Перевоплощение

Из вышеизложенного видно, что Будда не считал себя уникальным. И буддисты не считали его таковым. Известный исследователь буддизма Эдвард Конзе замечает:

Многочисленные будды последовательно появляются через определенные периоды. Буддизм — это не изложение изречений человека, жившего в Северной Индии около 500 лет до новой эры. Его учения представлены как результат часто повторяющегося вторжения духовной реальности в физический мир. Состояние будды является состоянием высочайшего совершенства, которое возможно [в этом мире]. Буддистам кажется очевидным, что требуется огромная подготовительная работа в течение многих жизней, чтобы его достичь [4].

БУДДА О ПЕРЕВОПЛОЩЕНИИ ДУШИ

Желание беспечно живущего человека растет, как малува. Он мечется из существования в существование, как обезьяна в лесу, ищущая плод... Серьезность — путь к бессмертию. Легкомыслие — путь к смерти. Серьезные не умирают. Легкомысленные подобны мертвецам... Радуйтесь серьезности, охраняйте свой ум!.. Этот ум бродил прежде, блуждая, как ему хочется, как ему нравится, как ему угодно. Теперь я его полностью сдержу...

Я называю брахманом того, у кого нет желаний, кто с помощью знания освободился от сомнений и достиг погружения в бессмертие... Я называю брахманом того, кто знает все о смерти и рождении живых существ, кто знает свое прежнее существование, кто, будучи мудрецом, исполненным совершенного знания, достиг уничтожения рождений; кто совершил все, что возможно совершить [5].

БУДДИЙСКАЯ ШКОЛА МАХАЯНЫ¹¹³

До сих пор мы говорили только о тхераваде¹¹⁴, или южном буддизме, распространенном в Бирме, Шри-Ланке, Камбодже, Таиланде и некоторых частях Вьетнама. Махаяна, или северный буддизм, господствует в Китае, Японии, Корее и на Тибете. Эта школа учит вере в перевоплощение души. Когда Далай-лама впервые побывал в Соединенных Штатах, он прочитал лекцию в Центре изучения мировых религий Гарвардского университета 17 октября 1979 года. Он произнес: «Нашим собственным опытом установлено, что душа существует. Если бы утверждали полное ее отсутствие, то никто не стремился бы к состраданию. Даже в нирване континуум сознания продолжается; мы не прекращаем континуума разума и тела. Более того, если бы континуум разума и тела прекращался при достижении нирваны, тогда не было бы никого, кто мог бы достичь нирваны» [6]. Двумя годами позже Далай-лама снова посетил США. Обращаясь к Теософскому Обществу в его американской штаб-квартире в Уитоне, штат Иллинойс (21 июля 1981 года), он сказал следующее: «Согласно взглядам школы тхеравады, когда человек достигает нирваны, его больше не существует, он полностью исчезает, но более возвышенная школа мысли учит, что человек все еще остается, само существо все еще остается» [7].

Д-р Д.Т.Судзуки, ведущий представитель школы махаяны, или дзен-буддизма на Западе, отмечает в некоторых своих работах необходимость бессмертной, перевоплощающейся души в каждом из нас:

Без души нет индивидуума; без индивидуума не будет ответственности. Без идеи ответственности нельзя говорить о морали, человеческое общество перестанет существовать. Душа должна присутствовать в нас [8].

Мы никогда не сможем избавиться от души... Может ли наше Эго в самом деле быть призрачным существованием, пустым ничто? Если оно имеет такое «несуществующее» существование, как вообще оно входит в наше сознание или воображение? Душа не есть вещь, или пустота, или нечто неспособное совершать работу. Она полна жизни в нашем внутреннем мире. Неправильным было бы представлять ее пустотой, считая, что она лишена всех своих свойств, моральных и психологических [9].

Когда душа стоит в своей изначальной наготе, это не поддается описанию... Опустошенная душа есть не что иное, как психологическое «я», очищенное от своего эгоцентрического воображения. Она так же богата содержанием, как и прежде, даже еще богаче, потому что сейчас она вмещает в себя целый мир, вместо того чтобы противостоять ему. Она наслаждается тем, что верна себе. Она свободна в полном смысле этого слова, поскольку является хозяйкой самой себе, подлинной, независимой, полагающейся только на себя самою [10].

Интересно, что слово «махаяна» символизирует эту огромную жертву. Оно означает «большая колесница», в отличие от хинаяны¹¹⁵ — «малой колесницы». Малая колесница подобна велосипеду, человек движется по пути к нирване только сам. Большая колесница подобна поезду, в котором едут многие.

Д-р Берт поднимает важный вопрос, касающийся идеала махаяны:

Считается, что до определенного момента все те, кто путешествует по пути просвещения и совершенства, идут вместе. Но наступает время, когда путь раздваивается, это разделение определяет только лишь побуждение. Как описано в тибетском тексте «Голос Безмолвия»:

Вначале Путь един, но он раздваивается. На одном конце — блаженство немедленное, на другом — отсроченное. Оба воздаяния за заслугу — выбор твой. [Эгоистичная] тропа ведет к нирване, к пресветлому состоянию Абсолютности, к блаженству, превышающему понимание человеческое. Таким образом, первый Путь — Освобождение. Но Путь второй — Отречение. Он также ведет к блаженству Паранирваны, но в конце неисчислимых веков — нирваны заслуженной и утраченной из-за безграничной жалобы к миру заблуждающихся смертных

Но в Писании сказано:

«Последний да будет величайшим». Будда, Учитель Совершенства, отрекся от Себя и спасения мира, остановившись у порога нирваны — состояния непорочности.

Преклони же главу свою и внимай всеми силами. Сострадание говорит: «Может ли быть блаженство, пока все, что живет, обречено на страдание? Согласишься ли ты спастись и слышать, как стонет весь мир?» Если хочешь быть Совершенным, «ступай по следам предшественника, пребывай бескорыстным до бесконечного конца» [12].

Каждый человек, находящийся на пути перевоплощений, когда-нибудь должен будет сделать выбор. Но окончательный выбор есть результат многочисленных меньших выборов.

Таким образом, уже сейчас мы, возможно, выбираем направление, которому, в конечном счете, будем следовать. На более благородном пути Христосы, Будды и Мессии всех времен являют величайший пример.

ВЕРИЛ ЛИ БУДДА В БОГА?

В предисловии к книге «Путь Будды» М. Ганди пишет:

Я слышал, как утверждали бесчисленное количество раз, и я читал в книгах по буддизму, что Будда не верил в Бога. По моему убеждению, такое верование противоречит самому основному факту учения Будды. Непонимание возникло из-за того, что он отверг, и отверг справедливо, то что сущность, называемая Богом, может раскаиваться в своих поступках, что ею может двигать злоба, и то, что она, подобно земным монархам, может подвергаться искушению и подкупам и иметь любимчиков. Будда показал Индии, что Бог не может быть тем богом, которого можно умилостивить жертвоприношением невинных животных. Вся его душа восставала в глубоком негодовании против такого верования [13].

Ценной книгой, посвященной Богу в учении Будды, является «Бог Будды» Джемшеда К. Фоздара. Автор отмечает, что Будда стремился искоренить «широко распространенную веру во множество богов, больших и малых, олицетворенных и получеловеческих, которые были главным объектом верования индусов, но были удалены по времени от своих собственных чистых источников доктрины», подчеркивающих Высочайший Дух Брамы как источника всей жизни.

И.Б.Хорнер, президент Общества палийских текстов, знаменитый специалист по пали, отмечает, что союз высшего «Я» с Брамой часто упоминается в первых записях учений Будды. В своей статье «Атта или Анатта» [14] она пишет о том, что тхеравадисты проигнорировали учение Будды о Боге, так же как и бессмертную душу. Он часто употребляет слово «брахмачарья», которое Хорнер объясняет как «идти с Брамой, Возвышенным». В «Ангутараникая» сказано (11, 206): «Человек, не мучающий ни себя, ни других, живет с душой, становящейся Брамой».

Часть IV

ПРЕОБРАЗОВАНИЕ ЖИЗНИ И ОБЩЕСТВА

Так давайте же отметим наши жизни печатью вечности. Живите так, чтобы хотелось жить снова, — это ваша обязанность, ибо в любом случае вы будете жить снова.

Эта доктрина снисходительна по отношению к тем, кто в нее не верит. Она не говорит об аде и не содержит угроз.

Эта доктрина должна проникнуть в нас медленно, и целые поколения должны на ней строиться и благодаря ей приносить плоды, с тем чтобы она выросла в большое дерево, которое укроет наших потомков.

С того момента, когда эта мысль начнет главенствовать, начнется новая история.

Фридрих Ницше. «Вечное Повторение»

ВОЙНА И ЕЕ ТРАНСЦЕНДЕНТНОСТЬ

Карл Густав Юнг. «Воспоминания, сны, размышления»

В период войны 1982 года, ведшейся на Фолклендских островах, в «Time» было опубликовано эссе «Метафизика войны» Ланса Морроу.

Следя за ходом войны в Южной Атлантике, далекой, зловещей и вызывающей чувство отвращения, мы продолжаем говорить себе, что не можем так больше поступать. С того времени как на Хиросиму была сброшена бомба, в мире произошло больше 120 различных войн, включая самую длительную в истории США.

После того как Первая мировая война уничтожила целое поколение лучших людей Западной Европы, Запад имел склонность называть войну бесполезной, подобной тому, что делают друг с другом в запертой комнате бурые крысы. Столкнувшись с ее ужасами, мы понимаем, что общество сошло с ума. Если бы свершилось чудо и человек отказался от войн, это было бы огромным прогрессом, сравнимым с выходом живых существ вследствие эволюционного развития из океана на сушу. Война иногда служит освободительным целям, сопутствует развитию цивилизации. Но сегодня это только технология, которая разрушает наше единство. Мы понимаем, что через год, два или три почти любая страна, обладающая плутониевым устройством, может приблизить апокалипсис.

Во Второй мировой войне погибло около 60 миллионов человек, многие из них были мирными жителями. Для описания такой ужасной трагедии потребуется перо мастера — Достоевского или Толстого. В одной из малоизвестных статей Толстого «Христианство и патриотизм» мы находим размышления автора о бессмысленно повторяющихся войнах: «Зазвонят в колокола и начнут молиться за убийство. И начнется опять старое, давно известное, ужасное дело. Засуетятся разжигающие умы людей под видом патриотизма и ненависти к убийству газетчики, радуясь тому, что получат двойной доход. Засуетятся радостно заводчики, купцы, поставщики военных припасов, ожидая двойных барышей. Засуетятся всякого рода чиновники, предвидя возможность украсть больше, чем они крадут обыкновенно. Засуетятся военные начальства, получая двойное жалованье и рационы и надеющиеся получить за убийства людей различные высокоценимые ими побрякушки — ленты, кресты, галуны, звезды. Засуетятся праздные господа и дамы, вперед записываясь в Красный Крест, готовясь перевязывать тех, которых будут убивать их мужья и братья, и воображая, что они делают этим самое христианское дело.

И, заглушая в своей душе отчаяние песнями, развратом и водкой, побредут оторванные от мирного труда, от своих жен, матерей, детей люди, сотни тысяч простых, добрых людей, с орудиями убийства в руках туда, куда их погонят. Будут ходить, зябнуть, голодать, болеть, умирать от болезней и наконец придут к тому месту, где их начнут убивать тысячами, и они будут убивать тысячами, сами не зная зачем, людей, которых они никогда не видали, которые им ничего не сделали и не могут сделать дурного...

И опять одичают, остервенеют, озвереют люди и уменьшится в мире любовь, и наступившее уже охристианение человечества отодвинется опять на десятки, сотни лет» [1].

Драматург Питер Устинов, звезда сцены и экрана, использовал тему перевоплощения в своей пьесе «Неизвестный солдат и его жена». Она впервые была представлена публике на Чичестерском фестивале в Англии.

Устинов играет в пьесе верховного жреца Юпитера, затем становится аббатом, богословом XVIII века и далее — современным архиепископом. «Есть там и неизвестный солдат, патетическая и, с другой стороны, весьма скромная фигура, в каждом эпизоде он умирает преждевременно и обычно бессмысленно, все время оставляя свою жену беременной, а ребенка ему никогда не суждено увидеть». Без его безропотного участия ни одна из войн никогда не смогла бы вестись. Проснется ли когда-нибудь неизвестный солдат?

Есть ли в нем какая-либо часть, которая уже пробудилась и ясно видит? Устинов верит, что есть. В интервью, опубликованном в журнале «Life», он заметил: «Лицо новорожденного напоминает лицо старого человека, оно поражает своим глубочайшим всезнанием, удивляет своим спокойствием и умиротворением. Есть мистическая связь между началом и концом жизни, какое-то спокойное величие, в котором они разделяют тайну, — тайну, лежащую далеко от любви, секса, амбиций и карьеры. Я бесконечно ревную к этой тайне» (19 апреля 1963 г.).

Однако проблема здесь заключается в том, как это нечто, что проявляется на границах жизни и иногда в интуитивном понимании в течение жизни, может стать практической, действенной силой, способной предостеречь человечество от бесконечного ввязывания в конфликты, в которых ни одна сторона никогда не побеждает.

Синдром войны рассмотрен и в пьесе Дж.Б.Пристли «Я был здесь раньше». Здесь также присутствует идея перевоплощения. Известный писатель Андре Моруа так отозвался об идее этого произведения в статье «Трагическое крушение человеческого идеала»:

Предметом этой пьесы является Бесконечное Возвращение, мысль о том, что события повторяются снова и снова, что люди оказываются по прошествии миллионов лет в ситуациях, в которых они уже когда-то побывали, и что каждый раз они совершают одинаковые ошибки, которые приводят их к тем же самым трагедиям. Но автор пьесы признает, что некоторые люди в тот момент, когда оказываются на пороге своей драмы, смутно вспоминают свои прежние несчастья и находят в себе силу помешать судьбе, разорвав тем самым роковую цепь («New York Times», 19 июня 1938 г.).

Основной мотив, который побуждает людей участвовать в войнах, считает Моруа, заключается в ошибочном представлении, что «после периода насилия наступит рассвет нового золотого века для человечества как следствие одержанной победы того или иного класса или расы. Во имя этого ложного идеала люди режут друг другу глотки, душат друг друга и идут на самые ужасные пытки. Таков круг, который человечество проходило уже множество раз. Будем надеяться, что люди наконец осознают всю бессмысленность войн и скажут себе: «Это уже было раньше» и найдут в себе мудрость отказаться от самоуничтожения».

Тогда люди, рассматривая свои ошибки, равно как и славу прошлого, могли бы сказать: «Это наши следы на песках времени, а не кого-то другого» — и вместо избитого клише «смотри, как повторяется история» — «мы повторяемся». Теперь судьба планеты на чаше весов.

Ведь если задуматься, основным фактором, дающим начало войне, является страх перед смертью. Государства ставят себе задачу вооружиться атомными бомбами и построить гигантскую машину войны, готовую при необходимости убить врага первым. Однако, пересмотрев ситуацию с точки зрения перевоплощения, мы понимаем, что нельзя уничтожить врагов. Они перевоплотятся и станут врагами вновь. Если земля будет уничтожена в ядерном пожаре, что будет дальше? Если перевоплощение действительно имеет место, то человечество не будет уничтожено, оно, образно говоря, лишь покончит жизнь самоубийством. Люди начнут свое существование заново, в новом мире, с теми же старыми проблемами, ждущими разрешения. Насколько же мудры слова Иисуса: «Не позволяйте солнцу сесть, прежде чем не помиритесь со своим врагом».

Мирный разум обеспечит мирное существование

В своих мемуарах «Моя страна и мой народ» Далай-лама пишет, что глубокая вера в перевоплощение «должна породить всеобщую любовь», потому что все живые существа в ходе их бесчисленных жизней и нашей собственной, возможно, были нашими друзьями или могли быть нашими любимыми родителями, детьми, братьями или сестрами. Он выражает надежду, что это будет поощрять «терпимость, выдержку, благотворительность и сострадание». «Если принимается вера в загробную жизнь, религиозная практика становится необходимостью, которую не может заменить ничто другое в подготовке к будущему воплощению... Как бы ни называлась религия, она есть основа мирного разума и, следовательно, мирного существования. Если в мыслях нет мира, то его не может быть в отношении к другим людям» [2].

Во время своего первого визита в Соединенные Штаты Далай-лама произнес речь в соборе Св. Патрика в Нью-Йорке перед аудиторией, насчитывающей около 5 тысяч человек. Цитаты приводятся из сообщения «New York Times».

«Без мира внутри нас невозможен мир на земле» — сказал Далай-лама. Изгнанный лидер, число последователей которого составляет около шести миллионов тибетских буддистов, говорил о сострадании и любви, находясь в святилище огромного римско-католического собора, где сидели раввины, священнослужители, священники и ламы.

Как глава религии, проповедующей внутреннее просветление и гармонию с миром, Далай-лама поделился своим взглядом на проблемы современного мира. «Внутреннее развитие очень важно. В области науки и технологий мы все еще движемся вперед. Но мы должны соизмерять внешнее развитие с внутренним, с истинными ценностями, тогда мы станем ближе к миру на земле. Через сострадание и любовь возможно стать настоящей человеческой семьей. Мы можем решить много проблем и стать по-настоящему счастливыми. Нужно разоружаться. Мы не можем купить сострадание в одном из больших магазинов Нью-Йорка. Мы не можем сделать его с помощью машин. Но его можно обрести путем внутреннего развития» (6 сентября 1979 г.).

Глава 17

МОЯ РАСА, МОЯ РЕЛИГИЯ, МОЯ СТРАНА, МОЕ ПОЛОЖЕНИЕ

Гюстав Флобер. Письмо к Жорж Санд (1866)

Проблема, рассматриваемая в этой главе, заключается в разъединении людей. Доведенная до крайности, она приводит к конфликтам и войнам. Как переступить за пределы этого чувства эгоистичного?

«Становится ясно, — замечает психолог Джина Серминара в книге «Внутренний мир», — что каждый принимающий идею перевоплощения не может ненавидеть какую-либо чужую расу или нацию; ибо, если он это делает, он рискует презирать свое собственное прошлое или будущее «я»». В прошлом мы могли быть представителями других национальностей; и, возможно, это произойдет с нами и в будущем. То же истинно и для религий. Мы могли быть индуистами, буддистами, мусульманами, иудеями и в будущем можем вновь родиться ими или стать членами общин, исповедующих религии, которые еще даже не родились. Как тогда человек может иметь такое узколобое убеждение, что его нынешняя религия — самая лучшая, единственно истинная?

Д-р Серминара пишет, что с точки зрения перевоплощения человеческое существо — это душа, обладающая телом, а не наоборот, как обычно считается. «Здесь надо сделать первый интеллектуальный шаг к терпению, который будет законченным и научным, а не поверхностным и сентиментальным».

Когда понимаешь, что тело есть лишь преходящее выражение и проводник души, то становится бессмысленным презирать человека из-за его национальности, расы или цвета кожи — это так же абсурдно, как презирать актера за костюм, в который он одет.

Действительно, размышляя подобным образом, ловишь себя на том, что собственное чувство отчужденности и самомнения куда-то испаряется. Если моя душа воплощалась в темнокожие и белокожие тела, в тела красные, коричневые и желтые; в той или иной цивилизации, равной, сравнимой или превосходящей нашу собственную; если я имела высокое или низкое положение в обществе, была крестьянином или принцем, прокаженной или стратегом, — как тогда я могу утверждать, что моя раса или нация самая уникальная, доказывать ее важность и превосходство над другими? [1]