Краткая биография Н. А. Доронина Николай Александрович Доронин родился в 1953г в селе Шыладор Сыктывдинского района Коми асср. С 1960-го года по 1964 год учился в Шыладорской начальной коми национальной школе
жүктеу/скачать 12.2 Mb.
|
|
С Зэв тöлка пи быдтöма. Припев 2 юкöн
Миян Шыла сулалö! Н кыкысь öрыс йылын, Пожöг дорын Ставыс гöгöр тыдалö! Припев Коми йöзыд, вöралiгад, Быд ин бура тöдiсны. Ш Важöн нин пасйылiсны. Водз тан вöлi вичко муяс – Емдiнса Епархия. С Царыд комилы сетiс. Припев
Татчö олöм пуктысьяс. Кодкö ылысь, кодкö матысь Татчö овмöдчöмаöсь К Шыла нима кыр йылын. Припев
Коми йöзыд – уджач йöз; Ш Емва ю берег дорысь, Доронинъяс – Глотовоысь, Мозын ю берег дорысь, Т Эжва дорса – Паль сиктысь. Припев Кадыс мунö, йöзыс рöдмö, Овъяс выльяс артмöны. Со и артмис öти кадö, Шуктомовысь – Бобров рöд. Т Мый кöть шензи та вылö! Матвеевъяс – миян дорö Ипатьдорысь каисны, Т Гöтрасисны, рöдмисны. Припев Öнi овыс быдсяма нин, Бокысь волiс уна йöз. О Миян пöль – пöч овъясöн. Шуктомовъяс да Бобровъяс, Доронин, Торлоповъяс А Олöмсö тан кутöны. Припев Визувт Пожöг Шыла дортi, Сöстöм ватö водзö ну! О Кыпты, паськав – шондiбан! Öнi майбыр – асфальт туйыд Тэ дорö дзик вайöдö! Ö Часöн карсянь вевьялан! Припев Гижи 2007 воын, июль 29 лунö. Н. А. Доронин. Эпос «Шыла йылысь сьыланкыв» впервые вышел в свет в 2007 году в книге Вашего покорного слуги «Наша родословная. Второе издание». Миян Эжва Кывбур, позьö вöчны сьыланкыв… Гажа инын, нöрыс вылын Эжва карным сулалö. Чой горулас, парма пытшкын Эжва юным визувтö.
Слöбöдаöн шулiсны. Коми войтыр овлiсны сэн – Вöравлiсны, гöрлiсны. Öнi, видзöд, кар сулалö – Ыджыд судта керкаяс. Уна сюрс йöз танi олö – Быдлаысь волöмаяс. Уна труба ЛПК-лöн Кывтыдас тшыналöны, Кабала сэн вöчöны Да мир пасьта вузалöны. Катыдсяньыс, öшинь пырыд, Сыктывкарыд тыдалö, Абу ылын, абу матын – Бытьтö, тадзи и колö. Эжва миян сьöлöм пытшкын, Ставöн татчö вужъясим, Ылысь воим, танi овмим, Танi ми и сгöдитчим! Гижи урасьöм тöлысьса 25-öд лунын 2008 воын.
«Наша Эжва» стихотворение, можно сделать песню… На высоком берегу, в красивом месте стоит наша Эжва, где раньше было коми село Слобода, там жили охотники и землепашцы. Но, вот, со всех концов страны приехали работящие люди, построили здесь современный красивый город и ЛПК, где выпускают бумагу и продают её по всему миру. Приезжие люди укоренились на этой земле своими семьями и всем сердцем полюбили её. Они, по праву с гордостью считают Эжву – своей и родной. Написано в феврале 2008 года. Стихотворение «Миян Эжва» («Наша Эжва») было впервые опубликовано? (обещали напечатать!) в литературном альманахе «У камелька» в 2011 году. Эпилог.
«Наступающие холода не прекратят пикет на Горбатом мосту…» Из газет конца 20-го века. «Редиска» Пьеса по реалиям современной жизни И так – пьеса. Тема – производственная. Время – переходное, разгар «дикого административного капитализма». Место действия – в основном служебный кабинет, иногда действие переносится в работающий, сильно зашумлённый цех, где люди работают в наушниках, чтобы не оглохнуть, а кто без наушников значит, уже оглохли. Действующие лица: А) Уважаемые люди. 1. Начальник, в дальн-м именуемый – Господин, с очень большой буквы. 2. Мастер, в дальнейшем именуемая – Госпожа, просто с большой буквы. Б) Простые люди. 1. Рабочий, ну простой, обыкновенный рабочий, в дальнейшем именуемый для краткости «раб», с простой маленькой буквы. 2. Другой простой рабочий, ну такой же, как первый, обыкновенный рабочий, в дальн-м им-й для краткости «др. раб», с простой маленькой буквы. В) «Редиска», это «шишка на ровном месте», в дальнейшем именуемый для краткости «шишка», можно с одной буквой «ш». Действие первое Служебный кабинет. Обстановка самая обыкновенная; шкаф, стол, стулья, телефон, сейф, чайник и прочее имущество. За столом сидят друг против друга начальник и рабочий. Беседуют… Господин: - Ну, друг, удивил ты меня. Прочитал я вчера твои предложения об улучшении условий труда и о повышении зарплаты рабочим. Ведь ты, видно человек неглупый, понимаешь, что я никогда не соглашусь с ними. «раб»: - Конечно, понимаю. Прошли те времена, когда прислушивались к мнению простых рабочих. Хочу сказать, что я еще хотел написать одну фразу, но, подумав хорошо, не написал. Господин: - Может быть, скажешь мне, что еще хотел написать. «раб»: - Почему не сказать, скажу: «Шишка на ровном месте» по своему поведению – «редиска». Господин: - Ты имеешь в виду выражение из фильма «Джентльмены удачи» и означающее «нехороший человек»? «раб»: - Да, именно это я имел в виду. Господин: - Одно не понимаю, за что вы его не уважаете, ведь он справляется со своими обязанностями и мне помогает в текущих делах. «раб»: - Да, для вас, начальников, он ценный работник, а для нас, простых рабочих, по его отношению к нам, то совсем даже наоборот, он действительно «редиска». Господин: - Что ты заладил «редиска» да «редиска». Приведи хоть один пример, когда он поступал как «ре…», тьфу, как нехороший человек. «раб»: - Примеры, да сколько угодно. Их может рассказать любой простой рабочий с нашего цеха. За других рабочих говорить не буду, а от себя расскажу несколько примеров, с Вашего разрешения. Господин: - Говори! Разрешаю. «раб»: - Ну, представьте себе …
«ш»: - Эй!!! Ты!!! Это ты отдал несколько изделий такому-то водителю!!! «раб»: - Какие, такие изделия? Какому, такому водителю? Ты же видишь, я за станком работаю. «ш»: - Мне по «хрен», что ты работаешь!!! Примечание очень многообъясняющее. Этот «шишка» всегда кричит на простых рабочих и через слово высказывается на ненормативной лексике. Ну, вы, меня поняли, а его выражения – представили. «ш»: - Я знаю, этот водитель выручал тебя в одно время, а сейчас он вывез несколько изделий, значит, ты их «на хрен» и отдал ему!!! «раб»: - Ничего это не значит. И ничего я никакому шофёру не отдавал. «ш»: - Не ври, «на хрен»! Он тебя когда-то выручил, значит, это ты отдал ему изделия!!! «Шиш» куда-то исчез. Рабочему не до работы на станке, он глубоко переживает необоснованное обвинение его в воровстве. Его, выросшего в таежном селе, где понятия не имели о закрытых на замок дверях. А, просто, уходя из дома, приставляли к дверям палку, означавшую, что хозяев нет дома, и никто в этот дом не заходил. Через некоторое время, увидев мимо проходящего мастера, рабочий объяснил ей ситуацию. Госпожа: - Успокойся. Это я выписала тому водителю изделия по наряду- выписке. Так что всё законно и ты тут совершенно не причем. Поставила об этом в известность «шиша», он должен извиниться перед тобой за необоснованные подозрения. «раб»: - Хорошо. Я буду ждать от него извинений. Мастер уходит, рабочий работает. Проходит мимо него «шиш». Напрасно рабочий надеялся, что он будет перед ним извиняться. «Шиш» проходит мимо него, как мимо пустого места. Рабочий в большом недоумении рассказывает об этом другому рабочему. «др. раб»: - Как же, он извиниться. Да ни в жизнь. Это ведь «редиска», а не человек. «раб»: - Да, действительно, оказывается «редиска». Действие третье Служебный кабинет, обстановка та же, люди те же: начальник и рабочий. Господин: - Неужели это так и было? Со мной, например, он всегда вежлив и обходителен. «раб»: - Если не убедил, то могу еще примеры рассказать, если можно. Господин: - Расскажи! я слушаю… Действие четвертое Тот же производственный цех, тот же шум и те же люди. Рабочий за станком вытачивает детали, их около станка две стопки. Вот он обработал детали с одной стопки и хотел уже взять деталь с другой стопки. Вдруг откуда ни возьмись, появился … «шиш». Он выключает станок и выхватывает из рук рабочего деталь. «ш»: - Ты на «хрен» детали вытачиваешь!!! «раб»: - Как? Ты же сам велел. «ш»: - Вот, дурак!!! Я говорил тебе растачивать эти детали (показывает на стопку готовых деталей), а про эти детали (показывает на необработанные детали) я тебе «на хрен» ничего не говорил «на хрен»!!! Понял «на хрен»!!! Я «мать твою имел»!!! «раб»: - Как? Ты что могилу раскапывал? «ш»: - Какую «на хрен» могилу!!! Я тебе «на хрен» говорю о деталях, а не о могиле!!! «раб»: - Извини. Но дело в том, что моя мать давно умерла, а при ее жизни ты с ней никогда не встречался, какже ты мог ее «иметь», если бы только могилу раскопал, то тогда может быть. «ш»: - Дурак, «на хрен», дурак и есть!!! Это же образное выражение для связки слов «на хрен»!!! Я про эти детали спрашиваю, «на хрен»!!! «раб»: - Подожди с деталями, меня задело твое отношение к моей матери. Вот я сейчас образно, как ты сам выразился, представил как ты ее мертвую «имеешь» и очень нехорошо стало на душе. Представь, что твою мать тоже кто-то так же «имеет» и ты меня поймешь. Хорошо, что мы, северные люди, относимся к таким выражениям с пониманием их глупости. А скажи ты такое человеку южных кровей, для которого слово «мать» священно …а, детали с этой стопку мне велела выточить мастер, одному заказчику они срочно понадобились, и он договорился с начальником об их срочном изготовлении. «ш»: - Мне «по хрен» мастер!!! Мне «по хрен» начальник!!! Ты должен делать только то, что я сказал «на хрен»!!! Понял «на хрен»!!! «раб»: - Ладно, пусть пока будет по-твоему. Спустя некоторое время рабочий, после дополнительного распоряжения мастера, обработал всё-таки эти детали. Другой рабочий, узнав про этот случай, обрисовал данную ситуацию со своей стороны. «др. раб»: - Я до этого, еще с одним рабочим, работал с «шишом» на перекладке больших изделий. Смотрю, «шиш» стал часто поглядывать в твою сторону, и, когда ты только взялся за детали с другой стопки, он коршуном кинулся на тебя, бросив свою работу. Пришлось и нам остановиться, ведь ту работу можно выполнять только втроем. Ты, пока выслушивал его крики, тоже не работал. Вот и получается, что четверо рабочих не работали по 10 минут, итого 40 минут рабочего времени потеряно. А ведь сам «шиш» постоянно требует рационально использовать рабочее время, всегда посматривает на часы, когда рабочие, извини, ходят в туалет. Ну, не «редиска» ли он после этого? «раб»: - «Редиской» был, «редиской» и остался. Действие пятое Служебный кабинет тот же и люди те же; начальник и рабочий. Господин: - Ну, ты, «блин», даешь!!! Такие страсти на ровном месте!!! Подумаешь, «блин», наорали на тебя!!! Кто ты такой! «Блин»!!! Чтоб обижаться на негативное поведение «шиша»!!! Если не нравится, «блин», моральная обстановка в нашем цехе, увольняйся к «имел я такое дело с твоей матерью»!!!!!! И мне «по хрен», что она в могиле!!! Понял, «на хрен»!!! Нашелся, тут понимаешь, воспитанный, «блин»! Культурный «блин! Человек! «Блин»!!! На мою голову!!! «Имел я твою маму»!!!!!! «раб»: - Знаете что, если б не безработица, созданная такими же, как вы «господами», давно бы уж уволился, тем более зарплаты, полученной за такой тяжелый труд, еле хватает на еду. Да, куда? В других местах, говорят, еще хуже все обстоит... Господин: - Иди, «блин»!!! Тогда работай!!! На «хрен»!!! И, попробуй, «блин»! Только сказать когда-нибудь про «шиша», что он «редиска»!!! Рабочий, понимая, что его проблемы, тем более, морального плана, не волнуют современных «господ». Молча, уходит. Его хорошо поймут те, кто сам пережил такое высокомерное отношение этих «господ» к себе. Написано в конце 20-го века. Автор Всё что написано в этой пьесе не было в действительности, но атмосфера унижения простых рабочих нынешними «господами» имеет место быть. «Такие времена», «такие нравы», увы… Пьеса «Редиска» впервые была опубликована в книге «Читать подано…» в 2011 году. В 2012 году она была представлена на Всероссийский семинар-конкурс финно-угорских драматургов. Организаторами проведения, которого были: Министерство национальной политики Республики Коми, Министерство культуры Республики Коми, Национальный музыкально-драматический театр Республики Коми и Финно-угорский культурный центр Российской Федерации. Заключительная часть этого мероприятия проходила 22-24 сентября 2012 года в Сыктывкаре в Финно-угорском культурном центре Российской Федерации, с выездами в села: Ыб Сыктывдинского р-на, с экскурсией по Этнокультурному финно-угорскому парку, и в село Визинга, для просмотра спектакля «Сексот» в постановке Национального музыкально-драматического театра Республики Коми. Много времени на этом семинаре-конкурсе было уделено обсуждению представленных пьес, а их было у 12 авторов – 20 произведений. Очень толково и убедительно раскрывал положительные и не очень… стороны, выдвинутых на конкурс пьес, театральный критик, кандидат искусствоведения, доцент ГИТИСа, член редколлегии журнала «Современная драматургия» и т.д., и т.п., Руднев Павел Андреевич, приехавший из «стольного града». Много полезного авторы услышали от присутствовавших режиссеров: Горчаковой Светланы Гениевны – главного организатора мероприятия, Лекановой Валентины Николаевны и Гаврилова Михаила Юрьевича. Активно участвовали в обсуждении каждой представленной пьесы и присутствовавшие на этом семинаре авторы: Батретдинов Ульфат Шайхутдинович, Павел Зорин (Глеб Павлоид), Ваш покорный слуга, Шомысова Алёна Александровна, Попов Алексей Вячеславович, Власов Андрей Витальевич, Журавлёв Сергей Васильевич (по скайпу), Суворов Александр Васильевич (по скайпу), Бурков Леонид Николаевич и Крекер Виктор Владимирович (по скайпу). Научную точку зрения на драматургию разъясняла кандидат филологических наук, доцент СГУ Елена Васильевна Остапова. По окончании семинара-конкурса всеми участниками было высказана огромная благодарность его организаторам за их вклад в развитие финно-угорской драматургии в России, подчёркнута большая польза каждому автору от этой Учёбы, в хорошем смысле этого слова. Пьеса Вашего покорного слуги «Редиска» подвёрглась критике наравне со всеми остальными. Оценена она была по жанру, как гротескная и остросатирическая, поднимающая большие социальные и моральные проблемы современной жизни. Было высказано мнение, что из-за этой, сатиричности вряд ли какой театр в наше время осмелиться её поставить на своей сцене. В шутку ли всерьёз, было предложено показать эту пьесу известным сатирикам: Михаилу Жванецкому и Евгению Петросяну. Автор с охотой бы, сделал бы это, если бы, кто-бы поспособствовал…
Была опубликована в газете «Огни Вычегды» за 13 марта 2009 года, 8 стр-ца, автор Ваш покорный слуга Мы живём на земле Коми
Впервые эта викторина была опубликована в газете «Огни Вычегды» 13 марта 2009 года по поручению, к Вашему покорному слуге общественной организации «Эжваса комияс», «Эжвинские коми». Её итоги были подведены в апреле 2009 года, в дни проведения «Недели Коми культуры в Эжвинском районе», люди, наиболее полно и правильно ответившие на вопросы, были поощрены призами от Администрации Эжвинского района. Уважаемый читатель, попробуйте с ходу ответить на вопросы этой викторины, при затруднении, можете испытать Ваши знания о Коми крае по предоставленным в конце книги ответам, и проверить их по указанным там ссылкам на использованную литературу или сообщения СМИ. Костя большой и Костя маленький Рассказ для детей
Ехать нам еще долго, и под монотонный стук вагонных колёс, позвякивание чайной ложечки о стаканчик, встают перед глазами картины из прожитой жизни соседа. В те далекие времена, когда летом солнце пекло жарче, а зимой морозы были крепче, жили в одном селе два друга, два тёзки. Звали их одинаково – Костиками, их отчества и фамилии были одни и те же, а небольшая разница в возрасте только помогла им сдружиться. И на игры с ребятами, и на рыбалку, и в кино, и за грибами, всюду они ходили вместе. Иногда ссорились по пустякам, но очень быстро мирились, глядишь, опять они рядом друг другом куда-то бегут. Всё бы хорошо, да одна путаница часто возникала. Позовут ребята одного из них: – Костя, подойди. Оба Константина к ним подходят. Это удивляет позвавших ребят, они говорят, что звали только одного из них, на это второй Костик отвечает: – Меня ведь тоже Костей зовут, я, и подумал, что меня зовёте… Стали тут думать, как же быть, ведь тезки всё время вместе, как их раздельно позовешь куда-то. Узнав, что они различаются только по возрасту, стали звать их соответственно: Костя большой и Костя маленький. В селе прозвища быстро прилипают, и скоро уже все знали, кто Костя большой, а кто Костя маленький. Больше путаницы не было. Затеял один раз папа Кости маленького ремонт по дому, глядит, а нужного инструмента нет. Позвал он своего сына с другом, они, как всегда, были вместе, и говорит им: – Мальчики, надо сбегать к дяде Семену. Знаете, где он живет? Оба наперебой отвечают: – Знаем, знаем! У него еще собака Парма есть, и, хромает дядя Семен после тяжелого ранения на Войне, он живет в нижнем конце села, во втором доме справа, мы у него бывали, и он нам показывал свои ордена и медали, рассказывал про Войну. – Молодцы, – сказал папа, – попросите у него пассатижи. Скажете, что для меня, и быстро обратно бегите. Мне срочно нужен этот инструмент. Ребят долго упрашивать не пришлось, они вприпрыжку побежали выполнять полученное задание. Путь их проходил мимо магазина, и вот там, где-то рядом, произошла небольшая заминка, даже ссора между мальчиками. Увидели они одновременно, видимо кем-то выроненную бумажную денежку, и стали спорить, кто первый эту денежку заметил и кому она достанется. – Я первый увидал! Значит это моя денежка! – Нет! Я первый её заметил! Я и возьму её! Спорили они, спорили, так и не смогли переспорить друг друга. В конце концов, победила дружба, решили мальчуганы поделить эту денежку по-дружески пополам и разорвали её ровно посередине. Мир был восстановлен, оба счастливые побежали дальше. Откуда было им знать, дошколятам, что на разорванные денежки, ничего им в магазине не продадут. Вот и дом дяди Семена, он сам трудится на дворе, косу точит, ведь сенокос скоро. Мальчики стали звать: – Дядя Семен! Дядя Семен… – Что вам, ребятки? – откликнулся он, нехотя оставляя работу, - Что случилось? Пожар что ли где-то? – Да нет, дядя Семен, папа попросил у Вас один инструмент, ему надо для ремонта. – Отдам, конечно, не вопрос. Только что? Как называется этот инструмент? – Ну, это…, он называется…, мы забыли, дядя Семен, - промямлили мальчишки. – Вот что, ребятки, – сказал бывалый солдат. – Бегите обратно, спросите у папы название инструмента и крепко его запомните. Хорошо? – Хорошо, дядя Семен! Мы быстро сбегаем! Прибежали детки обратно, рассказали папе, как всё случилось. Он, конечно, немного пожурил их за забывчивость, но, зная, что мальчики в первый раз в жизни услыхали название этого инструмента, подсказал: – Друзья, чтоб не забыть по дороге это название, вы всё время, пока не доберетесь, повторяйте его громко вслух. Поняли? Па-сса-ти-жи. Ребята помчались во весь дух к дому дяди Семена, крича на всю улицу: – Пассатижи! Пассатижи! – Пассатижи! Пассатижи! Дядя Семен встретил их около калитки с инструментом в руках и с улыбкой сказал: – Вот разорались, пострелята, на всю улицу вас слышно. – Это нам папа так посоветовал, чтоб мы больше не забыли название инструмента. – Ну, ладно, ладно, вот вам пассатижи, бегите обратно, тёзки. Папе привет передавайте. Возвратились дети домой, набегавшись вволю, отдали папе долгожданный инструмент и… вспомнили про денежку, разорванную в знак дружбы пополам. Спросили у папы, что можно купить на эту находку. Отец, узнав историю про спор из-за денежки, про честный дележ её, долго смеялся, потом, успокоившись немного, сказал: – Ничего вам, милые мои, не продадут в магазине на половинки денежки, ваша дружба на этот раз подвела вас. Увидев, что мальчики вот-вот расплачутся от такой новости, он успокоил их, подсказав выход из этого положения: – Сейчас я напишу записку тёте Шуре из Сберкассы, отдайте эту записку и свои половинки денежки ей, а она вам взамен отдаст целую, не разорванную денежку. Костя большой и Костя маленький так обрадовались, так обрадовались…, что запрыгали на месте, как маленькие козлята, пока папа писал записку тёте из Сберкассы. Дальше всё так и было, как папа говорил. Денежку целенькую в Сберкассе им дали, пошли они в магазин, накупили там всяких сладостей, сами наелись и друзей угостили, на билеты в кино даже хватило. А в селе народ ещё долго подшучивал над ними; и за «пассатижи», и за «порванную пополам в знак дружбы» денежку. Ребята на это не обижались и сами над собой вместе со всеми смеялись. Посмеялся и я, выслушав этот рассказ моего случайного попутчика. Ведь вот парадокс; будучи детьми, мы быстрее хотим взрослеть, став взрослыми, жалеем о быстро пролетевших годах беззаботного детства, когда летом солнце было жарче и зимой морозы были крепче… Написал 10 декабря 2008 года. Н. А. Доронин. Впервые рассказ для детей «Костя большой и Костя маленький» вышел в свет в литературном альманахе «Эжвинские искорки» в 2009 году. Упрямый Толик Рассказ для детей Как-то, не так давно в одной маленькой деревеньке жил мальчик по имени Толик. В деревне его прозвали Упрямым Толиком. Может, потому он был упрямым, что родился под астрологическим знаком Тельца. Известно, что люди, родившиеся в это время, упрямые, как телята. Это упрямство Толику ничего хорошего не приносило, а чаще толкало на плохие дела. Толик был еще маленький, даже в школу не ходил, когда с ним случились два нехороших происшествия из-за его упрямства. Однажды жарким летним днем, когда дома особо не сидится, Толик взял со стола кусок хлеба и бегом побежал к речке. Там, на песчаном берегу, дети загорали и играли. Толик подключился к их играм и не заметил, как выронил свой кусок из рук. Хлеб запачкался песком. Дети стали его дразнить, мол, сейчас хлеб съесть нельзя потому, что он грязный, и придется остаться ему голодным. Толик на это рассердился и сказал, что еще больше запачкает хлеб, и все равно его съест. Ему дети не поверили и еще больше стали смеяться, и дразниться. Вдруг они видят, как Толик обвалял хлеб в речном песке и на их глазах, широко открытых от удивления, съел этот грязный кусок хлеба целиком. На другой день у Толика так сильно заболел живот, что пришлось с мамой лечь в больницу. Хорошо, что с помощью врачей, выздоровел, а то мог бы и умереть. Вот как Толик попал в больницу из-за своего упрямства. Во второй раз он чуть ближайшего друга не сделал калекой на всю жизнь из-за своего упрямства. В то время, мальчишки все свои игрушки сами делали. Лук со стрелами сделать было совсем просто; ветку можжевельника сгибали дугой, и концы ее соединяли прочной, в несколько слоев закрученной ниткой. Вот лук и готов. Стрелы же, для лука, выстругивались ножичком из дощечек. Вот раз Толик игрался с луком со стрелами. В это время, случившийся рядом друг, а он был чуть младше Толика по возрасту, на свою беду сказал, что Толик никогда не посмеет выстрелить из лука в него так, как побоится наказания за это дело. У Толика на эти слова опять кровь взыграла, мол, он не посмеет, да он никого и ничего не боится. Мол, хоть рот открой, прямо в рот и выстрелю, если не веришь, что я такой смелый. Друг не поверил, что Толик сможет так поступить, и открыл свой рот. Толик, не особо задумываясь о последствиях, туда и выстрелил стрелой. Конечно, выстрел был несильный, но все, же изо рта друга хлынула кровь, и он плача побежал домой. Толик сильно испугался. Только сейчас дошло до него, что он мог сильно покалечить друга, попав ему в глаз, и оставить его инвалидом на всю жизнь. Дома, узнав, что он наделал, его сильно наказали. Долго после этого сидячее место болело. А другу пришлось полежать в больнице, но бог сберег его от инвалидности. Он полностью вылечился, а когда вырос, отслужил свой срок в армии, значит остался здоровым. Вот ведь как бывает; упрямишься – упрямишься, и что-то во вред себе или другим сделаешь. Правда, после этих случаев Толик уже не был таким упрямым, а прозвище Упрямый Толик осталось. Вот так/
Перевод на русский язык Н. А. Дорониным очерка Михаила Ладанова с газеты «Коми му» от 13.01.2009 года, стр. 4 Отчего взгрустнулось Пожегу - речке? Молчаливо несет свои воды Пожег – речка, хотя после недавних дождей, воды в ней прибыло, но течение почему-то всё так же неспешное. Милое солнце вот уже несколько недель не показывалось из-за туч, и не поймёшь, утро сейчас или вечер, даже ветерка нет. Откуда-то, вдруг прилетел дятел. Начал он было своим острым клювом долбить старую сухую березу, потом перестал, и тихонько улетел в ближайший ельник. Тишина, может, напугала? Почему же грустит Пожег? А как же иначе? С каждым днём все холоднее и холоднее. Мороз–дедушка, пришедший из-за северных морей, давно уж гуляет по нашей родимой сторонушке. Ледяным панцирем заковал он все ближние озера с болотами, подбирается и к Пожегу – речке, остались в ней не замёршими лишь промоины с быстрым течением. Как тут не опечалиться? Долго потом не увидит она яркого солнышка и голубого неба… Давным-давно, на протяжении многих веков, течет речка – Пожег сквозь сосновые боры, березовые рощи и клюквенные болота, словно рассекая их пополам. Своеобразная речка, зародившаяся от двух небольших ручьев, при слиянии которых она начинается. Вначале узкой ниточкой, будто забоявшись чего-то, ледяная вода течет плавно. Постепенно её русло расширяется, при этом образуя частые повороты, то в одну сторону повернет, то в другую, может ищет более лучший путь для плавного течения, вбирая себя воды, впадающих в неё речушек; Чёрной речки, Малой и Большой Лёчи, Степёля и Каликновинаёля, Пойбыра, Карасевки (Гычёля). Набравшись от них силушки – здоровьишки, она передает её своей старшей сестре – Вычегде реке, красавице полноводной. Давным-давно, возможно, тысячелетия назад, на её берегах шумели, в основном; сосны в два обхвата, поседевшие от старости ели, в низинах росли пихты-командиры, а березки, словно невесты в белых сарафанах, украшали вершинки горочек. Интересны берега этой речки, с одной стороны такая крутизна, что бывает, напрямую и не поднимешься, а с другой – сыроватая низина. Ивушкам это и радость, с удовольствием растут здесь быстро и дружно, не давая разрастаться ольхам и осинам. Сотни лет тому назад подошел к Пожегу – речке охотник бывалый. Кто теперь знает, как его звали, Ипатий, а может, Прокопий? Река кишела, как кипела, рыбой белой: хариусом да сигом, язем да лещом, с моря холодного царица – сёмужка захаживала, что уж говорить про ельцов да окушков. Обошёл охотник близлежащую парму, глухарей с тетеревами да рябчиков с куропатками тоже было изобилие… Прошло несколько лет, и вот с Вычегды – реки большая лодка завернула в устье Пожега. Долго поднимались люди против течения, пока не встретился им высокий холм на берегу у глубокого омута, там и остановились. К осени успели поставить избу да наладить жизнь свою на новом месте. Постепенно хозяйство ширилось. Трудолюбивые и умелые люди срубили баню, хлев. Со временем, вырубив вековые сосны да ели, расчистили места для пашен и лугов, развели много домашней скотины. А в свободное от домашнего хозяйства время ловили рыбу да охотились. Так хорошо, что не надо за сто верст идти, всё рядом, река, можно сказать, под окошком, а парма – за хлевом! Глядя на этих счастливчиков и другие люди стали заселяться по берегам Пожега – речки. Появились там новые деревни и починки. Ожили дремавшие леса вдоль Пожега – везде устроили люди поля да покосы. Ох, и радовалась этому река, да и как не радоваться, когда народ хорошо да счастливо живёт! Конечно, надо семь потов пролить, чтоб на Севере пропитанье добыть. Так ведь, трудолюбивый и предприимчивый коми человек не привык бояться трудностей. Земля, парма и река всегда кормили, поили да одевали его. Веками люди и северная природа жили ладно да складно, зла друг другу не делали. Неписаных законов жизни такой, никто никогда в те времена не нарушал. По ним жили и предки, и их дети, и их внуки, и так было сотни лет. Всё стало меняться в первой половине двадцатого века. Обитателей лесов и рощ – медведей да глухарей – ошеломил шум мощных тракторов. Что, мол, это за звери такие? Но, постепенно, лесные жители привыкли к их соседству. Вот уже «железные кони» землю пашут. Между прибрежными населенными пунктами автомобили ездят шумливые. По лугам на глазах увеличились стада коров. Опять радуется речка Пожег вместе с людьми, дальнейшему развитию этого уголка пармы. Тогда же пришли в тайгу люди с пилами да топорами – лесорубы. Построили бараки на ручье Саваёль, чтобы после тяжелого трудового дня было, где отдохнуть, одежду мокрую высушить. Зимой мужчины и женщины валили сосны с елями, кряжевали их, весной же, в половодье, сплавляли брёвна по Саваёлю, затем по Лопью, а уж дальше по Пожегу – речке. Хоть на её берегах, постепенно, появлялись пустые места, после вырубки леса, она на это не обижалась. Ведь из бревен люди строили дома, школы да фермы… Выходил, бывало, в те времена из чащобы лесной хозяин пармы – медведь косолапый, смотрел удивлённо на изменения, происшедшие в бывших его родных местах. Вот когда-то здесь были рощи, сейчас на полях колосятся рожь да ячмень. Случалось, что и бедокурил «Мишка», когда приходил на посевы овса, радуясь вкусной да сытной еде. В золотистую осеннюю пору, сидевшие на березах стаями, тетерева ворчали меж собой, смотрите, мол, как всё вокруг изменилось в парме нашей с приходом людей. Да и в правду, жизнь тогда в прибрежных сёлах-деревнях бурлила через край. Жителей год от года становилось больше. Скажем, в том же Ипатово 60 – 70-е годы прошлого столетия проживало около 700 человек. Везде строились новые дома, школы, фельдщарско-акушерские пункты, прокладывали дорогу с твёрдым покрытием, сооружали мосты через речки… Вдруг с людьми произошло что-то непонятное, словно с ума посходили…Построили на Вычегде большое предприятие по производству бумаги, с тех пор заготовка леса шла непрестанно, не соображая, что рубят сук на котором сидят, вчистую вырубили все ближайшие леса да рощи. Все это безобразие было не по душе Пожегу – речке, ведь перед её глазами всё ещё стояла другая картина, когда пожилые и молодые люди почитали природу. Надеялась река, что опомнятся люди, одумаются да перестанут губить всё вокруг. Покаятся в беспутной жизни своей… Но дальше, ещё хуже всё замутилось. Почему-то разрушили совхозы, поэтому ближайшие поля да луга, таким трудом расчищенные от леса прародителями, стали зарастать сорной травой да кустарником. Оставшиеся без привычной работы, люди постепенно подружились с «зелённым змием». Удивляется этой перемене жизни речка Пожег. Что с людьми творится? Неужели «Белому свету» приходит конец? Раздражает реку беспутная, без «царя» в голове, жизнь наших современников. Мужское население, чтоб хоть как-то добыть пропитание для семьи, «кинулось» к реке. В 90-ые годы прошлого века перегородили речку Пожег бесчисленными, мелкоячеистыми, дешевыми, китайскими сетями, непроходимыми для всякой рыбы, даже для мальков. Вот и исчезла, очень быстро, всякая рыба с реки; и щука, и язь, и хариус, и сиг. Как былину, пожилые люди рассказывают о том, что ещё в 80-х годах у них ломал удилища сиг величиной в руку... Вековой порядок в парме тоже быстро был порушен. Добавилось много, бродящих по лесам и весям с ружьями, «людишек». Была ещё тогда птица в борах, но бездумный отстрел всех летающих, даже весной самок на токовищах, погубил её… Кто, же уничтожает курицу, сидящую на яйцах?! Вот потому в наши дни даже с хорошей лайкой не найдешь, в окружающих речку в лесах, ни глухарей, ни тетерев, никого… С этих пор и поселилось беспокойство в душе Пожега – речки. Сама она заметно изменилась. С каждым годом она всё больше мелеет. Куда же делось её быстрое течение да омута глубокие?! Песчаных отмелей добавляется, ельцов да сорожек убавляется, про хариусов с сигами и вспомнить нечего. Да и, вправду, откуда взять силушку богатырскую речке да Пожегу? Ведь, не очень ещё и давно, огромный бор по берегу между Шыладором и Новоипатово вырубили «ироды»! И сколько сегодня таких вот пустошей?! Вот и мелеет река да исчезает в ней рыба… Течет тихонько, не смотря на «такие времена», несет свои воды Вычегде наша речка, Пожег – речка. Потемнели до черноты воды её, и небеса такого же цвета. Может, под сковавшим реку льдом, укроется на время грусть – тоска речки Пожега… 16.10.2010 год. Перевод очерка М. Ладанова «Отчего взгрустнулось Пожегу – речке?». Вашим покорным слугой, с коми на русский язык, впервые был опубликован в книге «Родословная Сыктывдинских Дорониных. Историческая дилогия. Книга первая. Родовые корни писателей Дорониных с Сыктывдинского района Республики Коми» в 2011 году.
Летчане шутят Смешные рассказы 1 В Летке (это село в Прилузском районе РК), на одной стройке еду для обеда рабочие приносили с дому в сумках. Сядут, бывало обедать и давай чесать языками, всё обсудят и обсмеют. А еще больше они любили подшутить друг над другом. Вот как-то, когда один из них пошел по своим делам за угол, его товарищи положили в его сумку, ради шутки, кирпич. Хотели посмеяться, увидев его реакцию на тяжесть в сумке. Сидят, покуривают, ждут что будет. Их товарищ, вернувшись, переложил сумку на другое место и …, никакой реакции с его стороны не последовало, как будто сумка была пустая. А после работы он спокойно унес сумку с кирпичом домой. На другой день, опять незаметно, товарищи положили в его сумку уже два кирпича для пущей тяжести. Опять они не дождались ни крика, ни брани. Хозяин сумки после работы спокойно, не спеша, унес сумку с кирпичами домой. Его товарищей это раззадорило. И они каждый раз стали класть кирпичи в его сумку, каждый раз ожидая хоть какой-нибудь реакции со стороны хозяина сумки. Но ничего такого не происходило. Прошло какое-то время. Кирпичи как обычно были подложены в сумку, пора было идти всем по домам, хозяин сумки спокойно вытащил кирпичи оттуда и сказал: - Спасибо товарищи, но мне кирпичей больше не надо, ведь я уже дома печку сложил. Все так и сели от удивления, и рты пораскрывали. 2 В другой раз в той же бригаде летом как-то мужики разговорились про хозяйство. Тут Иван и говорит: - Вот опять пришло время «картог» (картошка по-местному говору) окучивать, а у меня спина болит и неохота нагибаться. Веня, решив подшутить, сказал: - Я, например, никогда не окучиваю картошку, а урожай всегда хороший. Иван ему и поверил, картошку окучивать не стал. Осенью собрал очень маленький урожай. При первой же встрече с Веней он стал попрекать его за обман. Веня оправдывается: - Я тебя не обманывал, я правду сказал. Ведь я, лично, никогда не окучиваю картошку. У меня эту работу делают мои дети. От автора. Эти шутейные были – небылицы я слышал в своё время от бригадира плотников села Летка Прилузского р-на РК – Морокова Алексея Дмитриевича. Посвящаю их, его светлой памяти. Хороший был человек. Игра слов Это случилось в моей родной деревне в давние времена и записано со слов моего дедушки – Доронина Степана Павловича большого любителя побалагурить. Светлой его памяти посвящается.
– Батя, а как эта рыба называется? Разговаривали они на коми языке, ниже я поясню их разговор. Отец, отвечая на вопрос сына, говорит по коми: – Сын, пиö, сын. Сын не поняв, далее я поясню почему, удивленно говорит: – Я греблю, батя, греблю, но ты всё-таки скажи, как называют эту рыбу? Отец, раздражаясь непонятливостью сына, отвечает: – Я же сказал, – сын. Сын, опять ничего не поняв, переспрашивает: – Я, греблю, батя, греблю, но ты всё-таки скажи, как называют эту рыбу? Они еще долго не могли понять друг друга, пока сын выяснил, что слово «сын» на коми языке имеет два значения. Это и название рыбы – язь, и глагол – греби, от «сынны» – «грести». Ещё, «сын» в переводе с русского языка на коми язык будет «пи», «пиö».
Ответ этого мужика стал широко известной поговоркой, означающей неизбежность выполнения неприятных действий, после непродуманной траты на эти действия каких-то денежных сумм. Он был таков: – Невкусно бы да, что поделаешь, ведь деньги-то уже потрачены. По коми это звучит так: – Абу эськö и вöлöма чöскыд-да. Мый вöчан? Деньгасö видзöма нин лои да. Впервые эти весёлые истории вышли в свет в журнале «Чушканзi» в № 8 за 1999 год на коми языке. Когда устами младенца глаголет истина, ответственность несут его родители. Народная поговорка. Малыш и другие
Вот и на этот раз … Тётя Ася приехала Тетя Ася приехала накануне Нового года. Время было позднее, Малыш спал в своей кроватке. Утром тетя Ася ему говорит: – Если не будешь капризничать, Дед Мороз подарит тебе машинку. – Здорово, - обрадовался Малыш, - теперь у меня, их будет два! – Почему два? – удивилась тетя Ася. – А вторую машинку я нашел у себя под кроватью.
– Малыш, как здоровье у папы с мамой? – У них плохо со зрением, – отвечает Малыш. – Почему ты так решил? – Когда Вы позвонили, папа сказал: – «Видеть не могу эту зануду» А мама добавила: – «А, я еще больше» Тетя Ася приехала, привезла подарок Малышу. – Спасибо тетушка за подарок. – Что ты, Малыш, не за что. – Мама тоже так считает, но всё равно просила поблагодарить Вас. Тетя Ася приехала. Малыш радостно бросается ей навстречу. – Как хорошо, что Вы приехали, теперь у нас будет полное счастье! – Почему ты так решил? – смущается тетя Ася. – Потому, что папа, когда узнал, что Вы к нам едете, сказал: «Только её нам для полного счастья не хватает!». Тетя Ася приехала. Малыш её спрашивает: – Тетя, а где у Вас другое лицо? – Какое такое другое лицо? – удивляется тетя Ася. – Да папа говорит, что вы двуличная. Тетя Ася приехала. Спрашивает Малыша: – Что, мамы нет дома? – Она дома. Как только увидала в окно, что Вы идете к нам, ушла в чулан, прятать варенье со стола.
– Тетя, почему у Вас зубы золотые? – Мои зубы выпали, Малыш. – У меня тоже они выпали, а золотые зубы не вырастают. Тетя Ася погостила и вот уезжает. Мама говорит: – Малыш, что надо сказать тете на прощание? – Скатертью дорога!
– А кто-нибудь еще есть? – Да, моя сестра. – Позови её, пожалуйста. После некоторой паузы Малыш снова подходит к двери и говорит: – Она слишком тяжелая. Я не могу вытащить её из коляски! Дядя Вася приехал. Малыш спрашивает его: – Дядя, почему ты лысый? – Я много думаю. – А ты перестань думать, и волосы вырастут снова! Дядя Вася приехал. Спрашивает Малыша: – Почему ты оставил свои игрушки на улице? – Папа говорит, что каждый человек должен после себя что-то оставить на земле!
– Я мечтаю зарабатывать много денег, как мой папа. – А что, твой папа много зарабатывает? – Да нет, но он тоже об этом мечтает! Дядя Вася приехал. Сидят с Малышом, смотрят телевизор. Малыш спрашивает: – Дядя, почему этот фильм запрещено смотреть детям? – Сиди тихо, сейчас поймешь!
– Дядя, а что такое, «обормот»? – Не что, а кто. Это такой же человек, как и я!
– Когда у вас обедают? – Обычно в полдень, – отвечает Малыш. – А если у нас кто-нибудь в гостях, то после того как он уйдет!
– Дядя, а кого называют алкоголиком? – Как бы тебе попроще объяснить? Вон видишь на холме четыре березы, так вот, если кто-то будет утверждать, что их восемь, значит он – алкоголик. – Дядя, дядя, но там ведь только две березы! Дядя Вася пришел. Малыш спрашивает: – Дядя, а почему у тебя ботинки разные; один – желтый, а другой – черный? – Сам не пойму, Малыш. Возвращался домой, хотел поменять, а там тоже разные ботинки; один – желтый, другой – черный. Дядя Вася приехал. Малыш его благодарит за то, что он в прошлый приезд подарил ему барабан. Дядя Вася спрашивает: – Тебе так понравилось на нем играть? – Да нет. Просто, мама платит мне два рубля, чтоб я не играл днем, а папа платит пять рублей, чтоб я не играл вечером! Дядя Вася приехал. Загадывает Малышу загадку: – Скажи Малыш, если горят семь свечей, а три из них потушить, сколько останется свечей? – Три. – Как три? – Остальные сгорят, дядя! Дядя Вася приехал. Спрашивает Малыша: – Что ты любишь больше всего слушать по радио? – Объявление диктора о том, что из-за холода отменяются занятия в школе!
– Почему у тебя такое опухшее лицо? – Комар искусал. – Один комар и так сильно? – А он перед смертью свою банду позвал!
– А Вы что в лесу родились? – Почему ты так думаешь? – Да папа сказал: – «Опять к нам этот старый пень припёрся»! Дядя Вася приехал. Адрес забыл. Спрашивает у находящегося рядом Малыша: – Папа дома? – Да. Дядя Вася звонит в дверь, но никто ему не открывает. Он сердито выговаривает Малышу: – Ты сказал, что папа дома, почему тогда никто дверь не открывает? – Не знаю, мы живем в соседней квартире! Дядя Вася приехал. Вышел покурить и сел на скамейку. Видит, Малыш, прервав свою игру, очень внимательно стал смотреть в его сторону: – В чем дело, Малыш? Почему ты так смотришь на меня? – Я жду, когда Вы встанете со скамейки, ведь её мама недавно покрасила! Дядя Вася приехал. Малыш подходит к нему со стаканом молока и предлагает дяде Васе выпить это молоко при нем. Дядя Вася удивляется: – Зачем, Малыш? – Просто я хочу увидеть, как это у Вас получается. – Почему это тебе так интересно? – Потому что папа говорит, что Вы пьете как сапожник! Дядя Вася приехал. Сидят они с Малышом перед телевизором, смотрят футбол. Дядя Вася спрашивает: – Малыш, ты за кого «болеешь»? – Я не болею, я только кашляю!
– Вот, Малыш, когда я был маленьким, рос без родителей, и часто у меня не было что поесть… – Зато теперь, живя у нас, ты всё кушаешь и кушаешь!
– Ох, хоть отдохнем, а то так устали от его плача. – Не отдохнете, – слышат они от Малыша. – Это я немного отдохну, и опять буду плакать!
– А Вы фокусы показывать умеете? – К сожалению, нет. – А мой папа умеет. Он сказал, что, Вы, вылетите отсюда как пробка! К старшей сестре пришел ухажер. Малыш подошел к нему и говорит: – А я видел, как Вы вчера вечером целовали мою сестру! – Ладно, ладно, – смутился ухажер. – Вот тебе пять рублей, только ты никому не рассказывай об этом. – Спасибо, – ответил Малыш. – Подождите немного, я сейчас принесу два рубля сдачи. – Что, что? Ты дашь мне два рубля сдачи? – Да. Я всегда беру только три рубля с каждого нового ухажера! К старшей сестре пришел ухажер. Когда сестра вышла на минутку из комнаты, Малыш спросил у него: – Вы зачем ходите к моей сестре? У Вас что – своей нет? К старшей сестре пришел ухажер. Спрашивает Малыша: – Скажи, Малыш, ты подглядываешь в замочную скважину, когда мы с твоей сестрой сидим здесь одни на диване? – Да, бывает, но тогда, когда туда не смотрят папа с мамой и бабушка с дедушкой!
– А ваша собака не кусается? – Нам самим интересно узнать, ведь эта собака живет у нас первый день!
– Тебе не нравится моя прическа? – Да нет, я хочу увидеть одно слово! – Какое слово? – Сестра говорит, что у Вас на лбу написано – «идиот»! От автора. Смысловое содержание этих анекдотов взято мной с разных источников. Обработка их под одну тему «Малыш и гости» – Вашего покорного слуги. Впервые небольшая часть этих историй про «Малыша, который не живёт на крыше» была напечатана в журнале «Чушканзi» в № 1 за 2002 год и в № 1 за 2005 год. Полностью все смешные истории увидели свет в книге . «Шондiбанöй – олöмöй» в 2006 году. Век живи – век учись Повествование Основные вехи биографии автора изложены в его поэме «Шондiбанöй – олöмöй», «Жизнь моя солнцеликая». В этой поэме процентов 90 документального материала, остальные 10 процентов – может, выдуманы, а может, и нет… Родился весной 1953 года в селе Шыладор, (ныне это деревня в Слудском с/п), Сыктывдинского р-на Коми АССР, (ныне это Республика Коми), в простой рабочей семье. Мать была рабочей колхоза, потом совхоза, затем лесопункта, отец, в разных местностях, всегда работал трактористом в лесопунктах, отчим работал долгие годы вальщиком леса, а затем трактористом в лесопунктах. Образование. В детский сад в Шыладоре ходил совсем мало. В основном сидел дома, до школы со мной нянчились; Елена Андреевна Шуктомова, сестра моей бабушки по матери, Авдотья Павловна Торлопова, в девичестве Доронина, сестра моего дедушки по матери, и Лидия Кирьяковна Шуктомова, моя бабушка через отчима. Большое влияние в моем раннем воспитании было со стороны моего дедушки по матери, Доронина Степана Павловича. Хочу упомянуть здесь и мою бабушку по отцу, Елену Максимовну Рогову, хоть мы с ней виделись всего несколько раз, но её доброе отношение ко мне я пронёс через всю жизнь. Упомяну добрым словом и других родных людей, с которыми в жизни не суждено было быть знакомыми. Бабушка по матери – Мария Андреевна Доронина в 1930-х годах пропала без вести, ушла в лес за ягодами и не вернулась, видимо заплутала. Дедушка по отцу – Николай Максимович Рогов, пропал без вести во времена «сталинских репрессий», у него была небольшая лавка в Ипатово, в 1930-х годах, всё отобрали: и дом, и лавку, его увезли, и больше вестей от него не было. Отобранный у него дом, в центре Ипатова, долгое время использовали под административное здание. Здесь полная аналогия судеб, упомянутой выше, с сестрой моей бабушки – Еленой Андреевной Шуктомовой. Её семью: мужа и троих малолетних детей, специально в 1930-х годах подвели под «раскулачивание» и сослали в Сибирь – понравился их добротный дом в центре села Шыладор. Вся семья у бабушки Елены померла в чужих местах от голода и лишений, и муж, и малолетние дети. Возвратившись, после окончания срока ссылки домой, она доживала в семье своей племянницы, моей матери, нянчилась со мной до школы. Отобранный у них дом долгое время, в 1930-е и 1940-е годы, и на моей памяти, использовался и до сих пор используется, как административное здание. Там были поочередно: правление Шыладорского колхоза, правление отделения совхоза «Палевицкий», хоз. блок совхоза «Бумажник» Сыктывкарского ЛПК, ныне там административное здание подсобного хозяйства Эжвинского школы-интерната № 3. Дедушка по отчиму – Шуктомов Иван Андронникович, погиб на Великой Отечественной войне, там же погиб 18-тилетним его сын, мой дядя по отчиму – Шуктомов Вениамин Иванович. Не вернулись с полей «кровавых» мои дядья по матери, оба погибли 21-летними, не успев познать радостей семейной жизни и оставить потомство после себя. Их звали Николай Степанович и Моисей Степанович Доронины. Служил в армии во время ВОВ и мой, упомянутый выше, дедушка по матери – Доронин Степан Павлович, из-за пожилого возраста в тыловой части. Отец родной, Рогов Александр Николаевич, оставил нас с матерью, когда я был ещё совсем маленький. Жили они в гражданском браке, поэтому моя фамилия Доронин. Через некоторое время мама официально расписалась с Шуктомовым Валерьяном Ивановичем. По каким-то причинам он не стал записывать меня на свою фамилию, оставив мне девичью фамилию матери, Доронинского роду. По происшествии времени это оказалось – Божьим провидением, мне выпала роль единственного продолжателя фамилии деда. Его сыновья, Николай и Моисей, погибли в ВОВ, четыре дочери, выйдя замуж, перешли на фамилии своих мужей и никто из их сыновей не имеет фамилию Доронин, кроме Вашего покорного слуги. Продолжим про образование. В 1960-го по 1964 годы обучался в родной Шыладорской начальной школе. Обучение в то время в сельских школах велось по всем предметам на коми языке, русский язык и литературу изучали, как предмет, на отдельных уроках. Про почерк промолчу, а по другим предметам успеваемость была хорошая. По арифметике решал и давал списывать домашнее задание для всего класса. Когда заканчивал 1-й класс, в Шыладоре появилось электричество, до этого делали домашние задания при свете керосиновых ламп, тогда же полетел Гагарин. На летних каникулах, после 3-го и 4-го классов, немного работал на заготовке силоса в отделении совхоза – подвозил на лошади в санях-розвальнях копны сена к силосной яме. Тогда было мне 10-11 лет и не было в этом ничего, в то время, неординарного, при заготовке кормов для скотины работали всем селом – «от мала до велика». Случилось в конце марта 1964 года спасти утопающего. И, если б, не равнодушие, знавших и не сообщивших об этом событии куда следует, людей; ходить бы мне сейчас с медалью «За спасение утопающих». Далее чисто документальные сведения, в надежде на то, что спасённый мной тогда человек, или его родные, откликнутся. Где-то с 1962 года поселилась в нашем селе одна семья откуда-то с Палевиц, они жили в арендуемом доме напротив клуба. Имели фамилию Торлоповы, но не были родственниками Шыладорским Торлоповым. Родители были служащими в правлении отделения совхоза, отец их, как мне помнится, ещё кем-то в клубе работал. Он очень хорошо умел перерисовывать картины с книг на большие во всю стену льняные полотна, до сих пор перед глазами его перерисованная картина «Дети в грозу». Так как дружил с их сыном Петром, часто бывал в их доме и видел весь долгий процесс создания этой картины. С начала полотно и картина в книге были разграфлены на многочисленные квадратики. Затем изображение с книги переносилось во много раз в увеличенном в виде на соответвующий квадрат на полотне. Так рождалась картина под руками мастера. Звали того мастера – Торлопов Алексей Петрович, 1930 года рождения, жену его звали Александрой Степановной, 1931г.р., их дети: Петр, 1956г.р., Николай, 1959г.р. и Иван, 1963г.р. Вскоре они уехали обратно куда-то, может в Палевицы, и про других, возможных, их детей данных нет. Сведения об их семье в Шыладоре взяты из Коми Национального архива. Это было во время весенних каникул в конце марта 1964 года. Дни стояли пригожие и трое друзей катались на лыжах с крутого берега речки Пожег на её обледенелую и заснеженную твердь. Петр, учился в первом классе, лыжи у него были соответственно тогдашнему его росту – очень короткие. У меня и у нашего третьего товарища, Аркадия лыжи были раза в два длиннее Петинных, а размер лыж здесь имеет большое значение. Аркадий был непосредственным свидетелем и может подтвердить всё здесь изложенное, поэтому сообщаю имеющиеся у меня о нем сведения. Он, Торлопов Аркадий Аркадиевич, 1951 года рождения, вскоре после этих событий, с матерью, Елизаветой Васильевной Торлоповой, 1925г.р., переехали жить в Усть-Пожег. Насколько мне известно, он долгое время, а может и поныне, жил или живет в Уст-Пожеге. Однажды, по велению судьбы, в конце июля 1985 года, мы встретились с ним на дороге с Ипатова в Шыладор, у ручья Межашор, не узнав друг друга, мы, молча, прошли мимо. С ним была женщина, как потом оказалось, его жена. Я тогда добирался с Ипатова, куда меня подвезли на машине, в Шыладор на новое место работы – мастером по строительству от РСУ СЛПК. Было время, участвовал в своем родном Шыладоре, в строительстве домов и других сооружений, работая там в командировке. По приходу в деревню, я узнал от родных, что встреченные мною люди, были Аркадий Аркадьевич с супругой, приходили они в Шыладор по поводу продажи дома, оставшегося в наследство. С тех пор не встречались с ним, а если бы и встретились, всё равно бы друг друга не узнали. Вернемся в 1964 год. Прокатился первым с крутого берега на лёд Аркадий, лыжи его понесли далеко, до противоположного берега, у него они были длинные. За ним покатился на своих очень коротких лыжах Петя и провалился в метрах трех от берега в реку. Как потом оказалось, в том месте была прорубь, занесенная снегом и, поэтому, незаметная, не успевшая замерзнуть. Всё это произошло на моих глазах, Аркадий был далеко и ничего не успел понять, Ваш покорный слуга, быстро скатившись с горки, вытащил Петра с проруби. Потом очень быстро побежали к нам домой, наш дом был в Шыладоре самым ближним к речке, Петю раздели, подняли на печку, сырую одежду повесили сушить. Часа через три-четыре, согревшись, напоенный горячим чаем, накормленный, в сухой одежде Петя пошел домой. Всё обошлось хорошо, без простудных заболеваний. Вскоре всё село знало об этом событии. Его родители устроили для меня благодарственный ужин, на столе было полно всякой вкуснятины, что в то время для меня было редкостью. Наш шыладорский сельский внештатный корреспондент районной газеты обещался, прилюдно, написать об этом в газету, как оказалось, не сдержал своего слова – не написал. Если Петр жив и прочтет эту книгу, или ему кто-то о ней расскажет, пусть откликнется… В 1963 году летом отчим с мамой и с моим младшим братом от отчима, Ваней, переехали жить в Новоипатово, в соседний, выше по течению реки Пожег, поселок, по местному – Тöрöяг. Мы остались в Шыладоре вдвоем, два мужика на хозяйстве, держали «пол-коровы», на пару с одной родственницей, дедушке 71 лет, мне 11. Ничего, прожили,… Я успешно закончил Шыладорскую начальную национальную школу. Вот и всё моё обучение коми языку. В поселке, где пришлось учиться в Новоипатовской восьмилетней школе с 1964-го по 1968-й годы. Обучение школьников по всем предметам велось на русском языке. Поэтому, поначалу было с непривычки тяжело учиться, потом до того всё легко пошло, что, став одним из лучших учеников в классе, два года подряд побеждал всех в классе по математике и ездил на районную математическую олимпиаду: в 1966-м году, в 6-м классе, и в 1967-м году в 7-м классе. Очень любил и по многу катался на велосипеде и бегал на лыжах. В 1968 году, в 8-м классе, обогнав всех в классе, был направлен на районные соревнования по лыжным гонкам. Своими первыми главными учителями и воспитателями я считаю книги. Как только научился читать, стал заядлым посетителем библиотек во всех местах своего проживания. Читал много разной литературы, может это, в какой-то степени, является основанием моего, за последний десяток лет, писательского труда. Меня и моих сверстников, выросших в подобных поселках, удивляют возникшие ныне «разборки по национальным признакам». В Новоипатово половина жителей была коми, четверть в другой половине была из смешанных семей - коми с какой-то другой национальностью. Люди были в основном из ближайших сел по реке Пожег; с Шыладора, с Ипатова, с Прокопьевки, со Слудки. Остальные, большей частью, приезжали жить и жили здесь не по своей воле; специалисты и педагоги по направлениям, после окончания учебных заведений, были бывшие у германцев военнопленные, были немцы российские, переселенные на север в начале войны, были бывшие заключенные, сосланные на поселение, были просто «вербованные», приехавшие за длинным рублем. И вот со стороны этих всех приезжих, многие из которых прошли, как говорится «огонь и воду», никогда не было слышно какого-то унизительного слова по отношению к коренным жителям. Так же и со стороны местного населения, как принято с древних времен, было полное уважение к приезжим, без напоминания некоторым из них, об их, «не совсем хорошем», прошлом. Все дети и большинство взрослых, всех национальностей, понимали коми язык и разговаривали на нём, и это при том, что и в садике, и в школе обучение велось по–русски. Во время жизни в Новоипатово у матери от отчима родились ешё двое, после Вани, детей – мои братья: Олег и Вова. Всячески помогая, матери в хозяйственных делах; занести дрова, принести воду, прибраться в доме, сходить за хлебом, иногда заменять её на работе, при продаже билетов в общественную баню, отвести и привести младших братиков в садик и из садика, я старался помочь ей, чем мог. Маме, практически одной, приходилось нести бремя всех хозяйственных забот…При этом всём; я очень много читал, был одним из лучших учеников в классе, смотрел почти все детские киносеансы в клубе, успевал вдоволь наиграться с друзьями на улице, смотреть фильмы с первых телевизоров, появившихся в 1966 году, у добрых соседей. Старался во всё время всех каникул и, почти, на все воскресения бывать и жить у дедушки в Шыладоре, что в 10-ти километрах от Новоипатова. Дорогу между Новоипатово и Шыладором в то время содержали круглогодично в проезжем состоянии, ведь только по этой дороге доставляли в поселок необходимые грузы и топливо для автомобилей, тракторов и дизельной станции. Электричество в поселок тогда подавалось от этой дизельной станции и выключалось с 24 часов до 6-ти часов утра. Помню, во время выпускного вечера, после окончания 8-милетней школы, мы всем классом ходили просить, чтобы продлили подачу электричества хотя бы до часу ночи, но нам отказали. Ближе к 1970 годам построили дорогу из бетонных плит от Койты до Мандача, и дальше в лес, сторону Архангельской области, с ответвлением в Гарью. Сделали от этой дороги лежневку и до Новоипатова. Новая дорога стала короче, чем через Шыладор, старая – постепенно теряла свою актуальность и была впоследствии полностью заброшена. В настоящее время чтобы проехать из Новоипатово в Шыладор, например, чтобы похоронить кого-нибудь по их просьбе на Родине, надо дать большой крюк, через Мандач – Койты – Язель – Прокопьевку до Шыладора, больше 150 километров. В детстве в сухую погоду я проезжал на велосипеде по прямой дороге между поселком и селом, 10 километров, за 30 минут. Ныне эта дорога заросла лесом и труднопроходима даже пешком. В 2003 году, во время сбора материалов для родословной, мне посоветовали идти с Шыладора в Новоипатово не по берегу речки, там длиннее дорога, зато не заросшая, а напрямую по заброшенной старой дороге, мол, там расчищают просеку для проведения «высоковольтки» и можно по этой просеке быстрее дойти. Послушавшись этого совета, пошел напрямую, и вскоре пожалел об этом. Накануне был дождь и все молодые деревца были в росе, промокнув насквозь, переходя с просеки, то на узкую тропинку, оставшуюся от бывшей дороги, то обратно на просеку, только и думал о предстоящей встрече с родными в теплом доме. Этой встречи могло бы, не быть вообще или она была бы слишком печальной, из-за Чудом минуемого несчастного случая со мной. Дойдя до ручья Степьёль, это уже ближе к Новоипатову, чем к Шыладору. Я стал переходить ручей по «мосту», о существовании которого говорила только, журчащая под ним вода. Сам мост зарос густым мхом и молодым кустарником так, что незнающий человек и не догадался бы, что идет по мосту. Ведь на вид, такая же, заросшая лесочком, дорога. Что ни говори, а одному в лесу немного страшновато, поэтому, услышав недалеко от себя какой-то хруст, оглянулся на мгновение. Остановился, и медленно опустил, приподнятую для шага ногу. Сразу же эта нога провалилась «по самое не могу», оказалось что, в этом месте была, заросшая мхом и поэтому незаметная, дыра между бревнами настила моста. Спокойно вытащив ногу с этой западни, продолжил путь, благодаря Высшие силы и души, ушедших в мир иной родных, за то, что именно в нужный момент послали этот звук хруста в лесу. Не будь этого звука, я бы, на полном ходу провалился одной ногой в это отверстие и, по инерции, упал бы вперед, что неминуемо привело бы к перелому ноги. А, со сломанной ногой, мокрому насквозь и замерзшему, «как суслик», добираться до поселка, оставшиеся 4-5 километров, было бы очень проблематично, а может даже не выполнимо, в связи приближающейся ночью. Все обошлось, слава Богу. Свидетельство об окончании восьми классов на выпускном вечере в присутствии родителей мне было вручено первому, как учившемуся лучше других в классе. Все учителя говорили о моих способностях и советовали обучаться выше; или в десятилетке в Выльгорте, а дальше в институте, или в техникуме. Но, в положении пасынка, мне дорога была только в ПТУ, так решили в семье. Внушали, о моем долге перед отчимом за проживание в его семье, при полном отсутствии какой либо помощи от родного отца. На выпускном у меня не было даже пиджака, не говоря о костюме. Пришлось одеть отчимовский, в то время очень великий для меня, что уж об остальном говорить. Так понятно, какое было отношение …. По мере моего взросления и мужания наши с ним отношения стали на равных, но прошлое было уже не изменить. С 1968-го по 1970-й я учился в ГПТУ-15 в Эжве на машиниста бумагоделательных и картоноделательных машин. Выбрал эту специальность за её новизну в наших краях и за что она предполагает работу только в условиях города, насмотревшись, с детских пор, с каким трудом зарабатываются деньги в селе и в поселках, и какие там условия жизни, в 15-тилетнем возрасте я решил вопрос своего дальнейшего проживания. Ведь до этого я успел немного поработать в лесопункте. Сразу после окончания школы, с несколькими бывшими одноклассниками, месяца полтора делали «пролыску», оставшихся от разделки хлыстов после сплава, вершинных частей деревьев и складывали их в «бунты». «Пролыска», это ошкурка топорами с трех сторон вершинок брёвен хвойных пород с целью их быстрого высыхания, чтобы те не затонули во время их сплава по реке. «Бунт», это складывание бревен на берегу реки рядами друг на друга через лаги, с тем, чтоб во время сплава можно их скатывать по лагам в реку. В дальнейшем, по воле судьбы, мне пришлось, всё же, пожить в сельской местности, как говорится: «Человек предполагает, а судьба располагает». Тогда я был молод, крепок и целеустремлен на обратное возвращение в городские условия, что и случилось попозже, с приложением больших усилий. С первых дней пребывания в училище, в сентябре 1968 года, нашу группу №1, да и всех учащихся, направили на уборку картошки, кого куда. Часть нашей группы, в основном «пацаны, была направлена в село Глотово Удорского р-на, в их числе и Ваш покорный слуга. Убирали картошку, сами копали, т. к. картофелекопалка была сломана. Грузили вилами на тракторные тележки копны сырого, мокрого от дождя, сена для силосования. Грузили и разгружали с полей мешки с картошкой и с капустой. Работали хорошо и к окончанию срока были от руководства отделения совхоза премированы телевизором, который привезли в училище. Основная масса учащихся была из поселков и сёл Республики и ближайших областей. Среди них были и, мягко скажу «негативные элементы», чтобы сильно не распространяться на эту тему, сообщу только, что за время учёбы в училище присутствовал на 3-х показательных судебных заседаниях по делам учащихся. Где бросались в глаза, превращения наглых, злых, бессовестных «королей», в тихих, в жалких «пташек». Выводы, от увиденного зрелища, каждый делал сам, но воспитательный эффект был очевиден. Эжва тогда, 1968 – 1970 годы, только-только начала застраиваться. Были построены уже к тому времени: 4 квартал, 1 микрорайон, строился полным ходом 5-й микрорайон, заканчивали строительство Дома культуры бумажников и «пансионатов» рядом с ним. Вместо нынешних: 2-го, 3-го, 3-гоА, 4-гоА и 5-гоА микрорайонов стоял ещё лес и дома старинного коми села Слобода. Строили в основновном силами «заключенных» и бывших «заключенных», по простому «химиков». Криминогенная обстановка была ещё «та»… Тротуаров в большинстве мест не было, все ходили в резиновых сапогах. Наше общежитие, в то время, было в стандартном жилом доме, напротив школы № 31, жили в обычных разнокомнатных квартирах, только газ на кухнях был отключен. Все время хотелось есть. Кормили на 75 копеек, 3 раза в день. На ужин обычно была половина молочного супа и чай, пока идешь со столовой училища домой, уже снова голодный. Брали, в большей частью без разрешения, чёрный хлеб со столовой домой в «общагу», там посыпали его с солью и ели, запивая холодной водой из крана. Вот, так и было… Учились по 4 «пары» каждый день, совмещая со слесарной практикой в мастерских. Предметы были интересные, некоторые из них, например «Эстетика», в школах тогда не преподавались, а предмет очень познавательный, в смысле культурного развития и воспитания. Очень большую помощь мне лично оказали знания и навыки, полученные на уроках «Военной подготовки». В армии, благодаря этим урокам, мне всё давалось легко, и способствовало моему продвижению по службе, был командиром отделения. Вот и написал тогда с части письмо с благодарностью, да ещё с фотографией с отделением подчиненных солдат, руководству училища, а было это в 1972 году. После рассказывали учащиеся того времени, что это письмо несколько раз зачитывали на общих собраниях в «назидание потомкам». А что, и вправду, на курсах молодого бойца, так называемого «карантина», был отличником по всем предметам, и это без особых усилий, тут ещё курсы допризывной подготовки помогли, но о них позже… Срок обучения у нас был два года, после восьмого класса, т. е. без среднего образования. Поступавшие после нас, в 1969 году, начали обучаться 3 года с получением среднего образования в стенах училища. Им повезло, нам нет…Получать среднее образование нам предложили в вечерней школе, которая тогда располагалась в Эжвинском микрорайоне «Строитель», куда мы вначале «дружно» поступили, потом также «дружно» бросили. Отсидев 4 пары в училище до 16 часов, надо было к 18 часам идти в «вечёрку, чтоб там еще 2 пары учиться. Это было невыполнимо, и получение среднего образования откладывалось на будущее. Была ещё другая, более серьезная проблема из-за того, что мы после 8 класса обучались в училище 2 года, а не 3, как поступившие после нас. Мы оканчивали училище в 17 лет, и, по правилам «техники безопасности», не могли быть допущены к работе в ночные смены, а ведь работа по нашей специальности на бумажных фабриках посменная. Руководство училища обратилось по этому поводу в высшие инстанции. Там нашли применение нам и нашим знаниям. 18 мая 1970 года большая часть нашей группы, за исключением нескольких парней, которых осенью 1970 года призывали в армию, и нескольких девчонок, которых не отпустили «влиятельные» родители в далёкие от дома родного в «края», приземлившись в Ленинградском аэропорту, приехала на практику в поселок городского типа Коммунар, на бумажную фабрику с одноимённым названием. Так начиналась «рабочая» биография. Нас устроили кого куда, в разные цеха, в ночные смены до 18 лет не работали, начальство как-то ухитрялось делать замены. Немного попрактиковавшись, там же защитили выпускные дипломы. Я попал работать на каландры, это механизм, состоящий из цилиндров стоящих друг на друге, между цилиндрами пропускается бумага после бумагоделательной машины, и она становится гладкой и блестящей. После получения диплома был в отпуске дома, привез всем подарки; и братьям, и родителям, маме с отчимом, и дедушке с бабушкой, купленные на свои заработанные деньги. Весь август 1970 года провёл в родных местах, помогал по хозяйству, ходил за грибами, вечерами мы, молодёжь с ближайших домов посёлка Новоипатово, собирались у костра и пели задушевные песни. Вернувшись в Коммунар на работу, поступил в вечернюю школу в 9-й класс, стал заниматься в спортивной секции по вольной борьбе, ещё в каждую неделю, по средам, нас от военкомата освобождали от работы и обучали военному делу. Это обучение да плюс военная подготовка с училища помогли мне легко освоить требования армейской службы. Вольную борьбу после 2-х, 3-х месяцев тренировок забросил, научившись 1-2 приемам, и главное, научившись правильно падать, это очень долго тренировали, и оно много раз в жизни выручало, при резких падениях, на скользких местах, кости всегда оставались невредимыми. Вечернюю школу оставил сознательно и серьезно, хотя учился хорошо по всем предметам. Причина, моё желание – пройти службу в Армии со своими сверстниками. Тогда молодёжи хватало, служить все хотели, а учащимся вечерних школ давали отсрочки, это значит, придется служить с ребятами младше по возрасту, и подчиняться «старослужащим» и сержантам младшим по возрасту. Для чувства собственного достоинства это было бы сильно уязвимо, в моём тогдашнем, да и в нынешнем понимании. Как не уговаривала классная руководительница вернуться в вечернюю школу, был непреклонен «буду служить в Армии со своими «годками», и всё». До армии ещё два раза удалось побывать дома. Первый раз, за счёт накопленных часов работы в «ночное» (по КЗОТу) время, отпускали в отгулы домой на Новый 1971-й год. При работе в вечернюю смену, время от 22 часов до 24 считается «ночным», заменять на 2 часа никто не будет, а до 18 лет работать в «ночные» часы не положено. Но, мы всё равно работали – за 2 часа «ночной» работы, начальство давало 4 часа отгула. К Новому году этих часов накопилось на 2 недели. Второй раз был дома в отпуске почти месяц перед Армией, в Гатчинском военкомате, узнав, что я не местный, а с Коми АССР, повестку о призыве в Армию 18 мая 1971 года дали на руки 18 апреля, я показал эту повестку начальству на работе и попросился в отпуск, чтоб съездить домой, попрощаться с родными. Меня отпустили на целый календарный месяц, (по КЗОТу работникам до 18 лет даётся календарный месяц отпуска), т. к. мне ещё не было тогда 18 лет, отпуск дали до 18 мая, то есть до дня призыва в Армию. Вот какие хорошие руководители были в то время на бумажной фабрике «Коммунар», всегда буду помнить о них Добрым словом. Провожали меня в Армию за этот месяц в трёх разных местах и в разных коллективах. Запомнился разговор с участником Войны с Шыладора, кавалером многих военных наград, с родственником – Шуктомовым Александром Ивановичем. Он показал мне солдатскую ложку, которую пронёс через все фронтовые мытарства, и наказал служить достойно, чтоб не опозорить Память погибших дядьев по матери: Николая и Моисея, и, других родственников да земляков. Прилетев чуть раньше, (тогда все летали самолетами, ведь билет стоил 18 рублей и был доступен любому работающему человеку), я побродил по улицам, полюбившегося, за это время, Города-на-Неве-реке. Попрощался с Эрмитажем, с Русским музеем, Военно-Морским и Зоологическими музеями, с кинотеатрами, с магазинами (Гостиный двор, Пассаж), с каналами, с Аничковым мостом, с Невой – рекой, с Невским проспектом и ещё с многими другими, ставшими родными местами. Ведь работая и живя в Коммунаре, каждый свой выходной старался быть в Ленинграде. Едешь автобусом из Коммунара до Павловска, где-то 20 минут, с Павловска, мимо Пушкина (это город) – на электричке минут 30, и ты на Балтийском вокзале Питера. В Павловске расположен самый крупный парк в Европе, там же Павловский дворец, в Пушкине (там был лицей, где учился Пушкин, Александр Сергеевич) – Екатерининский дворец. Было что посмотреть, было, где культурно саморазвиваться за отведённый судьбой, ровно календарный год, с 18 мая 1970 года по 18 мая 1971 года, пребывания в столь прекрасном месте, в пригороде Ленинграда. С 18 мая 1971 года по 4 мая 1973 проходил жизненную школу в рядах Советской Армии, в Ракетных войсках Стратегического назначения, недалеко от города – героя Минска, в части, получившей, за время моей службы там, звание «отличной», в ОМСР (в отдельной местной стрелковой роте). Как сообщал выше, служба давалась легко, благодаря хорошей доармейской подготовке, это было замечено командованием, и я был направлен на 2-хмесячные курсы при части по подготовке младших командиров, где проходил обучение в сентябре-октябре 1971 года. В ноябре уже сам обучал молодое пополнение в качестве командира отделения в звании младшего сержанта. В этом качестве и звании, и закончил службу, хоть служил хорошо и был не раз поощрён, в том числе отпущен в запас в первую партию, даже не дослужив до 2-х лет 2 недели. Для сведения, в первую партию отпускали домой лучших из лучших, у кого не было никаких серьезных нареканий за всё время службы. Не был с детства приучен подлизываться начальству, особо не гонял своих подчиненных, даже «молодых», ко всем старался относиться уважительно, иногда некоторые подчиненные что-то нарушали, часть их вины переносилась на меня, как на командира, я это воспринимал спокойно, как и положено северному человеку. Кстати, во всей нашей части, я был единственный из Коми АССР, иногда, приходилось по карте доказывать, что я не с тундры и никогда не видел оленей. Попал в эту часть, по моему мнению, в итоге заключительной беседы с призывной комиссией в военкомате. Когда там спросили, в каких бы в войсках хотел служить, ответил – в пограничных. На что члены комиссии рассмеялись, а один военный сказал, что немного ростом маловат для этой службы. В погранвойска я хотел потому, что жил в общежитии в Коммунаре с недавно вернувшимися со службы с «погранцами» в одной комнате, они столько интересного и романтического порассказали про свою заставу, что захотелось и мне её увидеть, и пройти вдоль границы. По воле комиссии военкомата, прошел службу в Армии очень похожую на службу в погранвойсках. Мы тоже охраняли от диверсантов и шпионов, только не границу, а военный завод по сбору баллистических ракет, тех самых, которые в космос летают, и которых провозят во время парадов на Красной площади в последнюю очередь на многоколёсных мощных тягачах. Как уже писал, служил в местной стрелковой роте, таких рот в части было несколько. Название «местная» означает, что роту нельзя использовать где-то в другом месте, мы должны, и никто кроме нас, охранять именно этот объект. Поэтому не были за время службы, ни на каких учениях вне части. В части же учения прошли хорошо, после них и было присвоено нашей части звание «отличной». Кроме рот охраны и нескольких вспомогательных подразделений в части была, так называемая 1-я батарея, которая к пушкам не имела, и близко, никакого отношения, роты охраны тоже назывались батареями, для «полишинельской» секретности, и погоны у нас были черные, и в петлицах – скрещённые пушки. Если ехать по дороге мимо нашего огромного, в 1000 гектаров, объекта, видно, что за несколькими рядами колючей проволоки, одна из которых под высоким электрическим напряжением, растёт такой же дремучий лес, как и везде, в некоторых местах в этом лесу вырублены широкие просеки, а на этих просеках стоят пушки образца 1943 года. Проезжающим мимо становится «понятно», что здесь охраняются какие-то артиллерийские склады. На самом деле весь «объект» находится глубоко под землей, «под лесом». Допуск на охраняемую территорию очень строго ограничен, нас несколько раз в летний период запускали в этот «лес» собирать чернику для солдатской столовой, и то под строгим контролем. Солдат, служащих в упомянутой выше в первой батарее, между собой в части называли «ящиками». Они ходили всегда в замызганной неопрятной в «хебухе» и не отличались особой дисциплинированностью. Они не имели отношение к боевому заряженному оружию, в отличие от солдат из рот охраны, которые «через день на ремень», имели в подсумках и в автомате 60 боевых патронов. Эти боевые патроны накладывали большую ответсветность, чтоб в случае ссоры или неприязненных отношений не было применено боевое оружие против своих. Отбор в первую батарею, которая занималась погрузочно-разгрузочными работами ящиков с оборудованием, проводился командованием ещё в «карантине», туда брали невыдержанных и вспыльчивых людей, да тех которые за месяц учёбы не смогли выучить «Устав караульной службы». За время службы эта батарея немного пополнялась «бойцами» из других рот, у которых по ходу службы выяснялись их негативные черты характера, из-за которых становилось, очевидно, что таким людям нельзя доверять боевое оружие Армию можно назвать учёбой, и в прямом, и в переносном смысле. В прямом смысле; потому, что там, так же, как в школе, некоторые занятия проходят в классах, они конспектируются, ведется журнал успеваемости, ставятся заслуженные отметки. Другие занятия ведутся на улице: строевая, физподготовка, тактические занятия и боевые стрельбы – один раз в месяц с десятью боевыми патронами надо ухитриться сделать, обязательно, три очереди и поразить мишень на расстоянии 50 метров. Многие из этих занятий вели в роли учителей – сержанты, в их числе и Ваш покорный слуга. В переносном смысле; Армия большая жизненная школа по встраиванию личностных отношений со многими сотнями людей, с которыми приходится вместе служить. Состав части меняется каждые полгода, одни уходят на «дембель», вместо них приходят новые люди. За два года службы – семь призывов меняют друг друга; три старших призыва, свой призыв и три младших призыва. Все люди разные, с разных мест, ко всем надо приноровиться: чтоб тебя уважали, но за дело, а не за; срок службы и за «лычки на погонах». Как мне сейчас прискорбно видеть «героями» тех, кто сумел «откосить» от Армии. Мой же сын Честно отслужил в своё время. По-другому в нашей семье и быть не могло. Господи, как всё перевёрнуто в наше время с ног на голову и наоборот, «откосившие трусы», значит «герои», а защищающие нас, каждый день стоящие на посту, выполняющие святую обязанность Защитника – «…»?! Просто дико всё это… «Все дороги, все пути впереди…», так поётся в популярной песне, так было и у меня после службы в Армии, надо было выбирать себе дорогу по жизни и, хорошо бы, не жалеть потом об этом. В настоящее время, с высоты прожитых годов, могу с уверенностью сказать – жил не зря, значит, в двадцатилетнем возрасте я сделал правильный выбор. Когда человек стоит на перепутье жизненного пути, на него могут повлиять много случайных и существующих обстоятельств. Основным вопросом для меня в то время было, где обустраивать свою жизнь; в Ленинградской области на бумажной фабрике «Коммунар», откуда призвался в Армию, или в Эжве, устроившись работать на КБФ СЛПК? Через две недели, после прибытия на Родину, слетал в Ленинград на один день, с целью выяснить, насколько хорошо меня ждут на прежней работе. Оказалось, ждали с нетерпеньем, сразу давали «постоянную прописку», а, если приеду уже женатым, сразу давали комнату в «малосемейке». «Постоянную прописку» в больших городах: как «Питер» и Москва, в те времена иногородние зарабатывали, прожив в этих городах 10 лет по «временной прописке». Только заимев «постоянную прописку», можно было встать в очередь на получение жилья, которая тянулась на 5-10 лет. Это с одной стороны. С другой стороны: далеко от дома, от родных, зарплата там (без «северных») ниже, чем на СЛПК в Эжве. Встретился с одноклассником, а затем одногрупником по ГПТУ-15, пришедшим с Армии на полгода раньше меня, и уже, работающем на бумажной фабрике СЛПК, который уговорил таки меня устраивать свою жизнь в Эжве. Стал работать каландровщиком на бумажном потоке КБФ, осваивать эту профессию по новому; каландры с бумфабрики «Коммунар», раз двадцать по размерам меньше каландров на СЛПК, если на первой бумагу в валы заправлять можно спокойно с пола, на второй – со специальной подъёмной площадки. Не вся бумага, выходившая с бумажной машины, каландрировалась, поэтому иногда случались простои, во время которых нас часто перебрасывали на другие участки КБФ, пришлось освоить, попутно, специальности; работника на продольно-резательном станке картоноделательной машины, работника в бригаде автоматизированной линии по упаковке листовой целлюлозы на сушильной целлюлозной машине, дежурного слесаря-ремонтника на этой машине и, на постоянной основе, работу накатчика на сушильной машине, всё это в период за 1973-1974 годы. Жил в общежитии напротив Слободской площади. Учился в вечерней школе на Строителе, заканчивал обучение в селе Летка Прилузского р-на РК. Куда переехал (в 1975 году) на постоянное место жительства, вслед за молодой женой, направленной в это село работать учительницей в школе после окончания КГПИ. Там я освоил специальность плотника по строительству брусчатых домов. Получил специальность водителя-профессионала, после шестимесячного обучения в Сыктывкарской лесотехнической школе, направленный на эти курсы Летским леспромхозом, как в командировку. С 1978-го по 1981 год учился заочно в Ухтинском лесотехническом техникуме по специальности «Промышленное и гражданское строительство». Ещё не закончив обучение в техникуме (с 1979 года) начал работать «мастером по строительству» при Строительном управлении Летского леспромхоза. Строил дома и производственные объекты, как в Летке, так и в г. Мураши Кировской области, где у ЛПХ был автоматизированный Нижний склад. В 1982 году с женой и двумя детьми переехали жить обратно в Эжву. Это удалось благодаря одному Хорошему Человеку – Лысовой Руфине Николаевне, работавшей в то время директором Целлюлозно-бумажного техникума. Она предоставила жилье в общежитии техникума, приняв меня на работу плотником на 1,5 ставки, помогла устроить детей в садик. Всегда буду благодарен ей, ныне уже покойной, за сердечное отношение к нашей семье, Царствие ей Небесное. Жена работала долгое время учительницей русского языка и литературы в школе № 37, ныне это Лицей. Дети: сын и дочь тоже оканчивали эту школу, потом Сыктывкарский Университет. С 1983 года жүктеу/скачать 12.2 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|
