Иван Сергеевич Тургенев Том Сцены и комедии 1843-1852
жүктеу/скачать 0.91 Mb.
|
Г-жа Либанова (равнодушно). А! Да что они так долго чай пьют? Чуханов . Прикажете штурмовать их, матушка? Прикажите! мигом одолеем… Не под такие фортеции хаживали… Таких бы вот нам только полковников, как Евгений Андреич… Горский . Какой же я полковник, Илья Ильич? Помилуйте! Чуханов . Ну, не чином, так фигурой… Я про фигуру, про фигуру говорю… Г-жа Либанова . Да, капитан… подите… посмотрите, что они, отпили чай? Чуханов . Слушаю, матушка… (Идет.) А! да вот и они. (Входят Вера, Мухин, m-lle Bienaimé, Варвара Ивановна.) Мое почтение всей компании. Вера (мимоходом). Здравствуйте… (Бежит к Анне Васильевне.) Bonjour, maman.22 Г-жа Либанова (целуя ее в лоб). Bonjour, petite…23(Мухин раскланивается.) Monsieur Мухин, милости просим… Я очень рада, что вы нас не забыли… Мухин . Помилуйте… я… столько чести… Г-жа Либанова (Вере). А ты, я вижу, уже по саду бегала, шалунья… (Мухину.) Вы еще не видели нашего сада? Il est grand.24 Много цветов. Я ужасно люблю цветы. Впрочем, у нас всяк волен делать что хочет: liberté entière…25 Мухин (улыбаясь). C’est charmant.26 Г-жа Либанова . Это мое правило… Терпеть не могу эгоизма. И другим тяжело и самому себе не легче. Вот спросите у них… (Указывая на всех вообще. Варвара Ивановна сладко улыбается.) Мухин (тоже улыбаясь.) Мой приятель Горский мне уже сказывал. (Помолчав немного.) Какой у вас прекрасный дом! Г-жа Либанова . Да, хорош. C’est Rastrelli*, vous savez, qui en a donné le plan27, деду моему, графу Любину. Мухин (одобрительно и с уважением). А! (В течение всего этого разговора Вера нарочно отворачивалась от Горского и подходила то к m-lle Bienaimé, то к Морозовой. Горский тотчас это заметил и украдкой поглядывает на Мухина.) Г-жа Либанова (обращаясь ко всему обществу). Что ж вы гулять нейдете? Горский . Да, пойдемте же в сад. Вера (все не глядя на него.) Теперь жарко… Скоро двенадцатый час… Теперь самый жар. Г-жа Либанова . Как хотите… (Мухину.) У нас бильярд есть… Впрочем, liberté entière, вы знаете… А мы, знаете ли что, капитан, мы в карточки засядем… Оно рано немножко… Да вот Вера говорит, что гулять нельзя… Чуханов (которому вовсе не хочется играть). Давайте, матушка, давайте… Что за рано? Надо вам отыграться. Г-жа Либанова . Как же… как же… (С нерешимостью к Мухину.) Monsieur Мухин… вы, говорят, любите преферанс… Не хотите ли? Mademoiselle Bienaimé y меня не умеет, а я давно не играла вчетвером. Мухин (никак не ожидавший подобного приглашения). Я… я с удовольствием… Г-жа Либанова . Vous êtes fort aimable…28 Впрочем, вы не церемоньтесь, пожалуйста. Мухин . Нет-с… я очень рад… Г-жа Либанова . Ну, так давайте… мы в гостиную пойдем… Там уж и стол готов… Monsieur Мухин! donnez-moi votre bras…29(Встает.) А вы, Горский, придумайте нам что-нибудь для нынешнего дня… слышите? Вера вам поможет… (Идет в гостиную.) Чуханов (подходя к Варваре Ивановне). Позвольте ж и мне предложить вам мои услуги… Варвара Ивановна (с досадой сует ему руку). Ну, уж вы… (Обе четы тихонько уходят в гостиную. В дверях Анна Васильевна оборачивается и говорит m-lle Bienaimé: «Ne fermez pas la porte…»30 M-lle Bienaimé возвращается с улыбкой, садится на первом плане налево и с озабоченным видом берется за канву. Вера, которая некоторое время стояла в нерешительности – оставаться ли ей или идти за матерью, вдруг идет к фортепьяно, садится и начинает играть. Горский тихонько подходит к ней.) Горский (после небольшого молчания). Что это вы такое играете, Вера Николаевна? Вера (не глядя на него). Сонату Клементи*. Горский . Боже мой! какая старина! Вера . Да, это престарая и прескучная вещь. Горский . Зачем же вы ее выбрали? И что за фантазия сесть вдруг за фортепьяно! Разве вы забыли, что вы мне обещали пойти со мною в сад? Вера . Я именно затем и села за фортепьяно, чтоб не идти гулять с вами. Горский . За что вдруг такая немилость! Что за каприз? M-llе Bienaimé. Ce n’est pas joli ce que vous jouez là, Vera.31 Вера (громко). Je crois bien…32(К Горскому, продолжая играть.) Послушайте, Горский, я не умею и не люблю кокетничать и капризничать. Я для этого слишком горда. Вы сами знаете, что я теперь не капризничаю… Но я сердита на вас. Горский . За что? Вера . Я оскорблена вами. Горский . Я вас оскорбил? Вера (продолжая разбирать сонату) . Вы бы по крайней мере выбрали доверенного получше. Не успела я войти в столовую, как уж этот monsieur… monsieur… как бишь его?.. monsieur Мухин заметил мне, что моя роза, вероятно, дошла, наконец, до своего назначения… Потом, видя, что я не отвечаю на его любезности, он вдруг пустился вас хвалить, да так неловко… Отчего это друзья всегда так неловко хвалят?.. И вообще так таинственно себя держал, так скромно помалчивал, с таким уважением и сожаленьем на меня посматривал… Я его терпеть не могу. Горский . Что же вы из этого заключаете? Вера . Я заключаю, что monsieur Мухин… а l’honneur de recevoir vos confidences33. (Сильно стучит по клавишам.) Горский . Почему вы думаете?.. И что мог я ему сказать… Вера . Я не знаю, что вы сказать ему могли… Что вы за мной волочитесь, что вы смеетесь надо мной, что вы собираетесь вскружить мне голову, что я вас очень забавляю. (М-lle Bienaimé сухо кашляет.) Qu’est ce que vous avez, bonne amie? Pourquoi toussez vous?34 M-lle Bienaimé . Rien, rien… je ne sais pas… cette sonate doit être bien difficile.35 Вера (вполголоса). Как она мне надоедает… (К Горскому.) Что ж вы молчите? Горский . Я? отчего я молчу? я самого себя спрашиваю: виноват ли я перед вами? Точно, каюсь: виноват. Язык мой – враг мой. Но послушайте, Вера Николаевна… Помните, я вам вчера читал Лермонтова, помните, где он говорит о том сердце, в котором так безумно с враждой боролась любовь…*(Вера тихо поднимает глаза.) Ну, ну, вот я и не могу продолжать, когда вы на меня так смотрите… Вера (пожимает плечами). Полноте… Горский . Послушайте… Сознаюсь вам откровенно: мне не хочется, мне страшно поддаться тому невольному очарованию, которого я, наконец, не могу же не признать… Я всячески стараюсь от него отделаться, словами, нмешками, рассказами… Я болтаю, как старая девка, как ребенок… Вера . Зачем же это? Отчего нам не остаться хорошими друзьями?.. Разве отношения между нами не могут быть просты и естественны? Горский . Просты и естественны… Легко сказать… (Решительно.) Ну да, я виноват перед вами и прошу у вас прощения: я хитрил и хитрю… но я могу вас уверить, Вера Николаевна, что какие бы ни были мои предположения и решения в вашем отсутствии, с первых ваших слов все эти намерения разлетаются, как дым, и, я чувствую… вы будете смеяться… я чувствую, что я нахожусь в вашей власти… Вера (понемногу переставая играть). Вы мне говорили то же самое вчера вечером… Горский . Потому что я то же самое чувствовал вчера. Я решительно отказываюсь лукавить с вами. Вера (с улыбкой). А! видите! Горский . Я ссылаюсь на вас самих: вы должны же знать, наконец, что я вас не обманываю, когда я вам говорю… Вера (перебивая его). Что я вам нравлюсь… еще бы! Горский (с досадой). Вы сегодня недоступны и недоверчивы, как семидесятилетний ростовщик! (Он отворачивается; оба молчат некоторое время.) Вера (едва продолжая наигрывать). Хотите, я вам сыграю вашу любимую мазурку? Горский . Вера Николаевна! не мучьте меня… Клянусь вам… Вера (весело). Ну, полноте, давайте руку. Вы прощены. (Горский поспешно жмет ей руку.) Nous faisons la paix, bonne amie.36 M-lle Bienaimé (с притворным удивлением). Ah! Est-ce que vous vous étiez querellés?37 Вера (вполголоса). О, невинность! (Громко.) Oui, un peu.38(Горскому.) Ну, хотите, я вам сыграю вашу мазурку? Горский . Нет; эта мазурка слишком грустна… В ней слышится какое-то горькое стремление вдаль; а мне, уверяю вас, мне и здесь хорошо. Сыграйте мне что-нибудь веселое, светлое, живое, что бы играло и сверкало на солнце, словно рыбка в ручье… (Вера задумывается на мгновение и начинает играть блестящий вальс.) Боже мой! как вы милы! Вы сами похожи на такую рыбку. Вера (продолжая играть). Я вижу отсюда monsieur Мухина. Как ему, должно быть, весело! Я уверена, что он то и дело ремизится. Горский . Ништо ему. Вера (после небольшого молчания и всё продолжая играть). Скажите, отчего Станицын никогда не досказывает своих мыслей? Горский . Видно, у него их много. Вера . Вы злы. Он неглуп; он предобрый человек. Я его люблю. Горский . Он превосходный, солидный человек. Вера . Да… Но отчего платье на нем всегда так дурно сидит? словно новое, только что от портного? (Горский не отвечает и молча глядит на нее.) О чем вы думаете? Горский . Я думал… Я воображал себе небольшую комнатку, только не в наших снегах, а где-нибудь на юге, в прекрасной далекой стороне… Вера . А вы сейчас говорили, что вам не хочется вдаль. Горский . Одному не хочется… Кругом ни одного человека знакомого, звуки чужого языка изредка раздаются на улице, из раскрытого окна веет свежестью близкого моря… белый занавес тихо округляется, как парус, дверь раскрыта в сад, и на пороге, под легкой тенью плюща… Вера (с замешательством). О, да вы поэт… Горский . Сохрани меня бог. Я только вспоминаю. Вера . Вы вспоминаете? Горский . Природу – да; остальное… всё, что вы не дали договорить, – сон. Вера . Сны не сбываются… в действительности. Горский . Кто это вам сказал? Mademoiselle Bienaimé? Предоставьте, ради бога, все подобные изречения женской мудрости сорокапятилетним девицам и лимфатическим юношам. Действительность… да какое самое пламенное, самое творческое воображение угонится за действительностию, за природой? Помилуйте… какой-нибудь морской рак во сто тысяч раз фантастичнее всех рассказов Гофмана*; и какое поэтическое произведение гения может сравниться… ну, вот хоть с этим дубом, который растет у вас в саду на горе? Вера . Я готова вам верить, Горский! Горский . Поверьте, самое преувеличенное, самое восторженное счастие, придуманное прихотливым воображеньем праздного человека, не может сравниться с тем блаженством, которое действительно доступно ему… если он только останется здоровым, если судьба его не возненавидит, если его имения не продадут с аукционного торгу и если, наконец, он сам хорошенько узнает, чего ему хочется. Вера . Только! Горский . Но ведь мы… но ведь я здоров, молод, мое имение не заложено… Вера . Но вы не знаете, чего вам хочется… Горский (решительно). Знаю. Вера (вдруг взглянув на него). Ну, скажите, коли знаете. Горский . Извольте. Я хочу, чтобы вы… Слуга (входит из столовой и докладывает). Владимир Петрович Станицин. Вера (быстро поднимаясь с места). Я не могу его теперь видеть… Горский! я, кажется, вас поняла, наконец… Примите его вместо меня… вместо меня, слышите… puisque tout est arrangé…39(Она уходит в гостиную.) M-llе Bienaimé . Eh bien? Elle s’en va?40 Горский (не без смущения). Oui… Elle est allée voir…41 M-llе Bienaimé (качая головой). Quelle petite folle!42(Bcmaem и тоже уходит в гостиную.) Горский (после небольшого молчания). Что ж это я? Женат?.. «Я, кажется, вас поняла, наконец»… Вишь, куда она гнет… «puisque tout est arrangé». Да я ее терпеть не могу в эту минуту! Ах, я хвастун, хвастун! Перед Мухиным я как храбрился, а теперь вот… В какие поэтические фантазии я вдавался! Только недоставало обычных слов: спросите маменьку… Фу! какое глупое положение! Так или сяк надо кончить дело. Кстати приехал Станицын! О судьба, судьба! скажи мне на милость, смеешься ты надо мною, что ли, или помогаешь мне? А вот посмотрим… Но хорош же мой дружок, Иван Павлыч… (Входит Станицын. Он одет щеголем. В правой руке у него шляпа, в левой корзинка, завернутая в бумагу. Лицо его изображает волнение. При виде Горского он внезапно останавливается и быстро краснеет. Горский идет к нему навстречу с самым ласковым видом и протянутыми руками.) Горский . Здравствуйте, Владимир Петрович! как я рад вас видеть… Станицын . И я… очень… Вы как… вы давно здесь? Горский . Со вчерашнего дня, Владимир Петрович! Станицын . Все здоровы? Горский . Все, решительно все, Владимир Петрович, начиная с Анны Васильевны и кончая собачкой, которую вы подарили Вере Николаевне… Ну, а вы как? Станицын . Я… Я слава богу… Где же они? Горский . В гостиной!.. в карты играют. Станицын . Так рано… а вы? Горский . А я здесь, как видите. Что это вы привезли? гостинец, наверное? Станицын . Да, Вера Николаевна намедни говорила… я послал в Москву за конфектами… Горский . В Москву? Станицын . Да, там лучше. А где Вера Николаевна? (Ставит шляпу и конфекты на стол.) Горский . Она, кажется, в гостиной… смотрит, как играют в преферанс. Станицын (боязливо заглядывая в гостиную). Кто это новое лицо? Горский . А вы не узнали? Мухин, Иван Павлыч. Станицын . Ах, да…(Переминается на месте.) Горский . Вы не хотите войти в гостиную?.. Вы словно в волнении, Владимир Петрович! Станицын . Нет, ничего… дорога, знаете, пыль… Ну, голова тоже… (В гостиной раздается взрыв общего смеха… Все кричат: «Без четырех, без четырех!» Вера говорит: «Поздравляю, monsieur Мухин!») Станицын (смеется и опять заглядывает в гостиную). Что это там… обремизился кто-то? Горский . Да что ж вы не войдете?.. Станицын . Сказать вам правду, Горский… мне бы хотелось поговорить несколько с Верой Николаевной. Горский . Наедине? Станицын (нерешительно). Да, только два слова. Мне бы хотелось… теперь… а то в течение дня… Вы сами знаете… Горский . Ну, что ж? Войдите да скажите ей… Да возьмите ваши конфекты… Станицын . И то правда. (Подходит к двери и всё не решается войти, как вдруг раздается голос Анны Васильевны: «C’est vous, Woldemar? Bonjour… Entrez donc…» 43Он входит.) Горский (один). Я недоволен собой… Я начинаю скучать и злиться. Боже мой, боже мой! да что ж это во мне происходит такое? Отчего поднимается во мне желчь и приступает к горлу? отчего мне вдруг становится так неприятно-весело? отчего я готов, как школьник, накуролесить всем, всем на свете*, и самому себе между прочим? Если я не влюблен, что за охота мне дразнить и себя и других? Жениться? Нет, я не женюсь, что там ни говорите, особенно так, из-под ножа. А если так, неужели же я не могу пожертвовать своим самолюбием? Ну, восторжествует она, – ну, бог с ней. (Подходит к китайскому бильярду и начинает толкать шары.) Может быть, мне же лучше будет, если она выйдет замуж за… Ну, нет, это пустяки… Мне тогда не видать ее, как своих ушей… (Продолжая толкать шары.) Загадаю… Вот если я попаду… Фу, боже мой, что за ребячество! (Бросает кий, подходит к столу и берется за книгу.) Что это? русский роман… Вот как-с. Посмотрим, что говорит русский роман. (Раскрывает наудачу книгу и читает.) «И что же? не прошло пяти лет после брака, как уже пленительная, живая Мария превратилась в дебелую и крикливую Марью Богдановну… Куда девались все ее стремления, ее мечтания»… О господа авторы! какие вы дети! Вот вы о чем сокрушаетесь! Удивительно ли, что человек стареется, тяжелеет и глупеет? Но вот что жутко: мечтания и стремления остаются те же, глаза не успевают померкнуть, пушок со щеки еще не сойдет, а уж супруг не знает, куда деться… Да что! порядочного человека уже перед свадьбой лихорадка колотит… Вот они, кажется, сюда идут… Надо спасаться… Фу, боже мой! точно в «Женитьбе» Гоголя…* Но я по крайней мере не выпрыгну из окошка, а преспокойно выйду в сад через дверь… Честь и место, господин Станицын! (В то время как он поспешно удаляется, из гостиной входят Вера и Станицын.) Вера (Станицыну). Что это, кажется, Горский в сад побежал? Станицын . Да-с… я… признаться… ему сказал, что я… с вами наедине желал… только два слова… Вера . А! вы ему сказали… Что же он вам… Станицын . Он… ничего-с… Вера . Какие приготовления!.. Вы меня пугаете… Я уже вчерашнюю вашу записку не совсем поняла… Станицын . Дело вот в чем, Вера Николаевна… Ради бога, простите мне мою дерзость… Я знаю… Я не стою… (Вера медленно подвигается к окну; он идет за ней.) Дело вот в чем… Я… я решаюсь просить вашей руки… (Вера молчит и тихо наклоняет голову.) Боже мой! я слишком хорошо знаю, что я вас не стою… с моей стороны это, конечно… но вы меня давно знаете… если слепая преданность… исполнение малейшего желания, если всё это… Я прошу вас простить мою смелость… Я чувствую… (Он останавливается. Вера молча протягивает ему руку.) Неужели, неужели я не могу надеяться? Вера (тихо). Вы меня не поняли, Владимир Петрович. Станицын . В таком случае… конечно… простите меня… Но об одном позвольте мне попросить вас, Вера Николаевна… не лишайте меня счастия хоть изредка видеть вас… Я вас уверяю… я вас не буду беспокоить… Если даже с другим… Вы… с избранным… Я вас уверяю… я буду всегда радоваться вашей радости… Я знаю себе цену… где мне, конечно… Вы, конечно, правы… Вера . Дайте мне подумать, Владимир Петрович. Станицын . Как? Вера . Да, оставьте меня теперь… на короткое время… я вас увижу… я с вами поговорю… Станицын . На что бы вы ни решились, вы знаете, Я покорюсь без ропота. (Кланяется, уходит в гостиную и запирает за собою дверь.) Вера (смотрит ему вслед, подходит к двери сада и зовет). Горский! Подите сюда, Горский! (Она идет к авансцене. Через несколько минут входит Горский.) Горский . Вы меня звали? Вера . Вы знали, что Станицын хотел говорить со мной наедине? Горский . Да, он мне сказал. Вера . Вы знали зачем? Горский . Наверное – нет. Вера . Он просит моей руки. Горский . Что ж вы ему отвечали? Вера . Я? ничего. Горский . Вы ему не отказали? Вера . Я попросила его подождать. Горский . Зачем? Вера . Как зачем, Горский? Что с вами? Отчего вы так холодно смотрите, так равнодушно говорите? что за улыбка у вас на губах? Вы видите, я иду к вам за советом, я протягиваю руку, – а вы… Горский . Извините меня, Вера Николаевна… На меня находит иногда какая-то тупость… Я на солнце гулял без шляпы… Вы не смейтесь… Право, может быть, от этого… Итак, Станицын просит вашей руки, а вы просите моего совета… а я спрашиваю вас: какого вы мнения о семейной жизни вообще? Ее можно сравнить с молоком… но молоко скоро киснет. Вера . Горский! я вас не понимаю. Четверть часа тому назад, на этом месте (указывая на фортепьяно), вспомните, так ли вы со мной говорили? так ли я вас оставила? Что с вами? смеетесь вы надо мной? Горский, неужели я это заслужила? Горский (горько). Я вас уверяю, что я и не думаю смеяться. Вера . Как же мне объяснить эту внезапную перемену? Отчего я вас понять не могу? Отчего, напротив, я… Скажите, скажите сами, не была ли я всегда откровенна с вами, как сестра? Горский (не без смущения). Вера Николаевна! я… Вера . Или, может быть… посмотрите, что вы меня заставляете говорить… может быть, Станицын возбуждает в вас… как это сказать… ревность, что ли? Горский . А почему же нет? Вера . О, не притворяйтесь… Вам слишком хорошо известно… Да притом что я говорю? Разве я знаю, что вы обо мне думаете, что вы ко мне чувствуете… Горский . Вера Николаевна! знаете ли что? Право, нам лучше на время раззнакомиться… Вера . Горский… что это? Горский . Шутки в сторону… Наши отношения так странны… Мы осуждены не понимать друг друга и мучить друг друга… Вера . Я никому не мешаю меня мучить; но мне не хочется, чтобы надо мной смеялись… Не понимать друг друга… отчего? разве я не прямо гляжу вам в глаза? разве я люблю недоразумения? разве я не говорю всего, что думаю? разве я недоверчива? Горский! если мы должны расстаться, расстанемтесь по крайней мере добрыми друзьями! Горский . Если мы расстанемся, вы ни разу и не вспомните обо мне. Вера . Горский! вы словно желаете, чтобы я… Вы хотите от меня признания… Право. Но я не привыкла ни лгать, ни преувеличивать. Да, вы мне нравитесь – я чувствую к вам влечение, несмотря на ваши странности, – и… и только. Это дружелюбное чувство может и развиться, может и остановиться. Это зависит от вас… Вот что во мне происходит… Но вы, вы скажите, что вы хотите, что думаете? Неужели вы не понимаете, что я не из любопытства вас спрашиваю, что мне надо же знать, наконец… (Она останавливается и отворачивается.) Горский . Вера Николаевна! выслушайте меня. Вы счастливо созданы богом. Вы с детства живете и дышите вольно… Истина для вашей души, как свет для глаз, как воздух для груди… Вы смело глядите кругом и смело идете вперед, хотя вы не знаете жизни, потому что для вас в жизни нет и не будет препятствий. Но не требуйте, ради бога, той же самой смелости от человека темного и запутанного, как я, от человека, который много виноват перед самим собою, который беспрестанно грешил и грешит… Не вырывайте у меня последнего, решительного слова, которого я не выговорю громко перед вами, может быть, именно потому, что я тысячу раз сказал себе это слово наедине… Повторяю вам… будьте ко мне снисходительны или бросьте меня совсем… подождите еще немного… жүктеу/скачать 0.91 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|