При отсутствии доказательств небрежного или недобросовестного отношения подсудимого к возложенным на него служебным обязанностям обвинение в халатности не может быть признано обоснованным (извлечение)

По приговору военного трибунала N-ской войсковой части от 5 февраля 1971 г. подполковник П. осужден на основа­нии п. «а» ст. 260 УК РСФСР (ч. 2 ст. 293 УК РФ) за халатное отношение к службе, при­чинившее существенный вред.

По этому же делу осужден рядовой Ш. по ст. 252 УК РСФСР (ч. 3 ст. 350 УК РФ).

19 ноября 1970 г. П. на автомобиле ГАЗ-69А, управляемом Ш., выехал по служебным делам. При этом П. являлся старшим машины. После выполнения служебного задания около 19 ча­сов он остановил машину в населенном пункте Рейтцау и отправился в гаштет.

В первом часу 20 ноября П. вместе с Ш. выехали в часть. Около часу ночи, следуя по второстепенной дороге к перекрестку с главной дорогой Дессау — Биттерфельд, Ш., увидев движу­щийся по ней автомобиль, сначала снизил скорость управляемого им ав­томобиля, а затем, надеясь проехать дорогу беспрепятственно, увели­чил ее до 40 км/час, выехал на перекресток, где столкнулся с автома­шиной «Вартбург»-такси.

В результате столкновения водитель автомобиля «Вартбург» У. и пассажир Х. погибли. Обе автомашины раз­биты.

П., находясь в состоянии алкогольного опьянения, действиями водителя Ш. не руководил и за дорожной обстановкой не наблюдал. В связи с этим увидел немецкий автомобиль тогда, когда предотвратить столкновение автомашин было невозможно.

В кассационной жалобе П. указывает, что в пути следова­ния он давал водителю указания о снижении скорости, что Ш. при подъезде к перекрестку скорость снизил, а затем неожиданно уско­рил движение и выехал на перекресток, не выполнив команду «Стой!». Допуская, что указанную команду надо было дать раньше, П. поясняет, что не сделал этого, полагаясь на опыт Ш. как во­дителя.

Адвокат просит отменить приговор в отношении П. и дело о нем прекратить.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, приведенные в кас­сационных жалобах, Военная коллегия Верховного Суда СССР приз­нала, что П. осужден необоснованно.

Халатное отношение П. к исполнению обязанностей стар­шего машины согласно приговору выразилось в том, что, находясь в состоянии опьянения, он в пути следования действиями водителя не руководил, за дорожной обстановкой не наблюдал, в результате чего заметил немецкий автомобиль, когда предотвратить столкновение было уже невозможно.

Между тем из показаний П. и Ш. видно, что по до­роге из учебного центра в часть П. наблюдал за обстановкой и давал водителю указания о снижении скорости. В материалах дела нет данных о нарушении водителем на этом участке пути правил вождения автомобиля.

Далее судом установлено, что, приближаясь к перекрестку, Ш. стал снижать скорость автомашины. Поскольку водитель в дан­ный момент действовал в соответствии с требованиями правил безопас­ности движения, у П. не было оснований вмешиваться в управ­ление автомобилем.

Однако затем, «у самого перекрестка», как указано в приговоре, Ш. неожиданно увеличил скорость до 40 км/час, выехал на глав­ную дорогу, где и произошло столкновение. Из протокола осмотра ме­ста происшествия видно, что столкновение машин произошло в 2—3 м от границы перекрестка. Если даже признать, что Ш. начал увеличивать скорость на некотором удалении от перекрестка (а не у самого перекрестка), то и в этом случае при установленной судом ско­рости автомобиль выехал на главную дорогу за столь короткий отре­зок времени, что П. лишен был возможности предпринять что-либо реальное для предотвращения катастрофы.

В судебном заседании П. показал, что он лишь успел крик­нуть «Стой!», но водитель на эту команду не реагировал. Это обстоя­тельство подтвердил и Ш., пояснивший, что П. что-то ему крикнул, однако он не разобрал слов.

Нахождение же П. в нетрезвом состоянии само по себе состава преступления не образует.