Философия: Энциклопедический словарь

Др. путем пошел B.C. Соловьев, утверждавший в «Духовных основах жизни», что «Бог есть внутренняя истина, которая нравственно обязывает нас добровольно признать ее... Верить в Б. — значит признавать, что добро, о котором свидетельствует наша совесть, которого мы ищем в жизни, но которого не дают нам ни природа, ни разум, — что это добро все-таки есть, оно существует помимо нашей природы и разума, оно есть нечто само по себе». Его продолжателем стал С.Н. Булгаков (см.: «Свет невечерний»), указавший, что «Бог есть нечто, с одной стороны, совершенно трансцендентное, иноприродное, внешнее миру и человеку, но, с другой стороны, Он открывается религиозному сознанию, его касается, внутрь его входит, становится его имманентным содержанием. Оба момента религиозного сознания даны одновременно, как полюсы, в их взаимном отталкивании и притягивании». Булгаков подчеркивает, что «Бог есть — вне меня, но и для меня, — превыше моей субъективности, однако сообщаясь ей» и, главное, указывает на то, что вне личных отношений с Б., вне личного опыта встречи с Ним в ЕСИ (имеется в виду 2-е лицо единственного числа глагола «быть» из славянского текста молитвы «Отче наш»), вне обращенной к Нему молитвы ставить вопрос о Б. невозможно. «Громовый факт молитвы — как в христианской, так и во всех религиях — должен быть, наконец, понят и оценен в философском своем значении».

Вне зависимости от Булгакова к этим же выводам приходят М. Бубер, Г. Марсель, С.Л. Франк, Ф. Варийон и др. Бубер, вернувший религиозную мысль к чисто библейским основам, выдвигает тезис, согласно которому Б. — это всегда «Ты», которое ни при каких обстоятельствах не может превратиться в «Он». Концепция Булгакова и Бубера вытекает непосредственно из Нового Завета, где Иисус предстает как носитель уникального опыта богообщения и молитвы, обращенной к Б. как Отцу. Эта концепция не случайно появляется именно в то время, когда Новый Завет становится объектом пристальнейшего изучения для филологов, богословов и философов. «Пред лицом этого ЕСИ, этого синтетического религиозного суждения, конечно, безмолвствуют так называемые «доказательства бытия Божия», — утверждает Булгаков, полагая, что они могут иметь известное значение в философии, но не в собственной области религии, где «царит радостное непосредственное ЕСИ». По Булгакову, доказательства бытия Б. самим своим появлением свидетельствуют о кризисе в религиозном сознании. «Единственным же путем реального, жизненного познания Бога остается религиозный опыт», религиозная жажда, ибо «в вере Бог нисходит к человеку, установляется лестница между небом и землей, совершается двусторонний, богочеловеческий акт. И это объективное содержание веры имеет для верующего полную достоверность, есть его религиозное знание, полученное, однако, путем откровения». Булгаков показывает, что вера предполагает в качестве своего объекта, а вместе и источника, т а й н у, а не Б., что чрезвычайно важно для современного понимания среди прочих и такой идиомы, как, напр., «всемогущество Божие», которое может быть обнаружено не глазами стороннего наблюдателя, какими пытались быть Милль или Брайтман, но только в измерении личных отношений между Я и Ты, человека и Б.

Булгаков С.Н. О Богочеловечестве. Париж, 1933; Франк С.Л. Непостижимое. Париж, 1939; Buber M. Werke. Munchen, 1962-1964. Bd 1-3.

