Габович Евгений История под знаком вопроса. "Нева", спб-Москва, 2005

Российский термин НХ не получил на Западе большого распространения. В первую очередь это связано с тем, что он закрепился здесь за весьма частным феноменом сокращения египетской и ближневосточной древней истории на приблизительно триста лет, предлагаемой английским автором Давидом Ролем в его книге «Проверка времени: От мифа к истории» («Test of time: The Bible:- From Myth to History'», London, 1995.). По-немецки эта книга вышла в 1999 г. под заголовком «Фараоны и пророки. Ветхий Завет на испытательном стенде». В последующие годы ее автор издал еще несколько книг, развивающих и популяризирующих его теорию. Названной выше первой его книге, его теории и ее развитию на Западе посвящены многочисленные интернетовские сайты. Назовем здесь сайт http://www.oldtestamentstudies.net/ncresource/default.asp с изображением обложек его пяти книг и сайт New Chronology Studies (ее адрес в Интернете http://home.clara.net/abbottfamily/ncstudies.htm). Тем самым термин «новая хронология» был на Западе «застолблен» Давидом Ролем.

Основная идея названной книги Роля в корне противоречит российскому новохронологическому подходу и всему, что было выяснено в ходе историко-аналитических исследований. Автор пытается спасти библию как исторический источник, ограничившись лишь небольшими корректурами библейской хронологии. Именно, вся новизна его подхода по сравнению с традиционной библейской хронологией, искусственно растянутой на многие тысячелетия, сводится к утверждению, что 21-я и 22-я египетские династии (якобы 1069-945 и 945-715 гг. до н.э.) были единовременными (поэтому фараон из одной династии мог женить своего сына на дочери фараона второй из них). Впрочем, даже этот небольшой удар по традиционной египетской хронологии ставит под вопрос ее достоверность в целом.

В основном, дискуссия о новой хронологии в версии Роля, которая в периоде до 664 г. до н.э. производит целый ряд сокращений на 250-350 лет, идет в англоязычной среде. При этом даже в среде критиков историографии хронология Роля подвергается серьезной критике (см. например http://www.bga.nl/en/discussion/). Многие считают названные сокращения египетской хронологии недостаточными. Наиболее радикального сокращения древней египетской хронологии требует при этом немецкий ученый Гуннар Хайнсон, профессор социологии Бременского университета и один из главных авторов западной исторической аналитики.

С другой стороны НХ российских основоположников современной историко-хронологической критики Анатолия Тимофеевича Фоменко и его основного соавтора Глеба Владимировича Носовского (далее кратко НФ) к сожалению все еще недостаточно известна на Западе. В частности, ни одна из их книг не была до сих пор переведена на немецкий язык. О причинах и формах проявления этого феномена, а также о не совсем безуспешных попытках распространять идеи НХ в западных странах я планирую подробно рассказать в следующей книге.

Настоящая же книга, изданная в «досье Новая реальность», не только и не столько об этом новом революционном направлении в исследовании прошлого человечества, сколько о характере современной «исторической науки» с точки зрения исторической аналитики и о возникновении традиционной хронологии. Я анализирую здесь природу истории, рассказываю о роли историков в искажении нашей картины прошлого, о разбросанных по векам исторических и археологических фальсификациях, о продажности историков и их верном служении любым политическим режимам и идеологиям, о их работе по заказу националистических течений, о выдумывании ими предыстории.

О том, что предшествовало на европейском полуострове евразийского континента возникновению в России НХ, я пишу в уже упомянутой второй книге. В ней также рассказывается о том, какое продолжение имели разрозненные западноевропейские критические исследования 17-19 веков в 20-м веке в разных странах. Особенно подробно будет в ней описано развитие, начиная с конца семидесятых годов прошлого века, историко-критических исследований и критики хронологии в Германии, в которой я с 1980-го года живу и работаю.

Новая хронология и историческая аналитика.

Некоторые из историко-аналитических исследований концентрируются именно на «чистой» исторической критике, не уделяя особого внимания рассмотрению хронологии. Традиция таких критических рассмотрений возникла на дальней границе терпимого в исторической «науке» и была связана с тем, что некоторые критические авторы просто не решались подступаться к такой хаотической глыбе как традиционная хронология. Никто из историков не имеет ясного представления о возникновении хронологии и каждый из них боится сломать себе шею на подступах к ней.

Для историков хронология – это мертвый язык, латынь, которую перестали изучать в школах и на которой никто не говорит, но которая зафиксирована во множестве словарей. Вставишь в текст несколько крылатых изречений на мертвом латинском языке и у твоего текста появится приятный привкус интеллектуальности. Правда, большинство таких «интеллектуалов» латыни не знает, но в их распоряжении немало сборников крылатых слов и выражений на этом языке. Так и в исторических работах употребление хронологических дат считается признаком хорошего тона. И у историков тоже есть свои словари и сборники (называемые хронологическими таблицами), порывшись в которых, можно найти кем-то когда-то соотнесенный некоему историческому событию год.

Как именно это было сделано, не стоит в большинстве случаев даже и спрашивать: никто этого уже не помнит. Наоборот, если задать дату, то по ней можно порой найти соотнесенное кем-то когда-то этой дате событие. А то и все два. Ну, а если не этой дате (не каждый же день что-то должно происходить!), так некой другой, более или менее близкой. Или не очень близкой, если ни в этом, ни в соседних годах с точки зрения историков ничего достойного их внимания не происходило. И опять-таки, мало кого интересует, как возникла традиция такого датирования.

Хронологией историки пользуются как компьютером: никто не понимает, как эта сложная машина устроена, никто не в состоянии сам ее сконструировать заново, но каждый знает, что если нажать на кнопку, она заработает. Не известно как, но работает. Журчит, бурчит, мигает и работает. И что-то делает. Иногда даже нечто весьма полезное. Нужно только научиться ею пользоваться. Вот и пользуются люди хронологией как полезной машиной для написания диссертаций по истории и киносценариев, исторических романов и речей для политиков.

Все беды историков-традиционалистов начинаются с наивной веры в байку о том, что все на свете языки, мертвые и еще пока не совсем мертвые, возникли из некого праязыка, уже включавшего в себя все даже самые сложные понятия, в том числе и такие, которые пока еще не возникли ни в одном из реально существовавших языков. В проекции на таинственную электронную технику их суеверие сводится к тому, что все ныне существующие компьютеры в точности повторяют строение отдельных частей некого древнего великого компьютера, который никогда не ошибался и все мог. Конечно, я утрирую, но именно такая ассоциация возникает у меня, когда я анализирую, как именно историки пользуются хронологией. Ведь они явно путают хронологию реально когда-то имевшего место прошлого, которую уже трудно восстановить, ибо она есть вещь в себе, с грубо сколоченной людьми условной хронологией их исторических фантазий. Последняя существует в печатном виде, от нее ломятся книжные полки, ее зубрят наизусть в школе, но это существование вторичное, идеальное, творческое, если хотите: представленная в виде печатной продукции хронология не является хронологией прошлого, которое нам чаще всего просто не известно, а всего лишь сконструированной историками хронологией некого выдуманного, виртуального, литературного прошлого.

Кстати, мертвый язык латынь – не единственный в мире. Есть еще не менее мертвый греческий, не говоря уже об арамейском и прочих древних и не очень древних, но вышедших из потребления языках. Да и компьютеры разные бывают: и конструкцией отличаются, и памятью, и программным обеспечением. Одни побыстрее, другие чаще ломаются, третьи показывают красивые картинки. И, главное, все они время от времени ошибаются, сбиваются со счета, заражаются вирусами, «сходят с ума» и начинают нести несусветную чушь. Также и с хронологиями: возможны разные хронологии разной степени достоверности.

Существуют хронологии последних нескольких веков, на которые в основном можно полагаться. Но для более ранних времен распространены совсем фантастические хронологии, в том числе и такие, которые вообще ни к черту не годятся. Возьмешь другую «память» (т.н. источники), изменишь принцип конструкции (например, точку отсчета дат), включишь иную логику (не все историки одинаково гениальны) и получишь совсем другую хронологию. Но историки даже этого не понимают. Как и не понимают того, что хронология, зафиксированная в их таблицах – это некое следствие их допущений и их выбора источников. Это один из возможных мертвых языков, одна из конструкций компьютера. И ничего общего с действительным прошлым человечества эта конструкция не обязана иметь.

