Рассел Хоуп Роббинс

Бамберг был признанным центром преследований, особенно при князь-епископе Иоганне Георге II (1623-1633), который лично был ответственен за сожжение по крайней мере 600 человек, включая многих прогрессивных городских жителей: канцлера княжества и пятерых его бургомистров. Ю. служил в этой должности с 1608г. до дня своего ареста. Ему было 55 лет. Вскоре после его ареста его жена была казнена как ведьма, с тех пор он писал к своей дочери, общаясь с ней как с женой. Описание его суда, характерно, как и тысячи других по всей Германии; оно приведено ниже по официальной копии:

Подробный отчет о суде над бургомистром Иоганнесом Юниусом

28 июня 1628г., в среду, был допрошен без применения пытки Иоганнес Юниус, бургомистр Бамберга, по обвинению в колдовстве: на предмет того, как и каким образом он впал в подобный порок. Заявляет, что полностью невиновен, ничего не знает о составе преступления, никогда в своей жизни не отрекался от Господа; говорит, что, если он виновен перед Господом и перед миром, то хотел бы услышать об этом хотя бы от одного человеческого существа, видевшего его на подобных сборищах [таких как шабаш ведьм].

Очная ставка с д-ром Георгом Адамом Хааном. Говорит ему в лицо, что готов поклясться своей жизнью [er wolle darauf leben und sterben], что он видел его, Юниуса, полтора года назад на сборище ведьм в избирательной совещательной комнате, где они пили и ели. Обвиняемый все это полностью отрицает. Очная ставка со служанкой Эльзой. Говорит то же самое, что он был в Хауптсморвальде на шабаше, но сначала святая вода была осквернена. Ю. отрицал это. После этого ему сказали, что его сообщники свидетельствовали против него, и ему дано время для раздумий. 30 июня 1628г., в пятницу, вышеназванный Юниус был снова без пытки побуждаем к признанию, но снова ни в чем не признался, вследствие чего был подвергнут пытке и сначала были применены тиски для больших пальцев. Говорит, что он никогда не отрекался от Господа, своего Спасителя, не подвергался иному крещению, готов поклясться своей жизнью в этом; не чувствует никакой боли в тисках для больших пальцев. Ножные тиски [Beinschrauben]. He признается ни в чем, ничего не знает об этом. Он никогда не отрекался от Господа, никогда не совершал ничего подобного, никогда не был виновен в подобном пороке. Также не чувствует никакой боли. Обрит и допрошен: на его правой стороне найдена голубоватая отметка в форме трилистника, ее трижды прокололи, не вызвав никакой боли или кровотечения. Страппадо. Он никогда не отрекался от Господа. Господь не простил бы его. Если бы он был таким негодяем, он никогда не позволил бы себя так мучить. Господь должен дать знак его невиновности, он ничего не знает о колдовстве. 5 июля вышеназванный Юлиус без пытки, но после настойчивых уговоров был побужден к признанию и наконец признался:

Признание бургомистра Иоганнеса Юниуса

Когда в году 1624г. его судебный сюртук в Ротвайле обошелся ему в 600 флоринов, он отправился в месяце августе в свой огород [Baumfeld] в Фридрихсброннен; и там, когда он сидел в раздумьи, перед ним появилась женщина, похожая на садовницу, которая спросила его, почему он сидит в такой печали. Он ответил, что вовсе не пал духом, но она заставила его соблазнительными речами подчиниться ее воле. ...И после этого данная мошенница превратилась в козла, который заблеял и сказал: «Теперь ты видишь, с кем ты имеешь дело. Ты должен быть моим, или я иначе сломаю тебе шею». От этого он испугался и весь задрожал от страха. Затем трансформировавшийся дух схватил его за горло и потребовал, чтобы он отрекся от всемогущего Бога, в то время как он сказал: «Господи, помоги мне». И после этого дух исчез, благодаря силе этих слов. Однако он тотчас вернулся обратно, привел с собой еще больше людей и настойчиво потребовал, чтобы он отрекся от Господа на небесах и всего святого причастия, так ужасно угрожая, что он принужден был сказать такое заклинание: «Я отрекаюсь от Господа на небесах и его причастия и буду с настоящего времени признавать Дьявола как моего господа».

После отречения он был так принуждаем теми, кто присутствовал, и злым духом, что допустил, чтобы дьявол окрестил его именем злого духа. Morhauptin дал ему дукат из дутого золота, который потом стал просто глиняным черепком. Он был затем назван Криксом. Его суккуб был назван Лисой [ruchsin]. Присутствующие поздравили его от имени Вельзевула и сказали, что они теперь все одно целое. При его крещении среди прочих были вышеуказанная Morhauptin Кристиана, Гай-зерлин-младший, Пауль Глязер, Каспар Виттих и Клаус Гебхард, садовники. После этого они исчезли. В это время его любовница пообещала обеспечить его деньгами и время от времени брать его на шабаш. Когда он хотел ехать на шабаш, черная собака появлялась у его кровати и говорила ему идти; после этого он взбирался на нее, и собака поднималась и летела с именем Дьявола дальше. Примерно за два года перед этим он был приведен в избирательную комнату, слева при входе. Наверху, за столом, сидели канцлер, бургомистр Нойдекер, д-р Георг Хаан [и еще двадцать четыре человека]. Поскольку он не обладал хорошим зрением, он не мог распознать никого больше. Тогда ему было дано дополнительное время для размышлений. 7 июля 1628г. вышеупомянутый Юниус был снова допрошен, чтобы узнать, что с ним приключилось далее, и признался в этом. Он признался, что примерно два месяца назад, в день после того, как состоялась казнь, он был на танцах ведьм у Черного Креста, где Вельзевул показался им всем и ясно сказал прямо в лицо, что они все будут вместе сожжены на этом месте, и насмехался и подразнивал тех, кто присутствовал. Назвал еще четырех ведьм.

Преступления бургомистра Иоганнеса Юниуса

Тотчас после совращения его суккуб потребовал, чтобы он убил своего младшего сына Ганса Георга и дал ему для этой цели серый порошок; однако, поскольку это было слишком тягостно для него, он вместо этого убил свою гнедую лошадь. Его суккуб также постоянно принуждал его убить двух своих дочерей, а из-за того, что он отказался, он был избит. Однажды, по настоянию своего суккуба, он выплюнул святую воду изо рта и дал ее ему. Иногда принуждался вступать в сексуальные сношения со своим суккубом. Спустя неделю после своего ареста, когда он направлялся в церковь Св. Мартина, дьявол повстречался ему по дороге в форме козла и рассказал, что он будет вскоре заключен в тюрьму, но что он не должен беспокоиться — его вскоре освободят. Кроме этого, он клянется спасением своей души, что не знает ничего; но то, что он говорит — чистейшая правда; в этом он клянется своей жизнью. 6 августа 1628г. вышеназванному KD. было зачитано это самое признание, которое он затем подписал и подтвердил, и был готов своей жизнью поклясться в этом. И после этого он подтвердил это же самое перед судом. Таков был конец суда, и Ю. был сожжен у столба. Перед сожжением, хотя он едва был способен держать перо из-за примененной пытки, 24 июля 1628г. он отправил последнее письмо своей дочери Веронике. Он содержался без права переписки и свиданий, но его сторож тайно пронес письмо — он должен был получить талер за свой риск. В конце письма Ю. советует Веронике собрать денег столько, сколько она сможет, и выбраться из города, пока террор не спадет, сказав, что она отправляется в паломничество. Ю. добавляет посткриптум: Дорогое дитя, шестеро признались против меня одновременно: канцлер, его сын, Нойдекер, Цанер, гофмейстер Урцель и Эльза; и все это ложь, произнесенная по принуждению, как они говорили мне, и просили меня о прощении перед казнью во имя Господа. ...Они знали обо мне только хорошее. Они были принуждены сказать это, так же как и я был принуждаем.

Ниже следует его признание, во многом подобное тому, что было сделано на суде.

В Экс-ан-Провансе безумная сестра Мари де Сен прослышала об отце Гофриди; когда она вернулась от него в свой монастырь в Лилле, ее голова была заполнена колдовством. Она рассказала, как Гофриди делал концентрат, чтобы вызвать демоническую одержимость, из «священного причастия и священного вина с размолотыми в пыль козлиными и человеческими костями, черепами детей, волосами, ногтями, плотью и семенем волшебника, с кусочками мяса гуся и крысы и мозгами» (Жан Ленорман де Ширмон, «Ех-orcismes de trois filles possedees», 1623).

В Англии, в Челмсфорде в 1616г. одним из обвинений против Сюзанны Баркер было то, что она

«злонамеренно вырыла из некой могилы на кладбище приходской церкви вышеназванного Апминстера череп, являвшийся частью тела некоего умершего человека, давно там похороненного, с намерением использовать упомянутый череп в определенных злых и дьявольских искусствах, называемых колдовством, заговорами и чародейством, с целью околдовать и очаровать некую Мери Стивене».

Другие формулы смертельных мазей были записаны Вейером, скептически настроенным лекарем герцога Клевского:

«Болиголов крапчатый, сок из аконита, тополиные листья, сажа.

Водяной болиголов, ирис сладкий, лапчатка ползучая, кровь крысы, беладонна, растительное масло.

Жир ребенка, сок водяного болиголова, аконит, лапчатка ползучая, беладонна, сажа».

Суды, состоявшиеся в «Огненной палате», показывают, что использование ядов, связанное с черной магией, было широко распространено. В своей основе мазь состояла из мышьяка, который применялся в виде кислоты, безвкусной и нераспознаваемой в трупе. Кроме того, профессиональные отравители использовали красный и желтый колчедан, купорос, в смеси с такими отвратительными составляющими, как кровь крыс и жаб, а также различные токсические или усиливающие половое чувство растения, семя и менструальную кровь.

Ядовитые мази ведьм рассматривались как причина эпидемий чумы. Кальвинисты в Женеве в середине XVIb. объясняли распространение инфекций исключительно колдовством. Так, в 1545г. один человек признался в том, что он натирал ноги повешенного мужчины магической мазью и смазывал ею дверную задвижку. Подобным образом он якобы распространял болезнь.

Преступный заговор расследовался. Были отданы распоряжения о серьезных наказаниях: осужденных мугкчин следовало заживо уязвить щипцами, а женщинам перед сожжением отрубить правую руку. Особым пыткам подвергали бедных людей с сомнительной репутацией, чтобы обнаружить, не они ли являются распространителями чумы; тех, кто отказывался признаться, следовало заживо замуровать в стену. Несмотря на то, что в 1545г. 31 человека казнили как ведьм в течение 3 месяцев, Кальвин жаловался: «И все-таки заговорщики не прекращали мазать дверные замки своими мазями. Опасайтесь несчастий, которые могут нас постичь!» (Тревор Девис, «Four Centuries of Witch Beliefs», 1947).
Яков I
В начале своего правления, будучи еще королем Шотландии, Я. истово верил в колдовство, а в конце, в 1623г., стал столь же убежденным скептиком. Легковерие короля показывает суд над ведьмами из Норт-Бервика, которых заставили признаться в том, что, плавая по морю в ситах, они пытались вызвать бурю, чтобы потопить корабль, на котором король отправился в Норвегию за своей невестой. Я., которому тогда было только 24 года, поверил этому фантастическому рассказу, потому что Агнесс Симпсон, одна из обвиняемых,

«повторила ему те слова, которыми он обменялся со своей женой в первую брачную ночь в Осло. Его королевское величество сильно удивился и поклялся именем Господа, что все дьяволы в аду не могли бы этого узнать, чем признал ее слова самыми правдивыми и подтвердил все остальное, что было заявлено ранее» («News from Scotland», 1591).

Когда суд присяжных оправдал одну из обвиняемых, женщину благородного происхождения, Я. пришел в такую ярость, что назвал суд присяжных «сборищем дураков». Вслед за тем, 7 июня 1591г. судьи согласились «подчиниться воле короля». Я., лично наблюдавший за пыткой обвиняемых, объяснил свое вмешательство тем, что сделал это «лишь для примера, чтобы люди, вынесшие неправильный вердикт, были повнимательнее», потому что «колдовство, которое очень часто вырастает среди нас, является наиболее гнусным грехом» («The Tolbooth Speech»).

Интерес к делу ведьм из Норт-Бервика, без сомнения, побудил Я. начать работу над «Демонологией» (опубл. в 1597, Эдинбург). Она. представляет собой диалог в 3 частях, написанный в классической традиции европейских демонологов. Королевская «речь» по сути является кратким изложением этой книги. «Демонология» была написана, чтобы опровергнуть «The Discovery of Witchcraft» (1584) Реджинальда Скотта и «De Praes-tigiis Daemonuum» (1563) Иоганнеса Вейера и доказать, что «подобные нападки Сатаны широко распространились, и все, кто является его орудием, должны быть жестоко наказаны». В 1603г. Я. пытался уничтожить сохранившиеся экземпляры книги Р. Скотта. Неверие Я. в ликантропию придало его труду незаслуженный оттенок беспристрастности. Он подчеркнул, что и плавание, и клеймо дьявола в равной степени являются показаниями для искоренения «этого гнусного преступления против Бога». Похожий взгляд отличает и книгу «Basilicon Down», написанную им для своего сына Генриха (ум. в 1612г.), в которой молодому принцу внушалось, что колдовство является «ужасным преступлением, о котором [король] всегда должен помнить». В то же время Я. предупреждал, что «судьи должны быть внимательны и не доверять никаким обвинениям без тщательной проверки».

Став в 1603г. королем Соединенного Королевства Англии и Шотландии, Я. выпустил новое издание своей книги в Аондоне в 1604г. (в том же году вышел ее голландский перевод, а в 1604 и 1607 гг. —- два латинских издания, опубликованные в Ганновере). В первый же год своего правления он заставил парламент принять новый закон против ведьм. В Уложении 1604г. акцент был перенесен с maleficia на договор с Дьяволом, в соответствии с европейскими взглядами, что, несомненно, усилило нападки на ведьм.

Благодаря тому, что «Демонология» была написана автором, принадлежащим к королевскому роду, она с особым вниманием цитировалась на процессах того времени. Суд в Дорсете нашел, что обвиняемая совершала «деяния, достойные наказания, поскольку король в своей книге против ведьм, озаглавленной «Демонология», установил, что действия, произведенные Джоан (обвиняемой), имеют все качества м признаки, свойственные колдовству или чародейству». В 1613г. Поте в случае с ланкаширскими ведьмами снова подтверждает судебный приговор цитатой из «Демонологии»: «Здесь обнаруживалось и не в первый и не в последний раз подвергалось наказанию то, что Его величество написал и опубликовал в своей книге «Демонология» в виде предостережения и предупреждения ».

Пристрастия короля повлияли и на перевод Библии. Всякий раз, когда в Септуагинте упоминался «некто, советующийся с духами», авторизованная версия использовала слово «ведьма», поскольку в «Демонологии» ведьма определена как человек, советующийся с домашними духами. Таким образом, в Библии была узаконена совершенно не свойственная ей концепция.

Возможно, первый удар по легковерию Я. был нанесен в 1605г. на процессе по делу женщины из Эбингтона, обвиненной 14-летней Анной Гюнтер. Узнав об этом деле, король направил преп. Самуэля Харснетта допросить девочку, внеся 300 фунтов на погашение судебных издержек. Гюнтер призналась, что симулировала истерию и ложно обвинила трех человек. Следующий случай мошенничества был связан с делом лестер-ского мальчика, Джона Смита, которого допросил сам король после того, как обвинения подростка отправили на виселицу 9 ведьм. Король забрал дело у Верховного судьи сэра Эдварда Кука и отменил казнь женщин, обвиненных Смитом. В 1620г. городской суд Стаффорда аннулировал сходные обвинения билсонского мальчика.

Зная, что колдовство, которое часто появляется среди нас, является одним из самых гнусных грехов, я потратил три четверти года, чтобы собрать факты против тех, кто обвиняется здесь. Как по божеским, так и по человеческим законам этот грех является самым отвратительным. По закону Господа он заслуживает наказания смертью. И по человеческим законам он называется male-ficium или veneficium и карается смертью как злодейство и отравление.

Члены суда руководствуются единственным мотивом для своего решения — признание ведьм является недостаточным свидетельством их вины. Известно, что по гражданскому закону свидетельства преступников, лишенных гражданских прав, не рассматриваются, за исключением дел о ереси или преступлениях против короля. Однако в данном случае должны быть приняты во внимание разумные обоснования. Во-первых, ни один порядочный человек не может знать обстоятельств этого дела; во-вторых, ведьмы не станут обвинять себя; в-третьих, совершаемые ими поступки невозможно увидеть. Я называю их ведьмами, потому что они отрицают Бога и отдаются дьяволу, но, когда они отреклись от дьявола и раскаялись, они перестали быть ведьмами, и поэтому их показания могут быть признаны достаточным основанием».