Онищенко уверен в благе гмо продуктов 07 ноября 2010

Пара беллум

Джон Фрэнсис Куини положил тридцать лет жизни на безропотное служение могучей лекарственной конторе братьев Мееров (Meyer Brothers Drug Company). Кризис сорокалетних аптекарь-самоучка встретил доскональным знанием рынка и удручающей неудовлетворенностью материальным положением — оно и понятно: если бы контора Кристиана Меера не жмотилась на зарплатах сотрудников, не быть бы ей сегодня крупнейшим в Америке оптовым продавцом фармы!

В 1901 году Джон Куини пошел ва-банк: одолжил денег у чикагского производителя прохладительных напитков и наладил производство сахарина, чью формулу то ли заимствовал у бывшего работодателя, то ли изобрел самостоятельно. Так родилась компания, носящая благозвучное родовое имя супруги Джона — Ольги Мендес Монсанто.

В полном соответствии с предрассудками мистического идеализма, культивируемыми нами в «Чужих уроках», рискну предположить, что изначальный импульс, заложенный в «Монсанто», а именно — чувство чудовищной материальной неудовлетворенности отца-основателя — задал корпоративную мотивацию на последующие 106 лет жизни. «Деньги любой ценой!» — вот сублимированный девиз «Монсанто», в котором компания черпает энергию для беспрецедентной агрессии и экспансии. Девиз этот объясняет и удивительную легкость, с которой «Монсанто» без малейших колебаний и раздумий легко подписывается на самые, казалось бы, сомнительные в морально-этическом и нравственном отношении проекты: полихлорированные бифенилы — в 30-е, урановые исследования для Манхэттенского проекта — в 40-е, диоксиновые удобрения — в 50-е, «Агент Оранж» — в 60-е, и далее — со всеми остановками: бычий гормон роста, аспартам, генетически модифицированные соя и хлопчатник, система Roundup Ready, терминаторные сорта пшеницы, беспощадная война с мелкими независимыми фермерами и кампания по дискредитации органической пищи.

В 1904 году к сахарину, который «Монсанто» поставляла производителям прохладительных напитков, добавились кофеин с ванилином, а в 1917–м — аспирин. К этому времени годовой оборот «Монсанто» перевалил хорошо за миллион долларов, что позволило захватить доминирующее положение в выпуске самого модного лекарства XX века. Компания оставалась крупнейшим в США изготовителем аспирина до самой середины 80-х годов.

Закоренелые монсантоборцы любят напоминать возбужденной публике о том, что первый судебный иск «Монсанто» был вчинен уже на заре ее истории: в 1917 году правительство США обратилось в суд с требованием провести расследования безопасности сахарина для здоровья человека. Существуют, однако, весомые основания полагать, что этот факт иллюстрирует лишь помянутый шлейф ложных наветов, повсеместно преследующий компанию: информируя о судебном разбирательстве, почему-то забывают указать то обстоятельство, что иск был подан правительством по инициативе… самой «Монсанто», которая пыталась таким образом создать юридический прецедент для прекращения повсеместных слухов о канцерогенности сахарозаменителя. Пикантность судилища усугубляется еще и тем, что городская легенда о сахарине воспаляла воображение американцев аккурат в эпоху, когда ежедневное нюхание кокаина считалось непременным атрибутом принадлежности к прогрессивным и творческим слоям общества.

«Дело о сахарине» было закрыто в 1925 году за отсутствием доказательств, однако впоследствии неоднократно возобновлялось: самое обстоятельное разбирательство с привлечением лучших ученых умов Америки прошло в 1981 году, однако завершилось безрезультатно. В 2001 году со всех этикеток было удалено предупреждение о том, что сахарин может вызывать рак.

В начале 30-х компания, перешедшая к тому времени в руки Эдгара Куини, сына основателя, наладила производство полихлорированных бифенилов (PCB), которые широко применялись для изготовления смазочных материалов, гидравлических жидкостей, водостойких покрытий и герметиков. Вот уж канцероген так канцероген, отягощенный к тому же разрушительным действием на иммунную систему, умственное развитие и репродуктивную функцию человеческого организма!

Сублимированный девиз («Деньги любой ценой!») обернулся для «Монсанто» аверсом лишь в начале нашего века, когда судебные инстанции удовлетворили серию коллективных исков к компании, поступивших от жителей города Аннистон, штат Алабама. Вердикт суда под стать масштабам отравления: 700 миллионов долларов компенсации!

В 40-е «Монсанто», уже входившая к тому времени в десятку крупнейших химических производителей Америки, активно подключилась к работам по изготовлению атомной бомбы. Компании доверили ведение «Дейтоновского проекта», а сотрудник «Монсанто» Чарльз Аллен Томас непосредственно возглавил лабораторию по созданию нейтронного генератора. Помимо этого, «Монсанто» получила в управление правительственную «Лабораторию Маунд», в которой вплоть до 1989 года занималась секретными разработками в области ядерных компонентов.

16 апреля 1947 года в порту Техас Сити произошла крупнейшая в истории США экологическая катастрофа, которую экзальтированные американцы любят сравнивать с Нагасаки. Испорченным европейцам трудно понять логику, по которой 74 тысячи убиенных японцев приравниваются к 581 американцу, расставшемуся с жизнью в результате взрыва корабля, напичканного нитратом аммония, который предназначался для отправки во Францию. Тем не менее, факт остается фактом — подобного ужаса Америка еще не знала. Очевидцы рассказывали, что взрывной волной отрывало крылья у самолетиков, на которых туристы облетали достопримечательности города, в соседнем Галвестоне, расположенном в 16 километрах от Техас Сити, прохожих сбивало с ног, а в столице штата Хьюстоне (60 км от эпицентра) в окнах повылетали стекла.

Практически сразу после катастрофы молва прочно увязала взрыв в Техас Сити с именем «Монсанто». Тому способствовали два обстоятельства: во-первых, «Монсанто» была крупнейшим производителем аммиачной селитры в Америке, во-вторых, по соседству с портом находился один из ее заводов, который также взлетел в воздух — то ли за компанию, то ли в роли детонатора. Историческая справедливость требует, однако, помянуть результаты расследования, согласно которым селитра, загруженная в трюмы судна «Грандкамп», была произведена не «Монсанто» и не по соседству, а доставлена по железной дороге из штатов Небраска и Айова.

В конце концов, не так уж и важно, что стало причиной взрыва — акция спланированного саботажа, самовозгорание или непотушенная сигарета², — главное, что у обывателей появилась наглядная иллюстрация «безопасности» игр, разыгрываемых химическими корпорациями. Что же до экологической биографии «Монсанто», то катастрофа в Техас Сити мало что меняет в ее общем радиационном фоне: по сведениям федерального агентства по охране окружающей среды, компания является «потенциально ответственной стороной» в загрязнении как минимум 93 объектов на территории Соединенных Штатов.