Шавло: Когти и Зубы истории похода 2009 года, по праву вошедшего в мифы и легенды горного туризма

Перевал Роева

- Приготовься к самому главному религиозному переживанию своей жизни!..

И достаёт внушительную статуэтку Девы Марии, которой он будет насиловать жертву…

К чему я это? Да так, просто что-то вспомнилось…

Тогда мы без рюкзаков поднялись на искомый перевал со стороны Маашея, заглянули на другую сторону, и в один голос сказали:

- Нет, вниз мы тут не полезем!

- У нас же есть верёвки! – воскликнул вечный оптимист, имя которому Илюха.

- Можешь на них удавиться, - ответил пессимист, обязанности которого исполнял я. (В походе с Илюхой обязательно должен присутствовать мрачный пессимист, и чем мрачнее он будет, тем лучше общий баланс…)
Прошло три года. Мы – на другой стороне НШП, на безжизненной и неприютной морене. Сегодня я настроен более оптимистично. Сегодня – или никогда!

Подъём в 3:30. А можно было и раньше: на небе стояла полная луна. Она заливала каменное безмолвие зловещим потусторонним светом. Всё вокруг казалось ненастоящим, зыбким и ненадёжным. Зрелище, мягко говоря, запоминающееся…

Игнорируя ворчание Алекса о лишней потере времени, я настоял на том, чтобы у всех на завтрак были каша и горячий чай. Ибо, братцы, будет нелегко.

Ну что, готовы?..

Подгонять никого не пришлось. Все прекрасно понимали, что промедление смерти подобно. Как только солнце лизнёт верхушки гор, снег на склонах начнёт превращаться в лавины. Наша задача – не пройти по морене слишком далеко, как это сделали чехи, найти подходящее место для выхода на ледник, и обойти его справа, а не слева.

"Обойти" – хорошо сказано! Блаженны те, кто находятся в счастливом неведении…

Восемь лунных теней двинулись по могучей чёрной хребтине. В предрассветных сумерках каменная гряда медленно окрашивалась в бледно-фиолетовый цвет. Шли почти наугад, так как редкие туры высмотреть было крайне сложно.

Показался ледник. Снизу он выглядел небольшим, но я чуял сердцем, что это первое впечатление обманчиво. Мы в очередной раз сбились с утоптанных камней, которые здесь назывались "тропой".

Тропы нет, ориентиров нет. Времени на поиски нет. Полезли наобум. Камни то и дело угрожающе уходили из-под ног и с грохотом валились вниз. Чувствуя, что мы замедлились, а время тает, я остановил отряд, отрядил Алекса к кромке ледника, а сам полез ещё выше.

Нигде ни одного турика. Я звучно выругался и стал следить за перемещениями нашего разведчика внизу. Он быстро уменьшился до оранжевой точки, которая поползла вдоль границы гигантской ледяной глыбы. Потом остановилась в нерешительности. Сзади, на камнях, где-то между небом и землёй застыли шесть неподвижных изваяний.

- Ну? – крикнул я, сложив руки рупором, нарушая собственный запрет на громкие звуки в горах.

Точка поползла дальше. Достигла серой полоски, стекающей с ледника. По языку каменной осыпи Алекс начал медленно взбираться на его кривую спину. Двигаясь по морене параллельно ему, я наблюдал за его неуверенными движениями.

- Ну что там? – опять не выдержал я. – Можно подняться?

Алекс прокричал в ответ что-то невразумительное. Моё терпение лопнуло, и я махнул группе: спускаемся.

Решение оказалось правильным. Вряд ли бы мы нашли лучшее место для подъёма на лёд. А чуть дальше по левую руку уже шумел водный поток, который так напугал чехов.

И вот наступило время "Ч".

В простых кроссовках со скользкими пластиковыми подошвами люди "пошли" по леднику. И быстро вкусили его прелестей: на четырёх костях, со скоростью черепахи, постоянно оскальзываясь и падая, мы ползли по нему, как мухи по липкому стеклу… Я понял, что долго так продолжаться не может.

Но в голове у меня уже сработал роковой переключатель. С этого момента лишь одна мысль заполнила всё моё сознание:

Быстрее – пока снег не начал таять…

Быстрее – пока на нас не посыпались лавины…
И больше НИКАКИХ мыслей.

Ни мысли о том, что у нас не получится, что мы не пройдём, и т.п. Ни тени сомнения в наших силах и возможностях.

Только мысль о приближающейся опасности – и скорейшем бегстве от неё. Мы сможем, мы должны успеть!

- Быстрее! – крикнул я друзьям. И бросился вперёд. Таитианский скелетообразный рывок смерти.

Видя, что по льду идти невозможно, я быстро принял альтернативное решение: пойдём по упавшим лавинам. Кажется, красноярцы тоже шли по ним…

Но по самим лавинам, как оказалось, тоже не разгуляешься: снег очень глубокий и вязкий. К тому же не было никакого желания приближаться к каменным стенам, на которых висели тысячи тонн ещё не упавшего снега.

Тогда мы двинулись по кромке лавин, где снег был более упругим. Не знаю, с чем это было связано. Может быть, холод от ледника передавался ему – но здесь он был твёрже, как песок у самой полосы прибоя. И я бежал по этому "песку", как очумелый. А за мной – мои очумевшие и озверевшие друзья.

Вскоре путь нам преградила огромная лавина. Её борт возвышался холодной трёхметровой стеной.

- Быстрее! – снова закричал я отстающим, карабкаясь наверх.

Витя, Женя, Никита, Лёха с Борисовной… За ними в отдалении – Наташа, как мне показалось, без особого энтузиазма… И Алекс – замыкающий…

Стену пришлось штурмовать с верёвкой. Кроссовки не любят ледяные торосы. Одного за другим я затянул ребят наверх, и мы двинули дальше. Ледовая акробатика закаляет дух!

Это сейчас я шучу, а тогда мне было не до шуток. Лавины закончились. Обогнув по краю последнюю, я скрипнул зубами и ринулся по леднику напрямик. К счастью, здесь он был покрыт слоем плотного снега.

На шее у меня, как у бурлака, болтались петли верёвки. Но я этого не замечал. Вперёд – только вперёд!

Наст подо мною стал проваливаться.

Ерунда! Препятствия лишь прибавляли мне решимости. Через несколько минут я был уже под перевалом.
Ещё через какое-то время вся группа стояла под ним, с тоской и недоверием глядя на белую стену. По ней сверху вниз спускались следы томичей. При ближайшем рассмотрении это оказались следы их катившихся задниц.

Хотите верьте, хотите – нет, но томичи, прошедшие здесь ВЧЕРА (!) – это очередная необъяснимая удача на нашем нелёгком поприще. Они оставили нам След. Фактически, этим они "оборудовали" для нас подъём. Там, где они катились, остались крупные комья снега, которые за ночь замёрзли и превратились в ступени и выступы. Не имея их перед собой, нам без кошек, крюков и ледорубов было бы к перевалу просто не подступиться.

А так мы – молимся, и подступаем… За мной!!!

Я произнёс про себя заклинание "боевое безумие", впал в состояние берсерка, и ПОЛЕЗ. По следам, по смёрзшимся комьям, по чему придётся – отчаянно и бесповоротно ВВЕРХ.

Я знал, что обратной дороги нет. Там нас ждало не только разочарование. Там нас ждали гибельные лавины.

Семь берсерков повторяли, как могли, мои уловки. На самом деле, томичи не только оборудовали подъём, но и одновременно его убили. Накатанная ими "трасса" была не только непригодна для движения вверх, но и угрожала нам сверхскоростным движением вниз! Пресловутые комья появлялись то справа, то слева от неё, поэтому путь по ним был нелёгким и весьма рисковым.

Да что там говорить! Нам пришлось ВГРЫЗАТЬСЯ в злополучный снежный склон. Который из снежного быстро стал ледяным. А из наклонного – вертикальным…

Лёха Герман нашёл острую палку, явно оставшуюся от томичей или красноярцев, и теперь использовал её как альпеншток. Наташа Борисовна цеплялась за него сзади. Витя своим видом вызывал противоречивые чувства: из-за спины у него упрямо торчал длинный чехол с удочкой…

"Сложность перевала зависит от количества снега…"

Как сказал бы Алекс Энский, перевал был покрыт им чуть более чем полностью…

- Куда дальше?! – закричали мне снизу.

- Забирайте влево! – ответил я, оборачиваясь и тыкая пальцем в ту сторону. – Там комья! Я по ним лез!

Это была роковая ориентировка. Ибо палец мой они не увидели, а моё "лево" для них было справа. И наоборот. Несчастный послушный народ, введённый таким образом в заблуждение, полез на собственный страх и риск по совершенно голой стене…

За откосом горы я потерял их из виду, и мне пришлось притормозить. Я "присел на камешек", если так можно выразиться, а на самом деле – раскорячился на полусогнутых посреди скалистой щебёнки.

Прошло пять минут. Что-то прохладно здесь, на ветру… Я продрог. Я замёрз! Я заледенел как собака!!!

- Эй, ребятки, давайте скорее, я же вас жду!..

Не самая удачная была фраза, так как снизу посыпались маты. Как бы никому не адресованные, как бы сквозь зубы, а всё-таки… Но вместо того чтобы уняться и молча ждать, я продолжил напутствия:

- Давайте живей, чё вы там возитесь!..

Вот это уже было совсем зря… Кажется, маты начали приобретать адресата, и кажется адресат – это я.

Ладно, пойдём другим путём! Надо утепляться, пока этот тёплый ветерок совсем не унёс мою душу.

Не долго думая, я встал на ноги, снял рюкзак, прислонил его к камешку, и принялся в нём рыться… Вас ничего не удивляет? Действительно, что тут необычного?

А необычное – это место, в котором я, как ни в чём не бывало, начал раскладывать своё барахло. Лично меня удивило то, что рюкзак категорически отказывался стоять: напротив, он всё время норовил упасть и улететь вниз. Пытаясь определить причину такого поведения, я посмотрел вокруг. И ответ пришёл быстро: я находился на почти вертикальной снежно-каменной стене, на которой ни стоять, ни сидеть, ни поставить рюкзак в принципе было невозможно! И почему я сам ещё не лечу вниз – было совершенно непонятно!

Но я не стал ни анализировать эти странности, ни предаваться каким-либо другим размышлениям. Внутри меня царила полная пустота. Ни капли страха, ни тени сомнения. Мне нужно ВПЕРЁД – вот всё, что я знаю! И – ВВЕРХ!

Я опять "присел". Прошло ещё какое-то время, а ребята всё не показывались. Чтобы как-то себя развлечь, я начал прислушиваться к репликам, которые обильно сыпались снизу.

- Да это нереально, ####, здесь некуда вообще ногу поставить!...

- Снорри, где ты там?!! Как дальше лезть?!..

- Снорри, я тебе голову оторву, когда залезу! – это Борисовна. Вроде бы шутит, а вроде бы и нет.

А потом вообще пошло непечатное – в основном, от мальчиков, которые лезли первыми…

- Давайте по снегу! – крикнул я им. – По комьям, которые оставили после себя томичи!

Внизу замаячили головы. Но, как я понял, советам моим никто не внял. Вместо этого группа приготовилась штурмовать абсолютно гладкий ледяной склон, напоминающий новогоднюю горку. Только уклон этой горки был – градусов восемьдесят…

- Не надо вам туда! – опять заорал я сверху. – Лезьте по снегу!

- Да по какому, на хрен, снегу! Здесь лёд! – и, игнорируя мои призывы, ребятки продолжили грызть ледянку.

На лицах Жени и Никиты давно не было весёлых улыбок. Лёха яростно долбил палкой блестящую поверхность горы. Кроссовки он, по ходу, об неё уже убил…

- Здесь надо прорубать ступени!... - прокричал ему Алекс Энский, злобно херача наст своими тяжёлыми "куралбасами". Я подчёркиваю слово "херача": спросите у него, он подтвердит! Вообще, он находился не в лучшем расположении духа, и это настроение в целом объединяло всех участников подъёма. Как бы это выразить получше… Ладно, не буду искать слова: короче, они были в полном ахуе!

- Иди сюда, кинь нам верёвку!.. – это он уже мне. – Я все ноги в кровь разбил!!!..

В голосе – истеричные нотки. У парня боязнь высоты… Понимаю. Но помочь не могу. Как бы комфортно мне ни было на верхотуре, спуститься я не в состоянии… Только если до самого основания! За пару секунд! Попробую двинуться вниз – и сразу буду там.

Верёвка – это тоже из области юмора. Кто будет её держать? Я, прилипший к сыпухе и тихо едущий на ней по склону, как только встаю? Проще было бы на этой верёвке повеситься.

- Верёвка не поможет! Выбирайтесь ко мне, на сыпуху!

Я попытался шевельнуться, и мелкая халва тут же полетела на головы моих товарищей.

- Эй! – закричали снизу. – Тут камни летят!!!..

В общем, я понял, что прикован к своему прекрасному месту, как Прометей.

Наконец, озлобленные и окровавленные вояки достигли осыпи. Наклон тут был такой, что все практически стояли друг у друга на голове…

И все были в остервенении.

Борисовна пыталась что-то сказать, но камень, прилетевший из-под ног соседа, заткнул ей рот! Выплюнула. Зубы остались целы 

Ещё совсем немного… Последний рывок…
И мы – на 3200.

То есть, на перевале Роева.

Каково сейчас коллективное настроение моих друзей? Не рискуя это проверять, я тихо удалился из их общества, и полез по гребню на поиски места для спуска. Идти по гребешку перевала – всё равно что шествовать по лезвию бритвы, когда справа и слева… В общем, туда лучше не смотреть.

Вот и конец лезвия. Следы томичей резко ныряли вниз и налево. Прямо над ними я обнаружил неприятный снежный козырёк в несколько десятков тонн весом. Кажется, спускаться придётся прямо под него. Что ж, в августе 2006-го он был гораздо больше. Примите это как утешение…

У героев тем временем – перекус.

Вы уже поняли, что вы – герои? Поздравляю: вы нашли кокос! Вы взяли перевал. Голыми руками – голый снежный перевал Нижнешавлинский. Вы не просто туристы – вы звери, убийцы! Убийцы детей!

Прелестный орехово-изюмный обед с вкраплениями курагушки. Треск за ушами, все страхи развеялись и остались позади. Самое время для "ништяков". Алекс наготове. Процесс пошёл. Синусоида поползла вверх. Хотя нам с Алексом "ништяков" не досталось, так как ананасин было всего шесть, а людей – восемь. Хреновая концепция! Что-то в ней напутано…

- А мы не облезем, - хмуро сказал Алекс.

- Конечно, - кивнул я.

Я снял с себя моток верёвки, который весь подъём совершенно бездарно протаскал на шее.

У меня было странное состояние. Как будто заглох мотор, и наступила тишина. Прежде всего, в голове. В душе тоже стало ровно, пусто и спокойно. Пришло почти что умиротворение.

Это погас датчик "опасность". Выключился тот критический тумблер, который завёл меня на роковую схватку с перевалом. И в итоге привёл нас всех сюда.

…Но тумблер выключился рано! Ибо:

- Шаг, друзья мои! Вниз! Пока не растаял ледник номер два!

Ни одного возражения. Все готовы и собраны, как в танке. Все построились в боевой порядок, и снова делают "шаг". Я удивлён. Впрочем, я же говорю – убийцы! Кровавые мясники.