Г. П. Чистяков

Врач по образованию. Со студенческих лет принимал активное участие в революционном движении, с 1903 — член РСДРП(б). Испытал значительное влияние (помимо К. Маркса и идеологии народничества) идей представителей т.н. второго позитивизма — «эмпириокритиков» В. Освальда (что отразилось на концепциях Б., изложенных в ранней работе «Основные элементы исторического взгляда на природу» (1899) и — чуть позже — Э. Маха и Р. Авенариуса. В своей фундаментальной работе «Эмпириомонизм» Б. пытался обосновать необходимость «снятия» дуальности физического и психического миров путем введения новой интерпретации категории опыта, когда физический мир трактуется как социально организованный, а психическое — как индивидуально-организованный опыт, при этом познание в целом есть лишь «социальное приспособление», цель которого — максимально точно описывать опыт при условии необходимости «экономии мысли». Эмпириомонистские конструкции Б. вызвали резкую критику со стороны В.И. Ленина, который в небезызвестной работе «Материализм и эмпириокритицизм» обстоятельно аргументировал несовместимость философии Б. с диалектическим материализмом (что и повлекло за собой исключение Б. из партии в 1909). Центральными категориями Б. в нач. 20 в. являются понятие «опыт» и «организованность», получившие свое дальнейшее развитие в работе «Всеобщая организационная наука (тектология)» (1913—1922): коль скоро и физический, и психологический миры трактуются как изоморфизмы опыта (понятие опыта у Б. связывается и с категорией практики Маркса, и со специфической трактовкой опыта эмпириокритиками), во-первых, можно установить корреляцию между ними и, во-вторых, сформулировать законы, по которым происходит эта корреляция (для Б. — совокупность активностей (деятельностей) и сопротивлений). Рассматривая универсумы природы, социальной деятельности человека и культуры как изоморфные структуры различной степени организации, Б. приходит к выводу о необходимости создания тектологии — «всеобщей организационной науки», призванной соединить интегрирующую и обобщающую функцию философии (так она трактовалась в марксизме) с точностью и доказательностью естественных наук. Концепция отождествления культурных форм с социальными, характерная для Б., оказала большое влияние на становление идеологии т.н. пролеткульта (пролетарская культура) — эстетической концепции, жестко ориентированной на классовый подход к культуре и искусству. Вместе с тем учение Б. об элементах мира как самоорганизованных системах в достаточной степени предвосхитило идеи синергетики. В 1926 Б. организовал и возглавил первый в мире Ин-т по переливанию крови. В 1928 погиб, поставив на себе научный опыт.

Основные элементы исторического взгляда на природу. СПб., 1899; Эмпириомонизм: В 2 кн. М., 1904—1906; Всеобщая организационная наука (тектология). Ч. 1,2. СПб., 1913—1917; Ч. 3. Берлин; СПб., 1922; Философия живого опыта. М., 1913.

Ленин В.И. Материализм и эмпириокритицизм // Полн. собр. соч. М., 1961. Т. 18; Красный Гамлет. Опыт коллективного анализа творческого наследия Александра Богданова // Вестник Российской академии наук. М., 1994. Т. 64. № 8; Садовский В.Н. Эмпириомонизм А.А. Богданова: забытая глава философии науки // Вопросы философии. 1995. № 8.

В работах первого периода — «Система вещей» (1968), «Общество потребления» (1970), «Критика политической экономии знака» (1972), «Символический обмен и смерть» (1976) и др. — Б. рассматривает проблемы общества потребления, стремится раскрыть суть феномена потребления. Он отмечает, что во все времена люди приобретали, обладали и пользовались предметами и вещами, но не потребляли. Для этого нужны особые условия, которые сложились относительно недавно. Если в 19 в. основу существования общества составляли труд и производство, то в 20 в., после Второй мировой войны, главным становится потребление, от которого все больше зависит производство. Такое соотношение вызвано не изобилием предметов, их многообразием и доступностью, но тем, что изменился сам способ их существования, их смысл и назначение. Раньше главными свойствами вещей были материальность, полезность и функция. Теперь эти свойства отходят на задний план и уступают свое место новым свойствам, которые возникают в силу того, что предметы и вещи, подобно языку, образуют связную систему знаков и приобретают «знаковую стоимость».

Не менее глубокие и важные изменения происходят в представлениях потребителя, его менталитете и сознании. Он уже не может сколько-нибудь уверенно ориентироваться в новом порядке вещей, не способен понять логику и значение знаков нового социального языка. Приобретая бесчисленные вещи и предметы, он уже не столько удовлетворяет свои естественные потребности, сколько потребляет «стоимости-знаки», значениями которых выступают не реальные качества и достоинства предметов, но социальный статус, престиж, комфорт, причастность чему-то особенному. Представления потребителя оказываются глубоко искаженными, они легко поддаются манипулированию, их можно определить как «несчастное сознание».

