Ирвинг Стоун. Достойные моих гор

Глава XV

Партия непреклонных индивидуалистов

Пять драгунских рот под командованием полковника Стефена Уоттса Кирни, численностью от двухсот пятидесяти до трехсот человек каждая, были первыми воинскими частями армии Соединенных Штатов на всем Дальнем Западе со времен капитана Зебулона Пайка в 1806 году и майора Стефена Лонга в 1820 году. Примерно 10 июля Кирни привел своих посаженных на лошадей пехотинцев из Вайоминга в Колорадо под предлогом защиты двигавшихся по Орегонскому тракту эмигрантов от нападения индейцев. Поскольку орегонские партии двигались уже несколько лет в полнейшей безопасности, экспедиция Кирни явно имела другие задачи. Кирни резко свернул к форту Бепт, находившемуся почти па самой границе с мексиканскими юго-восточными территориями, где он насладился, по словам хроникера форта, «роскошным обедом, накрытым в большом зале», обсуждая с Чарлзом Бентом состояние вооруженных сил Мексики. Это, видно, было прологом к его выступлению в следующем году в роли командующего армией Запада.

По материнской линии Стефен Уотте Кирни являлся потомком таких богатых и элитных голландских семей, как Ван-Кортлендсы и Шуйлеры. Его прапрадед по отцу приехал из Ирландии в 1704 году; отец его был процветающим виноторговцем в Перт-Эмбой, Нью-Джерси, а потом потерял все, поскольку поддерживал британцев в войне за независимость. Никто никогда не сомневался в лояльности Стефена. В 1811 году в возрасте шестнадцати лет он поступил в Колумбийский колледж, однако, когда разразилась война 1812 года, бросил его и поступил в армию. В этой войне он получил отличие за храбрость, был ранен, пленен, обменен и произведен в чин капитапа. Армейская жизнь пришлась ему по душе. Под конец войны его отправили в экспедицию в пограничные районы для строительства аванпостов и фортов. В 1828 году он был комендантом крепости Кроуфорд в Прерия-дю-Шайенн, когда Джон Марш отправил его под арест за незаконное использование краденого леса и неподчинение гражданским властям.

Теперь, пятидесяти четырех лет от роду, полковник Кирни был опытным пограничным жителем и одновременно - рутинным служакой, которому уже целых тридцать три года не приходилось нюхать пороху.

Кирни и его драгуны пробыли в Колорадо три педели, прежде чем примерно 1? августа отправились на восток, пересекая путь третьей экспедиции капитана Джона Фре- монта из шестидесяти горцев, которые добрались до форта Бент 2 августа. В состав партии Фремонта входили Джозеф Уокер, Бэзил Ланженес, опытный охотник Люсьен Максуэлл, Эдвард Кзп из Филадельфии, художник и дюжина делаварских следопытов, фанатично преданных Фре- монту. Фремонт направил весточку своему другу Киту Карсону, который занимался фермерством в Симароне. Когда Карсон узнал, что Фремонту приказано разведать дорогу в центральных Скалистых горах Колорадо, а также составить карту Великого Соленого озера, оп тут же продал свою ферму и присоединился к экспедиции.

Фремонт провед две недели в форте Бент. С двенадцатью новыми карабинами, распределенными им в качестве призов за тобеду в стрелковых состязаниях, он отправился в Пуэбло, а потом, пользуясь мягкой, теплой погодой затянувшегося лета, продолжал движение по Аркан- зас-Вэлли, наслаждаясь зрелищем сосновых лесов и стекающих со Скалистых гор ручьев южного Колорадо. Они двигались по старой индейской дороге, которой в 1804 году воспользовался Пайк, но достоинств которой никто не рассматривал с точки зрения пригодности ее для эмигрантских партий.

В это же самое время в Неваду прибыли четыре эмигрантские группы. Различные источники именуют их группами Снайдера - Блэкберна, Суоси - Тодда, Саблетта и Григсби - Лн. Все они входили в караван из ста фургонов, собранный в Миссури за несколько недель. Только пятнадцать фургонов направлялись в Калифорнию, остальные держали путь в Орегон.

Так, собственно, обстояло дело, пока они не добрались до форта Холл, где их дожидался Калеб Грипвуд с обещанием Саттера предоставить бесплатную землю в Калифорнии. Глава каравана произнес горячую речь, пытаясь предотвратить распад партии: под угрозой обвинения в бунте он запретил следующим в Орегон фургонам сворачивать на Калифорнийскии тракт.

Угроза не подействовала. Сто человек послушались Грнпвуда, и более шестидесяти фургонов повернули на юг.

Первой партией, которой предстояло выступить во главе с одним пз сыновей Грннвуда, была группа из двенадцати молодых люден, ехавших верхом в сопровождении вьючных животных. Они пересекли Неваду и добрались до реки Марии, спустились до Синка, а затем по пути, проложенному в прошлом году Стивенсом, в ¦конце сентября спустились к форту Саттера - самое быстрое в истории западной эмиграции путешествие, без каких-либо приключений, бели не считать того, что юный Джон Гринвуд, сам полукровка, умудрился застрелить индейца.

Партия Григсбн - Айда была самой многочисленной: пятьдесят мужчин, не считая женщин и детей. Уильям Б. Лйд ранее учительствовал, а когда не удавалось свести концы с концами, подрабатывал столярным делом. Он вошел в историю как первопроходец не за особые заслуги, а потому, что обладал довольно бойким пером и оставил живой отчет о своем путешествии, на который с жадностью набросились авторы биографий. Айд, родившийся в Рут- ленде, штат Массачусетс, в 1796 году, очень рано заболел лихорадкой Запада. Он перебрался сначала в Кентукки, а затем - в Огайо и Иллинойс. Айд не мог не поддаться всемогущему зову Запада и зимой 1844/45 года начал готовиться к походу: тщательно отобрал лес для фургонов и заказал их изготовление. Брезентовые навесы к ним были сшиты миссис Айд и их семнадцатилетней дочерью Саррой. Фургопы и навесы он выкрасил грифельно-серой краской, установил кухонное оборудование, погрузил шестимесячный запас провизии, а также циркулярную пилу и железные части для мельницы, с тем чтобы начать новую жизнь на Дальнем Западе. У него было также шестьдесят пять голов крупного рогатого скота и двадцать восемь упряжных волов. На задпей стенке брезентового верха последнего фургона он начертал отчетливыми буквами ОРЕГОН. Но Калеб Гринвуд убедил его изменить направление.

Как только партия Айда добралась до Невады, их проводник «доктор» Джой Мик, чья медицинская практика в Моптерее, по-видимому, потерпела крах, сообщил им, что теперь ипдейцы уже не составляют опасности. Партия сразу же отказалась от единой дисциплины, которая до этого была характерной чертой всех эмигрантских караванов, и каждая семья стала располагаться на ночлег отдельно.
Дойдя до гор Невады, Лйд нашел несколько пологих участков, по которым рабочие команды, поднимаясь поодиночке, могли забраться 'наверх, а затем втащить туда фургоны при помощи блоков и полиспастов. Он уговорил группу снова объединить силы. Они разгрузили фургоны и проложили дорогу шириной в шесть или семь футов, вырубив деревья и откатив крупные камни. Потом наверх с помощью веревок подняли волов. После того как пять или шесть волов собрались на первой промежуточной площадке. туда по одному втащили фургоны. Поднимали их рывками, подкладывая каждый раз под колеса камни в качестве тормоза. На это ушло сорок восемь часов. Люди падали от усталости, у волов кровоточили ноги, но теперь все было готово к спуску.

После покорения гор Невады связи, до сих пор кое-как объединявшие партию, распались окончательно и каждый из фургонов помчался вперед, стараясь первым дорваться до бесплатной земли. Из-за этого партия получила прозвище «партия непреклонных индивидуалистов 1845 года».

В начале октября Джон Саттер отправил Томасу Лар- кину ликумщее письмо, включив в него список эмигрантов: «Вам, несомненно, приятно будет узнать, что они прибыли сюда в состоянии лучшем, чем какая-либо иная партия эмигрантов. Они в подавляющем большинстве обеспечены всеми необходимыми принадлежностями для содержания дома, фермерского хозяйства, а также имеют много механического оборудования. Большинство из них в той или иной степени обеспечено и деньгами».

Калифорния явно привлекала все более высокий класс эмигрантов.

10 октября, в тот самый депь, когда первые фургоны партии Григсби - Айда появились у ворот форта Саттера, экспедиция Фремонта достигла пресноводного озера Юта. Они питались мясом оленей, лосей и забредших сюда бизонов, с удивлением обнаружив стадо их так далеко на западе, ловили в изобилии и рыбу, которую они называли бизоньей из-за горбатой спинки. Продвигаясь на север, Фремонт обнаружил, что ошибался, считая, что озеро Юта связано с Великим Соленым озером. Две недели он провел на Соленом озере, составляя карты и набрасывая схемы. Теперь, находясь примерно в двухстах милях к югу от проложенного вдоль берега реки Марии обычного пути, Фремонт решил двигаться прямо на запад. «Маршрут, по

которому я решил идти, пролегал по долине, покрытой кустиками шалфея. Местность выглядела безводиой, и никто из моих людей о ней ничего не знал. Индейцы объявили нам, что им неизвестно, чтобы кто-нибудь когда- либо пересекал эту равнину». Об этой равнине Карсон писал в автобиографии: «Никому из белых не удавалось пересечь ее. Я часто бывал здесь. Старые трапперы утверждали, что пройти через нее невозможно, что здесь не отыскать пи воды, ни травы для скота. Фремонт принял решение пересечь ее. Когда этого требовали изыскания, для него не было ничего невозможного».

К счастью, изобретательность Фремонта не уступала его храбрости. «Почти на самой линии нашего маршрута, приблизительно в пятидесяти или шестидесяти милях от нас, возвышалась конусообразная гора. Она показалась мне покрытой растительностью. Я решил, что Карсон, Аршамбо и Максуэлл двинутся к ней ночью, взяв с собой мулов, навьюченных запасом воды и провизии, а я на следующий день пойду с остальными по их следам и разобью привал в пустыне. Обнаружив воду, они подадут мне сигнал дымом».

Фремонт с основным отрядом вышел на следующий день под вечер и двигался всю ночь. Перед рассветом к ним приехал верхом Аршамбо и принес радостную весть о том, что им с Карсоном удалось найти воду, траву и лес у подножия горы. Еще один отрезок западной пустыни оказался покоренным.

Третья экспедиция Фремонта, пройдя напрямик через Юту и Неваду от Великого Соленого озера, доказала, что все прежние карты, в которых об этом бассейне говорилось как о «песчаной бесплодной пустыне без воды и травяного покрова», были неверными: это была не сплошная пустыня, ее «пересекали параллельные горные гряды с белыми от спега вершинами и склонами. Вместо бесплодной местности горные склоны были покрыты великолепнейшей травой, и там водилось столько оленей и горных барапов, сколько мы не встречали в прошлых путешествиях».

???? 97

7 Зак. М 1463