Сигурд Хёль (Sigurd Hoel) 1890-1960

Сигурд Хёль (Sigurd Hoel) 1890-1960

У подножья Вавилонской башни (Ved foten av Babels tarn)

Норвегия, 50-е гг. Прошло десять лет после окончания второй миро­вой войны, круто изменившей судьбы многих норвежцев. Герои ро­мана — экономист Ерген Бремер, художник Андреас Дюринг, журналист Енс Тофте и переводчик Клаус Танген — участвовали в движении Сопротивления, «дрались за нечто великое и благородное», рисковали жизнью, возмужали и закалились в борьбе с фашизмом, Окончилась война, и четыре товарища, молодые и полные веры в собственные силы, принялись за осуществление своих заветных пла­нов.

Казалось, им, победителям, прошедшим суровую школу подполья, отныне все по плечу. Отчего же теперь, десять лет спустя, так неспо­койно у них на душе, откуда взялось чувство неудовлетворенности, куда исчез прежний оптимизм, неужели они — новое «потерянное поколение»? Клаус Танген уверен, что их судьба еще беспросветнее, чем у предшествующего поколения, — те, кто вернулись после пер-

256

«А мы? — в отчаянии восклицает Клаус. — Кто из нас верит, что мы могли бы сыграть хоть малейшую роль, будь мы даже гениями и добейся всеобщего признания своими талантами? Мы заранее знаем, что никто не придаст ни малейшего значения тому, что мы скажем, никто не потрудится даже повернуть голову, чтобы взглянуть на то, что мы, по нашему утверждению, видим. Заранее и окончательно вне игры — вот что мы такое, вот что такое сегодняшний интеллигент».

Жизнь жестоко вмешалась в планы четырех друзей, заставив их отступиться, изменить своему предназначению, пойти на компро­мисс.

Андреас Дюринг — талантлвый художник, но его первая выстав­ка, на которой были собраны самые заветные картины, не принесла художнику признания. Зато публика быстро оценила его острый взгляд портретиста: ему легко давалось внешнее сходство, а умение молодого художника немного приукрасить модель, чтобы польстить тщеславию богатого заказчика, обеспечивало Дюрингу неизменный успех у влиятельных толстосумов, особенно у их жен. Успешная ка­рьера модного портретиста не приносит, однако, счастья Андреасу Дюрингу, он понимает, что продает свой талант, изменяет призва­нию.

Еще суровее обошлась судьба с Клаусом Тангеном. Начав с под­мастерья у каменщика, он после войны успешно окончил институт, но оставил карьеру инженера и решил стать писателем, так как счи­тал, что искусство предоставит ему большую свободу для творчества и самовыражения. Клаус мечтал написать реалистический роман из жизни норвежских рабочих — темы близкой и понятной ему, но вместо этого, увлеченный современными веяниями, создал модер­нистскую книгу о страхе, которая осталась непонятой критиками и читателями. Из всего тиража был продан только один экземпляр. Не­удачный дебют заставляет Клауса Тангена забыть о писательской ка­рьере и взяться за переводы чужих романов. Клаус, как и Андреас, тоже продает свой талант, но делает это менее успешно: переводы едва позволяют ему сводить концы с концами. Клаус чувствует себя загнанным в тупик, он сознает свою вину перед женой, ведь они с Анной даже не могут позволить себе иметь детей.

Судьба Енса Тофте внешне более благополучна: встретив и полю­бив хорошенькую ученицу театральной студии Эллу, он, казалось бы,

257

обретает счастье и покой. И пусть ему приходится бросить академию и отказаться от карьеры художника — ведь поступает он так ради любви! Енс сумел убедить себя, что таланта у него маловато, а зарабо­ток в газете позволяет ему содержать жену, да и работа ему, в прин­ципе, по душе. Енс Тофте не изменил своим убеждениям, сохранил верность друзьям и жене. Но и его подстерегла измена: Элла, никогда не числившая супружескую верность среди своих добродетелей, нако­нец решается на окончательный разрыв. Верность Енса Тофте на деле оказалась изменой самому себе, он, как и его друзья, тоже оказывает­ся в жизненном тупике.