Именно потребление знаков составляет сущность общества потребления. Б. определяет потребление как «процесс поглощения знаков и поглощение знаками». Оно предполагает неизбежное включение в общую систему обмена и «производства кодированных стоимостей». В обществе потребления всякий товар производится как знак, а знаки — как товары. Сложившуюся систему производства и потребления Б. сопоставляет с явлением товарного фетишизма, открытого Марксом. Однако Маркс связывал его с меновой стоимостью, усматривая в ней источник отчуждения человека, противопоставляя ее потребительной стоимости, в которой он видел возможность будущего освобождения человека. Б. считает, что новый фетишизм общества потребления связан с потребительной стоимостью и является еще более мистифицирующим, не оставляющим надежд на преодоление отчуждения. В связи с этим он рисует мрачную картину функционирования общества потребления, которое предстает как пространство всеобщего манипулирования и отчуждения. Б. полагает, что мы наблюдаем конец труда, производства и политической экономии, что для современного общества характерна утрата всякой референции, почвы и фундамента. Все это рушится под натиском экспансии «стоимости-знака», которую он определяет как «структурный закон стоимости», подчиняющий себе не только экономику, но и др. сферы человеческой жизни — язык, интеллектуальную деятельность, искусство и т.д. Повсюду действует «модель симуляции», вследствие чего место реальных предметов, процессов и явлений занимают разного рода знаки и «симулакры» («подобия»), которые обмениваются между собой, забыв о существовании реального. Так рождается «гиперреальное», которое поглощает реальное. Б. показывает это на примерах моды, масс-медиа, тела, досуга и т.д. Хотя общество потребления часто именуют обществом коммуникации, его надо было бы назвать, по Б., «обществом не-коммуникации», поскольку господство телевидения ведет к тому, что «люди уже не говорят между собой», их диалог вытеснил монолог телевидения, которое воплощает «симуляцию коммуникации».

В работах второго периода — «Симулакры и симуляция» (1981), «Фатальные стратегии» (1984), «Америка» (1986) и др. — взгляды Б. претерпевают существенные изменения. Он продолжает развивать тему симуляции и симулакров, не отказывается от своих критических выводов и суждений относительно негативных сторон общества потребления. В дополнение к ним он пессимистически утверждает, что «мир не является диалектическим... он обречен на крайности, а не на равновесие». Касаясь роста преступности, терроризма и др. подобных явлений, Б. заявляет: «Все мы заложники, все мы террористы».

В то же время он отходит от прежнего своего нигилизма и крайне критического отношения к действительности. Б. полагает, что сложившаяся ситуация не является безнадежной и из нее можно найти выход. Существующие в этом плане пути и стратегии — марксистские, либеральные или психоаналитические — он называет «банальными», исчерпавшими свои возможности и не могущими служить руководством к действию. Вместо них он предлагает «фатальные стратегии», которые заключаются не в борьбе — через бунт или революцию — с существующей системой, но в доведении абсурдности этой системы до логического конца. В осуществлении своих стратегий Б. делает ставку не на активного субъекта (коллективного или индивидуального), но на пассивную массу, которая нашла новый способ сопротивления, основанный не на внешнем, а на «внутреннем разрушении», разрушении изнутри. На процесс роста и превращения экономики, культуры, информации в гиперреальное масса отвечает гиперпотреблением и гиперконформизмом, что для Б. выступает наиболее адекватной формой поведения.

Такой поворот свидетельствует о значительном усилении в его взглядах постмодернистской составляющей. В своих работах Б. уделяет все больше внимания игре, удовольствию и наслаждению. Можно сказать, что он размышляет в духе известной формулы: если насилие неизбежно, то нужно принять его и получить удовольствие. Б. считает, что следует не противиться переизбытку знаков, но вступить с ними в игру, поддаться их соблазну и получить наслаждение. Он полагает, что существование и функционирование современного общества обусловлено не столько прогрессом науки, объективностью информации, действительным наказанием виновных, ростом качества жизни, сколько тем соблазном, который рождается из «разгула знаков», охватившего все области жизни от моды и рекламы до экономики и политики.

Система вещей. М., 1995; La societe de consomation. Paris, 1970; Pour une critique de l'economie politique du signe. Paris, 1972; Simulacres et simulations. Paris, 1981; Les strategies fatales. Paris, 1986; Amerique. Paris, 1986.

Д.А. Силичев
БОЗАНКЕТ (Bosanquet) Бернард (1848—1923) — англ. философ, представитель абсолютного идеализма. Преподавал в университетском колледже Оксфорда (1870—1881), затем переехал в Лондон, где занимался филос. исследованиями и принимал активное участие в работе Общества благотворительности. В 1902—1908 — проф. моральной философии в Ун-те Св. Андрея (Шотландия). Испытал влияние Г.В.Ф. Гегеля и Р.Г. Лотце, сочинения которых переводил на англ. яз.

В ранних работах Б. обосновывал роль логики в филос. познании. Поддерживал тезис Гегеля о том, что все реальное идеально. Утверждал независимость содержания сознания от его объекта. Развитие знания понимал как устранение противоречия в опыте через его снятие в понятии целого, или организма. Силлогистике формальной логики Б. противопоставлял теорию вывода как определения необходимости данного суждения в структуре целостной реальности, на которую указывает данная система мысли, т.к. мышление есть чувство целого. Полагал, что эстетика может примирить естественный и сверхъестественный миры. В этических сочинениях Б. рассматривал реальность как Абсолют, конкретное целое, в котором снимается противоречие добра и зла, удовольствие согласовано с долгом, а эгоизм — с альтруизмом. Видел решение социальных проблем не на пути прогресса, который лишь заменяет конечное на лучшее конечное, а в преодолении индивидом своей ограниченности в высших типах опыта — общественном и религиозном, в слиянии с гос-вом и Богом. Идеи Б. утратили популярность после их критики Дж. Муром и Б. Расселом.

Основания логики. М., 1914; The Philosophical Theory of the State. London, 1899; The Value and Destiny of the Individual. London, 1913; The Meetings of Extremes in Contemporary Philosophy. London, 1921; Three Chapters on the Nature of Mind. London, 1923.

Киссель М.А. Концепция диалектической логики Б. Бозанкета // Историко-философский ежегодник. М., 1986; Асочаков Ю.В., Муравьев А.Н. Активность сознания в политической философии // Творческая активность сознания. Л., 1986; Bosanquet H. Bernard Bosanquet. London, 1924.

Природа предопределяет, по Б., не только экономическое развитие. Она создает условия для развития рассудка и разумной деятельности. Тропики и прилегающие к ним районы Б. рассматривал как очаг древнейших цивилизаций, в которых главенствующую роль играли силы природы. В результате сложилось неравномерное распределение богатства, а также умственной деятельности. В Европе преобладающим направлением стало подчинение природы, в др. регионах — подчинение человека природе. Взгляды Б. получили распространение в России. Современному обществознанию его идеи кажутся во многом устаревшими.

Чернышевский Н.Г. Замечания на книгу Г.Т. Бокля «История цивилизации в Англии» // Полн. собр соч. М., 1953. Т. 16; Трёльч Э. Историзм и его проблемы. М., 1994.

БОЛЬЦАНО (Bolzano) Бернард (1781-1842) — чеш. философ, математик, теолог. В 1805—1820 занимал кафедру религии Пражского ун-та, но был уволен за вольнодумство. В четырехтомном «Наукоучении» дал обзор традиционных логических учений, последовательно разграничивая психологическое и логическое, психические процессы и их логическое содержание. Согласно Б., логика имеет дело с идеальными предметами, существующими вне времени и пространства, а не с психическими процессами суждения и установления истинности. Данная Б. критика психологизма в логике оказала серьезное влияние на Ф. Брентано и Э. Гуссерля.

Grilndgeretze der Logic. Hamburg, 1963; Mathematische und philosophische Sehriften. 1810—1816. Bad Canstatt; Stuttgart, 1977. Bd 1.

БОССЮЭ (Bossuet) Жак Бенинь (1627—1704) — фр. писатель, епископ. Находился под сильным влиянием Августина. В соч. «Рассуждение о всеобщей истории...» Б. дал обзор истории человечества до эпохи Карла Великого целиком в духе христианской библейской традиции. Произведения Б. пронизаны идеей провиденциализма: Бог непосредственно управляет судьбами народов и налагает свою печать на каждую эпоху их развития.

В соч. «Политика, извлеченная из Священного Писания» Б. выступил сторонником богословского обоснования королевско-абсолютистской власти. Абсолютизм как форму правления, подчиненную разумному началу, Б. отличал от деспотизма и в «Рассуждении...» говорил об обязанностях монарха. Эти идеи Б. легли в основу католической традиции общественной мысли 18 в. Фр. просветители 18 в. и, особенно Вольтер, доказывали несостоятельность философско-социологических идей Б.

Oeuvres completes... Paris, 1861 —1866. Vol. 1—31.

Лансон Г. История французской литературы. М., 1896. Т. 1; Плеханов Г.В. Избр. филос. произв. М., 1958. Т. 2; Rebelliau А. Bossuet. Paris, 1900; Brunetiere F. Bossuet. Paris, 1913; Dimier L. Bossuet. Paris, 1916; Baumann E. Bossuet. Paris, 1929; Le Brun J. La spiritualite de Bossuet. Paris, 1973.

БОХЕНЬСКИЙ (Bochenski) Юзеф Мария (1902—1993) -пол. философ, доминиканец (с 1926), орденское имя — Иннокентий. Изучал право во Львове (1920— 1922), экономику в Познани (1922—1926), философию в Фрибуре в Швейцарии (1928—1931) и теологию в Риме (1931 — 1934). Проф. логики в ун-те «Ангеликум» в Риме, затем проф. истории философии в ун-те Фри-бура. Организовал в Фрибуре ин-т, занимавшийся изучением коммунизма в Центральной и Восточной Европе и являвшийся одним из основных советологических центров. Б. был известным логиком и исследователем истории логики. Одним из первых продолжил программу историко-логических исследований, начатую Я. Лукасевичем в Польше и основывающуюся на истолковании истории логики с т.зр. современной математической логики. В этом стиле анализировал историю модальной логики, логики Теофраста, антич. формальной логики. В 1956 представил обширную работу, синтезирующую историю логики в духе программы Лукасевича и являющуюся первым в логической литературе трудом такого рода. В философии Б. начинал как томист. Под влиянием львовско-варшавской школы полагал, что томизм должен быть осовременен путем применения к нему современного логического анализа. В этом духе Б. проанализировал ряд понятий, в частности понятие аналогии. Пытался также подвергнуть логической реконструкции доказательства существования Бога, сформулированные Фомой Аквинским. В 1960-е гг. Б. оставил томизм и прямо высказался в поддержку аналитической философии. При этом он считал, что деление философии на христианскую и остальную лишено оснований, ибо религиозная вера не предопределяет никакой философии. Философия же может быть либо аналитической, либо синтетической. Последняя является по большей части метафизической в наихудшем смысле этого слова, т.к. считает какие-то проблемы разрешимыми единственно благодаря интуиции или мистическому переживанию. С позиций рационализма Б. отвергал всякое познание, не являющееся логическим или эмпирическим, и проводил резкую границу между наукой и мировоззрением, между знанием и верой. Это вело к довольно неортодоксальным воззрениям на сущность веры, поскольку последняя является, по Б., вопросом решения и выбора, а не интеллекта. Тем не менее Б. полагал, что аналитическая теология возможна, а ее предшественником считал как раз Фому Аквинского. Б. придавал большое значение анализу понятий во всех областях знания, включая гуманитарные и социальные науки. Предметом его собственного анализа были понятия «авторитет-», «религия» и др. Б. отстаивал также систему взглядов, являющуюся, по его мнению, рациональной и направленную против гуманизма, антропоцентризма и сциентизма, во всяком случае против крайних версий этих воззрений.

Современная европейская философия. М., 2000; Die Sowjetrussishe dialektische Materialismus. Bern, 1950, 1962; Europaische Philosophie der Gegenwart. Bern, 1951; Die zeitgenossische Dankmethoden. Bern, 1954; Formale Logic.

Munchen, 1956; Wege zum philosophischen Denken. Munchen, 1959; Logic of religion. New York, 1965; Diamat. Stuttgart, 1968; Was ist Autoritat? Basel; Wien, 1974; Marxismus-Leninismus. Munchen, 1974.

БОЭЦИЙ (Boethius, Boetius) Анаций Манлий Торкват Северин (ок. 480—524 / 526) — рим. философ, теолог и поэт. Был выходцем из знатного рим. рода; образование получил, по-видимому, в Риме, в доме близкого друга своей семьи патриция Аврелия Меммия Симмаха. С 510 Б. находится на государственной службе, сначала как консул, а затем (с 522) в должности «магистра всех служб» (высший административный пост в королевстве остготов). Однако его деятельность при дворе остготского короля Теодориха была недолгой: в 523 Б. был обвинен в измене, заключен в тюрьму, а затем казнен. По разным сведениям казнь совершилась в 524 или 526.

Основной своей задачей Б. считал переводческую и комментаторскую деятельность. Он намеревался перевести на латынь все сочинения Аристотеля и Платона, а также показать, что в учениях этих философов много общего и мало различий. Этот грандиозный проект не был им осуществлен, но перевести и прокомментировать большинство логических трактатов Аристотеля ему все же удалось. Основываясь на соч. некоторых антич. авторов, он написал несколько монографий по наукам квадривиума (музыка, арифметика, геометрия и астрономия) и логике. Хотя в данном случае Б. выступил прежде всего как систематизатор антич. наследия, значение его деятельности трудно переоценить: эти работы, по сути дела, стали основой раннесредневековой учености. Благодаря комментариям Б. в средневековую философию вошли проблемы универсалий, первичной и вторичной интенций и т.д.

Как самостоятельный философ Б. наиболее ярко проявил себя в т.н. теологических трактатах, в которых он попытался с помощью филос. метода разрешить некоторые проблемы, специфические для христианской теологии, напр. тринитарную и христологическую. При этом философ активно использовал инструментарий формальной логики, в связи с чем Б. часто называют отцом схоластики. Проблема сущности и существования, одна из коренных проблем средневековой философии, также затрагивается Б., различающим в одном из своих теологических трактатов сущность (id quod est) и существование (esse).