Ф. М. Достоевский русская философия
жүктеу/скачать 8.77 Mb.
|
| - понятие, предложенное нем. идеологом лево-гегельянства - Б. Бауэром в кон. 30 - нач. 40-х гг. XIX в. для обозначения субъекта социально-исторического развития, опирающегося на деятельность самосознающего духа. Используя мысль Гегеля, что если революционизировать царство идей, то действительность не устоит, Бауэр призывал к такому революционизированию, к-рое будет означать критику всех общественных институтов («теория становится теперь самой сильной формой практики»). Отрицание - «бог развития», поэтому отрицательную критику следует начать, по его мнению, с главного препятствия разуму и свободной мысли - с критики церкви и официальной религии. Это самая насущная задача «критических личностей». Именно такие личности, обладающие высокоразвитым индивидуальным самосознанием, по Бауэру, творят историю. Масса же, отягощенная социальной плотью, материальными заботами по поддержанию своего существования, инертна и пассивна. В результате «критическая личность» берет на себя функции носителя общественного идеала и борца за его осуществление. Эти идеи сильно повлияли на теоретическое самосознание лидеров рус. народничества, став составной частью социальной философии мн. из них, в особенности Лаврова и Михайловского. «Личность, действующая на общество на основании научного знания, необходимого и нравственного убеждения о справедливейшем, -утверждал Лавров, - есть источник истории. Столкновение личных деятельностей на тех же основаниях, различных для каждой личности, производит объективный процесс истории». Инертные безличности - вне истории, ее балласт. Под воздействием «потребностей развития» (у личностей) история движется вперед, и в этом смысле субъективное порождает объективное. По мнению Михайловского, «живая личность со всеми своими мыслями и чувствами становится деятелем истории на свой собственный страх. Она, а не какая-нибудь мистическая сила ставит цели в Истории и двигает к ним события сквозь строй препятствий, поставляемых ей стихийными силами природы и исторических условий». В истории человечества личности боролись за свой идеал - нравственный, политический, религиозный, научный. Без веры в идеал личность не в состоянии осуществить выбор между добром и злом, между прогрессом и реакцией. Наилучший общественный идеал - социалистический. Масса верит в обветшалые, анахроничные догмы и каноны, навязанные ей условиями беспросветного быта и усилиями реакционных кругов с их системой идеологических мифов, прежде всего религиозных. Она осознает необходимость перемен тогда, когда критика воспитает и образует в ней отрицательное отношение к существующему порядку вещей. При самодержавном деспотизме, считали идеологи народничества, К. м. л. должны объединиться, выступив на общественном поприще в виде «коллективного организма». Цель их деятельности - социалистическое об-во, средство - партия К. м. л. как партия революционного действия. Эта партия не для всех. Нужны преданные идее, «фанатические люди, рискующие всем и готовые пожертвовать всем». Лавров предвидел, что в условиях жесточайшей дисциплины и необходимости подпольной централизации возможны ренегатство, провокаторство и предательство, предупреждал против «гангрены перерождения», к-рая вовсе не обязательно начинается снизу. К партии могут примкнуть «неинтеллигентные честолюбцы». Поэтому партия должна быть бдительна против нравственной несостоятельности своих членов, обычно ведущей к политическому перерождению и предательству. Нельзя партию, считал он, «превращать в механизм для побуждений и целей одной личности». Т. обр., в концепции К. м. л. философско-исторические представления были неотделимы от конкретной политической проблематики, перерастая в непосредственную программу действий (народовольчество).
