Христиания (Осло), Пятый доклад, 6 Октября 1913

Христиания (Осло), Пятый доклад, 6 Октября 1913

Вчера могли мы бросить взор на жизнь Иисуса из Назарета во время, которое протекло для него приблизительно с его двенадцатого жизненного года вплоть до примерно к концу его двадцатых годов. Из того, что мне позволено было рассказать, могли вы конечно иметь ощущение, что разигралось нечто глубоко значимое для Души Иисуса из Назарета в это время, глубоко значимое однако также для целой эволюции человечества. Ибо вы ведь конечно из осново-ощущения, которое вы себе могли образовать через ваше Духовно-научное изучение, знаете, что все взаимо-зависит в эволюции человечества и что некое, так значимое событие с неким человеком, в чью Душу ввигрывается так много, так бесконечно много из дел целого человечества, равно также есть значимо для целой эволюции человечества. Мы учимся то, чем стало событие Голгофы для эволюции человечества, в различнейших способах узнавать. В этом цикле докладов дело идет о том, чтобы научиться узнавать это через рассмотрение самого Христоса Иисуса-Жизни. И так обращаем мы взор, который мы вчера направили на характерный временной промежуток, который лежит между двенадцатым годом и Иоанново-Крещением, сегодня еще раз на Душу Иисуса из Назарета и спрашиваем нас: Что могло все-возможное жить в этой Душе, после того, как значимые события разигрались вплоть до внутрь в двадцать восьмой, двадцать девятый год, о которых я вчера говорил.

In dem nicht waltet der Himmel Wille

In dem der Mensch sich schied von Eurem Reich
Und vergaЯ Euren Namen
Ihr Vдter in Himmeln.
И все великое также Митрас-служения ожило с ними в его Душе и представлялось ему как через внутреннюю гениальность. Много говорил он со своей матерью о величии и глории (Glorie) древнего Иудаизма. Много говорил он о том, что жило в древних Мистериях народов, как совместно сливались отдельные Мистерии-служения Передней Азии и Южной Европы в этом Митрас-служении. Но одновременно носил он в своей Душе страшное ощущение: как мало-по-малу это служение изменялось и приходило под демонические власти, которые он сам пережил приблизительно в своем двадцать четвертом жизненном году. Пришло ему все в чувство, что он тогда пережил. И здесь являлось ему древнее Заратустра-Учение как нечто, для чего люди сегодняшнего времени не являются воспринимающими. И под этим впечатлением говорил он своей матери второе значимое слово: Когда также обновленными стали бы все древние Мистерии и культы и все то вливалось бы, что однажды было великим в Мистериях Язычества, люди чтобы это внимать, не есть более здесь! Все это есть бесполезно. И выходил бы я и возвещал бы людям то, что я как измененный голос Батх-Кол слышал, делал бы я возвещение тайны, почему люди в своей физической жизни не могут более жить в сообществе с Мистериями, или возвещал бы я древнюю Солнце-мудрость Заратустры, сегодня не есть люди здесь, которые это бы поняли. Сегодня все это в людях обернулось бы в демоническую сущность, ибо это звучало бы так в человеческих Душах, что уши не есть здесь, чтобы такое понимать! Люди прекратили мочь слышать то, что однажды было возвещаемо и слышимо.
Ибо знал теперь Иисус из Назарета, что то, что он тогда слышал как измененный голос Батх-Кол, который ему воззвал слова: "Аминь, царят Лукавые" - было неким пра-древним святым учением, было некой все-царящей молитвой в Мистериях, которой молились в Мистериях-местах, что сегодня было забыто. Он знал теперь, что то, что ему было дано, было неким указанием на древнюю Мистерию-мудрость, которая нашла на него, как он был отрешенным у языческого алтаря. Но он видел одновременно и выразил это также в том разговоре, что не существует никакая возможность это сегодня опять-таки принести к пониманию.
И затем вел он этот разговор с матерью дальше и говорил о том, что он в кругу Ессеев принял в себя. Он говорил о красоте, величии и глории учения Ессеев, вспоминая большую мягкость и кротость Ессеев. Затем сказал он третье значимое слово, которое ему взошло в его визионарном разговоре с Буддой: Не могут все-же все люди стать Ессееями! Как прав был все-же Хиллел, как он говорил слова: Не обособляй себя от совокупности, но свершай и действуй в совокупности, неси свою Любовь к твоим собратьям-людям (Nebenmenschen) ибо когда ты есть один, что есть ты тогда? Так делают это, однако, Ессеи; они обособляют себя, они оттягивают себя со своим святым жизне-поведением назад и приносят через это несчастье над другими людьми. Ибо люди должны через это быть несчастными, что они себя от них обособляют. - И затем сказал он матери значимейшее слово, тем что он рассказал ей переживание, которое я вчера оговаривал: Как я однажды после некого интимного, важнейшего разговора с Ессееями уходил прочь, здесь увидел я у главных ворот, как Люцифер и Ариман убегали оттуда. С того времени, дорогая мать, знаю я, что Ессеи через свой способ жизни, через свое тайное учение сами себя от них защищают, так что Люцифер и Ариман должны от их ворот убегать. Но они посылают через это Люцифера и Аримана прочь от себя к другим людям. Ессеи становятся счастливыми в своих Душах за счет других людей; он становятся счастливыми, потому что они себя сами спасают от Люцифера и Аримана! Да, некая возможность не существует, чтобы восходить туда, где объединяют себя с Божественно-Духовным, но только отдельные могут это достигать за счет большого множества-толпы. Он знал теперь: Ни Иудейским, ни Языческим способом, ни Ессеевским способом не принести всеобщему человечеству взаимосвязь с Божественно-Духовным миром.
