§ 3. Восстание 1408-1416 гг

§ 3. Восстание 1408-1416 гг.

В то время как выступления любекского бюргерства начала XV в. представляют большой интерес с точки срения внутренней эволюции города: роста экономического и социального значениясредних слоев, их самосознания, а также вызревания противоречий между этими слоями и городской элитой, вплоть до создания принципиально нового органа политической власти в городе – совета, в который вопреки многовековой традиции вошлиремесленники и непатрицианское купечество.

Русло, в котором прежде всего ощущались социальные противоречия, была налоговая система. Речь шла о злоупотредлениях совета. В Любеке, как и в других северонемецких городах, отсутствовала финансовая отчетность; городские дела хранились в глубочайшей тайне.

Это открывало возможности расхищения средств патрициатом¹. В ту пору у города имелись большие долги, вызванные войнами, которые он вел в течение 50 лет с североевропейскими государствами и соседними князьями; внутригородским строительством; снаряжением нового флота². Летом 1403 г. у совета возникла необходимость срочно ликвидировать долги, и он предложил ввести косвенный налог на продовольственные товары. Это вызвало сопротивление пивоваров, чья продукция более иной потреблялась внутри города. Потом к ним присоединились другие ремесленники. Они потребовали отменить присягу (введенную после восстания 1384 г.) о невмешательстве цехов в дела городского управления, чтобы стать «равными с советом людьми»³. Совет вынужден был уступить. Тогда бюргерство дало согласие на то, чтобы всякий горожанин внес по 6 марок 8 шилл. с каждых 100 марок имущества.

Внутригородские события были прерваны в 1404 г. враждой с мекленбургскими и померанскими феодалами. Но вопрос о средствах для покрытия долгов снова всплыл в 1405 г., ибо собранных ранее сумм не хватило, чтобы уплатить долг. Совет предложил взимать с каждой бочки пива, потребляемой жителями Любека, по 1 шилл. и предоставил бюргерам выбрать по 40 человек для дальнейших переговоров¹. Однако среди пивоваров нашлись две «беспокойные головы» Гульзей и Шиммельпфенниг, которые потребовали созыва не только купцов и ремесленных мастеров, но и подмастерьев, после чего предложили бургомистрам «не отягощать общину» новыми поборами. Движение приняло широкий характер. В хронике говорится: «Бюргеры сошлись с цехами». Если учесть, что в североганзейских городах бюргерами назывались купцы², то выражение хрониста свидетельствует о совместном выступлении непатрицианского купечества и ремесленников. Общим их требованием было предоставление для ознакомления списка всех долгов, ежегодных доходов и расходов города за 12 лет. Организационным выражением оппозиции совету явилось избрание 27 октября 1405 г. «комитета 60», т.к. «вся община… купцы и цехи… нуждаются друг в друге для взаимной безопасности»³. Основой союза стало признание равными в политико-правовом отношении купцов и ремесленников, которые решили быть «равными людьми»; теперь «комитет 60» намеревался «вместе с советом обсуждать все дела»⁴.

Переговоры приобрели другое направление. В феврале 1406 г. комитет передал совету «100 статей» – ряд жалоб на его правление. Эти статьи дают полную картину причин, вызвавших выступление. Бюргерство было недовольно тем, что совет недостаточно ведет переговоры с ним о делах города, не заботится о содержании в хорошем состоянии фарватеров Травы и Вакеницы, долго решает судебные тяжбы, надлежащим образом не контролирует городское строительство. Неудовольствие бюргеров вызывали большие долги города, расходование значительных средств на переговоры с князьями и городами (функции Любека как главы Ганзы ложились тяжким бременем на горожан) и особенно землевладение патрициата в областях соседних князей, что делало город зависимым от них¹. Купцов не устраивало то, что совет не охраняет их внешнеторговые интересы, не препятствует конкуренции висмарских и ростокских торговцев, не заботится о привилегиях своих купцов на Шонене (иначе Сконе: Южная Скандинавия) и предоставляет их нюрнбержцам. Наконец, статьи требовали, чтобы ко всем должностным лицам совета были избраны заседатели из бюргерства. Напрасно совет указывал на «недопустимость» заседателей, которые «нанесут ущерб» чести города. В апреле 1406 г. перед бюргерами, собравшимися у ратуши, публично были зачитаны имена заседателей².

В 1407 г. по требованию «комитета 60» на первый план выступил вопрос об участии бюргерства в выборах. К началу 1408 г. обстановка сложилась столь напряженная, что некоторые члены совета покинули город. Это дало возможность бюргерам назначить еще 12 уполномоченных. Их функции были не совсем ясны, а в последующих событиях они выступали вместе с «комитетом 60». Сделали безуспешную попытку вмешаться епископ города Иоганн VI фон Дульмен и декан соборного капитула. Окончательные переговоры с советом об участии бюргерства в выборах вел еще один новый комитет из 16 человек; 8 его членов входили в «комитет 60», 8 были от общины³.

27 и 28 января в городе разразилось восстание. Как сообщает хронист, «пришла большая толпа вооруженного народа с криками. Они напирали на дверь ратуши и хотели взломать ее, вопя, что всему этому должен быть положен конец». Толпа разошлась после того, как представитель «комитета 60» Э. Штанге сообщил, что совет дал выборные права и бюргерам. После этого 14 членов совета во главе с четырьмя бургомистрами вместе с семьями покинули город¹. Очевидно, бюргерство опасалось вмешательства извне, т. к. весной 1408 г. город был разделен на 4 части, а во главе каждой поставлен гауптман. «Комитет 60» объявил, чтобы каждый держал в готовности «свои латы и оружие»². Борьба за демократизацию городского управления завершилась избранием в мае 1408 г. 24 членов совета из купцов и ремесленников. Из них были выбраны четыре бургомистра: Г. фон Ален, И. Ланге, С. Одесло и Э. Штанге³ (или И. Ольденбург). Новый совет как глава имперского города хотел узаконить свое положение прежде всего императорским признанием и обратился к Рупрехту Пфальцкому⁴, использовав в качестве предлога 8-летнюю неуплату городом имперского налога. Вначале император отнесся благосклонно к любекцам, подтвердил их привилегии и разрешил горожанам избирать совет⁵. Но члены старого совета обратились к главе империи с жалобой. И. Рупрехт, передав дело придворному суду, назначил судебное разбирательство на лето 1409 года.

Так любекский конфликт был вынесен на общегерманскую арену. Исход его зависел от позиции всей Ганзы и северонемецких князей. Возникшую паузу ратманы – эмигранты использовали для установления контактов с императором и с советами других городов. Возглавлял их деятельность прежний бургомистр И. Плесков, представитель знатного рода, давшего в XIV в. четырех бургомистров и четырех членов совета. Суд состоялся 28 июня в присутствии короля. Решение –его – в пользу старого совета⁶. Несмотря на это, в городе была проведена конфискация имущества эмигрантов, что дало основание Плескову от имени остальных опять пожаловаться придворному суду. Трижды назначался срок суда, однако уполномоченные от нового совета так и не явились. В январе 1410 г. Рупрехт подверг новый совет опале, обвинив его в непослушании. В письме в Любек он запретил «всем князьям, духовным и светским, графам, рыцарям и слугам, фогтам, ремесленникам, бургомистрам, советам и общинам и всем другим подданным и верным нашего государства» предоставлять бургомистрам, членам нового совета и «комитету 60» «дома и дворы, еду и питье», общаться с ними, покупать у них и продавать им товары, тайно или явно»¹.

В мае 1410 г. Рупрехт умер. Тем временем новый совет упорядочил внутренние дела. Были заполнены книги Верхнего и Нижнего Любека, приведены в порядок записи доходов от торговли и от земельных владений в окружающих деревнях, куплена аптека, приобретены имения Штокельсдорф и Могри, принадлежавшие семье умершего ратмана Т. Форраде, установлен строгий контроль за поступлением налогов с недвижимого имущества духовенства. Ведь по любекскому праву духовенству запрещалось владение земельными участками и рентами с них. Если же оно каким-то образом приобретало их, то в городских книгах делались записи на имя других лиц без освобождения от налогов. Были проведены также мероприятия по уменьшению долгов и вдвое увеличен прямой налог. Энергично действовал совет и вне города: принудил к миру герцога Эриха IV Саксонского, который, воспользовавшись сложившейся ситуацией, в октябре 1409 г. пытался захватить находившийся у любекцев в залоге г. Меллен. Ради сохранения сухопутных торговых путей, важных для функционирования любекского стапеля, новый совет за небольшие ежегодные платежи приобрел расположение герцогов Иоганна IV Мекленбургского и Рудольфа Саксонского. Его поддержали также герцог Генрих Брауншвейгский-Люнебургский и архиепископ Иоганн II Бременский².

Главным вопросом оставалось положение в Ганзейском союзе. Восстание в Любеке имело большое значение для всей Ганзы, ибо ставило в опасность ее привилегии. К тому же любекскому примеру последовали другие города. В 1408 г. начались волнения в Висмаре и Ростоке, где бюргерство тоже избрало «комитеты 60», а в 1410 г. общины этих городов преобразовали свои советы подобно любекскому. Ощущались сложности в отношениях с Данией, Шотландией и Фландрией¹. Это заставило патрициат других городов занять жесткую позицию по отношению к Любеку. Принципиально вопрос о городах, где произошли аналогичные события, был решен на общеганзейском съезде (ганзетаг) 10 апреля 1412 г. в Люнебурге. Любек был объявлен неганзейским городом, предписывалось порвать с ним отношения. Позиция городов на этом съезде не была единой. Ее определяли внутриганзейские противоречия: города, которые стремились к собственной свободной торговле, не присоединились к данному решению (ливонские и прусские). Когда Любек потерял первенствующее положение, вместо него во главе должен был стать Гамбург под контролем (или даже главенством) Люнебурга²; причем к Гамбургу переходили и функции любекского стапеля: купцы должны были теперь посылать туда воск, пушнину и шерсть. Города, где произошли идентичные восстания, лишались всякой поддержки. Эти положения ганзетага 1412 г., направленные на укрепление патрицианских режимов, получили развитие в последующих решениях, в частности в статуте 24 июня 1418 года.

Борьба между старым и новым советами Любека разгорелась с новой силой после вступления на престол в 1410 г. императора Сигизмунда Люксембургского³, к которому не замедлил обратиться Плесков с жалобой и с просьбой подтвердить опалу и запретить князьям и ганзейским городам иметь связи с Любеком. Для решения вопроса Сигизмунд пригласил к своему двору 25 июля 1412 г. старый совет, уполномоченных нового совета и других городов. Но Любек никого не прислал, и император 29 августа признал правомочным старый совет¹. Этим спор не завершился. Он был продолжен на Констанцском соборе 1414-1415 гг., куда Сигизмунт опять пригласил ганзейские города². Депутатам нового совета удалось за 24 тыс. гульденов получить от Сигизмунда грамоты, в которых тот подтвердил «ранее полученные от римских императоров и королей права и свободы» Любека, снял опалу с нового совета и города, решил спор между советами в пользу последнего с выплатой компенсации членам старого и рекомендовал королю Эриху Датскому и герцогу Иоганну Мекленбургскому оказывать Любеку содействие. Правда, грамоты были выданы не городу, а приближенным короля с условием, что если новый совет не заплатит до 23 апреля 1416 г. 24 тыс. рейнских гульденов, то они будут уничтожены³.

Вскоре дела приняли, однако, иной оборот. В конфликт вмешался Эрих Датский, стремясь отделить Любек от империи, подчинить его Дании и ликвидировать последствия Штральзундского мира 1370 г., поставившего Данию в политическую зависимость от Ганзы. Осенью 1415 г. он арестовал прибывших на лов сельди к Шонену любекских купцов и конфисковал их имущество. Посредниками выступили Гамбург, Росток, Штранзульд, Висмар, Люнебург и другие города. Переговоры состоялись в Копенгагене в апреле 1416 года. На них присутствовали и члены старого Любекского совета, приглашенные Эрихом, который связал вопрос об освобождении купцов с восстановлением старого совета в прежних правах⁴.

Тут и Сигизмунд изменил отношение к новому совету. 24 марта 1416 г. рыцарь Я. фон Цедлиц, секретарь И. Рот и придворный писарь П. Вакер были уполномочены королем отозвать новый совет, а старый восстановить в прежней должности. В апреле королевские послы прибыли в город, запретили всякие собрания и объявили, что по приказу императора должен быть возвращен старый совет. Сложился единый лагерь в лице Ганзы, императора, князей и датского короля, поставивший целью восстановление патрицианского режима в Любеке. Конфликт вышел за рамки внутриганзейского и превратился в североевропейский. Были поставлены под угрозу основы материального существования любекского купечества – возможность торговать и пользоваться привилегиями.

24 мая 1416 г. события вступили в последнюю стадию: в Любек прибыли послы ганзейских городов, участвовавших в переговорах в Копенгагене, и вместе с посланцами Сигизмунда повели переговоры с новым советом. 28 мая совет заявил, что подчиняется решению. Но, когда послы ганзейских городов уже радовались успеху, а посланцы короля обещали мир в городе, вспыхнуло восстание цехов – широкое движение ремесленников. В нем приняли участие (судя по составу позднее арестованных руководителей) ювелиры, четочники, шорники, горшечники, свечники, ткачи, кошелочники, мясники, скорняки и пр.¹. Цехи попытались отстоять завоеванное и воспрепятствовать реставрации патрицианского режима. Тут произошло окончательное размежевание бывших союзников: подавили восстание сами купцы. 18 ремесленников были заключены в тюрьму, а двое (золотых дел мастер Х. Зоббе и пекарь Г. Рубенов) обезглавлены у городских ворот, остальные изгнаны из города². Такой ценой купечество приобрело возможность компромисса: его допустили к дальнейшим переговорам, после чего несколько членов нового совета остались в составе управления городом.

В июне шли окончательные переговоры между новым советом, купцами Любека, ганзейскими послами и депутатами короля. Бюргерство согласилось на возвращение старого совета, выплату ему компенсации, обложение налогом продовольственных товаров, роспуск «комитета 60» и уполномоченных, принесение ремесленниками присягу совету. 16 июня состоялось торжественное возвращение старого совета. Навстречу вышли новый совет и бюргеры с женами. Потом всей процессией отправились в церковь св. Марии, принадлежавшей совету, что по традиции являлось решающим актом ввода в управление городом. После этого члены старого совета в ратуше «сели на свои стулья». Были проведены дополнительные выборы в совет (т. к. из числа эмигрантов вернулись только 10), и в него вошли 5 новых членов. Затем последовало приведение к присяге ремесленников¹. Таким образом, восстание 1408 – 1416 гг. закончилось восстановлением в городе прежних порядков.

Социальная борьба в Любеке начала XV в. занимает в истории Ганзы особое место. В течение восьми лет длилось «совершенно демократическое господство цехов»², что явилось выражением возросшего значения ремесленников и непатрицианского купечества. Никогда позднее эти сословия не достигали в Ганзе такого значения, как в те годы. Между 1408 и 1416 гг. 45 представителей этих слоев входили в состав совета³. То был, кстати, единственный случай в истории Любека, когда ремесленники проникали в управление городом. Движущей силой в борьбе с патрициатом были товаропроизводители, те люди, которые более всего извлекали выгоду из развития товарно-денежных отношений⁴. Это определило характерную черту восстания: временный союз ремесленников и купцов. Они боролись за усиление влияния на городское управление, против негативного воздействия налоговой системы, за улучшение условий их деятельности как простых товаропроизводителей. Полностью отрицать участие низших слоев городского населения в той борьбе, как это делает, например, А. фон Брандт¹, нельзя. Хотя эти слои не выступали еще со своими собственными требованиями, без их поддержки невозможны были бы никакие успехи бюргерской оппозиции в борьбе с патрициатом.

Следует отметить негативную роль Ганзы и императорской власти. Только вследствие их вмешательства в Любеке произошла реставрация патрицианского режима. Подавление же восстания способствовало укреплению Ганзы и сплочению ее городской верхушки на основе подавления демократических движений². Таков, по содержанию, например, «Большой ганзейский статут» 1418 года. Несмотря на неудачный исход восстания, опыт любекского бюргерства не прошел бесследно. В последующей социальной борьбе с успехом были использованы выработанные в ходе этого восстания организационные формы борьбы с патрициатом («комитет 60»). В 30-е годы XVI в. созданные в Любеке комитеты «48» и «64» привели к победе бюргерско-плебейской оппозиции во главе с Ю. Вулленвевером. Восстание 1408–1416 гг. было последним выступлением местного бюргерства эпохи развитого феодализма. Только спустя более чем 100 лет там последует новое выступление бюргерской оппозиции – упомянутое движение Вулленвевера. Однако оно проходило уже в другую историческую эпоху, эпоху Реформации.