовавшихся наивысшими духовными

и светскими почестями и являвшихся носителями самой высокой культуры своего

времени. И тем не менее подлинной столицей друидизма была отнюдь не Галлия с

ее величественными языческими храмами, пышными жреческими одеяниями и

изощренными ритуалами. По свидетельству того же Цезаря, друиды Галлии

верили, что их религия происходит с Британских островов, и у них даже

существовала практика посылать своих "студентов-богословов" на другой берег

Ла-Манша, в Британию, чтобы те познакомились с учением друидизма в его

чистом виде. Проследить следы того или иного культа - значит пролистать

вспять историю развития культуры. Именно Британию имел в виду Плиний

Старший, говорят, что она "могла бы поучить самих персов магии" - то есть

тем самым достаточно примитивным и первобытным ритуалам, которые получили

распространение у друидов Галлии, обретя еще более примитивные и архаичные

черты. Кстати, любопытно отметить, что Британию считали прародиной друидизма

и древние ирландцы, полагавшие, что этот культ был занесен в их страну с

соседнего острова. Их герои и пророки получали высшие сакральные знания лишь

после того, как совершали паломничество в Альбу (см. главу 12, "Ирландская

Илиада"). Однако, каково бы ни было происхождение друидизма, он, несомненно,

являлся общепризнанной религиозной системой древних кельтов. Некоторые

ученые, пытаясь установить истоки друидизма, идут еще дальше, утверждая, что

мрачные пророчества и дикие ритуалы, практиковавшиеся в нем, несут на себе

печать более низкого уровня сознания, чем поэтичные и гуманные верования

кельтов. Профессор Рис склонен полагать, что в эпоху римского владычества на

Британских островах существовали целых три религиозные системы: "друидизм"

иберийских аборигенов, чистый политеизм бриттов, которые, обосновавшись в

Британии несколько позже, еще не успели смешаться с туземным населением, и

синкретические арийские и неарийские культы гойделов, ассимилировавшихся

среди аборигенов. Однако многие ученые отвергают эту гипотезу. В самом деле,

чтобы объяснить примитивные или откровенно варварские черты, сохранившиеся в

религии более высокого уровня, мы вовсе не обязаны полагать, будто они были

заимствованы у племен, находящихся на более низкой стадии развития культуры.

Арийцы, как и все другие народы, неизбежно должны были пройти через стадию

первобытной дикости; а мы знаем, что религиозные верования древних греков,

столь гуманные и светлые, сохраняли черты настоящего варваства и жестокости,

ничуть не уступающие в этом отношении мнимому варварству кельтов.

К сожалению, нам мало что известно о знаменитых вероучителях друидов,

что объясняется их обыкновением никогда не записывать свои вероисповедальные

доктрины. Однако у Цезаря можно найти краткое изложение их религии. "Один из

их главных догматов, - пишет он, - заключается в следующем: души после

смерти не исчезают и не гибнут, а просто переселяются из одного тела в

другое; кельты верят, что это учение вдохновляет мужчин проявлять высшую

доблесть, поскольку позволяет преодолеть страх смерти. Они также охотно

беседуют с молодыми, рассказывая им о всевозможных вещах, касающихся

небесных тел и их движения по небу, размеров Вселенной и нашего мира,

естественных наук, а также влияния и власти бессмертных богов". Римляне,

по-видимому, ревниво оберегали свои познания в науках, хотя нельзя исключить

возможности того, что друиды могли каким-то образом позаимствовать из

культуры классической античности некоторые познания в области науки и

философии. Однако не вызывает никаких сомнений, что вера кельтов в

переселение душ отнюдь не была поздним заимствованием у греков

(метемпсихоз), ибо она отражена в древнейших гэльских мифах. Во власти

высших существ было не только умение совершать магические превращения, что

характерно для верований всех народов, но способность к настоящей

реинкарнации. Так, в саге "Сватовство Эмера" мы узнаем, что мужи Ольстера

буквально заставляли героя Кухулина жениться, поскольку им было известно,

что "его потомок будет воплощением его самого", и они опасались, что такой

великий воин может быть потерян для их клана. Другая легенда, упоминаемая в

"Похищении быка из Куальгне", рассказывает о том, как знаменитый Финн Мак

Кумхайл спустя двести лет после своей смерти возродился вновь, приняв облик

короля Ольстера по имени Монган.

Впрочем, такие идеи были достоянием метафизической стороны друидизма.

Гораздо более важное значение для примитивно-практического сознания древних

имели всевозможные священные ритуалы и жертвоприношения, посредством которых

люди пытались задобрить богов, заполучить надел земли побольше и продлить

свои дни на земле. У друидов это стремление приняло форму человеческих

жертвоприношений. "Весь народ галлов, - пишет Цезарь, - в сильнейшей степени

верит в сверхъестественные магические ритуалы; и те, кто страдает разными

тяжелыми недугами, отправляется в битву или подвергается какой-либо иной

опасности, либо приносят богам человеческие жертвы, либо клянутся отдать в

жертву самих себя, и совершителями таких жертвоприношений выступают друиды,

ибо галлы верят, что, поскольку человеческую жизнь можно выкупить только

ценой жизни другого человека, воля богов в таком случае не будет нарушена.

