Бихевиористский портрет человеческого поведения

Несмотря на то что личность человека (как ее описывает теория социального научения) поддается изменению, она все же обладает свойством пассивности. Мы формируемся в основном силами, находящимися вне нашего контроля. Эта картина, однако, меняется по мере того, как теории социального научения все больше подчеркивают активную роль индивида в выборе и изменении своего окружения, позволяя тем самым человеку стать движущей силой своей собственной жизни. Как мы увидим, однако, представителям гуманистических теорий такая активность представляется недостаточной. В частности, они не согласны, что определение психического здоровья просто как оптимальной адаптации к окружению является исчерпывающим.

Теоретиков социального научения критиковали за чрезмерное акцентирование влияния ситуации на поведение и, таким образом, потерю самого человека в психологии личности (Carlson, 1971); и несмотря на то что в эти теории были недавно включены когнитивные процессы и переменные, эта критика все же осталась актуальной. Но спор, начатый теоретиками социального научения по поводу постоянства поведения человека в разных ситуациях, побудил других психологов к пересмотру своих фундаментальных положений. В результате появилось более ясное понимание взаимодействия между человеком и ситуацией и расширилось представление о человеческой индивидуальности.

1. Переживания человека представляют основной интерес. Люди — не просто объекты исследования. Их следует описывать и объяснять по их собственным субъективным взглядам на мир, по их восприятию себя и самооценке. Основной вопрос, с которым должен встретиться каждый: «Кто я есть?». Чтобы узнать, как индивид пытается ответить на него, психолог должен стать его партнером в поиске смысла существования.

2. Приоритетными направлениями исследования являются человеческий выбор, творчество и самоактуализация. Гуманистические психологи отвергают психоаналитический подход, полагая, что психология, основанная на исковерканных личностях, может быть только исковерканной психологией. Они также отвергают бихевиоризм как психологию, отвергающую сознание и основанную преимущественно на изучении низших организмов. Люди не просто мотивируются органическими потребностями, такими как секс и агрессия, или физиологическими нуждами, такими как голод и жажда. У них есть потребность в развитии своего потенциала и способностей. Критериями психического здоровья должны быть рост и самоактуализация, а не просто эго-контроль или приспособление к окружению.

3. Осмысленность должна предшествовать объективности в выборе задач исследования. Гуманистические психологи считают, что психологические исследования слишком часто направляются имеющимися в распоряжении методами, а не важностью исследуемой проблемы. Они говорят, что надо изучать важные человеческие и социальные проблемы, даже если для этого иногда приходится воспользоваться менее строгими методами. И хотя психологи должны стараться быть объективными при сборе и интерпретации наблюдений, выбор ими темы исследований может и должен направляться ценностными критериями. В этом смысле исследование не свободно от ценности; психологи не должны делать вид, что ценности — это что-то, чего у них нет или за что они должны извиняться.

4. Высшая ценность принадлежит достоинству человека. Люди в своей основе добры. Цель психологии — понять человека, а не предсказывать и не контролировать его. Многие гуманистические психологи считают, что даже называть человека «испытуемым» значит унизить его достоинство как полноценного партнера в стремлении понять личность человека.

Психологи, разделяющие ценности этой ассоциации, относятся к разным теоретическим платформам. Например, Гордон Оллпорт был также гуманистическим психологом, и мы уже отмечали, что некоторые психоаналитики, такие как Карл Юнг, Альфред Адлер и Эрик Эриксон, придерживались гуманистических взглядов на мотивацию, отличающихся от взглядов Фрейда. Но именно взгляды Карла Роджерса и Абрахама Маслоу заняли центральное место в гуманистическом движении.

Вера Роджерса в первичность актуализации образует основу его недирективной, ориентированной на клиента терапии. Этот психотерапевтический метод предполагает, что у каждого индивида есть мотив и возможность к изменению и что сам индивид более всех компетентен решать, в каком направлении эти изменения должны происходить. При этом психотерапевт выполняет роль зондирующей системы, а пациент исследует и анализирует свои проблемы. Этот подход отличается от психоаналитической терапии, во время которой психотерапевт анализирует историю пациента, чтобы выявить проблему и разработать курс лечебного воздействия (обсуждение разных подходов в психотерапии см. в гл. 16).

Согласно Роджерсу, индивид оценивает каждое свое переживание с точки зрения его «понятия о Я». Люди хотят вести себя так, чтобы соответствовать своему представлению о себе; ощущения и чувства, не согласующиеся с образом себя, представляют угрозу, и их доступ к сознанию может быть закрыт. По сути это та же фрейдовская концепция подавления, но у Роджерса такое подавление не является ни неизбежным, ни постоянным (Фрейд сказал бы, что подавление неизбежно и что некоторые аспекты переживаний индивида остаются в бессознательном навсегда).

Чем больше областей опыта человек отрицает из-за их несоответствия его «понятию о Я», тем глубже разрыв между «Я» и реальностью и тем больше возможность плохой приспособленности. Индивиду, чье «понятие о Я» не соответствует его личным чувствам и переживаниям, приходится обороняться от правды, поскольку правда ведет к тревожности. Если это несоответствие становится слишком большим, защита может разрушаться, приводя к сильному беспокойству и другим эмоциональным нарушениям. У хорошо приспособленного человека, наоборот, «понятие о Я» согласуется с мыслями, опытом и поведением; «Я» не ригидно, оно гибкое и может меняться по мере освоения им новых идей и опыта.

В теории Роджерса есть еще одно «Я» — идеальное. У всех нас есть представление о том, какими мы хотели бы быть. Чем ближе идеальное «Я» к реальному, тем более полноценным и счастливым становится человек. Большое расхождение между идеальным и реальным «Я» делает человека несчастным и неудовлетворенным. Таким образом, могут развиться два типа несоответствия: одно — между «Я» и переживаемой реальностью, другое — между «Я» и идеальным «Я». Роджерс выдвинул несколько предположений о развитии этих несоответствий. В частности, он полагал, что люди начинают функционировать более полно, если у них воспитывают безусловно позитивное отношение. Это значит, что они чувствуют, что их ценят родители и другие люди, несмотря на то что их чувства, отношения и поведение менее чем идеальны. Если родители предлагают только условно позитивное отношение, оценивая ребенка только когда он ведет себя, думает или чувствует правильно, «понятие о Я» у ребенка нарушается. Например, чувство конкуренции и враждебности к младшему брату или сестре естественно, но родители не разрешают их бить и обычно наказывают за такие действия. Этот опыт ребенок должен как-то интегрировать в свое «понятие о Я». Он может решить, что поступает плохо, и почувствовать стыд. Он может решить, что родители его не любят, и поэтому чувствовать себя отвергнутыми. Или он может отрицать свои чувства и решить, что он не хочет бить малыша. В каждом из этих отношений содержится искажение правды. Третью альтернативу ребенку легче всего принять, но, поступая так, он отрицает свои реальные чувства, которые затем становятся бессознательными. Чем больше человек вынужден отрицать свои собственные чувства и принимать ценности других, тем неудобнее он себя чувствует. В качестве наилучшего выхода для родителей Роджерс предложил признать чувства ребенка как они есть, но объяснить, почему битье неприемлемо.

Карл Роджерс первым стал применять Q-классификацию в качестве инструмента для изучения «понятия о Я». Q-набор, составленный Роджерсом, включает, например, такие утверждения: «Я удовлетворен собой», «У меня теплые эмоциональные отношения с другими», «Я не доверяю своим эмоциям». В процедуре Роджерса индивид сначала выполняет сортировку для себя, который есть на самом деле, — для реального «Я», затем для такого, каким он хотел бы быть, — идеального «Я». Корреляция между этими двумя сортировками показывает расхождение между реальным и идеальным «Я». Низкая или отрицательная корреляция соответствует большому расхождению «реальный—идеальный», означая чувство низкого самоуважения и невысокое личное достоинство.

Повторяя эту процедуру несколько раз в ходе терапии, Роджерс мог оценить эффективность терапии. В одном исследовании корреляция между реальной и идеальной классификацией индивидов, обращающихся за помощью, составляла в среднем 2,01 до терапии и 0,34 после нее. Корреляция у соответствующей контрольной группы, не проходившей терапию, не изменилась (Butler & Haigh, 1954). Другими словами, у этих индивидов терапия значительно сократила воспринимаемое расхождение между их реальным и идеальным «Я». Заметьте, что это могло произойти двумя путями: индивид мог изменить свое представление о реальном «Я», так что оно стало ближе к идеальному, или изменить представление об идеальном «Я», так чтобы оно стало более реалистичным. Терапия может вызывать оба эти типа изменений.

Абрахам Маслоу. Психология Абрахама Маслоу (1908-1970) перекликается с психологией Карла Роджерса по многим направлениям. Маслоу сначала увлекся бихевиоризмом и проводил исследования сексуальности и доминирования у приматов. Он уже отходил от бихевиоризма, когда родился его первый ребенок, после чего он заметил, что любой наблюдающий за ребенком бихевиористом быть не может. На него повлиял психоанализ, но со временем он стал критиковать его теорию мотивации и разработал свою собственную. В частности, он предложил иерархию потребностей, восходящую от основных биологических нужд к более сложным психологическим мотивам, которые обретают важность только после удовлетворения основных нужд (рис. 13.4). Потребности одного уровня должны быть хотя бы частично удовлетворены, прежде чем потребности следующего уровня станут существенно определять действия. Если пищу и безопасность получить трудно, то удовлетворение этих потребностей будет преобладать в действиях человека и более высокие мотивы не будут иметь большого значения. Только когда органические потребности можно удовлетворить легко, у индивида появится время и энергия для эстетических и интеллектуальных интересов. Художественные и научные инициативы не процветают в обществах, где люди вынуждены бороться за пищу, кров и безопасность. Наивысший мотив — самоактуализация — может быть реализован только после удовлетворения всех остальных потребностей.
7. Потребности самоактуализации: найти самореализацию и реализовать свой потенциал.

6. Эстетические потребности: симметрия, порядок, красота.

5. Когнитивные потребности: знать, понимать, исследовать.

4. Потребности самоуважения: достигать, быть компетентным, получать одобрение и признание.

3. Потребность в близости и любви: быть привязанным к другим, быть принятым, принадлежать кому-то.

2. Потребность в безопасности: чувствовать защищенность и безопасность.

1. Физиологические нужды: голод, жажда, и др.

Рис. 13.4. Иерархия потребностей по Маслоу. Потребности, находящиеся внизу иерархии, должны быть хотя бы частично удовлетворены, прежде чем потребности, расположенные в иерархии выше, станут существенными источниками мотивации (по: Maslow, 1970).
Маслоу решил изучать самоактуализаторов — мужчин и женщин, добившихся выдающегося использования своего потенциала. Он начал с изучения жизни выдающихся исторических фигур, таких как Спиноза, Томас Джефферсон, Авраам Линкольн, Джейн Аддамс, Альберт Эйнштейн и Элеонора Рузвельт. [Джефферсон Томас — третий президент Соединенных Штатов, основной автор Декларации независимости; Аддамс Джейн — американский общественный реформатор и пацифистка, лауреат Нобелевской премии мира за 1931 год (совместно с Николасом Мюрреем Батлером); Рузвельт Анна Элеонора — дипломат, гуманист, жена президента США Франклина Д. Рузвельта. — Прим. перев.] Таким образом он смог создать сводный портрет самоактуализатора. Отличительные характеристики таких людей перечислены в табл. 13.1 вместе с некоторыми видами поведения, которые, по мнению Маслоу, могли вести к самоактуализации.

<Рис. Альберт Эйнштейн и Элеонора Рузвельт принадлежали к числу людей, которых Маслоу относил к самоактуализаторам.>
Таблица 13.1. Самоактуализация
Характеристики самоактуализаторов

Продуктивно воспринимают реальность и способны устоять против неуверенности

Принимают себя и других такими, какие они есть

Непринужденны в мыслях и поведении

Сосредоточены на задачах, а не на себе

Имеют хорошее чувство юмора

Весьма творческие люди

Сопротивляются растворению в культуре, но и не ведут себя преднамеренно необычно

Озабочены благополучием человечества

Способны глубоко ценить основные ощущения жизни

Устанавливают глубокие, удовлетворяющие их межличностные отношения с немногими людьми

Способны объективно смотреть на жизнь

Ощущать жизнь как ребенок, с полным погружением и концентрацией

Пробовать что-то новое, а не идти по надежному и безопасному пути

Оценивая собственный опыт, прислушиваться к своим чувствам, а не к традициям, авторитету или мнению большинства

Быть честным, избегать претенциозности или заигрывания

Быть готовым к непопулярности, если взгляды не совпадают с мнением большинства

Брать на себя ответственность

Усердно работать, если решил взяться за дело

Стараться распознать свои безопасные ниши и иметь мужество отказаться от них

(В таблице перечислены личные качества, которые Маслоу считал характерными для самоактуализаторов, и виды поведения, которые он считал важными для самоактуализации (по: Maslow, 1967).)

Многие люди переживают преходящие моменты самоактуализации, которые Маслоу называл ощущениями пика. Ощущение пика характеризуется переживанием счастья и реализованности; это временное, спокойное, не обращенное на себя переживание совершенства и достигнутой цели. Ощущения пика могут происходить с разной интенсивностью и в разных контекстах: в творческой деятельности, при любовании природой, при близких отношениях с другими, родительских ощущениях, при эстетическом восприятии или участии в атлетических соревнованиях. Попросив многих студентов колледжей описать какие-либо ощущения, близкие к ощущению пика, Маслоу попытался резюмировать их ответы. Они говорили о целостности, совершенстве, живости, уникальности, легкости, самодостаточности и о ценности красоты, добра и правды.

Большинство психологов гуманистической ориентации не спорят с тем, что биологические переменные и факторы окружения могут влиять на поведение, но они подчеркивают собственную роль индивида в определении и создании своей судьбы и тем самым сглаживают детерминизм, характерный для других подходов. Люди в основном добры, стремятся к росту и самоактуализации. Они также могут меняться и активны. Гуманистическая психология задает особенно высокие критерии психического здоровья. Одного самоконтроля или адаптации окружению мало. Только об индивиде, развитие которого направлено на самоактуализацию, можно говорить, что он психически здоров. Иначе говоря, психическое здоровье — это процесс, а не конечное состояние.

У философских позиций есть и политический смысл. Ранее мы указывали, что философские положения бихевиоризма хорошо совместимы с американской идеологией. Его положение о том, что все люди созданы равными и их можно бесконечно изменять с помощью окружения, служит психологической основой для либеральных политических программ, стремящихся улучшить окружение тех, кто поставлен в невыгодные условия. Гуманистическая психология, напротив, оказывает поддержку значительно более радикальной политике. Все, что задерживает реализацию потенциала, все, что мешает любому человеческому существу стать всем, чем он или она хотят быть, — должно быть изменено. Если в 50-х годах женщины были счастливы и хорошо приспособлены к своим традиционным половым ролям, то это удовлетворяло критерию психического здоровья, установленному бихевиоризмом. Но с гуманистических позиций поручение всем женщинам одной и той же роли нежелательно — неважно, насколько эта роль подходит некоторым из них, — поскольку многим женщинам это мешает достичь своего потенциала. Неслучайно риторика либеральных движений — за освобождение женщин и за свободу сексуальных меньшинств — эхом вторит языку гуманистической психологии.
Оценка гуманистического подхода
Сосредоточившись на уникальном восприятии событий и их интерпретации индивидом, феноменологический подход возвращает категорию личного опыта в исследования личности. Теории Роджерса и Маслоу более других рассмотренных нами теорий сосредоточены на целостном, здоровом человеке и предлагают позитивный, оптимистический взгляд на личность человека. Кроме того, психологи феноменологической ориентации подчеркивают, что они изучают важные проблемы, даже если у них не всегда есть строгие методы их исследования. Здесь есть свой резон: исследование тривиальных проблем просто потому, что для этого есть удобный метод, мало что дает для развития психологической науки. Кроме того, психологи феноменологической ориентации с годами становились все изобретательнее в разработке новых методов оценки «понятия о Я» и проведении исследований, в которых индивид рассматривается как равный партнер. Тем не менее можно поставить и ставится под сомнение качество аргументов в поддержку гуманистических утверждений. Например, в какой степени характеристики самоактуализаторов являются следствием психологического процесса, называемого самоактуализацией, а в какой степени они просто отражают систему ценностей, разделяемую Роджерсом и Маслоу? Где, спрашивают они, доказательство существования иерархии потребностей, описанной Маслоу?

Гуманистические психологи уязвимы также для критики, являющейся зеркальным отражением той, которую они сами предъявляют в адрес Фрейда. Они критиковали Фрейда за попытку построить законченную теорию личности на основе наблюдений за невротиками. Но, замечают критики, Роджерс, Маслоу и Келли построили свои теории на наблюдениях за относительно здоровыми людьми (в основном студентами колледжей, в случае Роджерса и Келли). Соответственно, их теории лучше всего подходят для нормально функционирующих людей, имеющих роскошь позаботиться о потребностях, стоящих на вершине иерархии Маслоу. Возможность применения этих теорий к индивидам с серьезными расстройствами и к людям, поставленным в социально, культурно или экономически невыгодные условия, представляется менее очевидной.

И наконец, некоторые критиковали даже сами ценности, отстаиваемые теоретиками гуманистического направления. Многие наблюдатели полагают, что в Америке уж слишком одержимо интересуются индивидом и слишком мало — благосостоянием большого общества. Психология, поднимающая самореализацию и актуализацию индивида на вершину иерархии ценностей, слишком совместима с американской идеологией; некоторые критики даже полагают, что она дает психологическую «санкцию на эгоизм» (Wallach & Wallach, 1983). Хотя Маслоу упоминает интерес к благосостоянию человечества в качестве одной из характеристик самоактуализаторов (см. табл. 13.1) и некоторые самоактуализаторы, например Элеонора Рузвельт, явно обладают такой характеристикой, бросается в глаза ее отсутствие в иерархии потребностей.

Когнитивный подход
Сегодня большинство специалистов по психологии личности не станут заявлять о себе как о «чистых» приверженцах какого-либо одного из трех описанных выше подходов, а различия между этими подходами уже не являются столь резкими, как это было в прошлом. Причина в том, что большинство современных специалистов по теории личности наряду с представителями других разделов психологии стали более «когнитивными». Фактически большинство современных экспериментальных исследований по психологии личности отталкиваются от когнитивной базы. По сути своей когнитивный подход не является «философией» человеческой природы в том смысле, в каком таковой являются другие подходы; скорее это общий (универсальный) эмпирический подход, а также совокупность тем, связанных с переработкой людьми информации о себе и окружающем мире.

Для теоретика когнитивного подхода личностные различия являются следствием различий в том, каким образом индивидуумы психически репрезентируют информацию. Такие репрезентации носят название когнитивных структур. В данном разделе мы рассмотрим два типа когнитивных структур: личностные конструкты и схемы.

Вообще, Келли полагал, что индивида следует рассматривать как ученого, движимого интуицией. Как и представитель формальной науки, индивид наблюдает мир, формулирует и проверяет гипотезы о нем и строит о нем теории. Подобно изучающим их психологам, люди, будучи субъектами, также толкуют или абстрагируют поведение — классифицируют, интерпретируют, дают названия и судят о себе и своих мирах.

Подобно ученым, пытающимся прогнозировать события, люди хотят понять мир, с тем чтобы предсказывать то, что с ними произойдет. Келли утверждал, что каждый индивидуум использует уникальный набор личностных конструктов для интерпретации и предсказания событий. Эти конструкты, как правило, принимают форму «либо—либо»: новый знакомый либо дружелюбен, либо недоброжелателен; либо умен, либо глуп; либо весельчак, либо зануда и так далее. Однако два человека, познакомившиеся с одним и тем же индивидуумом, могут использовать различные конструкты при оценке этого индивидуума: тот, кто кажется дружелюбным и умным для одного человека, может показаться недружелюбным и глупым другому. Эти различия выражаются и в различном поведении: один человек может положительно реагировать на нового знакомого, тогда как другой будет его избегать. Эти поведенческие различия приводят и к различиям в личности.

<Рис. Согласно Келли, личностные конструкты принимают форму «либо—либо». Новый знакомый либо дружелюбен, либо холоден; либо умен, либо глуп; либо весел, либо скучен.>

Поскольку типичные тесты личностных качеств не удовлетворяли основному критерию Келли, согласно которому индивид должен оцениваться по своим собственным параметрам, он разработал свой тест для выявления у человека личностных конструктов — тест ролевых конструктов, или «реп-тест» (Role Construct Repertory Test, Rep Test). В этом тесте испытуемые заполняют матрицу, или сетку, наподобие показанной на рис. 13.5. В верхней части сетки перечислены люди, важные для данного индивида. Их может предложить тестирующий или сам испытуемый, но к ним относится «Я сам», а иногда — «Мое идеальное Я». В каждой строке сетки тестирующий обводит кружком три ячейки. Например, в первой строке сетки он обвел ячейки в колонках «Я сам», «Моя мать» и «Мой лучший друг». Испытуемого просят представить этих трех людей и поставить крестик в двух ячейках под названиями двух наиболее сходных между собой людей, но отличающихся от третьего человека. Как показано в первой строке, этот испытуемый (мужчина) считает, что наиболее схожи он сам и его мать. Затем его спрашивают: «В чем именно вы схожи с вашей матерью, но отличаетесь от своего лучшего друга?» В данном случае испытуемый указал, что и он, и его мать остроумны. Это описание называется его конструктом. Далее его спрашивают: «Чем ваш друг отличается от вас и вашей матери?» Он отвечает, что его друг без чувства юмора. Это описание называется контрастом. Таким образом, для данного испытуемого параметр остроумный—без чувства юмора является одним из личных конструктов, при помощи которого он интерпретирует или истолковывает свой мир межличностных отношений.

Эта процедура повторяется с несколькими другими триадами набора. Глядя на весь набор, исследователь или психотерапевт может выделить ряд тем, характеризующих представления индивида о мире. Например, у некоторых клиентов, прошедших эту процедуру, может обнаружиться, что они видят весь мир в авторитарном свете; при этом будут неоднократно появляться такие параметры, как сильный—слабый, могущественный—бессильный и т. п. Или может оказаться, что клиентка всегда сравнивает себя с мужчиной, заполняя графу «конструкт», а в графу «контраст» помещает остальных женщин.

Реп-тест — очень общая процедура и не ограничивается построением личности. Например, индивида могут попросить рассмотреть триады, связанные с ситуациями или событиями (какие две из них сходны между собой, но отличаются от третьей: сдача экзамена; поход на встречу с незнакомым человеком; встреча с пауком). Эта методика оказалась полезной и для исследования конструктов человека, и для целей консультирования. Есть даже специальные математические методы анализа такой матрицы и выделения структурных особенностей личностного конструкта, например, степени его когнитивной сложности.
Я-схемы
Схемы — это когнитивные структуры, с помощью которых мы воспринимаем, организуем, перерабатываем и используем информацию. Благодаря использованию схем у каждого индивидуума формируется система, позволяющая ему идентифицировать значимые для него компоненты окружения, игнорируя все остальные. Схемы также обеспечивают структуру, в рамках которой организуется и перерабатывается информация. Так, например, у большинства людей формируется материнская схема. Поэтому когда человека просят описать собственную мать, ему легко это сделать, поскольку соответствующая информация организована в виде строго упорядоченной когнитивной структуры. Естественно, проще описать собственную мать, чем, скажем, женщину, о которой вы слышали, но которую никогда не встречали.

Схемы относительно стабильны во времени, следствием чего является стабильность характерных для нас способов восприятия и использования информации. Поскольку схемы различаются от одного индивидуума к другому, люди перерабатывают одну и ту же информацию и соответственно ведут себя по-разному. Таким образом, схемы могут быть использованы для объяснения индивидуальных различий.

Вероятно, наиболее важной схемой является Я-схема, состоящая из «выводимых из предыдущего опыта когнитивных обобщений относительно самого себя, которые организуют и направляют процесс переработки информации, связанной с собственной личностью» (Markus, 1977, р. 64). Начиная с самого раннего возраста у каждого из нас формируются когнитивные репрезентации, говорящие нам о том, кем мы являемся. Образующаяся в результате Я-схема включает наиболее значимые для нас аспекты нашего поведения, оказывающие определяющее влияние на характерные для нас способы переработки информации и взаимодействия с окружающим миром. Например, два человека могут любить спортивный бег и литературу, но для одного из них поддержание физической формы будет являться важной составляющей его Я-схемы, тогда как в Я-схеме другого более важное место занимает начитанность. Поэтому первый из этих индивидуумов, вероятно, будет уделять больше времени бегу, чем чтению, а для второго будет верно обратное.

<Рис. Различиями в схемах «я» обусловлены различия в поведении. Лица, в чью схему «я» включено поддержание физической формы, с большей вероятностью будут регулярно делать зарядку.>

Ядро Я-схемы составляет базовая информация, включающая имя человека, его внешность и взаимоотношения со значимыми для него людьми. Однако с точки зрения индивидуальных различий более важными оказываются специфические характеристики Я-схемы (Markus & Sentis, 1982; Markus & Smith, 1981). Для индивидуума, в чьей Я-схеме центральное место занимают физические упражнения, эти упражнения становятся «частью его я» и соответственно занимают важное место в его типичном образе жизни. Для человека, который любит спортивный бег, но не рассматривает его как центральную часть своего Я, оказывается достаточным периодически совершать пробежки в ближайшем парке. Таким образом, различия в Я-схемах определяют различия в поведении.

Я-схемы не только направляют наше восприятие и переработку информации, но также обеспечивают для нас общую структуру ее организации и хранения. Как и в случае описанной выше материнской схемы, мы ожидаем, что люди смогут легче извлечь из памяти ту информацию, которая включена в хорошо развитую схему. С целью проверки данной гипотезы был проведен эксперимент, в котором студентам колледжа предъявлялась серия из 40 вопросов на видеоэкране (Rogers, Kuiper & Kirker, 1977). Участников просили ответить на каждый вопрос как можно более быстрым нажатием кнопки «да» или «нет». На тридцать из сорока вопросов можно было легко ответить без обращения к Я-схеме; в них спрашивалось, например, напечатано ли слово заглавными буквами, рифмуется ли оно с другим словом или имеет то же значение, что и другое слово. Оставшиеся 10 вопросов требовали от участников решить, описывает ли данное слово их самих; исследователи предполагали, что в этих случаях информация будет перерабатываться с участием Я-схемы.

Затем участников попросили вспомнить как можно больше из сорока предъявленных им слов. Результаты свидетельствовали о том, что когда участники отвечали на вопросы, касающиеся самих себя, они чаще оказывались в состоянии вспомнить эту информацию впоследствии. Исследователи пришли к выводу, что участники перерабатывали эту информацию посредством Я-схем. Поскольку информация, содержащаяся в Я-схеме, легко извлекается из памяти, слова, имеющие отношение к самому себе, запоминаются легче, чем слова, перерабатываемые другими способами.

В ходе дальнейших исследований, когда участников спрашивали, описывает ли предъявляемое слово экспериментатора (Kuiper & Rogers, 1979) или известную личность (Lord, 1980), они не могли вспомнить эти слова так же легко, как слова, описывающие их самих. Таким образом, можно сделать вывод, что благодаря более совершенной организации и доступности информации о самом себе информация, содержащаяся в Я-схеме, лучше извлекается из памяти, чем информация, переработанная другими способами (Karylowsky, 1990; Klein & Loftus, 1988; Klein, Loftus & Burton, 1989).
Теория гендерных схем, предложенная Сандрой Бем
Другая теория, основанная на концепции схем, была предложена Сандрой Бем. Данная теория рассматривает особенности половой принадлежности индивидуумов как основу их способа организации информации об окружающем мире.

В большинстве культур различия между мужчинами и женщинами являются фактором, оказывающим существенное влияние на организацию многих аспектов повседневной жизни. От мальчиков и девочек ожидается, что они не только овладеют навыками и формами поведения, соответствующими своим половым ролям, но и сформируют представления о мире и личностные характеристики, типичные для своего пола, — иными словами, приобретут мужской или женский тип личности, в соответствии с тем как они определяются в рамках данной культуры. В главе 3 мы говорили о том, что процесс, посредством которого общество приучает детей соответствовать социальным ожиданиям в отношении своего пола, называется половой (сексуальной) типизацией. Сандра Бем (Bem, 1981) высказала предположение, что помимо обучения специфическим понятиям и формам поведения, ассоциирующимся в данной культуре с представлениями о мужчинах или женщинах, ребенка также обучают воспринимать и организовывать информацию в соответствии с гендерными схемами — психическими структурами, организующими перцептуальный и концептуальный мир индивидуума в соответствии с гендерными категориями (мужчина—женщина, маскулинный—фемининный).

Согласно теории Бем, индивидуумы, испытавшие влияние половой типизации, используют гендерные схемы в большей степени, чем индивидуумы, не подверженные этому культурному процессу. Для выявления индивидуумов, для которых характерна половая типизация, Бем просила их оценить себя по ряду сексуально-типизированных черт личности. Индивидуумы, высоко оценивающие себя по типично маскулинным чертам (таким как «уверенный в себе», «независимый»), но низко по типично феминным чертам («сопереживающий», «нежный»), определялись как маскулинные; индивидуумы, для которых был характерен противоположный паттерн, определялись как феминные; а индивидуумы, описывающие себя как обладающие и маскулинными и феминными чертами, определялись как андрогинные (от греч. андро — «мужской» и гино — «женский»).

<Рис. Индивидуумы, описывающие себя как обладающих чертами, характерными и для мужчин и для женщин, получили название андрогинных.>

Была проведена серия исследований, в ходе которых было обнаружено, что индивидуумы, идентифицированные как андрогинные, проявляли и такие маскулинные черты, как независимость, и такие феминные черты, как заботливость, тогда как сексуально-типизированные индивидуумы (мужчины, обладающие маскулинными чертами, и женщины, обладающие феминными чертами), как правило, демонстрировали только формы поведения, характерные для своего пола (Bem, 1975; Bem, Martyna & Watson, 1976).

В ходе исследования, проведенного с целью выяснить, используют ли гендерные схемы при организации информации не сексуально-типизированные индивидуумы, участникам предъявлялся список слов, а впоследствии их просили вспомнить как можно большее число слов в любом порядке. Список включал имена собственные, названия животных, глаголы и названия предметов одежды. Имена собственные наполовину состояли из мужских имен, а наполовину из женских, и одна треть остальных слов списка рассматривалась экспертами как маскулинная (горилла, швырнуть, брюки), одна треть — как феминная (бабочка, краснеть, бикини) и одна треть как нейтральная (муравей, идти, свитер). Исследования, посвященные памяти, показывают, что если индивидуум кодирует некоторое количество слов согласно некой базовой схеме или ассоциативной сети, воспоминание одного из связанных со схемой слов увеличивает вероятность воспоминания и других. Соответственно, последовательность слов, которые вспомнил индивидуум, должна выявить «цепочки» или кластеры слов, связанных между собой в памяти благодаря схеме. Например, если участник исследования думает о названии животного, он или она, вероятно, подумает о других названиях животных. Обратите внимание, что участники эксперимента могли группировать слова либо по семантическим категориям (имена, животные, глаголы, одежда), либо в соответствии с их гендерными характеристиками.

Сексуально-типизированные участники использовали гендерную группировку значительно чаще, чем остальные участники. Например, если сексуально-типизированный индивидуум вспоминал слово «бабочка», он или она чаще вспоминал вслед за ним другое феминное слово, например «бикини», тогда как не сексуально-типизированные индивидуумы обычно вспоминали вслед за словом «бабочка» название другого животного. Таким образом, сексуально-типизированные участники с большей вероятностью связывали в памяти слова по гендерному принципу; как и предсказывала теория, они чаще использовали гендерные схемы при организации информации.

Имеются и другие источники, подтверждающие теорию гендерных схем. Например, сексуально-типизированные женщины используют феминные конструкты чаще, чем андрогинные женщины, распределяя людей по категориям при выполнении реп-теста (Rep Test, Tunnell, 1981). Сексуально-типизированные люди также склонны группировать высказывания по маскулинным и феминным категориям при описании самих себя (Larsen & Seidman, 1986). Сексуально-типизированные индивидуумы также более склонны представлять себе персонажей, о которых они читают, либо как мужчин, либо как женщин, даже когда их пол не имеет значения.
Оценка когнитивного подхода
Когнитивный подход имеет как сильные, так и слабые стороны. Один из позитивных аспектов этого подхода состоит в том, что он основан на эмпирических исследованиях. Приведенные выше описания психологических экспериментов являются свидетельством того, что многие когнитивные структуры стали предметом широкомасштабных исследований, проводимых в строго контролируемых лабораторных условиях. Другой сильной стороной когнитивной теории является то, что она не ограничивается теорией черт при объяснении личностных характеристик. Вместо простого выявления черт представители когнитивного подхода исследуют когнитивные структуры с целью объяснения индивидуальных различий в поведении.

С другой стороны, в адрес когнитивного подхода часто высказывается критическое замечание, указывающее на то, что этот подход использует неоднозначно определенные понятия. Трудно дать строгое определение того, что такое конструкт, или быть уверенным в том, что используется та или иная схема; кроме того, не вполне ясно, чем личностный конструкт отличается от схемы и каким образом любой из когнитивных конструктов связан с памятью и другими аспектами переработки информации. Более того, бихевиорист мог бы спросить, действительно ли необходимо прибегать к использованию этих конструктов. Возможно, феномен личности можно объяснить без обращения к когнитивным представлениям.

2. Согласно психоаналитической теории Фрейда, многие виды поведения, включая сны и оговорки, вызываются бессознательными мотивами. Личность в основном определяется биологическими потребностями в сексе и агрессии, а также переживаниями, возникающими в первые 5 лет жизни. Согласно фрейдовской теории строения личности, личность состоит из «оно», эго и суперэго, которые часто вступают в противоречие. «Оно» действует по принципу удовольствия, стремясь к немедленному удовлетворению биологических импульсов. Эго подчиняется принципу реальности, откладывая удовлетворение потребности до того момента, когда его можно будет достичь социально приемлемыми путями. Суперэго (совесть) навязывает индивиду моральные стандарты. У хорошо интегрированной личности эго сохраняет прочный, но гибкий контроль над «оно» и суперэго.

3. Согласно фрейдовской теории динамики личности, у каждого индивида имеется постоянное количество психической энергии (либидо). Если запрещенное действие или импульс подавляется, его энергия будет стремиться найти выход в какой-либо другой форме, такой как сны или невротические симптомы. Неприемлемые импульсы «оно» вызывают тревожность, которую можно снизить при помощи защитных механизмов.

4. Во фрейдовской теории развития личности полагается, что индивид проходит ряд стадий психосексуального развития (оральную, анальную, фаллическую) и должен разрешить эдипов конфликт, при котором маленький ребенок рассматривает родителя своего пола как соперника в привязанности к родителю противоположного пола. Фрейдовская теория тревожности и механизмов защиты лучше выдержала испытание временем, чем его теории строения личности и развития. Психоаналитическую теорию совершенствовали другие ученые — Юнг, Адлер, Хорни, Салливан, Фромм, Эриксон; все они придавали большее значение функциям эго и мотивам, а не сексу и агрессии.

5. Психоаналитическая теория впоследствии была модифицирована другими психологами, наиболее известными из которых являются Карл Юнг и Гарри Стек Салливан. Юнг выдвинул предположение, что помимо личного бессознательного, описанного Фрейдом, существует коллективное бессознательное, часть сознания, общая для всех людей. Салливан предположил, что реакции людей на ситуации межличностного общения приводят к развитию персонификаций — психических образов себя и других людей.

6. Психологи, придерживающиеся психоаналитической ориентации, иногда используют проективные тесты, такие как тест Роршаха или тематический апперцепционный тест (ТАТ). Поскольку тестовые стимулы неоднозначны, предполагается, что индивидуум проецирует свои личностные особенности на предъявляемые ему стимулы, тем самым раскрывая свои бессознательные желания и мотивы.

7. Теория социального научения — современный вариант бихевиористского подхода к личности. В ней предполагается, что межличностные различия являются следствием разного опыта научения, включающего, помимо непосредственного оперантного и классического обусловливания, научение через наблюдение. Теория социального научения, которая в последние десятилетия становится все более когнитивной, подчеркивает взаимное влияние внешних детерминант поведения (таких как вознаграждение и наказание) и внутренних детерминант (таких как убеждения, мысли и ожидания).

8. К числу наиболее известных представителей теории социального научения относятся Джулиан Роттер и Альберт Бандура. Роттер высказал предположение, что вероятность появления той или иной формы поведения определяется ожиданиями и ценностью подкрепления. Бандура разработал социально-когнитивную теорию, согласно которой отношения между средой и поведением носят взаимный характер.

9. Гуманистический подход, сосредоточенный на субъективном опыте индивидуума, был создан как альтернатива психоаналитическому и бихевиористскому подходам. Психологи гуманистического направления, такие как Карл Роджерс и Абрахам Маслоу, считают, что понятие человека о себе определяет его стремление к росту и самоактуализации.

10. Когнитивный подход к изучению личности основан на представлении о том, что источником различий в личности людей являются различия в психических репрезентациях информации у различных индивидуумов. Теория личностных конструктов, разработанная Джорджем Келли, уделяет основное внимание концептам, используемым людьми с целью интерпретации самих себя и своего социального окружения. Другие теоретики уделяют основное внимание схемам, когнитивным структурам, помогающим людям воспринимать, организовывать и сохранять информацию.

11. Большое количество исследований было посвящено изучению Я-схем, включающих наиболее важные для индивидуума аспекты индивидуального поведения. Эксперименты показывают, что люди воспринимают информацию с большей готовностью и сохраняют ее в памяти лучше, если она соответствует их Я-схемам. С теорией Я-схем связана теория гендерных схем, предложенная Сандрой Бем, согласно которой индивидуумы, ведущие себя типично для своего пола, используют гендерные схемы при восприятии и организации различного типа информации.
Ключевые термины
свободные ассоциации

сознательное

предсознательное

бессознательное

психологический детерминизм

оно (ид)

суперэго

вытеснение

проективный тест

актуализующая тенденция (тенденция к актуализации)

«я»

реальное «я»

безусловная позитивная оценка

иерархия потребностей

пиковый опыт (переживания)

личностные конструкты

схема

гендерная схема

2. Как можно убедиться при прочтении данной главы, ценность вклада Зигмунда Фрейда в психологию является предметом горячих дискуссий. Какова ваша оценка наследия Фрейда?

Наиболее важными с точки зрения личности являются такие нейротрансмиттеры, как норэпинефрин и допамин. Норэпинефрин оказывает влияние на частоту сердцебиения, кровяное давление и уровень энергии в организме. Люди с хронически повышенным уровнем норэпинефрина, как правило, более тревожны, зависимы и общительны (Gray, 1987), в то время как люди, характеризующиеся более низким уровнем этого нейротрансмиттера, менее заторможены и более импульсивны. Люди с хронически низким уровнем нейротрансмиттеров этого типа часто склонны к социальной изоляции и нонконформизму (Zuckerman, 1991).

Допамин участвует в контроле движений тела и функционировании систем мозга, ответственных за активность человека в отношении привлекающих его объектов и людей. Благодаря этому факту допамин считается связанным с общительностью и общим уровнем активности. Некоторые исследователи предполагают, что допамин также связан с экстраверсией и импульсивностью (Sacks, 1983; Zuckerman, 1991).

Другим важным нейротрансмиттером является серотонин, который, вероятно, участвует в процессе торможения импульсивного поведения, включая эмоциональные импульсы. Один автор высказывает предположение, что люди, отличающиеся исключительно низким уровнем серотонина, страдают «серотонинной недостаточностью» (Metzner, 1994). К числу симптомов этого нарушения относятся иррациональная раздражительность, гиперсенситивность к отвержению, пессимизм, хроническое беспокойство и страх перед совершением рискованных действий.

Широко распространенный антидепрессант прозак избирательно воздействует на уровень торможения серотонина; его действие приводит к повышению уровня серотонина. Согласно точке зрения Питера Крамера, автора книги «Послушайте прозак», этот препарат фактически наделяет людей новой личностью. Благодаря ему человек может перестать напрасно беспокоиться и неадекватно реагировать на пустяковые стрессы, приобретя тем самым более оптимистический взгляд на жизнь. Люди, принимающие прозак, нередко сообщают, что они чувствуют себя «более полноценными людьми», которые успевают делать больше дел и пользуются большим успехом у лиц противоположного пола.

Успех препарата прозак явился поводом для рассуждений о том, что человеческая личность фактически определяется присутствием либо отсутствием тех или иных химических соединений в мозге. Следует отметить, однако, что прозак не оказывает воздействия на людей с нормальным уровнем серотонина (Metzner, 1994). Более того, прозак и другие препараты, регулирующие уровень серотонина, оказывают совершенно различное действие на разных индивидуумов; далеко не у всех людей, принимающих эти лекарства, гарантированно сформируется новая личность в желательном направлении. Таким образом, хотя можно считать установленным, что нейротрансмиттеры оказывают влияние на личность, ученые не располагают достаточными свидетельствами того, что нейротрансмиттеры ответственны за формирование личности.

---

Современные голоса в психологии

Фрейд все еще жив?
Идеи фрейда живут и процветают

Джоуэл Уайнбергер, Университет Адельфи

Но умерли ли идеи Фрейда? Определенно нет. Они прочно вошли в нашу жизнь. Они стали частью нашей культуры и изменили ее. Вспомните термины «подсознание», «эго», «суперэго», «фрейдистская оговорка» и т. д. Теперь есть писатели-психоаналитики, историки-психоаналитики, психиатры-психоаналитики и, разумеется, психологи-психоаналитики. Вопрос, мне кажется, состоит в том, имеют ли ценность идеи Фрейда. На мой взгляд, одни имеют, а другие — нет. Многие из них являются очень важными, даже основополагающими для современной психологии. По-моему, задача состоит в том, чтобы определить, какие из его идей сохранили свою значимость. И я постараюсь решить эту задачу.

Возьмем некоторые основополагающие идеи Фрейда и посмотрим, как они соотносятся с современной психологией. Фрейд считал, что все человеческие побуждения имеют биологические источники, а именно половое влечение и агрессивность. В настоящее время существует область психологии, называемая эволюционной психологией (Buss, 1994); есть также социальная биология (Wilson, 1975) и этология (Hinde, 1982). Все эти науки отстаивают важность биологических факторов в нашем поведении. И все они имеют данные в поддержку этого утверждения. Этот аспект учения Фрейда определенно не умер. А как насчет важности полового влечения и агрессии? Достаточно посмотреть современный фильм или телешоу, почитать бестселлер. Что мы видим? Секс и насилие. Создается впечатление, что издатели и голливудские режиссеры сплошь фрейдисты, так же как и потребители их продукции.

Во времена Фрейда вызывала горячие споры идея о том, что дети испытывают сексуальное влечение. Теперь это — общепринятый факт.

Психоаналитики упорно не соглашались с тем, что наиболее важный фактор, влияющий на эффективность психотерапии, — это отношения в семье пациента. Долгие годы это не принималось, особенно бихевиористами (Emmelkamp, 1994). Теперь хорошо известно, что от этого в большой степени зависит успех лечения (Weinberger, 1996). Уже не подвергается сомнению и то, что в нашем мозге хранится информация о взаимоотношениях в раннем возрасте, и на этой идее были основаны теория отношений (одно из направлений психоанализа) и теория привязанности (детище психоаналитика Джона Боулби).

Самая важная мысль, приписываемая Фрейду, — идея о важности процессов, проходящих в подсознании. По мнению Фрейда, мы чаще всего не отдаем себе отчета в своих действиях. Долгое время традиционная психология отрицала это утверждение. Теперь она изменила свое отношение. Современные ученые считают, что подсознание определяет большую часть нашего поведения. Споры вокруг процессов в подсознании привели к тому, что были проведены исследования в области психологии (Baars, 1988), социальной психологии (Bargh, 1997), памяти (Graf & Masson, 1993) и т. д. Сейчас это — основополагающая идея психологии. Более частные идеи Фрейда, например понятие о защитной реакции, также получили практическое подтверждение (Shedler, Mayman & Manis, 1993; D. Weinberger, 1990). To же самое справедливо и в отношении его идей о подсознательных фантазиях (Siegel & Weinberger, 1997). Проводятся также исследования с целью проверки концепции Фрейда о переносе (Andersen & Glassman, 1996; Grits-Ghristoph, Cooper & Luborsky, 1990).

Конечно, многие утверждения Фрейда были опровергнуты на практике и признаны ошибочными. Идеи какого мыслителя могли бы прожить 60 лет, не претерпев изменений? Иначе говоря, идеи Фрейда не только живут, но и развиваются. Следовало бы проверить на практике как можно больше из них. Любые утверждения о том, что все учение Фрейда следует отвергнуть по той причине, что некоторые его выводы оказались ошибочными, просто смешны. Это все равно что вместе с водой выплеснуть ребенка. И к тому же Фрейда так приятно читать!
Вклад фрейда в психологию - мертвый балласт

Джон Ф. Килстром, Калифорнийский университет, Беркли

Фрейд внес изменения и в наш лексикон, с помощью которого мы познаем себя и окружающих. Вы знали, что такое ид и суперэго, зависть к пенису и фаллические символы, кастрационный и эдипов комплексы еще до того, как открыли эту книгу. В обычном понимании психотерапия отождествляется с психоанализом. Теория Фрейда, которая уделяет особое внимание случаям, допускающим двоякое толкование, основана на «постмодернистском» подходе к научному критицизму, частью которого является выявление и объяснение противоречий. Фрейд, как никто другой, оказал глубокое влияние на современную культуру.

Влияние Фрейда на культуру основано, по меньшей мере косвенно, на предположении, что его теория имеет научную ценность. Но с научной точки зрения, классический фрейдистский психоанализ мертв и как теория психики, и как метод психотерапии (Crews, 1998; Macmillan, 1996). Ни одно предположение теории психоанализа, например, идеи о том, что развитие проходит оральную, анальную, фаллическую и генитальную стадии, или о том, что мальчики испытывают половое влечение к своим матерям и ненависть и страх по отношению к отцам, не подтверждается на практике. Нет эмпирических доказательств, что психоанализ более эффективен, чем другие методы психотерапии, такие как систематическая десенситизация или аутогенная тренировка. Также не доказано, что психоанализ достигает результатов с помощью именно тех механизмов, которые предсказывались теорией, например с помощью переноса и катарсиса.

Фрейд жил в особый период времени, и можно утверждать, что его теория была правильной в отношении европейской культуры того момента, даже если теперь она таковой не является. Однако недавно проведенный исторический анализ показал, что фактический материал, который Фрейд использовал в качестве доказательства своих теорий подсознательного конфликта и детской сексуальности, систематически искажался, а имеющиеся в его распоряжении научные данные ошибочно истолковывались или были представлены в ложном свете. Теории Фрейда — это не только продукт своего времени: они были ошибочны, даже когда автор впервые публиковал их.

Дрю Уэстен (Westen, 1988), психолог из Гарвардской медицинской школы, согласен, что теории Фрейда давно устарели и вышли из употребления, но утверждает, что его научное наследство живет в ряде теоретических предположений, которые в настоящее время широко признаны учеными: существование подсознательных психических процессов; важность конфликтов и амбивалентного поведения; наличие стадий психического развития; утверждение о том, что индивидуальность взрослого человека закладывается в детстве; влияние ментальных представлений на социальное поведение. Однако некоторые из его предположений весьма сомнительны. Например, нет доказательств того, что детские переживания оказывают существенное влияние на формирование личности. И что еще важнее, Уэстен обходит стороной вопрос о том, правильна ли точка зрения Фрейда на этот счет. Одно дело утверждать, что подсознательные побуждения оказывают большое влияние на поведение, и совсем другое — заявлять, что каждая наша мысль и любой поступок определяются сдерживаемыми сексуальными или агрессивными побуждениями, что ребенок испытывает половое влечению к родителю противоположного пола и что мальчики враждебно относятся к своим отцам, которых ревнуют к матерям. Так считал Фрейд, и теперь мы можем сказать, что Фрейд был не прав в каждом из этих утверждений. Например, лабораторные опыты показали, что процессы, происходящие в подсознании, не имеют ничего общего с теми процессами, которые описывает теория психоанализа (Kihistrom, 1998).

Уэстен также утверждает, что теория психоанализа со времен Фрейда претерпела значительные изменения и что, следовательно, несправедливо тесно связывать психоанализ со взглядами Фрейда на подавляемые, детские, сексуальные или агрессивные побуждения. Но опять-таки это утверждение не является ответом на вопрос, верна ли теория Фрейда. Более того, вопрос о том, действительно ли все эти «неофрейдистские» теории более правильны, чем классическая теория Фрейда, остается открытым. Например, все еще не ясно, является ли теория стадий психологического развития Эрика Эриксона более обоснованной, чем соответствующая теория Фрейда.

Несмотря на то что Фрейд оказал значительное влияние на культуру XX века, его вклад в психологию — не более чем мертвый балласт. Те общие вопросы, о которых пишет Уэстен, обсуждались и до Фрейда или, напротив, были сформулированы совсем недавно, независимо от него. В лучшем случае Фрейд представляет интерес для психологов только как историческая фигура. Возможно, у него был талант писателя, а не ученого.

---