ВРЕМЯ МОЛЧАТЬ И ВРЕМЯ ГОВОРИТЬ

ВРЕМЯ МОЛЧАТЬ И ВРЕМЯ ГОВОРИТЬ

Против этого, ссылаясь на неблагоприятный политический климат, выступала часть французского епископата, большинство епископов немецких, австрийских, венгерских, американских и восточных.

Беспокоясь о единстве Церкви, епископы обратились к Пию IX с просьбой выразить свою позицию. Папа со спокойствием, достойным Наместника Христа, отвечал:

«Братья мои! Доверьтесь Собору. Голосуйте в согласии со своим пониманием и совестью; делитесь мнениями, а остальное предоставьте Святому Духу, Который никогда не оставит Церковь Сына Божия и наверняка освятит Собор».

Речи Отцов Собора вызвали у архиепископа Кларета противоречивые чувства. Наконец он сам решил высказаться. 31 мая он вышел к амвону.

По залу пронесся шепот:

— Это Кларет, Кларет… — повторяли Отцы Собора, одни с иронией и многозначительной улыбкой, другие с доброжелательностью, а кто-то с искренним сочувствием.

Клевета против архиепископа Кларета сделала своё дело: она проникла даже через стены Собора.

Враги дона Антонио не спали.

Им было недостаточно того, что дон Кларет оставил Испанию. Они хотели уничтожить его как морально, так и физически. Многочисленные брошюры, гнусные карикатуры, наветы и клевета распространялись по Риму.

Как бывает в таких случаях, одни верили сплетням и клевете, другие нет; кто-то радовался унижению дона Антонио, кто-то искренне ему сочувствовал. По лицу дона Антонио было видно, что он сильно взволнован. Он начал говорить звонким, хотя и спокойным голосом:

«Всему свое время: время молчать, и время говорить.

Во время этого святого Собора до сего момента я молчал, хотя, когда я слышал некоторые утверждения, с которыми не мог согласиться, я думал, что, если не скажу о том, что мне подсказывает совесть, то и ко мне можно будет отнести слова пророка Исаии: «Беда мне, ибо я молчал».

Лично я думаю о безошибочности Папы Римского так, как это представлено в подготовительном проекте.

После ознакомления с суждениями католических библеистов, после размышления над никогда не прерывавшейся традицией, над текстами Отцов Церкви и Соборов и над высказываниями теологов, которые я не буду здесь приводить, ибо другие выступавшие это сделали, я утверждаю:

Папа безошибочен в том смысле и таким образом, как это исповедует Римская Католическая Апостольская Церковь, согласно интерпретации, данной в этом Соборном зале.

Я не сомневаюсь, что эта догматическая декларация о безошибочности Папы будет лопатой в руке Господа нашего Иисуса Христа, Который очистит гумно Свое и соберет пшеницу в житницы Свои, а плевела сожжет в неугасимом огне (Лк 3, 17). Эта декларация отделит свет от тьмы (Быт 1, 4).

За исповедание этой истины я готов пролить свою кровь и принять смерть. Я готов восполнить жертву, которую я принес в 1856 году, сходя с амвона после проповеди о вере и морали.

Я ношу язвы Господа Иисуса на теле своем (ср. Гал 6, 17) и готов исповедовать: «Верую, что Папа Римской безошибочен».

Горячо желаю, чтобы все мы познали и исповедовали эту истину.

В жизнеописании святой Терезы мы читаем, что ей явился Господь Иисус и сказал: «Дочь моя, все зло мира сего происходит от того, что люди не понимают Священного Писания». Это правда! Если бы люди знали и понимали Священное Писание, они знали бы истину о безошибочности Папы, которая действительно представлена в Евангелии.

Почему некоторые не понимают Священного Писания?

По трем причинам:

1. Потому что эти люди не любят Бога, как сказал Иисус святой Терезе;

2. Потому что нет в них смирения, о чем читаем в Евангелии: «Славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам».

3. Потому что некоторые не знают, как правильно это делать. Потому говорим с Пророком Давидом: «Боже! будь милостив к нам и благослови нас, освети нас лицем Твоим».

Я закончил».

Реакция Отцов Собора на речь архиепископа Кларета была неоднозначна. Одни приняли слова дона Антонио с энтузиазмом, другие — с иронией, а третьи — равнодушно. Сам Кларет писал из Рима:

«Мы поглощены работой Собора, стремясь сохранить и защитить права Церкви и Святого Отца. На пленарном заседании Собора перед кардиналами и всеми патриархами, архиепископами и епископами я сказал с кафедры, что готов пролить свою кровь и отдать жизнь за Церковь. Мои слова произвели большое впечатление, это же могу сказать о других испанских епископах. Один английский архиепископ подошел ко мне и сказал: «Об испанских епископах можно сказать, что это — гвардия Святого Отца». Да будет все во славу Божию».

Напряжение, в котором находился архиепископ Кларет во время Собора, сказалось на его здоровье.

Он писал:

«Необычайная жара этого лета и работа Собора, на котором обсуждается положение дел в Церкви и вопрос о Папе, не могли не отразиться на моем здоровье. Говорить я не могу, готов только пролить свою кровь, о чем я открыто сказал на Соборе.

В одном из разговоров я услышал ересь и богохульство и сильно разволновался, из-за чего произошло кровоизлияние в мозг, парализовало часть лица и одеревенел язык. Сказалось ранение, полученное на Кубе. Я использовал средства, рекомендованные врачом, и мне стало легче».

В торжество Вознесения Господня Матерь Божия дала дону Антонио познать, какую роль должны сыграть в Церкви члены Конгрегации, им основанной. Он признался в этом духовным сыновьям:

«В день Вознесения Господня в 1870 году моя душа находилась перед алтарем Пресвятой Марии с одиннадцати до двенадцати, когда я размышлял о празднике. Мне дано было познать, что сыновья Конгрегации — как руки Марии. Своим горением они должны притягивать к Марии всех: праведных, чтобы пребывали в благодати, и грешников, чтобы обратились.

Иисус — это глава Церкви. Мария — шея, или даже — сердце.

Руками Марии являются миссионеры Ее Конгрегации, которые своим ревностным служением охватят всех, моля Иисуса и Марию за них. Пресвятая Мария воспользуется ими, как пользуется мать руками и грудью кормилицы: миссионеры должны питать бедных грешников молоком мудрости и любви. И как заботливая мать, чтобы кормить дитя, сама должна питаться, миссионеры должны помнить о пище, которой для них является молитва.

«PASTOR AETERNUS» (ПРЕДВЕЧНЫЙ ПАСТЫРЬ)

Дон Антонио в тот же день прибыл в южную Францию в монастырь Миссионеров Сыновей Непорочного Сердца Марии в Прадес. Духовные сыновья окружили своего основателя любовью и заботой.

Через несколько дней архиепископ Кларет писал:

«Что касается меня, то с Господней помощью я готов принять волю Божию — даст ли Он мне выздоровление, оставит ли это недомогание, даст ли что иное, причиняющее сильные страдания, или же захочет послать мне смерть. Я полностью предаю себя в Его руки».

Дон Антонио с нетерпением ожидал вестей, приходящих из Соборного зала. И вот с величайшей радостью он узнал о победе веры в безошибочность Папы. В понедельник 18 июля состоялась четвертая сессия, ускоренная из-за начала войны между Францией и Пруссией. Епископ Валенциани прочитал Догматическую Конституцию «Pastor aeternus» и задал вопрос: «Преподобные Отцы, согласны ли вы с декретами и канонами, которые содержаться в этой Конституции?»

После этого наступил поименный вызов отдельных участников Собора, которых было 535, в том числе 42 кардинала, 6 патриархов, 81 архиепископ, 364 епископа, 16 аббатов и 24 генерала орденов. Все ответили «placet» — «согласен», кроме двух епископов, которые тоже приняли эту Конституцию после утверждения ее Собором.

Когда были оглашены итоги голосования, Святой Отец сказал:

«Декреты и каноны, которые содержатся в прочтенной Конституции, получили подтверждение всех отцов, кроме двух. Потому мы после одобрения Собором этих декретов и канонов в той форме, в какой они были зачитаны, окончательно утверждаем их апостольской властью».

После этих слов Пия IX в Соборном зале раздался гром аплодисментов и восклицаний в честь Папы.

Через минуту Святой Отец сказал:

«Высший авторитет Папы Римского, почтенные братья, не притесняет, но поддерживает, не разрушает, но строит и очень часто утверждает в достоинстве, соединяет в любви, а епископов укрепляет в правах и охраняет. Потому те, кто сейчас в волнении ума считает иначе, пусть знают, что Господь не раздражен. Пусть вспомнят, что в течение нескольких лет разделяя противоположное мнение, они были вполне согласны с нами и с большинством этого собрания. Пусть Бог осветит умы и сердца, чтобы все они могли придти к единству с недостойным наместником Иисуса Христа, который их любит и желает этого единства.

Соединенные узами любви, будем же готовы к битвам Господним, дабы не только не насмехались над нами враги наши, но боялись, а зло отступило перед истиной, чтобы вместе со святым Августином мы могли сказать: «Ты призвал меня к предивному свету Твоему Господи, и я вижу».

Да благословит вас Бог!»

С большим интересом и удовлетворением вчитывался дон Антонио в соборную Конституцию «Pastor aeternus». В ней Собор осудил заблуждения галликанизма, фебронианизма и либерализма. В то же время он утверждал, что святой Апостол Петр, установленный видимым главой Церкви, получил прямо от Иисуса Христа не только примат достоинства, но также примат истинной и действительной власти; что преемником святого Петра является Папа Римский, что тот же Папа имеет полноту высшей власти над всей Церковью как в делах веры и морали, так и в тех, которые относятся к области дисциплины и управления Церковью во всем мире; наконец, что Папа Римский, когда говорит «с кафедры», то есть когда как пастырь и учитель всех христиан, согласно своему высшему Апостольскому авторитету, высказывается по вопросам веры и морали, обладает вследствие Божией помощи, обещанной ему в лице святого Петра, той безошибочностью, которой Божественный Спаситель хотел наделить Свою Церковь в вопросах веры и морали, и потому высказывания Папы Римского по этим вопросам неизменны сами по себе, а не с согласия Церкви.

Архиепископ Кларет, воспрянувший духом от победы идеи, которую он так стойко защищал на Соборе, устремив взор на крест Иисуса, прошептал:

— Теперь, о Господи, освободи раба Своего от бренной жизни, ибо видели очи мои спасение Твое, которое Ты уготовал пред лицем всех народов…

ПУТЬ НА ГОЛГОФУ

Архиепископ Кларет чувствовал себя в безопасности и спокойствии в Прадесе среди своих духовных сыновей.

Один из них однажды спросил его:

— Что Вы, Ваше Преосвященство, думаете о событиях, которые происходят в Испании?

После долгого раздумья дон Антонио ответил:

— Несмотря на все, испанцы сохранят веру, благодаря заступничеству Пресвятой Марии, Покровительницы Испании.

К сожалению, враги Кларета не оставляли его в покое, боясь его возвращения с Изабеллой II в Испанию. Они решили уничтожить его любой ценой и на этот раз воспользовались французской полицией.

Но у Кларета были и друзья, которые предупредили его о новой опасности, нависшей над ним. Отцы Конгрегации Сыновей Непорочного Сердца Марии решили укрыть его в монастыре цистерцианцев в Фонфруа.

Когда дон Антонио узнал об этом намерении, он с верой сказал:

— Будь благословен Бог!

Он взял с собой только одну сутану, рубашку, две пары носков и несколько платков, так же, как в давние времена, когда, проповедуя, путешествовал из прихода в приход, и 6 августа отправился в Фонфруа.

Несколькими часами позже французская полиция ворвалась в дом миссии в Прадесе, ища Кларета, чтобы арестовать его.

Дон Антонио опасался, что, пребывая среди цистерцианцев, он навлечет беду на их монастырь. Своими опасениями он поделился с аббатом. Но тот отвечал:

— Ничего не случится без Божия соизволения. Доверимся же Господу.

Дон Антонио настаивал:

— Все же лучше будет, если я отправлюсь в Рим. Если я должен погибнуть, то там, где Петр и Павел отдали свою жизнь за Иисуса.

— Ваше Преосвященство, — убеждал его аббат, — состояние Вашего здоровья очень серьезное. Вы не выдержите трудной дороги. И потом, климат Рима вреден для Вас.

Кларет не сдавался.

15 августа он написал в Прадес, к отцу Шифре, Генеральному Настоятелю Конгрегации Миссионеров:

«Я думаю то же самое, что сказал Вам, Ваше Преподобие в ту ночь, когда мы выезжали из Прадес. Я уже не могу быть полезен отцам, или наоборот, отцы мне, сам того не желая, я могу навредить вашей безопасности. Я нахожусь под подозрением. Я — как беглец, как тот, кто прячется от справедливости, и, что хуже всего, я не знаю, как долго это продлится…

Потому я решил идти…

Если Вы захотите попрощаться со мной в последний раз, я буду ждать этого, а если нет, пусть это письмо будет прощанием с Вами и со всеми в конгрегации».

Но о. Шифре просил его остаться в Фонфруа. Несмотря на то, что ему нездоровилось, дон Антонио ежедневно, кроме собственной Мессы, участвовал в Святой Мессе общины, а также принимал участие с цистерцианцами в вечерних молитвах. Его часто видели на молитве перед Пресвятыми Дарами. С глубочайшим благоговением он совершал Крестный Путь.

В разговоре с монахами он часто выказывал озабоченность судьбой Церкви. Но о своих страданиях, испытаниях, трагедии молчал. Никогда никого не обвинял. Всех прощал. Когда пробовали разговаривать с ним о том зле, которое ему причинили, он отвечал с невозмутимым спокойствием, хотя и с болью:

— Моя слава и радость — в кресте Иисуса Христа.

А иногда добавлял:

— Помогите мне молиться за преследователей.

А преследователи все больше неистовствовали.

В испанской и французской прессе появились статьи о том, что архиепископ Кларет укрывается в монастыре в Фонфруа и там собирает оружие, чтобы в подходящий момент отправиться со своими сторонниками в Испанию, свергнуть дона Карлоса и возвратить трон Изабелле II.

БУДЬТЕ ТЕРПЕЛИВЫ СО МНОЙ!

В первых числах октября апоплексический удар поразил дона Антонио. К этой болезни присоединился нервный спазм, который не давал больному вздохнуть ни днем, ни ночью.

В это время прибыл о. Шифре и 8 октября преподал о. Кларету Таинство больных. После литургических церемоний дон Антонио смиренно попросил отца Шифре принять у него монашеские обеты, чтобы стать членом Конгрегации Миссионеров Сыновей Непорочного Сердца Марии, которую он сам основал.

— Теперь все исполнилось, — сказал новый монах после принесения обетов.

Но вскоре в Фонфруа пришла недобрая весть: банда республиканцев из Нарбоны готовится напасть на монастырь, чтобы схватить умирающего дона Антонио и убить его.

Хотя монахи и не сказали об этом архиепископу, тот, как бы догадавшись о правде, молил цистерцианцев:

— Будьте терпеливы со мной.

Господь Бог по благости Своей, однако, не допустил убийства.

23 октября врач сказал, что приближается смерть. Дон Антонио с мольбой посмотрел на сопровождавшего его о. Клотета и попросил его об отпущении грехов, которое тотчас получил.

24 октября 1870 года в 8:45 архиепископ Кларет открыл глаза. Он посмотрел своим добрым взглядом на друга, отца Клотета, как бы говоря: «Увидимся в небе», — и умер.

На надгробной плите могилы Кларета помещена надпись:

«Любил справедливость, противостоял беззаконию, умер в изгнании».

ВОСЬМЬЮДЕСЯТЬЮ ГОДАМИ ПОЗЖЕ

Через восемьдесят лет 7 мая 1950 года Святой Отец Пий XII произнес следующую торжественную речь, обращенную к многочисленным паломникам, которые собрались в Риме по случаю канонизации архиепископа Кларета:

«Вы пришли, возлюбленные дети, почти со всех концов Испании, чтобы сопровождать в торжественном триумфе того, чье имя сейчас у всех на устах: имя святого Антония Марии Кларета.

Принимая вас с сердечностью и с отцовским чувством, мы желаем дать вам благословение и выразить удовлетворение тем, что величайшей чести алтаря удостоена столь известная личность, которая является украшением своей родины и своей Церкви.

Он не из тех, славу которых открывают, ибо они жили в неизвестности. Антоний Мария Кларет, сын скромных родителей, истинных христиан, с детства был приучен к труду и, казалось, ничем не отличался от других молодых людей. Но дары, вложенные Творцом в его избранную душу, и готовность, с какой он ответил на Божий глас, выделили его из общей среды и подняли на необыкновенную высоту.

Он жил в трудное время, поэтому его первое служение в городе его детства, Салленте, не было простым, особенно, если принять во внимание, что в его пылающей душе выковывалось что-то, что он еще не мог понять. Отсюда и его первое путешествие в Рим, его миссионерские усилия и его возвращение, освещенное идеалом, который быстро конкретизировался в его главном деле — в миссионерах, Сыновьях Непорочного Сердца Марии, которые стали преемниками его безграничной самоотверженности, его высокого горения и его любви к душам человеческим.

Столь исключительные достоинства требовали самого широкого поля деятельности, и наш предшественник Пий IX видел в нем «пастыря по сердцу Божию», назначив его в метрополитарную столицу Сантьяго-де-Куба, где Антоний Мария Кларет был образцом наставника, любящего свое духовенство и свою семинарию, был протектором новых монашеских институтов для блага своего «стада», проявил мужество среди смятения, вызванного землетрясением и холерой, неутомимо оберегал чистоту христианской жизни среди своих «овец», которым дал лучшее свидетельство — своей кровью, пролитой во время покушения.

Но Провидению было угодно видеть его в качестве исповедника и советника королевы Испании. Исполняя эту деликатную обязанность, Антоний Мария Кларет оставался всегда самим собой: самоотверженным, мудрым, строгим к себе, бескорыстным, преданным Апостольской Столице, из-за чего он добровольно оставил столь высокое место и, движимый верностью, на закате своей жизни здесь, в этой самой Базилике, пред всем Ватиканским Собором, дрожа от волнения, выступил со страстным словом в защиту папской безошибочности. Это было убедительное слово, сказанное сильным и испытанным борцом за веру.

Великая душа, рожденная вобрать столько контрастов! Необыкновенное смирение — и слава при жизни; слабость физическая — и огромная сила духа; внешняя непримечательность — и способность притягивать к себе людей, включая сильных мира сего; сильный характер — и кротость, знающая границу суровости; постоянное пребывание пред лицем Божиим — и внешняя активность; вызывающий восхищение — и гонимый, очерняемый. Среди столь дивных контрастов кротко сияло его глубочайшее почитание Богоматери.

Новые времена не менее трудны, чем времена святого архиепископа Кубы, исповедника королевы Испании и славного Основателя, потому мы усматриваем действие Провидения в том, что сегодня можем поставить его в пример всем, но особенно вам, особенно вашим самоотверженным сыновьям и дочерям, которых хотим по-отцовски благословить.

Возлюбленные сыновья, пусть благословение Бога Всемогущего сойдет на всех вас, на тех, о ком вы помните и кого любите, на вашу любимую родину, на ваши святые намерения и желания, и пусть оно останется навсегда».

Так оценил личность архиепископа Кларета высочайший нравственный авторитет мира, Наместник Христа.

Веруем и уповаем, что так оценил его и Сам Бог!

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Шестнадцатого июля 1849 года св. Антоний Мария Кларет вместе с несколькими своими друзьями священниками из Каталонии основали Конгрегацию Миссонеров-Кларетинов. Сегодня этот католический орден насчитывает 3500 священников и братьев-монахов, работающих на ниве Господней в почти 60 странах мира. Если Вы чувствуете в глубине своего сердца Божий призыв следовать за Христом, провозглашающим Царство Божие на земле, и желаете нести Благую Весть, используя все дары, которые подарил вам Господь Бог, напишите по адресу:

660000, Россия, Красноярск, а/я 25216.

Общине Кларетинов.

или office@claret.ru

жүктеу/скачать 0.97 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: