Национальная политика Советского государства в 1917-1928 гг и ее реализация в Саратовской губернии

В первом параграфе «Народы и конфессии Саратовской губернии на рубеже XIX–XX вв.» этноконфессиональная структура населения Саратовской губернии изучена на основе материалов переписи 1897 г.

В Саратовской губернии, как и в целом по империи, в конце XIX в. преобладало русскоязычное население, которое составляло чуть менее 77 % всего населения губернии. Русский этнос проживал во всех уездах. Вторым по численности этносом являлись поволжские немцы (6,92 %), компактно расселявшиеся в Камышинском, Саратовском, Аткарском и Царицынском уездах⁴⁵. Основная часть украинцев проживала в Аткарском, Балашовском и Камышинском уездах. В целом по губернии украинцы составляли 6,21 % населения⁴⁶.

Мордва и татары, составлявшие соответственно 5,15 % и 3,94 % населения губернии, располагались преимущественно в северной части края, в Хвалынском, Петровском и Кузнецком уездах. Относительно большое количество мордвы проживало в Саратовском (7 940 человек) и Вольском (3 157 человек) уездах. В остальных уездах численность мордовского населения не превышала несколько сотен человек⁴⁷.

Саратовское Поволжье считалось аграрным регионом: из 2 485 829 человек, зафиксированных в переписи, только 309 549 человек проживали в городах, а остальные 2 096 280 человек являлись сельскими жителями.

Большую часть горожан (91,14 %) составляли русские. Второе место принадлежало поволжским немцам – 4,19 %, далее шли татары – 1,39 %. На селе наиболее крупными этносами являлись русские и немцы. Русские составляли 74,62 %, а немцы – 7,33 % сельских жителей губернии. Далее шли украинцы – 6,99 %, мордва – 5,87 % и татары – 4,31 %⁴⁸.

По данным материалов переписи в Саратовской губернии проживали представители 14 конфессий. Наибольшее число жителей губернии (84 %) исповедовали православие. В отдельную графу были занесены старообрядцы, которые составляли 4,7 % населения губернии.

Почти 4 % жителей губернии являлись мусульманами. Это – татары, башкиры, чуваши, кавказские горцы, и некоторые другие⁴⁹.

Во втором параграфе «Этнический облик Саратовской губернии в годы Первой мировой и Гражданской войн» проанализированы изменения в составе населения в 1910-х гг.

В результате миграции в губернии появился ряд национальностей, проживавших здесь прежде в небольшом количестве (это – поляки, латыши, литовцы, евреи, белорусы) или вообще ранее не проживавших (китайцы, корейцы, курды, арабы, ассирийцы, халдейцы, моравы, бухарцы, боснийцы). По сравнению с 1897 г. количество этносов увеличилось с 46 до 58.

Увеличилась доля русского, украинского, мордовского и татарского этносов в населении губернии. При этом значительно сократилось немецкое население губернии (с 6,92 % в 1897 г. до 1,08 % в 1920 г.). Особенно сильный естественный прирост (по сравнению с другими национальными меньшинствами региона) был отмечен среди татарского населения – почти на 52 %. В губернском масштабе численность татар увеличилась на 2 %⁵⁰.

По различным подсчетам в описываемый период в Саратовской губернии проживало 577 010 представителей национальных меньшинств (по другим оценкам, на наш взгляд, более приближенным к реальным, их было 573 437 человек).

В параграфе «Национальная структура Саратовской губернии по итогам Всесоюзной переписи 1926 г.» исследованы изменения в национальной структуре Саратовской губернии в середине 1920-х гг.

Основными тенденциями эволюции национальной структуры в 1897-1926 гг. можно считать увеличение количества этносов, фиксируемых в ходе переписи (от 47 в 1897 г. до 61 в 1926 г.). В 1920-е гг. в переписях перестал учитываться конфессиональный состав населения. В губернии увеличилась численность татар и сократилось количество немецкоговорящего населения. Регион оставался полиэтничным. Также не изменился ареал расселения национальностей края. Отмечается наличие нескольких крупных этносов (татар, украинцев, мордвы, немцев, евреев, белорусов) при численном доминировании русских. В процентном соотношении это выглядело так: русские – 80,97 %, украинцы – 6,98 %, мордва – 5,35 %, татары – 3,98 % и немцы – 1,42 %. Всего они составляли 98,7 % населения Саратовской губернии⁵¹.

В первом параграфе «Межнациональные отношения в России накануне Октябрьской революции» проанализирована ситуация в сфере межнациональных отношений в Российской империи в период, предшествующий Октябрьской революции.

В диссертационном исследовании обращено внимание на непоследовательность действий Временного правительства, допускавшего возможность пересмотра статуса национальных меньшинств Российской империи вплоть до создания автономии отдельных национальных регионов. При Временном правительстве был учрежден совет по национальным делам с представительством всех этносов и народностей России. На национальные окраины и области было распространено земство. В Закавказье и Туркестане были упразднены губернаторские должности, а руководство регионами передано комитетам, созданных из депутатов Думы, местных уроженцев.

20 марта 1917 г. специальным постановлением Временное правительство отменило все «ограничения в правах российских граждан, обусловленные принадлежностью к тому или иному вероисповеданию, вероучению или национальности». Члены Временного правительства осознавали необходимость реформирования межнациональных отношений в империи и большие надежды возлагали на Учредительное собрание, призванное решить национальный вопрос в государстве. Однако мероприятия Временного правительства при всей их рациональности были запоздалыми и уже не устраивали ни национальную буржуазию, ни революционно настроенные низшие слои.

Во втором параграфе «Создание органов управления межнациональными отношениями в Саратовской губернии после Октябрьской революции» изучена история учреждения Народного комиссариата по делам национальностей, его региональных представительств и Саратовского губернского отдела по национальным делам.

Формирование центрального аппарата Наркомнаца и его отделов на местах происходило одновременно. Первоначально, отделы на местах организовывали специально присланные из Центра эмиссары, а с середины 1918 г., отделы по делам национальностей стали создаваться силами местных губисполкомов и Советов. В 1918 г. отделы начали свою работу в 40 губерниях, в том числе и в Саратовской.

Процесс создания структуры управления межэтническими процессами в Саратовском крае проходил поэтапно. До лета 1918 гг. противоречия в политических взглядах и убеждениях между руководством губернии и лидерами общественных национальных организаций не позволяли создать какой-либо механизм регулирования и координации межнациональных процессов в регионе.

Саратовский губернский отдел по национальным делам был создан 20 сентября 1918 г. решением Исполнительного комитета Саратовского Совета. Первым заведующим отделом был избран член исполкома А. Парре, которому было предписано подготовить проект устава нового ведомства. Решение Саратовского исполкома о создании губотнаца установило границу между законной и незаконной деятельностью различных национальных учреждений, действующих на территории Саратовской губернии. Отныне, все возникающие в губернии национальные организации признавались законными, если они были организованы «согласно инструкции».

Согласно «Временной инструкции об организации Отделов Народного комиссариата по делам национальностей на местах» губернские и уездные отделы по делам национальностей были обязаны следить за выполнением всех постановлений наркомата по делам национальностей, принимать меры «к поднятию культурного уровня наций, населяющих данную территорию», оказывать содействие другим отделам исполкома в «проведении ими в жизнь начал советской власти», разрешать вопросы, «имеющие значение исключительно для данной нации» и бороться с контрреволюцией «в ее национальных проявлениях».

Излишняя принципиальность в выполнении правительственных постановлений, непоследовательность в действиях, бюрократизм, а также недооценка национального фактора привели к серьезной конфронтации между губотнацем и губотнаробом и значительно осложнили работу среди национальных меньшинств губернии. Конфликт двух ведомств на уровне губернии прекрасно иллюстрировал ситуацию, складывавшуюся на государственном уровне. К лету 1919 г. между Наркомнацем и комиссариатом просвещения уже наметились определенные противоречия в понимании задач культурно-просветительной работы среди национальных меньшинств Советской России. В последующее время эти противоречия только усилились⁵².

Окончательное оформление губернского отдела по делам национальностей состоялось в начале весны 1919 г., когда было завершено его организационное строительство, выяснен масштаб деятельности и очерчены функции.

Местные руководители относились к губотнацу «несерьезно» и ставили «работу губотнаца на второй план»⁵³. Большинство представителей новой советской бюрократии не видели необходимости в существовании Наркомнаца и местных национальных отделов, считая их временным явлением, возникшим «в силу переживаемых исторических условий»⁵⁴. В истории Наркомнаца известны случаи, когда местные управленцы из числа новой революционной элиты, руководствуясь своим видением внутренней политики и не согласовывая свои действия с центральным правительством, в одночасье решали судьбу губернских отделов по делам национальностей. Известно несколько попыток ликвидации саратовского отдела по делам национальностей, предпринятых в 1919-1921 гг. Отдел спасло только вмешательство центрального руководства.

В начале 1920-х гг. Наркомнац переживал глубокий структурный кризис, который негативным образом отразился и на работе местных отделов. Одним из проявлений этого кризиса было соответствующее отношение губернских властей к местным отделам. Постоянные изменения в штате губотнаца привели к ухудшению его работоспособности. Первыми это почувствовали работники региональных отделов.

В третьем параграфе «У истоков рождения будущих национальных элит: социальный облик новой советской бюрократии» исследован кадровый состав саратовского губотнаца, изучены взаимоотношения сотрудников как внутри отдела, так и с представителями других губернских учреждений.

В 1917 – летом 1918 гг. при создании нового аппарата власти в значительной степени были унаследованы методика и принципы работы, сохранен ряд учреждений и ведомств, без которых советская власть не могла обойтись. Система центральных и региональных учреждений, отвечающих за национальную сферу, стала принципиальной новой во всей государственной структуре.

В национальных организациях, возникших в Саратовской губернии после 1917 г., состояли представители различных политических течений и различных социальных групп. Но работниками губернского отдела по делам национальностей стали только члены большевистской партии и им сочувствующие. Первый губернский комиссар по национальным делам Август Фрицевич Парре и его преемник на этом посту Ян Янович Мизеркевич были коммунистами с дореволюционным стажем. Другие руководящие должности тоже занимали коммунисты, хотя уже с менее значительным стажем.

Социальное происхождение работников губотнаца отвечало всем требованиям времени: большинство служащих были выходцами из низших слоев общества. В отделе работали, лудильщик, грузчик, счетовод, конторщик, приказчик, учителя (один из которых в начале 1900-х гг. забросил учительство и работал оперным певцом и режиссером).

Большинство представителей новой революционной бюрократии не получили хорошего образования. У ряда работников губернского отдела по делам национальностей было либо начальное образование (в основном у выходцев из «рабочей» среды), либо среднее (у «служащих»). Высшее образование имел только Д.А. Галли – руководитель отдела в 1921-1923 гг.

Среди советских и партийных служащих (особенно в уездах и волостях) было распространено пьянство, «несознательность», халатное отношение к своим обязанностям. В первые годы советской власти обычным явлением стали различные преступления, совершаемые должностными лицами: подделка финансовых документов, удостоверений и мандатов, незаконное использование своего служебного положения в личных целях, казнокрадство, взяточничество. Подобное не минуло и губотнац, чьи сотрудники уличались в растрате казенных средств, в злоупотреблениях своим положением, в нарушениях партийной дисциплины и грабежах.

Большевистские принципы подбора кадров состояли, главным образом, в актуализации и даже абсолютизации социально-сословного и партийного признаков. Вместо профессионализма, деловых качеств, организаторского таланта при назначении на руководящие должности принимали во внимание, прежде всего, рабоче-крестьянское происхождение и революционное прошлое. Так рождалась советская бюрократия со всеми присущими ей пороками: безалаберность и приспособленчество, крайне низкая квалификация и безнравственное поведение в быту. Сохраняя этническую идентичность «революционные управленцы» активно замещали старую национальную элиту, постепенно «превращаясь» в «главных представителей» того или иного народа.

Безусловно, в новом советском и партийном аппаратах находились люди не только преданные делу революции, но и умелые руководители и толковые организаторы. Именно этим людям была присуща вера в мировую революцию, возможность создания «всемирного интернационала», уверенность в необходимости «сломать национальные перегородки» во имя «светлого коммунистического будущего».

В четвертом параграфе «Культурно-национальные мероприятия Советской власти в Саратовской губернии (1918-1921 гг.)» идет речь о преобразованиях большевиков в национальной области в годы Гражданской войны.

Большое внимание уделялось культурно-просветительской работе, которая являлась главным направлением деятельности отделов по делам национальностей в указанный период.

В 1918-1921 гг. в Саратовской губернии выходило около десятка периодических изданий на национальных языках. Поволжские немцы читали газету «Nachrichten» («Известия»). Для татар с мая 1918 г. издавалась газета «Эшаныч», чей тираж в начале 1920 г. составлял 5 тыс. экземпляров. 29 сентября 1920 г. газета «Эшаныч» была переименована в «Ялкон». Было решено выпускать газету увеличенным тиражом два раза в неделю, в среду и воскресенье. К марту 1921 г. тираж «Ялкон» удалось довести до 25 тыс. экземпляров. В конце 1920 г. вышел первый номер мордовской газеты «Якстере сокиця». Также в губернии издавались и распространялись 2 немецкие, 1 мадьярская («Всемирная революция»), 1 латышская («Zina» или «Борьба»), 1 литовская («Дарбининку Балсас» или «Голос рабочих») и 1 армянская («Кармир Дрошак») газеты. Весной 1920 г. по рекомендации Наркомнаца саратовская чувашская секция выписывала из Казани газету «Канаш», поскольку на тот момент это была единственная газета, издаваемая на чувашском языке.

С самого начала своего существования национальные комиссариаты считали своей прямой обязанностью содействие развитию школьного образования на национальных языках.

Саратовский губотнац помогал губисполкому и его отнаробу в открытии национальных школ I-й и II-й ступеней в Саратове и уездах. Нехватку учителей предполагалось преодолеть за счет выпускников специальных педагогических курсов для слушателей из нацмен. Также в губернии работали курсы по украиноведению, татарская переводческая комиссия, губернские курсы по просвещению национальных меньшинств. В саратовском университете читались лекции по истории нацмен края⁵⁵.

Несмотря на различные обстоятельства культурно-просветительная работа среди национальных меньшинств Саратовского края на данном этапе была успешной. В губернии были открыты и действовали национальные школы, педагогические курсы, детские дома и сады, библиотеки, клубы, различные кружки. Конечно, их количество было невелико. Но даже в столь малом количестве они выполняли очень важные функции, самой главной из которых была популяризация основных идей и лозунгов Советской власти. И с этой функцией они успешно справились: национальные меньшинства Саратовской губернии, в основной своей массе, на протяжении всей Гражданской войны поддерживали Советскую власть и большевистскую партию.

В третьей главе «Власть и национальный вопрос в Саратовской губернии в годы новой экономической политики» изучена эволюция советской национальной политики в годы НЭПа и проанализированы многочисленные мероприятия в сфере межнациональных отношений в Саратовской губернии.

Изменения в национальной политике были связаны, в первую очередь, с переустройством центрального и регионального аппарата регламентирования межнациональных отношений. Этой проблеме посвящен первый параграф «Реорганизация системы управления межэтническими процессами в Саратовской губернии в середине 1920-х гг.» 9 апреля 1924 г. вышло постановление ВЦИК и Совнаркома РСФСР об упразднении Народного комиссариата по делам национальностей и его отделов на местах. Саратовский губотнац был ликвидирован еще в ноябре 1923 г.

На смену губернским отделам пришли уполномоченные по делам национальностей при губернских исполкомах. Несмотря на различные трудности, институт уполномоченных по делам национальных меньшинств просуществовал до середины 1930-х гг., являясь важным связующим звеном между государственной властью и нерусским населением Саратовской губернии.

В 1920-е гг. сложилось несколько направлений реализации большевистской национальной политики. Во втором параграфе были проанализированы социально-экономические и политические мероприятия среди нерусского населения Саратовской губернии.

Одно из главных направлений – экономическая помощь нацменьшинствам. Все мероприятия в этой области были направлены на развитие национальных хозяйств и повышение экономического уровня нацмен до уровня русского этноса – наиболее экономически развитого в стране. Нацменьшинства пользовались льготами при получении займов, ссуд, распределении сельскохозяйственной техники и семенного материала, налоговыми послаблениями, получали помощь при организации кооперативов и потребительских обществ. В Саратовской губернии значительные средства направлялись на проведение землеустроительных и мелиоративных работ (например, только в 1926 г. на землеустройство в хозяйствах нацменьшинств было затрачено почти 150 тыс. руб.).

Нацменьшинства наравне с русским этносом получали медицинскую помощь, социальное обеспечение, юридические консультации. Представители нацмен активно вовлекались в работу советских органов власти и народного суда. В 1920-е гг. в Саратове организовывались специальные мобильные медицинские отряды, действующие в уездах. В 1925 г. в губернии началось создание постоянно действующих лечебных заведений, обслуживающих население нацмен.

В середине 1920-х гг. в Саратовском Поволжье начались мероприятия по повышению юридической и политической активности населения нацмен. Представители различных этнических групп вовлекались в работу низовых советских учреждений (наибольшую активность нацменьшинства проявили в выборах 1926 г.) и суда. В некоторых национальных волостях (например, в татарских и мордовских) судопроизводство велось на двух языках. Но полностью перевести судебное делопроизводство на национальные языки губернское руководство не могло, так как отсутствовали профессиональные кадры из числа нацменьшинств и законодательная база на национальных языках.

Вопросы просвещения нацменьшинств Саратовского края, антирелигиозная деятельность национальных секций РКП (б), политика коренизации были изучены в третьем параграфе «Культурно-просветительная работа среди национальных меньшинств Саратовского края».

Повсеместно в губернии создавались национальные школы, в которых обучение велось как на русском, так и на родном языке. В Саратовской губернии функционировали школы I-й и II-й ступеней для национальных меньшинств – немецкие, польские, еврейские, татарские, украинские, мордовские и другие. Наибольшее количество школ I-й ступени был открыто для татар, украинцев и мордвы. Однако нехватка педагогических работников зачастую приводила к закрытию многих учебных заведений. На национальных языках издавались газеты, художественная и политическая литература, листовки и воззвания. Была создана сеть просветительных учреждений (клубов, изб-читален, библиотек), но их общее количество было недостаточным, чтобы вести полноценную работу среди населения.

В 1920-е гг. в СССР проводилась политика коренизации. В рамках этой политики в районах компактного проживания нерусских народов делопроизводство и школьное образование переводилось на родной язык. Но в Саратовской губернии мероприятия в области коренизации имели свою специфику. В некоторых уездах Саратовской губернии процессы языковой ассимиляции ряда этносов (украинцев, чувашей и мордву) зашли так далеко, что население нацмен всячески противилось и делопроизводству на национальном языке, и обучению на нем в школах.

Саратовские власти проявляли большую осторожность в отношении религии нацменьшинств. Массовых гонений национального духовенства не наблюдалось. Это происходило, во-первых, из-за распоряжений Центра, обязывающих местное руководство «внимательно» относиться к религиозным убеждениям нацменьшинств. Во-вторых, духовенство пользовалось широкой поддержкой у населения. Репрессиям местное руководство противопоставило разнообразные антирелигиозные кампании (такие как комсомольские «Байрамы», «Гайды» и «Пасхи»), планомерную политическую агитацию и повышение образовательного уровня населения.