У. Бронфенбреннер (1917–2005)

У. Бронфенбреннер

(1917–2005)

25 сентября 2005 года ушел из жизни Ури Бронфенбреннер, всемирно известный специалист в области детской психологии, иностранный член Российской Академии Образования.

Американца Бронфенбреннера в русскоязычных публикациях иногда называют Юрием. И это не ошибка несведущих переводчиков, а один из допустимых вариантов произношения его имени (подобно тому, как Маслоу в принципе допустимо именовать Масловым). Так Бронфенбреннера нередко и называли его советские коллеги, с которыми он много и плодотворно общался и сотрудничал. Ведь в иных обстоятельствах урожденный москвич Бронфенбреннер вполне мог бы быть нашим соотечественником! Но судьба распорядилась иначе.

Ури Бронфенбреннер родился в Москве на рубеже исторических эпох – 29 апреля 1917 года. Его семья принадлежала, как сказали бы сегодня, к среднему классу – отец Ури, Александр Бронфенбреннер, был известным врачом-невропатологом. А среднему классу, в отличие от пролетариата, на революционном изломе было что терять. Нет, родители будущего психолога не были контрреволюционерами! Но после 17-го года их жизнь изменилась далеко не к лучшему. Не видя для себя обнадеживающих перспектив в Советской России, семья устремилась за океан в поисках лучшей доли. Так в шестилетнем возрасте Ури Бронфенбреннер стал американцем.

В Америке семья обосновалась в городке Личворт-Вилледж, штат Нью-Йорк, где Бронфенбреннер-старший сумел найти работу по специальности в интернате для умственно отсталых детей. Наблюдениями над своими подопечными он порой делился в кругу семьи. С юных лет Ури запомнил то недоумение, почти негодование, с которым отец рассказывал о зачислении в интернат новых воспитанников. Американская манера ставить диагноз «умственная отсталость» на основании тестирования IQ казалась ему абсурдной – причины неудач при тестировании, по его мнению, могли быть самые разные, и низкий тестовый балл не обязательно свидетельствовал о безнадежном умственном отставании, требовавшем помещения в специальное воспитательное учреждение. Уже в зрелом возрасте, будучи известным психологом, Ури Бронфенбреннер вспоминал, как эти соображения отца натолкнули его на мысль о необходимости всестороннего анализа интеллектуального отставания – в ряде случаев обратимого, что и следовало бы сделать своей целью настоящему специалисту. Так что, возможно, еще в юные годы будущий психолог начал вынашивать мысли, нашедшие впоследствии конкретное воплощение в общенациональной компенсационно-образовательной программе «Хэд Старт». Вообще влияние отца на становление мировоззрения Бронфенбреннера трудно переоценить. Будучи уже очень старым и тяжело больным, он регулярно писал сыну письма, делясь своими соображениями о жизни. Для Ури отношение к отцу всегда было не просто преклонением перед авторитетом, но подлинной любовью, взаимной и нерушимой. В одной из своих работ он написал: «Каждому ребенку для нормального развития жизненно необходим хотя бы один человек, который бы не чаял в нем души». Вне сомнения, таким человеком для самого Ури всегда оставался его отец, Александр Бронфенбреннер.

На интеллектуальном развитии будущего ученого, оформлении его склонностей не могла не сказаться и вся семейная атмосфера, проникнутая идеалами гуманизма и глубокими научными интересами. В доме нередко бывали «товарищи по изгнанию» – эмигранты из России, люди интеллигентные и высоко культурные. Разговоры часто заходили о новых тенденциях в медицине и гуманитарных науках, в частности – в психологии, так что для юного Ури, в отличие от большинства его сверстников, имена Вертгеймера и Левина, Пиаже и Выготского (о котором американцы вообще узнали лишь много лет спустя) не были пустым звуком. Психологию он избрал своей профессией и после окончания средней школы поступил на психологическое отделение Корнельского университета. Получив степень бакалавра в 1938 г., он продолжил образование в Гарвардском университете, где был удостоен степени магистра, и в Университете шт. Мичиган, где ему в 1942 г. была присвоена докторская ученая степень. Буквально на следующий день новоиспеченный доктор наук был призван в ряды вооруженных сил – шла Вторая Мировая война! Как и большинство его коллег, доктор Бронфенбреннер не был отправлен в действующую армию, но был командирован в командные структуры, где консультации профессиональных психологов высоко ценились. После демобилизации в 1946 г. он пару лет проработал в скромной должности доцента в Мичиганском университете, пока наконец в 1948 г. не перебрался в свою Alma Mater – Корнельский университет, в котором и проработал до конца жизни (официально уйдя в отставку в 1987 г., Бронфенбреннер в статусе почетного профессора продолжал активную научную деятельность до конца своих дней).

Крупнейшим практическим достижением ученого на протяжении всей его многолетней карьеры стала разработка и внедрение программы компенсаторного обучения «Хэд Старт», направленной на повышение академической успеваемости и развитие интеллектуальных способностей учащихся из малообеспеченных семей и национальных меньшинств. В середине 60-х годов активизировалось движение за предоставление всем детям равных возможностей получения полноценного образования. Одним из идеологов этого движения выступил Бронфенбреннер. В 1964 г., выступая в Конгрессе в качестве приглашенного эксперта, он заявил, что провозглашенный правительством курс на борьбу с бедностью и безработицей лишь тогда будет иметь смысл, когда основные усилия будут направлены на помощь детям в развитии их способностей и получении образования. В противном случае «социальные низы» навечно консервируются в своем незавидном положении. В 1965 г. по инициативе президента Л.Джонсона был принят закон о начальной и средней школе, послуживший основанием для многочисленных развивающих программ. В том же году была начата наиболее масштабная из них – «Хэд Старт». Она рассматривалась как одно из средств, «компенсирующих» жизнь в нищете, слабое здоровье, скудное питание, скученность, то есть все то, с чем сталкиваются и от чего страдают миллионы детей из малообеспеченных семей, принадлежащих преимущественно к национальным меньшинствам, в первую очередь – чернокожим. В 2500 округах было создано 13400 центров, охвативших свыше полумиллиона детей (хотя первоначально планировался охват лишь 100 тысяч наиболее нуждающихся). Курс развивающего обучения, разработанный Бронфенбреннером с коллегами, длился 8 недель. Занятия были направлены на устранение пробелов в знаниях детей и формирование у них интеллектуальных навыков. Кроме того, круглый год действовали другие широкомасштабные программы, предполагавшие, что дети из малообеспеченных семей нуждаются в дополнительном обучении, чтобы подготовиться к регулярным занятиям в школе. Уже в 1965 г. по окончании курса занятий были достигнуты положительные сдвиги в выполнении детьми тестов интеллекта.

Казалось бы, по требованию общественности ей была выкачена замечательная бочка меда для бесконечного вкушения. Но не обошлось и без ложки дегтя! 21 февраля 1969 г. престижный журнал Harvard Educational Review опубликовал на 123 страницах в качестве главного материала номера статью Артура Дженсена, профессора педагогической психологии и психолога-исследователя Калифорнийского университета. Статья называлась «Насколько мы можем повысить IQ и школьную успеваемость?». В этой длинной, изобилующей статистическими выкладками и техническими подробностями статье Дженсен дал простой ответ на этот вопрос. По его мнению, любые педагогические усилия, направленные на повышение уровня умственных способностей и академической успеваемости, крайне малоэффективны. Причина этого виделась автору в том, что интеллект генетически предопределен и не подвержен значительным изменениям в течение жизни. Более того, среди разных рас и социальных групп интеллект распределен в неравной степени. Проще говоря, одни классы и народы в целом глупее других, и любые попытки изменить эту генетическую закономерность практически бесполезны. С нею просто необходимо считаться, соответственно планируя социальную политику.

Дженсен начинал свою статью драматическим утверждением, что компенсаторное обучение потерпело крах. Основанием для этого послужил тот уже достаточно очевидный факт, что достигнутое с помощью компенсаторного обучения повышение IQ носило временный характер. Не впустую ли тратятся немалые деньги из кармана налогоплательшиков, – вопрошал Дженсен, – если эффект развивающих программ, и в первую очередь программы «Хэд Старт», весьма невелик, а по прошествии некоторого времени и вовсе сходит на нет?

Контраргументы Бронфенбреннера были по-своему логичны и убедительны. По его мнению, приведенные Дженсеном данные показывают лишь то, что существующие тесты интеллекта выявляют не сам интеллект, а знания и умения, соответствующие структуре этих тестов. Поэтому занятия по программе «Хэд Старт», направленные на усвоение детьми именно этих знаний и умений, способствовали росту IQ. Впоследствии, когда занятия были окончены и дети вернулись в привычную неблагоприятную социальную среду, новых стимулов для роста IQ больше не возникало. Тем не менее, по мнению Бронфенбреннера, опыт программы «Хэд Старт» свидетельствует о значительных возможностях педагогического воздействия на интеллектуальное развитие. Вопреки мнению сторонников теории врожденных способностей программа «Хэд Старт» убедительно показала зависимость школьной успеваемости и психического развития от социальных условий.

Нетрудно заметить, что эти взгляды Бронфенбреннера во многом созвучны постулатам советской психологии и педагогики. Не приходится удивляться, что ученый, едва ли не полмира объездивший в качестве исследователя и приглашенного лектора, именно в СССР предпринял обширное сравнительное исследование, давшее материал для одной из самых известных его книг – «Два мира детства: дети США и СССР». В Америке она вышла в 1970 г., в нашей стране – на 6 лет позже. Не один год понадобился нашим официальным идеологам, чтобы разобраться, в чью же пользу свидетельствуют результаты сравнительного исследования. А разобраться, действительно, было непросто – книга получилась на редкость объективная, ни антисоветская, ни антиамериканская, без явных и очевидных предпочтений. В итоге книгу решено было у нас издать. И недаром – цитируют ее по сей день. Жаль только, что по прошествии более 30 лет никому не придет в голову осуществить подобное исследование в наши дни. Его результаты наверняка были бы уже другими. Какими? Увы, об этом пока можно лишь строить догадки…

Самым значительным вкладом Ури Бронфенбреннера в психологию следует назвать разработку им междисциплинарного подхода к процессам социализации, названной им экологией человека. Грэйс Крайг, автор известного у нас учебника «Психология развития», называет созданную Бронфенбреннером модель «возможно, самой влиятельной на сегодняшний день моделью человеческого развития». Согласно этой экологической модели, развитие человека – это динамический процесс, идущий в двух направлениях. Растущий человек постоянно испытывает воздействие со стороны различных элементов окружающей его среды и в то же время сам активно реструктурирует свою многоуровневую жизненную среду. По Бронфенбреннеру, экологическая среда развития ребенка состоит из четырех словно вложенных одна в другую систем, которые обычно графически изображают в виде концентрических колец. Уровни этой среды Бронфенбреннер называет микросистемой, мезосистемой, экзосистемой и макросистемой. Характерной особенностью его модели являются гибкие прямые и обратные связи между этими четырьмя системами, через которые и осуществляется их взаимодействие.

Микросистему, или первый уровень модели, в любой период жизни составляют люди и объекты в непосредственном окружении ребенка. Именно этот уровень традиционно привлекает внимание психологов. Но Бронфенбреннер им не ограничивается. Он указывает, что взаимосвязями двух или более микросистем (например, семьи и детского сада) образуется второй уровень – мезосистема. Экзосистема имеет отношение к тем уровням социальной среды или общественным структурам, которые, находясь вне сферы непосредственного опыта человека, тем не менее влияют на него. Например, предприятие, где работает мать ребенка, может разрешить ей гибкий производственный график, что позволит ей больше внимания уделять воспитанию и косвенно повлияет на развитие ребенка. В то же время возможность свободнее распоряжаться своим временем и большую его часть уделять воспитанию будет способствовать душевному равновесию матери и косвенно скажется на повышении производительности ее труда.

В отличие от других уровней, макросистема не имеет отношения к определенному окружению, а включает в себя жизненные ценности, законы и традиции той культуры, в которой живет человек. Например, правила, согласно которым дети с задержками развития могут обучаться в массовой школе, вероятно, оказывают существенное влияние на уровень образования и социальное развитие как этих детей, так и их «нормальных» сверстников. В свою очередь, успех или провал этого педагогического начинания может содействовать или, напротив, помешать дальнейшим попыткам интегрировать отстающих детей в массовую школу.

Хотя вмешательства, поддерживающие и стимулирующие ход развития, могут осуществляться на всех четырех уровнях модели, Бронфенбреннер полагал, что наиболее значительную роль они играют на уровне макросистемы. Это происходит потому, что макросистема обладает способностью воздействовать на все другие уровни. Примером может служить та же программа «Хэд Старт», по мнению Бронфенбреннера, оказавшая огромное положительное влияние на развитие нескольких поколений американских детей. (Правда, мнение это до сего дня многими активно оспаривается.)

Свою последнюю книгу (всего их написано, в том числе в соавторстве, 14, не говоря уже о более чем 300 статьях) Бронфенбреннер издал за год до своей кончины, словно обобщая итоги пройденного пути. Название этой книги (Making Human Beings Human) можно было бы несколько неуклюже перевести как «Очеловечивание человека». Ведь именно к этому – помочь растущему ребенку стать настоящим человеком – ученый стремился всю свою жизнь. И успехи на этом пути еще при его жизни были высоко оценены. Несколько лет назад Американская Психологическая Ассоциация удостоила его награды «За выдающийся вклад в психологию развития», которая с той поры носит его имя. Именем Бронфенбреннера назван также Центр Экологии Развития при Корнельском университете. Почетный профессор многих американских и европейских университетов, Ури Бронфенбреннер в 1993 г. был избран иностранным членом Российской Академии Образования.

О кончине 88-летнего человека не скажешь «безвременная». Однако некрологи, которые поспешили опубликовать практически все американские общенациональные газеты, отметили, сколь тяжела эта утрата не только для близких ученого, но и для всей психологической науки.