ТОРГОВЕЦ ВЕРБЛЮДАМИ ИЗ ВАВИЛОНА

Клейсон Д. .: Самый богатый человек в Вавилоне / 66

— Мне не везет, поэтому я и не могу вернуть долг.

— Не везет! Не вини богов в своей слабости. Невезение преследует любого, кто больше думает о том,

чтобы взять в долг, а не о том, чтобы отдать его. Пойдем со мной, мальчик, поговорим, пока я буду есть.

Я голоден. А тебе я расскажу одну историю.

Таркаду меньше всего хотелось слушать откровения Дабазира, но, по крайней мере, речь шла о

приглашении к столу.

Дабазир подтолкнул его в дальний угол харчевни, где они оба устроились на маленьких ковриках.

Когда хозяин заведения Коскор, улыбаясь, подошел к ним, Дабазир вальяжно обратился к нему:

— Жирную ящерицу на десерт, козлиную ногу, хорошо зажаренную и обильно политую соусом, хлеб

и много овощей, потому что я голоден и хочу насытиться. И не забудь о моем друге. Принеси ему

кувшин с водой. Да только охлади ее, сегодня жарко.

У Таркада защемило в груди. Неужели он должен будет сидеть здесь и пить воду, наблюдая за тем,

как этот человек уминает целую ногу козла? Он промолчал. Он не нашелся, что сказать.

Однако Дабазир понятия не имел о том, что такое молчание. Улыбаясь и шумно приветствуя всех

знакомых посетителей, он продолжал говорить:

— Я недавно слышал рассказ странника, вернувшегося из Урфы, об одном богатее, у которого есть

такой тонкий камень, что через него можно все видеть. Он вставил его в окно своего дома, чтобы

защититься от дождей. Камень желтого цвета, как рассказывает этот странник, и ему разрешили

посмотреть сквозь него, так что окружающий мир выглядит совсем иначе. Что скажешь, Таркад?

Может ли мир предстать человеку в другом цвете?

— Боюсь что-либо предположить, — ответил юноша, которого сейчас больше занимала жирная

козлятина, дымящаяся перед Дабазиром.

— Я-то знаю, что может, потому что сам видел мир другим, и об этом я и собираюсь рассказать тебе.

— Дабазир будет рассказывать, — шепнул обедавший по соседству своему приятелю и придвинулся

ближе.

Остальные посетители харчевни тоже взяли свою еду и расселись полукругом, чтобы слушать Даба­

зира. Таркад слышал их возбужденные голоса, видел зажатые в их руках куски мяса. Он один был без

еды. Дабазир не предложил ему разделить с ним трапезу, не поделился даже куском хлеба, который

упал с тарелки и так и остался на полу.

Клейсон Д. .: Самый богатый человек в Вавилоне / 67

— История, которую я собираюсь рассказать, — начал Дабазир, сделав паузу, чтобы откусить от

козьей ноги, — случилась еще в годы моей молодости. Собственно, она и объясняет, почему я стал

торговать верблюдами. Кто-нибудь из вас знает, что когда-то я был рабом в Сирии?

Удивленный возглас пробежал среди слушателей, и Дабазир остался доволен произведенным эффек­

том.

— В молодости, — продолжал Дабазир, вновь откусывая мясо, — я учился ремеслу моего отца, кото­

рый был мастером по изготовлению седел. Я работал вместе с отцом в его мастерской, содержал себя и

молодую жену. Будучи молодым и недостаточно опытным, я мог зарабатывать совсем немного — денег

едва хватало, чтобы удовлетворять нужды свои и красавицы-жены. Я мечтал о красивых вещах,

которые не мог себе позволить. Вскоре я обнаружил, что владельцы магазинов доверяют мне, разрешая

платить по счетам позже.

По молодости и в силу беспечности я еще не знал, что тот, кто тратит больше, чем зарабатывает,

приобретает опасную привычку потворствовать своим желаниям и тем самым навлекает на себя

будущие беды и неприятности. Так что я не стеснял себя в тратах, покупая роскошные вещи для своей

жены и нашего дома.

Поначалу все складывалось удачно. Но со временем я обнаружил, что моего заработка не хватает на

жизнь и оплату долгов. Кредиторы начали преследовать меня, заставляя платить за мои экстравагант­

ные покупки, и жизнь моя стала просто невыносимой. Я занимал деньги у своих друзей, но и им не

мог возвращать долги. Дела шли все хуже и хуже. Жена моя вернулась в родительский дом, а я решил

покинуть Вавилон и искать счастья в другом городе.

Последовали два года беспокойных и безуспешных скитаний. Я бродил вместе с торговыми карава­

нами, обслуживая торговцев. Вскоре я попал в шайку разбойников, которые грабили невооруженные

караваны. Конечно, это было занятие, недостойное сына моего отца, но я смотрел на мир сквозь

цветной камень и не понимал, как низко пал.

Нам повезло уже при первом разбое, когда мы захватили богатый караван, перевозивший золото,

шелка и прочие дорогие товары. Награбленное мы очень скоро промотали в Гинире.

Во второй раз нам уже не так повезло. Сразу после налета мы подверглись атаке воинов из местной

крепости, которым владельцы караванов платили за охрану. Двое наших предводителей были убиты,

а остальных членов шайки отправили в Дамаск, где раздели догола и продали в рабство.

Клейсон Д. .: Самый богатый человек в Вавилоне / 68

Меня купил за две серебряные монеты сирийский богатей. Молодой и привлекательный, я выгодно

отличался от остальных рабов. Происходящее казалось мне забавным приключением до тех пор, пока

новый хозяин не привел меня к своим четырем женам, которым разрешил использовать меня как

евнуха.

Вот тогда-то я и понял всю безнадежность ситуации. Эти жители пустынь были суровыми и агрес­

сивными. А я был совершенно бесправным перед ними, к тому же безоружным и лишенным возмож­

ности сбежать.

Испуганный, стоял я перед четырьмя женщинами, беззастенчиво разглядывавшими меня. Я зада­

вался вопросом, стоит ли мне рассчитывать на жалость с их стороны. Сира, первая жена, была старше

остальных. Лицо ее оставалось бесстрастным, пока она рассматривала меня. Слегка разочарованный,

я отвел от нее взгляд. Вторая жена была соблазнительной красоткой, но тоже смотрела на меня равно­

душно, как на истукана. Две самые молоденькие женщины хихикали, словно их забавляло происходя­

щее.

Мне казалось, что прошла вечность, пока я стоял перед ними в ожидании приговора. Каждая из

женщин, похоже, ждала, что решение примет другая. Наконец Сира холодно произнесла: «Евнухов у

нас много, а вот погонщиков верблюдов не хватает. Сегодня я как раз собираюсь навестить свою

больную мать, а у меня нет раба, которому я могла бы доверить своего верблюда. Спроси этого раба,

умеет ли он обращаться с верблюдами».

Мой хозяин обратился ко мне: «Что-нибудь знаешь о верблюдах?» С трудом скрывая радость, я

ответил: «Могу заставить верблюда встать на колени, могу нагружать поклажей, могу водить их в

дальние походы. Если нужно, могу починить сбрую». «Раб держится вполне уверенно, — заметил мой

хозяин. — Если ты так хочешь. Сира, возьми его к себе погонщиком».

Так я был отдан в подчинение Сире и в тот же день повел ее верблюда в долгое путешествие к

больной матери.

При первой же возможности я поблагодарил ее за вмешательство и рассказал, что не рожден в

рабстве, что я сын свободного человека, уважаемого мастера из Вавилона. Я многое рассказал ей о себе.

Ее комментарии приводили меня в замешательство, и я потом подолгу раздумывал над ее словами.

«Как же ты можешь называть себя свободным, если твоя слабость довела тебя до такого позора? Если у

человека — душа раба, он станет рабом независимо от своего происхождения. Если же у него душа

Клейсон Д. .: Самый богатый человек в Вавилоне / 69

свободного человека, он обязательно станет уважаемым гражданином, пусть даже и несчастья обру­

шатся на него».

Более года я был рабом и жил среди рабов, но так и не стал похожим на них. Однажды Сира спросила

меня: «Почему по вечерам, когда другие рабы общаются друг с другом, отдыхают, ты сидишь один в

своей палатке?» На это я ей ответил: «Я думаю над тем, что вы сказали мне. Задаю себе вопрос, рабская

ли у меня душа. Я не могу быть таким, как они, поэтому должен держаться особняком». «Я тоже должна

держаться особняком, — призналась она. — У меня было большое приданое, поэтому мой муж и

женился на мне. Но он не хочет меня. А для женщины самое главное — чтобы ее хотели. Я не любима,

к тому же бездетна, поэтому я одна. Будь я мужчиной — я бы предпочла смерть такому рабству, но

наше общество так устроено, что рабами становятся и женщины». «А что вы теперь обо мне думаете? —

неожиданно спросил я. — У меня душа раба или свободного человека?» — «У тебя есть желание

расплатиться с долгами, которые ждут тебя в Вавилоне?» — «Да, желание есть, но я не вижу возможно­

сти сделать это». — «Если ты и дальше будешь сидеть сложа руки и не предпринимать никаких

попыток расплатиться, тогда можно будет твердо сказать, что у тебя душа раба. Никто не может

считать себя уважаемым человеком, если он не платит по своим долгам». — «Но что могу сделать я,

раб, да к тому же находящийся здесь, в Сирии?» — «Оставайся рабом в Сирии, если ты такой трус». —

«Я не трус», — горячо возразил я. «Тогда докажи это». — «Как?» — «Разве твой царь не бьется с врагом,

всеми силами отражая его натиск? Так вот твои долги — твои враги. Они изгнали тебя из Вавилона. Ты

струсил перед ними, а они еще больше окрепли. Если бы ты сражался с ними как подобает мужчине,

ты бы победил их и добился уважения среди своего народа. Но у тебя не хватило духу противостоять

им, ты зажал свою гордость и превратился в раба».

Я много думал над ее жесткими обвинениями, мысленно спорил с ней, но мне так и не удалось

донести до нее свои возражения. Спустя три дня служанка Сиры отвела меня к своей хозяйке. «Моя

мать опять тяжело больна, — сказала она. — Оседлай двух лучших верблюдов из стада моего мужа.

Привяжи мешки с водой и едой, приготовившись к долгому путешествию. Еду возьми у служанки на

кухне».

Я запряг верблюдов, удивляясь тому количеству провизии, что выдали мне на кухне, ведь до дома

матери было не больше суток пути. Служанка села на второго верблюда, а я повел верблюда хозяйки.

Когда мы пришли к дому ее матери, было совсем темно. Сира отпустила служанку и сказала мне:

Клейсон Д. .: Самый богатый человек в Вавилоне / 70

«Дабазир, у тебя душа раба или свободного человека?» «Свободного человека», — твердо сказал я.

«Пришел твой час доказать это. Твой хозяин сейчас в глубоком запое, а его стража бездействует. Бери

этих верблюдов и беги. В этом мешке ты найдешь одежду своего хозяина, чтобы тебя не узнали. Я

скажу, что ты украл верблюдов и сбежал, пока я навещала свою мать». — «У вас душа королевы, —

сказал я. — Как бы мне хотелось сделать вас счастливой».

В ответ она сказала: «Счастье невозможно для женщины, сбежавшей от мужа. Иди своей дорогой, и

пусть боги охраняют тебя во время твоего странствия по пустыне».

Меня не нужно было уговаривать. Я тепло поблагодарил ее и скрылся в ночи. Я совсем не знал этой

чужой страны и не имел ни малейшего представления о том, в какой стороне находится Вавилон, но

тем не менее упрямо двинулся вперед по пескам. На одном верблюде я ехал верхом, другого вел за

собой. Всю ночь я шел по пустыне и весь следующий день, подстегиваемый страхом быть пойманным,

как беглый раб, укравший хозяйское добро.

К вечеру второго дня я достиг каменистой пустыни. Острые камни ранили копыта моих верных

верблюдов, и вскоре они едва плелись от усталости и боли. На всем пути мне не встретилось ни живой

души, и я даже не мог понять, как далеко простирается эта необитаемая земля.

Такого мучительного путешествия не пожелал бы я и недругу. День за днем мы шли по пустыне. Еда

и вода давно кончились. Солнце палило нещадно. К концу девятого дня пути я еле сполз с верблюда,

чувствуя, что совсем ослаб и вряд ли смогу вновь оседлать его. Мне казалось, что я так и умру в этой

заброшенной стране.

Я вытянулся на земле и уснул, проснувшись лишь с первым лучом солнца.

Я сел и огляделся по сторонам. Утренний воздух был свеж. Мои верблюды лежали неподалеку от

меня. А вокруг раскинулась необъятная земля, покрытая камнями, песком и колючей растительно­

стью, без признаков воды, пищи и жизни.

Неужели мне был уготован такой конец? Мысль моя работала ясно и четко, как никогда. Тело как

будто существовало отдельно от нее и уже не имело большого значения для меня. Мои потрескавшиеся

и кровоточащие губы, сухой вспухший язык, голодный желудок — все осталось в агонии последних

дней.

Я вновь оглядел неприветливую местность и опять ко мне вернулся прежний вопрос: «У меня душа

раба или свободного человека?» И тут же со всей ясностью осознал, что, будь у меня душа раба, я бы

Клейсон Д. .: Самый богатый человек в Вавилоне / 71

сдался, лег в пустыне и умер — вполне подходящий конец для беглого раба.

Но если у меня душа свободного человека… Что тогда? Разумеется, нужно заставить себя двигаться в

Вавилон, вернуть долги людям, которые доверяли мне, принести счастье любящей жене, покой и

радость родителям.

«Твои долги — твои враги, которые изгнали тебя из Вавилона», — говорила Сира. Да, она права.

Почему я бежал от трудностей? Почему позволил своей жене уйти к отцу?

И тут произошло нечто странное. Мир вдруг предстал передо мною в совершенно ином свете — как

будто убрали тот цветной камень, сквозь который я до этого взирал на происходящее. Мне открылись

истинные ценности.

Умереть в пустыне! — Нет, только не это! По-новому взглянув на мир, я понял, что должен делать.

Прежде всего мне нужно было вернуться в Вавилон и предстать перед каждым, кто давал мне в долг. Я

скажу им, что через боль и страдание я пришел вернуть долги — так скоро, как это позволят мне боги.

Потом я верну свою жену и стану человеком, достойным уважения своих родителей.

Мои долги — мои враги, но мои кредиторы — мои друзья, потому что верили мне и доверяли свои

сбережения.

С трудом поднялся я с земли. Что значил голод? Что значила жажда? Всего лишь мелкие неприятно­

сти на пути в Вавилон. Во мне проснулась душа свободного человека, полного решимости вернуться и

сразиться со своими врагами. Я весь дрожал от радостного возбуждения.

Мутные глаза моих верблюдов просветлели — стоило им заслышать новые нотки, зазвучавшие в

моем хриплом голосе. С большим трудом, после многочисленных попыток они все-таки встали на

ноги. Превозмогая боль и усталость, они повели меня на север — туда, где, как мне подсказывал

внутренний голос, должен был находиться Вавилон.

Мы нашли воду. Мы дошли до земли, где были трава и фрукты. Мы отыскали дорогу на Вавилон,

потому что душа свободного человека стремится найти выход из любого положения, в то время как

душа раба лишь жалобно скулит:

«Что делать мне, несчастному рабу?»

Ну а что ты скажешь, Таркад? Пустой желудок заставил твою мысль работать? Ты готов встать на

путь, который ведет к самоуважению? Предстал ли тебе мир в истинном свете? Желаешь ли ты вернуть

долги и вновь стать уважаемым в Вавилоне человеком?

Клейсон Д. .: Самый богатый человек в Вавилоне / 72

Глаза юноши увлажнились. Он с готовностью поднялся с колен.

— Ты открыл мне глаза. Я уже чувствую, как во мне просыпается свободный человек.

— Но как ты повел себя, вернувшись в Вавилон? — спросил заинтересованный слушатель.

— Если есть решимость, всегда достигнешь цели. — ответил Дабазир. — В первую очередь я навестил

каждого, кому был должен, и попросил прощения, твердо пообещав расплатиться при первой же

возможности. Большинство моих кредиторов встретили меня радушно. Правда, были и те, кто принял

меня в штыки, но многие все-таки предлагали помощь. Среди них был Матон, ростовщик. Узнав, что я

был погонщиком верблюдов в Сирии, он послал меня к старику Небатуру торговцу верблюдами,

которому царь приказал купить большие стада породистых верблюдов для великой экспедиции. Рабо­

тая с Небатуром, я мог применить свои знания. Постепенно я вернул все свои долги до последней

монеты. И наконец мог гордо смотреть людям в глаза и чувствовать себя уважаемым человеком.

И вновь Дабазир вернулся к своей еде.

— Коскор, ты змей, — громко крикнул он, так чтобы услышали на кухне, — еда совсем холодная.

Принеси-ка мне еще мяса, да прямо с огня. И приготовь большую порцию для Таркада, сына моего

старого друга. Он голоден и будет есть со мной.

Так закончилась история Дабазира, торговца верблюдами из старого Вавилона. Он нашел себя,

открыв великую правду — правду, которая была известна мудрым людям с незапамятных времен.

Эта правда помогала людям выходить из трудностей и вела их к успеху. Она продолжает служить и

тем, кто понимает ее магическую силу.

ЕСЛИ ЕСТЬ РЕШИМОСТЬ, ВСЕГДА ДОСТИГНЕШЬ ЦЕЛИ

Клейсон Д. .: Самый богатый человек в Вавилоне / 73

жүктеу/скачать 383.14 Kb.

Достарыңызбен бөлісу: