С внизу Социология: Энциклопедия понятия

Классическая эпоха, согласно Фуко, уподобила друг другу ряд самых различных форм девиантного поведения и собственно Б. на основе "общего знаменателя" неразумия: "наше научное и медицинское познание безумия имплицитно основывается на сложившемся в эту эпоху этическом опыте неразумия, и это неоспоримый факт". Неразумие выступило в роли осуждаемого, отрицаемого и тайного опыта, но "на его основе не только сложился такой социальный институт, как изоляция, не только возникла система категорий и практик, относящихся к Б., но прошла перестройка всей этической

сферы". 19 в. создал понятие '"душевной болезни", десакрализировав Б.: "человек неразумный" был переведен в больницу, а изоляция стала терапевтической мерой. Фуко ставит проблему: "Какой смысл заключает в себе упрямое и неотвязное присутствие безумия в современном мире - такого безумия, которое неизбежно влечет за собой свою науку, свою медицину, своих врачей и которое целиком поглощается пафосом душевной болезни". При этом немаловажно и то. что "вся проблематика Б." начала центрироваться на представлениях о "материальности души". К 19 в. неразумие начинает интерпретироваться и как "психологическое следствие моральной вины": "все. что было в безумии парадоксальным проявлением небытия, станет лишь естественным возмездием за моральное зло". "Научная" психиатрия 19 ст. отныне становится возможной.

По мысли Фуко, весьма значимым в судьбах "научной" психиатрии оказалось создание психоанализа: "Фрейд вновь стал рассматривать безумие на уровне его языка, восстанавливая один из центральных элементов опыта, обреченного позитивизмом на немоту ... он вернул медицинской мысли понятие о возможности диалога с неразумием ... Психоанализ - это вовсе не ответвление психологии: это возврат к тому самому опыту неразумия, в сокрытии которого, собственно, и состоит смысл психологии в современном мире". Как отмечает Фуко, если до 17 ст. средой, наиболее благоприятствующей распространению Б., считалось богатство и прогресс, то в 19 в. эту роль берет на себя нищета. Б. осмысляется в рамках социальной морали: оно превращается в стигмат класса, отказавшегося принять формы буржуазной этики. Б. утрачивает связь с неразумием. Медицинское и психологическое понятие сумасшествия становится полностью внеисторическим, претворяясь в нравственную критику, направленную на все, что способно подорвать благоденствие и спасение человечества. Согласно Фуко, "представление о сущности безумия", которое имплицитно перешло от 18 ст. к 19, таково: 1) Роль изоляции состоит в том, чтобы свести Б. к его истине. 2) Истина Б. равна ему самому, минус окружающий мир, минус общество, минус все, что идет вразрез с природой. 3) Этой истиной Б. является сам человек в своей простейшей изначальной неотчуждаемости. 4) Неотчуждаемым началом выступает в человеке единство Природы, Истины и Морали, иными словами, сам Разум. 5) Исцеляющая сила Убежища заключается в том, что оно сводит Б. к истине, которая есть одновременно и истина Б., и истина человека, к природе, которая есть одновременно природа болезни и безмятежная природа мироздания. По Фуко, "отныне всякое объективное осмысление безумия, всякое познание его, всякая высказанная о нем истина будет разумом как таковым ... концом отчуждения в сумасшествии". Безумец прежде выступал Чужим относительно Бытия - человеком-ничто, иллюзией. Теперь он Чужой относительно себя самого. Отчужденный, Сумасшедший. Результатом выступает то, что "все то, что составляло неоднозначный, основополагающий и конститутивный опыт безумия" окажется утрачено в "сплетении теоретических конфликтов, связанных с проблемами истолкования различных феноменов безумия".

105

Главный тезис книги Фуко заключается в том, что до 19 в. не было Б.; психиатрия создала психические болезни; современная культура непреднамеренно создала такой образ психической болезни, в который можно вглядываться, ища разгадки сущности человека. По мысли Фуко, истина Б. связывает истину дурных инстинктов человека с его телом. Таковая истина несовместима с общественными нормами. Излечение безумных становится уделом других людей (ср. у Деле-за: "Чтобы сойти с ума, нужны двое. С ума сходят всегда на пару"), а - как итог - "истина человека" как таковая посредством Б. и тела становится объектом научного исследования, надзора и управления.

Согласно Б., процесс коммуникации (см.) представляет собой многоуровневую структуру. В послании, как правило, содержится информация и о самом послании. Сообщение может вызывать патологию адресата, если послания, в нем содержащиеся, стимулируют, как правило имплицитно, взаимоисключающее поведение. Причем это взаимоисключающее дополнение посланий происходит на разных логических уровнях, ибо послания принадлежат разным логическим типам. В логике подобная ситуация ведет к возникновению парадокса. Во взаимодействии живых систем такое смешение контекстов, языковых игр может вести либо к частичной или полной их дезориентации, либо, если удается парировать и сопротивляться этой патологии, опыт такого рода, взятый в целом, может способствовать творчеству. Исследования Б. демонстрирует, что в семьях, где ситуация двойного послания обнаруживает себя систематически (преимущественно по отношению к ребенку), случаи шизофрении являются скорее правилом, нежели исключением. В поздний период творчества Б. занимается тем, что можно назвать эпистемологией патологии мышления. По Б., кризис западного мира обусловлен

западным типом мышления, разума. В первую очередь это относится к сформировавшемуся в адаптационных процессах линейному целеполагающему и рецептурному способу действия. Б. условно различает "большой" разум (разум, для Б., является синонимом кибернетической системы: совокупной системы обработки релевантной информации, где элементарной единицей информации является различимое различие) и "малый" разум (субсистема большего разума, какая-либо теория, например). Разум - конститутивная часть реальности. Согласно Б., попытки разграничить разум и материю бессмысленны. Малый и большой разум соотносятся как часть и целое. Если же имеет место реверсированная стратегия отношений, возникает кризис в состоянии обоих (экологический кризис, например). Научная теория, таким образом, для своего собственного сохранения должна предполагать системный кибернетический подход в методологии и в самопозиционировании. Такое знание большей интерактивной системы Б. называет мудростью или "системной мудростью". На основе идей Б. возникают коцепция "прагматики человеческих коммуникаций" (П.Вацлавик, Д.Джексон, Дж.Бивин и др.), стратегическая психотерапия (Дж.Хейли), миланская школа системной терапии (М.С.Палаццоли, Л.Боскола, Г.Чеччин и др.), "анти-психиатрия" (Лейнг), нейролингвистическое прагматическое программирование (Р.Бандлер, Дж.Гриндер, Р.Дилтс и др.).

В.Н. Кириленко

БЕЛЛ (Bell) Даниел (р. 1919) - американский философ, социолог и публицист, член Американской академии искусств и наук. Преподавал социологию в Колумбийском университете (1959-1969), профессор Гарвардского университета (с 1969). Основные сочинения: "Новое американское право" (1955), "Конец идеологии. Истощение политических идей в 50-х годах" (1960), "Марксистский социализм в Соединенных Штатах" (второе издание, 1967), "Капитализм сегодня" (1971), "Грядущее пост-индустриальное общество. Опыт социального прогнозирования" (1973), "Культурные противоречия капитализма" (1976), "Извилистый путь" (1980), "Социальные науки после Второй мировой войны" (1982) и др. В 1955 Б. вместе с И. Кристолом и Д. Мойнихеном основал журнал "The Public Interest".

Наряду с А.Шлезингером-младшим Б. возглавлял т.наз. "школу консенсуса" - либерально-центристское течение, доминировавшее в интеллектуальной жизни Америки 1950-х. Ключевым тезисом этой школы стало утверждение об исчерпанности традиционных политических идеологий. Коммунизму, фашизму и другим "программным" идеологиям Б. противопоставил либеральную приверженность умеренному социальному реформизму, свободному рынку и индивидуальным гражданским свободам. В отличие от либеральных теоретиков националистического склада или_ыеоконсерваторов, Б. не стремился преувеличивать степень культурной однородности американского общества или распространенности ценностей среднего класса. Б. - один из наиболее выдающихся представителей сциентистско-технократического направления социальной философии. В 1960 Б. выступил одним из

