Формирование исторических позиций А. Н. Бенуа по отношению к развитию русской живописи XIX века

Уже первые выпуски произвели фурор не только в Германии, на родине автора, но и по всему миру. Книга была переведена на многие языки, и везде она производила оглушительный эффект. Сам А.Н. Бенуа в своих воспоминаниях писал: «всюду старики были возмущены ею, ее жесткими переоценками, всюду молодежь приходила от нее в восторг»³². На тот момент именно книга Р. Мутера стала тем толчком, с которого началось изменение художественного тона критики в России. Сам А.Н. Бенуа позднее признавал, что спустя годы такие оценки конца XIX века могут показаться странными, ведь многое из того, что было таким новаторским и дерзким, теперь признается естественной нормой, но в момент своего появления, взгляды Р. Мутера произвели эффект разорвавшейся бомбы³³. Современники обвиняли автора в пристрастности, однобокости, постоянном поиске скандала. Теперь же книга кажется в чем-то компромиссной и даже немного примитивной. А.Н. Бенуа же именно этому труду отводил роль своеобразного «помощника», который помог разобраться ему в себе и в своих взглядах на развитие искусства³⁴.

Стать соавтором и написать отдельную главу о русской живописи Александру Бенуа предложил сам Рихард Мутер. Произошло это после того, как возмущенный А.Н. Бенуа в феврале 1893 года отправил в Мюнхен письмо с предложением помочь Р. Мутеру собрать материал о русских мастерах и школах. Дело в том, что в анонсируемых выпусках «Истории живописи XIX века» Р. Мутер собирался уделить внимание всем Европейским странам и школам, а глава о России просто отсутствовала. Особенно А.Н. Бенуа возмутил повышенный интерес Р. Мутера, проявленный по отношению к Польской живописи. По мнению А.Н. Бенуа в России были авторы, «заслуживающие по меньшей мере не меньшего внимания, чем представители Польши и других скандинавских стран»³⁵.

Бенуа предположил, что Р. Мутер просто не обладает достаточной информацией о состоянии русского искусства и отправил ему письмо с предложением помощи по подбору необходимого материала. Ответ Р. Мутера последовал незамедлительно и привел в изумление тогда еще совсем молодого студента Александра Бенуа. Р. Мутер каялся в том, что совершенно ничего не знает о русской живописи, а также вместо того, чтобы принять помощь Бенуа, предложил ему самому написать недостающую главу и обещал за проделанную работу денежное вознаграждение³⁶. Такое предложение застало А.Н. Бенуа врасплох. Он не был уверен в своих силах, однако спустя неделю колебаний отправил Р. Мутеру ответное письмо, где принимал предложение сотрудничества, а также помимо текста обещал предоставить и иллюстрированный материал³⁷.

Главное условие, которое поставил Р. Мутер – это успеть подготовить материал в кратчайший срок – два с половиной месяца. Времени было мало, а А.Н. Бенуа не совсем был готов к такой работе. За эти 2 месяца молодо, к тому моменту никому еще неизвестный автор успел основательнее и более систематично познакомиться с предметом. Работа усложнялась тем, что существующие труды и брошюры об искусстве 19 века было сложно достать даже за большие деньги, тогда на помощь приходила библиотека Академии художеств. По воспоминаниям А.Н. Бенуа «с середины июля он непосредственно приступил к написанию статьи, а уже к 15 августа все было готово»³⁸. Также важно отметить, что А.Н. Бенуа, прекрасно владевший немецким языком, решил сразу писать на языке Рихарда Мутера. Вскоре от немецкого искусствоведа пришел ответ в виде 200 марок гонорара. На тот момент, это был первый гонорара Бенуа за его литературную деятельность³⁹.

В октябре в Санкт - Петербурге появился новый выпуск «Истории живописи XIX века» с главой о русском искусстве и в заглавии было указано: «Unter Mitwirkung von Alexander Benois. St. Petersburg»⁴⁰. Александр Бенуа чувствовал себя триумфатором, однако некоторая доля огорчения и разочарования все же присутствовала. Р. Мутер сократил текст и убрал всю последнюю часть, которая была посвящена новейшим течениям русской живописи⁴¹. Особенно переживал молодой автор, что в издание не попали его восторги в отношении Михаила Васильевича Нестерова. Сам он это объяснял возможным «недоверием Р. Мутера к молодому непроверенному автору и подозревал его в необъективности и возможных дружественных связей между А.Н. Бенуа и М.В. Нестеровым. Взамен этого, Р. Мутер сам расширил параграф о Верещагине. Возможно, это был единственный русский художник, о котором он знал хоть что-то»⁴².

Несмотря на кажущуюся легкость и скорость, с которой была написана статья, А.Н. Бенуа все же был совсем неопытным автором с еще несформировавшимся собственным мнением по многим вопросам. Как уже говорилось выше, в первом труде А.Н. Бенуа, чувствуется сильное влияние В.В. Стасова и его идей. Помимо этого, помощь молодому историку искусства оказывал А.И. Сомов – признанный ученый, поклонник классического искусства и хранитель коллекции Эрмитажа⁴³. Но главным ориентиром для Александра Бенуа в работе стал все-таки сам Рихард Мутер и его взгляды. Историческое место художника зависет прежде всего от его значения и роли в общеевропейском контексте, «важнейшим критерием оценки является индивидуальное своеобразие мастера, а качество картины, минуя социологию и требования «злобы дня», определяется прежде всего живописными достоинствами»⁴⁴. Основной принцип рассуждений о произведении искусства складывался на основе описания и дальнейшего анализа сюжета. Главной опасностью Р. Мутер считал вторжение «литературщины» в картину и на основе этого ставил под сомнение жанровую живопись, которая была построена по литературно - юмористическому принципу («в духе Хогарта»), также Р. Мутер не принимал живопись воспитательно – обличительного характера. Р. Мутер пропагандировал путь от давления традиций и убеждений, к свободе и независимости творчества. Бенуа во многом перенял эти взгляды и пытался сквозь них провести свою историю русской живописи XIX века.

Небольшое вступление к своей статье А.Н. Бенуа начинает со слов о русской литературе, о той великой связи между русскими писателями и народом, об их проникновении в самые тайные страдания нации, об их глубокой национальности. Но тут же добавляет, что и самым признанным нашим писателям, таким как Достоевский или Толстой не хватает художественно - законченных форм. В живописи, в пластическом искусстве потребность таких законченных форм еще выше чем в литературе, и только в конце XIX века русские художники стали вставать на путь утонченного эстетического развития. По мнению А.Н. Бенуа, в течение XIX века русская живопись прошла путь «от грубых и еще без вкуса форм, к творчеству истинно изящному, полному меры и истинно национальному»⁴⁵.

Первым художником, который смог преодолеть все законы модной эстетики первой половины XIX века, «когда сделаться Пуссеном или Рафаелем было очень легко»⁴⁶, А.Н. Бенуа называет А.Г. Венецианова. Автор говорит об А.Г. Венецианова, как о художнике, который совершил резкий поворот в русской культуре и причисляет его к отцам русской национальной живописи. А.Н. Бенуа отмечает, что А.Г. Венецианов не ударился в анекдотичность повествования характеров персонажей по примеру английских гравюр, а стремился к простейшей передаче увиденного⁴⁷. Необходимо отметить, что в этом коротком заключении относительно творчества А.Г. Венецианова прослеживается очевидное влияние идей Р. Мутера и прямая аналогия с критикой немецкого искусствоведа в отношении английского реализма.

Еще одним живописцем, который способствовал преодолению условности и подражательства в русском искусстве, А.Н. Бенуа называет Сильвестра Феодосиевича Щедрина. Характеризуя его творчество, автор писал: «зачалась русская национальная школа, Россия – этот неуклюжий верблюд, - тронулся»⁴⁸.

Грубой критики А.Н. Бенуа удостаивается эра огромных исторических махин, которая началась в 1834 году вместе с именем К. П. Брюллова и его знаменитой картиной «Последний день Помпеи». Бенуа вспомнил о необыкновенном успехе, которая имела эта картина и каким авторитетом пользовался ее автор. Однако иначе как пагубным для русского искусства, эту ситуацию А.Н. Бенуа никак не характеризовал. По его мнению, «к заслугам Брюллова можно отнести то, что интерес, возникший вокруг этой картины, пробудил спячку публики и интерес публики к национальной живописи стал расти»⁴⁹. Однако во всех остальных смыслах, что действительно может служить мерилом для художественно – исторической оценки, А.Н. Бенуа был непреклонен. Он называл картину «компромиссом между классицизмом и романтизмом, упрекал в пропагандировании сюжетов из древнего мира, трактовке этих сюжетов кричащими красками и в псевдо -идеальном духе»⁵⁰. Многие взгляды А.Н. Бенуа в дальнейшем менялись, однако резко критическое отношение к творчеству К.П. Брюллова и его влияния на дальнейшее развитие русского искусства, прослеживаются и в последующих работах.

Первым художником, которому удалось пробить бреши «великого искусства» вознесенного на олимп К.П. Брюлловым, А.Н. Бенуа называет Александра Андреевича Иванова. Несмотря на то, что в главной картине мастера «Явление Христа народу» во многом еще сохранился академический характер, а композиция тяготеет к классицизму, А.А. Иванову все-таки удалось встать на путь реализма. Особенно это прослеживается в деталях: «нигде нет у него подражания древности, все несет в себе печать своеобразной правдивости»⁵¹.

С именем Петра Васильевича Федотова Александр Бенуа связывает окончательную победу жанровой живописи над академизмом. А.Н. Бенуа уделяет пристальное внимание фигуре художника, а также дает подробное содержательное описание трех работ мастера: «Свежий кавалер», «Сватовство майора», «Утро новобрачных»⁵². Однако в отношении к П.В. Федотову Александр Бенуа оказывается заложником идей своего негласного учителя Р. Мутера. Он вынужден обвинить П.В. Федотова в излишнем анекдотизме и признать, что «картины имеют скорее литературный, а не художественный интерес»⁵³. Единственное, что действительно привлекает А.Н. Бенуа в выше – упомянутых работах – это исполнение предметов мертвой природы, что позволяет поставить художника в один ряд с голландцами.

Подражание идеям Рихарда Мутера явно прослеживается и в дальнейшем описании развития русского живописного искусства. Говоря о времени правления Александра II, “ангела во плоти», который освободил Россию от оков крепостного права, Александр Бенуа обвиняет художников в доктринизме и тенденциозности⁵⁴. Р. Мутер писал, что оптимистическое направление в Европе сменилось той самой пресловутой доктриной, Александр Николаевич вторит учителю и говорит, что эти процессы нашли в России особенно плодотворную почву⁵⁵. Согласно идеям времени «живопись должна действовать на людей воспитательно, с ними вместе вести великую борьбу, проповедовать и учить»⁵⁶. Это явление, по мнению Александра Бенуа, привело к тому, что характер картин в целом стал более меланхоличным. Для того чтобы стать великим художником, достаточно было просто показать с помощью красок свидетельства тяжелого положения крестьян, намекнуть о злоупотреблениях или показать пьянство народа⁵⁷.

Самым ярким среди таких обличителей и последователей доктринной живописи А.Н. Бенуа называет В.Г. Перова. Тогда еще начинающий историк искусства не подозревал, что впоследствии этот художник им самим же будет признаваться одним из самых уважаемых и значительных в истории русской живописи. Пока же А.Н. Бенуа говорит о В.Г. Перове, как о строгом судье, разоблачителе злоупотреблении чиновников, как защитнике прав бедных. Также Александр Бенуа возлагает на него и функции своеобразного врача, главными средствами которого являются возвращение к природе, справедливости и состраданию⁵⁸. В целом, же подводя итог анализу творчества Василия Перова, Александр Бенуа заключает: «он заслуживает благодарности за свои гуманные идеи, но созерцание его картин не доставляет удовольствия»⁵⁹.

Но период тенденциозности постепенно сошел на нет. Говоря о том, что общество в целом успокоилась, Александр Николаевич отмечает, что и живописцам надоело служить распространению передовых идей и забывать при этом о собственном призвании. В этот период на первый план выходят пейзажисты, среди которых Александр Бенуа особенно выделяет С.В. Щедрина, И.И. Шишкина, Ф.А. Васильева, И.И. Левитана и других. Главной заслугой пейзажистов А.Н. Бенуа называет преодоление пресловутой тенденциозности и нарастание интереса к чисто живописной стороне искусства. Художники постепенно утратили интерес к поучению и стали изображать просто, без тенденций все, что видели вокруг себя⁶⁰.

Но главный толчок в этом направлении происходит в 1860-70ых годах XIX века. Александр Бенуа утверждает, что с приходом в художественный мир передвижников, негативное воздействие литературы на живопись заканчивается⁶¹. Новое объединение соединило в себе лучшие молодые силы и стало настоящим центром художественной жизни страны.

Интересно, что из всех участников передвижных выставок Александр Бенуа в статье уделяет особое внимание только И.Н. Крамскому, братьям Маковским и И.Е. Репину. Об И.Н. Крамском Александр Бенуа говорит как о художнике, который «служил новой школе не столько руками, сколько головой»⁶². Братьев Маковских обвиняет, что те до конца не смогли преодолеть грехи академических лет. Так Александр Бенуа подчеркивает, что В. Маковский «охотно еще впадет в жалобный тон поучительных анекдотов или в избитую карикатурность», но в то же время его небольшие картины «прекрасны, отличаются бойкостью и большим вкусом»⁶³.

Безусловным воплощением новой художественной силы России Александр Николаевич называет И.Е. Репина. Именно этому художнику он отводит роль того мастера, чьи работы «передадут дальнейшим поколениям образ России за последние 25 лет»⁶⁴. Картину «Бурлаки на Волге» Александр Бенуа называет «главным произведением современной русского искусства»⁶⁵. Автор не находит у И.Е. Репина ни одного слабого места, он говорит, что художник одинаково хорош как в сценах крестьянской жизни или из русской истории, так и в портретной живописи. В своих рассуждениях об И.Е. Репине, Александр Бенуа доходит до того, что называет его вершиной русской живописи. На фоне такого заявления, мнение автора о творчестве художника кажется абсолютно устоявшимся и незыблемым. Тем интереснее за этим наблюдать, зная, что впоследствии эти два художника и теоретика искусства встанут на абсолютно разные позиции.

Глава, посвященная русской живописи и написанная А.Н. Бенуа, заканчивается на творчестве И.Е. Репина. Можно сказать, что в первом своем труде молодому автору не удалось выйти за рамки «стасовского» круга художников. Александр Бенуа не включил в текст имена московских художников, а использовал материалы только тех выставок, которые происходили в столице. С одной стороны некую долю вины на это можно возложить и на Рихарда Мутера, который, как уже упоминалось выше, отрезал целый кусок текста, посвященный самым современным явлениям и именам, в которых давалась оценка творчеству В.М. Васнецова и М.В. Нестерова. Но и сам Александр Бенуа еще не был достаточно подготовлен и осведомлен о самых последних художественных течениях: он еще мало знал творчество Константина Алексеевича Коровина и Валентина Александровича Серова, а о многие молодые художники только-только начинали свой путь.

«История русской живописи XIX века», написанная для книги Рихарада Мутера по праву является первой попыткой новейшего отечественного искусствознания изложить историю развития русской живописи и рассмотреть её рядом с другими европейскими школами, как равноправного участника мирового художественного процесса. Безусловно, нам сегодня видна и некая несамостоятельность во взглядах, яркие фактические неточности и историческая неполнота работы А.Н. Бенуа, которые невозможно было преодолеть за несколько коротких месяцев, в течение которых тот работал над статьей. Но все-таки это важный и характерный документ, отражающий определенный взгляд молодого историка на русскую живопись XIX века. Это первая робкая попытка перейти от простой фиксации событий, к осмыслению, понимаю и оценке процессов художественной жизни. В этой статье, которая вошла в книгу Р. Мутера как 43 глава, А.Н. Бенуа все же выступил как историк и сделал первый шаг в своем становлении как историографа и критика русской живописи и искусства.

1.3. Историография работ А.Н. Бенуа – историографа русского искусства XIX века.
Тема представленной работы - «А.Н. Бенуа – историограф русской живописи XIX века» - предполагает глубокую историографическую проработку трудов Александра Николаевича с этой точки зрения. В первую очередь автором будут рассмотрены труды Александра Николаевича Бенуа, касающиеся отечественной живописи XIX века: «История русской живописи в XIX веке» и «Русская школа живописи», законченные в 1902 и 1904 годах соответственно. Помимо этого будут проанализированы первые шаги А,Н. Бенуа в обозначенной области, а также его журналистские опыты в газете «Речь».

Составить полное впечатление об историографическом наследии А.Н. Бенуа и понять его значение для развития русской культуры невозможно без ознакомления с мнениями и исследованиями авторов, которые в своих трудах затрагивали проблемы творчества А.Н. Бенуа как историографа русского искусства.

Интерес к личности и творчеству Александра Бенуа со стороны искусствоведов в ХХ веке носил разный характер. На протяжении нескольких десятилетий его творчеству не было посвящено ни одного серьезного исследования. Этому способствовала эмиграция художника в 1926 году, а также общая негативная политика советского руководства в отношении ярчайших представителей Серебряного века. В связи с этим, автором представленной работы будут рассмотрены статьи и критические очерки, опубликованные при жизни А.Н. Бенуа, последний из которых датируется 1934 годом; труды, вышедшие после 1960-х годов; а также переиздания трудов Александра Бенуа, его дневников и писем в новейшее время Российской истории – после 1990-х годов.

Внимание к личности А.Н. Бенуа и его деятельности возник сразу после возникновения объединения «Мир искусства», а полемика вокруг взглядов историка развернулась уже с первых опубликованных им трудов и продолжается до сих пор. Интересно отметить, что прижизненные статьи, посвященные А.Н. Бенуа, в основном затрагивают вопросы живописного творчества мастера, однако с годами все больший интерес искусствоведы начали проявлять в отношении его литературного и эпистолярного наследия.

Большой интерес, с точки зрения взглядов современников на деятельность Александра Бенуа в качестве историографа, представляет полемика Давида Бурлюка с ним. Разницу мнений этих двух художников и теоретиков в отношении современного искусства можно проследить во всех «лекторских и печатных выступлениях Д. Бурлюка в период 1910–1913 гг.»⁶⁶, которые были опубликованы в форме диалога в отдельной брошюре в 1913 году⁶⁷. Книга включает ответы Д. Бурлюка на статьи А.Н. Бенуа, посвященные в основном вопросам русской живописи ХХ века, однако в некоторых моментах они касаются и взглядов на эпоху XIX столетия. Давид Бурлюк критикует А.Н. Бенуа за отсутствие у него постоянного мнения и их изменения согласно времени, упрекает в том, что в «Истории русской живописи XIX века» почти ничего не сказано об иконе и русском лубке⁶⁸.

Иной характер и более позитивный тон носили работы приверженцев и последователей мирискуснечиских идей. В статьях Степана Петровича Яремича, посвященных А.Н. Бенуа и опубликованных в 1906 и 1911 годах, обращает на себя общий позитивный тон по отношению к Александру Бенуа. Степан Яремич представляет художника и критика как знатока искусства, с огромным охватом мыслей и колоссальным творческим потенциалом⁶⁹.

Особенный интерес среди работ, вышедших при жизни А.Н. Бенуа, представляет монография Сергея Ростиславовича Эрнста, опубликованная в 1921 году⁷⁰. Это первый крупный прижизненный труд, посвященный художнику и историку. Этот труд представляет особенный интерес в связи с тем, что С.Р. Эрнст был учеником А. Н.Бенуа и в своей работе по составлению биографии он опирался в основном на личные воспоминания, а не обращался к архивным документам. Этот факт внес в книгу лейтмотив некой интимности и причастности, однако все же сохранил эффект простого перечисления фактов биографии художника.

В 1922 году Сергей Константинович Маковский публикует работу «Силуэты русских художников»⁷¹, в которой большое внимание уделяет деятельности Александра Бенуа. В статье обращает на себя внимание тот факт, что основной интерес автора заключался в анализе художественной деятельности А.Н. Бенуа, его интерес к западничеству и ретроспективность художественного творчества. Важно отметить, что несмотря на такие рассуждения, С.Р. Маковский приходит к выводу, что А.Н. Бенуа «все же абсолютно русский художник, возможно даже больший чем передвижники»⁷².

В 1930-е годы, в связи с политическими событиями происходит переосмысление творчества многих представителей русской культуры. Особенно сильно меняется идеология в понимании и трактовке искусства серебряного века, к которому относится и имя А. Н. Бенуа. В этой связи показательна статья об Александре Николаевиче в Большой Советской Энциклопедии. В ней художник и историк искусства представлен как: «типичный представитель реакционных и антинародных течений упадочного буржуазного искусства»⁷³, а его творческая и литературная деятельность характеризовалось как несущее в себе «глубокое призрение ко всему, что составляет сущность человеческой жизни»⁷⁴.

Подобное настроение прослеживается в известном труде Н.И. Соколовой 1934 года⁷⁵. Автор затрагивает вопросы исторических взглядов главных идеологов «Мира искусства». Проблеме борьбы мирискусников с передвижничеством и академической школой Н.И. Соколова уделяет особое внимание и в том числе говорит об исторических трудах А.Н.Бенуа. Говоря о книге «История русской живописи в XIX веке» 1902 года, автор особо подчеркивает резко критическое отношение А.Н. Бенуа к передвижникам. Она делает акцент на том, что вся история передвижничества по А.Н. Бенуа «трактовалась как процесс деградации русской живописи»⁷⁶. Также Соколова Н.И. обращает внимание на критику со стороны Александра Бенуа в адрес К.П. Брюллова.

В послевоенные годы, в эпоху так называемой «оттепели», пробуждается новый интерес к личности историка. Именно в эти годы появляются новые глубокие работы профессиональных историков и искусствоведов. В этот период вектор интересующих искусствоведов вопросов расширяется и уходит от чисто живописной тематики в сторону литературной деятельности Александра Бенуа.

В 1965 году вышла монография М.Г. Эткинда – «Александр Николаевич Бенуа. 1870-1960»⁷⁷. Затем, уже в 1989 годы была выпущена вторая книга «А.Н. Бенуа и русская художественная культура конца XIX – начала ХХ века»⁷⁸, которая до сих пор остается одним из самых значительных трудов, в котором анализируются все стороны творческой деятельности А.Н. Бенуа. В этом труде автор впервые уделил большое внимание критической деятельности художника, проанализировав все основные литературные труды Александра Николаевича. К заслугам А.Н. Бенуа в его литературной и историографической деятельности автор причисляет интерес к художникам XVIII столетия и серьезный анализ их влияния на все русское искусство в последующие эпохи. Однако автору все же не удалось избежать идеологических штампов своего времени и в некоторых моментах он явно позволил себе некоторые преувеличения, как например, в приписывании А.Н. Бенуа восторженных реакций на Октябрьскую революцию.

Говоря о трудах и статьях, посвященных анализу творческого и литературного наследия А.Н. Бенуа, особое внимание привлекают такие имена как И.С. Зильберштейн и А.Н. Савинов. Эти исследователи были авторами вступительной статьи к сборнику «Александр Бенуа размышляет»⁷⁹. В сборнике были собраны и опубликованы статьи, письма и эссе, написанные Александром Бенуа в период с 1917 по 1960-е годы. Во вступительном слове авторы обозначают оценку литературного наследия А.Н. Бенуа. Они представляют его статьи как некое напутственное слово будущим поколениям. Главной заслугой А.Н. Савинова и И.С. Зильберштейна можно назвать то, что именно они первыми поставили вопрос о важности литературного наследия Александра Бенуа, охватывающего огромный круг тем, а не только чисто живописные вопросы. Помимо этого они обратили внимание на деятельность художника и историка по пропаганде русского искусства за рубежом.

В 1969 году был опубликован новый труд Виппера Б.Р., посвященный европейскому искусствознанию второй половины XIX – началу ХХ века⁸⁰. Несколько страниц автор посвящает А.Н. Бенуа. Автор дает краткий анализ двух работ историка – «История русской живописи XIX века» 1900 и 1902 годов соответственно. Б.Р. Виппер обращает внимание на изменение взглядов Александра Бенуа, произошедшие за 2 года, говорит о несостоятельности первого труда и о качественном уровне второго. По мнению Б.Р. Виппера «История русской живописи XIX века» показывает «пример перенесения «субъективной критики», в область истории искусств»⁸¹. Особое внимание автор уделяет вопросу полемичности трудов Александра Бенуа. Во всех книгах «она косвенна, ни с одним из писавших о русском искусстве автор в спор не вступает»⁸². Спор идет в более общей форме, автор просто отстаивает свои позиции, которые по многим вопросам вступали в конфликт с мнениями других маститых историков и критиков.

Другой труд, который в контексте представленного исследования представляет особенный интерес – это вступительная статья Г.Ю. Стернина к мемуарам Александра Бенуа, которые были опубликованы в 1980-ом году⁸³. Сквозь всю статью, автор анализирует и подчеркивает особенную роль Александра Николаевича для русского искусства. Г.Ю. Стернин постоянно подчеркивает важность воспоминаний художника как источника колоссальных знаний по истории и развитию русской культуры XVIII – XX веков. В своей статье Г.Ю. Стернин выделяет несколько направлений, на которые, по его мнению, сам А.Н. Бенуа делал больший акцент. К этим направлениям относятся: детские впечатления, факторы, так или иначе повлиявшие на формирование эстетических взглядов, западничество, отношение к России и в первую очередь к Санкт-Петербургу. На всех перечисленных аспектах Г.Ю. Стернин подробно останавливается, дает свою оценку или пояснения, когда считает, что у А.Н. Бенуа что-то недостаточно понятно. Всю жизнь и творческую деятельность художника Г.Ю. Стернин вписывает в процессы, происходящие в России и ее культуре на рубеже веков. Особенно важными для всей деятельности Александра Николаевича Г.Ю. Стернин называет его отношение к Петербургу, как к месту, где сформировались его эстетические взгляды.

Большую ценность представляет труд Р.С. Кауфмана.⁸⁴ Автор называет основные качества, которые выделяют Александра Бенуа на фоне других критиков этого периода: легкий и простой язык, широта знаний, которыми обладает А.Н. Бенуа, доходчивость и эмоциональность.

В целом о периоде середины ХХ века с точки зрении исследования наследия Александра Бенуа, можно сказать следующее: именно в этот период происходит накопление и систематизация существующего материала, формулирование основных понятий и представлений о его работе и творчестве. Главными темами исследования было творческое наследие художника, вопросы его критической деятельности и достижений как историка затрагивались, но все же в меньшей степени, чем вопросы чисто художественные.

В новейшее время, начиняя с 1990-х годов, происходит всплеск интереса к деятелям культуры Серебряного века, его ярким представителям и в частности Александру Бенуа. Важно отметить, что этим историческим периодом заинтересовались также историки, что привело к возрастанию интереса к работам А.Н. Бенуа. Именно в эти годы были опубликованы неизвестные ранее дневниковые записи, письма художника. Публикации сопровождаются комментариями известных искусствоведов новейшего времени.

В 1990, 1995, 2003 и 2012 годах выходят переиздания знаменитых воспоминаний Александра Бенуа 1980 года⁸⁵, со вступительной статьей Д.С. Лихачева. В этом труде А.Н. Бенуа подводит некий итог своей долгой творческой жизни. Помимо биографических воспоминаний он дает объяснения и комментирует истоки происхождения своих взглядов на художественные процессы.

В 1995 году вышло переиздание книги А.Н. Бенуа 1902 года «История русской живописи XIX века». Вступительная статья была написана В.М. Володарским, который дает краткий анализ книге, выделяя основные и наиболее яркие выводы А. Бенуа, и подчеркивает ту важность, которым обладает художественное и литературное наследие А.Н. Бенуа для будущих поколений.

В 1997 году происходит знаковое событие, открывшее новые пути для исследования литературного наследия Александра Бенуа. Были опубликованы избранные статьи Александра Николаевича, написанные им для газеты «Последние новости» в Париже в период с 1930 по 1936 годы⁸⁶. Серия публикаций «Художественные письма» продолжали традицию, начатую еще в России. Эти письма представляют читателю уже сложившегося, авторитетнейшего историка и критика и его работу в годы эмиграции. В эти годы Александр Бенуа в основном занимался вопросами современной европейской художественной жизни, однако периодически возвращался и к именам русских мастеров.

Как уже говорилось выше, традиция «Художественных писем» была начата еще в России. Эти статьи представляют огромное значение для понимания историографического и критического метода Александра Бенуа. В 1997 году было положено начало огромному труду по переизданию всех «писем» автора, которые выходили на протяжении 10 лет с 1908 по 1917 годы⁸⁷. Основное внимание в «письмам» уделено критическим отзывам и комментариям на современные выставки, спектакли и события. Однако в некоторых письмах А.Н. Бенуа обращался к мастерам русской живописи XIX века, давая историографическую и критическую оценку их деятельности.

Подводя итого всему выше сказанному, можно сказать, что, несмотря на довольно обширную и разностороннюю исследовательскую деятельность, которая была посвящена художественному и литературному наследию, многие вопросы по-прежнему остаются не достаточно изученными. Все еще не в полной мере проработаны исторические труды Александра Бенуа и не достаточно оценен его вклад в развитие историографической науки об искусстве XIX века. Это дает широкий простор для деятельности автору представленной работы и подтверждает ее актуальность.

Для того чтобы в полной мере проследить эволюцию становления и развития Александра Бенуа в качестве историка русского искусства в последующих главах и параграфах будет дан подробный историографический анализ работ автора.