Кроме того, они устраивают жертвоприношения от имени всего народа. В других

местах жрецы делают огромные подобия человеческих фигур, заполняют их живыми

людьми и предают огню". Свидетельства таких же ужасных языческих обрядов мы

встречаем и в Ирландии. В числе древнейших гэльских текстов до нас дошел и

трактат "Диннсенхус", в котором перечисляются знаменитые святилища древности

и связанные с ними легенды. Такого рода сведения по сакральной топографии

обнаружены в составе нескольких крупнейших средневековых ирландских

манускриптов; последнюю "редакцию" их текстов, естественно, осуществили

христианские монахи-переписчики. Однако эти церковники редко позволяли себе

вносить изменения в изысканную архитектонику старинных поэм. Еще труднее

представить себе монастырского писца, решившего и посмевшего сочинить

легенду, в которой описаны человеческие жертвоприношения, практиковавшиеся у

древних ирландцев. Эта поэма (сохранившаяся в составе Лейнстерской,

Баллимотской и Леканской книг, а также в старинном компендиуме, так

называемом Реннском манускрипте) рассказывает, почему местечко возле

современного селения Баллимагавран в графстве Каван получило название Маг

Слехт, "Равнина Поклонения" [1]:

"Ирландской Илиады".

Воинственного вида грозный идол,

Носивший имя Кромм Круах;

На всех соседей наводил он страх.

Ему издревле поклонялись гэлы.

Они испрашивали у него

Земель побольше в бренном этом мире.

Обманщик Кромм, окутанный туманом.

И толпам тех, кто перед ним молился,

Тем в царство божье не войти вовеки.

Они потомство в жертву приносили,

Творя ужасные злодейства

И кровью обагряя Кромм Круаха.

Они поспешно у него просили

За треть потомства, в жертву принесенного;

Велик был страх и ужас перед ним.

Ниц повергались гэлы благородные.

С тех пор, в воспоминанье дел позорных,

То место стали звать "Равниной поклонения".

Рубили руки им, тела пронзали,

Взывая к демонам, поработившим их;

И слезы из очей текли ручьями.

С мольбой и плачем толпы простирались,

А он глядел на них очами смерти;

Лишь эхо имена их разносило.

Четырежды по три таких же истукана.

Чтобы привлечь внимание толпы,

Сам идол Кромма сделан был из золота.

Почтенного издревле Геримона

Здесь люди поклонялись тем камням,

Покуда не пришел блаженный Патрик.

От головы до пят по идолу прошелся,

И расколол на мелкие куски

Позорный идол, древле там стоявший.

считать аутентичным, свидетельствует о том, что в древней Ирландии

совершались человеческие жертвоприношения. Согласно процитированным строфам,

на заклание обрекалась третья часть здоровых детей, и происходило это, по

всей вероятности, каждый год. Это делалось ради того, чтобы умилостивить

силы природы и выпросить у них урожай зерна и трав, которыми питались люди и

их скот. В одном прозаическом диннсенхусе, сохранившемся в составе Рейнского

манускрипта, приводится любопытный вариант предания. "Там (то есть в Маг

Слехт), - говорится в нем, - стоял король идолов Эрина [1], по имени Кромм

Круах, а вокруг него высились двенадцать других каменных идолов; сам же

Кромм Круах был сделан из золота. Вплоть до прихода святого Патрика он

почитался богом всех народов, населявших Ирландию. Жители приносили ему

первенцев и начатки от всякой вещи, а также отпрысков вождей каждого клана".

Этот же источник сообщает, что такие жертвоприношения совершались на

Хэллоуин, который в христианском календаре заменил знаменитый праздник

Самхейн - "конец лета", отмечавшийся, когда тепло солнца заметно ослабевало,

а силы тьмы, зимней стужи и подземного царства, наоборот, набирали силу.
[1] Эрин (Erin, Eyre) - древнекельтское название Ирландии.
Кем же было это кровожадное божество? Его имя, Кромм Круах, означает

"Наклонившийся с холма", и по-видимому, оно стало употребляться

применительно к нему уже после того, как идол потерял свой божественный

статус. По свидетельству Трехчастного жития св. Патрика, компиляции XV в.,

объединившей три старинные гэльские рукописи, это имя восходит к преданию о

том, что при приближении всемогущего Патрика "демон" покинул свое золотое

изваяние, которое тотчас наклонилось и упало наземь в знак покорности силе,

несравненно превосходящей силу самого идола. Согласно другому источнику,

слово кромм представляет собой каламбурный вариант слова кенн, и,

следовательно, настоящий титул "короля идолов Эрина" - Кенн Круах, то есть

"Глава" или "Повелитель" Холма. Это говорит о том, что в древности он,

вероятно, считался гэльским богом неба, поклонение которому, как и

поклонение эллинскому Зевсу, совершалось на "возвышенных местах" - как

природных холмах, так и искусственных насыпях. В любом случае мы знаем, что

он был самым почитаемым богом гэлов, которого окружала свита из двенадцати

идолов других верховных божеств гэльского пантеона.

Таким образом, вполне возможно, что государственный культ кельтов

относился к так называемому солярному типу. Все главные праздники этого

культа так или иначе связаны с фазами солнечного цикла, причем дни весеннего

и осеннего равноденствия считались более важными, чем дни солнцестояния.

Именно в день весеннего равноденствия (носивший у кельтов название Белтэйн)

один раз в девятнадцать лет, по свидетельству Диодора Сицилийского,

латинского автора, современника Юлия Цезаря, Аполлон являлся своим

почитателям, так что молящиеся могли видеть бога играющим на арфе и

танцующим в небе до тех пор, пока не взойдет созвездие Плеяд. Другим

"парным" праздником считался так называемый Самхейн, день осеннего

равноденствия. Подобно тому, как Белтэйн знаменовал собой начало лета,

Самхейн служил символом его окончания. Кроме того, большим праздником у

кельтов считался и день летнего солнцестояния. Он отмечался в начале августа

и был посвящен богу, которого галлы называли Лугус, гэлы - Луг [1], а бритты

- Ллеу, своего рода панкельтскому Аполлону, а когда его культ бога войны

отошел в прошлое - верховному божеству местного пантеона.

играющим на арфе не где-нибудь, а в знаменитом Стоунхендже. Это грандиозное

сооружение вполне соответствует описанию "величественного храма Аполлона",

расположенного, по свидетельству Диодора, "в самом центре Британии". "Это

круглое сооружение, - пишет он, - стены которого украшены всевозможными

дарами, приносимыми по обету, и плитами с надписями на греческом,

оставленными паломниками. Правители храма и города носят название "бореадки"

[1]; они наследуют власть от предков согласно законам своего племени.

Простые граждане музицируют, играют на арфах и поют песнопения в честь

солнца". Таким образом, Стоунхендж в древности был сакральным религиозным

центром, принадлежавшим одновременно всем племенам и народам Британии,

подобно Иерусалиму или Риму эпохи античного язычества.

попытку передать звучание древнебританского слова "бард".

кельтов не только Великобритании и Ирландии, но и континентальной Галлии.

Иногда пути их странствий можно проследить по названиям, сохранившимся на

просторах древнего кельтского мира. В других случаях одни и те же

персонификации сил природы имеют в разных местах одинаковые атрибуты, но

выступают под разными именами. Помимо них, существовало множество более

мелких божеств, почитавшихся в рамках какого-то одного племени, считавшего

их своими предками и покровителями. "Клянусь богами моего народа", - так

звучит клятва героя в древних гэльских сагах. У племен a6opигенов также

существовали свои собственные божества, однако влияние последних на

формирование кельтского друидизма остается недоказанным. И мы вправе

усматривать в безымянных духах ручьев и рек, гор и лесов, едва различимые

следы культов которых сохранились до наших дней, богов необозримого пантеона

древних иберийцев. Эти местные божества, естественно, никогда не вступали в

конфликт с великими кельтскими богами - персонификациями сил природы, и эти

две религиозные системы существовали бок о бок, параллельно друг другу, и их

ритуальные священнодействия нередко совершал один и тот же жрец. Для того

чтобы отрицать бытие других богов, необходимы строго монотеистические

взгляды. Народы, исповедующие политеизм, очень редко, если не сказать -

никогда, поднимаются на такие высоты духа. Покоряя другие народы и вступая в

контакты с ними, победители, естественно, считают своих богов самыми

сильными. Однако при этом они не отрицали, что боги побежденных тоже имеют

право жить на своей земле. Они, так сказать, издавна знают свою страну и

обладают неисчерпаемой силой, способной творить зло! А вдруг, мстя за себя

самих и своих поклонников, они превратят покоренные земли в бесплодную

пустыню, бесполезную для победителей? Поэтому язычники-победители всегда с

готовностью протягивали руку дружбы и признания богам своих новых подданных,

стремились умилостивить их жертвоприношениями и даже нередко принимали в

свой собственный пантеон.

Так возникает вопрос о "национальном происхождении" богов, с легендами

о которых мы хотели бы познакомить читателей. Может быть, они все без

исключения имеют арийское происхождение, или кому-нибудь из великих богов

аборигенов Британии удалось занять место среди них, рядом с богиней Дану

гэлов или Дон - женским божеством бриттов? Некоторые кельтские божества, по

мнению ученых, имели характерные черты, говорящие об их неарийском

происхождении. По правде говоря, это вопрос весьма непростой. В то же время

боги древних греков - одни из них имели арийское или эллинское

происхождение, другие были заимствованы из доарийских и пелазгианских

культов, а некоторые появились в Элладе благодаря семитическим народам -

собрались в единую великую семью богов, так что и мы вправе считать

равноправными обитателями своего национального Олимпа всех тех божеств,

легенды о которых лежат в основе "Мифологии Британских островов".

ГЭЛЬСКИЕ БОГИ И ЛЕГЕНДЫ О НИХ