К Ергену, как известному стороннику плановой экономики, по­стоянно обращаются за советами и консультациями «министры, ди­ректора и прочие шишки». Они с готовностью поддерживают раз­работанный Бремером план реорганизации обувной промышленности Норвегии — ведь он сулит огромные экономические выгоды и, следо­вательно, способствует росту их престижа. И вот уже план Бремера официально называется «планом Сульберга» по имени поддерживаю­щего его министра, который, впрочем, ничего в нем не понимает. Осуществление плана сулит Ергену Бремеру новый взлет в его карье­ре. Отчего же тогда так неспокойно у него на душе? Почему вдруг он решает разъехаться с женой, предоставив ей полную свободу? Друзья с тревогой замечают, что Ерген, несмотря на успех, изменился не в лучшую сторону: если в трудные годы войны он никогда не терял присутствия духа, то теперь, «обретя признание», он «не мог похвас­таться даже просто хорошим настроением». Что же тяготит его душу так, что он даже решается обратиться за помощью к психоанали­тику?

Прогрессивная экономическая реформа, задуманная Ергеном Бре­мером, имеет изъян — она не учитывает интересов людей. Увлечен­ный экономическими выгодами, Ерген Бремер считает себя вправе вмешаться в жизнь рабочих, чтобы организовать их жизнь «на нача­лах порядка и рентабельности». Бесчеловечность реформы вызывает

258

Но хоть Ерген Бремер и пытается усыпить свою совесть, уверяя себя и окружающих, что «ничто не имеет значения», он все же по­нимает: круг замкнулся, он изменил себе, не уступив под пытками, он теперь сдался добровольно, усвоив, по сути, фашистскую идеоло­гию, против которой боролся в юности. У Ергена Бремера хватило мужества оценить опасность собственной затеи. Он сам выносит себе смертный приговор.

Гибель товарища заставила друзей задуматься о собственной судь­бе. Андреас Дюринг уговаривает Енса Тофте пройти курс психоанали­за. И пусть поначалу Андреасом движет желание отомстить Юхану Оттесену — врачу, которого он винит в смерти Ергена Бремера, се­ансы в клинике позволяют друзьям разобраться в самих себе. Даже то, что Андреас, в надежде сыграть над врачом злую шутку, заставля­ет Енса выдавать чужие сны за свои, приводит к неожиданным ре­зультатам: Оттесен советует Енсу Тофте вновь заняться живописью, ведь, отказавшись от карьеры художника, Енс сделал первый шаг по ложному пути.

Исподволь подводит врач и Андреаса Дюринга к мысли о том, что обрести утраченную индивидуальность художнику поможет возвраще­ние к народным корням, питающим подлинное искусство. Андреас не только талантливый живописец, у него действительно золотые руки, он любит мастерить, столярничать, превращая ремесло в искус­ство.

Происходят перемены и в жизни Клауса Тангена. Жена Клауса, Анна, исподволь подсказывает мужу путь к достижению заветной цели: созданию романа в горьковских традициях. Клаус решается бросить переводы и вернуться к ремеслу каменщика, обеспечивающе­му хорошие заработки, — это позволит ему накопить деньги, чтобы затем приступить к любимой работе.

В минуту отчаяния на помощь Андреасу Дюрингу приходит не­знакомая женщина. Эта встреча меняет все в его судьбе. Разуверив­шийся циник, он неожиданно открывает в себе способность и потребность любить, жертвовать, жить. Муж Хельги — Эрик Файе —

259

тоже участник Сопротивления, но война отняла у него надежду на счастье: пытки в гестаповских застенках превратили его в калеку. Эрик обречен и знает это, он тяжело переживает свое вынужденное одиночество, но стойко переносит страдания. Судьба отняла у него надежду на будущее, но он сумел остаться верен идеалам юности, со­хранить то, что едва не потеряли его более удачливые боевые това­рищи. Как завещание живущим звучат его предсмертные слова:

Именно эти качества нужны героям книги, чтобы продолжать возводить «Вавилонскую башню» — символ созидательного труда людей.