Глава шестая Об удивительной природе воды, воздуха, а также ветров

Глава шестая

Об удивительной природе воды, воздуха, а также ветров

Не менее могущественны и два других элемента: вода и воздух; в обоих природа нуждается для производства чудес. Вода абсолютно необходима, поскольку ничто без нее не может жить; ни трава, ни растение и ничто другое не могут развиваться без увлажнения. В ней заключены семенные свойства любого явления, особенно животных, чье семя, и это очевидно, влажное. Также семена деревьев и растений, хотя они и землисты, для того чтобы прорасти, необходимо нуждаются в смачивании, пусть это совершается от впитывания влаги земли, росы или дождя или от специального поливания. Поэтому Моисей говорит, что только земля и вода способны принести оживление душе. Творящей силе воды он приписывал двойную продукцию, а именно – плавающих в воде и летающих в воздухе над землей. Однако оба эти создания частично связаны с настоящей водой; ибо Писание свидетельствует, что деревья и растения не произрастали, пока Бог еще не изливал дождь на землю. Могущество этого элемента столь велико, что невозможно и духовно возродиться без воды, и сам Христос свидетельствовал это Никодиму.⁷³ В религиозной практике ее действие также очень сильно в искуплении и очищении, и она не менее необходима, чем огонь. Бесконечно благодетельно разнообразие ее использования; благодаря ей живет все, что есть в природе, порождается, питается и взращивается. Поэтому Фалес Милетский и Гесиод пришли к заключению, что вода – начало всех вещей, и назвали ее первым и наиболее важным из элементов, потому что она господствует над остальными. Как говорит Плиний, вода поглощает землю, погашает огонь, поднимается в воздух и, достигнув облаков, становится хозяйкой неба, а падая оттуда, питает все, что производит земля. Плиний и многие другие историки описывают бесконечное количество чудес, творимых водой. Овидий также упоминает о ее могуществе и чудесных свойствах, когда говорит:

Наново свойства свои? Средь дня, о Аммон рогоносный,

Струи студены твои, на заре и закате – горячи.

Передают, что древесный кусок от воды Атаманта

Вдруг загорается в дни, когда лунный ущерб на исходе.

Есть у киконов река, – коль испить из нее, каменеют

Сразу кишки; от нее покрываются мрамором вещи.

Кратид-река и Сибара, полям пограничная нашим, —

Те придают волосам с янтарем и золотом сходство.

Но удивительно то, что такие встречаются воды,

Свойство которых – менять не только тела, но и души.

Кто не слыхал про родник Салмакиды с водой любострастной?

Или про свойство озер эфиопских? Кто выпьет глоток их,

Бесится или же в сон удивительно тяжкий впадает.

Если же кто утолит из криницы Клитория жажду,

Недругом станет вина и к чистой воде пристрастится, —

То ли противная в ней вину горячащему сила,

То ль Амитаона сын, по преданиям жителей местных,

После того, как унял он неистовство Претид безумных

Помощью трав и заклятий, потом очищения средства

В воду криницы метнул, – с тех пор ей вино ненавистно.

Свойство иное совсем у воды из Линкестия. Если

Кто-нибудь станет ее пропускать неумеренно в горло,

То закачается так, будто цельным вином опьянился.

Есть в аркадской земле водоем – Фенеон у древнейших —

С двойственной странно водой, которой ночами страшитесь!

Ночью вредна для питья; днем пить ее можно безвредно.⁷⁴
Помимо того Иосиф сообщает о замечательной природе одного потока между Аркеей и Рафанеей, городами Сирии, который буквально переполняет русло в субботний день, а затем высыхает, пропадая на шесть остальных дней недели, видимо потому, что ключи закрываются; а потом на седьмой день поток возвращается к прежнему изобилию вод по неизвестным причинам. Местные жители дали ему имя – «река Субботы», потому что иудеи празднуют ее как седьмой день недели. Также Евангелие свидетельствует о некоем овечьем пруде; в который кто бы ни вступил, после того как Ангел замутит в нем воду, излечится от любой болезни.⁷⁵

Есть еще описание, что в Ионии, на территории городка Эллис, у селения Гераклея, на берегу реки Киферон был источник, посвященный нимфам, из которого каждый больной, окунувшийся в него, выходил совершенно здоровым. Павсаний рассказывает, что на горе Ликей, в Аркадии, есть источник, названный Агрий,⁷⁶ куда шел жрец Юпитера после жертвоприношения, держа в руке дубовую ветвь, которую он окунал в воду источника во время сильной засухи, и в то время, когда он набалтывал воду, оттуда выходили испарения, поднимаясь в воздух, образуя облака, которые покрывали все небо и превращались затем в обильный дождь, поящий всю землю. Среди многих других авторов Руф, врач из Эфеса, замечательно описывает захватывающие вещи о чудесах воды, и, насколько мне известно, они не списаны у других авторов.

Теперь остается сказать о воздухе. Это жизненный дух, пронизывающий все существа, дающий им жизнь и существование, связывающий, приводящий в движение и наполняющий их.⁷⁷ Вот почему еврейские ученые не помещают его среди элементов, но рассматривают его как медиум , или клей, связующий все вещи, и как звучащий дух мирового орудия. Он получает влияние непосредственно от небесных тел и сообщает его остальным элементам, а также составам тел. Также он получает от них и удерживает, будто в божественном зеркале, отпечатки (species) всех вещей, как естественных, так и искусственных, и любые виды высказываний и сохраняет их. И неся их с собой, и входя в тела людей и прочих живых существ через поры, вызывает впечатления о таковых, и когда они спят, и когда бодрствуют, и доставляет материал для всевозможных странных снов и предвидений.

Поэтому и говорят, что человек, проходя в том месте, где было совершено убийство или находится недавно захороненное тело, испытывает страх и испуг, поскольку воздух в таком месте полон ужасными картинами этого злодейства и наполняет ими же прохожего, чем и вызывает беспокойство и страх. Ибо все, что производит неожиданное впечатление, удивительно. Вот почему многие философы считали, что воздух есть причина снов и иных впечатлений разума. Он делает это, сообщая образы, или подобия, или виды, исходящие от предметов и высказываний и множащиеся в воздухе, сначала чувствам, затем воображению, и душа того, кто получает их, будучи свободной от забот и не творя помех, сталкивается с таковыми видами и узнает о них. И несмотря на то, что они сообщают чувствам людей и других живых существ прежде всего о своей собственной природе, они все же могут доставлять и некоторые впечатления с небес. В то время пока они находятся в воздухе, благодаря ему, а также способности и предрасположению того, кто их получает, одно может передаваться чувствам более, чем другое. И, таким образом, человек может естественно и без какого-либо суеверия, без помощи какого-либо духа, сообщаться мыслью с другим человеком на любом расстоянии, хотя и не в состоянии точно определить время, когда это происходит. Но обязательно в течение двадцати четырех часов. И я лично знаю, как это делается, и делал это сам. А прежде делал и знал, как это должно быть, аббат Тритемий. Плотин нам доказывает и учит способу, которым вещи духовные и телесные производят некоторые картины (виды) благодаря влиянию тел на тела; они укрепляются в воздухе, проявляются и являются нашему зрению и прочим чувствам с помощью света. Так мы видим движение, когда дует полуденный ветер, а воздух конденсируется в маленькие облака, в которых отражаются, словно в зеркале, удаленные замки, горы, лошади, люди и иное, что, стоит облакам проплыть дальше, развеивается; и, как показал Аристотель в работе «О метеорах», радуга формируется в воздушном облаке точно в зеркальном отображении. И Альберт говорит, что виды тел могут легко формироваться в воздухе, который влажен, тем же способом, как изображения вещей в зеркалах. Аристотель рассказывает, что с одним человеком из-за слабого зрения бывало так: воздух рядом с ним служил зеркалом и обозреваемое отражалось таким образом, что он не мог разобраться и полагал, будто его тень забегает вперед, а свою голову видел перед собой – в том направлении, куда шел. Тем же способом получаются все виды очень удаленных картин в воздухе, чего хотят добиться с помощью некоторых зеркал, чтобы невежды, стоящие в стороне от них, верили, будто видят фигуры демонов и духов, хотя последние всего лишь похожая картина, лишенная всякой жизни. Известно, что в темноте, когда остается лишь маленькое отверстие для лучей солнца на подставленной к нему белой бумаге или зеркале, видят все, что солнце освещает и что совершается снаружи.

Существует еще более примечательное чудо, когда кто-либо, написав портреты или несколько слов, выставляет их ночью определенным способом в хорошую погоду при полнолунии, а кто-либо другой, поставленный об этом в известность, может видеть и читать в окружности или в круге луны картины, поднявшиеся и размножающиеся в воздухе. Это помогает сообщать новости из осажденных городов и мест. Таков секрет, которым прежде владел Пифагор и который сегодня знают лишь некоторые, насколько мне это известно.

Итак, все эти вещи и большое количество других, более значительных, основаны на природе воздуха, и выводят их принципы и причины из математики и оптики. И подобно тому, как отражается видимое, может отражаться слышимое, что и подтверждается эхом . Но существуют еще более тайные искусства, благодаря которым, например, некто может слышать и понимать на весьма удаленном расстоянии то, что говорит или даже шепчет другой человек.

Из воздуха еще происходят ветры, которые есть не что иное, как взволнованный и возбужденный воздух. Существует четыре главных ветра, которые дуют с четырех сторон света; а именно: Нот – с юга, Борей – с севера, Зефир – с запада, и Аполеот, или Эвр, – с востока; о них говорится в стихах Понтануса:⁷⁸
С юга Борей, а с севера Нот Олимп овевают,

С запада веет Зефир, и Эвр с востока стремится.

Лик устрашающий скрыт под смольно-черным туманом,

Влагой брада тяжела, по сединам потоки струятся,

И облака на челе; и крылья и грудь его в каплях.

Влажны всегда от туманов сырых и дождливого Австра.

Дрогнула вся и воде на свободу открыла дорогу.

И по широким полям, разливаясь, несутся потоки;

Вместе с хлебами несут деревья, людей и животных,

Тащат дома и все, что в домах, со святынями вместе.

Ежель остался дом, устоял пред такою бедою

Неповрежденный, то все ж он затоплен водою высокой.

И уже скрыты от глаз погруженные доверху башни.

Эвр – противоположный ему восточный ветер, называющийся еще Субсолер и Аполеот; он влажный, туманный и хищный. Об одном из них Овидий говорит следующее:

Ласково нежил Зефир цветы, не знавшие сева.

Боле того: урожай без распашки земля приносила;

Не отдыхая, поля золотились в тяжелых колосьях,

Реки текли молока, струились и нектара реки,

Капал и мед золотой, сочась из зеленого дуба.⁷⁹