Книга первая колумб, викинги и скрелинги. Семь городов сиболы. Гимн юго-западу от банделье до киддера

Вице-король в Мехико дон Антонио де Мендоса задумал организовать очередную экспедицию. Вероятно, ее должен был возглавить Корона- до. Но после сообщений де Ваки Мендоса решил предварительно про- вести тщательное исследование местности, прежде чем снарядить до- рогостоящую экспедицию. Для этого он избрал высокопоставленного францисканского монаха отца Мар-коса из Ниссы, который до этого вместе с Писарро участвовал в покорении страны инков. Во время похода он собственными глазами видел, на что способна испанская солдатня. Он присутствовал при убийстве правителя инков Атауальпы и, не испытывая при этом ни малейших сомнений, благословлял уб

Выбор священника вместо военного объяснялся тремя особыми причи- нами, которые были четко названы первым серьезным исследователем этой эпохи Адольфом Банделье:

- во-первых, монах обходился вице-королю гораздо дешевле, чем лю- бой военный;

- во-вторых, в отличие от военных, склонных к мародерству и преу- величению, священник больше привержен истине.

И наконец, крест монаха особенно в тех областях, куда еще не сту- пала нога испанского солдата, зачастую производил большее впечат- ление и убеждал гораздо сильнее, чем меч!

А разве мог Маркое выбрать для экспедиции лучшего, более опытно- го проводника, чем мавр Эстебанико, который отлично знал негос- теприимную страну, был одинаково хорошо знаком с ее населением, и с воинственными и с миролюбивыми индейскими племенами, и как ник- то владел языком жестов. Здесь уместно сделать несколько замеча- ний по поводу этого знаменитого языка жестов, который так превоз- носили и которому отводили такую значительную роль авторы поздн романов из жизни индейцев. Разумеется, мы знаем очень мало об уровне развития, которого он достиг во времена испанцев, и ров- ным счетом ничего о том, каков был этот уровень на протяжении многи столетий. Но мы знаем ту исключительную роль, которую пред- стояло позже сыграть этому языку в качестве универсального сред- ства общения, сделавшего возможным все более широкое распростра- нение торговых связей между теперь уже ездившими верхом индейца- ми. Так, согласно сообщению крупного специалиста-психолога Вильгельма Вундта, индейцы могли передать жестами следующую слож- ную фразу: "Белые солдаты, которыми командовал офицер в высоком чине с ничтожным умом, взяли в плен индейцев мескалеро" 10.

Возможно, что мавр был рабом Дорантеса. Однако во время одиссеи, которую пришлось пережить четверке, значение имели лишь челове- ческие качества. Участники путешествия не только относились к не- му, как к равному. Более того, в нем видели друга. Теперь же вне- запно па долю мавра выпала еще более значительная роль. Он встал во главе отряда, который во многом полностью зависел от него. И ото, несомненно, вскружило Эсте-банико голову. Его природная склонность к внешней театральности превзошла всякую меру. Желая выделиться своим внешним видом, мавр украшал себя яркими лентами и шарфами, втыкал в волосы пестрые перья. Ему особенно нравилось металлическими пластинками и бубенчиками, производившими при ма- лейшем движении невообразимый шум. В таком виде он сновал взад и вперед перед небольшой экспедицией. Не приходится сомневаться, с его появлением вновь оживала слава мавра как одного из величай- ших врачевателей, за несколько лет до этого творивших в тех мес- тах чудеса. На членов других племен никогда не виданный ими чер- ны одеянии производил соответствующее впечатление. Было бы в выс- шей степени интересным знать, что все-таки думали индейцы? Досто- верно известно лишь одно обстоятельство, сыгравшее роковую роль производил потрясающее впечатление на женскую половину местного населения, представительницы которой добровольно следовали за ним. Спустя короткое время после начала экспедиции он располагал время как представители некоторых племен взирали на это с полным безразличием, другие заявляли о своих правах. С самого начала это приводило к определенным недоразумениям. Естественно, что б чис- ле других была защита нравственности, с большим неодобрением от- носился к такому легкомыслию своего "проводника".

Но им редко приходилось бывать вместе. Эстебанико возглавлял авангард. Он первым сообщал индейцам счастливую весть о прибытии великого белого человека, посланного к ним могущественным белым королем и всемогущим белым богом с бесконечной благодатью и лю- бовью, которые не снились туземцам, объявлял о необходимости бес- прекословного повиновения посланцу бога и короля. Мавр позвани- вал своими бубенчиками, раздавал подарки и добивался успеха. Пов- сю индейцы помогали ему сооружать на пути экспедиции хижины для привала, заполненные всевозможной снедью, в которых неторопливо следовавший за авангардом священник мог быть с почетом принят.

Об этом походе 1539 г., как и о самом отце Маркосе, история дол- го не могла вынести четкого мнения. Несомненно, соблюдая приказ вице-короля, он пришел в страну не как завоеватель, не с мечом в руках, а как исследователь, но с крестом, который не в меньшей мере, чем меч, жаждал завоеваний.

Однако его сообщение о путешествии, так называемое "Дес-куб- римьенто" ("Открытие") полно противоречий, особенно по главному вопросу. Больше, чем кто-либо другой, это обстоятельство подчер- кивал летописец позднейшего похода, предпринятого Коронадо дон Педро де Кастаньеда. Он утверждал, что брат Маркое был лживым трусом, который в действительности никогда не приближался к Сибо- ле ближе, чем на 162 мили. Характерно, что такой серьезный уче- ный, как Банделье, который в прошлом столетии провел, несомненно, самое глубокое из всех исследование источников, полностью встает па сторону Маркоса:

"На протяжении более чем трех столетий характер этого человека обрисовывался на редкость неверно. Его действия и поступки извра- щались. Его слова толковались превратно. В результате сложилось положение, при котором почти все, что так или иначе было связано с историей первых открытий на североамериканском Юго-Западе, по- лучало совершенно неверное толкование. Я намерен следовать путем, существование которого впервые было указано в 1881 г. мистеро Ф. X. Кашингом, искавшим и нашедшим среди индейцев зуньи правду о примечательном путешествии брата Маркоса. Это тот же путь, кото- рый позже в 1885-1886 гг. мне удалось наметить в результате ис- следования документов: воссоздание с максимально доступной точ- ностью истории первого путешествия в Сиболу на основе имеющихся письменных и устных свидетельств, печатных книг и манускриптов, географических и этнографических данных" 11.

Как говорилось выше, Эстебанико входил в состав авангарда, в ко- торый тем временем вливались все новые и новые группы индейцев и среди них очень много женщин. Весьма вероятно, что вскоре по чис- лу людей авангард намного превзошел состав свиты самого Маркоса. Как бы то ни было, в обоих отрядах появлялось все больше и больше индейцев, которые сообщали о больших городах, лежавших на Севере, и обитавших там богатых племенах. Эти рассказы звучали так убеди- тельно, что Маркое договорился с Эстебанико о следующем:

"Пройти 50-60 лиг (250-300 км) в северном направлении. Выяснить, не повстречается ли там что-нибудь значительное, не лежит ли там богатая и густонаселенная страна. Если же он обнаружит там что-то подобное или услышит об этом, то должен будет задержаться и пере- дать мне через кого-нибудь из индейцев соответствующее сообщение. Таким сообщением должен служить белый деревянный крест. Если от- крытие будет среднего значения, он пошлет крест длиной в пядь. Если оно будет очень важным, ему следует дослать крест длиной в две пяди. Если же по своему значению оно превзойдет открытие Но- вой Испании, он пошлет мне большой крест" 12.

Мавр исполнил свой основной долг. Он заботился, чтобы связь меж- ду ним и Маркосом не прерывалась. Но расстояние между обоими от- рядами постоянно увеличивалось. Энтузиазм, с которым рвалась впе- ред первая группа, окрылял вторую. Новости, одна фантастичнее другой, громоздились друг на друга. Словно удар грома поразило группу Маркоса неожиданное появление индейца, который торжествую- ще размахивал огромным крестом! Как звучал уговор? Что должен был означать самый большой крест? Разве он не должен был означать, что масштабы открытия превосходят открытие Новой Испании? Что, следовательно, вновь открытые города по величине превосходят Ме

Индеец и появившиеся вскоре воины сопровождавшего его эскорта сообщили на этот раз о таких чудесах, по поводу которых Маркое пишет:

":я отказываюсь в них верить до тех пор, пока не увижу все соб- ственными глазами или не получу дальнейших подтверждений". Но по- чему он продолжает сомневаться? Ведь, по его словам, "Сибола бы- ла здесь так же хорошо известна, как Мехико в Новой Испании или Куско в Перу. Они описывали форму домов, расположение деревень, улиц и площадей так, как это могли делать только люди, которые в них часто бывали и приобретали там для себя предметы роскоши и первой необходимости, которыми владели жители" 13.

Даже последняя новость о том, что им еще предстояло проделать че- рез пустыню путь протяженностью в пятнадцать дневных переходов, больше не пугала. Между тем мавр явно потерял рассудок. Вместо того чтобы при виде вожделенной страны остановиться и ждать Мар- коса, который, если верить его сообщению, приближался преиспол- ненный достоинства со всеми возможными предосторожностями, черно- кожий явно отдался во власть одного желания - стать самому пер- воо "семи городов"! Как вдруг при встрече с одним из новых пле- мен его трескотня и шарлатанство, сопровождавшиеся нелепым прип- лясыванием, неожиданно не только не возымели желаемого действия, но Жители первого же крупного селения - пуэбло, которое первым увидел не белый, а чернокожий человек, схватились за оружие!

Выбившийся из сил, окровавленный индеец доставил известие об этом находившемуся далеко позади Маркосу.

Еще со времен Софокла известен древний литературный прием: сооб- щение о трагическом событии передается аудитории устами вестника в скупых и суровых словах. Наполненная экзальтацией фраза содер- жит сообщение лишь о самом событии, взятом в чистом виде. Впечат- ление может быть еще больше усилено невнятностью речи. Ведь, сог- ласно правилам искусства, слушателей должны потрясать не пережи- вания рассказчика, а то, о чем он говорит.

Теперь, пожалуй, уже ничто не в силах передать нам ни мук, ни от- чаяния, ни страха смерти, наверняка овладевших людьми, собравши- мися вокруг Маркоса, когда они услышали скупое сообщение окровав- ленного индейца, которому довелось быть очевидцем первого триум- фа и последнего часа незабвенного Эстебанико. Маркое воспроизво- дит его слова:

"Он рассказал мне, что Эстебанико за день до того, как они дос- тигли Сиболы, послал туда в соответствии с обычаем свою флягу из тыквы, чтобы сообщить жителям города, в каком качестве он к ним прибыл. Фляга была украшена несколькими шнурами с бубенчиками и двумя перьями, одно из которых было белым, а другое - красным. Когда посланные им люди подошли к Сиболе и передали флягу челове- ку, которого тамошний властитель наделил правом отдавать приказы взял ее в руки. Но, заметив бубенцы, он в гневе с силой швырнул ее на землю и велел посланцам немедленно покинуть город. Он объя- вил им также, что запрещает входить в город, ибо знает, что за случае неповиновения они будут убиты. Посланцы возвратились к Эстебанико и сообщили, что произошло. Однако он сказал, что это ровным счетом ничего не значит, поскольку не раз те, с кем ему при тоже поначалу проявляли гнев и злобу, но потом всякий раз принимали его с радушием. Так он продолжал свой путь до тех пор, пока не достиг Сиболы. Там он встретил людей, которые преградили в большом доме, расположенном вне города. Они отобрали все вещи, которые он вез с собой для обмена: бирюзу и другие предметы, по- лученные у индейцев во время путешествия. В этом доме он прове его людям не дали ни есть, ни пить. На утро индеец (который сооб- щил нам об этом) почувствовал сильную жажду и, крадучись, выбрал- ся из дома, чтобы напиться воды из протекавшей поблизости речки. как Эстебанико пытался бежать, преследуемый жителями, убивавшими его спутников. Когда индеец увидел все это, он спрятался и по- полз вдоль упомянутой речки. Наконец ему удалось ее пересечь и п 14. Дальнейшие сообщения очевидцев полностью подтвердили этот факт массовой резни. Бесстрашный мавр был убит. Лишь двум ране- ным удалось дотащиться до Маркоса. Жители Сиболы перебили около тр и наглухо закрыли границу даже для торговли между самими ин- дейцами.

Это сообщение полностью соответствует действительности. Год спус- тя один из офицеров Коронадо, расспрашивая местных жителей, уз- нал от них точно такие же подробности. Как установил Френк X. Ка- шинг, сказание об этом событии сохранялось у индейцев племени зуньи вплоть до XIX в. Согласно одному из сообщений, тело Эстеба- нико было разрублено на множество кусков. Эти куски были затем разосланы в другие пуэбло как доказательство, что мавр являлся простым смертным и был убит.

Индейцы, сопровождавшие Маркоса, хотели бежать. Маркое сумел удержать при себе нескольких человек, разделив между членами от- ряда все свое имущество. Он продолжал двигаться вперед, все вре- мя вперед до тех пор, пока двое из сохранивших ему верность ин- дейцев не привели Маркоса к месту, с которого он мог увидеть Си- болу!

Наконец перед ним лежал город, о котором мечтало столько испан- цев. Он долго смотрел на него. Затем соорудил каменный крест и осмелился объявить всю простиравшуюся перед ним страну - пуэбло Сибола, Тотонтеак, Акус и Марата, за которыми должны были лежать еще более крупные поселения, - владением испанской короны, дав ей название "Новое королевство святого Франциска". После этого он решил возвратиться домой. Весьма разумное решение! "Иногда ме ох- ватывало искушение направиться в город, ибо я знал, что не рис- кую ничем, кроме собственной жизни. А эту жизнь именно в тот са- мый день, когда мы отправились в путь, я посвятил господу. Но мен порожден размером опасности, а также сознанием того, что в слу- чае моей смерти некому будет поведать миру об этой стране" 15.

Но боже милостивый, что за "сведения" привез он с собой! Человек, которого так превозносит цитировавшийся нами выше поборник исти- ны Банделье, несомненно, должен был находиться не в своем уме в тот момент, когда он бросил первый взгляд на Сиболу (на "страну зуньи", расположенную, как мы об этом знаем теперь, в верховьях протекающей через Нью-Мексико реки Зуньи, на группу пуэбло, яв- лявшихся, вне всякого сомнения, теми "семью городами Сиболы", сведения о которых были безмерно преувеличены молвой и фантазией, грезами и мечтами). Если даже попытаться оставить в стороне вла- девшее им глубокое волнение, если знать, насколько бывает пораже когда он неожиданно заметит вдруг вдали на фоне сверкающего сол- нца одну из призрачных многоэтажных построек, напоминающих серо- ватые пчелиные соты с ячейками, которые образуют пуэбло, даже ес сколько же жителей мог вмещать в себя такой город-гора, то даже и в этом случае остается совершенно непостижимым, как мог осме- литься брат Маркое направить вице-королю следующее послание:

"Вместе с моими индейцами и переводчиками я продолжал путь до тех пор, пока мы не приблизились к месту, с которого можно видеть Си- болу. Она занимает равнину, лежащую на склоне круглого холма. Как населенный пункт Сибола оставляет хорошее впечатление. Это самое крупное из всех поселений, которые мне приходилось видеть в тех краях. Как рассказывали мне индейцы, все дома построены там из камня. Они расположены ярусами и имеют плоские крыши. Насколько можно было разглядеть с высоты, откуда я вел наблюдение, поселе- ние это превосходит по величине город Мехико". И он подчеркивает: ": согласно моему мнению, это самое крупное и лучшее из всех п открыты когда-либо в прошлом" 16. Совершенно безрассудное заявле- ние о пуэбло племени зупьи в устах человека, который прибыл из города Мехико, где в то время, около 1540 г., возможно, и насчи- ты поселенцев. Но вместе с тем там проживало огромное число ин- дейцев. II что особенно важно, именно там находились развалины огромных ацтекских дворцов и храмов, равных которым, как мы, к сож читателю, нет больше нигде во всей Северной Америке.

Однако этот насквозь лживый доклад привел к завоеванию нынешнего "Юго-Запада" Соединенных Штатов. Коронадо, которому предстояло стать здесь самым знаменитым из завоевателей, взялся за оружие, а вслед за ним потянулось множество других. Свита завоевателей включала в себя немало доброжелательно настроенных священников, но также и писцов, нотариусов, судей и палачей. Лишь 140 лет спустя народ зуньи смог вновь еще раз подняться на борьбу против испа ига.

Завоеватели передавали эстафету друг другу. Сегодня они сража- лись в одном отряде, назавтра вставали во главе собственных эк- спедиций, прокладывавших путь следующим за ними:

Кортес - Нарваэсу Нарваэс - де Ваке Де Вака - Эстебаюгко Эстеба- нико - брату Маркосу Маркое - Коронадо.

И действительно, мог ли Франсиско Васкес де Коронадо найти себе лучшего проводника, чем Маркое, когда в феврале 1540 г. он был направлен вице-королем во главе отряда, состоявшего из 250 всад- ников, 70 пехотинцев и многих сотен индейцев, гнавших стада раз- личного скота на новое, на этот раз настоящее завоевание сказоч- ной Сиболы?

Разумеется, история завоевания будет неполной, если в ней не упо- мянуть имен Эрнандо де Сото и многих других, которые прошли вслед за ним, все глубже исследуя страну и все жестче подчиняя ее ис- панскому владычеству с помощью меча и креста. Тем не менее мы на- мерены придерживаться избранного нами пути - двигаться по следам первых индейцев Северной Америки. Поэтому мы ограничимся упомина- нием в качестве последнего завоевателя Коронадо, который разр ме- чом покровы тайны, так долго скрывавшей правду о "семи городах Сиболы". Еще и сегодня на Юго-Западе США можно встретить его сле- ды. Он или кто-то из его подчиненных пересек территорию Аризоны вплоть до Канзаса и впервые увидел чудо Большого Каньона (Гран- д-Каньона), это величайшее из чудес Земли, которое он воспринял лишь как досадное препятствие на пути продвижения к Северу.

Однако вернемся к Сиболе. Поход с самого начала был полон разоча- рований. "Все двигались радостно, но по самому обычному пути. Тем не менее он требовал от солдат огромных усилий, поскольку им пришлось сразу же убедиться, что действительность оказалась пря- мо противоположной рассказам преподобного отца" 17. Лошади гибли от истощения. Среди индейцев и негров появились первые дезертиры. Когда в середине июня 1540 г. они достигли последнего перед Сибо- лой участка пустыни, все были настолько измучены голодом, что один из испанцев, два негра и даже некоторые индейцы начали есть ядовитые растения, в результате чего погибли.

Как только они преодолели самые тяжелые участки пути, к ним яви- лись первые посланцы из Сиболы. Состоялся обмен знаками дружбы. Но Коронадо не верил в это. Он выслал вперед группу разведчиков. Ей предстояло выяснить, не приготовлена ли где-нибудь для них за- падня. И командир отряда действительно обнаружил "одно ничем не примечательное место на нашем пути, где нам мог быть нанесен тя- желый урон, и, не мешкая, тотчас же закрепился там со своими со 18. Предчувствие не обмануло его. Ночью внезапно, словно тени, появились индейцы, чтобы захлопнуть западню. Увидев, что опозда- ли, они тем не менее бросились на испанцев, "как мужественные люд нападение, не потеряв ни одного человека. Предупрежденный об этом Коронадо решил без промедления захватить Сиболу, поскольку больше, чем золото, его отряду необходимо было продовольствие.

На следующее утро с лежавшей невдалеке возвышенности они смотре- ли на Сиболу!

Они увидели напоминавший пчелиные соты сероватый комплекс домов, на террасах и лестницах которого суетились индейцы. На парламен- тёров и переводчиков, громко объявивших о переходе города под власть короля, посыпался град стрел. И Коронадо пошел в лобовую атаку.

Еще в поле на испанцев напало значительно превосходившее их по численности войско индейцев. И здесь снова повторился столь ха- рактерный для времен завоевания феномен. Горстка людей, воодушев- ленных совершенно необъяснимой верой в правоту своего дела и не менее загадочной уверенностью в собственной непобедимости и пото- му сражавшихся как дьяволы, обращала в бегство буквально тысячи индейцев. Оставляя за собой сотни убитых, они нередко не теряли при этом даже полдюжины солдат. Индейцы бежали в "город". Однако они не сдались. Взобравшись по лестницам на террасы, они осыпали нападающих градом стрел и камней. Коронадо приказал штурмоват атакующих. В сверкавших золотом доспехах он представлял собой превосходную мишень. Камни дважды сбивали его на землю. Много раз они задевали его. Одна из стрел попала ему в ногу. Но Сибола, это Вот каковы были первые впечатления до полусмерти измотанных и по- луголодных испанцев: "Там мы нашли то, что было для нас дороже золота и серебра: много маиса, бобов и кур. Эти куры были круп Испании. Нам удалось найти также соль, которая была белее и луч- ше любой соли, которую мне когда-либо приходилось видеть" 19.

Наконец их глазам предстала правда о Сиболе. Здесь не было могу- щественного царя, и ни золото, ни драгоценные камни не обрамляли входов. Индейцы ели прямо с земли, а вовсе не с золотых блюд. В едких выражениях докладывает об этом Коронадо вице-королю не без намека на ложные сообщения брата Маркоса. Стало ясно, что Сибола - это собирательное название группы поселений индейцев племени зуньи. Имело ли смысл двигаться дальше? Коронадо не был бы кон- кистадором, если бы хоть на минуту заколебался!

В числе многих других пуэбло, захваченных либо самим Коронадо, либо его людьми, было одно, имеющее для нас особое значение. Именно здесь, естественно много десятилетий спустя, провела пер- вую пробу сил тогда еще совсем юная американская археология.

В этом крупном пуэбло, которое позже стали именовать Пекос, их пригласил к себе дружественно настроенный старейшина племени. Этот старейшина вопреки обычаю носил роскошные усы, а потому сра- зу же получил от испанцев кличку "капитан Биготес", что означало "капитан Усы".

Капитан Эрнандо де Альварадо с двадцатью солдатами отправился в разведку. Несколько дней спустя они сделали из ряда вон выходя- щее открытие. Альварадо и его солдаты натолкнулись на руины ка- ких-то зданий, "которые занимали очень большую площадь и были полностью разрушены, хотя значительная часть стены еще стояла. Стена была высотой в шесть человеческих ростов, сложена из хоро- шо отесанных камней, имела башни и сточные желоба, подобно домам в Кастилии"20.

Причудливо украшенный древний глиняный сосуд из пуэбло Акома, штат Нью-Мексико.

Немного дальше они наткнулись на новые руины с фундаментами из гранитных блоков, а затем на "город" Акому, неприступно возвышав- шийся на скале, к которому имелся один-единственный подход. Бла- годаря посредничеству усатого главы племени испанцев приняли ра- душно и пригласили осмотреть город. Спустя три дня они достигли легендарной реки Рио-Гранде с многочисленными селениями, располо- женными по обоим берегам.

Альварадо немедленно отправил туда кресты в знак дружбы и сделал это недаром, поскольку первая же предпринятая разведка позволила установить, что в лежавшей перед ними долине Рио-Гранде располо- жено около семи десятков поселений. Капитан немедленно дал знать Коронадо: страна плодородна, богата маисом, бобами и дынями и го- раздо больше, чем Сибола, подходит для зимовки армии. Тем време- нем "капитан Усы" устремился дальше. Они пересекли горы, получи позже наименование пика святого Франциска (самые высокие горы в Нью-Мексико, которые освобождаются от снегового покрова и то на некоторое время лишь летом). В сердце гор они наконец достигли Пекос.

Этот "город" производил гораздо более сильное впечатление, чем все, что встречались им раньше. Вот его первое описание, которое дает летописец экспедиции Коронадо Кастаньеда:

"Кикуйе представляет собой город. В нем насчитывается около 500 воинов, которые держат в страхе всю страну. Он стоит на скале и имеет форму четырехугольника. В центре четырехугольника располо- жен большой двор или площадь, где содержатся "печи" (печи, или эстуарес, - испанское обозначение кив. Это слово из языка индей- цев хопи служит для обозначения по преимуществу круглых помеще- ний, имевших поддерживавшуюся балками крышу, в которой сооружал- ся вход). Все дома одинаковы н имеют по четыре этажа. По крышам домов можно обежать весь город, и никто, ни с одной улицы, не сможет этому помешать. Существуют коридоры, которые опоясывают пе пройти в любую часть города. Коридоры выступают вперед ярусами, и за ними могут укрываться воины. Внизу дома не имеют дверей. Широ- ко используются лестницы, которые можно втягивать наверх. Т рас- положенных с внутренней стороны города. Двери домов открываются напротив коридоров соответствующих этажей, и эти коридоры, как было сказано, служат улицами. Дома, имеющие выходы в сторону дол теми, выходы которых ведут во внутренний двор, и во время войны жители пользуются этими внутренними дверями. Город опоясан невы- сокой каменной стеной. Внутри города имеется родник, из которог очень гордятся тем, что никто не в состоянии овладеть городом, тогда как сами они могут по своему усмотрению покорить любую де- ревню" 21.