Рассказе П. Вежинова «Однажды осенним днём на шоссе»

Данная ассоциация прилагает усилия к тому, чтобы совершенствовать эту форму терапии, которая, по словам её приверженцев, «является наиболее эффективным из всех известных науке терапевтических инструментов». Сегодня Ассоциация насчитывает несколько сотен членов во всём мире. Они постоянно встречаются и дважды в году издают журнал «The Journal of Regression Therapy», в котором публикуются самые последние результаты исследований. Один раз в три месяца выпускается информационный бюллетень.

Установлена тесная связь, наличествующая между травмами, полученными нами в прошлых жизнях, и последствиями от них в настоящем. Д-ра Станислас Гроф и Моррис Незертон даже доказали, что существует сильная зависимость между травмами, пережитыми в прошлой жизни, и некоторыми травматическими особенностями, происходящими при рождении ребёнка. Патрик Друо, в частности, сообщает, что люди, родившиеся с пуповиной, обёрнутой вокруг шеи, в процессе регрессии вспоминают, что они были повешены или удушены в прошлой жизни.

Но пусть однако читатели не беспокоятся: вовсе не все погружения в прошлое приводят в жизни, исполненные страданий и горя. Есть среди них также и весёлые, мирные, счастливые − и оне тоже помогают нам понять некоторые черты нашего характера и определённые события нынешней нашей жизни.

Патрик Друо в этой связи разъясняет: «Вопреки ожиданию, достижение регрессивных состояний сознания ни в коей мере не нарушает связи с нынешней повседневной жизнью человека. Напротив, вся его жизнь и окружающий мир приобретает действительный смысл − осязаемый и неосязаемый, постоянный и переменный, конечный и бесконечный. Ибо многие человеческие существа подобны той волне, которая бежит, чтобы увидеть море, и не сознаёт, что море − это она сама. Мы всё ищем вне себя то, что уже есть в нас самих.

Направить высшее сознание в нужное русло, войти в постепенное единение с высшей частью своего «Я» − всё это напоминает превращение гусеницы в бабочку. Как нельзя более это относится к вызыванию в сознании прошлых жизней. Надеюсь, мне вполне удалось дать понять, что возможность вновь обрести наши прошлые жизни − всего лишь часть тех сказочных возможностей, доступ к которым даёт раскрытие сознания. Но эта часть в полном смысле слова − чудесная.

На сегодняшний день я индивидуально провёл в прошлое более полутора тысяч человек и смог, таким образом, констатировать, что большинство их после нескольких сеансов коренным образом изменили ценностные ориентации своей жизни. Дело в том, что это переживание даёт возможность провести очную ставку с самим собой, без украшений и помех, увидеть суть своего существа − с таким переживанием, по моему разумению, ничто не может сравниться. Самое первое, с чем вы сталкиваетесь и что поражает вас при раскрытии предыдущей жизни, − это обнаружение того, насколько мы в ней походим на себя сейчас. Высшее сознание не ведёт нас в кино, чтобы показать какую-то отвлечённую историческую хронику. Сценарий наших прошлых жизней оказывается самым интимным образом связан с нашей личностью, нашей психологической структурой и даже − это не самая меньшая из неожиданностей − с нашей физической конституцией. Как в своих детских воспоминаниях мы находим события и обстоятельства, способствовавшие сформированию той или иной черты нашего характера и повлиявшие на нашу доминирующую манеру поведения, так и в воспоминаниях прошлых жизней мы находим ключ к некоторым особенностям своего поведения, к нашим взглядам, вкусам и проблемам.

Приведу пример, чтобы пояснить свою мысль. Несколько лет назад мне встретился инженер, работавший в одной серьёзной государственной компании. Со множеством дипломов и отличий он закончил престижный колледж. Человек умный, утончённый, одарённый самой высокой культурой, в свои сорок лет, когда ему следовало бы стоять во главе какого-нибудь важного отдела, он занимал лишь второстепенный пост под началом руководителей куда менее квалифицированных, чем он сам. Он страдал от этого, но всякий раз, как ему предлагали более значительное место, отказывался. В такие мгновения он неизменно чувствовал, что в нём поднимается какая-то волна ужаса, сопровождаемая холодным потом, тахикардией, «ощущением узла" в солнечном сплетении.

В течение трёх сеансов в сознании этого человека возникала жизнь в Англии в XVIII веке. Он был тогда управляющим фабрикой. Однажды в мастерской вспыхнул пожар и начал быстро распространяться. Охваченный паникой наш знакомец не смог организовать эвакуацию работников с места аварии. По его вине погибло около десятка человек и он в их числе.

Пережив заново страшную катастрофу, сегодняшний инженер вдруг осознал, что после травмы, полученной в прошлой жизни, он нынче просто уклоняется от ответственности. Его подсознание рассуждает так: «Если я приму на себя ответственность, то умру». С минуты, как он понял это, он освободился от своих страхов и смог начать принимать на себя ту ответственность, которая соответствовала уровню его личной значимости и профессиональной компетентности».

Если говорить о парализующем влиянии отрицательного опыта прошлой жизни в настоящем и о целительном применении регрессии, то весьма характерны случай субъекта Жоржа*** и тот, что следует за ним, в описании Патрика Друо:

«Жорж − предприниматель, ему сорок пять лет, он возглавляет фирму. Уже двадцать лет он интересуется различными спиритуалистическими учениями. Он посетил и несколько моих лекций. Так у него возникло желание проделать путешествие в собственное прошлое, дабы вновь пережить цикл рождений и смертей. Однажды он сказал мне, что у него с самого детства есть серьёзная проблема: пищеварение его никуда не годится. Ест он мало или не ест вообще, «сидит на диете" или нет − он ничего не может есть без неприятных последствий в конце еды. Ещё младенцем он не переносил ни сосок, ни каш, и его недомогания росли вместе с ним и достигли максимума, когда он стал взрослым. Поэтому он старался есть как можно меньше, но это создавало ему большие трудности, поскольку он, ведя очень активную профессиональную жизнь, значительную часть времени должен был проводить за банкетным столом на встречах, переговорах и т.п.

Когда он занял место на ложе и тело его расслабилось, я попросил высшее сознание Жоржа направиться к причине этих помех. И он принялся тогда рассказывать о жизни корсара на борту пиратского корабля в XVIII веке. В течение добрых двадцати минут он расписывал мне, как была устроена жизнь на борту корабля, как пираты преследовали встречные корабли, брали их на абордаж и как, захватив добычу, возвращались в своё логово на рейде, ведомом лишь им одним. Однажды в Саргассовом море их застиг штиль: ни малейшего ветерка, паруса бессильно обвисли. Корабль пробыл в таком положении много дней. Ветра всё не было, а продовольствие подходило к концу. Был введён строгий рацион. Камбуз был заперт на ключ, а оный доверен на хранение Жоржу-пирату. И вот в один из дней, когда на борту уже царил голод, Жорж, не в силах бороться с мучительным инстинктом, открыл камбуз и съел всё, что там было: мало для команды, но много для одного человека. Жоржа застали на месте преступления, и расправа была короткой: его выбросили за борт на корм акулам, кишевшим в тех водах и не заставивших себя долго упрашивать. С того дня, когда состоялся этот сеанс, Жорж, всё перепробовавший, чтобы излечиться, не исключая макробиотику и вегетарианство, постепенно совершенно выздоровел и мог спокойно участвовать в своих деловых трапезах.

Ещё один случай касается человека пятидесяти лет, родом из Берри. Руки его обладали целительным магнетизмом, но одна только мысль пустить их в дело вызывала у него безотчётный страх. Он рассказал мне, что когда один из его друзей вывихнул ногу и сильно страдал, у него возникло побуждение протянуть руки к повреждённому месту. Но второе побуждение, ещё более сильное, чем первое, заставило его немедленно отдёрнуть руки. Ему хотелось понять, почему он повёл себя таким образом.

После трёх сеансов мы узнали, что этот человек жил во времена крестовых походов. Он был тогда бедным рыцарем в Бретани, у него был подлинный дар лечить наложением рук, коим он изобильно пользовался, чтобы облегчать страдания раненым, вернувшимся из крестовых походов. Но Церкви стало известно о его даре, и она плохо отнеслась к этому известию, поскольку, как знает всякий, в те дни такого рода сила расценивалась как подарок дьявола. И вот его судит церковный трибунал, и поскольку принадлежность к знати не позволяет сжечь его заживо на костре как еретика, то его приговаривают к сожжению рук на раскалённой чугунной плите. Переживая эту жуткую сцену, человек наших дней несколько раз надрывно воскликнул: «У меня горят руки!» Но зато это позволило покончить с ужасом, возникавшим в нём при мысли пустить свой дар в дело. Отныне он пользуется им к большому благу тех, кто в нём нуждается. Был здесь дополнительно ещё один любопытный феномен: перед тем, как воспроизвести в сознании жизнь этого мелкопоместного рыцаря, наш знакомый вспомнил жизнь прокажённого, жившего в Средние Века на подступах к деревне, к которой он мог приближаться за пищей, лишь надев на себя колокольчик. И вот через несколько дней после этого сеанса мой пациент пережил появление многочисленных прыщей и угрей, которые впрочем долго не продержались. Таким образом, некоторые события прошлого могут мимолётно реактивироваться в настоящем.

В ряде случаев я наблюдал, что при проработке болей настоящего, имеющих причину в прошлом, эта причина возникает в сознании и боль может вернуться на несколько часов − приблизительно на полдня − а затем постепенно сойти на нет. Словно перед тем, как навсегда исчезнуть, старая наболевшая проблема выходит из тени, чтобы в последний раз напомнить о себе.

Когда мы осознаём всё это, наши раны становятся нашей силой. И сами мы делаемся более терпимы к страданиям и физическим увечьям других. Ибо то и другое − у нас и у них − постоянно напоминает нам об эфемерности нынешнего нашего состояния. Это и зовётся на Востоке уроками кармы». (Patrick Drouot, «Des Vies antérieures aux Vies futures. Immortalité et Réincarnation»)

Важно отметить здесь и ещё одно. Мы полагаем, что использование прошедших жизней в рамках психотерапии представляет собой значительный шаг в постижении человеческой души и её сложности, который сделала западная наука. Но терапевтические рамки всё равно остаются «рамками", т.е. ограничением, и мы считаем, что никак не следует замыкать в них изучение прошлых жизней, поскольку целью науки должна быть не психотерапия, но постижение души человеческой.

Г-н Патрик Друо рассказывает о своей работе с субъектом Жераром***. «Жерар − тридцатилетний мужчина, обратившийся ко мне в 1986 году. Он хотел работать над своим духовным развитием, чтобы понять, кто он есть, и вместе с тем разобраться, почему у него были проблемы как в отношениях с людьми, так и в работе. Он работал на разных электронных фирмах. Вместе с тем он довольно далеко продвинулся в деле раскрытия сознания и проявлял интерес ко всем школам, проповедующим любовь и самореализацию. Он посещал лекции, участвовал без разбору во всех семинарах, вступил в различные группы медитации, но ни в чём не нашёл утешения, так как не ладил ни с самим собой, ни с другими. Много раз он менял работу, и всякий раз чувствовал, что начальники его недооценивают. В личной жизни, при всём его желании установить прочные отношения с другими людьми и помогать им, дела шли не лучше. Ему хотелось бы встретить кого-нибудь, кто бы разделил его взгляды на мир, но все отношения, завязывавшиеся у него с молодыми женщинами, заканчивались мучительным разрывом, так как все оне предпочитали его бросить.

Всё это содействовало тому, что у него составилось весьма нелестное мнение о собственной персоне, и подпитывало в нём раздражение, усиливавшее его изоляцию. Я слушал его историю и был поражён манерой, в какой он описывал мир медитативных групп, которые посещал, равно как и его речью: за всем словно угадывалась какая-то затаённая зависть. Даже когда он повторял: «Я снова хочу попасть на свет. Хочу помогать другим». Тем более, что на нынешнем этапе жизни он был скорее исполнен горечи в отношении общества, которое, по его мнению, больше ничего не могло предложить ему − ни работы, на которой он мог бы проявить себя во всей полноте, ни спутницы, с которою он мог бы разделить свою духовность. Я подсказал несколько тропинок для размышлений. На каждую из моих фраз он отвечал: «Да, но я это уже знаю». Тогда я попросил его лечь поудобнее, надел ему наушники, велел закрыть глаза, дышать глубоко и расслабиться, просто «отпустить себя".

− Позвольте всей вашей горечи и грусти выйти из вас, − сказал я. − Посмотрите, куда это вас поведёт.

Он повиновался. Его тело также приняло участие: кулаки во время сеанса сжимались, он мотал головой в знак отказа.

− «Ты не права, − заговорил он минуту спустя. − Ты не права. Почему ты меня оставляешь?»

Я спросил у него, к кому он обращается.

− «К Колетт, моей последней подруге, − ответил он и продолжал. − Нет, Колетт, это несправедливо. Почему ты от меня уходишь? Я был так добр с тобой. Я всё для тебя делал. Почему ты меня покидаешь? Зачем ты это делаешь?»

− Повторите ваши вопросы ещё, − сказал я, желая увидеть, к чему это может привести.

− «Почему ты меня бросаешь? Почему ты от меня уходишь? − говорил Жерар. − Почему вы меня покидаете? Почему вы ничего не сделаете? Помогите мне!»

− Что там происходит? − говорю я, встревоженный внезапной переменой в собеседнике.

− «Они все... они меня бросили. Они ничего не делают. Они меня предали».

− Но что происходит?

− «За мной пришли солдаты».

− А Колетт?

− «Это уже не Колетт. Это люди из моей деревни. Солдаты пришли за мной, и никто меня не защищает».

− Солдаты угрожают?

− «Нет. Они просто пришли за мной, чтобы арестовать».

Жерар, в своём настоящем, разрыдался:

− «Никто ничего не делает, чтобы меня выручить. Они все меня бросили».

Оказывается, в памяти Жерара возникла его жизнь в XV веке в какой-то деревне. Он был травником, занимался целительством и часто уходил в лес собирать растения и травы. Жил он один, на краю деревни, которая так и не приняла его окончательно как своего, но у него со всеми были хорошие отношения. Однажды в дверь его хижины постучали: то были вооружённые люди в сопровождении священника. Они пришли арестовать его и бросить в тюрьму, основанием для чего послужило формальное обвинение в магии и колдовстве. Затем его допрашивали, но за отсутствием улик не казнили, а поместили в тюрьму. И он умер там после многих лет заключения, изнурённый недоеданием, дурным обращением и болезнью, один в своей темнице.

Этот первый сеанс, помимо того, что он помог Жерару излить сильные эмоции − в особенности печаль − позволил ему также понять, почему в своём настоящем у него было столь сильное желание помогать другим и почему в то же время он никак не мог ни с кем завязать прочных отношений. Мы всё же решили вернуться к той жизни и во втором сеансе, чтобы попытаться узнать о ней побольше и лучше оценить её влияние на настоящее.

− «Они меня оставляют, − повторил Жерар, переживая тот же эпизод. − А ведь я был с вами, чтобы помогать вам. Вы меня предали...» и т.д.

Кармическая рана, явно, ещё не зажила. Стало быть, мы не нашли изначальную причину. Что же скрывалось за травником-целителем средневековья с его трагической концовкой? − Множество других жизней, в которых повторялся всё тот же сценарий, как мы это вместе обнаружили позднее. В конце первого тысячелетия Жерар оказался женщиной в маленькой деревне на берегу Сены. Деревню эту напрочь уничтожили варвары, пришедшие с севера. В ещё более ранней жизни в VI веке он был одним из первых христианских священников, крестивших язычников в стране, которая сегодня называется Германией. Он пытался учить их и заботился о них, но однажды утром непримиримые саксонцы его закололи. Это был всё тот же сценарий: я вам помогаю, а вы меня предаёте.*

Каждый может увидеть (в том числе и в этих исследованиях, занимаясь ими) лишь то, что он готов увидеть. И мы вынуждены снова сказать, что отсутствие должной философско-оккультной подготовки мешает сегодняшним исследователям видеть то, что на самом деле есть, и то, что им в своих исследованиях важнее всего увидеть. За частностями они теряют общее, за домами − не видят города. (Й.Р.)

Мы провели ещё последний сеанс, чтобы найти момент, когда это предательство произошло впервые, и узнать, когда, так сказать, был брошен первый камень, замутивший всю череду жизней моего пациента. С учётом всех известных нам звеньев этой цепи я попросил верховное сознание Жерара идти прямо к истоку всего этого. И вот суть того, что мы узнали на этот раз:

Жерар был врачом-иглоукалываетелем в Китае во II веке при династии Хан. Он был учеником Лао-Цзы, основателя таоизма, и работал в соответствии с принципами китайской медицины, имевшей уже тысячелетние традиции. Это был врач, котировавшийся высоко, он стремился поддерживать здоровье людей, не допуская появления болезней, которые бы потом пришлось лечить. Жерар описал дом, в котором он жил, свою семью, окружение и способ, которым он обрабатывал акупунктурные меридианы, чтобы позволить жизненной энергии свободно циркулировать в теле. И вот однажды его призвали ко Двору Императора, чтобы он исцелил одного сановника, поражённого болезнью, которую Жерар не мог описать, но которая, по всей видимости, походила на болезнь перерождения вроде рака. Несмотря на все усилия врач-таоист оказался неспособен излечить сановника, и тот умер. И сразу же императорским указом врач был лишён всего имущества и всех прав, включая и право практиковать своё искусство, и брошен в тюрьму. И там, опять-таки, он умер с горьким чувством, что не нашлось никого, кто бы подал голос в его защиту, и что его покинули те, кому он всю жизнь помогал.

Здесь-то и находились кармические корни Жерара: его потребность помогать другим, а также его неспособность делать это из опасения, что такая практика обернётся против него.

Но именно этого ни в одной из своих предыдущих жизней Жерар и не понял. И вот почему он снова и снова, из жизни в жизнь, проходил через ту же схему, неизменно переживая ту же самую драму. В нынешней его жизни тяжесть накопившейся кармы подтолкнула его к духовному раскрытию, которое в конце концов и позволило ему понять самого себя и выйти за пределы своей кармы.

Этот последний сеанс произвёл исключительно целительное действие на Жерара. Ему вдруг стала очевидна связь между своей нынешней жизнью и изначальной жизнью китайского врача. С плеч его свалилась непомерная и давнишняя тяжесть. С этого мига он начал открываться самому себе и другим. Если раньше он был как слепой, пытавшийся вести других слепых, то теперь он стал ясновидцем, стремящимся повести других к свету, который он различает вдали. У него начали появляться настоящие друзья, и он смог не только свободно общаться с другими людьми, но и жить в общности мыслей со своими единомышленниками.

Два месяца я с ним не виделся. Когда я снова его встретил, он уже значительно изменился. Я провёл с ним ещё несколько сеансов. На последнем он увидел себя рыцарем в Святой Земле. Ему было поручено оберегать от сарацинов странников, направлявшихся в Иерусалим. Он снова пережил свою смерть от стрел сарацинов: он отдал свою жизнь, чтобы защитить жизнь других. Глядя на своё тело, распростёртое внизу, он вновь испытал чувство благородной гордости. Эта жизнь, явно, служила противовесом горечи и отчаянию остальных его воплощений. Самый факт её проявления завершил процесс восстановления равновесия и целостности, который мы провели с Жераром.

Так Мудрость заслонила собой карму. Жерар мог также заняться другими вещами. Он больше не был обязан переживать повторения одного и того же сценария.

Можно заметить, что Жерар сначала увидел все предшествовашие негативные переживания и только после нашёл что-то положительное. Именно так обычно и бывает в этой работе: первыми в памяти всплывают жизни, которые должны о чём-то сообщить нам. Остальные представятся позже. Это тем более понятно, что обращение к предыдущим жизням чаще всего делается с целью решить какую-то «проблему".

Есть пункт, который я бы хотел уточнить, потому что он не самоочевиден для нашей иудеохристианской ментальности: не следует смешивать карму и нравственность. Карма не наказывает. Она также не даёт воздаяния. Она просто восстанавливает и возмещает. Это закон полной справедливости. Для индусов, как и для тибетцев греха не существует. Бог, сама Любовь и источник всякой жизни, не наказывает созданий Своих. Они сами наказывают себя через своё невежество и незнание. Вся наша работа, стало быть, сводится к тому, чтобы положить конец своему неведению, стать сознательными». (Patrick Drouot, «Des Vies antérieures aux Vies futures. Immortalité et Réincarnation»)

* * *

«В состоянии расширения сознания большинство людей в определённые мгновения оказывается настолько захвачено вновь переживаемыми ими сценами, что совершенно забывает, где они, кто они и т.д. И всё-таки все сознают тот факт, что ощущения, переживаемые ими, не является частью их нынешней жизни. Этот феномен участия, одновременно всеохватного и дистанцированного, быть может, всего труднее для понимания тем, кто непривычен к опытам такого рода. Некоторым образом это напоминает присутствие на футбольном или теннисном матче, либо просмотр фильма. В некоторые мгновения мы оказываемся настолько увлечены происходящим, что совершенно забываем, с одной стороны, то, что сидим в данную минуту в зале или на стадионе, и, с другой, мы реально переживаем все волнения матча или фильма. Точно так же в некоторых особенно ярких сновидениях мы оказываемся способны понастоящему слышать, ощущать вкус, касаться и испытывать эмоции с такой силой, что по пробуждении удивляемся, обнаружив, что всё это было только во сне. Переживания с ощущением полного участия гораздо сложнее снов и происходят лишь при ясности сознания. Вот, однако, что может помочь пониманию того, как оживают сцены прошедшего.

Читая описание этих сцен, имеющих порой устрашающий характер и завершающихся чаще всего кровью и смертью, можно с полным основанием спросить себя, не является ли сам по себе вызов в сознании событий прошлого травмирующим опытом, пусть бы даже после этого он и оказывал благотворное действие. Но всё как раз наоборот. Большинство людей, вернувшихся в своё прошлое, возвращаются оттуда с ощущением радости и мира. Некоторые сообщают, что почувствовали себя как маленькие дети и что у них было впечатление, будто во время своего путешествия они находились в присутствии чрезвычайно благосклонных существ. Другие говорили, будто у них возникло ощущение, что они совсем близко подошли к «источнику всего сущего", к Богу или к духовным существам. Многие ощущали себя постоянно погружёнными в атмосферу любви. И все эти впечатления нисколько не мешали испытывать отрицательные эмоции прошлого в минуту, когда вновь переживались определённые сцены, но эта минута всегда была всего лишь этапом в общем процессе раскрытия сознания.

Почти во всех случаях люди возвращаются из своего путешествия в сознание с лучшим пониманием самих себя, своих целей и задач в жизни. Некоторые говорят, что они действительно почувствовали, что существуют вечно, что некоторая часть их всегда существовала и будет существовать вечно. К другим тогда приходило сознание того, что у них есть душа и что именно эта душа побуждала их к прохождению через тот или иной опыт, придавая таким образом определённый смысл каждой из отдельных жизней. Такое осознание приходило к ним глобально и мгновенно, подобно вспышке молнии; по мнению всех, кто пережил такое расширение сознания, этот опыт радикально изменил их взгляд на жизнь, сделав его шире, глубже и прекраснее.

Через много недель после работы, которую мы с ним совместно проделали, Жорж, бывший пират, сказал мне, что теперь он ясно понимает, что у него есть душа. То есть ему, конечно, говорили об этом с самого раннего детства, но всё равно душа оставалась для него чем-то смутным и совершенно абстрактным. И лишь во время путешествия в прошлое подлинное знание о своей душе пришло к нему во вспышке интуитивного озарения». (Patrick Drouot, «Des Vies antérieures aux Vies futures. Immortalité et Réincarnation»).