ЖИЗНЬ МА-КА-ТАЙ-МЕ-ШЕ-КИА-КИАКА

Обращение к читателю
Надо полагать, не требуется особого предлога для того, чтобы представить публике жизнь героя, за последнее время занявшего достойное место среди выдающихся людей Америки. На последующих страницах мы увидим его в образе воина, патриота и заключенного; однако в каждой ситуации он продолжает оставаться вождём своего народа, с достоинством твёрдостью и храбростью утверждая его права¹. Наш герой считает, что те несколько описаний последней войны, что были на данный момент изданы, несправедливы к нему самому и к его народу. Он решил сообщить миру о тех оскорблениях, которым подверглись его люди со стороны белых, о причинах, что навлекли войну на часть его народа, и общем ходе её в течение всей кампании. По его мнению, это единственный оставшийся способ спасти небольшую группу его единоплеменников, - остаток тех, кто боролся смело вместе с ним, - от воздействия пагубных утверждений, которые уже пробили себе дорогу.

Факты, которые он приводит, касаясь Соглашения 1804 года, ссылаясь на условия которого правительство претендовало на земли племени и подкрепляло свои аргументы силой, являются достойными внимания. Этот договор подразумевал уступку Соёдиненным Штатам всей земли, включая деревню и поля Чёрного Ястреба и его народа, расположенные к востоку от Миссисипи. Как говорит Чёрный Ястреб, четверо человек из племени, которые посетили Сент-Луис, чтобы добиться освобождения из тюрьмы одного из своих соплеменников, были склонены заключить это важное соглашение без полномочий и без ведома всего народа.

Джон Б. Паттерсон

Из: Stevens, Frank E. The Black Hawk War. Chicago, 1903
Существует общепринятое правило собирать всех индейцев, когда ведутся переговоры по поводу их земли, потому что, как верно замечено военным министром, сущность власти вождей индейского племени такова, что они не часто осмеливаются заключать какое-либо соглашение, влекущее за собой большие последствия. Мы могли бы добавить - этого не происходит никогда без присутствия их молодёжи, если на повестке дня вопрос, подобный тому, с коим мы столкнулись здесь. Столь разумное правило не следует никогда нарушать, и индейцы вполне могли бы подвергнуть сомнению полномочия Правительства лишить их права на землю, если в основании правительственных прав лежало подобное нарушение.

Редактор написал эту работу согласно продиктованному Чёрным Ястребом через переводчика Соединённых Штатов, в агентстве Рок-Айленд по делам индейцев саук и фокс. Вследствие этого, он не несёт ответственности за какие-либо факты или точки зрения, содержащиеся в ней, и оставляет старого Вождя и его историю наедине с читателями, как, собственно, и не ожидает какой-либо славы в награду за свои секретарские услуги.

РЕДАКТОР

ЖИЗНЬ ЧЁРНОГО ЯСТРЕБА

Я родился в 1767 году в деревне индейцев саук, на реке Рок^, и теперь мне идёт 67-ой год². Мой прадед, Нанамаки^**, или Гром, согласно рассказанному моим отцом, Пайезой, родился близ Монреаля, в Канаде, куда изначально Великий Дух поместил народ саук, и внушил ему веру, что, по завершении четырёх лет он увидит белого человека, который и будет ему отцом³. Вследствие этого, он в течение трёх лет окрашивал лицо в чёрный цвет, принимал пищу один раз в день, при заходе солнца, и всё это время ему продолжали сниться сны всякий раз, когда он засыпал. Когда Великий Дух снова явился ему, он сообщил, что, в завершение ещё одного года, Нанамаки должен будет встретить своего отца, и велел ему отправиться в путешествие за семь дней до его истечения, взяв с собой двух своих братьев, Нама, или Осетра, и Паукахуммауа, или Солнечную рыбу. Всем троим дóлжно было следовать в направлении налево от восхода солнца. Так они и сделали. Проследовав по указанному направлению в течение пяти дней, он отправил своих двух братьев проведать, слышно ли что-нибудь, и если так, то прикрепить пучок травы на конце шеста, и, воздвигнув его так, чтобы указывал в направлении звука, возвратиться.

Братья вернулись рано следующим утром, и сообщили, что услышали звуки, которые раздавались где-то неподалёку, и что они выполнили его наказ. Затем они все вместе отправились к тому месту, где был установлен шест; прибыв на место, Нанамаки оставил провожатых и в одиночку пошел в то место, откуда происходили звуки, и обнаружил, что прибыл белый человек и разбил свою палатку. Когда Нанамаки появился в поле зрения, его отец вышел ему навстречу⁴. Он взял его за руку и пригласил в свою палатку. Отец сказал ему, что он сын Короля Франции; что ему в течение четырёх лет были сны; что Великий Дух указал ему прибыть в это место, где он должен встретить людей, которые никогда ещё не видели белого человека; что они должны быть его детьми, и он должен быть их отцом; что он сообщил обо всём этом Королю, его отцу, который посмеялся над ним и назвал его Mashena^***, но он настаивал на том, чтобы приехать сюда, чтобы встретить своих детей там, где Великий Дух указал ему. Король сказал ему, что он не найдёт ни землю, ни людей, что это необитаемая область озёр и гор. Но, находя, что тому не будет покоя без всего этого, он снарядил и укомплектовал napequa^****, и назначил его ответственным за судно. Тогда белый человек немедленно погрузился на корабль, отправился в плавание и вот теперь причалил на берег в тот самый день, в который, согласно сказанному Великим Духом в видениях, он должен встретить своих детей. Теперь он встретил человека, на попечении которого в будущем будет целый народ.

Затем он подарил ему медаль, которую и повесил на его шею⁵. Нанамаки рассказал о посещавших его сновидениях, и сообщил человеку, что два брата ожидают его неподалёку позади. Отец дал ему рубашку, одеяло и носовой платок, а также прочие разнообразные подарки, и сказал ему отнести их братьям. Отложив в сторону свою одежду из бизоньей кожи и переодевшись в новое одеяние, Нанамаки отправился к своим братьям. Когда они встретились, он рассказал им о встрече с белым человеком и показал подарки, которые тот вручил ему. Затем он снял медальон, надел его на своего старшего брата Нама, и попросил их обоих пойти всем вместе к его отцу.

Они пришли в то место, и были сопровождены в палатку, где после некой краткой церемонии отец Нанамаки открыл сундук и вытащил оттуда подарки для вновь пришедших. Он обнаружил, что Нанамаки отдал медаль своему старшему брату Нама. Он сказал ему, что тот поступил неправильно; что он должен носить этот медальон сам, поскольку для его братьев имеются другие. Орден, что он дал ему, полагался для лиц того положения, которое ему надлежит занимать среди своего народа. Его братья могут носить звание лишь гражданских вождей, их обязанности должны состоять из заботы о поселковой жизни и проявления внимания к гражданским проблемам единоплеменников, тогда как его чин, исходящий из высшего знания, ставит его над всеми. Если у его народа возникнут трудности в отношениях с каким-другим племенем, тогда нужно повиноваться его пак-ко-ха-ва-ма^*, или верховному повелению. Если он объявляет войну, то он должен вести их на битву. Великий Дух сделал белого человека искусным и храбрым генералом, и послал его сюда, чтобы дать ему, Нанамаки, ту самую медаль и передать через него подарки его людям.

Отец его остался на четыре дня, в течение которых он дал ему ружья, порох и свинец, копья и пики, и научил пользоваться ими, чтобы на войне он был в состоянии наказать своих врагов, а в мирные дни его люди могли охотиться на бизона, оленей и другую дичь, необходимую для жизни в достатке и наслаждении. Затем он подарил прочим различные виды кухонной посуды и показал, как ею пользоваться. Одарив их большим количеством разного имущества, и всем необходимым для приличной жизни, он отплыл во Францию, обещав встретиться с ними в том же самом месте, после 12-ой луны.

Три новоиспечённых вождя возвратились в свою деревню и объяснили всё, что было сказано и сделано Макатакету, их отцу, который был главным вождём племени^**.

Старый вождь зарезал несколько собак и устроил празднество, предваряющее сложение своих полномочий, на которое и было приглашено всё племя ⁶. Собравшимся было очень интересно узнать, что видели и слышали три брата. Старый руководитель поднялся и рассказал им, о чём поведали трое его сыновей, какие события с ними произошли, и заключил речь словами о том, что Великий Дух предписал, чтобы они, три его сына, приняли от него звание и власть, и что он охотно передаёт им все свои почести и обязанности, потому что таково желание Великого Духа, а он, вождь, никогда не осмелится гневить его.

И вот он вручил Нанамаки большую знахарскую сумку, и сказал ему, что он "с радостным чувством передаёт её ему, она - душа нашего народа, она ещё никогда не испытала позора, и буду надеяться, что ты сохранишь её незапятнанной" ⁷.

Из-за того, что столь молодому Нанамаки была передана такая большая власть, среди присутствовавших возникли некоторые разногласия. Чтоб успокоить их, Нанамаки, во время надвинувшейся сильной грозы, сказал, что это он вызвал её, и что это было, воочию, проявлением того имени, что дал ему Великий Дух. Во время грозы ударила молния, и зажгла одно из стоящих вблизи деревьев; такого зрелища ещё никто не видел прежде. Молодой вождь подошёл к дереву и взял несколько горящих веток, развёл костёр в вигваме и усадил своих братьев вокруг него друг напротив друга⁸. Нанамаки встал и обратился к своим людям со следующими словами:

"Я молод, но Великий Дух призвал меня к званию вождя, которое я занимаю среди вас. Я никогда не стремился к чему-то большему, чем то, что было пожаловано мне по рождению. Я не был честолюбив, и никогда я не жаждал занять место отца, и сейчас я не захватил самовольно его полномочия. Великий Дух посылал мне видения на протяжении четырёх лет. Он указал мне, куда пойти и встретить белого человека, который будет добрым отцом нам всем. Я повиновался. Пошел, увидел и теперь знаю нашего нового отца.

Все вы услышали, что сказано и что было сделано. Великий Дух направил человека, чтобы прибыть и встретить меня, и именно по его повелению оказался я во главе своего народа, на том месте, которое охотно оставил мне мой отец.

Когда разразился огонь, вы все явились свидетелями той мощи, что дарована мне Великим Духом, теперь же всё к чему я взываю – это чтобы они, два моих вождя, никогда больше не дали ему повод вырваться наружу. Чтобы они хранили мир среди вас и вели дела в угоду чаяниям нуждающихся. И если враг совершит вторжение на нашу землю, я приму командование, пойду вперёд с командой храбрых воинов и постараюсь проучить неприятеля".

К завершению этой речи все собравшиеся выкликивали имя Нанамаки. Все были удовлетворены, когда узнали, что Великий Дух сделал то, что, как они прежде подозревали, было делом рук Нанамаки, очень проницательного юноши.

Следующей весной, согласно обещанию, их Французский отец возвратился, с судном, обильно загруженным разным добром, которое и было роздано людям. На протяжении долгого времени он продолжал вести с ними регулярную торговлю своими товарами, в обмен на меха и пушнину.

Спустя много времени после описанных событий англичане взяли верх над французами (когда эти два народа были в состоянии войны). Они изгнали их из Квебека и сами вступили во владение этой землёй. Различные индейские племена, окружавшие наш народ и завидовавшие ему, объединились против нас, и объединёнными силами им удалось оттеснить наше племя в Монреаль, а оттуда далее - в Маккинак⁹. Здесь наши люди в первый раз встретились с Английским отцом, который и стал снабжать их товарами. Враги всё продолжали преследовать их и вытеснили в итоге к окрестностям озера. Наконец племя основало деревню у Грин-Бэй, на реке, что теперь в память о нём зовётся Саук^. Здесь они держали совет с племенем фокс, результатом чего стало соглашение о дружбе и союзе. Фокс покинули свою деревню и присоединились к племени саук. Эта договоренность являлась обоюдно необходимой для обеих сторон, поскольку ни одно из двух племён не было достаточно сильным, чтобы успешно противостоять врагу. Так что вскоре они стали единой общностью, или народом. Однако, объединённые силы врагов вытеснили их ещё дальше, к Висконсину^. Какое-то время они пребывали там, пока группа их молодых людей, спускаясь по реке Рок к её устью, не возвратилась и не сообщила благоприятные известия об обследованной земле. Тогда они всем миром спустились по этой реке вниз, прогнали с этой земли народ каскасков и принялись за строительство своей деревни, настроенные никогда впредь не покидать её¹⁰.

В этой деревне я и родился, будучи прямым потомком первого вождя, Нанамаки, или Грома. Очень смутно, если вообще что-то, вспоминается из детства, пока мне не стукнул где-то пятнадцатый год. Мне не разрешали окрашиваться и носить перья, но уже в раннем возрасте я успел отличиться, ранив врага, и, следовательно, был отнесён в разряд Воинов!

Вскоре после этого главный вождь племени маскав прибыл в нашу деревню, чтобы набрать бойцов для войны против оседжей, нашего общего врага¹¹.

Когда мой отец решил присоединиться к военному походу, я тоже предложил свои услуги в качестве участника, и был рад иметь возможность доказать ему, что я не являюсь недостойным сыном, что я храбр и отважен. Вскоре мы встретились с врагом, и сразу же последовало сражение. Находясь рядом с отцом, я увидел, как он убивает своего противника и снимает скальп с его головы. Воспламенённый доблестью и честолюбием, я неистово устремился на другого противника и ударил его своим томагавком, отчего тот свалился на землю. Тогда я пронзил его своим копьём, снял скальп и победоносно возвратился к моему отцу. Тот ничего не сказал, но казался обрадованным. Это был первый человек, которого я убил. Потери врагов в схватке оказались очень большими, и они немедленно отступили, что положило полный конец войне. Затем наш отряд возвратился в деревню и совершил пляску по скальпам, которые мы взяли в бою. Это был первый раз, когда мне разрешили участвовать в пляске скальпов¹².

По прошествии нескольких лун, я, приобретя репутацию видного воина, возглавил отряд из семи человек и произвёл нападение на целую сотню оседжей ¹³! Я убил одного человека и оставил его на оскальпирование своим товарищам, сам в то время наблюдая за силами и приготовлениями врага. Найдя, что они были также хорошо вооружены, как и мы, я скомандовал отступление, и наш отряд оторвался от противника без единой потери. Эта вылазка принесла мне большое одобрение со стороны соплеменников и позволила за довольно короткий срок набрать отряд из ста восьмидесяти человек для похода против оседжей. Воодушевлённые, мы покинули нашу деревню и прошли по пересечённой местности, пока не достигли земли оседжей, на границах Миссури.

Мы шли по их следу, пока не достигли деревни, к коей приблизились с чрезвычайной осторожностью, полагая, что все они были здесь, но, к нашему сожалению, обнаружили, что оседжи покинули посёлок. Отряд, недовольный этой неудачей, весь, за исключением пяти благородных воинов, освободившись от обязательств, ушёл домой. Тогда я встал во главе этого небольшого отважного отряда и поблагодарил Великого Духа за то, что со мной осталось столько человек. Мы взяли след наших врагов и твёрдо решили не возвращаться, пока не добудем трофей либо победу. Осторожно следуя за врагом в течение нескольких дней, мы убили одного человека и мальчика, и возвратились домой с их скальпами.

Из-за упомянутого мятежа в моём стане я, где-то до девятнадцати лет, был не в состоянии снова набрать достаточно народа, чтобы пойти против оседжей. В течение этого промежутка времени они произвели множество возмутительных действий в отношении нашего народа; мне, следовательно, удалось набрать двести отличных воинов, и однажды ранним утром мы тронулись в поход. Несколько дней спустя мы были уже на вражеской земле, и, даже не успев далеко продвинуться, встретились с силами, равными нашим. Тут же началось главное сражение, хотя мои воины и были значительно изнурены предыдущими переходами. Каждая из сторон боролась отчаянно. Казалось, враг не собирался сдавать поле боя, и мы решили или его завоевать, или умереть. Множество оседжей было убито, многие ранены прежде, чем они начали отступление. Невозможно было найти отряд воинов более храбрых, умелых и успешных чем мои. В этом сражении я убил пять мужчин и одну скво ^, и имел удачу снять скальпы со всех, кого я поразил, за одним исключением – той самой женщины, что была убита мной случайно. В этой битве враг потерял около ста воинов. Наши потери составили девятнадцать человек. Затем, очень довольные нашим успехом, мы возвратились в родное селение и танцевали по взятым нами скальпам.

Оседжам, вследствие больших потерь в этом сражении, ничего более не оставалось, кроме как ограничиться их собственными землями. Это остановило на какое-то время их грабительские нападки на наш народ. Теперь внимание наше было направлено на давнего врага, что, заманив, убил несколько наших беспомощных женщин и детей¹⁴. Я отправился в поход вместе с отцом. Он возглавил небольшой отряд, и двинулся на врага, чтобы проучить его за все те обиды, что он причинил нам. Мы встретились около Меримака^, и тут всё началось. Чероки имели большое преимущество в числе. Отец мой был ранен в бедро ещё в начале сражения, но смог убить врага прежде, чем свалился на землю. Узрев, что он упал, я принял командование на себя и сражался отчаянно, пока враг не начал отступать под меткими ударами наших бойцов. Я возвратился к отцу, чтобы оказать помощь, но было уже поздно. Знахарь сказал, что рана смертельна, и вскоре после этого отец умер. В этом сражении я троих мужчин убил и нескольких ранил. Враг потерял двадцать восемь человек, мы - семь.

Отныне я унаследовал большую знахарскую сумку предков, которая принадлежала моему отцу. Я взял её, похоронил наших погибших, и, в грусти и печали от потери отца, возвратился со своим отрядом в родную деревню. В знак сего несчастья я очернил своё лицо, принимал пост и молился Великому Духу на протяжении пяти лет, в течение которых я отстранился от военных дел, занимаясь лишь охотой и рыболовством¹⁵.

Когда оседжи снова принялись нападать на наш народ, и Великий Дух сжалился надо мной, я собрал небольшой отряд и пошёл против них. Мы смогли обнаружить лишь шестерых из оседжей. Видя, что их силы настолько незначительны, я подумал, что с моей стороны было бы малодушно убить их, поэтому я взял их в плен, отправил к нашему Испанскому отцу в Сент-Луис, и затем возвратился в свою деревню¹⁶. Решив раз и навсегда покончить с подлыми оседжами, в наказание за несчастья, причинённые ими нашему народу, я сразу по возвращении начал собирать крупные силы. В третью луну я с пятьюстами воинов саук и фокс и ста aйова двинулся против врага¹⁷. Много дней мы провели в походе, прежде чем, наконец, под вечер натолкнулись на их след. На ночь мы расположились лагерем, на следующий день выступили из него спозаранку и уже к закату наткнулись на сорок хижин, убили всех жителей кроме двух женщин, которых я взял в плен. Во время этой схватки мною было убито семеро мужчин и двое парней.

Тут полегло много храбрейших воинов оседжей, что заставило уцелевших оставаться впредь в пределах своей земли и прекратить нападки на наши охотничьи угодья.

Гибель отца от рук чероки побудила во мне стремление мстить за его смерть путём полного уничтожения, если возможно, последнего остатка их племени. В связи с этим я начал набор очередного военного отряда, чтобы пойти против чероки. Собрав отряд, мы отправились в поход и вошли в их страну, но удалось найти лишь пятерых из них, коих я взял в плен. Впоследствии я освободил четырех из них, а пятую, молодую женщину, мы доставили к нам домой. Сколь ни велика была моя ненависть к этому племени, но не поднялась рука истребить столь малую кучку людей.

В завершение девятой луны я повёл большой отряд против чиппева, каскасков и оседжей. Это было началом длинной и трудной кампании, которая закончилась, когда мне шёл тридцать пятый год, и за плечами уже было семь настоящих сражений и множество более мелких стычек¹⁸. В течение этой кампании было истреблено несколько сотен врагов. Я собственными руками убил тринадцать их самых храбрых воинов.

Изгнав с наших охотничьих угодий врага и нанеся ему значительные потери, мы с миром возвратились в наше селение. После того как траур по умершим воинам и их захоронение, затем празднества и танцы были завершены, мы начали приготовления к зимней охоте. Когда все было готово, мы отправились на охоту и возвратились обильно нагруженные плодами тяжелого охотничьего труда.

Обычно наши люди каждое лето посещали Сент-Луис, но из-за длительной войны, в которую мы были вовлечены, я не был там в течение уже нескольких лет. Теперь, когда все наши затруднения были улажены, я принял решение взять небольшой отряд и двинуться на юг, чтобы в течение этого лета навестить нашего Испанского отца. Мы тронулись в путь и по прибытии разбили палатки там, где ныне стоит здание рынка. Окрасившись и надев наряды, мы попросили о встрече с нашим Испанским отцом и были любезно приняты. Он дал нам разнообразные подарки и снабдил в изобилии продовольствием. Мы, как обычно, проследовали в танце через город, и, казалось, всем горожанам это действо доставило удовольствие. Они были для нас словно братья, и всегда давали нам добрые советы. Во время моего следующего и последнего посещения нашего Испанского отца, я обнаружил, что всё изменилось не в лучшую сторону. Все лица выглядели грустными и мрачными. Я стал выспрашивать, что случилось и мне сообщили, что теперь хозяевами города и страны становятся американцы, и что мы должны будем расстаться с нашим Испанским отцом. Эти новости привели меня и мой отряд в чрезвычайное уныние, потому что об американцах до нас доходило много дурных слухов со стороны тех индейцев, что жили рядом с ними. Было очень жалко расставаться с нашим Испанским отцом, который всегда был к нам дружелюбен.

Через несколько дней прибыли американцы¹⁹. Я и мои люди пошли, чтобы в последний раз попрощаться с нашим отцом. Американцы тоже пришли к нему. Увидев, что они заходят в помещение через одну из дверей, наша делегация вышла через другую. Мы немедленно погрузились в каноэ и поплыли назад в родную деревню на реке Рок. Как и наши друзья из Сент-Луиса, мы были не в восторге от перемен.

По прибытии в деревню мы сообщили всем, что чужой народ овладел Сент-Луисом, и что мы никогда больше не увидим нашего великодушного Испанского отца. Эта новость глубоко омрачила весь народ.

Спустя некоторое время по реке приплыла лодка с молодым американским вождём [лейтенантом (а впоследствии генералом) Пайком], в сопровождении небольшого отряда солдат на борту²⁰. Мы слышали о нём (через гонцов) вскоре после того, как тот пересёк реку Солт. Несколько наших юных воинов отправились на разведку и каждый день следили, что за люди едут с ним в лодке. Наконец, судно подплыло, и молодой руководитель вышел на берег вместе со своим переводчиком. Он выступил с речью и раздал кое-какие подарки, взамен которых мы дали ему мясо и прочее продовольствие из наших запасов.

Мы были весьма довольны речью молодого вождя. Он дал нам добрый совет и сказал, что Американский отец будет порядочно к нам относиться. Он подарил нам американский флаг, который мы и подняли. Потом он попросил нас спустить британские флаги и отдать ему наши британские медали, обещая прислать взамен другие по его возвращению в Сент-Луис. Это мы отказались сделать, поскольку желали иметь двух отцов.