Это слово вбивалось устрашающе в Душу любящей матери. Он был во время этого целого разговора объединен с ней, как одно с ней. Целая Душа, целое Я Иисуса из Назарета располагались в этих словах. И здесь хотел бы я обратиться к некой тайне, которая имело место до Иоанново-Крещения в этом разговоре с матерью: Нечто перешло из Иисуса к этой матери. Не только в словах высвободилось в борьбе это все из его Души, но потому что он так тесно был с ней объединен со своего двенадцатого года, перешла с его словами его целая сущность к ней, и он стал теперь таким, что он как вышел из себя, как если у него его Я ушло прочь. Мать, однако, имела некое новое Я, которое погрузилось в нее. И после-исследуют, пытаются выведать, что здесь произошло, то устанавливается следующее достопримечательное.
Целая страшная боль, страшное страдание Иисуса, которое высвободилось в борьбе, излились в Душу матери и она чувствовала себя как одно с ним. Иисус, однако, чувствовал, как если все, что с его двенадцатого года жило в нем, ушло якобы прочь во время этого разговора. Чем больше он об этом говорил, тем больше становилась мать наполненной всей мудростью, которая в нем жила. И все переживания, которые с его двенадцатого года жили в нем, они оживали теперь в Душе любящей матери! Но из него были они как исчезнувшими прочь; он как вложил в Душу, в сердце матери то, что он сам пережил со своего двенадцатого года. Через это превратилась Душа матери.
Как превращенной был он с того разговора, так превращенным, что братья или сводные братья и другие родственники, которые были в его окружении, получили мнение, он якобы потерял рассудок. Как жалко, говорили они, он знал так много; он был ведь всегда очень молчаливым, теперь, однако, он полностью сошел с ума, теперь он потерял рассудок! - Его рассматривали как некого потерянного. Он действительно бродил также днями как сновидчески в доме вокруг. Заратустра-Я было равно при том, чтобы покинуть это тело Иисуса из Назарета и перейти в Духовный мир. И как последнее решение вырвалось из него: Как через некое побуждение, как через некую необходимость гонимый, двинулся он спустя несколько дней, как механически из дома прочь, к ему уже известному Иоанну Крестителю, чтобы получить от него Крещение.
И тогда имело место событие, которое я часто описывал как Иоанново-Крещение в Иордане: Христос-Существо погрузилось вниз в его тело.
Такими были процессы. Иисус был теперь проникнут Христос-Существом. С того разговора со своей матерью отступило Я Заратустры и то, что было прежде, что он был вплоть до к двенадцатому году, это было опять-таки здесь, только выросшим, ставшим еще больше. И внутрь, в его тело, которое теперь носило в себе только бесконечную глубину душевности, в чувство быть открытым для бесконечных широт, погрузился Христос. Иисус был теперь проникнут Христосом; мать, однако, получила также некое новое Я, которое погрузилось в нее; она стала некой новой личностью.
Представляется Духовному исследователю следующее: В тот самый момент, как это Крещение в Иордане свершилось, чувствовала также мать нечто, как конец ее превращения. Она чувствовала - она была тогда в сорок пятом, в сорок шестом жизненном году - она чувствовала себя как за один раз проникнутой Душой той матери, которая была мать Иисус-мальчика, который в своем двенадцатом году принял Заратустра-Я и которая умерла. Так, как Христос-Дух снизошел на Иисуса из Назарета, так снизошел Дух другой матери, которая тем временем пребывала в Духовном мире на сводную мать, с которой Иисус имел тот разговор. Она чувствовала себя с тех пор как та юная мать, которая однажды родила Лука-Иисус-мальчика.
Представим мы себе правильным способом то, что это есть за значимое событие! Попытаемся мы это чувствовать, но также чувствовать, что теперь на Земле жила совсем особая сущность: Христос-Существо в неком человеческом теле, некое существо, которое еще не жило в неком человеческом теле, которое прежде было только в Духовных царствах, которое прежде не имело никакой Земной жизни, которое знало Духовные миры, не Земной мир! Из Земного мира проведало это существо только то, что было как бы сохранено в трех телах, в физическом теле, в эфирном теле, в астральном теле Иисуса из Назарета. Оно погрузилось вниз в эти три тела, какими они стали под влиянием тридцатилетней жизни, это я ведь излагал. Так переживало это Христос-Существо совсем непредвзято то, что оно переживало сначала на Земле.
Это Христос-Существо было сначало приведено - это показывает нам также Акаша-Хроника Пятого Евангелия - в уединение. Иисус из Назарета, в чьем теле было Христос-Существо, ведь отдал все, что ему раньше соединяло с остальным Миром. Христос-Существо именно пришло на Землю. Сначала привлекалось это Христос-Существо к тому, что через впечатления тела, которые как оставались в памяти, вкопали себя наисильнейше в астральном теле. Как бы сказало себе Христос-Существо: Да, это есть тело, которое переживало убегающих Аримана и Люцифера, которое ощущало, что стремящиеся Ессеи Аримана и Люцифера толкают к другим людям. - К ним чувствало Христос себя привлекаемым, к Ариману и Люциферу, ибо он сказал себе: Это есть Духовные сущности, с которыми люди на Земле должны бороться. - Так втянулось это Христос-Существо, которое в первый раз обитало в неком человеческом теле, в неком Земном теле, сначала в борьбу с Люцифером и Ариманом в уединение пустыни.
Я верю, что сцена искушения так, как я ее теперь расскажу, насквозь правильна. Но это есть очень тяжело, такие вещи читать в Акаша-Хронике. Поэтому замечу я подчеркнуто, что одно или другое незначительно могло бы быть модифицировано при неком дальнейшем оккультном расследовании. Но сущностное есть уже здесь и это сущностное имею я вам рассказать. Сцена искушения стоит ведь в других Евангелиях. Но таковые рассказывают с различных сторон. Это я часто выдвигал. Я старался эту сцену искушения так завоевать, как она действительно была и я хотел бы рассказать непредвзято, как она действительно была.
Сначала встретило Христос-Существо в теле Иисуса из Назарета в уединении Люцифера, Люцифер, как он царит и действует и подходит к людям искушающе, если они себя переоценивают, если они имеют слишком мало само-познания и смирения. Подступать к ложной гордости, высокомерию, к само-возвеличению людей: это Люцифер будет ведь всегда пытаться. Теперь выступил Люцифер Христосу Иисусу напротив и сказал ему приблизительно слова, которые ведь также в других Евангелиях стоят: Посмотри на меня! Другие царства, в которые установлен человек, которые основаны другими Богами и Духами, они стары. Я однако желаю основать новое царство; я отвязал себя от Миро-порядка; я дам тебе все, что есть при красоте и великолепии в старых царствах, если ты вступишь в мое царство. Но обособить должен ты себя от других Богов и меня признать! - И всю красоту и великолепие Люциферического мира излагал Люцифер, все, что должно бы говорить к человеческой Душе, если она также имеет только немного высокомерия в себе. Но Христос-Существо пришло равно из Духовных миров; оно знало кто Люцифер есть и какова есть взаимосвязь Души к Богам, которая не желает быть соблазненной на Земле Люцифером. Христос-Существо не знало хотя ничего из Люциферического соблазна в Мире, из которого оно пришло; оно знало однако, как служат Богам, и оно было так сильно, чтобы отвергнуть назад Люцира.
Здесь сделал Люцифер вторую атаку, но теперь достал он себе Аримана к своей поддержке, и они говорили теперь оба к Христосу. Один желал раздразнить его высокомерие: Люцифер; другой желал говорить к его страху: Ариман. Через это пришло к состоянию то, что ему один говорил: Через мою Духовность, через то, что я тебе могу дать, если ты меня признаешь, не будешь ты нуждаться того, чего ты теперь нуждаешься, потому что ты как Христос выступаешь в неком физическом теле. Это физическое тело подчиняет тебя, ты должен в нем признать закон тяжести. Оно препятствует тебе преступить закон тяжести, я однако возвышу тебя над законами тяжести. Если ты меня признаешь, я отменю следствия падения и с тобой ничего не случится. Брось себя вниз с кромки-стены (Zinne)! Стоит ведь написанно: Я прикажу Ангелам, чтобы они тебя оберегали, чтобы ты твоей ногой не преткнулся на камень. - Ариман, который желал дейстовать на его страх, говорил: Я оберегу тебя от страха! Брось себя вниз!
И оба напирали на него. Но так как оба на него обрушивались и как бы в своем натиске удерживали весы, мог он себя от них спасти. И он нашел силу, которую человек должен найти на Земле, чтобы возвысить себя над Люцифером и Ариманом.
Здесь сказал Ариман: Люцифер, я могу не нуждаться в тебе, ты сдерживаешь меня только, ты мою силу не умножил, но уменьшил, я буду один его искушать. Ты воспрепятствовал, чтобы эта Душа нам подпадает. - Здесь отослал Ариман Люцифера прочь и сделал последнюю атаку, как он один был и он сказал то, что ведь отзвучивается в Матфея-Евангелии: Если ты желаешь тебе восхвалить Божественные силы, тогда сделай минеральное хлебом, или как это стоит в Евангелии: Сделай камни хлебом! - Здесь сказало Христос-Существо Ариману: Люди живут не хлебом единственно, но тем, что как Духовное приходит с Духовных миров. - Это знало Христос-Существо наилучше, ибо оно ведь равно только снизошло с Духовных миров. Здесь отвечал Ариман: Вполне, можешь ты быть прав. Но что ты есть прав и насколько ты прав, это не может собственно мне препятствовать, чтобы удерживать тебя в неком известном способе. Ты знаешь только, что Дух делает, который снизошел с высот. Ты не был однако еще в человеческом Мире. Здесь внизу в человеческом Мире существуют еще совсем другие люди, которые истинно имеют необходимым, чтобы делать камни хлебом, которым невозможно мочь питать себя только Духом.
Это был момент, где Ариман Христосу говорил нечто, что хотя на Земле можно знать, что однако Бог, который равно только вступил на Землю, еще не мог знать. Он не знал, что это внизу на Земле есть необходимо, минеральное, металл делать деньгами, с тем чтобы люди имели хлеб. Здесь сказал Ариман, что бедные люди здесь внизу на Земле вынуждены, чтобы питать себя с деньгами. Это был пункт, при котором Ариман еще имел власть. И я буду - сказал Ариман - эту власть использовать!
Это есть действительное представление истории искушения. Был итак оставлен некий остаток при искушении. Не окончательно были решены вопросы; вполне вопросы Люцифера, но не вопросы Аримана. Чтобы таковые решить, было еще нечто другое необходимо.
Как Христос Иисус покинул уединение, здесь чувствовал он себя выступившим над всем тем, что он пережил и выучил со своего двенадцатого года; он чувствовал Христос-Дух связанным с тем, что в нем жило до его двенадцатого года. Он чувствовал себя собственно со всем тем, что стало древним и иссохнувшим в становлении человечества, более не связанным. Сам язык, которым говорили в его окружении, стал ему безразличным и сначала молчал он также. Он странствовал вокруг Назарета и еще дальше вне, все дальше и дальше. Он посещал многие те места, которые он уже как Иисус из Назарета касался и здесь показывало себя нечто наивысочайше своеобразное. Я прошу вполне обратить внимание, я рассказываю истории Пятого Евангелия и это ни к чему бы ни годилось, если кто-нибудь одновременно желал бы выискивать противоречия между этим и другими четырьмя Евангелиями. Я рассказываю так, как стоят вещи в Пятом Евангелии.
В верной молчаливости, как ничего не имея общего с окружением, странстововал сначала Христос Иисус от крова к крову, везде работая у людей и с людьми. И глубокое впечатление оставляло на него то, что он переживал с высказыванием Аримана о хлебе. Везде находил он людей, у которых он уже раньше работал. Люди распознавали его опять и он находил среди этих людей действительно народ, тех, у которых Ариман должен иметь допуск, потому что они имели необходимым, чтобы делать камни, минеральное хлебом или, что то же самое есть, деньги, металл делать хлебом. У тех, которые рассматривали Хиллел-а или другие нравственные высказывания, не нуждался он ведь заворачивать. Но у тех, которых другие Евангелия называют мытари (Zцllner) и грешники (Sьnder), заворачивал он, ибо это были те, которые были вынуждены, делать камни хлебом. Особенно у таковых ходил он много вокруг.
Но теперь наступало своеобразное: Многие из этих людей знали его уже из времени до его тридцатого года, так как он уже один, два или три раза как Иисус из Назарета у них был. Тогда научились они узнавать его мягкую, любезную, мудрую сущность. Ибо такая великая боль, такое глубокое страдание, которые он пережил со своего двенадцатого года, превратились окончательно в волшебную силу Любви, которая в каждом слове так проистекала, как если в его словах царила еще некая полно-таинственная сила, которая изливалась над вокруг-стоящими. Куда он приходил, везде, в каждом доме, в каждом крове, был он глубоко любим. И эта Любовь оставалась, когда он опять-таки покидал дома и шел дальше.
Много говорили в этих домах о любезном человеке, Иисусе из Назарета, который странствовал через эти дома, эти места. И как через воздействие Космической закономерности свершалось следующее. Я рассказываю здесь сцены, которые повторялись многочисленно и которые нам ясновидческое исследование может часто и часто показывать. Здесь был он в семьях, у которых Иисус из Назарета работал, которые после работы сидели совместо и охотно говорили, когда Солнце заходило, как еще в настоящее время! Здесь говорили они о любезном человеке, который как Иисус из Назарета у них был. Многое рассказывали они о его Любви и мягкости, многое об их красивых, теплых ощущениях, которые проходили через их Души, когда этот человек жил под их крышей. И здесь свершалось - это было некое после-действие той Любви, которая здесь проистекала - в некоторых этих домах, когда они так часами говорили об этом Духе, что в комнату вступал как неком общем видении для всех членов семьи, образ этого Иисуса из Назарета. Да, он посещал их в Духе или, также, они создавали себе его Духовный образ.
Теперь можете вы себе помыслить, как это ощущалось в таких семьях, когда он являлся им в общем видении и что это означало для них, когда он теперь опять приходил, после Иоанново-Крещения в Иордане и они опять узнававли его внешность, только его глаза стали светлее. Они видели просветленный лик, который однажды они так охотно видели, этого целого человека, которого они в Духе видели у себя сидящим. Что здесь необычного свершалось в таких семьях, что здесь свершалось у грешников и мытарей, которые из-за своей Кармы обложены, мучимы были, которые здесь больны и обременены и одержимы были, как эти люди это опять-возвращение ощущали, это можем мы себе вполне помыслить!
Теперь показывала себя превращенная природа Иисуса; показывало себя особенно у таких людей то, что стало из Иисуса из Назарета через вселение Христоса. Раньше ощущали они только его Любовь, доброту и мягкость, так что они позднее имели видение от него; теперь, однако, исходило из него нечто, как некая волшебная сила! Чувстовали они себя раньше только утешенными через его присутствие, так чувствовали они теперь исцеленными через него. И они шли к своим соседям, брали их сюда, когда они равно также были обременены и мучимы демоническими властями и приводили их к Иисусу Христосу. И так свершалось, что Христос Иисус, после того, как он победил Люцифера и только оставил некое жало от Аримана, у людей, которые были под господством Аримана, мог задействовать то, что всегда излагается в Библии как изгонение демонов и исцеление больных. Многие из тех демонов, которых он видел, как он лежал как мертвый на языческом алтаре, отступали теперь от людей, когда он как Христос Иисус выступал напротив людям. Ибо так, как Люцифер и Ариман видели в нем своего противника, так видели также демоны в нем своего противника. И как он так проходил через страну, здесь должен был он через поведение демонов в человеческих Душах часто и часто думать тогда, как он там лежал у древнего жертвенного алтаря, где Боги были демонами и где он не мог исполнить служение. Он должен был вспоминать Батх-Кол, который возвестил ему древнюю Мистерию-молитву, о которой я вам говорил. И особенно приходили ему все опять и опять в чувство средние строки этой молитвы: "Переживаются в ежедневном хлебе (Erlebet im tдglichen Brote)." - Теперь видел он это: Люди у которых он заворачивал должны были делать камни хлебом. Он видел: Среди этих людей, у которых он так жил, были многие, которые должны были жить только единственно хлебом. И слово из той пра-языческой молитвы: "Переживаются в ежедневном хлебе", погрузилось глубоко в его Душу. Он чувствовал целое втелеснивание человека в физический Мир. Он чувствовал, что в эволюции человечества из-за этой необходимости зашло так далеко, что через это физическое втелеснивание люди могли забыть имена отцов в Небесах, имена Духов высших Иерархий. И он чувствовал, как теперь не было никаких людей больше здесь, которые могли слышать голоса древних пророков и послание Заратустра-Мудрости. Теперь знал он, что есть жизнь в ежедневном хлебе, которая отделила людей от Небес, которая должна вгонять людей в эгоизм и поддерживать Аримана.
Как он с такими мыслями проходил через страну, здесь установилось, что те, которые наиглубочайше чувствовали то, как Иисус из Назарета был превращен, стали его учениками и последовали ему. Из некоторого крова брал он этого или того с собой, который ему следовал, следовал, потому что он в высшей мере имел то ощущение, которое я равно излагаю. Так свершилось то, что скоро некая толпа из таких учеников уже шли совместно. Здесь имел он в этих учениках вокруг себя людей, которые были в неком основном Душевном настроении, которое в известной мере было совсем новым, которые стали через него другими, чем те люди, о которых он однажды должен был рассказывать своей матери, что они не могли более слышать древнее. И здесь осветился в нем Земной опыт Бога: Я имею сказать людям, не как Боги прокладывают путь от Духа к Земле, но как люди могут найти путь от Земли к Духу.
И теперь пришел ему опять голос Батх-Кол в чувство, и он знал что должны быть обновлены пра-древние формулы и молитвы; он знал, что теперь человек должен был искать путь снизу вверх в Духовные миры, что он через эту молитву мог искать Божественного Духа. Здесь взял он последнюю строку древней молитвы:
"Своих Отцов в Небесах (Ihr Vдter in den Himmeln)"
и перевернул ее, потому что она так теперь была соразмерна для человека нового времени и потому что он ее имел соотносить не на многие Духовные существа Иерархий, но на одну Духовную сущность:
"Наш Отец в Небесах (User Vater im Himmel)"
И вторую строку, которую он слышал как предпоследнюю Мистерию-строку:
"И забыл их Имена (Und vergaЯ Euren Namen)"
перевернул он, как она теперь должна была звучать для людей нового времени:
"Свято будь твое Имя (Geheiliget werde dein Name)"
И так, как люди, которые должны снизу восходить, должны чувствовать, когда они желали приблизить себя Божеству, так превратил он третью предпоследнюю строку, которая здесь называлась:
"Так как человек себя отделил от их Царства (Da der Mensch sich schied von eurem Reich)"
в:
"К нам приди твое Царство! (Zu uns komme dein Reich!)"
И следующую строку:
"В котором не царит Небес Воленье (In dem nicht waltet der Himmel Wille)"
он перевернул ее, как ее могли люди теперь единственно слышать, ибо древнее слово-положение не мог никакой человек больше слышать. Он перевернул ее, ибо некое полное перевертывание пути в Духовные миры должно было свершиться; он перевернул ее в:
"Твоя Воля свершится как в Небесах итак также на Земле (Dein Wille geschehe wie im Himmel also auch auf Erden)"
И тайну хлеба, втелеснивания в физическое тело, тайну всего, что ему теперь через жало Аримана полностью явилось, это превратил он так, что человек должнен был ощущать, как также этот физический Мир приходит из Духовного мира, когда это также человек не распознает непосредственно. Так превратил он эту строку о ежедневном хлебе в некую новую просьбу:
"Дай нам сегодня наш ежедневный Хлеб (Gib uns heute unser tдglich Brot)"
И слова:
"От другим задолженного Самости-долга (Von andern erschuldete Selbstheitschuld)"
перевернул он в слова:
"Прости нам наш Долг, как мы прощаем нашим Должникам (Vergib uns unsere Schuld wie wir vergeben unsern Schuldigern)"
И ту строку, которая была второй в древней молитве Мистерий:
"Порождают себя отвязанной Я-самостью (Zeugen sich lцsender Ichheit)"
он перевернул ее, тем что он сказал:
"Но избавь нас (Sondern erlцse uns)"
и первую строку:
"Царят Лукавые (Es walten die Ьbel)"
сделал он:
"От Лукавого. Аминь. (Von dem Ьbel. Amen.)"
И так стало тогда то, что Христианство научилось узнавать как Отче-наш через перевертывание того, что Иисус внял однажды как превращенный голос Батх-Кол при его случае у языческого алтаря, тем, что Христос Иисус учил как новую Мистерию-молитву, новый Отче-наш. В неком аналогичном способе - и это ведь еще должно будет многое быть сказано - возникло также возвещение Нагорной проповеди и других вещей, которые учил Христос Иисус своим ученикам.
Неким достопримечательным способом действовал Христос Иисус прямо на своих учеников. Я прошу, когда я вам, мои дорогие друзья, здесь рассказываю, всегда удерживать во взоре, что я просто рассказываю то, что есть читать в этом Пятом Евангелии. Как он так через страну проходил, здесь было его действие на окружение некое совсем своеобразное. Он был хотя с Апостолами, в сообществе с учениками, но это было, потому что он был Христос-Существо, так как если он вообще был бы не только в своем теле. Когда он так с учениками проходил вокруг в стране, тогда чувствовал этот или тот иногда, как если он был бы в нем, в собственной Душе, когда он также рядом с ним шел. Некоторые чувствовали, как если то существо, которое принадлежало Христосу Иисусу, было бы в собственной Душе и он начинал говорить слова, которые собственно Христос Иисус сам мог только говорить. И здесь шла эта толпа вокруг и встречала людей и говорилось с ними, и тот, который здесь говорил, был насквозь не всегда Христос Иисус сам, но это говорил также некоторый из учеников; ибо он имел все сообща с учениками, также свою мудрость.
Я должен признаться, я был в высокой мере поражен, как я воспринял, что например, разговор с Саддукеями (Sadduzдer), о котором рассказывает Марк-Евангелие, вообще говорился не из Христоса Иисуса, но из одного из учеников; но естественно говорил это Христос. И также это явление было частым, что когда Христос Иисус однажды покидал свою толпу-учеников - он отделялся на время от них - он все-же был среди них. Или странствовал он Духовно с ними, в то время как он был далеко прочь, или он был также только в своем эфирном теле при них. Его эфирное тело было среди них, его эфирное тело странствовало также с ними в стране вокруг и можно было часто не различать, или он так сказать физическое тело имел с собой, или это было только явление эфирного тела.
Таково было сообщение с учениками и с некоторыми людьми из народа, как Иисус из Назарета стал Христосом Иисусом. Он сам переживал все-таки то, что я уже отмечал: В то время как Христос-Существо в первые времена относительно-мерно было независимым от тела Иисуса из Назарета, должно было оно себя ему все больше и больше быть аналогичным. И чем больше жизнь продвигалась, тем больше было оно связанным с телом Иисуса из Назарета и некая глубокая боль находила в последний год на него от связи-бытия с, к тому же еще ставшим чахлым, телом Иисуса из Назарета. Но все-же происходило еще, что Христос, который теперь уже ходил с некой большой толпой вокруг, опять-таки выходил из своего тела. Здесь и там говорилось, здесь говорил этот, там тот из Апостолов-толпы и можно было верить, что тот, кто здесь говорил, есть якобы Христос, или что это не есть якобы Христос: Христос говорил через их всех, пока они в тесном сообществе с ним ходили вокруг.
Можно подслушать однажды некий разговор, как Фарисеи (Pharisдer) и иудейские ученые писаний разговаривали друг с другом и друг другу сказали: К устрашению для народа можно было бы все-таки взять любого из этой толпы-учеников и его убить; но это мог бы равно также хорошо быть ложный, ибо все они говорят одинаково. С этим нам итак не услужишь, ибо тогда действительный Христос Иисус наверное есть еще здесь. Мы должны однако иметь действительного! - Только ученики сами, те, которые ему уже подступили близко, могли его различать. Они не говорили однако совсем наверняка врагу, который есть истинный.
Здесь стал однако Ариман достаточно сильным в отношении вопроса, который оставался, который Христос не мог разрешить в Духовных мирах, но только на Земле. Он должен был через тягочайшее деяние испытать, что означает вопрос, делать камни хлебом, или что есть то же самое, деньги хлебом делать, ибо Ариман обслуживал себя Иудой из Кариота (Judas aus Karioth).
Так, как Христос действовал - не существовало никакого Духовного средства, чтобы сделать обнаруженным, который среди толпы его учеников, которые его чтили, был Христос. Ибо здесь, где действовал Дух, где также еще действовало последнее из убеждающей силы, нельзя было подступить к Христосу. Только здесь, где был тот, кто применял средство, которое Христос не знал, которое он только через тягочайшее деяние на Земле научился узнавать, где действовал Иуда, можно было подступить к нему. Его нельзя было распознать через ничто другое, как через то, что нашел себе один, который установил себя в услужение Ариману, который действительно через деньги единственно пришел к предательству! Через то был Христос Иисус связан, что привнеслось вдобавок при истории искушения, что у Бога есть понятным: что Христос, который именно снизошел на Землю, не знал, как это есть правильно только для Небес, что не нужно никаких камней для хлеба. Потому что Ариман это сохранял как свое жало, свершилось предательство. И тогда должен был Христос еще прийти в господство господина смерти, поскольку Ариман есть господин смерти. Такова есть совместная связь истории искушения и Мистерии Голгофы с предательством Иуды.
Много больше было бы что сказать из Пятого Евангелия, чем то, что было сказано. Но в течение развития человечества будут совсем наверняка также еще другие части этого Пятого Евангелия выступать на показ. Больше тем родом, как это есть, попытался я через разорванные рассказывания дать вам некое представление этого Пятого Евангелия. Выступает мне также в конце этих докладов то перед Духовным оком, что я в заключении первого часа сказал, что это ведь затребовано через необходимость нашего времени, чтобы в настоящее время уже говорить об этом Пятом Евангелии. И я хотел бы это вам, мои дорогие друзья, совсем особенно расположить у сердца, что с тем, что из Пятого Евангелия позволено быть сказанным, обращаться соответствующим почтительным способом.
Видите вы, мы имеем сегодня уже основательно достаточно врагов и род, как они действуют, есть ведь совсем своеобразный. Я не хотел бы говорить об этом пункте, вы знаете его, наверное, из "сообщений" (#29). Вы знаете, ведь, также достопримечательный факт (#30), что начиная с долгого времени существуют люди, которые говорят о том, как инфицированно всяким возможным узко-сердечным Христианством, да даже Иезуитизм-ом (Jesuitismus) есть учение, которое возвещается мной. Особенно есть это известные приверженники так называемой Адьяр-Теософии (Adyar-Teosophie), которые в наихудншем способе возвещают этот Иезуитизм и громко говорят ненавистную, бессовестную чепуху (Zeug). Но при этом выступает также на свет дня то, что исходя из одного места, где верно очень разгневались против узко-сердечного, извращенного, предосудительного, наше учение безосновательно фальсифицируется (#31). Наше учение один человек, который пришел из Америки, многие недели и месяцы учился узнавать, записал и затем в разбавленном водой облике перенес в Америку и там выдал некую Розенкройцер-Теософию (Rosenkreuzer-Theosophie), которую он перенял у нас. Он говорит хотя, что он от нас некоторое выучил, что он однако, затем только был призван к учителям и от них выучил больше. Глубинное, однако, что он выучил из тогда опубликованных циклов, умолчал он, как выученное от нас. Что такое нечто свершилось в Америке - можно было бы ведь, как старый Хиллел, оставить в кротости; не нужно таковое также позволять принимать, когда это также переигрывается в Европе. При неком месте, где наибольше разгневались против нас, сделан некий перевод того, что было доставлено через нас в Америку так, что говорили: Хотя выступает некое Розенкройцерское миро-воззрение также в Европе на свет дня, но в узко-сердечном, иезуитском способе. И только в чистом воздухе Калифорнии могло оно процветать. - Ну, я делаю пункты ...! Это есть метод наших противников. Мы можем не только с мягкостью, но даже с сожалением рассматривать эти вещи, но нам не позволительно закрывать взор на это. Когда такие вещи свершаются, тогда также те должны быть осторожными, которые ведь годы всегда имели некое достопримечательное снисхождение с теми, которые действовали таким бессовестным способом. Наверное всем однажды откроются глаза. Я истинно хотел бы не говорить об этих вещах, если это именно не было бы необходимо в служении истине. Должно все-же это все видеть совсем ясно.
Когда также с одной стороны эти вещи распространяются другими, тогда не защищает нас от этого, что с другой стороны те, которым эти вещи в примерно честном способе есть неприятны - ибо существуют ведь также такие люди - чтобы вести борьбу. Со всей глупой чепухой, которая пишется между этими обоими партиями, не желаю я вас докучать. Ибо всю эту особую литературу (#32), которая теперь появилась в Германии от Фраймарк-а (Freimark), Шалк-а (Schalk), Маак-а (Maack) и так далее, было бы вообще не нужным принимать во внимание, потому что инфериоритет (Inferioritдt) тогда есть слишком велик. Но существуют люди, которые прямо то не могут переносить, что есть того рода, как это Пятое Евангелие. И наверное не была никакая ненависть такой правдивой как та, которая выступает у критики, которые равно выступили, когда нечто о тайне обоих Иисус-мальчиков проникло в общественность (#33), что ведь уже к Пятому Евангелию принадлежит. Действительные Антропософы будут с этим Пятым Евангелием, которое дано в доброй вере, правильно обходиться. Возьмите вы его с собой, рассказывайте вы об этом в ответвлениях, но говорите людям, как с ним должно обходиться! Делайте вы, чтобы оно не было непочтительно брошено среди тех, которые над ним наверное глумятся.
Стоят с такими вещами, которые основываются на, уже для нашего времени необходимого ясновидческого исследования, нашему целому времени напротив и прежде всего задающему тон образованию нашего времени. Мы попытались себе это ведь также привести к сердцу. Те, с которыми мы были вместе при осново-заложении камня нашей постройки знают, что как мы попытались вызвать себе перед Душой, как необходимо есть возвещение Духовного учения с верным придерживанием истины. Мы попытались привести это себе перед Душой, как далеко располагается наша временная культура от этого искания истины. Можно сказать, что крик по Духу идет через наше время, что однако люди есть слишком выскокомерны или ограничены, чтобы действительно желать нечто знать об истинном Духе. Та степень истинности, которая есть необходима, чтобы внимать возвещение Духа, таковая должна сперва быть воспитана. Ибо в том, что сегодня Духовное образование есть, эта степень истинности не есть в наличии и что есть хуже, не замечают, что таковая не есть в наличии. Обходитесь с тем, что здесь дано с Пятым Евангелием так, чтобы с этим в ответвлениях обходились полно-почтительно. Не из эгоизма требуем мы это, но из некого совсем другого основания, ибо Дух истины должен жить в нас и Дух должен в истине стоять перед нами.
Люди говорят сегодня о Духе, но они угадывают, само когда они это делают, ничего о Духе. Здесь существует некий человек - и почему бы не позволить назвать имя - который пришел к некому большому престижу, прямо потому что он всегда и всегда говорит о Духе, Рудольф Ойкен (Rudolf Eucken) (#34). Он говорит всегда о Духе, но если прочитывают все его книги - попробуйте вы это только один раз - всегда говорят: Дух существует, его должно переживать, должно быть с ним совместно, должно ощущать его - и так далее. В бесчисленных фразах идет это через все эти книги, где всегда опять пишут: Дух, Дух, Дух! Так говорят сегодня о Духе, потому что есть слишком покойны и высокомерны чтобы самим идти к источникам Духа. И эти люди имеют сегодня большой престиж. Однако-же это будет тяжело в сегодняшнее время пробиться с тем, что так конкретно добыто из Духа, как это должно было свершиться при изложении Пятого Евангелия. К этому принадлежат серьезность и внутренняя истинность. Одно из новейших писаний Ойкена есть такое: "Можем мы еще быть Христианами? (Kцnnen wir noch Christen sein?)". Здесь читаем мы на одной из страниц, которые есть ничто другое, как отдельные члены, которые ленто-червячно-образно составляют друг друга кусками из Души и Духа, и Духа и Души, и через многие тома насквозь свершается это, ибо с этим приобретают колоссальный престиж, славу, репутацию, когда объясняют людям, чтобы знать нечто о Духе, ибо люди не замечают при чтении, что за всякая внутренняя неистинность производится и хотелось бы верить, что люди должны бы все-же окончательно учиться читать - так как здесь читаем мы на одной странице предложение: Человечество есть сегодня превыше того, чтобы в демонов верить; в демонов верить нельзя больше людей сегодня настроить! - Но на неком другом месте читают в той же самой книге достопримечательное предложение: "Соприкосновение Божественного и человеческого порождает демонические силы". Здесь говорит все-же человек серьезно теперь о демонах, который так, как я прежде сказал, на другой странице в той же самой книги говорит. Не есть ли это глубочайшая внутренняя неистинность? Должно бы окончательно прийти время, где будут отклонены такие учения о Духе, которые полны наивнутреннейшей неистинности. Но я не замечаю ничего из того, что многие наши современники эту внутреннюю неистинность замечают.
Так стоим мы сегодня еще, когда мы служим истине Духа, в противоположность нашему времени. И это есть необходимо, чтобы напомнить себе на такое нечто, чтобы ясно видеть, что в мы в наших сердцах должны делать, если мы желаем быть со-носителями возвещения о Духе, со-носителями необходимой человечеству новой жизни Духа. Как можно надеятся, когда пытаются, чтобы через Духовное учение вести человеческую Душу к Христос-Существу, чтобы найти много созвучия напротив временному образованию, которое сегодня довольствуется такими истинами, которые все смышленные философы и теологи рассказывают: что некое Христианство существовало до Христоса! Ибо они указывают на то, что культ, да отдельные типичные сказания, в том же самом способе уже раньше на Востоке (Morgenland) были найдены. Здесь объясняют тогда смышленные теологи (#35) и рассказывают это всем, что Христианство есть якобы как некое продолжение того, что уже раньше было. И некий большой престиж имеет эта литература у наших современников. Колоссальный престиж она нашла и современность не замечает вообще, как это все друг к другу относится.
Когда говорят о Христос-Существе, как оно снисходит вниз в своей Духовности и когда Христос-Существо позднее в тех же самых Культ-формах находят почитаемым, как раньше почитались языческие Боги, и когда этому позволено быть используемым чтобы Христос-Существо вообще напрочь отрицать, как это ведь сегодня также уже есть здесь, то есть это некая логика, которую некто использует, с кем случается следующее: Какой-нибудь любой человек приходит в некий кров и оставил бы там свои одеяния. После, пришел бы некий человек, как Шиллер или Гете, и через какое-нибудь обстоятельство надел бы оставленные одеяния и вышел бы с одеяниями, которые принадлежали другому. И теперь некто проходящий бы вокруг, видел бы Гете в других одеяниях и сказал: Да, что говорят тогда здесь? Что должен якобы это за необыкновенный человек быть? Одеяния я ведь совсем точно проверил, они принадлежат тому-то и тому-то, который вообще не есть никакой особенный человек. - Потому что Христос-Существо одеяния древних культов в известной мере использовало, приходят смышленные люди и не распознают, что Христос-Существо таковые только как некое одеяние надевало и то, что теперь вставлено в древних культах, есть Христос-Существо.
И теперь возьмите вы целые библиотеки, возьмите вы целые суммы сегодняшних научных монистических (monistischen) рассмотрений: это есть доказательства одеяния Христос-Существа, которые даже есть истинны! Высоко в цене стоит сегодня чуятель (Beschnьffler) культурной революции и как глубокая мудрость будет наука принимать этого чуятеля. Этот образ должны мы нарисовать себе перед Душой, когда мы не только рассудочно-мерно, но также с чувством желаем принять то, что подразумевается с Пятым Евангелием. Ибо подразумевается то, что мы с нашей истиной должны бы чувствовать себя установленными правильным способом в наше время, чтобы понять как невозможно есть это, чтобы старому времени сделать понятным то, что опять как новое возвещение должно прийти. Поэтому позволено быть говорено Евангелие-слово теперь, где мы опять-таки прощаемся друг с другом: С чувством, которое царит в человечестве, не уйти далеко в следующем Духовном развитии. - Поэтому должно это чувство быть изменено, быть направлено на другое! И компромиссные натуры, которые не желают делать себе никакого ясного образа о том, что здесь есть, и что должно прийти, не будут хорошо служить тому, что есть необходимо как Духовное учение и Духовное служение человечеству.
Я был должным это Пятое Евангелие, которое мне есть священно. И я прощаюсь с вашими сердцами и вашими Душами с пожеланием, что связь, которая нас связывала через много другое, будет упрочнена через это Духовное исследование о Пятом Евангелии, которое мне есть особенно дорого. И это может наверное в ваших сердцах и Душах вызвать некое теплое ощущение: Когда мы также физически, пространственно и временно разделены, так желаем мы все-же оставаться вместе, совместно чувствовать, что мы в наших Душах должны прорабатывать и что есть затребовано через обязательство, которое Дух в наше время накладывает человеческим Душам.
Надеюсь идет то, что мы добиваемся, через работу каждой Души правильным способом дальше. Я верю, что с этим пожеланием позволено быть дано лучшему прощальному приветствию, которое я в конце прямо этого цикла докладов хотел бы с этим принести.

Пятое Евангелие

жүктеу/скачать 0.6 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: