Конец Серым Дням

Не прощание, а только начало
Кафе. Место, где всегда царит спокойствие и умиротворение. Место, 
где разговоры людей слышатся будто вдалеке, перебиваясь спокойной музыкой. 
Место, где тебя настигает внутреннее успокоение и тепло, словно ты укутался в 
одеялко.
Кто-то приходит сюда с компанией - поболтать, обсудить какие-то планы, да и 
просто посидеть, наслаждаясь присутствием родных тебе людей. Кто-то 
приходит в одиночестве - расслабиться и побыть в своих мыслях, попивая кофе 
или любой другой напиток. А кто-то приходит с ноутбуками, планшетами и с 
прочим оборудованием, чтобы работать, находясь в более уютной атмосфере. 
В основном, Шуичи относил себя к последним двум типам одиночек. Хотя с 
недавнего времени и столь атмосферных посиделок в компании у него было 
немало. 
Однако в этот раз всё было не так радужно и спокойно. 
Все оживлённо болтали, делясь немногочисленными новостями, ведь их 
последняя встреча была не так давно, или обсуждая старые. Все, кроме Шуичи, и 
позвавшего их в кафе.
Он опустошённо смотрел на чашку кофе, которую заказал. Было больно даже 
дышать, а произносить что-то тем более.
Конечно, позвал он всех, как можно было догадаться, чтобы объявить недавнюю 
новость. Но было слишком сложно. Сложно даже представить какая реакция 
будет у них, как им также будет больно. 
Слёз не было. Он выплакал всё ещё дома. Было просто больно. 
—Эй, Шуичи, ты какой-то тихий, – вдруг услышал он приглушённо женский 
голос. –Что-то случилось?
—Помнится, ты сам позвал нас на встречу, – в этот раз голос был мужской и 
спокойный – Может, для этого была какая-то причина? 
Внезапное волнение, окутавшее его при этом вопросе, заставило сжаться в 
мягкое сиденье кресла. Внутреннее опустошение сменилось сильной тревогой, 
дышать стало ещё сложнее. 
—Что происходит? Этот дегенерат опять сломался? – привычная манера речи не 
дала усомниться в том, кто это сказал. 
Эта фраза вдруг напомнила Шуичи те же слова от этого человека: "Этот 
дегенерат, что, сломался?" Память плавно перешла на тот момент, из-за чего 
они и были сказаны, от чего стало только хуже. 
В глазах опять стало мутно, в горле встал ком, желудок скрутило, а сердце 
забилось так, будто сейчас выпрыгнет из груди. Где-то в уголке сознания 
пронеслась мысль, что всё медленно приближается к панической атаке. 
Внезапно он почувствовал тепло нежной руки на его ладони, и отдалённо 
услышал родной голос:
—Эй, не переживай. Чтобы там ни случилось, обещаю, я обязательно поддержу 
тебя и помогу, чем смогу. Как ты когда-то, да, Шуичи?
Эти слова резко впились в сознание Шуичи, разрушая пелену перед глазами. 
Возле него сидел Кокичи, сжимая его руку и как можно более ободряюще 
улыбаясь. 
Он всегда называл парня по имени, когда становился серьёзней. Может, это 
происходило невольно, как та же ложь, всё время срывающаяся с губ Омы, а 
может он делал это специально, чтобы Саихара понял, когда тот говорит от 
чистого сердца.
Чуть придя в себя и пытаясь отдышаться от внезапного приступа эмоций, парень 
осмотрелся.
Напротив него сидели Химико, Тенко и Каэде, а чуть дальше Кокичи сидел 
86/92

Рантаро. И все они очень обеспокоенно смотрели на него. 
Боль начала колотить по вискам Шуичи, а от многочисленных взглядов стало 
вновь не по себе. Тем не менее, ласковая рука на его пальцах придавала 
уверенности и он решился:
—Да, вы правы, кое-что случилось и я позвал вас не просто так. Я расскажу вам, 
но... Пообещайте, что воспримете это как можно спокойнее. Особенно ты, 
Кокичи. Об этом не так легко говорить... 
Все тут же напряглись, а человек, к которому была адресована просьба в 
предпоследнем предложении, ещё повернул голову набок в любопытстве. 
Шуичи набрал в грудь побольше воздуха и, зажмурившись, громко выпалил:
—Я переезжаю в другой город!
Послышался звук, будто бы что-то разбилось, упала чья-то вилка или ложка, кто-
то ахнул, но самое главное - тёмноволосый почувствовал, как рука на его ладони 
дрогнула, а после её и вовсе убрали. А потом наступила тишина.
Открыв глаза, Шуичи увидел, как все его друзья сидели мрачные и грустные, как 
тучи. И никто не смотрел на него. Никто.
Парень почувствовал глухую боль в груди. Впервые за всю свою жизнь Саихара 
захотел, чтобы кто-то посмотрел в его глаза. Глаза, в которых плещется грусть и 
беспокойство, но всё ещё старающиеся выразить поддержку. Поддержку, что 
так нужна Шуичи сейчас. И которую, с недавнего времени, он так старательно 
даёт своим друзьям. 
С трудом, но тёмноволосый перевёл взгляд на Кокичи. Фиолетововолосый сидел, 
прижимая руку к груди. По его лицу не было понятно, какие эмоции он 
испытывает прямо сейчас. Но они явно были не положительными. 
Все тяжело переваривали информацию, старательно избегая взгляда юноши, а 
Ома так вообще смотрел только в одну точку. 
В отчаянии, Саихара посмотрел на напротив сидящую Тенко. Она ведь тоже 
пережила такое. Совсем недавно. Хотя бы в её глазах должно плескаться 
понимание и жалость. 
Но нет. Чабашира сидела, смотря в окно, пока губы сжимались до тонкой 
очерчённой линии, а глаза наливались холодным свинцом.
С болью в голове возникли мысли, что когда-то Шуичи думал, что подобные 
проблемы обойдут его стороной. Как же он ошибался тогда...
С невероятным усилием подросток подавил всхлип и, стараясь не издавать ни 
звука, старался остановить слёзы, навернувшиеся на глаза и протирал их 
рукавом.
Как же больно...
—Всё нормально, – столь резкая фраза рядом сидящего человека, отвлекла 
Шуичи от незамысловатого действия.
"Всё нормально"? Он понимает, что говорит? Или это снова ложь? Что это 
значит?
—Всё нормально, – словно сломанная кукла повторил Кокичи, также не глядя на 
парня. – Это не трагедия, в конце концов.
—Ч-что? Н-н-но... Кокичи... – заикаясь, попытался возразить тёмноволосый.
Сердце в отчаянии заметалось в груди, не зная как реагировать. От Омы такой 
спокойной реакции он точно не ожидал, просто растерявшись.
Похоже, остальные тоже не ожидали и на Кокичи устремились все четыре 
тяжёлых взгляда. А Шуичи просто нервно сжимал свою рубашку, ожидая 
продолжения. И оно последовало.
—Прошу, не думай о наших чувствах сейчас. Это не важно. Важно лишь то, как 
чувствуешь себя ты, – через встрёпанные волосы можно было разглядеть лёгкую 
улыбку. – Всё таки, это ударило по тебе больше, чем по нам, так ведь? 
Внезапно, парень поднял голову и посмотрел Саихаре прямо в глаза.
Сердце пропустило удар. Второй. И застыло в оцепенениий где-то в уголке 
87/92

груди.
В глазах Кокичи струились забота и поддержка, сквозь пелену боли и печали. 
Наплевав на невыносимую тоску от новости, Ома сейчас искренне желал помочь, 
поддержать, спрятав свои переживания ненадолго. Чтобы Шуичи не было ещё 
хуже. И этим... Этим он напомнил его самого.
"—Эй, не переживай. Чтобы там не случилось, обещаю, я обязательно поддержу 
тебя и помогу, чем смогу. Как ты когда-то, да, Шуичи?"
По щеке скатилась что-то мокрое и тёплое. Один раз, второй, третий. Каждый 
раз оно скатывалось по щекам юноши, словно бы со звоном капая на сиденье. 
Осознание того, что он плачет пришло внезапно. Потому что сердце тоже 
плакало. Плакало, обжигая влагой свежие рубцы, делая боль ещё невыносимее, 
почти оглушая. Но плакал не только он и его одинокое сердце. 
Напротив послышался громкий всхлип, кто-то тихо зарыдал, а кто-то просто 
беззвучно ронял слёзы. Это девушки. Все девочки, сидящие перед парнем, 
плакали, отличаясь лишь разной степенью громкости. Но ни одна не отвела 
взгляд. Ни Тенко, тихо вслипнувшая, ни Химико, стараясь рыдать как можно 
тише, ни Каэде, просто смотрящая на него с ободряющей улыбкой. И у всех были 
одинаковые взгляды. С грустью, болью, но с настоящей поддержкой, искрящейся 
по краям глаз.
—Ну же, иди сюда, – вновь послышался родной голосок. – Не нужно держать всё 
в себе. Мы же все твои друзья, ты не забыл? Настоящие друзья...
Переведя взгляд на Ому, Шуичи увидел раскинутые в стороны руки, 
приглашающие в объятья. Но удивительным было не это, а полные слёз глаза не 
только его возлюбленного, но и Рантаро, сидящего позади Омы.
Это стало последней каплей. Последней каплей сдерживаемых рыданий.
Эти взгляды, полные сожалений, но в глубине хранящие заботу и нежность, 
заставили тёмноволосого медленно согнуться, тихо рыдая и падая в объятья 
Кокичи.
—Вот так... – спину несколько раз нежно погладили. – Всё хорошо. Ты никогда 
больше не будешь один. Мы никогда тебя не оставим. Обещаю.
Слова поддержки, срывающиеся на громкий шёпот от слёз, заставляли сердце 
стонать, передавая боль по всему телу. Но вместе с этим оно приносило 
ощущение... Целостности. Будто бы не только его душа разрывалась, лопалась 
на кусочки. Души всех его друзей также разрывались и лопались на кусочки, 
сливаясь воедино и стуча в унисон. И даже от прохожих людей веяло печалью. 
От тех же одиночек-трудяг, редких компаний, пар, тоже лились сочувствующие 
и жалостливые взгляды. И они тоже вливались в эту одну большую, но чертовски 
уязвимую душу, жаждущую любви. 
И, благодаря этому, с каждой слезой, срывающуюся с ресничек, приходило 
облегчение. И с каждым жалостным стоном сердца осознавалось невероятное. 
Всё будет хорошо. Он наконец не один. Он не один.
...
Ноги сами плелись в комнату сквозь кучу коробок и сумок, словно бы не 
принадлежали владельцу. Уже завтра. Уже завтра они уедут. Уже завтра он 
больше никогда не увидит это место.
Сквозь местами порванную штору пробирались редкие лучи солнца, придавая 
жёлтым глазам юноши ещё более яркий золотистый оттенок. Но потом - может, 
через несколько минут, а может через несколько часов - солнце вовсе исчезнет, 
уступив место серым облакам. 
Интересно, что же творится внизу? 
Выглядывая из своего маленького окошка квартиры на предпоследнем этаже, 
парень наблюдал как на улице играют дети и школьники. Конечно, выходной же. 
Как громко разговаривает небольшая стайка друзей на лавочке, обсуждая 
88/92

насущные планы. 
И все они до единого напоминали маленьких крыс, живущих в этом мире только 
чтобы найти, чем себя развлечь, побаловать. Таких жалких и ничтожных по 
сравнению со вселенной. Шуичи был таким же.
Он был таким, его друзья были такими, его парень был таким. Но... Кому не всё 
равно? Пока они остаются такими же прекрасными людьми, как снаружи, так и 
внутри, ему будет всё равно. Он сделает всё, чтобы сохранить этих людей. И они 
тоже сделают всё, чтобы сохранить его.
Совершенно обессиленный, Саихара упал на кровать, надеясь хоть немного 
отдохнуть. Но ему не дали. Ему не дал дверной звонок. 
Тихо выругавшись, Шуичи побрёл к двери и открыл её. Но, увидев кто за ней 
стоит, раздражение тут же улетучилось.
—Я побуду у тебя, ты не против? – едва слова слетели с губ, как Кокичи, стоящий 
в тёплой куртке в клетку, прошмыгнул в квартиру. – Мама сейчас занята с 
возможными покупателями, а одному в том доме быть совсем не хочется.
Парень проследил, как Ома снимает с себя куртку, показывая такую же тёплую 
кофту с рукавами до локтя и чёрную футболку. 
Ах, точно. Фиолетововолосый упоминал, что его мама собралась продавать дом, 
чтобы купить небольшую квартиру и устроиться на работу. А позже начать 
процесс суда над отцом. Ома не посвящал их в подробности, но большого ума не 
надо, чтобы понять, как ему будет трудно. И сильнее омрачало душу 
тёмноволосого то, что он не сможет быть рядом с ним в столь трудный для 
Кокичи период.
Нет, конечно, они будут созваниваться, общаться. Все обещали звонить по видео 
как можно чаще, когда идут на прогулку всей компанией, да и просто поболтать 
по отдельности. Хотя Тенко сопровождала это фразами по типу "На одного 
мужчину в команде меньше", но тоже пообещала звонить по случаю. И все даже 
поклялись, что будут приезжать к нему на каникулы. А учитывая, что Каэде из 
явно не бедной семьи, в которой её любят и хранят как зеницу ока, юноша в этом 
не сомневался. Он ни капли не сомневался, что все не бросят Шуичи и сделают 
всё, чтобы поддерживать отношения на расстоянии. Но это всё никогда не 
заменит настоящего уюта их встреч, теплоты разговора, жара от прикосновений 
и внезапной близости.
От осознания, что это одна из последних их встреч, сердце взяла тоска.
Саихара осторожно, будто в первый раз, взял Ому за руку и стремительно 
притянул того к себе, сжимая в объятиях.
—Шуичи? – тихо раздался голос почти у уха. Парень почти сразу почувствовал 
ответные объятия. – Я могу сделать что-то для тебя? 
—Просто побудь рядом, – не задумываясь, ответил подросток.
"Побыл рядом" в итоге парень до самого вечера. Пользуясь случаем и их 
последним шансом побыть только друг с другом, парни наконец уединились и... 
Этого они вам не расскажут. Одного раза вам было достаточно.
Уже ближе к шести часам пара просто сидела и болтала ни о чём. Словно бы 
ничего не произойдёт, словно бы завтра Шуичи продолжит жить в этой 
квартире. Кокичи лежал на подушке, пока Саихара сидел на краю кровати, 
смотря на постепенно темнеющее небо, как в глубине квартиры раздался хлопок 
и мамин голос:
—Шуичи, ты дома? 
Оба тут же подскочили и принялись одеваться. Тёмноволосый быстро натянул 
свой свитер и выскочил в коридор, оставив Ому переодеваться из одной рубашки 
в свою одежду.
—Я здесь, ма, – вышел он в коридор и тут же с удивлением посмотрел на своего 
отца рядом с матерью.
Отец, как и мать, был очень сильно загружен работой, поэтому видеться с ним 
89/92

мог также - очень редко. Даже ещё реже.
Потому он с удивлением вперемешку с радостью смотрел на главу семейства, а 
тот с радостью смотрел на него. Тонкие губы, острые скулы и маленькие глаза 
смотрели на юношу сквозь такие же маленькие овальные очки. Короткая, 
взъерошенная причёска только сильнее подчёркивала скулы и слегка впалые 
щёки. В общем, посмотрев на его родителей сразу становилось понятно , что от 
отца ему достались только иссиня-тёмные волосы, а всё остальное было мамино.
Причины полного семейного состава было просты. Сегодня это их последний 
совместный ужин здесь. Первый и последний.
—Мам, пап, вы идите на кухню, мне надо кое-что сделать, – после всех 
приветствий сказал Шу и поскорее отправился за Кокичи.
Не знаю, планировал ли фиолетововолосый изначально оставаться допоздна в 
его доме, ибо он знал про ужин, или это было удачное стечение обстоятельств. 
Но представить Ому перед родителями с самого начала хотел сам тёмноволосый.
Нет, конечно, мама уже знает Кокичи, но он представлял его перед ней только 
как друга. А за то время многое поменялось. Да и отцу она вряд ли рассказывала 
о любовных терзаниях своего сына. Он ведь попросил держать всё в секрете, 
пока не разберётся в своих чувствах. И вот. Разобрался.
