Нормандская знать в англии, 1066-1100 гг.: Проблемы идентичности

3.3. Казус Ансельма Кентерберийского

После смерти Ланфранка в 1089 г. архиепископская кафедра в Кентербери оставалась вакантной на протяжении четырех лет, и только в 1093 г. главой Английской церкви стал Ансельм (1093-1109 гг.), который оставил после себя, по меньшей мере, 259 писем, вошедших в издание Patrologia Latina¹ (в общей сложности – более 470 посланий²). Как и Ланфранк, Ансельм родился в Италии, тем не менее, его в полной мере можно назвать одним из самых ярких представителей духовенства нормандской Англии.

Ансельм, один из самых выдающихся богословов, теологов и философов средневековья, родился в итальянской Аосте в 1033 или 1034 гг., в состоятельной семье. Обучался в различных церковных школах Франции, после чего около 1060 г. перебрался в нормандский монастырь в Беке, где был учеником Ланфранка. Сначала стал монахом, затем достиг поста приора и в 1078 г. был избран аббатом. Именно в Беке Ансельм начал писать свои самые известные произведения Monologion и Proslogion. В качестве аббата несколько раз посещал Англию, и со временем стал рассматриваться как преемник Ланфранка на посту архиепископа Кентерберийского. Избран на должность главы Английской церкви только в 1093 г., после чего состоялся знаменитый конфликт с Вильгельмом Рыжим, который закончился отъездом Ансельма в 1097 г. в Рим. Не добившись поддержки папы Урбана II (в вопросе об отлучении Вильгельма Рыжего от церкви), Ансельм отправился в Лион, где оставался в гостях у архиепископа Гуго вплоть до смерти короля Англии в 1100 г. После вступления на английский престол Генриха I вернулся в Англию¹.

Рассмотрим переписку Ансельма со священнослужителями Англии и Нормандии, а также светскими лицами. Практически во всех эпистолярах при обращении к своим адресатам Ансельм называет себя «братом Ансельмом»², и лишь изредка фигурирует сопутствующая интитуляция, не носящая этнонимической окраски. К примеру, в послании к настоятелю монастыря в Кентербери Генриху Ансельм именуется, в том числе, «остающимся слугой Бога в Церкви Христа»³, а к «господину и сладостному брату Гуалтерию» – вдобавок и аббатом Бека⁴. Бенедиктинский монах Осберн Кентерберийский в двух сохранившихся посланиях Ансельму (датируются примерно 1093 г.) называет последнего «самой высокой милостью избранным архиепископом англичан»⁵. Отметим, что приведенные примеры обращений являются характерными и типичными для многих средневековых писем.

В качестве самостоятельного следует выделить блок писем, адресованных архиепископу Кентерберийскому Ланфранку. Как правило, Ансельм обращается к Ланфранку с почтением, «любовью и благоговением»⁶, называет его «почтенным» и «преподобным» архиепископом англичан, а также своим братом и возлюбленным другом¹. Примечателен ряд эпистоляров: в одном Ансельм именует себя недостойным аббатом монастыря Бек (здесь вновь прослеживается топос самоуничижения)², тогда как в другом Ланфранк назван «почтенным владыкой», Отцом и, что особенно важно, нашим архиепископом³. В свою очередь, Ланфранк именует Ансельма братом и другом⁴. В письме монаху Бека Ральфу Ланфранк упоминается в связи с ответом Ансельма на мольбу Ральфа «остаться при нем»: «поэтому ты с беспокойством просил меня умолять архиепископа Ланфранка, когда он прибудет из Англии»⁵.

Следующий блок составляют послания Ансельма нормандским священнослужителям. В нашем распоряжении, к примеру, имеется письмо, адресованное сразу трем монахам Бека: Герлуину, Гондульфу и Маурицию, «временно пребывающим в Церкви Христа в Кентербери»⁶. Отметим, что Герлуин, тезка и, возможно, родственник основателя аббатства, довольно часто фигурирует в переписке Ансельма. По-видимому, он занимал следующую после Ансельма церковную должность в монастыре. Известно, что Гондульф и Мауриций были одними из самых близких друзей Ансельма. Первый стал монахом Бека за несколько лет до самого автора писем, а позднее был приглашен в Англию Ланфранком в 1077 г. на должность настоятеля епархии в Рочестере. Умер Гондульф в возрасте 84 лет в 1108 г., похоронен в Кентербери. Имя Мауриция также нередко встречается в эпистолярах Ансельма. Более того, он был одним из тех, кто убедил будущего архиепископа Кентерберийского написать один из его самых известных трактатов «Монологион» (Monologion). В краткой преамбуле «брат Ансельм», используя ветхозаветную аллюзию, приветствует своих «собратьев и дорогих друзей» Герлуина, Гондульфа и Мауриция с надеждой, что «проходя от силы в силу» (Пс., 84:8), «они смогут достичь Христа, который есть высшая сила Бога»¹. Встречаются и новозаветные мотивы: «ибо много званных, а мало избранных»² (Мат., 20:16). В тексте письма упомянут и Ланфранк, который назван «нашим (курсив мой – С.Х.) преподобным владыкой и отцом», при этом присутствует лишь «социальный маркер» «архиепископ»³. Заканчивается послание традиционным прощанием: «До свидания, мои самые возлюбленные друзья»⁴.

Также следует упомянуть о переписке Ансельма с архиепископом Йорка Томасом. В этих посланиях Томас назван другом Ансельма, а также избранным архиепископом Йорка⁵, что также является традиционными формулами.

Из обширной коллекции писем Ансельма выделяются два послания: одно – его ближайшим родственникам (сестре Ричере и ее супругу Бургундию)⁶, второе – некоему Роберту и праведной женщине, находящейся под его опекой⁷. В первом письме архиепископ Кентерберийский «милостью Бога» приветствует «своего дорогого брата и друга Бургундия и его супруга Ричеру, его [Ансельма] собственную сестру», желает им «здоровья и благословения от Бога»⁸. Этот документ – ответ Ансельма, в котором он дает свое согласие на паломничество Бургундия и Ричеры в Иерусалим «во служение Бога и процветания ваших душ». В заключение брат напутствует сестру словами искреннего и преданного служения Господу: «ты можешь находить удовольствие ни в ком, но только в Нем, люби Его, умоляй Его, думай о Нем, служи Ему всегда и везде»⁹. Завершается текст пожеланиями благословения всемогущего Господа¹⁰.

Пространное послание некоему Роберту (о нем неизвестно ничего, кроме информации, содержащейся в тексте письма), и благочестивой даме, находящейся под его опекой, примечательно с точки зрения наличия в нем англосаксонских женских имен, которые, за исключением Эадгит (Eadgyth), трансформировавшегося в Эдит, вышли из употребления. Архиепископ Ансельм обращается к своему «очень дорогому другу и сыну» Роберту и его возлюбленным сестрам и дочерям Сегит (Сеит), Эадгит (Эдит), Теодгит (Худит), Луфрун (Луверим), Деоргит (Виргит) и Годгит (Годит) с пожеланиями «богатства и божественного благословения»¹. В своем взывании к добродетели шести «дорогих дочерей» Ансельм, что случается довольно часто, обращается к новозаветным сюжетам и дает разъяснения библейским словам. Так, он отмечает, не следует «бояться, что подобные эмоции или фантазии будут расценены как грехи, если ваша воля ни в какой степени не связана с ними», ведь, по словам апостола Павла, «нет ныне никакого осуждения тем, которые во Христе Иисусе живут не по плоти, но по духу»² (Рим., 8:1). Это означает «соглашаться с желаниями плоти, ведь Апостол дает имя плоти каждому порочному чувству в душе или теле, когда он говорит, ибо плоть желает противного духу, а дух – противного плоти»³ (Гал., 5:17). В заключение Ансельм благодарит Роберта за любовь, которую тот проявляет в отношении «этих служанок Господа» и просит «упорно продолжать начатое в этой святой и праведной цели»⁴. Любопытно, что в последних пяти строках дважды встречается слово «Аминь», как правило, завершавшее многие средневековые документы.

Переписку Ансельма с представителями знати рассмотрим на примере писем шерифу Хаймо, герцогу Нормандии Роберту, королю Англии Генриху I и его супруге Матильде, а также послания короля Ирландии Муйрхертаха О’ Брайена (1050-1119 гг.) архиепископу Кентерберийскому.

В обращении к шерифу Хаймо Ансельм использует формулу: «Архиепископ Ансельм приветствует и благословляет шерифа Хаймо, друга своего»¹. В тексте письма встречаем любопытную деталь: во-первых, Ансельм употребляет конструкцию: «в городе Кентербери», а, во-вторых, называет Кентербери «нашим другим домом на нашей земле (курсивы мои – С.Х.)»². Это не первый случай, когда в тексте посланий Ансельма фигурирует местоимение «наш», «наши».

В письме Ансельма к герцогу Нормандии Роберту последний назван «принцепсом всей Нормандии», тогда как сам Ансельм – «слугой церкви Кентербери»³. Похожая структура преамбулы – в письме Роберту, графу Фландрии. Если Ансельм вновь именует себя «слугой церкви Кентербери», то к Роберту он обращается как к «графу Фландрии»⁴. В коротком эпистоляре Муйрхертаха Ансельм назван «архиепископом Кентерберийским», а правитель именуется «королем Ирландии»⁵. Упомянем кратко о переписке Ансельма с королем Англии Генрихом I (1100-1135 гг.) и его супругой Матильдой. Как правило, Генрих именуется «королем англичан»⁶, однако иногда присутствует полная титулатура⁷. В свою очередь, Ансельм называет себя просто архиепископом⁸, тогда как Генрих I и его супруга Матильда («королева англичан») обращаются к нему как к архиепископу Кентерберийскому⁹.

Одна из особенностей писем Ансельма – отсутствие имен «действующих лиц» его переписки. Так, в послании к настоятелю аббатства Сен-Вандрий Гуалтерию используется конструкция «повелитель нормандцев»¹, под которой, по-видимому, подразумевается Вильгельм Завоеватель. В то же время в тексте упомянутого выше эпистоляра, адресованного монахам Бека Герлуину, Гондульфу и Маурицию, встречаем фразу: «Свидетелем мне ваша совесть, что я от всего сердца – не скажу воздал – но желал воздать всем вам мою братнюю любовь, а сверх того одному из вас мое отцовское попечение»². Если в начале фразы следует призыв ко всем трем монахам, то в ее конце Ансельм, по-видимому, обращается к более молодому адресату (речь идет о том, что один из монахов молод).

Как и в письмах архиепископа Ланфранка, в переписке Ансельма прослеживается его отношение к жителям Англии. Подобно своему предшественнику архиепископ Кентерберийский называет местные народы «варварскими»³, однако в уже упомянутом споре с Ланфранком о святости Эльфхега он занимает сторону англичан. По словам Р. Черча, «ненормандец Ансельм, который был гораздо великодушнее нормандцев, смягчился в отношении англичан» и, в целом, относился к ним с «любовью и симпатией»⁴. Несмотря на первоначальные описания англичан как «грубых» и «варварских» людей, Ансельм со временем стал называть Англию «нашей землей», а Кентербери – «нашим домом». Таким образом, эволюция идентичности Ансельма шла в направлении усвоения «английскости», хотя, конечно же, как и Ланфранк, он не забывал о своих итальянских корнях.