106

Согласно Б,, центральными переменными, обусловливающими тенденции, динамику и направленность развития индустриального общества, являются труд и капитал, а противоречия между ними составляют основной источник его развития. Основным инструментом оптимизации такого общества, а также управления существующими в нем организациями и предприятиями выступает машинная технология. Технологии как инструментальные способы рационального действия являются главным детерминантом общественного развития. Само же развитие технологии происходит рывками. Более того, можно выделить целые эпохи в ее автономном саморазвитии, в рамках которых происходят разнообразные социальные трансформации. Хотя технологические революции идеальны в своих теоретических основаниях, их символами и одновременно носителями выступают вполне реальные материально-вещные формы, например для постиндустриального общества эта "вещь" - компьютер. Б. вводит в свою философско-социологическую концепцию в качестве теоретико-методологического основания т.наз. "осевой принцип". Суть его заключается в том, что различные типы общества развиваются в контексте определенной стержневой линии, обусловливающей социальный, экономический, культурный и политический облик их осмысления. В зависимости от выбора основной оси, согласно Б., исторический процесс можно, например, рассматривать как смену форм собственности и соответствующих им общественных формаций. И тогда правомерна его интерпретация в терминах "феодализм", "капитализм", "социализм". Если же вместо данного измерения использовать иной "осевой принцип", где "главная стержневая линия" - статус и историческая роль человеческих знаний, то социальная эволюция выглядит совершенно иначе: доиндустриальное - индустриальное - постиндустриальное общество. В отличие от индустриального общества, в постиндустриальную эпоху именно знание (см.) выступает, по Б., основным источником богатства и власти (см.), поэтому решающим средством управления выступают уже не машинные, а интеллектуальные технологии. В наступающем столетии определяющее значение будет иметь становление системы телекоммуникаций. Для понимания сущности и характера "телекоммуникационной революции", играющей решающую роль в организации и обработке информации и знаний, особенно важны три аспекта: 1) переход от индустриального к "сервисному обществу"; 2) первостепенное значение кодифицированного теоретического знания для осуществления технологических нововведений; 3) превращение новой интеллектуальной технологии в ключевой инструмент системного анализа и теории принятия решений. Взаимодействие этих трех аспектов предопределяет громадное значение теоретического знания в качестве "осевого принципа" постиндустриального общества. Одновременно в контексте проблемы "направляющей и определяющей" силы социальных изменений этого общества возрастает значимость того, что оно становится все более открытым и индетерминированным, а также уве-

личивается его "социальная плотность". Признавая, что знания и информация становятся стратегическими ресурсами и агентами трансформации постиндустриального общества, Б. вместе с тем стремится избежать упреков в приверженности технологическому детерминизму. Поэтому он формулирует концепцию многоаспектности социального организма. В этой концепции каждая из сфер - экономика, социальная жизнь, культура, политика - развивается по особым, только ей присущим законам. Поэтому эти сферы способны не только взаимодействовать, но и противостоять друг другу. В частности, "информационное общество" в силу нарастающих культурных противоречий может оказаться перед опасностью еще более глубокого разрыва между культурной и социальной жизнью. Возрастает противоречие между весьма нежелательной и опасной для развития общества "революцией растущих притязаний" и вытесняемой ею, но действовавшей прежние десятилетия "революцией растущих ожиданий". Самые существенные причины этих нежелательных революций, считает Б., заключаются как в непомерном уровне требований, предъявляемых их поборниками, так и в том, что они носят всеобщий характер. Это нарушает установленный в обществе порядок, расшатывает социальную устойчивость, порождает многочисленные межгрупповые конфликты. Следствием такой ситуации становится политическая нестабильность, дополняемая нестабильностью экономической. Лучшими средствами для искоренения этих нестабильностей выступают, по Б., рыночная система организации экономики и основанные на философии неоконсерватизма принципы порядка и устойчивости, активно внедряемые в жизнь современного общества.

Е.М. Бабосов

БЕЛОРУССКАЯ ЭКОНОМИКО-СОЦИОЛОГИЧЕСКАЯ ШКОЛА (далее - БЭСШ) - научно-преподавательская школа, в рамках которой создавалась и развивалась методология и методика социально-экономических исследований белорусского общества в разные периоды его развития: системный подход к рассмотрению социокультурных процессов в сфере труда в 1970-х; исследование качественных и количественных особенностей социального развития рабочего класса и технической интеллигенции в 1980-х на базе республиканских исследований, проводимых совместно с Институтом социологии РАН; изучение формирования рынка труда в Республике Беларусь в 1990-х на основе концепции социальных механизмов регулирования экономических отношений и процессов. Переход к социальным механизмам регулирования экономических отношений позволил разрабатывать регулятивные механизмы разных типов экономического поведения социальных субъектов, а переход к социальным механизмам регулирования экономических процессов - стратегические механизмы территориальных и отраслевых перемещений и тактические механизмы занятости и безработицы.

БЭСШ - это школа, сформированная вокруг научной парадигмы, разрабатываемой ее создателем и бессменным лидером - Г.Н. Соколовой (см.). Разработка системного подхода к рассмотрению социокультурных процессов в сфере труда в 1970-е получила отражение в монографии Г.Н. Соколовой

107

БЕЛОРУССКАЯ ЭКОНОМИКО-СОЦИОЛОГИЧЕСКАЯ ШКОЛА

В БЭСШ параллельно развиваются научное и обучающее направления, что позволяет создавать авторские версии специальных социологических теорий социологии труда и экономической социологии и одновременно анализировать средствами данных теорий социально-трудовые и социально-экономические отношения в обществе. Подобная работа отражена в учебнике Г.Н. Соколовой "Социология труда" (см.), где, во-первых, раскрывается логика формирования специальной социологической теории социологии труда с присущим ей объектом, предметом и системой категорий, а во-вторых, - средствами данной теории воссоздается целостная

картина эволюции социально-трудовых отношений основных субъектов труда в период 1980-1990-х. Преподавание экономической социологии в БГУ и других вузах республики обеспечивается учебным комплексом для вузов: Соколова Г.Н. Экономическая социология: Учебник (М.: Мн., 1998, 2000); Соколова Г.Н., Кобяк О.В., Александрова Л.Б. Экономическая социология: Практикум (Мы.. 2000. 2001); Экономическая социология: Хрестоматия / Авторы-составители Г.Н. Соколова, О.В. Кобяк (Мн., 2000, 2001). Учебник раскрывает логику построения и развития экономической социологии как специальной социологической теории: практикум формирует у студентов навыки анализа явлений и процессов экономической жизни с выходом на поиск социальных механизмов управления этими феноменами; хрестоматия приобщает студентов к творческому наследию теоретиков и практиков мировой и отечественной социально-экономической мысли. Результатом параллельного развития научного и обучающего направлений БЭСШ явился "Экономико-социологический словарь", изданный под научной редакцией Г.Н. Соколовой (Мн., 2002). Целостность методологического подхода к определению объекта, предмета, метода и системы категорий представленных теорий позволяет использовать их в качестве универсального набора инструментов, способствующих познанию природы социально-экономических отношений и процессов.

БЭСШ воспроизводится за счет лучших выпускников БГУ, обучающихся в аспирантуре при Институте социологии и социальных технологий НАН Беларуси, и докторантов по специальности "Экономическая социология". Первое поколение учеников сформировалось в 1960-1990-е в рамках прикладной социологии, а более конкретно - социологии труда. К его представителям относятся кандидат философских наук Т.А. Поршнева (производственная активность трудового коллектива), кандидат философских наук И.Ю. Никитина (роль экономического мышления в социальном развитии производственного коллектива), доктор философских наук Н.И. Латыш (профессионально-техническая школа и ее роль в социальном развитии рабочего класса). Второе поколение учеников развивалось преимущественно в 1990-2000-с в рамках экономической социологии, и в частности - методологии социальных механизмов регулирования экономических отношений и экономических процессов. К ним относятся: О.В. Терещенко (причинная модель как средство объяснения расслоения общества по уровню доходов); О.В. Кобяк (роль экономической культуры в регуляции экономического поведения хозяйствующего субъекта); кандидат социологических наук А.Б. Александрова (конкурентоспособность молодежи на рынке труда); кандидат социологических наук Д. И. Алехин (развитие малых форм предпринимательской деятельности); доктор социологических наук Ф.У. Мухаметлатыпов (трудовая мобильность: методология и реальные тенденции); Л.Г. Тита-ренко (см.) (технократическое сознание как проблема современности); И.И. Куропятник (экономическое стимулирование отраслей: социологический анализ). В настоящее время формируется третье поколение учеников в русле дисциплины "Экономическая социология и демография".

108

БЕНЕДИКТ