Звон вилки, упавшей на тарелку больно ударил по ушам после представления 
Кокичи и озвучивание его "статуса". Папа был, мягко говоря... Обескуражен. 
Пару секунд он просто в шоке хлопал глазами, поправляя съехавшие на кончик 
носа очки. Он посмотрел на маму, ища поддержки.
Но мама смотрела на него с хитрой улыбкой. Она и так это уже знала, пусть 
Саихара не говорил об этом лично.
Отец после такого только горестно вздохнул и протянул:
—И почему я всегда узнаю обо всём последним? 
Но он не злился. Нет. Он принял это как факт и проявил любопытство касательно 
личности юноши, что похитил сердце его сына. Впрочем, он и не сомневался.
И хоть это выглядело странно, неправильно и было ощущение, что они просто 
игнорируют проблемы, нависшие над ними. Но это не так. Каждый чётко 
осознавал свои действия и отдавал себе отчёт в них. Это может прозвучать по 
детски наивно, но подобное поведение только укрепило веру, что они не 
откажутся друг от друга из-за какого-то жалкого переезда в другой город. Да 
даже если бы каждый из них переехал на другой конец мира, они не откажутся. 
Появление в жизни друг друга стало для них переломным моментом. Смешно 
сказать, но ничего бы этого не случилось, не забудь Кокичи зонтик в тот 
злополучный день и не реши протянуть в знак помощи свой зонт Саихара. 
Сегодня ночью они вновь были близки. Но эта близость ощущалась не только 
физически. Она ощущалась ментально, где-то на подсознательном уровне. Они 
оба были так родны, так дорожили друг другом, словно это была не чья-то 
другая жизнь, а их собственная.
Шуичи смотрел на засыпающее лицо его любимого человека, и в голове чётко 
проносились мысли. 
На грани сна в голову Омы шли схожие друг с другом фразы.
И одна из них набатом стучала в сознании, не давая заснуть обоим.
"Никогда не отпущу!"
...
—Ты точно всё взял? Мы ничего не забыли? 
Уже подъезжая к нужному автобусу был слышен обеспокоенный голос миссис 
Саихары. Она изменила своему офисному костюму и сейчас стояла перед 
большим автобусом в красивом и тёплом платье белого цвета. Мистер Саихара 
же был более скромен, потому надел простой тёмный свитер с курткой. Это всё, 
что успел разглядеть парень из-за того, что мужчина уже уносил сумки в 
90/92

транспорт, сложив большую часть вещей в багажный отсек автобуса.
А перед миссис Саихарой стоял Шуичи, что-то ей мягко отвечающий...
Машина наконец остановилась и юноша выскочил первым, прокричав на ходу:
—Саихара-чан! 
Тёмноволосый обернулся и в удивлении застыл, глядя на Кокичи. А потом с ещё 
большим удивлением смотрел уже на других своих друзей, выходящих из 
крупной машины отца Каэде.
—Что... Что вы все здесь делаете? – в шоке спросил Саихара.
—Хах, мы же не могли просто взять и бросить тебя, – произнёс Рантаро.
—Ньех, все очень боялись опоздать, – лениво начала Химико – Но я задержала 
автобус моей магией, поэтому единственная не беспокоилась.
Ага, или посмотрела расписание автобусов. Сама же их больше всех торопила.
Но она не соврала. Все действительно очень боялись не успеть проводить своего 
друга, зато успели за 20 минут до его отъезда.
—Ох, кажется, нам лучше зайти внутрь, – неожиданно вышел мистер Саихара и 
взял жену за рукав кофты, накинутую на платье. 
—Да, да, ты прав, – согласилась женщина. – Только недолго, Шуичи. Мы сейчас 
уже поедем.
Парень активно закивал и родители поспешили удалиться.
Конечно, Кокичи мог поехать вместе с Шуичи, чтобы потом не собираться 
впопыхах и бояться опоздать. Но парню необходимо было быстро забежать 
домой ради кое-чего. И это кое-что он должен отдать прямо сейчас.
—Эй, Саихара-чан, – Ома посмотрел прямо в золотые глаза. Юноша тут же 
протянул тёмноволосому нечто чёрное. – Держи. Ты забыл.
—Кокичи... – удивлённо и немного грустно протянул Саихара и взял... Зонтик. Тот 
самый, который он когда-то отдал Оме.
А сам парень смотрел на чёрный чехол зонта и вспоминал. Вспоминал, как было 
сложно в первые дни. Как опустошённо он себя чувствовал, как врал сам себе 
что ему не больно от этой вести. После было проще. Занятия и разбирательства с 
отцом помогали отвлечься, но ночью он был предоставлен сам себе и своим 
мыслям.
И он обещал себе. Обещал, что не будет слабым в такой сложный для всех 
период. Он и не был. Все эти дни он не был слабым.
Но в этот самый момент, как Шуичи с тоской посмотрел на вернувшуюся вещь, 
парень почувствовал, что ледяная корка сердца, которая сдерживала боль, дала 
трещину.
Он обнял Саихару. Обнял, стараясь перетерпеть неприятное щипание в носу и 
глазах. Пытался сдержать слёзы и проглотить комок в горле. Но конец его 
выдержке пришёл, когда, помимо тёплых рук на своей спине, он ощутил как 
справа к нему прижимается кто-то ещё. А потом слева. И сзади тоже. 
Подняв голову, которой он уткнулся в грудь Шуичи, парень увидел всех своих 
друзей, обнимающих их двоих.
Он всё таки заплакал. Не показывая этого окружающим полностью, вновь 
спрятав лицо на груди Саихары, но Кокичи всё же проявил слабость. Это было 
страшно. Это всегда было страшно. Для него, годами прячущимся за маской 
сильного задиры, особенно. Но теперь Ома понимал, что никто из 
присутствующих здесь его не осудит. Давно надо было понять.
И сердце, скованное льдом все эти дни, забилось быстро-быстро, словно до этого 
оно принадлежало какому-то роботу, неживому человеку. И за слезами, 
слетавших с ресниц и впитывающихся в одежду Шуичи, с души спадал груз 
очередных проблем, которые возникали или возникли на его пути. А за этим 
пришла лёгкая улыбка, подарившая умиротворение.
Ветер легко поигрывал с окружением и людьми вокруг, покалывая кожу, 
заслоняя обзор волосами, поддавшихся потоку, также унося с собой 
91/92

переживания, волнения и сомнения не только у Кокичи Омы, но и у всех его 
друзей. Дорогих друзей, но ему ещё предстояло сблизиться с ними.
Звук двигателя больно ударил по ушам, когда машина наконец тронулась. 
Большие колёса зашевелились, медленно унося автобус в нужную сторону 
дороги. 
С лёгкой и грустной улыбкой Саихара также поддался движению авто, смотря на 
своих друзей, махающих на прощание. 
Рука спокойно двигалась туда-сюда, наблюдая за удаляющимся парнем. Подул 
сильный ветер и, словно поддавшись его порыву, ноги Кокичи сами сорвались с 
места, следуя за машиной. В ошеломлении Шуичи едва ли не вскочил с места, 
приложив ладонь к окну. Махающая рука ускорилась вместе с темпом бега, 
пытаясь подстроиться под набирающую скорость машину. Пусть глупо, наивно, 
бесполезно, но он старался отмотать момент расставания как можно сильнее. 
Дорога закончилась, а автобус уже разогнался. Как бы ни было тяжело, грустно, 
но нужно остановиться. Резкое торможение и единственное, что осталось парню 
- лишь продолжать бессмысленно махать вслед. Пока окно с Шуичи не пропадёт 
из поля зрения, пока автобус не станет одной маленькой точкой на горизонте. И 
пока Ома не попытается "схватить" эту точку, словно запечатляя её в своем 
разуме, навсегда оставив след в памяти. 
Подул сильный ветер. Погнув за собой деревья, их листья и ветки, заставив 
следовать потоку одежду и волосы людей, даже само маленькое тело юноши. Но 
только одна мысль в его голове осталась стоять стойко и непоколебимо. 
Это не прощание, а только начало.

жүктеу/скачать 475.12 Kb.

Достарыңызбен бөлісу: