Рассказе П. Вежинова «Однажды осенним днём на шоссе»

Предоставим слово Леону Дени:

«Прежде всего нас поражает следующее: наличие в каждой новооткрываемой жизни постоянного повторения по ходу многочисленных сеансов всё тех же самых событий, следующих всё в том же порядке, в одну сторону или в обратную. И всё это происходит совершенно стихийно, без колебаний, ошибок и какой-либо путаницы.* Затем это единодушное утверждение экспериментаторов − в Испании, в Женеве, Гренобле, Эксе и т.д. − утверждение, в котором я и сам мог всякий раз убедиться, наблюдая феномены этого рода: в каждом новом существовании, развёртывающемся по ходу эксперимента, осанка, жестикуляция, речь субъекта меняются; выражение взгляда также изменяется, становясь более жёстким по мере продвижения вглубь времён. Присутствуешь при извлечении из небытия целого клубка мнений, предрассудков, верований, свойственных эпохе и среде, в которых данное существование протекало. Когда субъект, женщина, переносится в мужское существование, всё выражение лица её меняется; голос становится более громким и резким, в движениях также появляется резкость. Различия не менее ярко выражены, когда субъект попадает в детство.
* Другой исследователь, г-н А.Бувье, отмечает («Paix universelle» de Lyon, 15 сентября 1906 г.): «Всякий раз, когда субъект передвигается по той же самой жизни, тщетны оказываются все ухищрения обмануть его или заставить обмануться: он всегда остаётся той же самой индивидуальностью, с присущим ей персональным характером, которая при необходимости исправляет все заблуждения, вносимые вопрошающими». (Л.Д.)

Физические и умственные состояния всегда сцепляются, связываются в тесную общность, дополняясь одни другими и оставаясь нераздельными. Каждое вызванное воспоминание, каждая заново пережитая сцена вызывают целый рой ощущений и впечатлений, радостных или мучительных, весёлых или горестных (у каждого своё), но совершенно адекватных ситуации. Закон связи и соотношения, установленный П.Жанэ, Т.Рибо и другими, встречается и проявляется здесь во всей своей силе, с механической точностью как в том, что имеет отношение к жизни нынешней, так и к сценам, связанным с прошлыми жизнями. Одного только этого постоянного соответствия было бы достаточно, чтобы гарантировать обоим родам воспоминаний характер достоверности. Если воспоминания о первичных фазах нынешнего существования, стёршиеся из обыденной памяти субъекта, при проверке всякий раз оказываются точными, то это, являясь доказательством их достоверности, равным образом становится сильной презумпцией в пользу достоверности и тех, проверить которые нет возможности.

С другой стороны, субъекты воспроизводили с абсолютной верностью, с неподдельной живостью впечатлений сцены столь мучительные, сколь и сложные: удушье при утоплении, агонию, обусловленную последней стадией чахотки, беременность, сопровождающуюся родами, со всей чередой физических явлений, им сопутствующих: дыхательными спазмами, болью и т.д.

Между тем, эти субъекты, почти все девушки от 16 до 18 лет, очень скромны по природе и мало сведущи в научных вопросах. По свидетельству самих экспериментаторов, один из которых врач семьи Мэйо, их неспособность симулировать подобные сцены не подлежит сомнению. Оне не обладают никакими познаниями в физиологии или в патологии и в нынешнем своём существовании не были свидетельницами никакого инцидента, способного дать им указания или сведения касательно фактов этого рода.*

Эти соображения вынуждают нас исключить любые подозрения в подлоге, мошенничестве или гипотезу об игре воображения.

Ведь какой талант, какое искусство, какое совершенство позы, жеста и голоса следовало бы употребить, чтобы в течение этих бесчисленных сеансов выдерживать столь невообразимо трудную роль, чтобы измышлять и разыгрывать сцены столь реалистичные, а нередко и трагичные перед лицом экспериментаторов опытных в развенчании обмана, практиков, постоянно держащихся начеку от ошибки и плутовства? Подобную роль нельзя приписать девицам, не имеющим никакого жизненного опыта и получившим всего лишь сильно ограниченное, т.е элементарное образование.

И ещё: в сплетении этих рассказов, в судьбе фигурирующих здесь человеческих существ, в перипетиях их существований мы непрестанно находим подтверждение того высокого закона причинности или последствия действий, который правит нравственным миром. Разумеется, здесь нельзя усматривать какое-то отражение мнений субъектов, поскольку у них нет никакого понятия по этому поводу: среда, в которой они жили, образование, ими полученное, ни в коей мере не подготовили их к знанию о множественности существований, о чём и свидетельствуют наблюдатели.

Несомненно, многие скептики подумают, что факты ещё слишком малочисленны, чтобы можно было извлечь из них твёрдую теорию и окончательные выводы. Скажут, что следует дождаться накопления большего количества доказательств и свидетельств. Быть может, и достоверность многих наших опытов объявят сомнительной из-за того, что в них попадаются анахронизмы, противоречия и факты, которые нет возможности проверить. Скажут ещё, что эти фантастические рассказы производят такое впечатление, будто благосклонные наблюдатели в своём энтузиазме позволили разыграть себя и мистифицировать. Но как бы такие разговоры смогли снизить значимость столь серьёзных опытов? Злоупотребления, ошибки, случающиеся при опытах по недосмотру, здесь не имеют места, и потому никак не затрагивают исследования, проводимые в согласии с точным методом и в условиях жёсткого контроля.

В общем и целом, мы полагаем, что факты, приведённые выше, вкупе со множеством других фактов того же рода, которые было бы излишне приводить здесь, вполне достаточны, чтобы установить существование − в основании здания нашего «Я» − своеобразного огромного подвала, в котором собраны неизмеримые запасы знаний и воспоминаний. Всё длительное прошлое существа нашего в целости и сохранности пребывает там, и лишь оно одно сможет сказать нам, в чём состоит секрет начал и эволюция жизни, и какова сокровенная тайна человеческой природы.

Процесс построения сознания, по словам Герберта Спенсера, двойственен: он включает усвоение и припоминание. Но при этом необходимо признать, что нормальное сознание, о котором он говорит, весьма непрочно и ограниченно. Оно колышется над краями бездны души нашей, словно мерцающий свет свечи над пропастью, едва освещая бледными отсветами целый таинственный мир, в котором дремлют сокрытые силы и образы и накапливаются впечатления, полученные существом с первоначального мига его сотворения.

И всё это, во время нашей жизни здесь сокрыто покровами тела и открывается лишь в трансе, выступая из тени с тем большей отчётливостью, чем более душа наша высвободилась из материи и чем больше она эволюционировала». (Léon Denis, «Le Problème de l’Etre et de la Destinée»).

«Было бы нетрудно добавить большое число фактов, сопричастных тому же роду исследований.

Князь Адам Вишневский, проживающий на Рю Дебаркадер в Париже, сообщил нам следующую историю. Её рассказали ему сами свидетели, некоторые из коих ещё живы и согласились быть названными лишь по инициалам:

«Князь Голицын, маркиз де Б***, граф де Р*** встретились летом 1862 года на водах в Гамбурге.

Однажды вечером, после довольно позднего обеда, они прогуливались в парке Казино. Там они увидели нищенку, лежащую на скамье. Заговорив с нею и расспросив, они пригласили её на ужин в гостиницу. После того, как она с аппетитом поужинала, князю Голицыну, который был гипнотизёром, пришла мысль усыпить её. После долгих пассов это ему удалось. И каково же было удивление присутствующих, когда в состоянии глубокого гипноза, та, что изъяснялась накануне лишь на скверном немецком диалекте, вдруг начала очень правильно говорить по-французски и рассказала, что воплотилась в нищенку в наказание за то, что в прошлой своей жизни, в XVIII веке, совершила преступление. Она жила тогда в богатом замке в Бретани, на берегу моря. Заведя любовника, она захотела избавиться от мужа и столкнула его в море с высокой скалы. С большой точностью она описала и назвала место совершения преступления.

Благодаря этим указаниям, князь Голицын и маркиз де Б***, побывавшие позднее в Бретани, в Кот-дю-Нор, смогли, независимо друг от друга, заняться поисками, результаты которых оказались идентичны. Расспросив множество народу, они поначалу не смогли получить никаких сведений, пока наконец не встретили старых крестьян, вспомнивших, что их родители рассказывали историю о молодой и красивой хозяйке замка, которая погубила своего супруга, столкнув его в море. Так всё рассказанное нищенкой из Гамбурга в состоянии гипнотического сна в точности подтвердилось.

Возвращаясь домой проездом через Гамбург, князь Голицын расспросил тамошнего комиссара полиции по поводу этой женщины, и тот заявил ему, что она совершенно неграмотна, говорит только на просторечном немецком диалекте и существует лишь на скудный заработок солдатской потаскухи».

Как можно видеть, учение о множественности существований, преподанное великими философскими школами прошлого и утверждаемое в наши дни кардекистским спиритуализмом, получает прямым или косвенным образом новые и весьма многочисленные подтверждения в работах современных учёных и исследователей. Благодаря экспериментированию, самые сокровеннные глубины души человеческой делаются доступны зрению нашему, и наша собственная история восстанавливается таким же образом, как геология смогла восстановить историю Земли, ведя раскопки в её мощных напластованиях». (Léon Denis, «Le Problème de l’Etre et de la Destinée»).

К выше названным фактам следует добавить большое количество впечатлений, рассказываемых детьми. «Здесь феномен легко объясним. Адаптация психических органов ощущений к материальному организму производится с момента рождения медленно и постепенно. Она завершается лишь на седьмом году жизни, а у некоторых детей даже позднее.

До этого времени дух ребёнка, витая вокруг своей физической оболочки, до известной степени живёт ещё жизнью развоплощённого духа. Он обладает способностью воспринимать и видеть в духе, что порой передаёт некоторые смутные отблески этих впечатлений его физическому мозгу. Таким именно образом из детских уст иногда получали намёки на существование предшествовавших жизней, описания сцен и лиц, не имеющих никакого отношения к нынешней жизни юных созданий.

Эти видения и воспоминания обыкновенно исчезают у взрослого человека, потому что к тому времени душа вступает уже в полное владение своими земными органами. И тогда тщетно вопрошать человека о беглых детских воспоминаниях. Всякая передача периспритальных вибраций прекращается; глубинное сознание становится безмолвным.

До сей поры этим детским откровениям не уделялось должного внимания. Родители, взволнованные подобными рассказами, которые они считают странными и ненормальными, вместо того, чтобы поощрять их, стремятся, напротив, помешать их проявлению. Наука тем самым теряет полезные указания. Если бы ребёнок, когда он пытается перевести на свой мучительный и неясный язык ускользающие вибрации, поступающие от психического мозга, получал поощрение со стороны взрослых, если бы его расспрашивали вместо того, чтобы прерывать и высмеивать, то в его прошлом наметились бы представляющие определённый интерес проблески, тогда как сейчас эта информация оказывается в большинстве случаев безвозвратно утерянной.

На Востоке, где учение о множественности существований имеет повсеместное распространение, этим воспоминаниям уделяют несравненно более внимания. Там их собирают, по мере возможности проверяют и зачастую подтверждают их истинность. Вот одно из свидетельств среди тысячи других подобных.

Корреспонденция, поступившая из Симлы (Восточная Индия) в «Дейли мэйл»* сообщает, что маленький ребёнок, родившийся там, признан воплощением г-на Такера, суперинтенданта провинции, убитого в 1894 году «дискоитами». Ребёнок помнил малейшие подробности своей прошлой жизни. Он захотел побывать в тех местах, где жил г-н Такер. На месте убийства суперинтенданта ребёнок задрожал и выказал все признаки страха. Эти факты довольно обыкновенны в Индии, Бирме и других странах этого региона, где перевоплощённые, вспоминающие о своей прошлой жизни, называются «вин-сас». (Léon Denis, «Le Problème de l’Etre et de la Destinée").
* «Daily Mail» от 7 июля 1903 г.

* * *

Коли речь в этой связи зашла об Индии, то стоит отметить, что кастовая система, на протяжении стольких веков там господствовавшая, имела своим философским основанием именно учение о перевоплощении. В этой системе, рассматриваемой под углом множественности существований, содержится оправдание и обоснование неизбежной в человеческом обществе эксплуатации одного человека другим: слуга − это дух, стоящий внизу иерархии и мало воплощавшийся, его удел − физическая работа; господин − это дух, стоящий в иерархии выше его, проживший много воплощений и тоже когда-то бывший слугою: теперь его задача − духовная работа в самом широком смысле этого понятия. Следовательно, идея о равенстве − химера, а в политике к тому же − всегда демагогия. Люди ни в чём не равны между собой, что и подчёркивает кастовая система. Более того, даже духи не равны между собой. В мире духов царствует истинная иерархия, отражающаяся, как в кривом зеркале, в иерархии земной. Духи и люди равны только по возможностям и только в перспективе. Реально же каждый находится на своём отрезке единого для всех пути, а отсюда неизбежность фактического неравенства.

По понятиям древних индусов в касте неприкасаемых воплощались души, предназначенные нести в жизни тяжёлые наказания за грехи своего прошлого. В касте ремесленников, купцов и прочая воплощались души, только начинавшие цепь человеческих существований и которым предстояло набираться опыта в этом новом для них состоянии. В касте воинов воплощались души, обладавшие уже значительным опытом, но которым требовалось теперь развить в себе духовные качества отваги, решительности и выносливости. Соответственно в касте жрецов, учёных, художников воплощались души многаждырождённые, прошедшие все предыдущие этапы развития и должные теперь служить высшим идеалам, ведущим человечество в область вечного и запредельного. Разумеется, подобная схема, предлагаемая кастовой системой, очень приблизительна, ибо жизнь намного сложнее всяких схем. Однако, как можно видеть, начало, лежащее в её основе, вполне здраво, и мы надеемся, что теперь читатель не сможет однозначно и упрощённо расценивать кастовую систему как некий «вредный пережиток средневековья", от которого необходимо избавиться как можно скорей и который ничему ценному научить нас не может. Тем более, что она существовала не в одной только Индии, а, по сути дела, во всём мире. Насаждение в человечестве идеи «равенства" привело к тому, к чему в огороде привело бы признание равных прав за всеми произрастающими в почве растениями: сорняки неизбежно бы забили культурные растения, и добродетели овощей и ягод оказались бы поруганными.

* * *

Многие великие философы, писатели, поэты выражали свою убеждённость в реальности реинкарнации. Назовём Пифагора, Сократа, Платона, Аполлония Тианского, Эмпедокла, Овидия, Вергилия, Цицерона, Плотина или − ближе к нашим дням − Ламартина, Жозефа Мери, Амьеля, Виктора Гюго, Теофиля Готье, Александра Дюма, Понсона Дютеррайля, Гюстава Флобера.

Амьель писал: «Стоит мне только подумать о всевозможных наитиях, посещавших меня с самого отрочества, как мне становится ясно, что я прожил десятки, а может быть, и сотни жизней. Каждая из этих индивидуальностей внутри меня имеет своё мировосприятие, или вернее сказать, изменяет меня по своему подобию. Так я был математиком, музыкантом, монахом, ребёнком, матерью и т.д. В этих состояниях вселенской симпатии я был даже растением и животным».

Гюстав Флобер в одном из писем признаётся: «Я уверен, что был главою труппы странствующих комедиантов в Древнем Риме... Какие-то смутные воспоминания о той жизни возникают у меня за чтением комедий Плавта».

О Жозефе Мери «Журналь литтерэр» писал ещё при его жизни (в 1864г.) следующее:

«Он излагает престранные теории, каковые суть его убеждения. Так, он твёрдо верит, что жил многажды; он припоминает малейшие обстоятельства своих прошедших жизней и излагает их с такою силою убеждённости, что невольно начинаешь ему верить. По его словам, он был одним из друзей Вергилия и Горация; знал Августа и Германика; воевал в Галлии и Германии. Он был полководцем и командовал римскими легионами, когда они переправились через Рейн. В горах он узнаёт места, где войска его стояли лагерем, в долинах − поля сражений, в которых бился когда-то. Звали его тогда Минием. Вот эпизод, который, по всей видимости, свидетельствует, что воспоминания эти не суть плод его воображения.

Будучи в Риме (в нынешней своей жизни), он посетил Ватиканскую библиотеку. Там он был принят молодыми людьми − послушниками в коричневых рясах. Эти послушники принялись говорить с ним на чистейшем латинском языке. Мери был отменным латинистом во всём, что касалось до теории и писания, но у него ещё ни разу не было случая запросто беседовать на языке Ювенала. Когда он услышал речь сегодняшних римлян и пришёл в восторг от этого великолепного наречия столь созвучного с нравами эпохи, в которой оно было в ходу, и её памятниками, дожившими до наших дней, ему почудилось, что с глаз его спала завеса; и ему открылось, что он и сам в другие времена разговаривал с друзьями на этом божественном языке. И тогда с уст его полились готовые и безукоризненные фразы, он сразу же обрёл изящество и правильность, и наконец заговорил по латыни, как по-французски. Такая дивная лёгкость могла быть лишь плодом обучения − обучения, пройденного под руководством Августа − и жизни, прожитой в тот век великолепия латинской речи».

Далее в статье говорится:

«Следующая его жизнь на земле, по видимости, прошла в Индии. После опубликования его «Войны Низана" ни у одного из читателей не возникло сомнения, что он долго жил в Азии − настолько живы его описания, настолько подлинны нарисованные им сцены, каждая подробность словно схвачена глазом очевидца. Невозможно, чтобы он не видел того, о чём рассказывает; на всём лежит печать достоверности.

Он утверждает, что попал в Индию во время мусульманского вторжения, в 1035 году, и прожил там пятьдесят лет. Лучшие дни той его жизни прошли в Индии, и он обосновался в ней навсегда. Он снова был поэтом, хотя и не столь утончённым, как в Риме или в Париже. Сначала воин, затем мечтатель, он сохранил в душе захватывающие образы с берегов священной реки и из индусских поселений. У него было множество жилищ как в городе, так и в деревне, он молился в Храме Слонов, знал продвинутую цивилизацию Джавы, видал великолепные здания, о которых пишет, − сегодня руины, о коих всё ещё мало известно.

Нужно услышать, как он рассказывает свои поэмы, ибо воистину это поэмы − его воспоминания а ля Сведенборг. Будьте уверены, он говорит вполне серьёзно. Он и не думает разыгрывать своих слушателй. Он просто рассказывает всё, как есть, и рассказ его в конце концов убеждает».
* * *

Бостонская газета «Бэннер оф лайт» от 15 октября 1892 года опубликовала следующий рассказ, подписанный мистером Айзеком Дж.Форстером. Вслед за тем эта история была перепечатана многими другими американскими газетами.

«Двенадцать лет назад я жил в графстве Эффингем (Иллинойс), когда у меня умерла дочь, Мэри, едва достигшая зрелости. На следующий год я обосновался в Дакоте. Там девять лет назад у меня родилась девочка, которую мы назвали Нелли. Как только она начала разговаривать, она заявила, что её зовут не Нелли, но Мэри, что это её настоящее имя, которое мы ей дали когда-то.

Недавно я посетил графство Эффингем, чтобы уладить там некоторые дела, захватив Нелли с собой. Она узнала наш старый дом и многих людей, которых никогда не видела, но которых моя первая дочь, Мэри, прекрасно знала.

В миле от дома находится школа, в которую ходила Мэри. Нелли, никогда её не видевшая, точно её мне описала и сказала, что хочет снова её повидать. Я отвёл её туда, и, оказавшись там, она пошла прямо к парте, за которой сидела её сестра, и сказала: «Это моя парта!»

* * *

«Журналь де деба" от 11 апреля 1912 года в научной статье за подписью Анри де Вариньи приводит ещё один подобный случай, заимствованный из книги Х.Филдинга Холла, который долго занимался изучением этих вопросов:

«Где-то полвека назад, в Бирме, в один и тот же день, в одной и той же деревне родились двое детей, мальчик и девочка. Позднее их поженили, и они, обзаведясь семьёй и проявив в своей жизни все добродетели, умерли в один и тот же день.

Наступили тревожные времена, и двое молодых людей, юноша и девушка, должны были бежать из той деревни, в которой произошла первая история; они обосновались в другом месте, и у них родились два сына-близнеца, которые вместо того, чтобы называть себя своими настоящими именами, назывались именами той добродетельной четы, о которой речь была выше.

Родители сначала удивились, но потом поняли. Для них добродетельная чета воплотилась в телах их детей. Возникло желание проверить это. Родители отвезли своих детей в деревню, в которой родились. И те узнали всё: дороги, дома, людей, вплоть до одежды покойных супругов, которая непонятно по каким причинам сохранилась. Один из них вспомнил о том, что занял у одного человека две рупии. Тот ещё был жив и подтвердил этот факт.

Г-н Филдинг Холл, который видел обоих детей, когда им было 6 лет, нашёл, что один из них более похож на девочку; в нём, якобы, жила душа умершей женщины. До своего воплощения, говорят они, они жили какое-то время без тела в ветвях деревьев. Но эти отдалённые воспоминания становятся всё менее отчётливыми и мало-помалу стираются».

Память о прошлых жизнях, в порядке исключения, встречается также у взрослых.

Д-р Гастон Дюрвиль в «Сайик мэгэзин», номера за январь-апрель 1914 года, сообщает примечательный случай восстановления воспоминаний в состоянии бдения. Г-жа Лора Рейно, известная в Париже своими исцелениями посредством гипноза, давно утверждала, что она помнит о своей предыдущей жизни, проведённой в месте, которое она с точностью описывала и которое намеревалась посетить однажды. Она указывала особенности той своей жизни (пол, общественное положение, национальность и прочая) и заявляла, что развоплотилась столько-то лет назад вследствие такой-то болезни. По этому поводу были собраны точные указания.

Поехав в марте 1913 года в Италию, г-жа Рейно узнала страну, в которой жила прежде. Она объездила окрестности Генуи и нашла свой дом, который полностью соответствовал ранее данным ею описаниям. Д-р Дюрвиль говорит: «Благодаря содействию г-на Калауре, психолога-эрудита из Генуи, мы нашли в книге записей прихода Сан-Франческо д’Альбано акт о кончине, касающийся прошлого воплощения мадам Рейно. Все заявления, сделанные ею много лет назад касательно пола, общественного положения, национальности, возраста, причины смерти и прочая полностью подтвердились.

После относительно долгого периода забвения регрессия памяти вновь привлекла к себе внимание учёных. И нам пришло время вкратце показать читателям, что делается в данном направлении сегодняшней западной наукой, ни на секунду не упуская из поля зрения достижения предыдущих поколений исследователей.

С сентября 1986 года доктор Виннифред Люкас, врач-психоаналитик, в течение двадцати лет изучавший проблему реинкарнации, проводит в Калифорнийском Университете курс терапии посредством путешествия в прошлые жизни. Весьма известны исследования феномена прошлых жизней, проделанные Грегори Паксоном, аналитиком из Чикаго. Йен Стивенсон из Виргинского Университета провёл с малолетними детьми ряд опытов и исследований, в ходе которых выяснилось, что в самом раннем возрасте у детей возникают спонтанные воспоминания, касающиеся по всей видимости того, что является прошлыми жизнями. Всё это описано им в книге «Двадцать случаев возможного перевоплощения». Д-р Рэймонд Моуди также в последнее время занимался проблемой регрессии, его исследования отображены им в книге «Жизнь до жизни».

Много и плодотворно работает над изучением реинкарнации современный французский исследователь Патрик Друо, физик по образованию, выпускник Колумбийского Университета в Нью-Йорке, знаток тибетской традиции. В своих книгах «Мы все бессмертны» и «От жизней прошедших к жизням грядущим. Бессмертие и перевоплощение» он подробно описывает проделанные им наблюдения, на которых нам бы хотелось остановиться особо.

Свой первый опыт личного переживания регрессии памяти, проведённый под руководством Грегори Паксона, он описывает так:

«Когда я в первый раз проделывал над собой этот опыт, в моём сознании возникло существование монаха, жившего в XI веке в пору покорения Англии Вильгельмом-Завоевателем, герцогом Нормандским. В малейших подробностях я описал не только аббатство, в котором жил, но также и то, каким образом Вильгельм составил свой огромный флот, переправивший впоследствии его армию на другой берег Ла-Манша. Я рассказал, как он реквизировал все суда, стоявшие в портах, вплоть до мельчайшего баркаса, находившегося на плаву, как он зафрахтовал у северян их корабли и их самих нанял для перевозки лошадей, фуража и людей. Я мог удостовериться, что всё это было описано мною в точности, когда после прослушивал кассету со своим рассказом, записанным во время регрессии. Глубоко потрясённый я сразу же бросился в библиотеку с целью проконсультироваться по данному поводу в соответствующих сочинениях. И я нашёл там совершенно точное подтверждение подробностям, которые были изложены мною во время регрессии». (Patrick Drouot, «Des Vies antérieures aux Vies futures. Immortalité et Réincarnation»).

«Во время одного сеанса, также проведённого мною в 1984 году под руководством Грегори Паксона, во мне возникло воспоминание о моей жизни в образе кельтской жрицы по имени Говенка, жившей четыре тысячи лет назад. Я рассказал о простом и уединённом укладе её жизни, проходившей обособленно от деревни. Жрица была духовным проводником всему своему племени. Но я не ограничился только рассказом. Во время этого необычайного «путешествия» у меня возникло такое чувство, будто я переживаю одновременно с Говенкой все её ощущения. То, что она переживала когда-то, я «пережил" также в нынешнем своём состоянии. И всё же, я оставался Патриком Друо, в Чикаго, в 1984 году. Я сознавал всё это и вместе с тем был там − четыре тысячи лет назад: я жил буквально в двух эпохах одновременно. И надо сказать, что то, что я переживал в существовании этой жрицы, было из ряда вон выходяще. Я сопровождал умирающих не только в трудном переходе смерти, но и по ту сторону физического мира. Я был очевидцем появления на одной из полян некоего светозарного существа. Звали его Веда. Он явился, чтобы передать Говенке часть знания, идущего из тьмы веков и позабытого людьми, в частности это касалось применения кристалла и использования внутренних сил, причём эти энергии по их структуре казались частью самого Веды.

Когда поляна осветилась перед Говенкой и перед ней возник Веда, я в своём настоящем почувствовал себя совершенно парализованным, неспособным издать ни звука. Существо это на самом деле было там. Это не был образ. Я ощущал его присутствие и исходившую из него фантастическую силу. У меня появилось интуитивное знание, а позднее ещё и уверенность, что это исполненное энергии существо сообщило мне через посредство Говенки и за очень короткий отрезок времени − не более нескольких секунд − невероятное количество информации, которой хватило бы, чтобы заполнить огромную библиотеку. Впоследствии я смог убедиться в этом, и к данному вопросу я ещё вернусь. Здесь же мне хотелось только сказать, что этот опыт придал моим исследованиям совершенно новый смысл.

У меня возникла глубокая внутренняя уверенность в том, что Говенка и я − одно и то же существо, одна и та же душа и что всякая душа содержит в себе все свои прошлые жизни. Я не задавался вопросом, реально ли то, что я пережил в этом сеансе. Я просто знал, что оно так. Как сказал мне однажды Пьер Уэйл, все те, кто прошли через это особое состояние пробуждения, когда сознание выходит за собственные пределы, именно так взирают на вещи: у них больше нет нужды в каком-то доказательстве истинности пережитого ими опыта. Они знают, что это и есть настоящее. (NB! Й.Р.) После такого переживания вопроса о том, «существует" перевоплощение или нет, больше просто не возникает. По крайней мере, в том смысле, как он задавался ранее. Единственный и огромный вопрос, который остаётся после того, как вы проделали поразительный, но доступный каждому опыт по одновременному преодолению барьеров времени и своего «я", это: что такое сознание? Каковы его истинные возможности и в каких всё-таки жалких пределах мы его заперли − и сами заперлись − в течение стольких веков?» (Patrick Drouot, «Des Vies antérieures aux Vies futures. Immortalité et Réincarnation»).