Художник Ю. Д. Федичкин Винокуров И. Вд непомнящий Н. Н. В49 Кунсткамера аномалий
жүктеу/скачать 2.22 Mb.
|
|
свои розыски и далее с таким же успехом. В 1833 и 1834 годах мы охотно открывали свой дом для всех порядочных людей, известных нам лично или кем-либо представленных, кто желал удовлетворить своему любопытству. Но наша уступчивость была употреблена во зло, наши побуждения перетолкованы в дурную сторону и даже на наш характер брошена тень. Потому мы должны были закрыть двери для посторонних. В 1834 году я подготовил к печати свой дневник. Труд мой должен был выйти в издании г-на Родда, известного книгопродавца на Ньюпорт-стрит, в Лондоне. Но так как конца истории все еще не было, то я отлагал и свое намерение со дня на день, из года в год - все в ожидании конца..."
прекращения беспокойств наступил-таки конец -не их, асе автора, наследникам же было не до книги...
пустуют в ожвдании нечаянного постояльца, а затем удивляют его неприятными сюрпризами, как это однажды случилось с одним российским инженером. Вот как он сам об этом рассказывал. "В один ненастный осенний день 1858 года, выехав ранним утром из одного небольшого местечка в Галиции, я п5сле утомительного путешествия прибыл вечером в городок Освенцим. Служил я в это время инженером в городе Львове. Тот, кто путешествовал в этих краях 30 лет тому назад, согласится со мною, что в те времена подобный переезд был тяжел во многих 192 шенияхи сопряжен с большими неудобствами, а потому понятно, что я приехал в упомянутое местечко сильно усталый, тем более что целый день не имел горячей пищи.
лучшего трактирщика во всем городе и, кроме того, содержал буфет, с достоинствами которого я имел возможность ознакомиться во время своих частых странствий по этому краю. Поужинав в общей столовой и напившись по польскому обыкновению чаю, я спросил себе комнату для ночлега. Молодой слуга свел меня на первый этаж древнего монастыря, превращенного, благодаря меркантильному духу нашего времени, в гостиницу. Пройдя обширную залу, вероятно, служившую некогда трапезною для монахов, а в настоящее время играющую роль танцевального зала для освенцимской золотой молодежи, мы вышли в длинный монастырский коридор, по сторонам которого были расположены некогда кельи монахов, ныне спальные комнаты для путешественников. Мне отвели комнату в самом конце длинного корвдора и, за исключением меня, в это время не было в гостинице ни одного проезжающего. Заперев дверь на ключ и на защелку, я лег в постель и потушил свечку.
освещавшей комнату, я совершенно ясно увидел, как дверь, которую перед этим я запер на ключ и на защелку и которая приходилась прямо напротив моей кровати, медленно открылась, и в дверях показалась фигура высокого вооруженного мужчины, который, не входя в комнату, остановился на пороге, подозрительно осматривая комнату, как бы с целью обокрасть ее. Пораженный не столько страхом, сколько удивлением и негодованием, я не мог произнести ни слова, и, прежде чем собрался спросить его о причине столь неожиданного посещения, он исчез за дверью. Вскочив с постели в величайшей досаде на подобный визит, я подошел к двери, чтобы снова запереть ее, но тут, к крайнему своему изумлению, заметил, что она по-прежнему заперта на ключ и на защелку. Пораженный этою неожиданностью, я некоторое
догадавшись, что все это было, конечно, галлюцинацией или кошмаром, вызванным слишком обильным ужином. Я улегся снова, стараясь как можно скорее заснуть. И на этот раз я пролежал не более получаса, как снова увидел, что в комнату вошла высокая бледная фигура и остановилась близ двери, оглядывая меня маленькими и пронзительным глазами. Даже теперь, после тридцати лет, протекших с того времени, я как живую вижу перед собою эту странную фигуру, имевшую вид каторжника, только что порвавшего свои цепи и собирающегося на новое преступление. Обезумев от страха, я машинально схватился за револьвер, лежавший на моем ночном столике. В то же самое время вошедший человек двинулся от двери и, сделав, точно кошка, несколько крадущихся шагов, внезапным прыжком бросился на меня с поднятым кинжалом. Рука с кинжалом опустилась на меня, и одновременно с этим грянул выстрел моего револьвера. Я вскрикнул и вскочил с постели, и в то же время убийца скрылся, сильно хлопнув Дверью, так что гул пошел по коридору. Некоторое время я ясно слышал удалявшиеся от моей двери шаги, затем на минуту все затихло.
- Разве вы его не видали? - сказал я. - Кого? - спросил хозяин. - Человека, по которому я сейчас стрелял. - Кто же это такой? - опять спросил хозяин. - Не знаю, - ответил я. Когда я рассказал, что со мною случилось. Лове спросил, зачем я не запер дверь. - Помилуйте, - отвечал я, - разве можно заперт ь ее крепче, чем я ее запер?
- Пусть объяснит мне это кто может, я же решительно понять не могу, - отвечал я. Хозяин и прислуга обменялись значительным 194 дом: "Пойдемте, милостивый государь, я вам дам другую комнату, вам нельзя здес<" оставаться". Слуга взял мои вещи, и мы оставили эту Комнату, в стене которой нашли пулю моего револьвера.
теперь пустую, так как было уже за полночь. По моей просьбе хозяин приказал подать мне чаю и за стаканом пунша рассказал мне следующее. "Видите ли, - сказал он, - данная вам по моему личному приказанию комната находится в особенных условиях. С тех пор как я приобрел эту гостиницу, ни один путешественник, ночевавший в этой комнате, не выходил из нее, не будучи испуган. Последний человек, ночевавший здесь перед вами, был турист из Гарца, которого утром нашли на полу мертвым, пораженным апоплексическим ударом. С тех пор прошло два года, в продолжение которых никто не ночевал в этой комнате. Когда вы приехали сюда, я подумал, что вы человек смелый и решительный, который способен снять очарование с этой комнаты, но то, что случилось сегодня, заставляет меня навсегда закрыть ее".
привидением своему постояльцу. Ведь в нем уже произошло несчастье - смерть туриста из Гарца, да и другие гости были не в восторге от этой комнаты. Да, видно, жадность заела: сам-то хозяин так и не решился хоть раз там заночевать, экспериментировал на приезжих.
смертным, но и всемирно известным людям. Вот что, по свидетельству кандидата физико-математических наук Валентина Псаломщикова, рассказывает сотрудник такого серьезного научного журнала, как "Вестник Академии наук СССР", Наталья Сафронова: "Когда я писала биографию Виктора Гюго, то выяснилось, что в изгнании на острове Гернси писатель купил себе дом, выстроенный задолго до того настоящим пиратом, корсаром, - дом, о котором ходила дурная слава. По ночам Виктор Гюго, его жена, сыновья и дочь слышали, как пел прекрасный женский голос, кто-то "' 195 невидимый вздыхал, шуршал юбками, стучал каблучками, шелестел страницами. Иногда по утрам рукописи оказывались разбросанными по полу... Эти свидетельства переходят необъясненными из одной книги о Викторе Гюго в другую. Биографы не могут выбросить их, потому что не имеют морального права демонстрировать недоверие к коллективным показаниям семьи Гюго. Галлюцинациями они это тоже не считают". Кстати, нередко обитатели беспокойных домов слышат, видят, ощущают или испытывают одно и то же независимо друг от друга, но скрывают свои впечатления, опасаясь прослыть не совсем нормальными. Но какое-либо совсем уж необычное происшествие, бывает, заставляет их разговориться, и тогда все с удивлением узнают, что и другие несчастные переживают то же самое. Какие уж тут галлюцинации! Как помнит читатель, начало изложения конкретных случаев было положено письмом молодой англичанки, семья которой в конце 80-х годов XVIII века арендовала дом в Лилле, на площади Золотого Льва. Он оказался беспокойным, и из него пришлось поэтому выехать. В 80-х годах XIX века тот дом был переоборудован под гостиницу. В мае 1887 года в ней остановились три подруги-англичанки. Похоже, одной из них в качестве спальни досталась комната, в которой столетием ранее обитали Кресвель и Марш - служанки той английской семьи, и где их ночью напугало привидение.
постояльцев, кроме англичанок, в гостинице не было. Дама, оказавшаяся в бывшей комнате служанок, как и ее подруги, готовилась ко сну. Однако не успела она лечь в постель, как под дверью послышались чьи-то шаги. Одна из ее подруг тоже услышала их. Открыли двери, выглянули в коридор - пусто. А шаги все продолжали слышаться. Вновь заперли двери, а под ними кто-то все прохаживался. Едва пережив от страха ночь, ранним утром три леди покинули гостиницу и выехали из города, чтобы больше туда никогда не возвращаться.
рассказ человека, снимавшего квартиру у хозяина беспокойного дома. Вначале его удивило странное поведение собаки, затем пришел черед изумиться ему самому. Вот как он описывает то необычное событие: "Много лет тому назад у меня в доме жила собака по имени Бекас. У нее была масса достоинств, если сказать коротко - это была необыкновенно умная собака. Я вел тогда жизнь довольно рассеянную, бывал много в свете, возвращался домой очень поздно, иногда на следующее утро, и вообще не ложился ранее третьего или четвертого часа. Однажды я заболел так называемой жабой (опасным воспалением горла) и должен был оставаться дома. В первую же ночь во время болезни я читал в постели, когда часы прозвонили "страшный час полуночи". Бекас спал в углу на своей подушке. Только вдруг вижу я, что он встает с глухим ворчайием, глаза его устремлены на дверь спальни. Потом замечаю в собаке признаки необыкновенного волнения и страха. Она подходит ко мне, шерсть дыбом, глаза обращены на дверь, она продолжает ворчать и трясется всем телом. Это меня тем более удивило, что когда что-нибудь тревожит ее ночью, то она обыкновенно не ворчит, а громко лает и бросается вперед. Вдруг раздается сильный стук во входную дверь, и кто-то шевелит ручкою от замка, как бы силясь отворить дверь, запертую ключом. Я, позвав лакея, спросил его:- не видел ли он из своего окна,- кто так поздно, не звоня, ломится в дверь? Заспанный Антон отвечал: "В окно не видно никого, да и никого нет". - "Кто же это стучит?" - "А кто его знает? Это уже пятая ночь. Если бы вы приходили домой раньше, то слышали бы это не первый раз. Мне сначала страшно было, и я попросил знакомого лакея со второго этажа ночевать со мною; теперь уже привык, пусть его стучит". Я встал, взял свечу и пошел к двери, позвав собаку, но Бекас вместо того, чтобы следовать за мною, вскочил на мою постель и забился под одеяло. Я сперва удостоверился, смотря в окно лакейской, что у моих дверей действительно 197 никто не стоял, как между тем замочная ручка не переставала стучать, подымаясь и опускаясь. Я отпер внезапно дверь, думая поймать кого-нибудь, но никого не было. Когда дверь осталась отворенною, то ручка перестала двигаться. Как только дверь была опять заперта, ручка стала по-прежнему сильно стучать. Я спросил, долго ли это будет продолжаться. Антон отвечал, что стучит обыкновенно четверть часа или двадцать минут, и действительно вскоре все успокоилось.
тевтонскою флегмою, потом сказал: "А, так это теперь у фас? Это ничефо, потерпите, каспадин, это продолшается только нетелю. Так само пыло у токгор Сфотерус, у анкличанин Карр, у тапакеречникПолле, нуатеберьуфас. Нуферноопойдетфесь том".
слышал от моего Антона. Доктор даже заставлял своего лакея спать ночью снаружи двери, а на лестнице караулил дворник, и все это не помешало дверной ручке двигаться, и лакей с дворником напрасно старались удержать ее, неугомонная щеколда была сильнее их обоих. У меня стучало еще две ночи, но я уже не выходил к двери, старался только успокоитьдрожавшего Бекаса. Я справлялся в домовой конторе и узнал, что после меня другие квартиранты испытывали то же самое. Кто мне сможет объяснить случившееся? А также то, что злой и очень чуткой собаке препятствовало залаять, слыша такой шум у двери, а заставляло ее дрожать и визжать от страха?"
становятся беспокойными поочередно... Обычно так не бывает: то, что производит беспокойства, как правило, не выходит за пределы занимаемой жилплощади, "оно" - домосед и иногда "живет" в одной и той же комнате столетиями. Но для редактора газеты это могло показаться скучным, и он внес свою лепту в повествование. Не исключено также, что историю мог приукрасить и рассказчик.
их персонажей. Незнакомые с первоисточниками редакторы и издатели принимают сообщение "пострадавшего" в обеспокоенном доме за чистую монету и публикуют его рассказ. А последующие авторы упорно, в течение многих десятилетий, цитируют плагиат, также не подозревая о первоисточнике. Именно такая история произошла с рассказом молодой англичанки, семья которой в конце 80-хгодов XVIII века поселилась в беспокойном доме на площади Золотого Льва в Лилле. Эту историю впервые рассказала английская писательница Кэтрин Кроув в книге "Ночная сторона природы, или Духи и духовидцы" (Лондон, 1848), ставшей бестселлером середины прошлого века. Однако к концу столетия о книге мало кто помнил. В 90-х годах XIX века в английском журнале "Корнхилл мэгэзайн" были опубликованы воспоминания некоей мисс Пеннимен о пережитом ею и ее семьей в 1865 году ужасе в беспокойном доме на площади Золотого Льва в Лилле. За исключением даты и фамилии рассказчицы, рассказ даже в самых мельчайших подробностях повторяет историю, описанную в книге "Ночная сторона природы". Однако английский писатель Колин Вильсон в своей монографии "Полтергейст!", изданной в 1982 году, приводит эту историю со слов мисс Пеннимен, несмотря на то что в списке рекомендованной им литературы числится и книга Кэтрин Кроув. Везможяо, писателю было некогда подробно читать чужие книги, ведь только своих он написал свыше полусотни... Но продолжим нашу хронологию дальше. Вот что, например, было извлечено из протоколов полицейского дознания, произведенного Владимиро-Волынским уездным исправником А. С. Вощиным в присутствии протоиерея отца Климента Андреевского: "Во Владимиро-Волынском уезде в 1888 году многие жители замечали ночами в сентябре над Мстиславским храмом странный свет, белесо-красное зарево, поднимающееся и опускающееся среди развалин этого храма. Некоторые очевидцы удостоверяли, что явление сопровождалось как 199 бы слышанием голосов, хоровым пением". Развалины культовых построек также иногда бывают беспокойными. А вот Боллечин-хауз в шотландском графстве Пертишир стал беспокойным после смерти хозяина, майора Стюарта, последовавшей в 1876 году, а также уничтожения любимых майором четырнадцати собак его родственниками. Майор жил в этом доме свыше сорока лет и слыл весьма эксцентричным человеком. Он верил в перевоплощение душ, обожал собак, коих к моменту кончины было четырнадцать, и утверждал, что после смерти воплотится в теле своего любимого черного спаниеля. Однако после кончины Стюарта семья покойного умертвила всех его четвероногих любимцев, совершив, как показали последующие события, весьма серьезную ошибку. Первые признаки того, что это действительно так, проявились тогда, когда племянник майора, унаследовавший Боллечин-хауз, въехал в дом со своей женой. Как-то последняя, находясь в комнате, где майор устроил библиотеку, и разбирая его книги, внезапно ощутила едкий собачий запах. Затем что-то невидимое толкнуло ее. Каким-то образом она почувствовала, что это было животное. Потом стали наблюдаться и другие странности: различные шумы в отсутствие кого бы то ни было, постукивания, какие-то странные взрывы-хлопки, иногда сердитые голоса. Поиски источников звуков ни к чему не привели.
Но место было прекрасное, и новый хозяин дома - капитан Стюарт в августе того же года решил начать сдавать его в аренду на спортивный сезон тем, кто желал бы укрепить свое здоровье. Знал ли он о репутации дома, неизвестно. Во всяком случае, он приобрел его годом ранее, после того, как племянник прежнего владельца дома был задавлен экипажем на одной из улиц Лондона.
месте нашлось довольно много. 200 Все они приезжали на несколько месяцев, но, пожив неделю-другую, покидали дом, даже не требуя возвращения денег за не использованный полностью срок. Как оказалось, они все время чувствовали толчки и слышали сопение каких-то невидимых животных, что пугало их до полусмерти.
расследовать их. Маркиз интересовался спиритизмом и был членом Общества психических исследований. Он арендовал дом в складчину с майором Тэйлором и другими членами Общества, и они стали совместно готовиться к выполнению намеченного.
не знали о репутации дома, но вскоре обнаружили, чем он ее заслужил. Первое время все гости приписывали шумы совам, водопроводным трубам и слугам. Но вскоре стало ясно, что стуки, приглушенные взрывы, шаркающие шаги, ссорящиеся голоса, чье-то беспрерывное чтение вслух - всего этого оказалось слишком много, чтобы приписать 201 странные звуки ночным совам, армии слуг и самым неисправным в мире водопроводным трубам. Гости начали следить друг за Другом. В конце концов мужчины принялись ночами играть в покер, вооружившись пистолетами. Но этих гостей было не так-то легко испугать. Чем не менее по ночам раздавались мощные удары в ^оери спален, и почти вслед за этим тут же, сгущаясь прлмо в воздухе, возникал прелестный черный спаниель, который спустя некоторое время как бы таял прямо на глазах. Свидетелями его появления и исчезновения 5ыли почти все гости беспокойного дома. Невидимые ссбаки часто сопели, ударяли хвостами по стенам, толкали гостей влажными холодными носами. Однажды од-'а из двух леди, занимавших одну комнату на двоих, была ночью разбужена поскуливанием своей собаки, которую она привезла с собой. Ее любимица не отрывала взгляда от прикроватного столика. Леди проследила за ее глаза- ' ми и увидела две черные собачьи лапы, заканчивающиеся ничем прямо в воздухе. А один джентльмен к.ж-то ночью увидел в футе от своей кровати чью-то бесплотную руку с зажатым в ней крестом. В лощине близ дома не раз замечали плачущую призрачную монахиню, похожую на умершую лет шестнадцать тому назад сестру майора, первого владельца дома.
Боллечин-хауз оказался домом более чем беспокойным. Как отнесся к этому хозяин дома, осталось покрыто мраком неизвестности...
людям сходным образом. О бытияхлета 1918 года в орловском детдоме говорилось в самом начале нашего рассказа о беспокойных домах. Вообще же в первые годы советской власти подобных сообщений было немало - людям нередко приходилось покидать насиженные места и селиться в незнакомых, которые, бывало, оказывались беспокойными. Так, в одном из номеров журнала "Чудеса и приключения" за 1993 год безымянный автор сообщил о двух подобных случаях. Его знакомая - Ф.О. Полякова в годы революции вместе с дочерьми эвакуировалась из Москвы в один небольшой южный город России, переполненный беженцами. Ей с трудом удалось найти свободный дом - единственный в городе. Он пустовал, так как считался "нечистым". Однако выхода не было - пришлось там поселиться.
входящая в дом женщина, которая в нем загадочно исчезала. По просьбе Поляковой вскрыли пол и обнаружили гроб с женским трупом. Его захоронили как положено, и беспокойства прекратились. Другой Случай приключился с писателем Б. А. Садовским, которому пришлосы-по переезде из Ленинграда в Москву поселиться в подвале Успенской трапезной церкви Новодевичьего монастыря. Писателя на новом месте жительства стали беспокоить странные звуки изпод пола. Пришлось обратиться к коменданту. Тот распорядился разобрать пол подвала. Под ним обнаружили двадцать два гроба - представителей духовенства издревле было принято хоронить под церковью. Гробы вынули и захоронили на кладбище, а писатель стал жить спокойно, ожидая улучшения своих жилищных условий.
в 1987 году сообщил ленинградец А. И. Богомолов. Вот что рассказал Андрей Ильич: "В 1941 году я работал на одной из воркутинских шахт. Однажды шахту закрыли на целых две недели: из нее неслись стоны, шум. Мы работали рядом и все слышали. Некоторые из нас ходили туда, но вылетали, как сумасшедшие. Взрывались электролампы. Из Москвы приезжала комиссия. Через некоторое время все прекратилось, и мы приступили к работе. А на шахте нашли какого-то "врага", как это бывало в то время".
очевидцем которых стала в 1950 году в Днепропетровске. Вот что она рассказала: "Жила я в частном доме. И вот ночью с шумом стали летать в
силой бросает. Зажгла свет. Кругом валяются стулья. Проверила - нигде никого нет, двери заперты.
лежала, а не спала. А спальню от комнаты отделяли шторы. И вот лежу я жүктеу/скачать 2.22 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|