Авторы большинства историко-аналитических исследований не ограничиваются «чисто исторической» критикой, а приходят к выводу о необходимости радикального сокращения традиционной хронологии в том или ином разделе науки о прошлом. Для совместного обозначения как историко-критических, так и связанных с критикой хронологии работ в Германии все шире распространяется термин «историческая аналитика», введенный швейцарским исследователем и одним из первых последователей НХ в немецкоязычном пространстве историком и латинистом Христофом Пфистером. В первом из своих «Ста тезисов по исторической аналитике» на сайте, адрес которого см. на стр. 451, он отождествляет анализ истории с критикой оной.
Западная историческая аналитика в действии

Как и в НХ историко-аналитические исследования отличаются от исследований историков гораздо большей междисциплинарностью. При этом историческая аналитика доверяет всему комплексу применяемых наук и областей знаний, поставляющих информацию о прошлом, стараясь использовать сведения из разных источников для независимой проверки своих выводов. Это не исключает скептического отношения к некоторым модным «точным» методам датировки, которые историки и археологи выборочно то признают и применяют, когда эти методы подтверждают их хронологические представления, то отвергают и поругивают.

В традиционных исторических исследованиях наблюдается авторитарный диктат исторических догм, который приводит к тому, что все т.н. вспомогательные исторические науки вынуждены постоянно оглядываться на саму историю и больше всего стараться избегать каких-либо противоречий с устоявшимися историческими нормами. Конечно, при этом не может быть и речи о независимой от традиционной истории проверке хронологии или историографии. Так и напрашивается сравнение с СССР и его сателлитами, коих именовали странами социализма или Социалистического лагеря, но которые в своем сотрудничестве с СССР всегда должны были знать своё место: кто босс, а кто воспомогатель оного. Босс – он же Старший брат - один в состоянии владеть истинной в конечной инстанции!

Настоящая книга может рассматриваться как теоретическое или философское введение в историческую аналитику. Систематическое изложении основных результатов исторической аналитики я планирую представить в следующей книге, о которой расскажу несколько подробнее в заключении. А сейчас ограничусь только следующими замечаниями общего порядка об исторической аналитике в действии.

В работах современных историко-аналитиков рассматриваются разные исторические эпохи и разные страны, для которых в традиционной истории имеется пусть и критикуемая нами, но широко известная читателям традиционная хронологизация старины. Все эти традиционные исторические эпохи оказываются фантомными отражениями позднего средневековья и еще более поздних эпох и поэтому подвергаются самым разным сокращениям в исторической аналитике. Кроме того, существуют самые разные схемы и масштабы сокращения хронологии: немецкие авторы сокращают каменный век в десяток раз и омолаживают историю шумеров на 2000 лет, а историю Египта и того больше, российские же авторы переносят античность в средневековье.

Подчеркну гипотетичность некоторых из этих хронологических новшеств и наличие разных точек зрения на объем необходимых сокращений, на изъятие из рассмотрений целых фантомных эпох старины. Историческая аналитика пока еще сосредоточена на критике традиционных представлений и на формулировке наших вопросов к ней. Вопросов, к разрешению которых хотелось бы привлечь и будущие поколения историков. В этом желании нет ничего фантастического: уже сейчас отдельные историки начинают менять свою форму изложения материала о прошлом, делая вид, что наша критика их не ошарашивает и что они всегда все знали про недостатки своих моделей прошлого. Самые молодые из моих читателей еще доживут до времени, когда историки будут утверждать, что это именно они разрушили построенное на фантазиях здание ТИ, а критики к ним только примкнули со стороны.

Но это – дело будущего. Сегодня же остается высказать следующее пожелание: может быть, осознав широту названной критики и ее многообразие как по методике, так и по спектру затронутых исторических тем, поняв, как много самых разных авторов – в том числе и их коллег по профессии - с увлечением работает в этой области, хотя бы малая часть историков и археологов задумается над тем, какие замечательные возможности интереснейшего научного творчества открывает историческая реформация и связанная с ней хронологическая революция. Я надеюсь при этом в первую очередь на научную молодежь и на недогматически мыслящее меньшинство широко образованных - и не только гуманитарно - профессионалов, а не на ремесленно-трудящееся большинство армии «исторических работников».

Для кого эта книга? Интересна ли эта она для историков?

В первую очередь, книга должна быть интересна для всех тех, кто знает о новой хронологии академика А.Т.Фоменко и хотел бы узнать о наличии в мире других критически относящихся (или относившихся) к официальной исторической науке авторах. А такие авторы были и есть, и писали они на латыни, по-английски, испански, французски и – так уж получилось – больше всего по-немецки.

К сожалению жизнь у многих читателей, особенно у получивших образование еще в советское время, сложилась так, что у них имеются определенные трудности с языками. Особенно с иностранными. Даже с перечисленными выше. Конечно, мы все учились понемногу ... читать и переводить со словарем. Но до словарей ли в сегодняшнее трудной время. Да и учили нас этому половому извращению (каждый должен сам с неимоверными неудобствами удовлетворять свои интеллектуальные потребности) плохо, так что в сегодняшней России мало кто в состоянии читать книги, изданные в других странах (даже если они каким-то чудом и попадают ему в руки).