Л и т.. Лавров П. Л. Исторические письма. Спб., 1870 (Философия и социология. М., 1965. Т. 2); Михайловский Н. К. Герои и толпа // Поли. собр. соч. Спб., 1911. Т. 16; Он же. Научные письма (К вопросу о героях и толпе) // Поли. собр. соч. Т. 6; Он же. Борьба за индивидуальность//Поли. собр. соч. Спб., 1912. Т. 2; Кареев Н. И. Сущность исторического процесса и роль личности в истории. Спб., 1914; Малинин В. А. Философия революционного народничества. М., 1972; Он же. История русского утопического социализма. М., 1991. Кн. 2. В. А. Малинин КРОПОТКИН Петр Алексеевич (27.11 (9.12). 1842, Москва -8.02.1921, Дмитров) - теоретик анархизма, философ, ученый, литератор. По происхождению князь. В 1862 г. окончил Пажеский корпус и произведен в офицеры. Пять лет прослужил в Сибири, где принял участие в ряде экспедиций по Маньчжурии и Вост. Сибири. Итогом их были ценные наблюдения и открытия (Исследования о ледниковом периоде... Спб., 1876). В 1867 г. подал в отставку, возвратился домой и поступил на физико-математический ф-т Петербургского ун-та. Продолжал заниматься географией и геологией. В 1868 г. избран членом Рус. географического об-ва. Еще в юности под влиянием классической рус. литературы (прежде всего И. С. Тургенева и Н. А. Некрасова), революционно-демократической идеологии (гл. обр. Герцена и Чернышевского), острых социальных противоречий жизни, порожденных распадом крепостничества, у К. сложились гуманистические и демократические представления. В 1872 г., в Швейцарии, знакомится с деятельностью I Интернационала, изучает новейшую социалистическую литературу, сближается с рабочими Юрской федерации, к-рая находилась под влиянием Бакунина. «Критика государственного социализма» и революционная агитация юрцев, по словам К., «неотразимо действовали» на его ум. «Мой взгляд на социализм уже окончательно установился. Я стал анархистом» (Записки революционера. М., 1966. С. 260-261). Вернувшись в Россию в том же году, вошел в народнический кружок «чайковцев». Вел революционную пропаганду, в 1874 г. арестован и заключен в Петропавловскую крепость. Через два года бежал из тюрьмы, выехал за границу и прожил там 40 лет - в Швейцарии, Франции, в Англии (с 1886). Участвовал в анархическом движении Зап. Европы, продолжал заниматься исследовательской, публицистической и издательской деятельностью (в 1893 г. избран членом Британской научной ассоциации). Во время 1 -й мировой войны принял сторону Антанты, за что подвергся критике социалистов-интернационалистов. В июне 1917 г. вернулся в Россию, тепло встреченный соотечественниками. Для К. Февральская и Октябрьская революции были закономерными явлениями истории. Позднее он обратился к населению Запада прийти «на помощь рус. революционерам», подчеркивал, что «задачи большевиков всегда были задачами и всех преданных душой делу освобождения» людей труда от социального рабства. Поддерживал отношения с различными политическими партиями (встречался и с Лениным), стремился примирить враждующие социальные движения. Умер, готовя к изданию многолетнее исследование по этике. Социальный идеал К. - безгосударственный (анархический) коммунизм, устанавливаемый сразу после победы социальной революции и гражданской войны, «если правящие классы своим слепым упрямством сделают ее неизбежной» (Там же). Непременным условием построения нового об-ва, достижения подлинной свободы и равенства является экспроприация - изъятие в общее пользование из частных рук средств производства, всего того, что «дает возможность кому бы то ни было... присваивать себе чужой труд» (Хлеб и воля. Современная наука и анархия. М., 1990. С. 64), введение справедливых принципов распределения. По К. коммунизм без государства рождается из практики на родной жизни, что и подтверждает история: первобытный род, сельская община, средневековые цехи и вольные города были, по К, созданы и управлялись народом с помощью обычного права, без государства и принятого им законодательства. Так же стара и идея анархии, встречающаяся уже в древности у Лао-цзы и Зенона-сто-ика и развитая в новое время У. Годвином, Ж. П. Прудо-ном, М. Штирнером, Бакуниным. Признавая их заслуги в обосновании анархизма, К. разрабатывает свою версию анархической теории. В отличие от первых трех мыслителей К. признает законность и закономерность революций, в отличие от Бакунина рассматривает их в контексте развития об-ва, видя в революциях периоды ускоренной эволюции, в отличие от Прудона отрицает частную собственность и отстаивает коммунистическую идею, он критикует и отвергает штирнеровский индивидуализм. Как и его предшественники, К. не видит к.-л. положительной роли государства в развитии об-ва, считает всякую власть, даже свободно избранную, злом. Об-во, по К., - это организм, представляющий собой федерацию свободных производственных общин (коммун, коопераций), где личность, руководствуясь правилами солидарности, получает все возможности для развития. Отношения внутри общин и между ними регулируются «взаимными соглашениями», признанными обычаями и привычками. К. всегда оставался противником «государственного социализма» и диктатуры пролетариата. Обладая широкими познаниями, он стремился обосновать свою, во многом утопическую, концепцию фактами из истории и естествознания. Универсальным, «истинно научным» методом исследования эмпирического материала К. признавал индуктивно-дедуктивный метод конкретных наук, будучи уверенным, что данный метод позволяет выработать общее синтетическое мировоззрение, что пытались сделать в новое время О. Конт и Г. Спенсер. В целом он оставался сторонником позитивизма и механистического материализма. С этих позиций К. отвергал как религиозный взгляд на действительность, так и спекулятивную метафизику, называя гегелевскую диалектику средневековой схоластикой. Особенно много К. размышлял над идеей эволюции, причинами изменений в животном и социальном мире. Не отрицая дарвиновской «борьбы за существование» в природе, классов и классовой борьбы в об-ве, главный фактор прогрессивного развития в среде животных и людей он усматривал во взаимопомощи, тесно связанной с присущим им общественным инстинктом. Именно последний, по К., является источником этических норм и «всего последующего развития нравственности» (Этика. М., 1991. С. 55). Справедливость, равенство, самопожертвование во имя об-ва толкуются К. как моральные качества, способствующие укреплению солидарности людей. Внес значительный вклад в изучение Великой французской революции, одним из первых обстоятельно исследовав в ней роль «народа деревень и городов». С о ч.: Соч.: В 7 т. Спб., 1906-1907; Собр. соч.: В 2 т. М, 1918; Взаимная помощь среди животных и людей как двигатель прогресса. Пг.; М., 1919; Дневник... М.; Пг., 1923; Великая французская революция 1789-1793. М., 1979; Анархия, ее философия, ее идеи. М., 2004. Лит.: Плеханов Г. В. Анархизм и социализм // Соч. Т. 4.1925; Белосельский 3. П. А. Кропоткин. Спб., 1906; Эльцбахер П. Сущность анархизма. Спб., 1908; Ленин В. И. Государство и революция // Поли. собр. соч. Т. 33; Памяти П. А. Кропоткина. Сб. статей. Пг.; М., 1921; Петр Кропоткин. Сб. статей. Пг; М, 1922; Лебедев Н. К. П. А. Кропоткин. Биографический очерк. М., 1925; Пирумова Н. М. Петр Алексеевич Кропоткин. М., 1972; Ударцев С. Ф. Кропоткин. М., 1989; Маркин В. А. Петр Кропоткин. Иркутск, 1992; Его же. Неизвестный Кропоткин. М., 2002; Эврич П. Русские анархисты. 1905-1917. М., 2006; Сухов А. Д. Кропоткин как философ. М., 2007. Nettlau М. Der Anarchismus von Proudon zu Kropotkin (1859-1880). В., 1927. А. П. Поляков КРЮКОВ Дмитрий Львович (8(20).04.1809, Казань -5(17).03.1845, Москва) - философ, историк и литературный критик. После окончания Казанского ун-та и Дерптс-кого профессорского ин-та работал преподавателем лат. языка, защитил диссертацию на степень д-ра философии в Петербурге. Образование продолжил в Берлине, где познакомился с нем. классической философией и стал одним из первых ее популяризаторов в России. Осн. печатные труды К. (преимущественно на лат. и нем. языках) были посвящены истории (прежде всего истории Древн. Рима). В то же время, по свидетельству Грановского, его лекции в Московском ун-те (он читал их с 1835) пробуждали у студентов интерес к философии. В ун-те он познакомился с Герценом, выступал вместе с ним и др. представителями западничества против теории «официальной народности». В 1841 г. К. опубликовал в «Москвитянине» ст. «О трагическом характере истории Тацита» и «Несколько слов о деле драматического искусства по поводу игры Каратыгина», в к-рых обнаружил глубокое понимание эстетических проблем. Ими ограничивается список его русскоязычных публикаций, однако в его архиве сохранились проработанные лекционные курсы, обнаруживающие его основательное знакомство с идеями Гегеля, Фихте и Шеллинга, заинтересованное и вместе критическое отношение к ним. Предметом внимания К. были прежде всего проблемы методологии исторического исследования, связи истории и философии. Отличая собственно философский подход к истории от натуралистического, свойственного нек-рым просветителям, он подчеркивал роль труда в становлении цивилизации. Не создав оригинальных произв., К. вошел в историю рус. философии как знаток римской истории, к-рую трактовал с позиций гегельянства, скорректированного критикой идей финализма истории (ее движения к конечной цели), как блестящий лектор (его сравнивали с Грановским). С о ч.: О трагическом характере истории Тацита // Москвитянин, 1841. Ч. 2 (№ 3); Мысли о первоначальном различии римских патрициев и плебеев в религиозном отношении // Пропилеи. Сб. статей по классической древности. М., 1854. Кн. 4. Лит.: Герцен А. И. Былое и думы. М., 1972. Ч. 4, гл. 29, 32. И. Е. Задорожнюк КРЮКОВ Николай Александрович (ок. 1805, Нижний Новгород - 30. 05 (11. 06). 1854, Минусинск) - один из идеологов движения декабристов, был членом Южного об-ва. За участие в восстании декабристов К. был приговорен к 20 г. каторги. Стоя на позициях республиканизма, К. изучал произв. фр. просветителей XVIII в., а также И. Бентама и Н. Макиавелли, был знаком с трудами Радищева. Он не оставил законченных трудов, но в его «Философских записях» излагаются взгляды на природу, человека, об-во и религию. К. высказывал мысль о необходимости науки о человеке, «коея цель состоит в том, чтобы доставить человечеству всевозможные благополучия», разумея под последним доступные человеческой природе блага и средства их достижения. Задачу философии в целом К. определял как «изыскание истины», в соответствии с к-рой и должна строиться общественная жизнь. Он подчеркивал, что соединение политики с нравственностью есть необходимое основание блаженства народного, религия же вовсе не служит его гарантом. В теории познания К. придерживался позиций сенсуализма и эмпиризма, признавал, что предметы окружающего мира воздействуют на нервы человека, нервы передают ощущения в мозг, а разум обобщает данные опыта. «Душа сама по себе в нас не действует, но действует лишь посредством чувств, и мы действий, собственно душе принадлежащих, не знаем и знать не можем», - писал он. Поэтому и науки должны строиться по предметам, к-рыми они занимаются, а не выводиться из общих идей. Отвергая религиозную обрядность, религиозные предрассудки, а затем и религиозное начало в морали, К. пришел к атеизму, утверждал приоритет человеческого разума в общественной жизни, воспитании. Однако в ссылке он обратился к вере, войдя в группу декабристов - «представителей христианства». С о ч.: Избр. социально-политические и философ, произв. декабристов. М., 1951. Т. 2. Лит.: Семевский В. И. Политические и общественные идеи декабристов. Спб., 1909; Нечкина М. В. Декабристы. М., 1975; Декабристы и русская культура. Л., 1975. И. Е. Задорожнюк КУВАКИН Валерий Александрович (8.05.1939, Москва) -специалист по истории рус. философии и проблемам совр. гуманизма; д-р философских наук, проф., академик-секретарь Международной академии гуманизма. Окончил философский ф-т МГУ (1967) и аспирантуру того же ф-та (1970). С 1970 г. работает на философском ф-те МГУ, с 1984 г. - в должности проф. В 1986-1992 гг. - зав. кафедрой истории философии народов СССР (с 1988 г. - кафедра истории рус. философии). Кандидатская диссертация К. - «Экзистенциализм Н. А. Бердяева и современность» (1970), докторская - «Религиозный идеализм в России эпохи империализма» (1980). К. - президент «Российского гуманистического общества» (с 1995), главный редактор журн. «Здравый смысл». К. - один из первых в советской философской литературе осуществил систематизированный анализ трудов В. С. Соловьева, Бердяева, Булгакова, Розанова, Шестова и др. рус. идеалистов кон. XIX - 1-й пол. XX в. В работах, посвященных Ленину, проанализировал формирование и эволюцию его мировоззрения, сделал вывод о том, что диалектический материализм стал для него не только методом познания, но и отправным пунктом отношения к действительности. В кн. «Что такое философия?» (М., 1989) К. предложена метафилософская концепция, в рамках к-рой философия рассматривается в качестве целостного и динамичного теоретического, социального и исторического объекта. Разрабатывает онтологические и гносеологические проблемы светского гуманизма, формы его проявления в совр. культуре. Соч.: Критика экзистенциализма Бердяева. М., 1975; Религиозная философия в России: Начало XX века. М., 1980; Философия Вл. Соловьева. М., 1988; Что такое философия? М., 1989; Мировоззрение В. И. Ленина. М., 1990; Личная метафизика надежды и удивления. М., 1993; Твой рай и ад. Человечность и бесчеловечность человека: Философия, психология и стиль мышления гуманизма. М.; Спб., 1998; Человечность человека: Основы современного гуманизма. М., 2005 (в соавт.); Мыслители России: Избранные лекции по истории русской философии. М., 2005; A History of Russian Philosophy: From the Tenth Through the Twentieth Centuries. In Two Vols / Ed. By V. A. Kuvakin. Prometheus Books. Buffalo. N. Y., 1993; In search of Our Humanity. Amherst, USA: Prometheus Books, 2003 (в соавт.). В. H. Жуков
С о ч.: Соч.: В 3 т. Сергиев Посад, 1892-1894; Соч.: В 2 т. Сергиев Посад, 1898-1914; О единстве рода человеческого [магистерская дис] // Прибавления к творениям отцов Церкви. 1852. Ч. 11,кн.4; 1853.4. 12, кн. 1-3; 1854. Ч. 13,кн. 1; О единобожии как первоначальном виде религии рода человеческого // Прибавления к творениям отцов Церкви. 1857. Ч. 14, кн. 3; Религия, ее сущность и происхождение [докторская дис]. М., 1871; Критический разбор учения О. Конта о трех методах философского познания. М., 1874; Введение в философию. М., 1889. Лит.: Введенский А. И. О характере, составе и значении философии В. Д. Кудрявцева-Платонова. Сергиев Посад, 1893; Религиозно-философская система В. Д. Кудрявцева-Платонова. М., 1997. В. В. Ванчугов КУКЛЯРСКИЙ Федор Федорович (1870-1923?) философ-ницшеанец. Отразил в своем творчестве обнажение противоречий и трагизм декадентского индивидуализма. Проделал путь от индивидуалиста-пессимиста к трансценденталисту, усматривающему преодоление человеческой самости в универсальном сверхсознании (подобное сочетание индивидуализма и солипсизма с трансцендентализмом встречается в философских набросках Скрябина). Нек-рые факты биографии К. известны благодаря письмам его к Розанову (1911-1913). Проживая в Сумском Посаде Архангельской губ. (работал на таможне), издает подряд 3 книги, вторая - «Последнее слово. К философии современного религиозного бунтарства» (1911) -арестовывается, а ее автор привлекается к суду за кощунство в печати. Примерно в 1912 г. К. переезжает в Петербург и проживает там, по крайней мере, до 1917 г., по протекции Розанова устроившись мелким чиновником в Управление земледелия и землеустройства. Рекомендуясь Розанову в первом письме к нему, К. пишет: «Могу без обиняков сказать, что я - ярый противник христианства и, пожалуй, Христа, но не знаю, насколько моя платформа близка к Вашей». Осн. кредо опальной книги К., написанной в виде афоризмов в подражание Ницше, выражено в последнем афоризме: «Каково же последнее слово человеку? Что ж! Если ты так хочешь его услышать, то оно, - это маленькое словечко, давно уж ищет открытых ушей: «сгинь!» От отрицания ценности мира (А. Шопенгауэр, Э. Гартман) к отрицанию ценности человека (М. Штирнер, Ф. Ницше, К. Н. Леонтьев) - такова, по мнению К., главная тенденция развития совр. философии. Интерес к Леонтьеву связан с представлением о нем как о мыслителе, «сатанизировавшем» христианство, однако в отличие от большинства критиков К. видит в этом его заслугу. Леонтьев, по его оценке, задавшись целью достичь чистоты веры, верует в существо, враждебное Богу (Гл. «Ф. Ницше и К. Леонтьев как предатели человека» из кн. «Осужденный мир (Философия человекоборческой природы)», 1912). В Розанове К. видел продолжателя Леонтьева, поскольку он «сатанизирует» христианство «путем апелляции к натуральным родовым инстинктам человека». Последующие работы К. свидетельствуют о более серьезном знакомстве его с совр. философией. В кн. «Философия культуры» (1917) он выдвигает идею синтетической логики, к-рая создается философским сознанием, противопоставленным инстинкту и воле, омертвляющим мир в категориях непротиворечивой аристотелевской логики. Если науке, по К., свойствен «абсолютистический» взгляд, то метод философии - «релятивистический», постоянно созерцающий шаткость и условность абсолютов. «Обратная» (синтетическая) логика призвана возвести противоречивость и антиномизм философского познания в ранг закона. Непримиренность противоречий в мысли и в жизни (утверждение предполагает отрицание, бытие - небытие) требует выработки трагического миропонимания: противоречие между научным, философским и религиозным взглядами на мир должно быть включено в каждую из областей познания. В рус. художественной и литературной традиции К. видит высший опыт «трагического миропонимания», к-рый олицетворяется «пламенеющими образами и идеями Ивана Карамазова Достоевского, «Демона» Врубеля и «Мистерии» Скрябина». К. разделяет леонтьевскую интуицию близости гибели Европы под тяжестью культурных сокровищ и создания самобытного рус. культурного типа. Проблема преодоления человека остается и в этой книге, но постольку, поскольку совр. человек «довлеет себе и чужд касаний мирам иным». Идеал обретения подлинной индивидуальной свободы К. связывает с приобщением «я» человека к «я космическому». Кн. «Критика творческого сознания (Обоснование антиномизма)» (1923) знаменует возвышение внутреннего созерцания над понятийной рефлексией и перемещение акцента в идее преодоления человека в план трансцендентализма, универсализации сознания. К. заявляет о необходимости расширения индивидуально-логического поля зрения до всеисчерпывающей полноты кругозора универсального субъекта; индивидуальное сознание преодолевает свою человеческую ограниченность, принимая аксиоматические основания синтетической логики. К. посвящает отдельную главу рассмотрению феноменологии Гуссерля, но видит слабую сторону понимания им эйдетической интуиции в его «платонизме», в ограничении объектов этой интуиции одной «сущностью» и «абсолютным бытием», что, по его мнению, сужает подлинный объем интуиции. На контртитуле этой последней книги К. указаны подготовленные к печати его труды: «Искания и достижения (Путь к творческому всемогуществу)», «Отблески» (Сборник философских и публицистических статей), «Книга о России (Размышления)», однако об их выходе в свет, а также о судьбе архива К. сведений нет. С о ч.: Философия индивидуализма. Спб., 1910; Последнее слово. К философии современного религиозного бунтарства. Спб., 1911; Осужденный мир (Философия человекоборческой природы). Спб., 1912; Философия культуры. Идеалы человеческой культуры в свете трагического миропонимания. Кн. 1: Культура и познание. Пг., 1917; Критика творческого сознания (Обоснование антиномизма). Ч. 1 // Труды Философского общества при Государственном институте народного образования. Чита, 1923. Т. 1; К. Леонтьев о «среднем европейце» // Новое время. 1912. 6 окт.; Рец. на кн.: Памяти К. Н. Леонтьева: Литературный сборник. Спб., 1911 //Логос. 1912-1913. Кн. 1-2. жүктеу/скачать 8.77 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|