Из донесений маршала советского союза а. М. Василевского верховному главнокомандующему и. В. Сталину

23 июня 1944 года. В этот день я был участником освобождения нашего рай­онного центра. Разве можно забыть то время, когда идешь на смертный бой за освобождение самого близкого, самого дорогого для тебя уголка земли нашей ве­ликой горячо любимой Родины!..

22 июня наша разведка захватила языка. Пленный дал ценные сведения. На следующий день задрожали небо и земля. При поддержке артиллерии, авиации и танков мы повели решительное наступление. Наши танки давили гусеницами фа­шистскую нечисть, немцев косил наш меткий огонь.

Вот мы и в Шумилино. Можно представить, какие были у меня чувства, когда я видел разоренный врагом свой районный центр. Обгорелые трубы, черные квад­раты окон разрушенной школы, дым, огонь и пепел звали к мести.

В этот день мы прогнали немцев за Двину. Радостно было сознавать, что и я участвовал в спасении того, что еще уцелело. За отвагу, проявленную в боях за освобождение Шумилино, я получил медаль «За отвагу».

25 июня, получив отпуск, я был на родине, в Оболи. Кругом полыхали пожа­ры — горели деревни: Пуща, Зуи, Ловжа, Плиговки. Шел бой за деревню Захарово. Только на второй день в канаве нашел я знакомых. Их рассказ не был радостны» для меня. Немцы угнали с собою мою жену и единственную дочь Лиду. Больнее стало на сердце, удвоилась ненависть к врагу. Пошел я догонять своих боевых товарищей...

Слава Красной Армии-освободительнице! Она спасла из фашистской неволи миллионы советских людей. В городе Полоцке мои товарищи по оружию спасли и мою семью. А я горжусь тем, что был участником спасения и вас, мои дорогие земляки, от лютого врага.

Старший сержант, орденоносец В.Ф.Барановский

Газета «Сталінскі сцяг», 24 июня 1945 г.

Светлое поле

Из воспоминаний Г.А. Ленорина, участника освобождения Шумилинского района, уроженца г. Саратова.



Г. А. Ленорин

С начала мая по 19 июня 1944 года мы проходили подготовку к предстоящим боям в северо-восточной части освобожденной Витебщины. Здесь мы видели, как женщины, впрягаясь в плуг, пахали землю, чтобы сеять хлеб. Жили они в землянках. Сердца наши наливались ненавистью к коричневой чуме, топтавшей нашу землю.

...Три ночи шли мы к месту будущего прорыва, и, наконец, наш 154-й гвардейский стрелковый полк 51-й краснознаменной гвардейской стрелковой дивизии 6-й гвардейской армии 1-го Прибалтийского фронта занял позиции на Сиротинском направлении. Здесь мы получили вдоволь боеприпасов и необходимое снаряжение. Я писал матери: «Сегодня на рассвете идем на прорыв. Жив буду, напишу. До свидания. Гарик». Перед рассветом 22 июня наша рота автоматчиков, проведенная через минное поле сапером, благополучно добралась до линии немецкой обороны и залегла в ожидании артиллерийской подготовки. Вскоре в немецких окопах от огня нашей артиллерии начался кромешный ад. Жутко было лежать в такой близости от огненного смерча. Заключительным аккордом прозвучали залпы «катюш», и рота рванулась вперед. Так для нас началась зна­менитая операция «Багратион». Удар мы наносили левее и правее шоссейной дороги, проходившей через Сиротино. Выдвинув штурмовой взвод, который с тыла должен был выйти на немецкие артиллерийские по­зиции, рота спустилась в низину. Штурмо­вой взвод обнаружил немецкую засаду и в коротком бою уничтожил больше двадцати фашистов и взял в плен двух радистов. Дальше рота двинулась в направлении де­ревни Юрьево. Вперед вышла группа из шести человек. В этой группе был и я. У Юрьево нашу группу обстреляли, при­шлось выкуривать автоматчиков противника с чердаков домов. Прорвавшись через горя­щую деревню, мы вышли к немецким блин­дажам в направлении деревни Добрино (сейчас там двухэтажные дома совхоза име­ни С. М. Короткина), но были накрыты не­приятельским огнем. Фашисты стреляли с чердака дома. Мы залегли в яме. Внезапно к нам прыгнул снайпер, на вид совсем еще мальчишка. Я попросил его установить прицел на его винтовке и трижды выстре­лил по вспышкам. В оптику хорошо было видно, как клокочет огонь в черной дыре у трубы. Притихло, и наша группа, разделив­шись на две, вышла к оврагу неподалеку от шоссе. Вторая группа пошла правее, при­крываемая кустарником. Немцы открыли по ним минометный огонь. Снайперы охотились за немцами, а мы, автоматчики, залегли, го­товясь к броску через овраг на фашистские окопы. Сказывалось отсутствие артиллерии. Вскоре в небе показалась четверка наших штурмовиков «Ил-2». Взметнулись ракеты, показывая летчикам, что на той стороне оврага — немцы. Ведущий покачал крылья­ми, отвечая, что понял нас, и пошла работа. На третьем заходе один из штурмовиков вдруг закачался и пошел на снижение... В 1974 г., будучи в гостях у жителей совхо­за имени С. М. Короткина, я рассказал об этом эпизоде, показал место, куда снижал­ся самолет. Секретарь парткома Анатолий Кореневский сообщил, что при осушении болота наткнулись на «Ил», нашли останки летчика» и его документы. Удалось разыскать и жену погибшего, она приезжала на похороны.

Тогда штурмовики крепко помогли нам. Мы, ободренные помощью, забросали немец­кие окопы гранатами и освободили деревню Добрино.

Позже мы были атакованы превосходящи­ми силами противника. При отходе я был контужен и не помню, как добрался до око­пов. Отбив контратаку, стали ожидать под­крепление. Когда наши танки пошли через овраг, мы поднялись в атаку, прикрываясь их броней. Внезапно «Т-34», за которым бежала наша группа, остановился, из-под башни вырвался огонь, повалил дым. Я рва­нулся через шоссе к железной дороге... Очнулся в кустах, нас, оставшихся в живых, переписывал незнакомый мне старший лей­тенант. Затем нас построили и отвели на отдых. У меня кружилась голова. Утром меня отправляли в медсанбат, но я идти от­казался. Получив боеприпасы, мы стали догонять свой полк. Во всем теле была та­кая тяжесть, что трудно было двигаться.

Ребята несли мое снаряжение, оставив мне только автомат.

Когда переходили железную дорогу, шпа­лы были порезаны, рельсы скручены. За железной дорогой шоссе поворачивало на­право, а впереди было светлое поле. Так и осталось оно в моей памяти на всю жизнь...
За родную землю

В родную деревню Мазурино сержант 21-й мотоинженерной штурмовой бригады резер­ва Верховного Главнокомандующего Прохор Трофимов попал в самом начале 1944 года. Бригада в то время была придана 234-й Яро­славской Коммунистической стрелковой ди­визии. 19-летний сержант, командир отделения П.Трофимов участвовал в жестоких боях за освобождение Велижа, Невеля, Го­родка. И вот дивизия с боями вышла к мес­там, знакомым и близким Прохору с самого детства. Попросив разрешения навестить семью, парень поспешил в Мазурино. Но на месте родной деревни воин увидел лишь пепелище. Местные жители сообщили, что Трофимовы нашли приют в деревне Войханы Городокского района. Командование отпустило сержанта к семье на трое суток.

Иосиф Максимович и Матрена Петровна уже и не надеялись увидеть своего сына. Еще летом в 1942 году родители проводили его в партизанскую бригаду С.М.Короткина. Вскоре большая группа партизан брига­ды отправилась за линию фронта за ору­жием. Был в этой группе и Прохор. Немногим удалось прорваться через фронтовую полосу. Одни погибли в жестоких схватках с гитлеровцами, наткнувшись на засады, другие вынуждены были вернуться в брига­ду. До родителей Трофимова дошла тревож­ная весть, будто их сын погиб при перехо­де через линию фронта. А он все же про­рвался на Большую землю. Его направили в запасной полк. Вот почему такой неожиданной и волнующей была встреча в Войханах. Вместе с родителями встретил Прохор и сестру Ирину. Младший же брат Анатолий был в то время в партизанском отряде, а старший Владимир, офицер Красной Ар­мии,— на фронте.

Сержант Трофимов со своим отделением минеров участвовал в освобождении многих деревень сегодняшнего совхоза «Сиротинский». Ежедневно приходилось расчищать проходы в минных полях, чтобы дать возможность нашим войскам с наименьшими потерями достичь вражеских окопов. А ча­ще сами ставили мины на предполагаемых участках передвижения войск противника. Таких боевых операций отделение провело множество. Одна особенно запомнилась Трофимову. Разведка доложила, что у де­ревни Ровное у полукилометрового прохода между двумя болотами враг сосредоточил большое количество танков и бронемашин. Было ясно: враг решил воспользоваться этим проходом для неожиданной контрата­ки. Очень ответственным было на этот раз задание. К определенному месту направил­ся целый взвод минеров. Темной зимней ночью с грузом мин и толовых зарядов, вы­биваясь из сил, солдаты пробирались по снежной целине. В отделении П.Трофимова были русский Суханов, белорус Хмыльников, азербайджанец Касымов, узбек Юсу­пов, туркмен Хазар и еще несколько чело­век из разных уголков страны. Противотан­ковые мины расставили еще затемно и отошли к соседнему перелеску. С рассветом затарахтели моторы немецких танков. Ви­димо, противник проверял до этого участок прорыва, так как его машины без всякой предосторожности рванулись вперед. Вскоре мощные взрывы потрясли воздух. Потеряв значительную часть танков, гитлеровцы от­катились назад и не пытались больше контр­атаковать на этом участке.