Раскрытые тайны

Откуда ученому было знать, что 10 мая рынок акций рухнет, а главным виновником катастрофы назовут его благодетеля, Дж. Пирпонта Моргана?

Причиной краха стало давнее соперничество Моргана и Неда Гарримана. Морган, контролировавший «Северную Тихоокеанскую компанию» и десять лет назад потеснивший Генри Вилларда, взял в свои руки огромную линию под названием Чикаго—Берлингтон. Этот концерн простирался от атлантических портов до Чикаго и от Миссисиппи до Нового Орлеана. Гарриман, управлявший компанией «Юнион Паси-фик», или «южным» маршрутом на запад, тоже хотел получить доступ к Берлингтону и пытался вести с Морганом переговоры о получении места в совете директоров. К сожалению, из-за давних разногласий, берущих начало еще в старом железнодорожном проекте, когда хитрый Гарриман обошел магната, Морган его терпеть не мог. Поэтому он не желал отдавать Берлингтон и приходил в ярость при упоминании имени Гарримана.

Таким образом, пока Морган беспечно наслаждался покупкой предметов искусства в Англии и обществом своей французской любовницы, Гарриман с помощью своего брокера Джейкоба Шиффа начал тайно скупать компанию Моргана. Вместо того чтобы попытаться предложить Моргану более высокую цену за Берлингтон, Гарриман нагло выкупил всю компанию Моргана! Для осуществления этой аферы Гар-риману потребовалось около ста миллионов долларов, которые он собрал, продав огромное количество акций «Юнион Пасифик», и успешно завершил операцию. К первой неделе мая в руках Гарримана оказалось больше пятидесяти процентов драгоценной компании Моргана, которая была любовно названа «Ниггпер». Когда во Франции Морган получил роковую телеграмму от своих подчиненных, он согнал любовницу с колен и послал ответ, намереваясь любой ценой вернуть компанию, поскольку Гарриману еще не принадлежал контрольный пакет акций.

9 мая цена акций взлетела со 150 до 1000 долларов за штуку! Началась паника, так как держатели акций «Ниппера» не могли их получить — этому препятствовали Морган и Гарри-ман; стоимость большинства других акций упала, когда инвесторы начали продавать их, чтобы покрыть расходы. В конце концов рынок пошатнулся, вызвав экономический, политический и денежный хаос. Стэнфорд Уайт был одним из многих, кто потерял практически все. Расходы Тесла неимоверно возросли, а получить кредит было практически невозможно. На первой странице «Нью-Йорк Тайме» было сообщение о катастрофе: «Самая масштабная паника, которую когда-либо знала Уолл-стрит, обрушилась вчера на рынок акций, и прежде чем ее удалось остановить, она успела поглотить множество капиталов...»

Даже стоимость ценных акций «Ю.С. Стал» Моргана упала с сорока шести до восьми долларов. Многие инвесторы разорились, некоторые покончили с собой. По одной легенде, Моргану удалось вернуть компанию, потому что брокер Гарримана, Джейкоб Шифф, находился в синагоге ту роковую субботу, когда Морган начал скупать акции «Северной Тихоокеанской компании». Однако Шифф никогда не собирался отбирать компанию у Моргана. Он намеревался всего лишь получить достаточно большую долю ее капитала, что§ы вынудить Моргана отдать Гарриману часть Чикаго—Берлингтон. Взбешенный Гарриман хотел изменить этот план и взять в свои руки все три железные дороги, но Шифф отговорил его. Поэтому резкое подорожание акций и последующий крах рынка произошли в основном по вине Моргана.

Экономическая нестабильность тяжело отразилась на Тесла. Однако он не сразу среагировал на ухудшение финансовой обстановки, поскольку влияние на затраты по строительству, заработную плату и случайные расходы начало сказываться только летом и осенью.

В апреле, перед отъездом в Англию, Пирпонт уверил Тесла, что теперь «у него нет сомнений» в способностях ученого и, даже если, по несчастному стечению обстоятельств, Морган не сумеет предоставить ему дополнительное финансирование, у Тесла есть собственные средства и влияние для привлечения новых инвесторов. В свои сорок пять лет, нажив солидный капитал, являясь лидером в своей области (хоть и спорным), каждый день общаясь со сливками общества, ученый был готов к испытанию, которое предвидел Морган.

Уайт отдыхал и занимался рыбной ловлей в Канаде, как делал каждый год, так что Тесла целый месяц был предоставлен самому себе. Часть времени он выбирал подходящую квартиру в Шореме, подключив к поискам и Джорджа Шерффа. В июле архитектор вернулся из Канады, и возобновились разговоры о возведении башни. Вступив недавно в Автомобильный клуб Америки (штаб-квартира клуба находилась в Локаст-Вэлли, и его членом был вице-президент Тедди Рузвельт), Уайт ездил из города в клуб или в Сент-Джеймс в своем новом «паровом локомобиле» с водителем или сам — в модном «электрическом двухместном автомобиле». Поместье автолюбителя находилось всего в нескольких милях от Шорема, и он часто проезжал мимо бесконечных картофельных полей по той же дороге, что вела к Уорден-клиффу, чтобы понаблюдать за работой. Возможно, он брал с собой и ученого. Сын архитектора вспоминал: «Я хорошо помню Тесла, он часто приходил в наш дом на Лонг-Айленде. Ночью он нередко бродил по саду при лунном свете, и, когда моя мать спросила, почему он не спит, он ответил: «Я никогда не сплю». Также помню, как мальчиком был в его городской лаборатории и видел, как он пропускает через свое тело несколько миллионов вольт, зажигая две лампы Крукса, которые держал в руке».

Уайт убедил Тесла, что передатчик высотой шестьсот футов (приблизительно две-три Эйфелевы башни) совершенно не годится, поэтому Тесла переключился на передатчики в половину или четверть этого размера. Цены были нестабильны, и расчет новых расходов представлял определенную сложность.

Джонсоны, как и Тесла, были обрадованы покупкой Уор-денклиффа. К июлю, когда землю расчистили, появилась возможность посетить место будущего строительства, расположенное в нескольких милях от чудного пляжа на берегу пролива на реке Вейдинг, а также недалеко от Саутгемптона на атлантическом побережье. В выходные они решили соблазнить Тесла на купание. Стояли прекраснее дни: самое время наслаждаться соленой водой и пикником и позировать для забавных фотографий, выглядывая из отверстий стандартных плакатов с изображением силачей и красавиц в полосатых купальных костюмах или сидя в макете автомобиля в праздничных одеяниях.

В августе, когда шли работы по сооружению каркаса лаборатории и разрабатывался дизайн фасада, Тесла опять отказался сопровождать Джонсонов в Мэн, написав им шутливое послание, в котором говорилось, что как член Союза четырехсот не может встречаться с людьми, «чьи отцы были уличными торговцами и бакалейщиками». Возможно, именно таким был отец Кэтрин. Строительство башни вырастало в грандиозный проект, Морган откладывал платежи, а Тесла раздумывал над тем, как бы заставить Моргана не просто выложить положенную сумму, но и увеличить финансирование.

4 июля магнат с носом-луковицей вернулся из Европы. Покинув океанский лайнер с кормы, чтобы избежать оравы репортеров, Морган отправился не домой, а на «Корсар» — трехсотфутовую яхту. На ее борту он провел месяц, остановившись в Бар-Харборе, штат Мэн. Любитель искусства был доволен своими последними приобретениями, среди которых были картины, драгоценные камни и редкие манускрипты, и даже не сократил свое ежегодное европейское путешествие из-за кризиса на Уолл-стрит. Правда, он вернулся очень раздраженным, взбешенным из-за Гарримана и опасался, что пресса и общественность могут поставить под угрозу его империю и даже жизнь. Морган был своенравным человеком — иногда справедливым, но чаще ужасно упрямым. Ненавидя Гарримана за то, что тому дважды удалось обвести его вокруг пальца, Морган приходил в ярость, когда общественность называла его негодяем, дестабилизировавшим экономику из личной мести. Волна забастовок, проведенных рабочими-сталелитейщиками, усугубила его и без того шаткое положение. Следующие заголовки вынуждали его обратиться к вооруженной охране:

СОЦИАЛИСТЫ КЛЕЙМЯТ БОГАЧЕЙ

Тысячи членов профсоюза Купера объявляют словесную войну капиталу.

Дж.П. Моргана обвиняют в попытке «превратить всю планету в один большой трест».
— В этом веке грядет социальная революция, — сказал председатель Люсьен Саниаль.

Среди присутствующих раздались радостные возгласы, и в воздух полетели шляпы. Затем выступил Чарльз Нолл и заявил, что он приветствует принятие таких резолюций, которые «заставят капиталистов похолодеть и задрожать от страха».

Чтобы загладить провал Северной Тихоокеанской компании, Морган и Гарриман позволили инвесторам приобретать акции по цене 150 долларов за штуку. Общественность не должна была заметить, что эта цена позволит получить огромные прибыли гигантам, которые купят пакеты акций, по цене всего на треть меньшей, чем несколькими днями ранее.

Не почувствовав подвоха, все посчитали благородной попытку магнатов восстановить порядок и экономику страны. Сначала правительство хотело, чтобы Морган вернул акции вкладчикам по первоначальной цене. В ответ Морган заявил, что невозможно «разбить яйца, а потом вернуть их курам!». Когда его обвинили в том, что он уклоняется от выполнения общественного долга, Морган в ярости ответил: «Я ничего не должен обществу». За это заявление Моргана до конца дней допрашивали представители правительственных следственных комитетов, но он с легкостью пережил эту бурю.

Перед отъездом в Мэн Морган встретился с ученым. В новой сумке, купленной специально для этого случая, Тесла принес свои последние патентные заявки, чертежи наполовину построенной лаборатории и схему башни. Секретарь на Уолл-стрит* 23, провел его в кабинет.

• 
  Мистер Морган, вы вызвали огромную волну в промышленном мире, которая покачнула мою маленькую лодку. В результате цены выросли в два, возможно, в три раза, к тому же произошли дорого обошедшиеся мне задержки.
  
• 
  Мы все пострадали, мистер Тесла, — ответил Морган, уже встревоженный и раздраженный более сложными проблемами, в которых оказался замешанным.
  

— Предположим, я построю станцию, способную передавать сигналы в изначально обговоренном радиусе, и, предположим, мне удастся увеличить это расстояние вдвое. Зона действия возрастет в четыре раза, и с нею возрастут доходы. По предварительным подсчетам, средняя цена утроится. Это означает, что станция с вдвое большим радиусом действия принесет в двенадцать раз больше дохода. Но и стоить она будет вдвое больше... Чем больше расстояние, тем больше выгода, и, когда станция сможет передавать сигналы к самым дальним пределам Земли, доходы от ее использования станут безграничными. Нам необходимо, мистер Морган, построить такую станцию. Она даст моим патентам огромное влияние и обеспечит монополию, а также предоставит возможности для развития более масштабного бизнеса, достойного вашей жизненной позиции, а также моей — как пионера этой науки, который открыл все ее основополагающие принципы.

— Если я правильно вас понял, мистер Тесла, вы не стали разрабатывать проект освещения?

— Пока нет, сэр.

— Вы не построили башню, но вместо этого почти завершили возведение лаборатории?

-Да.

• 
  Вы купили двести акров земли и получили разрешение на приобретение еще тысячи шестисот, и у вас уже закончились все средства?
  
• 
  Только временно, сэр. Как только вы пополните баланс...
  
• 
  А если я возобновлю финансирование, этого хватит для создания вашего «города-модели»?
  

— Если мы увеличим размер башни, я получу в двенадцать раз больше? Верно?

• 
  Совершенно верно.
  
• 
  Уходите, мистер Тесла!
  
• 
  Но, сэр...
  

Ученый был потрясен. Можно только представить, какие бранные слова Морган, «известный на Уолл-стрит своей грубостью», обрушил на голову маэстро, появившегося в его офисе со своим фантастическим планом и чрезмерно высокими запросами. По закону Морган все еще был должен ученому значительную сумму. Банкир был расстроен проблемами с Северной Тихоокеанской компанией и последовавшими обличениями в прессе. Все пройдет, успокаивал себя Тесла. А пока необходимо обеспечить кредитоспособность. Он передал Моргану самые последние патенты и покинул кабинет.

На следующей неделе позвонил Уайт и предложил облицевать лабораторию грубым камнем, а не кирпичом, и ученый согласился:

— Пожалуйста, позаботьтесь, чтобы у здания была пожа-ростойкая крыша, — попросил архитектора Тесла.

— Давайте не будем спешить с башней. Я по-прежнему подсчитываю расходы, — предупредил Уайт.

Поскольку в эти дни Уайт ежедневно встречался с Эвелин Несбит и одновременно помогал Тесла с возведением комплекса, возможно, скрытный ученый узнал о любовной связи архитектора.

Испытывая финансовые затруднения, Тесла сообщил Уайту, что нанес визит «строителям из компании «Американ Бридж», чтобы узнать, смогут ли они без задержек построить купол башни». «Поскольку это займет больше всего времени, необходимо провести все предварительные приготовления, чтобы работа началась, как только вы подготовите план. Я уверен, что «Американ Бридж» — лучшая компания для осуществления этого дела, но умоляю вас не обращать на мое предложение никакого внимания, если у вас другое мнение. «Бетлем Стил Компани» предоставит стальную обшивку, но я не могу сделать заказ, пока мы не обговорим все детали».

«Должно быть, вам нравится бросать деньги на ветер, если вы ведете переговоры с этой компанией, — писал в ответ Уайт. — Умоляю вас позволить мне самому заниматься контрактами. Через несколько недель у меня будут точные цифры, но могу сказать вам прямо сейчас, что трехсотфутовая башня исключена, поскольку мы не знаем размера купола. Вы также должны иметь в виду дополнительные расходы на строительство башни, чтобы при необходимости можно было заменить отдельные опоры без угрозы обрушения целого сооружения».

«Поймите, Стэнфорд, я отправился в «Американ Бридж» просто потому, что очень хочу завершить работу как можно быстрее. Я с удовольствием последую вашему совету и прошу вас действовать совершенно свободно в выборе, касающемся данного проекта».

В пятницу 6 сентября 1901 года президент Уильям Мак-Кинли отправился в Буффало, чтобы посетить выставку и увидеть знаменитую новостройку, возведенную на Ниагарском водопаде. Кажущийся карликом рядом с исполинскими турбинами Тесла, президент отправился на станцию, обмениваясь рукопожатиями с любопытными. Пока он на платформе ожидал поезда, к нему подбежал безумный анархист и выстрелил в упор. Целую неделю Мак-Кинли находился на грани жизни и смерти. Тесла решился написать давнему другу президента — Моргану, отправив прошение в свой любимый день, в пятницу 13-го, когда президент умер. «Смерть Мак-Кинли — самое грустное событие в моей жизни», — воскликнул Морган.

Начав письмо словами «прошу прощения, что причиняю беспокойство, когда ваш ум занят более важными делами, чем мое», ученый беззастенчиво повторил недавнее предложение, обещая, что, если Морган удвоит свое вложение, Тесла сможет отправлять сообщения через Тихий и Атлантический океаны, а если (что даже лучше) Морган даст в три раза больше, волшебник сможет отправлять сигналы в любую точку земного шара, «вне зависимости от расстояния». В тот же день он написал Уайту, который наконец предоставил ему точные расходы на возведение его башни-монстра.

Мой дорогой Стэнфорд, я был не столько ошеломлен известием о покушении на президента, сколько предоставленными вами цифрами, которые в сопровождении вашего любезного послания я получил прошлой ночью. Ясно одно: мы не можем построить башню, как запланировали.

Не могу вам описать, как мне жаль, поскольку мои расчеты показывают, что с этим сооружением я мог бы посылать сигналы через Тихий океан.

Тесла сообщил Уайту, что из-за ограниченности в средствах ему придется «остановиться на старом проекте с использованием двух, возможно, трех башен намного меньшего размера». Проект будет тот же самый, уменьшатся только размеры. «Я сделаю подсчеты, чтобы узнать, насколько можно снизить высоту без существенного ущерба для аппаратуры, и сообщу вам как можно скорее».

На следующий день Тесла вновь написал Уайту и выразил согласие на постройку башни высотой примерно 150 футов. Рассчитывая в мае на шестисотфутовую башню, Тесла, возможно, уменьшил ее высоту вдвое ко времени августовской встречи с Морганом, а потом еще вдвое — после того как Уайт сообщил о расходах на возведение башни высотой в триста футов. Прибавив «1/6 часть», которую Тесла упомянул в письме Уайту (или 25 футов), мы придем к 150+25=175 — почти такой же была высота уже построенной башни. (После сооружения она составила 187 футов.) Однако Тесла также соорудил под ней колодец со спиральной лестницей, уходящей под землю на десять этажей — на глубину 120 футов. Таким образом, общая высота равнялась приблизительно тремстам футам или половине запланированной высоты. Но даже и эта башня оказалась слишком дорогой, учитывая стоимость оборудования, сложный дизайн сооружения, которое должно было быть пожаростойким, и инфляцию после экономического краха.

Если внимательно прочитать вышеприведенные письма, станет очевидно, что Тесла не очень-то волновало убийство президента. Он был слишком занят своими делами и становился совершенно слепым, когда дело заходило о переговорах с Морганом — человеком, замешанным в двух эпохальных кризисах и одной трагедии, изменившей ход истории. Новый президент Теодор Рузвельт был не очень-то расположен к крупному бизнесу.

Сказать, что Тесла заблуждался, — значит ничего не сказать. Его решение нарушить контракт, не оповестив Моргана, и начать грандиозный проект, зная, что не хватит средств, можно объяснить лишь помешательством. Может быть, как только Тесла подписал контракт с крупнейшим финансовым магнатом в мире, к жизни опять пробудился затаенный подсознательный комплекс, который заключался в эгоцентрическом нетерпении, побуждавшем ученого ставить все на карту в тот миг, когда действовать нужно более осторожно? Не умея идти на компромисс и рискуя дойти до полного саморазрушения, Тесла начал сооружать башню после размолвки с Морганом. К положительным моментам можно отнести то, что ученый знал: он сражается с пиратами за так называемый Святой Грааль — за свое заслуженное место в истории. Бесстрашный ученый шел вперед, убежденный, что его путь верен и что он не может проиграть.

Кажущееся нелепым решение Тесла становится понятным в свете того, что Морган и другие уже получили выгоду от его предыдущих изобретений. Например, к 1901 году компания Моргана «Дженерал Электрик» производила больше индукционных моторов, чем корпорация Вестингауза; вместе с последним Морган занимался строительством электрической системы метро в самом сердце Манхэттена на основе многофазной системы Тесла; и, конечно, важную роль играл Ниагарский проект. Каждый дом на планете скоро должен был получить освещение по системе Тесла. Доходы, льющиеся в казну электрических компаний благодаря разработке этой новой технологии, были ошеломляющими, но сам Тесла не получил ни цента. Так или иначе, он считал, что Морган должен предоставить ему полную свободу действий.

В сентябре штормовые ветра сломали антенну в Англии, а в ноябре то же самое случилось в Америке. Но Маркони продолжал осторожно двигаться вперед, экспериментируя с менее мощным, но более надежным передатчиком в Англии и отказавшись от сооружения станций в Штатах. Вместо этого итальянец пытался перехватывать сигналы английского передатчика, построив антенну с привязными аэростатами, воздушными змеями и чувствительным когерером в роли приемника.

6 декабря Маркони с небольшой командой высадился на острове Ньюфаундленд в Канаде и пустил в ход свою антенну в районе, приблизительно определенном как Сигнал-Хилл. 12 декабря было выбрано днем проведения эксперимента, маяк передал сигнал «точка-точка-точка» — в азбуке Морзе буква С.

В пятницу 13-го, во время краткого затишья, наступившего после шторма с градом, оборудование различило три легких удара. Мир был потрясен: имя Маркони навечно вошло в исторические книги; началась эра массовой информации.