Нил Стивенсон Криптономикон. Часть 2

КЛАД

Целых девяносто минут после взлета из Международного аэропорта Ниной Акино Рэнди Уотерхауз сидит совершенно неподвижно. Рука лежит на широком подлокотнике бизнес класса, как ампутированная, в кулаке зажата банка с пивом. Он не поворачивает голову, не поводит глазами, чтобы взглянуть в иллюминатор на Северный Лусон. Там внизу ничего, кроме джунглей, с которыми в наше время связаны две коннотации. Одна – Тарзан / Стенли и Ливингстон / конрадовский «Ужас! Ужас!» / «среди туземцев волнения» / «А где то там в засаде ребята из Вьетконга» и тому подобное. Вторая – более современная и продвинутая, в духе Жак Ива Кусто – бесценный кладезь вымирающих видов, легкие планеты и все такое. Для Рэнди обе теперь работают; вот почему, несмотря на оцепенение, он вздрагивает всякий раз, как кто нибудь из пассажиров, глядя в иллюминатор, произносит слово «джунгли». Для него это просто хренова туча деревьев, одни бесконечные деревья на сотни миль вокруг. Теперь он понимает, почему местным жителям так хочется пропахать эту местность на самом большом общедоступном бульдозере. (В первые полтора часа полета у него работают лишь две мышцы: лицевые мускулы, растягивающие губы в ироническую улыбку при мысли о том, как бы это понравилось Чарлин. Уж больно красиво – Рэнди подался в бизнес и тут же встал на одну доску с губителями тропических лесов.) Рэнди хочет уничтожить все тропические леса, начисто. Можно бульдозером, хотя взорвать термоядерную бомбу на подходящей высоте – тоже решение. Надо как то рационализировать свои желания. Рэнди этим займется, как только решит проблему нехватки кислорода в планетарном масштабе.

К тому времени, как он вспоминает про пиво, банка успевает согреться, а рука – задубеть от холода. Кстати, и все тело впало в какую то метаболическую спячку, а мозг работает на значительно сниженных оборотах. Такое бывает за день до того, как свалишься с гриппом – очередным Новогодним Наступлением вирусной братии, которое на неделю две вырубает тебя из мира вполне живых. Как будто три четверти энергетических и пищевых ресурсов твоего организма брошены на конвейерную сборку квинтильона вирусов. В аэропорту Рэнди стоял к окошку обменника сразу за китайцем, который, уже получая деньги, чихнул с такой термоядерной силой, что ударная волна прогнула пуленепробиваемое стекло, а отражение самого китайца, Рэнди и вестибюля МАНА заметно исказилось. Возможно, вирусы отразились от стекла, как свет, и окутали Рэнди. Так что, может быть, в этом году он и есть персональный вектор очередного азиатского гриппа, который каждый год захлестывает Америку сразу за появлением соответствующей вакцины. А может быть, это лихорадка Эбола.

Вообще то он чувствует себя отлично. Не считая того, что митохондрии объявили забастовку или отказала щитовидная железа (может, ее тайно извлекли подпольные торговцы органами? Надо будет при случае посмотреть в зеркало, нет ли свежих шрамов), он не чувствует никаких симптомов вирусного заболевания.

Это своего рода реакция на стресс. Первый случай расслабиться за несколько недель. Все это время он ни разу не сидел с пивом в баре, не закидывал ноги на стол, не валился трупом перед телевизором. Теперь тело сообщает, что пора бы вернуть должок. Он не спит; его вовсе не клонит в сон. Вообще то спал он как раз хорошо. И все же тело отказывается шевелиться час, второй, а мозг если и работает, то крутится вхолостую.

Однако есть одно дело, которым можно заняться прямо сейчас. Ноутбуки для того и созданы, чтобы солидные бизнесмены не филонили весь полет. Ноутбук стоит на полу, совсем близко. Рэнди может до него дотянуться. Но для этого надо выйти из ступора. Ощущение такое, будто влага сконденсировалась на коже и застыла в хитиновый панцирь, который сломается от первого же движения. Примерно так должен чувствовать себя компьютер в энергосберегающем режиме.

Внезапно Рэнди замечает рядом стюардессу: она тычет ему под нос меню и что то говорит. Он вздрагивает, проливает пиво, хватает меню и, пока снова не провалился в анабиоз, дотягивается до ноутбука. Соседнее кресло свободно; Рэнди может поставить обед туда, пока займется компьютером.

Другие пассажиры смотрят Си эн эн – прямую трансляцию из Атланты, свеженькую, не законсервированную на кассете. Согласно различным псевдотехническим буклетам, запихнутым в кармашек на спинке кресла (которых никто, кроме Рэнди, никогда не читал), самолет снабжен какой то антенной и, пока они летят над Тихим океаном, держит связь со спутником. Более того, антенна не только принимает, но и передает, то есть можно отправить электронную почту. Рэнди довольно долго изучает инструкции, находит расценки, как будто его колышет, сколько это стоит, потом заталкивает разъем в задницу ноутбуку. Включает комп, проверяет почту. Трафик небольшой; эпифитовцы знают, что он где то в дороге.

Тем не менее приходят три сообщения от Киа, единственной наемной сотрудницы «Эпифита». Киа – администратор компании; она сидит в абстрактном кабинете посреди огромного здания «Спринг борд капитал» в Санта Монике. Есть неписаное общефедеральное правило, по которому молодые высокотехнологические компании не приглашают на административные должности представительных пятидесятилетних дам. В отличие от больших устоявшихся фирм им положено брать географически колоритных двадцатилетних девушек с именами, звучащими как новые марки автомобилей. Поскольку большинство компьютерщиков – белые мужчины, у таких компаний большой напряг с половым и расовым многообразием. Одно спасение – административный штат. В том месте федеральной анкеты, где Рэнди просто отметил галочкой пункт «БЕЛЫЙ», Киа должна была бы приложить генеалогическое древо на нескольких листах, чтобы в десятом или двенадцатом поколении добраться до предков, чью этническую принадлежность можно хоть как то определить, да и то это оказалось бы что то немыслимо экзотическое, скажем, не шведы, а лопари, не китайцы, а хакка, не испанцы, а баски. Вместо этого, устраиваясь в «Эпифит», она просто выбрала пункт «ДРУГОЕ» и вписала «трансэтнич».. Вообще Киа – «транс » почти во всех человеческих категориях, а там, где не «транс », там «пост ».

Так или иначе, Киа ежедневно сворачивает горы (негласный общественный договор с такими людьми предполагает работу за четверых). Сейчас она по электронной почте известила Рэнди что приняла четыре межконтинентальных телефонных звонка от Америки Шафто, которая интересуется местом его пребывания, планами, состоянием ума и чистотой духа. Киа ответила Америке, что Рэнди летит в Калифорнию, и то ли у нее проскочило, то ли Ами сама вычислила, что цель поездки – «ЛИЧНАЯ». Где то внутри Рэнди разбивается стекло над кнопкой аварийной сигнализации. Беда. Это небесная кара за девяносто минут безделья Он включает текстовый редактор и отстукивает Ами записку, что должен уладить кое какие бумажные дела, чтобы окончательно распутать мертвые, мертвые, мертвые отношения с Чарлин (которые с самого начала были такой тухлой затеей, что он до сих пор в ужасе просыпается по ночам, сомневаясь в своем рассудке и пригодности к жизни), и только ради этого летит в Калифорнию. Записку он отправил на манильский факс «Семпер марин» и на «Глорию IV» – вдруг Ами в море.

Дальнейшее поведение Рэнди, видимо, подтверждает, что он псих со справкой. Он встает и медленно идет между креслами, якобы в сортир, а на самом деле изучает других пассажиров и особенно багаж, высматривая что нибудь похожее на антенну для ван эйковского перехвата. Это полный бред, потому что антенну можно с успехом спрятать в любой сумке. Более того, соглядатай, подсаженный в самолет, чтобы считывать информацию с его компьютера, не сидел бы с большой антенной в руках, уткнувшись носом в осциллограф. Однако, совершая подобные символические действия (как и проверяя расценки на спутниковую передачу данных), он чувствует себя ответственным и не совсем безмозглым.

Вернувшись на свое место, Рэнди запускает OrdoEmacs, абсолютно параноидальную программу, написанную Джоном Кантреллом. Emacs в своем нормальном виде – обычный текстовый процессор для компьютерщика, то есть без навороченных возможностей форматирования, но удобный в работе с текстовыми документами. Нормальный криптографически одержимый компьютерщик создавал бы файлы в Emacs'e и шифровал в Ordo. Однако если вы забудете их зашифровать, или ваш ноутбук похитят раньше, чем вы их зашифруете, или самолет упадет и ваш компьютер соберут по молекуле и передадут федеральным властям, файлы можно будет прочесть. Можно даже отыскать призрачные следы старых битов в перезаписанных секторах жесткого диска.

OrdoEmacs работает, как обычный Emacs, только шифрует до записи на диск. Ни в какой момент времени OrdoEmacs не пишет на диск открытым текстом – тот существует лишь в виде пикселей на экране и мимолетной оперативной памяти, которая исчезает с выключением тока. Более того, программа снабжена скринсейвером, который при помощи встроенной в ноутбук камеры следит, сидите ли вы перед экраном. Разумеется, программа не узнает вас в лицо, но может определить, есть ли перед камерой человекоподобное очертание; когда человекоподобное очертание исчезает хотя бы на долю секунды, включается скринсейвер. Экран гаснет, машина замирает и не оживает, пока вы не введете пароль или не верифицируете себя биометрически через распознавание голоса.

Рэнди открывает шаблон для внутренних меморандумов «Эпифита» и принимается излагать некие факты, которые наверняка заинтересуют и подстегнут к работе Ави, Берил, Джона, Тома и Эба.

или

или

или

или

Сообщив указанные данные некоему Дугласу Макартуру Шафто (см. мои красочные и увлекательные донесения о съемке морского дна под прокладку подводного кабеля) услышал в ответ, что «тебе пытаются что то этим сказать» (прим.: все нижеследующие сочные диалоги принадлежат ДМШ) , и получил горячее (до агрессивности) предложение помочь. ДМШ деятелен и предприимчив в такой мере, что порой пробуждает у людей типа вашего покорного слуги (страдающих глупым страхом перед смертью и пытками) ощущение легкого беспокойства (см. мои прежние догадки, что ДМШ родился с лишней Y хромосомой). Дальнейшая роль вашего покорного слуги свелась к неоднократным и явно досадным призывам соблюдать осторожность, сдержанность и проч. качества, которые в системе ценностей ДМШ явно не являются приоритетными. Доказывая, что взгляды вашего покорного слуги на то, как избежать смерти, увечья и тому подобного, заслуживают лишь самого поверхностного внимания, ДМШ сослался на свою долговечность (явно превышающую таковую вашего покорного слуги, поскольку родился он много раньше), обширные знакомства (таинственные, влиятельные, охватывающие весь мир), финансовое благополучие (движимое имущество, как то: драгоценные металлы, распределенные по различным тайникам, местонахождение которых ДМШ не раскрывает) и, в качестве последнего неопровержимого аргумента, на телесные совершенства его подруги (она вынуждена закрываться зонтиком, иначе пилоты коммерческих авиалиний, сраженные ее неземной красотой, без чувств валятся на штурвал). По иронии судьбы в качестве козыря у вашего покорного слуги осталась лишь информация, а именно последние цифры широты и долготы, которые он скрыл, дабы ДМШ сам не рванул к указанной точке.(Прим.: ДМШ честен до неприличия; опасность состояла не в том, что он присвоит нечто, находящееся по указанным координатам, а в том, что ситуация, и без того, мягко говоря, стремная, окончательно выйдет из под контроля.)

Были составлены планы путешествия («Миссии», по выражению ДМШ) к указанным координатам. Закуплены дополнительные батарейки к GPS (см. прилагаемый авансовый отчет). Запасены питьевая вода и т.д. и т.п. Арендован джипни. Недостаток места не позволяет мне полностью объяснить, что это такое. Вкратце: микроавтобус, обычно носящий имя поп звезды, библейского персонажа или абстрактного теологического понятия. Мотор от какой нибудь американской или японской компании, но корпус, сиденья, обивка, а также богатый внешний декор от какого нибудь вдохновенного местного художника. Джипни обычно собирают в городках или барангаях (полуавтономных общинах). Дизайн, материалы и стиль в каждой местности свои и проявляются во внешности джипни, как тип почвы, экспозиция склона и проч. во вкусовых качествах дорогого вина. Наш джипни (в порядке исключения) был исключительно монохромный, поскольку вел свое происхождение из барангая Сан Пабло, специализирующегося на нержавеющей стали. В отличие от других джипни он лишен каких либо цветных украшений и полностью выдержан в стальной гамме либо (там, где используется электрическое освещение) в пронзительной галогенной белизне с голубоватым отливом, выгодно подчеркивающим оттенок нержавеющей стали. Задние сиденья представляли собой стальные скамьи, исключительно эргономичные в плане поддержки пояснично ягодичной области. Назывался джипни «МИЛОСТЬ БОЖИЯ». Читатель будет разочарован, узнав, что создатель шофер владелец упомянутого джипни Бонг Бонг Гэд (sic), предвидя неизбежную остроту «туда, кабы не МИЛОСТЬ БОЖИЯ, мог бы попасть и я»¹³, вывалил ее на вашего покорного слугу в момент знакомства, не выпуская моей руки (филиппинцы жмут руки подолгу, и тот – обычно не филиппинец, – кто первым разорвет рукопожатие, неизбежно чувствует себя полным кретином).

В приватном разговоре с ДМШ ваш покорный слуга указал на отсутствие у «МИЛОСТИ БОЖИЕЙ» заднего стекла как на верный признак отсутствия в машине кондиционера (каковое устройство применяется на Филиппинских островах достаточно широко). Эти слова произвели крайне негативное воздействие на ДМШ. Он в резкой форме выразил сомнение в моей моральной крепости, преданности миссии, заботе об акционерах и вообще серьезности. («Серьезность» – некое всеохватывающее понятие, сильно коррелирующее с моим правом жить на свете, входить в число друзей ДМШ и ухаживать за его дочерью. Это дает мне повод отметить обстоятельство, которое в нормальной обстановке никого бы, кроме меня не касалось, а именно, что я схожу с ума по дочери ДМШ. Та, в свою очередь, хоть и не отвечает мне взаимностью, иногда все же позволяет сводить ее в ресторан, давая основания надеяться, что я не совсем ей отвратителен. Мне только что пришло в голову, что стремление установить близкие отношения с указанной особой женского пола, Америкой (sic) Шафто, в контексте современного американского общества может быть истолковано как СЕКСУАЛЬНЫЕ ДОМОГАТЕЛЬСТВА, а в случае достижения желаемого результата как ПРИНУЖДЕНИЕ К СОЖИТЕЛЬСТВУ либо ИЗНАСИЛОВАНИЕ вследствие «дисбаланса сил» между мной и ней – а именно, поскольку ваш покорный слуга входит в руководящий состав корпорации «Эпифит», подрядившей «Семпер марин сервисис» на большую работу и обеспечившей им значительную часть денежных поступлений за истекший финансовый год. Всякому, кто подумывает сразу по моем прибытии в Сан Франциско уведомить федеральные власти, подвергнуть меня общественному осуждению и принудительному исправлению в местах, для этого предназначенных, я посоветовал бы прежде познакомиться с обоими Шафто и хотя бы допустить, что отвага папаши вкупе с его традиционалистской гиперпротективностью по отношению к дочери, равно как и привычка упомянутой дочери носить при себе малайский колющий инструмент, называемый крис, а также ее свирепый нрав, спортивная подготовка и смелость – параметры, по которым ваш покорный слуга значительно ей уступает, – в немалой мере устраняют дисбаланс сил, тем более что обстановка, в которой протекает наше общение, благоприятствует тайному убийству и сокрытию трупа. Другими словами, ставлю вас в известность, что амурные признания приведены здесь не в качестве чистосердечного раскаяния, но для полной ясности во всем, что касается моих отношений с «Семпер марин» и возможного негативного влияния этих отношений на прибыль акционеров, вернее, на то, что адвокаты миноритариев, которые присосались к нашему бизнесу как пиявки, могут подобным образом истолковать и использовать для подачи иска.)

Вернемся к нашим баранам. Ваш покорный слуга спокойно заверил ДМШ (поскольку горячие заверения были бы восприняты как оправдания и фактическое признание несерьезности), что (1) поездка в открытой машине без кондиционера по филиппинским джунглям – веселая прогулка, пикник и отдых на пляже в одном флаконе, и (2) будь это самая ужасная пытка, ваш покорный слуга пойдет на нее с радостью, памятуя, как это СЕРЬЕЗНО и важно для всех заинтересованных лиц (включая акционеров компании «Эпифит»). Задним числом может показаться, что (1) и (2) в близкой последовательности выдают некую неискренность со стороны вашего покорного слуги, однако ДМШ смягчился, формально отказался от всяких сомнений в моем моральном духе и раскрыл, что он (ДМШ) избрал джипни не случайно, а для конспирации: там, куда мы едем, «мерседес» с тонированными стеклами, пятидесятитысячедолларовый «лендровер» и вообще любая машина с задним стеклом, обитыми сиденьями, амортизаторами, изготовленными после убийства Кеннеди, и тому подобными роскошествами будет привлекать к себе излишнее внимание.

Америка Шафто осталась в Маниле, чтобы держать связь по рации и (предполагаю) вызвать подкрепление с напалмом, буде того потребуют обстоятельства. Бонг Бонг Гэд и его примерно двенадцатилетний сын помощник Фидель заняли передние места. ДМШ и ваш покорный слуга устроились на задних вместе с тремя плотно упакованными армейскими вещмешками, примерно 100 литрами питьевой воды в пластиковых бутылках и двумя азиатскими джентльменами средних лет. В первые четыре часа (в течение которых мы пытались выехать из центра Манилы на ее же северную окраину) указанные лица сохраняли типично восточный невозмутимо непроницаемый вид. Национальность их оставалась до времени скрыта завесой тайны. Надо сказать, что многие филиппинцы, даже те, чьи семьи живут здесь столетия, в расовом отношении – 100% ные китайцы. Я предположил, что этим и объясняются азиатские черты наших спутников и (как стало известно потом) деловых партнеров.

Установлению дружеских отношений способствовал инцидент со свиньями, произошедший к северу от Манилы на четырехрядном шоссе, суженном ремонтными работами до двухрядного. Наблюдение над филиппинскими свиньями наводит на мысль, что их крупноформатные розовые уши несут функцию терморегуляции, как, например, языки у собак. Свиней перевозят в клетке, установленной на платформе открытого грузовика. Судя по всему, производство таких машин столь накладно, что окупить их можно, лишь набивая внутрь максимально возможное количество животных, что неизбежно ведет к росту температуры. Свиньи, в стремлении минимизировать этот эффект, пробиваются к бортам и вывешивают наружу уши терморегуляторы, дабы те трепетали на ветру, возникающем при движении машины.

Легко представить, как такой грузовик выглядит сзади. Читатель, посвятивший несколько мгновений раздумьям на тему экскрементов, без труда вообразит, что летит, капает и брызжет из кузова. Инцидент со свиньями может служить забавной иллюстрацией прикладной гидродинамики, хотя, поскольку настоящая вода в нем не участвовала, вероятно, правильнее было бы говорить о кало – или экскрементодинамике. «МИЛОСТЬ БОЖИЯ» следовала за среднестатистическим свиным грузовиком на протяжении нескольких миль в надежде совершить обгон. Избыток тепла, отдаваемый в атмосферу фазированной системой хлопающих розовых ушей, был настолько велик, что часть наших бутылок с водой вскипела белым ключом и взорвалась. Бонг Бонг Гэд держался на почтительном расстоянии, учитывая фекалоопасность, что не облегчало обгон. Напряжение росло, и Бонг Бонг сделался мишенью дружеских шуток и непрошеных советов со стороны пассажиров, особенно ДМШ, который рассматривал присутствие на выбранной траектории свиней как личное оскорбление и, следовательно, вызов, ответить на которые подобает со всей отвагой, решимостью, боевитостью и прочими качествами, которыми ДМШ с избытком наделен от рождения.

Некоторое время спустя Бонг Бонг двинулся на обгон, одной рукой вращая баранку, а другой поочередно переключая передачи и давя на клаксон. Когда мы поравнялись с грузовиком (находившимся с моей стороны), тот устремился на нас, возможно, объезжая некую реальную или мнимую дорожную опасность. Клаксон «МИЛОСТИ БОЖИЕЙ» остался незамеченным, вероятно, вследствие того, что в том же диапазоне частот выражало свое недовольство большое количество свиней. С невозмутимостью, присущей обычно лишь дряхлеющим английским дворецким, Бонг Бонг поднял руку к цепочке из нержавеющей стали, украшенной стальным же нержавеющим распятием, и сильно дернул, чем привел в движение вторичную, третичную и четвертичную сигнальные системы, а именно сирены из нержавеющей стали, установленные на крыше «МИЛОСТИ БОЖИЕЙ» и потребляющие такое количество энергии, что скорость машины упала (по моим прикидкам) на 10 км/час и значительная часть вырабатываемой двигателем мощности полностью ушла в децибелы. В радиусе двадцати миль полегли сельскохозяйственные посевы, а правительство Тайваня, превозмогая несмолкающий звон в ушах, направило ноту протеста филиппинскому послу. Несколько дней на побережье Лусона выбрасывало мертвых китов и дельфинов, а гидроакустики проходящих подводных лодок ВМФ США были госпитализированы с ушным кровотечением и по медицинским показаниям уволены в запас.

Напуганные сиреной свиньи разом опорожнили кишечник, и в тот же самый миг водитель грузовика резко повернул в сторону. В соответствии с законом сохранения импульса я оказался с ног до головы в бывшем содержимом свиных кишок, чем, надеюсь, способствовал росту прибыли акционеров. Судя по всему, оба азиатских господина в жизни не видели ничего смешнее и на десять минут полностью выпали в осадок. Одного из них даже стошнило от смеха (впервые отсутствие заднего стекла оказалось кстати). Второй протянул руку и представился Жаном Нгуеном, после чего они с ДМШ выжидательно уставились на меня, будто ожидая, что я подхвачу шутку.

Ваш покорный слуга, вероятно, был слишком погружен в гигиенические проблемы и не просек юмора. Мне разъяснили, что в произношении американца «Жан Нгуен» звучит похоже на «Джон Уэйн», как мне и предлагается впредь к новому знакомому обращаться. Задним числом понимаю, что мне предоставили возможность дружески подшутить над Жаном Нгуеном и в некоем символическом смысле вознаградить себя за эпизод со свиньями. То, что я проявил непонятливость и не воспользовался этим случаем, оставило у моих спутников чувство неловкости, как будто за ними должок. Второй азиатский господин представился как Джекки By. Акцент заставил меня предположить в нем этнического китайца с Малайского полуострова, из Сингапура или Пинанга.

В первый день путешествия мы пересекли Центрально лусонскую равнину (рис и сахарный тростник) и оказались в городке Сан Хуан у подножия южных отрогов Центральной Кордильеры (деревья и насекомые). Тут как раз стемнело, и, к моей радости, Бонг Бонг и ДМШ не выразили желания штурмовать хребет ночью. Мы остановились на постоялом дворе. Уделив столь подробное внимание инциденту со свиньями, не стану утомлять читателя описанием Сан Хуана, его обитателей (принадлежащих к различным таксономическим филам, до той ночи мне по большей части незнакомым), особенностям нашего ночлега (безусловно, воспитывающим физическую и духовную стойкость) и, в частности, тамошней канализационной системы, которая делает честь фантазии своего создателя, если не его познаниям в гидростатике. Такого рода гостиницы возбуждают в постояльце желание проснуться пораньше и без промедления ринуться в путь, как мы и поступили.

Здесь необходимо сделать отступление о физических свойствах пространства с точки зрения человека, не наделенного сверхъестественными возможностями. Я давно заметил, что в некоторых местах пространство плотнее, сложнее и БОЛЬШЕ, чем в других. Легко покрыть три четыре мили на открытой местности в центральной части штата Вашингтон – пешком на это потребуется меньше часа, а при наличии какого либо транспортного средства – несколько минут. Такое же расстояние в Манхэттене преодолевается значительно дольше. Дело не в том, что в Манхэттене больше физических преград (хотя они, безусловно, присутствуют), а в некоем психологическом воздействии, меняющем само восприятие расстояний. Вашему взгляду открыт лишь небольшой отрезок пути, так плотно заполненный людьми, зданиями, товарами, машинами и проч., что мозгу приходится тратить значительные усилия на их сортировку. Даже будь у вас волшебный ковер, проникающий сквозь любые физические преграды, расстояние показалось бы большим, и преодолевать его пришлось бы дольше просто потому, что значительно возрастает нагрузка на мозг.

Все сказанное относится и к джунглям. Пересекать их физическое пространство – значит вести бесконечную войну с тысячами различных врагов, каждый из которых являет собой преграду или опасность, либо то и другое вместе. То есть, какие бы помехи ни преобладали на конкретных десяти кв. м, вам все равно приходится преодолевать эти десять метров когтями и зубами. В джунглях есть дороги, но даже в хорошем состоянии это скорее пережимы, чем векторы движения, а в хорошем состоянии они не бывают никогда – оползни, поваленные стволы, глубокие рытвины и другие подобные препятствия встречаются через каждые несколько сот метров. И постоянно та же проблема – видимость всего несколько метров, и все пространство насыщено визуальными сигналами, часть из которых, как, скажем, бабочки (ладно, ладно), прекрасны. Я упоминаю об этом, поскольку у всех, кто меня читает, вероятно, есть на стенах или в компьютере детальные карты Лусона, и может показаться, что речь идет о незначительных расстояниях. Однако попытайтесь отрешиться от них и представить, что в практическом смысле Лусон не меньше, чем, скажем, часть США к западу от Миссисипи, по крайней мере в терминах времени, которое требуется чтобы его пересечь.

Я пишу это не для того, чтобы поныть и показать, как много и тяжело работаю, но потому, что, не усвоив мысль об огромности этой части планеты, невозможно поверить в те ошеломляющие факты, к которым я медленно подбираюсь.

Мы поехали в горы. Около полудня наткнулись на первый блокпост. С картографической точки зрения покрытое расстояние может восприниматься мизерным, однако в терминах творческого преодоления непредвиденных преград, трудных решений и ситуаций, казавшихся поначалу абсолютно безвыходными, должно считаться выдающимся достижением, сравнимым с любым днем экспедиции Льюиса Кларка (исключая, разумеется, экстраординарные дни вроде тех, когда они встретили гризли или переваливали через хребет Биттеррут). Блокпост выглядел скромно: один человек в армейской форме (американской б/у) стоял у обочины и курил. Мы находились на необычно широком отрезке дороги; любую машину, вздумавшую поиграть в догонялки, легко можно было бы свернуть в сторону. Четверо военных (съевший на этом собаку ДМШ определил по нашивкам лейтенанта, сержанта и двух рядовых) вылезли из припаркованного рядом внедорожника типа «хамви» с исключительно длинной штыревой антенной на бампере. Рядовые, вооруженные М 16, заняли позиции позади «МИЛОСТИ БОЖИЕЙ» и выразительно направили стволы в землю, как будто энтомологическая угроза внушает им больше опасений, чем кучка путешественников. Сержант был вооружен чем то, что сперва показалось мне L образной полицейской дубинкой, собранной из водопроводных труб и покрашенной в черный цвет, но при дальнейшем рассмотрении оказалось автоматом.

Упомянутый сержант подошел к водительской дверце и заговорил с Бонг Бонгом по тагальски. Лейтенант, вооруженный всего лишь пистолетом, наблюдал за происходящим из тени «хамви», предпочитая, по видимому, делегирование полномочий авторитарному стилю руководства. Досмотр ограничился тем, что сержант заглянул в заднее, лишенное стекла окно «МИЛОСТИ БОЖИЕЙ» и обменялся сердечными приветствиями с ДМШ (очевидно, Жан Нгуен и Джекки By владеют тагальским еще хуже вашего покорного слуги). После этого нам разрешили ехать дальше. Впрочем, я заметил, что лейтенант тут же начал разговор по рации. «Сержант сказал, здесь есть Наши Ребята Акробаты», – объяснил Бонг Бонг, используя местное ласковое прозвище НРА, или Народной Рабочей Армии, якобы революционной, но довольно незадачливой партизанской организации, ведущей прямое происхождение от Хукбалахап, местного сопротивления, которое противостояло (но не так безалаберно) японским оккупантам во время Второй мировой войны.

Затем мы покрыли расстояние, по объему пережитых сомнений, неопределенности и страха эквивалентное еще одному дню экспедиции Льюиса Кларка (вполне адекватная мера длины, опасности, потоотделения, желудочного расстройства, желания немедленно перенестись домой и эмоционального стресса, которую я буду в дальнейшем сокращенно называть ЭЛК). Итак, через 1 ЭЛК мы подъехали ко второму блокпосту, полностью идентичному первому, если не считать, что в дополнение к «хамви» здесь имелись армейский грузовик, несколько палаток и выгребная яма, видом и запахом свидетельствующая о длительном военном присутствии.

Бедолагу рядового заставили заползти под «МИЛОСТЬ БОЖИЮ» с фонариком и осмотреть днище. Все вещмешки вытащили и выпотрошили. Следовало упомянуть, что в Маниле ДМШ исследовал мои вещи с пристрастием, тогда показавшимся досадным, и не позволил взять, например, лекарства, а все остальное разложил по герметичным полиэтиленовым пакетам, которые и упаковал в вещмешки. Разумность такого модульного подхода стала очевидной при досмотре наших вещей: их просто высыпали на брезент и проверили визуально через прозрачные пакеты либо ощупали в поисках структурных неоднородностей. Некоторые из вещмешков содержали запас табачных изделий американского производства, которые назад не вернулись. Тогда же исчезла большая часть пальчиковых батареек, закупленных (как мне казалось, в избыточном количестве) по настоянию ДМШ. Мы получили разрешение ехать дальше и через примерно 0, 6 ЭЛК (потраченных главным образом на то, чтобы убирать с дороги поваленные стволы) прибыли в городок, словно по волшебству возникший посреди джунглей, на двух сторонах реки. Проспал эту ночь как убитый в неожиданно приличной гостинице. Поутру под окном собралась большая толпа местных в лучших парадно выходных американских футболках. Спустился вниз и увидел в углу ДМШ, Жана Нгуена и Джекки By (каждого – за отдельным столиком) в кожаных куртках (явно не по погоде) и вообще всячески демонстрирующих свою крутизну.

Не желая нарушать психодраму, ваш покорный слуга занял неприметную позицию за еще одним столиком, подальше от потенциальной линии огня, согласился на кофе, отказался от местных деликатесов, выторговал (см. прилагаемый авансовый отчет) тарелку с ложкой и позавтракал «Капитанскими кранчами» с теплым стерилизованным молоком из вещмешка (при таком способе транспортировки молочный пакет приобретает отчетливо выраженную подушкообразную форму, как у отдельного элемента «Капитанских кранчей», только гораздо больше). Взрывной хруст кранчей заставил вашего покорного слугу почувствовать себя чужаком и американцем – ощущение, от которого становится немного не по себе. Жан Нгуен и Джекки By отклонили все, кроме чая, видимо, для поддержания имиджа опасных криминальных авторитетов. ДМШ съел омлет диаметром с хула хуп, одновременно коротко беседуя с местными, которых по одному впускали пред его светлые очи. Между двумя такими беседами ДМШ заметил меня и пригласил подсесть. Я перенес «Капитанские кранчи» вместе с инфраструктурой на не занятый омлетом краешек стола и имел честь присутствовать на следующих пяти собеседованиях. Они велись на смеси английского и тагальского. Толпа на улице постепенно убывала по мере того, как ДМШ выслушивал каждого и отправлял его восвояси.

Мои догадки о теме разговора строились на изредка проскакивавших английских словах и некой интуитивной системе распознавания образов, не поддающейся рациональному объяснению. Главные ключевые слова: Япония, японцы, война, золото, сокровища, раскопки, Ямасита, массовые казни. Эмоциональный настрой разговора заключался в вежливом, но ярко выраженном скепсисе со стороны ДМШ и отчаянном желании собеседников, чтобы им верили. Насколько я смог заключить, ДМШ не поверил ни одному. Некоторые начинали буянить и получали совет закрыть дверь с другой стороны, что и выполняли, опасливо поглядывая на Жана Нгуена и Джекки By; другие напускали на себя оскорбленно страдальческий вид. Первое ДМШ забавляло, второе раздражало. Ваш покорный слуга молча размышлял о неуместности своего присутствия и с нежностью вспоминал цивилизованную жизнь, пусть даже в Маниле. Покончив с завтраком и местными жителями, ДМШ в ответ на мои вопросы поведал, что все это началось за два часа до моего прихода, а толпа немедленно собирается в любом месте, где он остановился, поскольку вся округа знает, что он ищет сокровища. В Сан Хуане такого не произошло, потому что там он бывает часто и все местные рассказы про японское золото уже выслушал. 99, 9% он сразу отмел за неправдоподобием, остальные проверил. 0, 1% принесли плоды.

Фидель Гэд назло стихиям вымыл и вычистил «МИЛОСТЬ БОЖИЮ». Мы переехали через реку. Здесь особенно бросаются в глаза расовые вариации. Филиппины заселялись в несколько этнически и расово не связанных волн; все это, вместе с феноменом уплотнения пространства, 'который я, надеюсь, достаточно внятно объяснил, создает расовый конгломерат. Развилка реки оказалась местом неофициальной встречи трех разных культур. Возник город. На его яркие, вернее, тусклые, мерцающие огни последнее время потянулись тысячи горцев, образовавших несколько независимых барангаев. Утренние посетители ДМШ были как раз такие горцы или их сыновья и внуки, утверждавшие, что знают о сокровищах Ямаситы из первых рук или слышали о них от покойных родителей.

Спустя примерно 1, 5 ЭЛК (дороги, склоны и условия хуже и хуже) мы наткнулись на очередной блокпост, поставленный (вопреки всякому вероятию) на перевале через горный хребет, над рисовыми террасами, пробитыми (еще невероятнее) тысячу лет назад в почти отвесной скале какими то жутко трудолюбивыми предками местных селян. Здесь нас обыскали как следует. Сержант с тонкими усиками долго мял мне яйца, по видимому, не из сексуальных побуждений, но при этом выискивал в лице признаки покорности или отчаяния. Мои спутники подверглись тому же испытанию и выдержали его более стоически, чем ваш покорный слуга. Ни у кого из нас не обнаружилось привязанного к мошонке смертоносного оружия, но (сюрприз!) Жан («Джон Уэйн») Нгуен и Джекки By оказались вооружены до зубов, а ДМШ не сильно от них отстал. Ваш покорный слуга был уверен, что сейчас его поставят на колени и расстреляют в затылок, однако представителей власти больше заинтересовали «Капитанские кранчи», чем арсенал моих спутников. ДМШ и командир блокпоста удалились в палатку для приватных переговоров, откуда ДМШ вышел с изрядно похудевшим бумажником и разрешением проследовать дальше при условии, что (1) весь запас «Капитанских кранчей» будет передан в офицерскую столовую, (2) на обратном пути оружие и боеприпасы проверят по описи и убедятся, что мы не передали ничего Нашим Ребятам Акробатам.

Нас ждали еще три дня изматывающе медленного пути, соответствующего примерно 10 ЭЛК. Согласно моей карте и джи пи эске, мы огибали область действующих вулканов, с которых время от времени сходят лахары (грязевые потоки). Войдя в соприкосновение с тем, что в джунглях зовется дорогами, эти лахары порождают транспортные проблемы, переходящие далеко за грань абсурда. Мы миновали целый погребенный город. Церковные шпили криво торчат из серой грязи, удерживаемые теми самыми потоками, которые их покосили; черепа коз, собак и др. выступают из грязи, схватившейся вокруг живых животных, как бетон. На ночлег останавливались в деревушках, вознаграждая хозяев пенициллином (филиппинцы принимают его от всех болезней, как аспирин), батарейками, одноразовыми зажигалками и что там еще осталось после блокпостов. Спали на скамьях, на полу, на крыше, на передних сиденьях «МИЛОСТИ БОЖИЕЙ» под москитными сетками.

Наконец моя джи пи эска показала, что мы менее чем в 10 км от загадочной цели. Местные жители велели подождать в соседней деревушке. Мы провели там день и ночь за отдыхом и чтением книг (ДМШ не выезжает из дома без ящика технотриллеров). Наконец на заре к нам заявилось трио очень юных низкорослых мужчин, один из которых имел при себе автомат Калашникова. Все трое забрались на крышу «МИЛОСТИ БОЖИЕЙ», и мы поехали в джунгли по дороге, которую и тропой то не очень назовешь. Через два км достигли точки, после которой уже больше толкали джипни, чем ехали. Вскоре после этого мы оставили Бонг Бонга с одним вещмешком и, поочередно неся два других, направились дальше. Я сверился с джи пи эской и убедился, что мы вновь приближаемся к цели, от которой некоторое время пугающе удалялись. Оставалось 8 тыс. м, наша скорость варьировала от 500 до 1000 м/ч, в зависимости от того, шли мы круто вверх или круто вниз. Было около полудня. Любой, изучавший математику в начальной школе, догадается, что к заходу солнца мы по прежнему оставались в нескольких тыс. м от места назначения.

Три филиппинца – наши провожатые, охрана или конвоиры – были в непременных американских футболках, которые на первый взгляд нивелируют культурные различия. Однако эти ребята еще не достигли растворения в мировом сообществе. По городу они ходят во вьетнамках, по джунглям – босиком (мозоли на их ступнях не уступят в прочности иным ботинкам). Говорят они на языке, имеющем, по видимому, ноль общего с тагальским («тагальский» – старое название; правительство убеждает называть его «филиппинским», подразумевая, что это общий язык архипелага, однако случай наших знакомцев убедительно демонстрирует ошибочность подобного взгляда). ДМШ говорил с ними по английски. В какой то момент он подарил одному бросовую шариковую ручку, и у ребят буквально загорелись глаза. Пришлось отыскать еще две ручки – каждому одной. Просто Новый год какой то. Продвижение застопорилось: несколько минут они щелкали ручками дивясь, как умно выдвигается стержень, и рисовали у себя на ладонях. Короче, они носят американские футболки не как американцы, а как английская королева алмаз Кохинор. Который раз меня охватило сильное чувство, что я не совсем в Канзасе.

Мы пережили неизбежную вечернюю грозу и продолжили путь уже в темноте. ДМШ извлек из вещмешка армейские пайки, просроченные всего на пару недель. Филиппинцы пришли почти в такой же экстаз, как от шариковых ручек, и спрятали лоточки из фольги для дальнейшего использования в домашнем хозяйстве. Мы двинулись дальше. На удачу, взошла луна. Я несколько раз падал и налетал на деревья, что по большому счету было даже хорошо, поскольку привело меня в состояние легкого шока, притупляющего боль и способствующего выработке адреналина. В какой то момент наши проводники засомневались, куда идти. Я вытащил джи пи эс и (используя функцию подсветки экрана) определил, что мы в каких то пятидесяти метрах от цели, что почти в пределах погрешности джи пи эс. Наши провожатые приободрились и повеселели – они наконец сориентировались и поняли, где находятся. Я налетел на что то твердое и холодное и едва не сломал колено. Я нагнулся, ожидая нащупать скальный выступ, но почувствовал холодный металл, что то вроде штабеля из брусков размером примерно с батон. «Мы это ищем?» – спросил я. ДМШ включил фонарь и повел лучом в мою сторону.

Меня мгновенно ослепил штабель золотых слитков высотой до пояса, шириной метра полтора, лежащий посреди джунглей, без всяких ориентиров или охраны.

ДМШ подошел, сел на штабель и закурил сигару. Через некоторое время мы измерили и сосчитали слитки. Они трапециевидные в сечении, примерно 10 см шириной, 10 высотой и 40 длиной. Мы прикинули, что их масса должна составлять около 75 кг, или 2400 тройских унций. Поскольку вес золота измеряют в тройских унциях, а не в килограммах (!), позволю себе смелую догадку, что они должны весить по 2500 тр.у. каждый. При нынешней цене на золото ($400 за тр. у.), получается, что каждый слиток стоит около $1 млн. В штабеле пять слоев, в каждом слое по 24 слитка, итого стоимость штабеля – $120 млн. Оценка как веса, так и стоимости исходит из предположения, что золото почти чистое. Я перетер клеймо с одного слитка, поставленное в Банке Сингапура. На каждом слитке стоит уникальный серийный номер, я переписал, сколько смог.

После этого мы вернулись в Манилу. Всю дорогу я ломал голову, как довезти хотя бы один слиток до ближайшего банка, где его можно было бы обратить во что нибудь полезное вроде наличности.

Позвольте мне здесь перейти к формату вопрос ответ.

В: Рэнди, у меня есть чувство, что сейчас ты начнешь объяснять, как трудно везти их через джунгли. Давай пропустим это все и сразу поговорим о вертолетах.

О: Там негде посадить вертолет. Местность исключительно пересеченная. Ближайший ровный участок – примерно в 1 км. Его надо будет расчистить. Во Вьетнаме для этого применялись четырехтонные авиабомбы, но, боюсь, здесь подобный номер не пройдет. Деревья придется валить, что будет заметно с воздуха.

В: Ну и что? Кто это заметит?

О: Как должно быть ясно из предыдущего изложения, у людей, контролирующих золото, есть связи с Манилой. Можно предположить, что филиппинская авиация регулярно облетает эти места и держит их под радарным наблюдением.

В: Как можно доставить слитки к ближайшей приличной дороге?

0: Их придется переть на себе по вышеописанной пересеченной местности. Каждый слиток весит, как взрослый мужчина.

В: Можно ли разрубить их на части?

0: ДМШ сомневается, что нынешние владельцы это позволят.

В: Можно ли провезти золото через военные блокпосты?

0: В массовом порядке – нет. Общий вес золота около 10 тонн, потребуется грузовик, который не пройдет по здешним дорогам. Спрятать от досмотра 10 тонн золота невозможно.

В: А если вывозить слитки по одному?

0: Тоже очень сложно. Теоретически возможно доставить их в некую промежуточную точку, расплавить или разрубить и запрятать в корпусе джипни или другой машины, довезти до Манилы и там извлечь. Эту операцию пришлось бы повторять сотни раз. Проехать через один блокпост 100 раз (или хотя бы дважды) значит, мягко говоря, навлечь на себя подозрение. Кроме того, встает вопрос оплаты.

В: В чем он заключается?

О: Очевидно, нынешние хозяева пожелают что нибудь за свое золото получить. Платить им золотом или, скажем, драгоценными камнями – нонсенс. Банковских счетов у них нет. Выходит, платить надо филиппинскими песо. Любая купюра с номиналом больше 500 песо бесполезна в этих краях. 500 песо это около 20 долларов, значит для совершения сделки в джунгли надо было бы доставить 6 млн. банкнот. Используя штангенциркуль, содержимое моего бумажника и несложные вычисления, можно определить, что получится пачка купюр (подождите немного переключу калькулятор на режим «научные функции») толщиной 25 000 дюймов, или, если вы предпочитаете метрическую систему, – 2/3 км. Если разложить купюры в стопки по метру толщиной, они займут квадрат со стороной три метра. Короче, речь идет о грузовике денег. Их придется везти все в те же джунгли. Очевидно, что расплавить бумажные деньги и спрятать их в корпусе грузовика не представляется возможным.

В: Если вся загвоздка в военных, почему бы не взять их в долю? Пусть оставят себе хороший процент и не мешают.

0: Потому что деньги пойдут на закупку оружия, из которого НРА будет убивать этих самых военных.

В: Нельзя ли под залог золота взять кредит на организацию его доставки?

О: Золото ничего не стоит, пока неизвестна проба. До тех пор мы имеем дело с нерезким снимком штабеля каких то желтых брусков в каких то вроде джунглях. Чтобы определить пробу, надо отправиться в джунгли, найти золото, взять образец и доставить его в большой город. Но и это ничего не докажет. Даже если потенциальный кредитор и впрямь поверит, что образец из джунглей (и вы не подменили его по дороге), он будет знать лишь пробу края одного из слитков в штабеле. То есть невозможно определить стоимость золота, пока весь штабель не будет перевезен в банк и тщательно апробирован.

В: Нельзя ли просто привезти золото в маленький банк и продать с большой скидкой, чтобы бремя его доставки легло на кого то другого?

О: ДМШ поведал об одной такой транзакции, имевшей место в небольшом городке на севере Лусона. Местные предприниматели просто взорвали стену динамитом, вошли и забрали золото вместе с приготовленными деньгами. ДМШ говорит, что лучше тихо перережет себе глотку, чем войдет в провинциальный банк с чем либо на сумму больше чем несколько десятков тысяч $.

В: Значит, ситуация в принципе неразрешима?

О: Ситуация в принципе неразрешима.

В: Тогда зачем было переться в такую даль?

О: Чтобы совершить полный круг и вернуться к тому, что ДМШ объявил с самого начала. Нам что то хотят этим сказать.

В: Что именно?

0: Деньги, которые нельзя потратить, – бесполезны. У некоторых людей много денег, которые они очень хотели бы потратить. Если мы дадим им возможность тратить деньги через Крипту, они очень обрадуются, а если мы это дело просрем – очень огорчатся. В любом случае они приложат все усилия к тому, чтобы мы – акционеры и руководящее звено корп. «Эпифит» – разделили их чувства.

А сейчас я отправлю все это мылом, позову стюардессу и потребую заслуженный алкоголь.

Р.
Рэндалл Лоуренс Уотерхауз

Текущие координаты в реальном пространстве, только что с GPS карты в моем ноутбуке:

27 градусов, 14.95 минут северной широты 143 градуса 17.44 минуты восточной долготы

Ближайший географический объект: о ва Бонин