Клиническая практика

Как мы увидели, стыд - это могущественный аффект, который может угрожать чувству собственного достоинства индивида. Чувство стыда может стать непереносимым на сознательном уровне. Авторы статей и клиницисты выделяют, по крайней мере, шесть психологических защит, способных притупить его. Таковы: отрицание, уход, перфек-

___58___59

ционизм, высокомерие, бесстыдство и ярость. Химически зависимые лица и члены их семей часто используют эти защиты с двумя целями: защититься от стыда и минимизировать осознание своих семейных проблем.

Отрицание - это, возможно, самая эффективная защита от любого некомфортного чувства или факта. Lewis (1971) специально связывал отрицание со стыдом, поскольку это могущественное чувство может быть слишком невыносимым. Потребность отрицать стыд может быть единственной причиной того, что многие люди даже не знают о таком чувстве. К тому же термин "стыд" используется в Западном обществе сравнительно редко, по крайней мере по сравнению с "виной", что еще раз показывает, как хорошо мы защищены от стыда.

Суть отрицания - самообман. Крайняя степень последнего - это вытеснение, полное отсутствие сознательной мысли и связанного с ней чувства. Индивиды могут вытеснить травматические события, типа физического или сексуального абъюза. Стыд, сопровождающий эти события, также вытесняется. Позже, когда события вновь осознаются (возможно, в процессе терапии или спонтанно), эти люди, похоже, испытывают стыд на его изначальном уровне. Традиционным аспектом психоаналитически ориентированной терапии является помощь клиентам обрести вновь свои вытесненные воспоминания и чувства, чтобы такие травматические события могли быть проработаны.

Отрицание не может быть всегда таким полным, как вытеснение. Иногда индивиды будут вспоминать специфические аспекты случившегося, но либо

воспоминания будут неполными, либо потеряется чувство, сопровождавшее их поведение. Например, сын алкоголика может быть способен обсуждать случай, когда его отец угрожал побить его в присутствии его друзей, но он не помнит, как ему было стыдно при этом. В процессе консультирования эти люди часто делятся такими воспоминаниями в неестественной, отстраненной манере, как если бы это случилось с кем-то другим, а они только оказались свидетелями, происшествия.

Минимизация - это процесс, тесно связанный с отрицанием. Когда клиенты минимизируют, они могут понимать, что определенные события случились в действительности, но не признают физической или эмоциональной значимости этого. Алкоголик может с готовностью признать, что пьет слишком много, но отказывается понимать, как сильно это поведение повредило ему или его семье. Минимизация может осуществляться произвольно, чтобы "отделаться от этих людей"; чаще же она указывает на серьезный самообман, который защищает индивида от неприемлемой реальности, держа его в неведении. Алкоголик., используя' фразу, заимствованную у общества Анонимных Алкоголиков, "ис-кренне заблуждается" относительно своей болезни.

Отрицание уменьшает не только стыд. Эта защита полезна против любого болезненного осознания. Отрицание особенно эффективно со стыдом, так как он угрожает центральной идентичности. Немногие люди настолько сильны и уверены в себе, чтобы с легкостью предстать перед лицом угрозы своей базовой идентичности; отрицание служит ее защитой, когда она может быть подавлена стыдом.

Алкоголики вынуждены встретиться с двойной угрозой своей идентичности. Во-первых, сам по себе

___60___61

ярлык "алкоголик". Как только человек получил его, это становится первым, что думают о нем другие и он сам. Он становится в первую очередь и прежде всего алкоголиком. Другие аспекты его идентичности, например, его рабочая и семейная роли, начинают рассматриваться как вторичные. Быть алкоголиком - это стигма (Goffman, 1973) в том смысле, что центральная идентичность человека превращается в таковую алкоголика. Во-вторых, многие алкоголики действуют совершенно по-другому, будучи пьяны. Позже они вынуждены смотреть на это поведение и пытаться понять, как такое могло случиться. Они должны или расширить концепцию себя, чтобы она включала в себя возможность поведения, демонстрируемого в пьяном виде (что означает принятие стыда, сопровождающего такое поведение), или отрицать, что они "действительно" делали все эти постыдные вещи. Отрицая свой алкоголизм, эти люди могут защититься от специфического, вызывающего стыд поведения, а также предохранить свою угрожаемую идентичность от хороших и достойных членов сообщества.

Консультанты, знакомые с химической зависимостью, знают, что отрицание - не простой процесс: Пациенты могут казаться полностью отрицающими свои проблемы сегодня, целиком принимающими их завтра и частично отрицающими - послезавтра. Стыдящийся индивид может чувствовать себя переполненным стыдом на одной сессии, однако "забыть", что так расстроило его, к следующей встрече. И это не всегда плохо. Хотя вообще целью терапии является показывать отрицаемую реальность при каждой возможности, клиент Может нуждаться в том, чтобы предохранить себя от стыда путем его отрицания или минимизации. Кон-

сультант может прозондировать эти защиты, чтобы посмотреть, возможно ли коснуться отрицания. Если последнее - часть паттерна срыва, могущего привести клиента назад к пьянству, им надо заняться немедленно. Однако, если консультант верит, что это отрицание - временный маневр, необходимый в этот момент клиенту,; чтобы защититься от подавляющего стыда, тогда лучше будет уважать данную защиту вместо попыток "атаковать" ее. Терапевт должен помнить, что стыд постепенно показывается и помощнику, и - внутренне - клиенту.

Уход (withdrawal)

Второй важнейшей защитой от стыда является уход (Kaufman, 1980; Thrane, 1979). Когда кто-то

прибегает к уходу, он пытается сбежать от чего-либо некомфортного - почти как ребенок, который,

притронувшись к печке рукой, инстинктивно отдергивает ее. Персоны, уходящие от стыда, могут

делать это и физически, и эмоционально. Чем более болезнен эпизод стыда, тем более вероятно, что

индивид сбежит. Физические признаки, обычно сопутствующие стыду, - опускание взгляда, отворачивание, покраснение и т.д. - все показывают, что жертва переживает подавляющие и остро болезненные чувства и что она одновременно пытается ослабить эти чувства, отклоняя их1. В этот момент человек не может встретиться глазами со своим обвинителем не только потому, что чувствует себя осуждаемым им; стыдящийся человек должен также справиться с неожиданным выбросом адреналина, сопровождающим это тревожное переживание. Он может нуждаться в том, чтобы покинуть сцену до того, как его тело заставит его плакать, кричать или драться.

___62___63

Стыдящиеся люди, использующие уход, соприкасаются со своим стыдом. Они не отрицают полностью свои чувства. Фактически, все они слишком осознают свою боль и не уверены, что выдержат ее еще больше. Они чувствуют себя видимыми до глубины, неспособными предохранить свою основную идентичность от атак и разрушения. Бегство - естественная реакция на такую,ситуацию.

Физический уход - наиболее прямой путь к избежанию стыда. Алкоголик может делать попытки "географического бегства", переезжая из города в город, когда его поведение приводит к тому, что становится слишком ужасной мысль увидеть своих друзей вновь. Каждый раз человек получает шанс начать сначала — новые знакомства до появления подозрений могут принести ему выгоду и вылечить его уважением и доверием. К несчастью, алкоголик несет свою болезнь с собой; порождающее стыд поведение скоро вернется, начиная другой непродуктивный круг стыда. Проблема такого поведения в том, что алкоголик настолько стыдится себя, что уходи, вместо того чтобы бороться с подлинными причинами. Этот человек отчаянно бежит от своего стыда, не понимая, что на самом деле берет его с собой, куда бы он ни шел.

Физический уход может быть гораздо более тонким, чем буквальное бегство. Клиент, который избегает контакта глаз, рассказывая особенно чувствительный секрет, модулирует величину контакта, которую может выносить сейчас. Так же и ребенок, вертящийся, пока мать отчитывает его, поворачиваясь из стороны в сторону, осуществляет приспособление и пытается минимизировать свой стыд. Родители, которые, видя такое поведение и расценивая его как неповиновение, настаивают: "Стой

прямо и смотри прямо на меня, когда я говорю с тобой", сильно увеличивают стыд ребенка, так как теперь он не имеет защиты в виде частичного ухода.

Как и в случае с отрицанием, терапевт должен уважать потребность клиента в уходе. Это подразумевает позволение клиенту разорвать контакт глаз без интерпретации этого события как трусости или уклонения. Чувствительный консультант может даже отодвинуть стул на несколько дюймов или посмотреть в сторону, чтобы- показать клиенту, что не будет посягать на его территорию и позволит клиенту контролировать интенсивность эмоций, сопровождающих значимое самораскрытие. И наоборот, помощник может предложить поддерживающий физический контакт во время таких событий, такой как небольшое объятие или прикосновение к руке, отслеживая реакцию клиента, чтобы убедиться, что эти действия действительно желанны для этого человека в это время. Важно помнить, что каждый имеет уникальную историю прикосновений; индивид может ассоциировать кажущийся безобидным контакт, типа сердечного похлопывания по спине, с провоцирующим стыд поведением родителей.

Уход может стать привычным. Когда это случается, человек начинает убегать от тех аспектов жизни, которые особенно опасны, от зон, где он может испытать стыд. Эмоционально это означает развитие способности оставаться в стороне от других. Некоторые стыдящиеся люди кажутся друзьям и семье эмоционально недоступными, в то время как в действительности они не осмеливаются стать ближе из-за своего страха отвержения и оставления. Они уверены, что другие могут увидеть их недо-

___64

Этот паттерн эмоционального отхода обычен для аддиктов и членов их семей. Алкоголик может пить частично для того, чтобы помочь себе уйти от угроз ежедневного существования, включающих стыд. Алкоголь затем может стать единственным другом употребляющего, единственным, к кому он может обратиться, когда эти чувства приближаются. Этот паттерн особенно вреден для тех химически зависимых лиц, которые предпочитают пить или принимать наркотики в одиночку; гонимые от других страхом стыда, эти одиночки в конце концов могут стать почти полностью изолированными. Хотя даже кажущиеся "социабельными" употребляющие могут пасть жертвой прогресса такого поведения, постепенно становясь менее заинтересованным в других по мере усиления зависимости.

Невидимость - другой симптом потребности в уходе от стыда. Стыдящиеся люди привыкают к тому, что быть увиденными - значит пережить болезненное унижение; в своих попытках предохранить себя от таких чувств они приходят к тому, что самое безопасное - это когда никто вообще не обращает на них внимания. Такие люди развивают замечательную способность сливаться с фоном. Они просто отказываются привлекать к себе внимание, предпочитая жизненную позицию "за сценой", позволяя другим получать признание за те хорошие вещи, которые они делают, чтобы только не быть отвергнутыми за какой-нибудь из своих недостатков. Цена, которую они платят за безопасность, -это то, что они не могут дать другим возможности отблагодарить их. Эти люди не получают позитивного внимания, и поэтому у них мало шансов под-

___65

Алкоголики, добившиеся невидимости, извлекают пользу из этого паттерна, поскольку другие склонны не замечать проблем их пьянства, так же как и другой их активности. Эти люди могут быть "вторыми" алкоголиками в семье, относительно незаметным благодаря вопиющему поведению более очевидного пьяницы. Например, когда главный алкоголик сильно пьян и смущает всех окружающих, этот может выпить столько же, но тихонько "отрубиться" в углу. Позже, когда его алкоголизм откроется, его друзья и семья, вероятно, не поверят в это. Они могут отказываться принять такой диагноз, потому что "он просто не может быть алкоголиком - он никогда не создает неприятностей, как его брат". Конечно, невидимый алкоголик может привести в точности те же аргумента, чтобы объяснить свои проблемы. Ему понадобится помощь, чтобы принять идею о том, что можно быть алкоголиком, даже не отличаясь открыто несносным поведением.

-Стыдящийся человек может найти другие способы ухода. Он может разработать концепцию своей полной некомпетентности в жизни, своей сущностной несостоятельности. Такие индивиды бросают попытки управлять своей средой. Как это ни странно, они достигают определенного чувства автономии, когда другие, убедившись в их бестолковости, оставляют их одних. Как бы то ни было, цена противостояния стыду таким образом огромна; однажды получив ярлык неудачника, очень трудно от него избавиться.

___66___67

Индивиды, чья идентичность базируется на несостоятельности, становятся экспертами в том, как "вырвать неудачу из пасти победы". Они могут оставить стационар за день до выписки, не в силах принять необходимость изменения образа себя в случае успеха в чем-то важном. Их подспудный страх состоит в том, что успех приведет к их видимости, которая, в свою очередь, повлечет за собой только стыд и позор. Такие люди предпочитают принять свою тотальную несостоятельность, потому что стыд, подразумеваемый этой ситуацией, может быть разбавлен и абсорбирован с меньшей болью, чем если бы он был непосредственно переживаемой эмоцией.

Понятие заброшенного ребенка, введенное Wegscheider (1981), - другой пример того, как дети, вырастающие в семьях алкоголиков, могут защищаться от стыда и других болезненных аффектов. Заброшенный ребенок прерывает контакты с семьей и друзьями. Он не способен выносить дисфункциональные аспекты жизни в этом доме и покидает его эмоционально, а иногда и физически, чтобы выжить. Позже, будучи взрослым, такой человек может не знать, как выразить свои потребности или как получить заслуженное внимание других.

В общем, уход есть важная защита, используемая для уменьшения чувства стыда. Алкоголизм способствует уходу и может быть рассмотрен в этой перспективе как центральная защита против стыда.

Перфекционизм

Стыдящиеся люди часто испытывают иррациональный страх неудачи. Это происходит потому, что ошибки не могут быть поняты ими как часть повседневной жизни нормальных людей. Сенситив-

ные к стыду персоны склонны интерпретировать любую неудачу, даже тривиальную ошибку типа забывания имени, как доказательство своей недо-человеческой природы. Каждая погрешность напоминает этому человеку о таком количестве прошлых "ляпов", что для него становится очевидной собственная дефективность. Иногда единственным непорядком в их жизни остается непонимание того, почему все остальные не согласны с их строгим суждением о себе.

Глубоко стыдящийся человек (или, возможно, любой, кто чувствует себя особенно уязвимым сейчас) верит, что в нем нет места человеческому; он должен тщательно избегать расслабления, чтобы никто не мог увидеть его истинной сущности.

Желание никогда не допускать ошибок превращается в привычный перфекционизм. Индивид развивает комплексную систему рационализации, убеждающую его в том, что он должен соответствовать самым высоким стандартам. Такой человек чувствует себя наилучшим образом, когда знает, что всё находится на своем месте, что сделанное им - безупречно, и что он опять предотвратил персональное или семейное унижение. В такие моменты он чувствует не просто облегчение; он также переживает возбуждение от победы над миром и теми смертными, что удовлетворяются менее превосходными результатами.

К несчастью, побуждение к представлению может стать невыносимым в перфекционисте. Если для них важен внешний вид, то каждый волосок должен быть на месте. Если главное - выполнение работы, то они должны работать больше и достичь больше, чем любой из коллег. Если их внимание направлено на родительство, они стремятся быть

___68___69

исключительными матерями и отцами, или, по меньшей мере, представляться такими внешнему миру. Они не могут позволить себе быть средними, поскольку они не принимают понятия "средний"; всё, что они могут представить, прекрасно или ужасно. Перфекционист живет со страхом надвигающегося позора. Он может обратиться к алкоголю для облегчения этого страха. Например, одна моя клиентка - домохозяйка и общественный лидер, имеющая побуждение содержать дом в исключительной чистоте. Она не могла остановиться, пока в доме был хоть малейший непорядок. К несчастью, часть дома нуждалась в переделке, что привело к беспорядку на несколько недель. Она переживала нарас-тающий дискомфорт, чувствовала себя выставленной напоказ и униженной. Вскоре она начала стараться увести гостей из этой части дома. Она определила беспорядок как состояние своего провала как домохозяйки и, таким образом, как человеческого существа. Давление упорно нарастало, пока она не была вынуждена искать помощи. Хотя масли бы найтись другие решения, она нашла облегчение в пьянстве, пока запой не привел ее сначала в госпиталь, а потом в лечебную программу. Типично то, что эта женщина не ассоциировала слово

Как показано в Главе 2, перфекционизм — это преувеличенное и крайне вредное искажение стремления к компетентности. Перфекционисты обладают столь малой толерантностью к стыду, что тратят избыточную энергию на его избегание. По-другому это можно выразить так: они не получают удовлетворения, будучи "достаточно хорошими". Алкого-лики-перфекционисты могут искать облегчения от осознания того, что не могут всегда соответствовать сверхчеловеческому уровню. Они также могут обновлять себя временной эйфорией, достигаемой в опьянении, чувствуя себя более могущественными и компетентными, чем на самом деле. Таким образом, перфекционист может пить частично для ухода от гнета безошибочного поведения и для поддержания или воссоздания иллюзии,, что он выше других.

Перфекционистское поведение откладывает приход внутреннего чувства неадекватности. В результате, такие люди постоянно покупают время, пытаясь предотвратить демонстрацию своей неадекватности. Каждый успех усиливает потребность в новом успехе, чтобы не почувствовать себя "обманщиком". Например, служащий в сфере бизнеса, быстро поднимаясь по служебной лестнице, может рассматривать каждое продвижение как доказательство того, что одурачил других служащих; когда они обнаружат и обнародуют тот факт, что он некомпетент-ный идиот (а он знает, что это так), он переживет гораздо больший стыд, чем если бы никогда не продвигался. Центральная проблема состоит в том, что стыдящийся человек считает себя некомпетентным.

Перфекционист может лишь смутно осознавать вышеописанную динамику. Когда это поведение комбинируется с отрицанием, человек может только неясно ощущать свою скрытую слабость. Он мо-

___70___71

жет считать свое поведение полностью хорошим, не в силах понять, что ему недостает способности наслаждаться менее напряженным существованием. Когда клиент достигает маленького инсайта, касающегося данного паттерна, но не может связать его со своим употреблением интоксикантов, он, скорее всего, сорвется в ответственной ситуации. У такого человека также могут быть трудности с посещением группы, если он не может позволить себе быть "просто пьяницей, как и все мы". Вместо этого он может хотеть специального лечения, потому что он уже разработал "совершенный план выздоровления" и следует ему. Конечно, когда его безупречный план начинает пробуксовывать, такой человек склонен отгораживаться от других, чтобы они не увидели его неадекватности. Такая последовательность событий иллюстрирует, как каждая за-щита от стыда способствует развитию других защит. Отрицание, перфекционизм и уход помогают одно другому, так же как и повышают вероятность злоупотребления химическими веществами.

Высокомерие

Высокомерие - это комбинация грандиозности и презрительности. Грандиозность (Broucek, 1982; Kohut, 1978; Morrison, 1983) есть попытка стыдящейся персоны вновь возвысить себя. Презрение -. это процесс, посредством которого такая персона пытается принизить остальных. Высокомерный человек выводит свой стыд наружу, проецируя его, чтобы удержать чувство собственной значимости в раздутом состоянии. Он может презирать всех вокруг, глядя на них, как на ничего не стоящих, слабых и, так или иначе, дефективных. Он может гордиться своей предполагаемой доблестью, всерьез

веря, что будет лучшим в любой избранной им деятельности.

Высокомерие редко распознаётся самим индивидом. Скорее, искаженность его представлений о себе заметят члены семьи и друзья, находящие его менее компетентным и интересным, чем он сам находит себя. Его товарищи могут приходить в бешенство или переполняться отвращением по отношению к установке превосходства такого лица; они могут также быть напуганы его открытыми претензиями на верховенство или отеческим и, возможно, снисходительным отношением.

Высокомерный индивид нашел эффективный способ хорошо себя чувствовать. Он просто взял свой стыд и перенес его на остальную часть мира. Затем он ждет, что другие отнесутся к нему с огромным уважением и даже с благоговением. Действительно, он может быть достаточно компетентен, однако высокомерие может также быть свойственно персоне посредственной или даже некомпетентной. Важнейшим пунктом здесь является то, что эта личность нуждается в вере в свою особую одаренность, чтобы не чувствовать своей глубинной неадекватности.

Каждая защита от стыда чего-то стоит использу- ' ющему ее. Высокомерный человек воздвигает стену между собой и обществом, настаивая на том, чтобы окружающие обращали внимание только на эту стену, а не на реальную личность за ней. Он хочет быть почитаемым, превозносимым, почти причисленным к лику святых. Поскольку это может иногда случаться, такое почтение направлено только на спроецированный образ такого замечательного человека, а не на него самого. Его высокомерие делает невозможной интимность, поскольку

___72___73

она подразумевает отношения между равными, а он не может принять равенство.

Возможно, наихудшей из вещей, которую может представить себе высокомерный человек, является ситуация, когда другие смеются над ним и смотрят на него так же презрительно, как он раньше смотрел на других. К несчастью, в точности такова его судьба; когда другие распознают его неспособность принять свою человеческую природу, они могут смеяться над ним в открытую или, если он могуществен, за его спиной. Его собственная напыщенность способствует его унижению. Высокомерный человек похож на слишком сильно надутый пузырь, который другие с удовольствием проткнут. Он "дурак", потому что пытается убедить других в том, что он намного лучше, чем в реальности.

Высокомерие может сочетаться с отрицанием, в этом случае человек почти не осознаёт расхождения собственного восприятия себя и того, как другие его видят. Он может быть в замешательстве, не понимая, почему не получает от других признания и наград, которые, как он думает, заслужил. У него будут трудности с изменением проблематичного поведения, пока он не достигнет некоторого понимания своей защиты от стыда. Одна из самых заметных составляющих цены использования данной защиты - это то, что способность адекватной интерпретации и соответствующего действия во внешнем мире искажается; негативные аспекты реальности должны быть скрыты, чтобы можно было сохранять свой образ великим и благословенным.

И последняя плата за высокомерие, о которой я скажу здесь, состоит в том, что такой человек может являться объектом жалости своих товарищей. Это, очевидно, не то, чего он хочет или ожидает.

Но другие часто видят сквозь стену и узнают, что он просто использует ее для того, чтобы спрятаться. Пока высокомерный человек хвастается, люди, к которым он обращается, могут говорить себе, что он представляет собой пример лица, которому не в чем завидовать, но которого нужно терпеть. Фактически, они могут решить, что его гордость собой и хвастовство говорят о глупости. Они чувствуют, очень точно, стыд этого человека и предполагают, что ему есть чего стыдиться. Парадоксальным образом высокомерное поведение служит маркером чувства, которое было призвано скрывать; невозможно кричать и вопить о своих дарованиях, не привлекая этим внимания к своим недостаткам.

Позже, в процессе выздоровления, маркирующий эффект высокомерия может быть крайне полезен. Индивиды, грандиозные в своей аддикции, часто возобновляют такое поведение, приближаясь к срыву. Следовательно, когда недавно протрезвевший пациент начинает опять заговаривать о том, какой он великий, это похоже на знак, что он в действительности чувствует себя плохо. Консультант, чувствительный к этому феномену, может помочь своим клиентам заметить и прервать этот процесс; первые признаки высокомерия могут сигнализировать человеку, что нужно прекратить делать то, что он делает сейчас, и посмотреть, что привело к снижению его чувства своей ценности. Товарищи могут привлечь и привлекают внимание выздоравливающего алкоголика к высокомерному поведению. В конечном счете сам выздоравливающий индивид может научиться замечать свою грандиозность или презрительность до того, как они достигнут таких размеров, что заслонят от него реальность.

___74___75

Конечно, не все алкоголики высокомерны, и не все высокомерные люди - алкоголики. Однако эти вещи связаны из-за свойства алкоголя нарушать способность человека точно, реагировать на других. Алкоголизм неизбежно увеличивает эгоизм употребляющего. Алкоголик будет вкладывать меньше энергии и умений в межличностные отношения из-за своей озабоченности выпивкой. Эта фокусировка на себе поддерживает любые тенденции к высокомерию, преувеличивает их сначала временно, а затем всё более постоянным образом по мере прогресса в карьере алкоголика. Первоначально высокомерие может появиться в течение ранней интоксикации; почти каждый читатель этой книги, воз-можно, знаком с людьми, которые очень скромны, пока не напьются, а потом внезапно становятся высокомерными. Часто за этой стадией интоксикации следует столь же быстро возникающий приступ патологической жалости к себе, когда "доходит" деп-рессирующий эффект наркотика. Такое колебание от высокомерия до жалости к себе показывает тесную связь двух этих состояний, усиливающихся алкоголем. Но если болезнь прогрессирует, у алкоголика развивается вторая, более хроническая проблема с высокомерием. Он должен найти некий метод уменьшать возрастающие чувства стыда, которые он переживает в результате своего алкогольного поведения; в это время он, кажется, становит-ся более гордым и подверженным самообману. Он становится высокомерным пропорционально уменьшению чувства собственного достоинства. Чем хуже он чувствует себя, тем сильнее его побуждение доказывать себе и другим, что он лучше них.

Члены семьи - специальная мишень алкоголика; для него становится критичным принятие ими его

представлений о себе. Алкоголик будет делать всё возможное, чтобы утвердить свое верховенство, часто говоря своей супруге и детям, как он умен и, самое главное, как тупы и бестолковы они. Алкоголик пытается создать ситуацию, в которой он являлся ^ы самым интеллектуальным, творческим или здравомыслящим в семье. Таким образом, будучи спрошен о своем поведении, он может предложить объяснения, которые принимаются просто потому, что он, высший член семьи, предложил их. Если по каким-либо причинам эти рационализации не принимаются, алкоголик может прибегнуть к другой стратегии и объяснить, что его семья не понимает или не ценит его, такого хорошего и умного. Наконец, если его партнер в действительности умнее, алкоголик может использовать еще одно оправдание своей позиции: его жена или подруга "слишком умна, и всё для своей пользы", и совсем запутаться, что же на самом деле важно. Критический пункт - это то, что данный человек должен занять доминирующую позицию одновременно психологически (чтобы защитить пошатнувшуюся концепцию себя) и прагматически, чтобы сохранить контроль над семьей и защитить свое пьянство.

Высокомерное поведение не всегда грубо. Терапевтам следует быть бдительными к более тонким манифестациям этой защиты. Например, индивиды, посещающие групповые программы, которые ухитряются казаться слегка отстраненными от других, даже полностью участвуя в группе, могут спокойно говорить, что группа им в действительности не нужна, потому что им присуще особое мастерство или знание. Так же и люди, которые слушают, но никогда не меняют своего поведения, могут

___76___77

быть не заинтересованы в этом из-за своего презрения к другим.

Высокомерный человек, проходящий лечение от химической зависимости, часто проходит через острый период дефляции эго в течение первых недель и месяцев трезвости. Опасность здесь состоит в том, что он может впасть в депрессию, узнав, что не является лучшим, чем другие. Если он концептуализирует алкоголизм как постыдное состояние, проблема только обостряется; теперь он хуже других. Пациентов нужно информировать о такой возможности и помогать во время такого кризиса стыда долговременной поддержкой и консультированием.