С другой стороны многое из того, о чем будет рассказано ниже, вышло из под пера немецких критиков истории. А с немецким в России сегодня лишь ненамного лучше, чем с английским в Китае, где, правда, все учат английский и каждый может начать с тобой беседу на оном языке. Но последняя ограничивается произнесением одного единственного слова, которым владеет почти каждый: «хэлло!». На слух же не воспринимается практически ни одно слово (я не смог довести до сознания водителя пекинского такси семантически крайне трудное значение слова «стоп», пока не вырвал у него из рук руль и не выскочил из машины на ходу через багажник).

Мне хотелось бы также надеяться, что эту книгу возьмут в руки и профессиональные историки тоже, а также другие имеющие к истории отношение профессионалы. Как правило, они не в состоянии понять суть открытого Н.А.Морозовым и скрупулезно исследованного А.Т.Фоменко широко распространенного в исторической практике (и абсолютно невозможного с точки зрения теории вероятности) феномена повторяемости в истории. Непреодолимым, как им кажется, препятствием, является использование названными учеными математических методов. На самом-то деле математики в соответствующих исследованиях совсем не много и каждый (повторяю: каждый) читатель в состоянии понять, что именно было сделано. Тем более, что результаты проверки исторической информации компьютерами опубликованы в виде списков практически совпадающих длительностей правления и могут быть любым человеком проверены по хронологическим таблицам.

Конечно, у профессиональных историков с языками должно бы быть получше, чем у рядовых читателей книг по новой хронологии. Зато у них и шоры на глазах посолиднее. И профессиональное «знание» истины не позволяет им опускаться до попыток серьезного чтения книг по новой хронологии, вышедших из под пера каких-то там непрофессионалов. Не мог же рядовой советский человек позволить себе читать «антисоветские» факты, изложенные в книгах Солженицына. Вот и приходилось начинать их публичное осуждение со слов «Книг врага советского народа и наймита американского империализма Солженицына я не читал и читать не намерен, но вместе со всем советским народом гневно их осуждаю».

Господа историки! Особенно самые смелые из вас. Я вам искренне советую преодолеть свой страх перед математикой, коей доля на самом деле в новой хронологии не так уж и страшно велика, и осилить первые книги А.Т.Фоменко. Те его книги, в которых он рассказывает о найденных компьютерами случаях неестественно сильной близости наборов числа лет, в течение которых один за другим сидели на престолах правители разных стран в разные исторические эпохи. Первые три таких набора обнаружил Н.А.Морозов задолго до появления первых «пожирателей чисел». И за прошедшие сто лет историки не удосужились его опровергнуть.

Столь же искренне я советую Вам прочитать данное введение в западноевропейскую критику истории. Особенно, если вас смущает то позорное обстоятельство, что названные выше российские авторы успели добиться серьезных успехов в естественных науках или в математике перед тем, как занялись всерьез историей. В Германии – очень почтительное отношение к бумажке. Поэтому еще в недалеком прошлом достаточно было написать про ученого, высказывающего крамольные мысли, что у него нет университетского диплома историка, и всем становилось ясно, что ни одной разумной мысли о прошлом человечества ему в голову прийти не может. Надеюсь, что в России бюрократизация мысли еще не достигла этого абсурдного предела, при котором и каждый недипломированный читатель рассматривается как примитивный примат, не способный самостоятельно разобраться в степени обмана в текстах авторов, пишущих о прошлом человечества.

Конечно, я – гораздо больший дилетант в исторической науке, чем любой прилежный студент-историк. Но зато я способен взглянуть на написанное историками трезвым взглядом человека, склонного к духовному диссидентству. Я не уличаю историков в том, что они неверно интерпретировали одно-два слова в одном из многочисленных «источников», а стараюсь взглянуть критически на все то громадное здание, которое они на основании своего прочтения всех этих текстов построили. И мне это здание не нравится.

Я чувствую себя в роли покупателя и потребителя. Когда я сажусь в новый автомобиль, меня не интересует, как именно добывали руду и другие материалы, использованные высококвалифицированными рабочими и инженерами при изготовлении моих «четырех колес». Я не хочу изучать электрику и электронику, встроенные в автомобиль. Я не хочу изучать химию лаков и красок. Я хочу, чтобы он ехал. И ездил хорошо, быстро, юрко, чтобы я чувствовал себя в нем комфортно и безопасно. И если автомобиль не отвечает этим моим требованиям, я его забраковываю.

Сколько бы не убеждали меня продавцы и создатели такого автомобиля в том, что он – лучший в мире по таким-то и таким-то параметрам, что над ним трудились самые гениальные в мире умы в течение такого-то длительного времени, для меня он – неудачное изделие. Так вот, автомобиль по имени традиционная история был мной давно забракован и за последующие годы никому из историков-традиционалистов не удалось меня убедить в том, что их детище – лучшее из возможных. Мне в нем неуютно. Он не соответствует моим представлениям, сложившимся в ходе моей длительной и довольно бурной жизни.

В большей части этой книги я буду информировать читателя о том, что писали на тему о моделировании прошлого различные западноевропейские авторы, в первую очередь немецкоязычные. Как сторонники традиционной истории, так и ее критики. А там уж никто не мешает историкам-полиглотам взять в руки названные здесь труды и почитать их в оригинале (и, быть может, уличить меня в не совсем правильном изложении мыслей и мнений цитированных авторов) и раскритиковать мои выводы. Которые я делаю на основании прочитанного. И ответить на многочисленные скептические вопросы, которые у меня возникли в связи с традиционной историей.

[Дэппен] Däppen, Christoph: Nostradamus und das Rätsel der Weltzeitalter, BoD, Norderstedt, 2004.

[Рол] Rohl, David: Test of time: The Bible: From Myth to History, London, 1995.

http://www.oldtestamentstudies.net/ncresource/default.asp

New Chronology Studies (http://home.clara.net/abbottfamily/ncstudies.htm)

http://www.bga.nl/en/discussion

Список сокращений

АТФ = Анатолий Тимофеевич Фоменко

ГВН = Глеб Владимирович Носовский

ИА = историческая аналитика

ПВП – Последнее великое потрясение (катастрофа 14-го века)

НФ = Носовский и Фоменко

НХ = Новая Хронология в смысле НФ

ТИ = Традиционная История

Из книги Хельмута Минковского «Самое крупное насекомое это слон. Перлы профессора Галлеттиса»

Практически каждого из нас интересует прошлое. Но еще больше нас интересуют истории. Самые разные. Любовные и трагические, криминалистические и про путешествия. Мы охотно читаем или слушаем рассказы и повести, новеллы и романы. В том числе нравятся нам и занимательно изложенные истории про прошлое: мифы и легенды, сказки и саги, исторические повести и романы. Несколько менее популярны книги, которые пытаются сделать вид, что они рассказывают научно установленную правду о прошлом: учебники и монографии по истории. За редким исключением их читают лишь тогда, когда этого требуют обстоятельства, учеба или работа.

Тем не менее сегодня довольно широко распространено мнение, что прошлое тесно связано с его презентацией в многочисленных книгах, а в последние десятилетия еще и в экранизациях для кино и телевидения. С кино и телевидением все ясно: если это и портреты прошлых эпох, то отретушированные на уровне новейших современных технологий. И не только технологий макияжа, но и подмены примитивных технологий прошлого сверхсовременными технологиями камуфляжа. Вряд ли на много лучше обстоит дело и с книгами по истории. Впрочем, именно этим вопросом я собираюсь заняться вплотную в этой книге.

Отмечу однако сразу, что на более ранней стадии развития человечества интерес к прошлому был иным и по форме, и по содержанию. Прошлое было прошлым семьи, позднее – племени. Оно инициировало культ предков и первичные формы культуры. Конечно, на какой-то довольно ранней стадии появились истории о прошлом, началась его мифологизация. Последняя могла служить самым разным целям: обучению, созданию моральных норм, правил поведения, развлечению, удовлетворению потребности в художественном самовыражении.

Однако среди целей озвучивания прошлого не было (причем не было в течение очень и очень долгого времени) цели адекватного изображения оного. Не было ее в Средние Века, на было - как сейчас выясняется – даже в эпоху возрождения. Эта цель начала появляться в конце этой эпохи и стала более ни менее официальной в эпоху просвещения. Что, конечно, вовсе не значит, что все, кто писали о прошлом в последние несколько веков, на самом деле придерживались этой цели. Этого, к сожалению, нельзя утверждать даже о сегодняшних писателях, специализирующихся на поприще описания прошлого, причем даже в том случае, когда они действуют под прикрытием высоких академических степеней, званий и должностей.