Шульц Д. П., Шульц Э. С. История современной психологии
жүктеу/скачать 2.8 Mb.
|
| Та стадия в развитии науки, когда она еще разделена на отдельные школы, называется допарадигматической (Kuhn. 1970). (Парадигма, то есть модель или образец, является общепринятым - в рамках научной дисциплины - способом размышления, который в течение некоторого времени для исследователей данной области определяет и основные вопросы, и основные ответы.) Наука достигает зрелости, то есть высокой стадии развития, когда она больше не делится на различные школы: когда большинство ученых едины в вопросах принятия основных теорий и методов. На этой стадии развитие научной области определяется некой моделью, общей парадигмой - больше нет соперничающих фракций.
Действие парадигмы можно увидеть на примере истории физики. В течение примерно 300 лет физика носила имя Галилея и Ньютона, все физические изыскания того времени проводились фактически в рамках созданной ими системы. Но парадигмы могут меняться, как только большинство теоретиков и практиков принимает новый взгляд на предмет и методы изучения. В физике это случилось, когда система Эйнштейна заменила модель Галилея/Ньютона. Эту смену одной парадигмы другой можно назвать <научной революцией> (Kuhn. 1970). Психология еще не достигла парадигматической стадии. На протяжении всей истории психологии исследователи находятся в поиске - ищут, анализируют, отвергают разные научные определения. Ни одна из систем или точек зрения не смогла объединить все существующие платформы. Пионер когнитивной психологии Джордж Миллер (см. главу 15) заметил, что <в этой сфере нет ни единых приемов, ни стандартных методов. И при этом, по всей видимости, нет никакого фундаментального научного принципа, сопоставимого с законами Ньютона или эволюционной теорией Дарвина> (Miller. 1985. P. 42). Если психологи и могут быть в чем-то единодушны, так это в том, что <сегодня психология еще более неоднородна, чем сто лет назад, и кажется, будто мы как никогда далеки от того, что хоть сколько-нибудь напоминало бы согласие относительно характера психологии> (Evans, Sexton, Gadwallader. 1992. P. XVI). Такую точку зрения разделяют многие психологи. <В конце [XX] столетия, нет никакой единой системы, никаких единых принципов для определения психологической дисциплины и ведения исследований> (Chiesa. 1992. P. 1287). <Психология... представляет собой не единую дисциплину, но собрание нескольких различных ветвей> (Koch. 1993. P. 902). <Американская психология разделена на враждующие фракции> (Leahey. 1992. P. 308). Психологическая наука состоит из групп, каждая из которых <цепляется> за собственную теоретическую и методологическую платформу, и подходит к изучению человеческой природы, вооружившись собственными методами, пользуясь собственной терминологией, журналами и прочими атрибутами своей школы. Каждая из ранних психологических школ была движением протеста, восстанием против господствующей системы взглядов. Представители каждого течения громко заявляли об очевидной слабости старой системы и предлагали исправить ситуацию с помощью новых определений, концепций и стратегий исследования. Когда новой школе мышления удавалось завладеть вниманием научного сообщества, предыдущая платформа тут же отвергалась. Обе стороны яростно отстаивали свои позиции: то и дело возникали конфликты между старой и новой школой. Ведущие теоретики старшей школы редко становились убежденными сторонниками новой системы. Обычно это были седовласые мужи, умом и сердцем глубоко преданные своим взглядам; им было непросто, а то и поздно меняться. Более молодые и менее горячие сторонники старшей школы, напротив, часто увлекались новыми идеями и становились последователями нового учения, оставляя <стариков> с их традициями и работой в почти полном забвении. Немецкий физик Макс Планк писал, что <новая истина в науке одерживает победу не потому, что ее оппоненты "прозревают", а скорее потому, что все они в конечном счете умирают, а новому поколению знакома только новая система> (Planck. 1949. P. 33). <Как было бы хорошо, - говорит Чарльз Дарвин в письме к другу, - если бы каждый, кто имеет отношение к науке, умирал в возрасте шестидесяти лет, ведь потом уже приходится только отбиваться ото всех новых доктрин> (цит. по: Boorstin. 1983. P. 468). В истории психологии существовали самые разные школы, и каждая из них выступала против предшествующей. Новые течения использовали старших оппонентов как объекты для критики и импульс для собственного развития. Представители каждой школы громогласно отмежевывались от предыдущей теоретической системы. По мере того, как новое течение крепло, обретало сторонников и влияние, уже вдохновлялась новая оппозиция, и процесс противостояния начинался заново. Что некогда было просто изысканиями, становилось агрессивной революцией, венчалось успехом, устанавливало традиции - и затем отступало под энергичным напором следующего молодого движения. Успех, состояние покоя ослабляют. Прогресс питает противоборство. Как только оппозиция повержена, страсть и рвение некогда нового движения умирают. Господство по крайней мере некоторых из психологических школ было лишь временным, но важную роль в развитии психологии сыграли практически они все. Это влияние прослеживается и в современной психологии, хотя сегодня раскол в ней мало напоминает предыдущие, так как новые доктрины вновь заменили старые. Функцию психологической школы можно сравнить со строительными лесами (Heidbreder. 1933). Нельзя возвести высокое здание без лесов, и все же по окончании строительства их разрушают - за ненадобностью. Точно так же структура сегодняшней психологии была построена в рамках структуры и на основе руководящих принципов (лесов) предшествующих психологических школ. Именно с точки зрения исторического развития различных психологических школ можно лучше всего понять прогресс психологии. Огромный вклад в нее внесли великие ученые - мужчины и женщины, - но значение их трудов более явственно, когда рассматривается в контексте идей, которые им предшествовали, их корней и тех исследований, которые за ними последовали. План книги В главах 2 и 5 рассказывается о философских и психологических системах, предшествующих экспериментальной психологии. На основе этих философских и психологических традиций были разработаны психология Вильгельма Вундта (глава 4) и так называемый структурализм (глава 5). За структурализмом последовали функционализм (главы 6, 7 и 8), бихевиоризм (главы 9, 10 и 11) и гештальт-психология (глава 12) - направления, которые либо опирались на структурализм, либо противостояли ему. Примерно в то же время из идей о природе бессознательного и на основе первых опытов в лечении душевнобольных возник психоанализ (главы 13 и 14) - наука с собственным предметом изучения и с собственной методологией. Психоанализ и бихевиоризм вдохновили на создание множества подшкол. В 50-х годах нынешнего столетия в качестве ответа на бихевиоризм и психоанализ появилось такое направление, как гуманистическая психология; она включала в себя и принципы гештальтпсихологии. Около 1960 года бихевиоризму бросило вызов движение когнитивной психологии, и определение психологии было пересмотрено еще раз. Важная особенность новейших преобразований - это возврат к изучению сознания и психических, или когнитивных, процессов. <Потеряв сознание> в ходе бихевиористской революции, психология теперь вновь смогла вернуться к этой теме. Эти процессы описаны в главе 15. Рассмотрение истории развития психологии мы продолжим в главе 16: попытаемся положить конец дискриминационным методам в психологии, а также подчеркнем вклад в психологию не столь широко известных ученых. Структурализм - система Титченера, согласно которой психология имеет дело с сознательным, зависимым от индивида опытом. Функционализм - направление в психологии, ориентированное на изучение роли разума в адаптации организма к окружающей среде. Бихевиоризм - сформулированная Уотсоном наука о поведении, исследовавшая только очевидные поведенческие акты, которые могут быть описаны объективно. Гештальт-психология - направление в психологии, в значительной степени ориентированное на обучение и восприятие, выдвинувшее в качестве основного принципа тот факт, что объединение психологических элементов производит некое новое качество, которое не сводится к свойствам отдельных элементов. Психоанализ - учение, разработанное З. Фрейдом, исследующее бессознательное и его взаимосвязи с сознательным в психике человека. Гуманистическая психология - направление в психологии, подчеркивающее важность изучения сознательного опыта человека и признающее своим главным предметом личность как уникальную целостную систему. Когнитивная психология - направление в психологии, в котором внимание фокусируется на процессе познания, на том, как жизненные переживания человека активно обрабатываются его разумом. Глава 2
Дух механицизма В XVII веке в королевских садах и парках Европы наряду с прочими чудесами и диковинами этого удивительного века появились новые причудливые увеселения: водяные струи подавались по проложенным под землей трубам и заставляли двигаться механические фигуры. Те, в свою очередь, выполняли самые невероятные и замысловатые движения, играли на музыкальных инструментах, а также издавали иные звуки. Потайные педали, спрятанные так, чтобы проходивший мимо человек незаметно для себя наступал на них, реагировали на вес тела, вода устремлялась по трубам, и статуи неожиданно начинали двигаться. Эти забавы аристократов отражали в себе повальное увлечение того века машинами во всех их видах. Но они же одновременно и стимулировали развитие механики. Именно в это время разнообразные механизмы стали широко применяться в науке, производстве и для увеселений. Часовой механизм, названный одним из историков <матерью всех машин>, оказал наибольшее влияние на умы (Boorstin. 1983). Именно часовых дел мастера стали первыми ремесленниками, перенесшими механические устройства из сферы физики и теоретической механики в область производства. Кроме того, инженеры разработали разнообразные насосы, уровни и ватерпасы, шкивы, блоки и краны, которые нашли применение в самых разнообразных сферах земледелия и промышленного производства. Казалось, не существует никаких преград для создания все новых и новых удивительных машин, как нет и таких действий, которые они не могли бы выполнить. Механицизм-учение, основывающееся на утверждении, что все естественные процессы определены на механическом уровне и могут быть объяснены на основе законов Вы можете спросить: какое, собственно, отношение имеет развитие технологии к истории современной психологии? Ведь все это было за 200 лет до того, как психологию назвали наукой, к тому же речь идет о физике и механике - дисциплинах весьма далеких от исследования природы человека. И тем не менее, между ними существует непосредственная связь, поскольку те же самые принципы, которые были использованы в этих фигурах и часовых механизмах, определили собою и развитие психологии. <Дух времени> (Zeitgeist) в XVII-XIX веках был той интеллектуальной почвой, на которой взросла психология. Базовой идеей культуры XVII века - как в сфере философии, так и находящейся под ее влиянием психологии - был дух механицизма, представление Вселенной в виде гигантской машины. Эта концепция основывалась на утверждении, что все естественные процессы определены на механическом уровне и могут быть объяснены на основе законов физики. Идея механицизма вызревает первоначально в физике, которая в те времена называлась натурфилософией, в работах итальянского физика Галилео Галилея (1564-1642) и английского физика и математика Исаака Ньютона (1642-1727), обладавшего также неплохими навыками часовых дел мастера. Считалось, что весь мир состоит из неких частиц материи, находящихся в непрерывном движении. Согласно Га-лилею, материя состоит из дискретных корпускул или атомов, воздействующих друг на друга при соударении. Ньютон подверг галилеевс-кую версию пересмотру и предположил, что импульсы движения передаются от атома к атому не при непосредственном контакте, а под воздействием сил притяжения и отталкивания. Однако эти дополнения, хотя и оказали значительное воздействие на историю физических идей, на развитие психологии существенно не повлияли. Поскольку Вселенная состоит из движущихся атомов, любое физическое перемещение (движение каждого атома) вызывается непосредственной причиной (движением другого атома, который соударяется с первым). Результат такого взаимодействия поддается измерению - и, следовательно, должен быть вполне предсказуем. Вселенная полностью упорядочена и работает в прямом смысле, как часы или какой-либо иной совершенный механизм. Мир создан Богом наисовершенным образом - в XVII веке именно Богу приписывалось сотворение всех действующих причинно-следственных связей, - и коль скоро ученым удастся открыть законы функционирования мира, они смогут абсолютно точно предсказать все, что произойдет в будущем. Методы и достижения науки росли в ту эпоху рука об руку с развитием технологии, дополняя друг друга. Наблюдение и эксперимент, сопровождаемый точными количественными методами, стали неотъемлемыми чертами науки. Исследователи пытались постичь каждое явление, описывая его в точных количественных формулировках, - таково было основное требование механистического подхода. Именно в это время появляются достаточно совершенные термометры, барометры, логарифмические линейки, маятниковые часы и прочие механические приборы, столь характерные для века механики. Эти события, в свою очередь, способствовали формированию убеждения о том, что абсолютно любое явление во Вселенной поддается количественному измерению. Часовой механизм Вселенной Метафора часов довольно точно выражает собой дух механицизма XVII столетия, а потому часовой механизм по праву может быть назван величайшим изобретением всех времен. Часы, как и компьютеры в XX веке, оказались причиной своеобразного технологического прорыва. Ни один другой механический прибор не оказал столь огромного влияния на человеческую мысль на всех ее уровнях. К XVII веку часов уже было великое множество - как по числу, так и по форме. Существовали сравнительно небольшие настольные часы. Другие, побольше, помещались на церквях и правительственных зданиях, так что их можно было видеть и слышать на многие мили вокруг. И если механические фигуры в королевских садах были предназначены для увеселения элиты, то часы были доступны очень многим, вне зависимости от социального класса или уровня благосостояния. Образ часового механизма буквально <овладел умами и душами целой цивилизации так, как никакая иная машина прежде... Редко когда в истории механический прибор столь непосредственно выражал собою и, в свою очередь, определял интеллектуальный климат целой эпохи> (Maurice & Mayr. 1980. P. VII, IX). Часы были самым доступным, привычным, точным и предсказуемым механизмом, а потому со временем ученые и философы стали воспринимать их как модель мира в целом. Они спрашивали себя, не есть ли и вся Вселенная - некий <громадный часовой механизм, созданный и пущенный в ход Творцом>? Многие ученые - и среди них такие, как английский физик Роберт Бойль, немецкий астроном Иоганн Кеплер и французский философ Рене Декарт - давали положительный ответ на этот вопрос, утверждая, что Вселенная есть не что иное, как <великолепный образец часового механизма> (цит. по: Boorstin. 1983. P. 71, 72). Они были убеждены, что гармония и порядок во Вселенной могут быть поняты по аналогии с часовым устройством: как четкая работа часов - это нечто приданное механизму часовщиком, точно так же и упорядоченность мира в целом мыслилась как нечто сообщенное миру Богом. Немецкий философ Христиан фон Вольф описывал сходство Вселенной и часового механизма очень просто: <Мир ведет себя точно так же, как и часы>. А его ученик Иоганн Кристоф развил этот принцип следующим образом: <Коль скоро весь мир есть некий механизм, он может быть отчасти уподоблен часам; именно часы могут быть использованы в качестве модели для того, чтобы пояснить в малом масштабе то, что происходит во Вселенной в целом> (цит. по: Maurice & Mayr. 1980. P. 290). Детерминизм и редукционизм Коль скоро Вселенная рассматривалась как некая машина, подобная часовому механизму, некогда созданному Богом и пущенному им в ход, значит, она могла существовать далее безо всякого вмешательства извне. Таким образом, метафора мира как часов проложила дорогу идее детерминизма - вере в то, что каждое событие в мире предопределено прошлыми событиями. Как можно предсказать последовательность работы часового механизма, точно так же, осознав порядок и систематичность функционирования отдельных частей Вселенной, можно предвидеть все будущие в ней события. <Тот, кто сможет в совершенстве постичь устройство [часового] механизма, сможет и подробно предсказать будущие события на основе прошлого и настоящего> (Gottsched, цит. по: Maurice & Mayr. 1980. P. 290). Разобраться в устройстве и функционировании часов не так уж сложно. Каждому под силу разобрать часы и самому убедиться, как именно действуют их шестерни и пружины. Это обстоятельство, в свою очередь, ведет к идее редукционизма. Устройство различных машин - таких, как, например, часы, - может быть понято на основе сведения их к функционированию основных частей. Равным образом мы можем понять то, как устроена Вселенная в целом (которая, как бы то ни было, всего лишь еще одна машина), посредством анализа и сведения к простейшим ее составляющим - молекулам и атомам. Редукционистский подход характерен для любой науки, включая и новую психологию. Если метафора часов и научные методы применимы при объяснении функционирования Вселенной, то, возможно, они окажутся столь же полезными и при постижении природы человека? Если Вселенная - это машина - строго упорядоченная, предсказуемая, поддающаяся наблюдению и измерению, - то можем ли мы и человека рассматривать подобным же образом? Быть может, животные и даже человек есть не что иное, как еще один тип машины? А втоматы Интеллектуальная и социальная аристократия XVII века имела перед своими глазами еще одну примечательную модель подобного рода - это различные механические фигуры, столь популярное увеселение в садах и парках. Широкое распространение часовых механизмов непосредственным образом повлияло и на развитие изготовления разнообразных механических фигур. Технологии становились все совершеннее, и человеку стоило лишь оглядеться вокруг, чтобы наткнуться на какую-нибудь причудливую механическую фигуру - называемую автоматом, - поражавшую воображение удивительными и завлекательными трюками, выполняемыми четко и регулярно. Автоматы - механические фигуры, имитирующие действия человека, - известны с давних времен. Описания подобного рода механизированных фигур содержатся еще в античных греческих и арабских манускриптах. Но особенно прославились в этой сфере мастера древнего Китая. В китайской литературе содержатся описания различных механических животных и рыб, а также человеческих фигур, предназначенных для того, чтобы разливать вино, подавать чашки с чаем, петь и даже играть на музыкальных инструментах. Тем не менее, более чем две тысячи лет спустя, в XVII веке, когда учеными и мастеровыми Западной Европы были созданы первые автоматы, они воспринимались как новинка. Все достижения древнейших цивилизаций в этой области были напрочь утрачены (Mazlish. 1993). Подобного рода автоматы можно встретить на главных площадях некоторых европейских городов до сих пор - это механические фигуры в городских башенных часах. Они движутся по кругу, бьют в барабаны и звонят в колокола, отмечая каждую четверть часа. В Страсбургском кафедральном соборе во Франции, например, различные библейские персонажи каждый час отдают поклон Деве Марии. В это же время другая фигура - механический петух - раскрывает клюв, высовывает язык, бьет крыльями и кукарекает. А в Англии в кафедральном соборе в Уэльсе два рыцаря в полном боевом облачении сходятся в потешном поединке. Когда начинается бой часов, один из противников сбивает другого с коня. Баварский Национальный музей в Мюнхене содержит в своей экспозиции механического попугая величиной в 16 дюймов. Когда часы отбивают очередной час, попугай свистит, хлопает крыльями, вращает глазами, и из-под него выпадает небольшое стальное яйцо. На рис. вы можете видеть, как действовала 16-дюймовая фигура монаха, ныне находящаяся в коллекции Национального музея американской истории в Вашингтоне (Washingtone D. С.). Эта фигурка может перемещаться на площади величиной в 2 кв. фута. Из-под сутаны у него виднеются кончики ног, но на самом деле фигурка движется на колесах. Монах одной рукой ударяет себя в грудь и покачивает другой, кивает головой, открывает и закрывает рот. Философам и ученым того времени казалось, что при помощи такого рода сложных и точных механизмов можно будет реализовать их давнюю мечту - искусственно воссоздать жизнь. В самом деле, многие из первых автоматов того времени, казалось, давали такую надежду. Их можно рассматривать как своего рода предшественников современных диснеевских мультфильмов. С этих позиций понятно, почему люди пришли к заключению, что все живые существа - всего лишь машины, хотя и особого рода. Взгляните еще раз на внутреннее устройство фигуры монаха. Мы с первого взгляда сможем разобраться в том, как функционируют все ее шестерни, уровни, храповики и прочие составные части, и каким образом они вызывают те или иные движения фигуры. Декарт и многие другие философы пришли к выводу, что понять сущность человека можно по аналогии с автоматом - по крайней мере, до некоторой степени. Для них не только Вселенная была громадным часовым механизмом, но и человек тоже чем-то вроде машины. Декарт писал, что данная идея <не покажется столь странной тем людям, кто хорошо знаком с устройством различного рода автоматов, движущихся машин, созданных руками человека... Для этих людей вполне понятен и приемлем взгляд на человеческое тело как на машину, созданную руками Бога. Такая машина, безусловно, будет несравненно лучше и совершенней в своих движениях, чем любой из механизмов, созданных человеком> (Descartes. 1637/1912. P. 44). Люди - это значительно более совершенные и эффективные машины, чем те, которые могут создать часовых дел мастера, но тем не менее - это машины. Таким образом, часовые механизмы и автоматы проложили дорогу идее о том, что поведение и функционирование человека подчиняется механическим законам и что познать сущность человека можно при помощи тех же экспериментальных и количественных методов, которые столь успешно зарекомендовали себя при раскрытии секретов физического мира. В 1748 году французский врач Жюльен де Ла Метри (который впоследствии умер от чрезмерного употребления фазанов и трюфелей) поведал миру о некоем видении, которое явилось ему, когда он лежал в лихорадке с высокой температурой. Ему привиделось, что люди - это машины, хотя и наделенные сознанием. Человеческие тела, отмечал он, есть не что иное, как часы, которые способны сами заводить свои пружины (Mazlish. 1993). Это представление стало главной движущей силой, своеобразным <духом времени> (Zeitgeist) в науке и философии XVII века и самым решительным образом изменило все представления о природе человека. Оно настолько пропитало собой общественное мнение, что, например, даже в период гражданской войны в Соединенных Штатах Америки (1861-1865) офицер армии северян писал, рассуждая о смерти своего друга, что от него не осталось ничего, <кроме поломанного механизма, который когда-то приводился в движение душой> (Lyman, цит. по: Agassiz. 1922. P. 332). Представление о механической природе человека получило широкое распространение не только в науке и философии, но и в литературе XIX и начала XX века, в популярных романах и детских сказках. Общество было буквально зачаровано идеей, что живые существа могут быть воспроизведены в виде машин. Известный датский сказочник Ганс Христиан Андерсен написал сказку о соловье, где фигурировала механическая птичка. <Франкмштейн> - роман английской писательницы Мэри Уоллстоункрафт Шелли, на протяжении многих лет не утративший своей популярности, также посвящен машине - монстру, который восстает против своего творца. В этой связи можно вспомнить знаменитые детские книжки американского писателя Л. Франка Баума о волшебнике страны Оэ, в которых полно разнообразных механических персонажей. Таким образом, параллельно с представлением о человеке как своего рода машине в европейской культуре XVII-XIX веков вызревали и научные методы познания природы и поведения человека. Человеческие тела были уподоблены машинам, в умах доминировал научный подход, а жизнь - подчинена законам механики. Механистический подход - правда, в примитивной форме - применялся даже при изучении сознания человека. Результатом подобного развития стало появление машины, которая, как ожидалось, будет способна мыслить. жүктеу/скачать 2.8 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|