Вот Ардви в колеснице,
Узду, держа, стремится;
Везут её четыре
Одной породы, белых
Высоких жеребца /8. - С. 128/
В сюжете этого стихотворения посвященной Ардви /Ард-ви-Сура/ богине земли-
воды, кроется самая обыкновенная картина обыденной жизни ранних коневодов.
Вероятно, еще в эпоху неолита в степной Евразии сложились те природные ус-
ловия, которые способствовали быстрому увеличению поголовья лошадей, а затем
и успешной доместикации их. Ландшафтные особенности степных просторов
Казахстана, где удачно сочетались островки реликтовых лесов и рощ на севере с
полупустынным и пустынным территориями на юге составляли своеобразную
экосистему раннего коневодства. Именно эта территория носит у казахов название
«Казылъщ-мал ктд1г1», т.е. «Казыпъщ- как пупок /начало/ скота». Отсюда берет
начало коневодство Евразийского континента. Так, в эпоху раннего энеолита вдоль
меридиональной оси, где наиболее четко выражена зональность ландшафтов, уже
сложилось коневодство. В эпоху развитого энеолита в северных лесостепных
районах Казахстана сложились местные центры коневодства. Один из видных
исследователей В.Ф.Зайберт верно подмечает динамичное расширение в позднем
неолите-энеолите в Евразийском континенте зоны обитания ранних скотоводов
/коневодов/, которая охватывает территорию до десятка тысяч квадратных
километров/108. - С. 168/.
На сегодняшний день благодаря археологическим исследо-
313
ваниям известно несколько таких экологических ниш. Самое примечательное
состоит в том, что присутствие лошади в изученных археологами центрах идет по
линии убывания с востока на запад. Так, если в Ботайском поселении кости лошади
составляют 99,9 процентов всех найденных костей, то на энео-литическом
поселении Дереивка на Днепре оно составляет 60 процентов, а в занимающем
промежуточное положение между Ботаем и Дереивки поселении Репин Хутор на
Дону - 80 процентов. Все эти примеры однозначно свидетельствуют и указывают
на исходный коневодческий центр находящийся в степях Казахстана, факт
существования которого не вызывает сомнения. Одним словом, факт признания
возникновения коневодства в Великой степи объясняет всю логику расширения
границ ареала доместицированных лошадей в более западном, а также возможно и
в других направлениях.
Природная среда позднего неолита -энеолита способствовала развитию особенно
коневодства, как начало продуктивной экономики вообще. Но в то же время, она не
препятствовала развитию остальных форм хозяйства: охоты, рыболовства,
земледелия и ранней металлургии. В самом же развитии коневодства четко
выделяются несколько вариантов. В первом случае, отдельные группы степных и
пустынных племен обитали на степных и пустынных просторах Казахстана и в
меридиа-нальных направлениях. В этой среде и зародились самые древние легенды
и предания из цикла «Алаша-хана». Географические и топонимические ориентиры
в легендах четко указывают на существование четких маршрутов по линии юг-
север: «Кара таудан арман карай асыцдар. Улытау, Kiudmay, деген таулар бар.
Каракещ1р, Жездшенггр, K,ydau6epdi деген жерлерге ба-рып, ipzemeyin,
сальщсалъщдар». С таким напутствием Май-кы-би отправляет в степь молодого
царственного изгнанника, Алаша-хана. В сопровождение ему он определяет сто
джигитов во главе со своим старшим сыном Уйсыном. Путь их лежит через горы
Актау, Ортау, реки Чу и Сарысу: «Ацпау, Ор-таудан асып, Шу мен Сарысудан
квктей ernin, Maui&i бидщ
314
айткцн жер1не келдг». Впоследствии, когда сформировалось степное общество из трех
сотен наездников, они подняли пегого мальчика на алаша /домотканном ковре из полос/ и
объявили своим правителем. Как повествует легенда, это выдающееся событие произошло
в горах Улутау, являющихся и в самом деле географическим центром Великой степной
равнины.
В отличие от указанной группы, в Урало-Иртышском междуречье сложилось
многоотраслевое хозяйство с преобладанием коневодства. Оно дополнялось охотой,
рыболовством, домашними промыслами. В данных экологических нишах, как указывает
В.Ф.Зайберт, «табуны лошадей обитали в радиусе 150-200 км... движение табунов было
радиально-круговым или ограниченно-радиальным» /108. - С. 170/.
Ботайское поселение и обнаруженные там материалы, говорят в пользу оседлости
населения этих регионов. Это объясняется наличием разнообразной кормовой базы,
большим количеством водных источников, естественными укрытиями /леса, рощи/.
Легенды и предания из цикла «Алаша-хан» позволяют реконструировать образ жизни
древних коневодов, хотя это дело сложное и мало разработанное в методическом плане. В
принципе, на наш взгляд, некоторые этнографические параллели возможны, если
применять с учетом локальных особенностей поздненеолитического-энеолитического
обществ. В той или иной степени в будущем для анализа общественных организаций, а
также мировоззрения необходимо применять осторожные ретроспекции. Вероятно, самый
продуктивный путь в этом направлении - развитие палеоэтнографии.
Энеолитическая эпоха - время формирования социально-политических институтов. Во
главе ранних общин мы видим авторитетных патриархов - хозяев стада, семьи,
правомочных распоряжаться жизнью своих сыновей и младших родственников. В легенде
называются имена родоначальников Крнды-гер, Котам, Кртан, а авторитетнейший среди
них Майкы-би-вообще в казахских легендах отнесен к зачинателю речи чело-
315
веческой «тугел сввдщтуб1 бгр - туп атасы Майк;ы би». О нем в легенде говорится с
высоким пафосом, он человек, который посадил на трон девять /число сакральное/ ханов.
Одним словом, Алаша оказался в общественной среде, которую ныне модно называть
этнопотестарной. Вероятно, мы можем предположить существование в ту эпоху крупных
соплеменностей с определенной общностью языка, культуры и т.д. Многие вопросы,
связанные с определением дальнейшей судьбы царственного пегого изгнанника Алаша,
решаются в совете вождей, что свидетельствует об эгалитарном характере
взаимоотношений. Так, каждая группа вновь прибывающих сотен джигитов оставалась в
степи, благодаря уговорам со стороны раннеприбыв-ших: «булар келген соцбурынгы
Достарыңызбен бөлісу: |