Тайны геленджикских волхвов

Слово «тха» (тхьэ) – бог, по-гречески «theos» до сих пор объясняется по-разному. К.Х.Унежев это слово объяснят с точки зрения адыгейского языка. «Тхьэ» происходит от другого адыгейского слова «дыгъэ» (тыгъэ, тыхьэ) – солнце. Издревле адыги, как и многие другие народы, обожествляли солнце и, возможно, солнечное божество стало потом синонимом богов «тхьэ».

Второй подход касается состава слова «тхьэ». Оно состоит из «хьэ» (собака) и «ты», «етын» (отдать, давать). Если исходить из того, что в древности одним из тотемных животных адыгов выступала собака, то можно предположить, что слово «тхьэ» - это тот, который дал собаку.

Лашкендар — гора близ г. Ткварчели (Абхазия). На ней остались развалины средневековой церкви с сохранившимся барельефным изображением двух собак. Церковь построили на месте языческого капища, посвященного абхазскому богу собак Алышькьынтыр (древний культ собаки, защитницы стад и людей).

В абхазской мифологии Нарцвы - потусторонний, загробный мир. Согласно другим, более распространенным мифологическим представлениям, Нарцвы - рай, которого достигает душа умершего человека, лишь переправившись по волосяному мосту. Препятствует переходу враждебная человеку кошка, смазывающая мост маслом. Собака, слизывая его языком, помогает душе попасть в рай.

Корень –хь- в абхазском языке (родственном адыгейскому) также используется со значением «пасти», связанным в древности с «собачьей» работой. Например, «ахьча» - пастух, «ахьчала» - пастушья или сторожевая собака. Абхазское название планеты Меркурий в честь бога Меркурия (аналогом которого у греков был Гермес, сын которого имел собаку Лайлапс) также имеет в своем составе –хь- (собака) и звезда. У древних индусов эту планету звали Будда, китайцы, японцы, корейцы, вьетнамцы – Водяная Звезда. Слово «имя» начинается с этого же корня. В слове «имя» раньше мог заключаться коллективный антропоним (название племени) собака. Что же касается адыгского тха, профессор Ш. Д. Инал-Ипа предпологает, что его “некогда хорошо знали и абхазы, так как оно присутствует в составе целого ряда древнеабхазских (абхазо-абазинских) мужских и некоторых фамильных имен: Тхасоу (Тхасоу), Тхасыгу (Тхасыгу), Тхайцыку (Тхайцыку), Тхайцыху (Тхайцыху), Тхагушьы-Наа (Тхагушьынаа) (ср. адыгскую фамилию Тхагушев), топонимических названий (Азантха — в Бзыбском, Хипстинском и Кодорском ущельях). Позже со сменой верховного божества Тха на Ан слово, обозначающее собаку, было заменено на нынешнее - «ала».

Интересно, что в слове «псатха» - адыгейский бог души (жизни) –«пса» (душа) имеет полное сходство с греческой душой (психе). Вместе с абхазским «пс» (душа) в слове «апсны» (страна души) можно сделать вывод, что это слово с берегов Кавказского побережья Черного моря попало в греческий язык. Возможно, эта передача произошла через ахейцев, древних жителей Северо-Западного Кавказа. А культ Собаки, проводника души в иной мир, зародился впервые здесь, на Кавказском побережья Черного моря.

Волк в силу разных причин, описанных выше, попал в подземный мир, но будучи его хозяином, мог беспрепятственно покидать его и приходить в земной мир. В этом проявились его оборотнические свойства. Собака, прирученная человеком, хорошо знает как Волка, так и Человека. Она стала посредником-проводником души последнего между земным миром Человека и подземным – Волка. В этом качестве она широко известна на всех континентах Земли.

Культ Собаки был свойствен Древней Месопотамии. В клинописных документах, датируемых приблизительно четвертым тысячелетием до нашей эры, упоминается пес с четырьмя желтыми глазами. Ему была поручена охрана моста, через который надлежало проследовать в потусторонний мир душе покойника. С образом этого пса перекликается трехглавый Цербер из древнегреческих мифов, охранявший Аид. В некоторых странах собаке "поручались" не только души людей, но и тела усопших. А желудок животного считался вместилищем души для ее транспортировки.

Древнеегипетский бог Анубис также родственник шумерской собакоголовой богине Бау. Анубис в иероглифах часто писался как "Ан-пу". Возможно, здесь указывалось на его происхождение от отца Бау, шумерского бога Ан. В шумеро-семитской мифологии собака ассоциируется со скорпионом, змеей и всеми рептилиями, несущими зло, злобными и демоническими. В финикийской иконографии собака сопровождала солнце и являлась эмблемой Гула, великого целителя.

В астральной мифологии выделяется ряд мотивов, имевших широкое распространение по всей Евразии. К ним принадлежит мотив звезды (или созвездия) как собаки, которая посажена на цепь, но с цепи силится сорваться, что может быть опасно для всего мироздания. Соответствующее название звезды - Собачий Хвост или Собака - известно в Риме, древним славянам, в Древней Индии и в Восточной Азии.

Собака является составной частью символики Богини-Матери, аккадской Белетили, чей трон держится на собаках, либо собака сидит возле ее трона. В мифологической истории Персии утверждается, что первым царем земли был Кюмарс, который породил Адама и Еву. Его образ перенесен на небо, где Кюмарсом является Орион, а его верным псом - Сириус, который бежит впереди него. В Египте Сириус также отождествлялся с собакой. (Сириус самая яркая звезда в созвездии Большого Пса)

У индусов охотничий пес - атрибут или спутник бога грома Индры. Пес с четырьмя глазами олицетворяет Яму, бога мертвых. Сарама - (др.-инд. Sarama, букв. "быстрая"), в древнеиндийской мифологии собака Индры. Позже Сарама мать двух чудовищных псов Шарбаров, охранявших царство Ямы. Индра послал Сараму на поиски коров, украденных демонами Пани. Сарама перешла реку Раса и нашла их в пещере, но Пани прогнали ее прочь. Тогда Индра сам вместе с помощниками пришел к пещере, где демоны прятали коров. Демон пещеры Вала оказал сопротивление, Индра уничтожил его и освободил своих коров. Представления о собаке, как спутнике человека при переходе в иной мир, распространены и в Индии, и упоминаются в одной из глав мифического эпоса "Махабхараты".

Юдхиштхира, король Панду, его пять братьев и их общая жена и собака отправились в путешествие на священную гору Меру, которая считалась центром мира. Все его спутники в пути гибнут от истощения, только Юдхиштхира выживает и попадает в царство Индры, где он и его родичи удостаиваются небесного блаженства. Собака также прошла весь путь с ним и оказалось, что в облике пса скрывался Дхарма. В очень похожей иранской истории есть только одно незначительное различие: в облике собаки прятался ангел Суруш.

Очень измененная версия этого мифа сохранилась в албанской сказке, в которой дочь короля, собираясь идти на войну, просит благословения отца. Его благословение превращается в маленькую собачку, которая повсюду сопровождала принцессу. В мифах куми (на северо-востоке Индии) фигуры людей каждую ночь губит огромная змея. Собака, созданная богом, вступает в борьбу со змеей и будит бога.

Пес - проводник оказался запечатленным на звездном небе. Созвездие Большого Пса известно с древности. Самой яркой его звездой является Сириус - "собачья звезда". Таким образом, Сириус являлся поводырем людей в ночи с древнейших времен и нес на себе символику собаки - стража, проводника, охранника.

На культурное развитие Греции во многом повлиял Египет. Так, Пифагор, вернувшись на родину из Египта, рекомендовал держать собаку у рта умирающего, поскольку именно это животное наиболее достойно получить отлетающую душу и навсегда сохранить ее добродетели. Согласно греческой мифологии, трехголовый пес Цербер, на шее которого шевелились змеи, сторожил выход из подземного царства Аида, чтобы души мертвых не могли возвратиться в общество живых. Однако в самых ранних мифологических представлениях Цербер считался пятидесятиголовым, и лишь позже стал трехголовым. Во многих мифологических системах число 50 играло важную роль.

Собаки Гадеса (Аида) олицетворяют неприветливость рассвета и сумерек, опасного и демонического времени, когда бродят враждебные силы. Согласно древнейшим текстам, Цербер приветствует своим хвостом (а хвост этот - змея) входящих в ад и разрывает на куски тех, кто пытается убежать. В более поздней легенде он кусает новоприбывших. Чтобы его умилостивить, в гроб умершего клали медовый пряник.

Роль пса-стража загробного мира в христианстве играет святой Петр, стоящий у небесных врат и пускающий или не пускающий туда души умерших.

В одном из древнегреческих мифов рассказывается о том, что Орфей, пытаясь вернуть Эвридику из царства мертвых, заворожил страшного сторожа Цербера своим пением. В другом - пророчица Сибилла покровительствовала бежавшему из разрушенной Трои Энею и помогла ему спуститься в подземное царство Аида, бросив Церберу лепешку со снотворной травой. Вероятно, ничто мирское грозному стражу не было чуждо, и обыкновенная подачка сокрушила все его жесткие принципы.

Там же, в царстве Аида, на берегах священной реки Стикса водились еще чудовищные собаки. Они сопровождали свиту богини Гекаты (древние приписывали ей то собачий лай, то собачью голову, то наружность собаки), которая блуждала безлунными ночами по дорогам и возле могил. Геката насылала на спящих людей кошмары и тяжелые сны. Трехголовая (точнее, трехтелая) богиня ночных перекрестков Геката считалась также помощницей в колдовстве. И чтобы задобрить ее, люди приносили ей в жертву собак.

С образом Гекаты связывают Гекубу, жену троянского царя Приама. После взятия Трои она либо была перенесена Аполлоном в Ликию, либо была превращена в собаку и бросилась в Геллеспонт (пролив Дарданеллы). Это как раз и указывает на ее связь с Гекатой. В Ликии был культ этой малоазийской богини. Мыс Киноссема ("песий курган") в Геллеспонте, где древние локализовали могилу Гекубы, назывался также памятником Гекаты.

Другим обитателем подземного мира был двухголовый пес по кличке Орф, сын гигантского огненного змея Тифона и исполинской полуженщины-полузмеи Ехидны. Он помогал пасти коров чудовищного великана Гериона и был убит Гераклом, совершившим свой десятый подвиг –похищение коров. Орф кроме двух собачих голов имел семь голов дракона.

Почитание собаки греками распространилось и на небесные сферы. Восход самой яркой звезды в созвездии Большого Пса - Сириуса - у афинян знаменовал начало нового года. Оно связано с именем собаки первого винодела Греции Икария и его дочери Эригоны - Меры (Майры ?), которая, не пережив трагической смерти своих хозяев, погибла в бурных водах реки. После гибели Меры боги превратили ее в созвездие Большого Пса, главная звезда которого - Сириус была названа так от старого древнегреческого слова - "собака".

Собака, будучи связанной с Эскулапом, может исцелять и давать рождение в новую жизнь. Ее верность переживает смерть. Собаки в древности зализывали раны воинам на поле боя. Их слюна, благодаря наличию в ней особых веществ, способствовала заживлению ран не только у себя, но и у людей тоже. Таким образом, они могли кого-то вернуть к жизни с того света. Этого было еще одним аргументом в пользу того, чтобы собаки в глазах людей стали проводниками в загробный мир.

Храм Юпитера в Риме сторожили собаки. Римляне приносили пса в жертву Марсу, когда хотели, чтобы родившиеся щенята были сильными и свирепыми, или на поле сражения, перед началом битвы, чтобы вселить в солдат дух храбрости и непоколебимости. Римский историк Квинт Курций Руф писал, что перед сражением для возбуждения смелости в воинах перед ними выставляли внутренности принесенного в жертву пса.

На Крите, родине громовержца, была золотая собака. Некогда она охраняла новорожденного Зевса и питавшую его чудесную козу Амалфею. Когда же Зевс вырос и отнял у Крона власть над миром, он оставил эту собаку на Крите охранять свое святилище. По преданию древнегреческие собаки спасли от врагов город Коринф. Пятьдесят собак охраняли цитадель. В одну из ночей, когда внутренний гарнизон спал, приплыла неприятельская флотилия, и на подступах к городу завязалось сражение с псами, верными своему дому. Помощь людей подоспела, когда в живых осталась лишь одна.

Собаки - символ защиты в Японии, а также в Китае, хотя там они могут иметь репутацию демонических созданий, особенно в космическом символизме затмения и других пугающих явлений природы. Они могут быть символом как солнца, так и ветра. Послушный пес - символ верности закону, хотя Будда сказал, что те, кто живет как собака, после смерти и превратятся в собаку. Согласно древним находкам, собака была одомашнена в Китае около 6000-7000 лет назад. Останки костей собак, погребенных примерно 3500 лет назад, свидетельствуют о том, что животные были захоронены для того, чтобы сопровождать своих хозяев в загробный мир. Эти собаки-призраки как бы вели душу своего хозяина по лабиринтам мира усопших. Постепенно собак стали заменять фигурками с их изображениями, которые клали в место погребения для сопровождения хозяина в "долгий путь".

На надгробии одного из правителей династии Хань установлено четыре скульптуры в виде собак, что олицетворяло продолжение жизни в загробном мире. Древние представления о собаке как душе человека, блуждающей по земле, очень устойчивы. Жители Сиама верили в особых демонических людей, у которых в глазах отсутствовал зрачок (радужная оболочка была настолько темна, что сливалась со зрачком). Они считали, что ночью, когда те спят, их души будто бы превращаются в собак или диких кошек, рыщут по свету и лишь на заре возвращаются назад.

Во вьетнамских верованиях существует миф о Яшмовом владыке, который, создавая животных, спешил, и у многих кое-что не доделал. Когда к духам пришла собака за недоделанной лапой, то они приделали ей ножку от стула, но предупредили, что эту лапу необходимо беречь от сырости, так как она может сгнить. С тех пор спящая собака всегда поджимает одну лапу.

В корейском мифе о лунных и солнечных затмениях царь страны тьмы (Камак нара) послал "огненных собак" за солнцем и луной. Но им не удалось их украсть: солнце было слишком горячим, луна - слишком холодной. Куски солнца и луны, обгрызенные собаками, не светятся, что и является причиной затмений.

Мотив чудовища (часто собаки или волка), которое начинает есть месяц (чем объясняются не только его уменьшение, но и лунные затмения), характерен для многих мифологических систем. Нивхи считали, что луну пытается съесть собака, на ней живущая, и во время лунных затмений пытались испугать эту собаку звоном железных предметов, стреляли в нее из луков или ружей. Соответствующий языковый оборот со значением "луна умерла, луна убита" встречается применительно к лунному затмению в большом числе языков мира (малайско-полинезийских, древнеармянском, хеттском и др.)

Во время завоевания Америки в Европу попали и оригинальные местные собаки, весьма почитаемые индейцами. Статуэтки собак, найденные при раскопках в Мексике, свидетельствуют об их почитании. Собаки, выведенные индейцами, без человека совершенно беспомощны и в природе не могли бы существовать. У ацтеков Ксолтль, Бог Смерти и Заходящего Солнца, имел голову собаки и являлся покровителем собак. Собака была психопомпом (проводником души), и ее часто приносили в жертву у гробницы, чтобы она сопровождала умершего в дороге на тот свет.

Последним знаком мексиканского зодиака, представлявшим период хаоса, когда не было времени, была собака, символизировавшая смерть и, одновременно, воскресение. В 20-дневном календаре древних культур Центральной Америки собака (у ацтеков итцкуинтли, у майя - оц) - символ 10-го дня. Собака являлась также формой проявления бога Шолотля ("Близнеца"), при чем собаки должны были пepeпpaвлять мертвых через девятикратное русло в подземный мир. Солнце, уходящее на западе в земную пасть, сопровождается Шолотлем. Собака проводит его через подземный мир вновь к месту восхода, затем умирает сама и снова оживает в качестве проводника.

Фольклор, связанный с "призрачными" собаками невероятно богат, и мифология многих народов показывает нам, что собака была не только неизменным спутником человека, но и выполняла особую ритуальную роль. Когда юкагирский шаман следовал дорогой в царство теней, он проходил через дом старой женщины, охраняемый лающими собаками. В корякских шаманских верованиях вход в мир мертвых охраняется собаками. По эскимосских поверьям собака с оскаленными зубами охраняет вход в подводный мир Такакапсалука, матери морских существ.

Образ собаки-охранника широко распространен в шаманских ритуалах, связанных с загробным миром. Алтайский шаман при "путешествии" в иной мир сталкивается с собакой, которая охраняет подземное царство Эрлик Хана. Обычай хоронить вместе с мертвым человеком собаку и шкуру любимого оленя до сих пор распространен среди народов Сибири. В мифологии хантов представления о собаке (амп) отражают два аспекта: взаимосвязь с человеком и отношение к миру духов. Происхождение собаки в мифологии хантов относится ко временам живших на земле перволюдей. Они обладали способностью оживать после смерти, но один из них стал причиной окончательной смерти другого, так как не выполнил указание Торума. В наказание за непослушание Торум превратил поколение виновного в собаку.

Особое отношение к собаке у хантов проявляется в бытовой и сакральной сферах. Она считалась равноправным партнером человека в процессе охоты и при загоне домашних оленей. По понятиям хантов, охотнику должно быть стыдно, если он не убьет зверя, найденного собакой. Их равноправность в охоте имеет мифологическое объяснение в одном из сюжетов, относящихся ко временам перволюдей. Охотник-хант встретил в лесу неизвестное ему животное, ловившее белок и назвавшееся «амп». Они решили жить и охотится вместе. В обыденной жизни собаку нельзя ругать, бить, кормить грязной пищей, ее содержали до естественной кончины и хоронили. Тесная связь человека и собаки проявлялась в том, что убийство собаки приравнивалось к убийству человека.

В фольклоре хантов р. Юган имеется сюжет о богатыре Тонья, убившем двух собак, чтобы положить их головы вместо недостающих голов убитых врагов. Отождествлением собаки с человеком можно объяснить и обычай захоронения собаки в качестве заместителя умершего человека (если его тело не найдено), а также установка на уничтожение медведя, задравшего собаку - по аналогии с медведем, задравшим человека. Переходным моментом от мира человека к миру духов была функция собаки в качестве связующего звена между этими мирами. Ханты считали, что собака не только сама может видеть сверхъестественные существа или умерших, но и передает эту способность человеку, посмотревшему ей между ушей.

Включение собаки непосредственно в мир духов характерно для северных хантов, по воззрениям которых облик этого животного принимают духи- покровители определенной местности. Это относится к духу селения Теги на Малой Оби и духу р. Мозямы. У хантов селения Питляр на Большой Оби известен дух "собака-женщина", а на р. Назым - "вождь-собак".

Экспедиция Н. Н. Дикова, работавшая на Камчатке, обнаружила могилу собаки, которая была захоронена примерно 10 тыс. лет назад с большими почестями, как очень знатная особа. Рядом с ней обнаружены следы красной охры - символа крови и возрождения. Иного характера находка экспедиции А. П. Окладникова, работавшей на острове озера Байкал и обнаружившей некрополь, где три с половиной - четыре тысячи лет назад был похоронен предводитель одного из сибирских племен. Рядом с ним археологи обнаружили двух собак, которые, видимо, должны были охранять своего хозяина и указать душе умершего дорогу в страну предков.

Некоторые племена индейцев Аляски считали местных лаек своими прародителями. Думается, что в связи с этим к четвероногим "сородичам" они относились весьма учтиво. У американских индейцев собака взаимозаменяема с койотом. Это животное грома и приносит дождь. Собака также как и койот, культурный герой и мифический предок, заступник, изобретатель огня. Чтобы вознести Молитвы к иному миру, ирокезы приносили в жертву под Новый Год белую собаку. Также существуют представления о том, что собака изначально была человеком, но создатель Ворон переделал ее, так как она была слишком быстрой.

В представлениях ненцев и селькупов Нга сыну верховного божества Нума, обитавшему в подземном мире, приносили в жертву либо темного оленя, либо собаку, поставив их головой на запад, обычно позади чума.

У эскимосов существует миф о собаке-великане. Хозяин этой собаки дал ей человеческий амулет, и она превратилась в великана. Он заставлял ее плавать далеко в море, она плавала и ловила китов. Собака стала великим охотником и обычно приносила домой белых китов. Но когда кто-нибудь собирался к хозяину в гости, он отправлял собаку подальше, так как пес-великан был опасен.

У эскимосов существует поверье о Собачьем острове - Кикмиуныкагфик. Согласно легенде на нем жила женщина и собака как муж и жена. У них было много детей - людей и собак. Когда у них кончилась вся еда, мать отправила их на каяках, сказав: "Вы, двое, будете безопасными вьючными животными; вы, двое, будете волками и будете вселять страх; вы, двое, станете духами-тунгаками и тоже будете пугать людей, а вы, двое, станете белыми людьми и будете неопасны."

В древнерусской традиции связь собаки с загробным миром нашла отражение в былине "Вавило и скоморохи": здесь фигурирует "инишное" царство, которым правит "царь Собака". В славянских языках выражение "песья вера" бытует в качестве бранного, относящегося к иноверцам. Украинская поговорка: "Жид, лях и собака - все вiра однака". Представление о нечистоте собаки находит отражение в представлении "нечистых" дней как "песьих". Святки, масленица, купальские дни воспринимаются как нечистое время, ознаменованное ритуальным разгулом и сквернословием. Матерная брань это "песья брань", язык псов, их речевое поведение. Матерщина широко представлена в разного рода обрядах явно языческого происхождения - свадебных, земледельческих, т.е. в обрядах, связанных с плодородием. Она являлась необходимым компонентом таких обрядов и носила безусловно ритуальный характер. Здесь можно увидеть пережитки древнего культа Волка.

Гелерт был псом Лливелина, валлийского принца. Он был самым отважным псом на охоте, самым верным и любимым дома. Однажды Гелерт не появился на охоте. Опечаленный Лливелин выехал без него. Вернувшись домой, он испугался, когда Гелерт выбежал ему навстречу весь измазанный кровью. Лливелин бросился в детскую комнату: он часто поручал Гелерту смотреть за его сыном. Сейчас же он не нашел ребенка, только кровь была повсюду. Он подумал, что Гелерт убил его сына, и заколол пса мечом. Вскоре после этого Лливелин услышал, как кричит его ребенок: принц нашел сына совершенно невредимым, спрятавшимся в углу. Рядом с ним лежал мертвый волк устрашающих размеров. Гелерт спас ребенка от этого волка. Лливелин был глубоко огорчен напрасной смертью его собаки и велел соорудить ему великолепную могилу, так называемую Беддгелерт... Так называется и деревня к северу от Аберистуит.

Выдающийся герой ирландских сказаний Кухулин имеет непосредственное отношение к собаке. Он сам называет себя «собакой своего приемного отца» — кузнеца Куланна, так как его первым геройским деянием было убийство собаки — он убил собаку могучего кузнеца-чародея Куланна. За это он сам предложил в качестве компенсации исполнять обязанности собаки Кулана в течение семи лет, пока не подрастет достойная замена погибшему животному. С этого момента на него было наложено табу — запрещение употреблять в пищу мясо собаки. Когда однажды Кухулин отведал мясо собаки, он потерял силу и умер.

Вообще во многих именах и названиях, встречающихся в ирландских сказаниях, содержатся элементы слова «собака» (cuno, cu, con, coin, cona, conaib). У кельтов были также боевые псы, которых они воспитывали из волков.

Собака редко упоминается в Библии, и то лишь в основном в отрицательном смысле. При этом для Плиния Старшего она была, наряду с лошадью, наиболее преданным человеку животным. В средневековом и более позднем искусстве собака часто символизирует добродетель.

Во многих культурах собака была одновременно символом презрения и преданности. Эта противоречивость отражена в происхождении слова «циник» от греческого слова «kuon» (собака), оскорбительного выражения по отношению к последователям философа Диогена, иллюстрировавшего их агрессивную грубость, но принятого затем как подходящее обозначение для их роли стражей морали. В христианстве собака — также подходящий символ для пастыря Господня, и поэтому она была эмблемой духовенства

Русское слово «каналья» и французское canaille происходят от итальянского canaglia "свора собак, сброд, негодяй". Слово «каникулы» (canicula)латин. canicula латин. canicula латин. canicula переводится с латыни на русский язык как «собачка», «щенок». «Каникулой» древние римляне называли Сириус — самую яркую звезду в созвездии Большого Пса. В самые жаркие дни (с середины июля до конца августа) солнце проходило через это созвездие. Тогда делали перерыв в занятиях, наступали каникулы.

Огненный Змей

Змей – это одна из наиболее сложных и неразгаданных фигур мирового фольклора и мировой религии. Он, прежде всего и всегда - существо многоголовое. Это - основная, постоянная и непременная его черта. Он летает по воздуху: "Вдруг видят: в версте от них летит Змей", "Прилетел Змей, начал виться над царевною". Полет Змея иногда напоминает полет Бабы-Яги. "Поднималась сильная буря, гром гремит, земля дрожит, дремучий лес долу преклоняется: летит трехглавый Змей".

Змею приписывают мудрость, демон­ические свойства, провидческий дар, богатырскую силу, знание целебных трав, обладание несметными богатствами и живою водою, а также способность принимать человеческий облик и соблазнять женщин и девиц.

Змея Афанасьев считает олицетворением молнии и грозовой тучи, а также метеоров и падающих звезд.

Прозвище Змей Горыныч (от слова «гореть») толкуется как, горючий, огненный. Но он также сын Горы (Горыныч – отчество), рожденный и живущий в горной пещере. Это связывает его с Великой Богиней-Матерью и указывает на его очень древний культ. Змеи (драконы) выступают в качестве хозяев медного, серебряного и золотого царств (дворцов в соответствующих лесах и т.п.).

Дворец змея, вращающийся на куриной или иной ноге, Афанасьев считает метафорой облака (нога=молния). В таких дворцах как в загонах, змеевидный демон скрывает похищенных небесных коров (небесные звезды). Тучи-змеи оказываются также похитителями небесных светил, что является причиной затмений. Светила также представлялись, по Афанасьеву, сокрови­щами, похищенными демонами мрака и спрятанными в виде кладов, открываемых громовником - победите­лем змея.

Но есть и другая стихия, с которой связан Змей. Эта стихия - вода. Он не только огненный царь, но и водяной царь. Эти две черты вовсе не исключают друг друга, они часто соединяются. Так, например, водяной царь присылает письмо за тремя черными печатями и требует Марфу-царевну. Он грозит, что "людей всех прибьет и все царство огнем сожжет". Таким образом, водяная и огненная стихии дополняют друг друга. Эта водяная природа Змея отражается даже в его имени. Он "Змей черноморский". Он живет в воде. Когда он подымается из воды, то за ним и вода подымается.

"Вдруг туча надвинулась, ветер зашумел, море всколыхалося - из синя моря Змей выходит, в гору подымается". Иногда он живет в горах, но когда герой к нему приближается, он выходит из воды… Пребывание в воде обычная черта Змея.

Змей - охранитель границ. В этих случаях он пребывает у реки и в реке. Часто эта река огненная. Через речку ведет мост. Речка эта имеет свое название: Смородина (от слова «смрад»), мост всегда Калиновый (от слова «калёный»). Герой поджидает Змея под мостом. "Приходит самая полночь, и пошли они под Калиновый мост, на огненную реку". Эта река - граница. Через мост перейти невозможно. Змей охраняет этот мост. Перейти через него можно, только убив Змея.

Его сторожевая роль иногда особо подчеркнута: "Там есть широкая река, через реку Калиновый мост, под тем мостом живет 12-главый Змей. Не пропускает он ни конного, ни пешего, всех пожирает".

Змееборство в развитом виде встречается во всех древних государственных религиях: в Шумере, Египте, Вавилонии, в Древней Греции, в Индии, в Китае. Оно перешло в христианство и, как показал Ауфгаузер, было канонизовано католической церковью не без сопротивления. У славян этот сказочный сюжет о Змее-похитителе девушки и богатыре Змееборце, освобождающем ее (богатырь Кожемяка, Егорий Храбрый, Федор Тирон и др.) сближается с демоном-похитителем небесных светил.

В Древнем Египте в самый ранний период солнце изображали мужчиной, лицо, глаз или голова которого были телом солнца. Вокруг бровей этого божества обвился огненный змей Урей. Потом солнцу стал соответствовать только глаз. Когда при пересечении неба по своему пути бога-солнце жалит змея, это интерпретируется, как утрата глаза, аналога солнца. Наибольшей популярностью пользовался образ Солнца, плывущего днем по небу в ладье, в виде змеи, принявшей форму лодки, с двумя головами на носу и корме. Изображение Солнца на ней заменено лестницей в небо, по которой оно ежедневно поднимается-спускается. Солнечную орбиту древние египтяне сравнивали с огненным змеем.

Днем ладья Солнца на своем пути сталкивается с препятствиями: облаками и затмениями. Ночью Солнце проплывает по подземному руслу Нила или пересекает бездонный океан, в который оно опускается по вечерам. Ночью Бог-солнце освещает области мертвых, которые на время пробуждаются ото сна. Считалось, что они буксируют ладью Солнца через безветренные подземные воды и помогают там Богу против его врагов.

С возникновением Патриархата эпоха мирного сосуществования между богами закончилась. Акценты были расставлены на антагонистические пары проявлений природы: свет – тьма, тепло – холод, жизнь – смерть, добро – зло, мир – война, любовь – ненависть и т.д.

Огненный Змей стал врагом Солнца, его поглотителем. Через тотемное происхождение от своего Бога-демиурга все люди были его потомками (например, Волка), поэтому, по закону аналогии, они также стали соучастниками битвы с Уреем. У Египтян бог Гор, господин неба стал олицетворять Солнце одним из своих глаз. Второй – это луна. Тот факт, что за один раз это небесное божество показывает только один глаз, объясняется его утратой в битве с богом Сетом.

В начале египетской цивилизации знаком половой принадлежности к мужским богам стал иероглиф ястреба или сокола – солнечный атрибут, точно так же, как змея – атрибут тьмы – для всех богинь. Луна – ночное светило имеет визуальную и временную связь с женскими циклами, с развитием плода, отмеченную еще в глубокой древности. Великая Богиня-Мать всех людей и Природы была лунным божеством. Она черпала свои силы от Земли и отождествлялась с Матерью-Землей.

Появление Патриархата ознаменовалось зарождением мужских Богов. Их ассоциировали с Солнцем-Ярилой, которое весной своим ярым теплом оживляло и оплодотворяло всю природу. Местом нахождения новых богов стало Небо. А символом земных (хтонических) богинь в Египте стала змея. Здесь отразилось антагонистическое понимание дуального мира древности как результат разделения полов в мире Богов.

После 2500 г. до н.э. азиатский миф о битве между богом неба и света Бел-Мардук и драконом пучины океана Тиамат проник в Египет, где вырос до истории борьбы гигантского змея Апопа (греческий Апофис) с богом Солнца. В результате борьбы дракон был связан и помещен вглубь земли или океана, так что землетрясения и штормы на море возникают вследствие его безнадежной борьбы против своих пут. Его удерживают в глубинах земли боги или усопшие души или четыре сына Гора. Существует много вариантов таких рисунков.

Апопа бросают в океан в день нового года, что указывает на ежегодную повторяемость битвы в начале каждого года. В более ранний период египтяне объясняли сражение между светом и тьмой, между богом-солнцем и его гигантским противником как ежедневный феномен. Апоп либо проглатывал солнце вечером, когда оно опускалось в океан, либо оно сражалось с драконом ночью, путешествуя по подземному миру. Но утром чудовище разрезали на куски и солнце вновь появлялось на горизонте.

В период после XVIII династии возникло смешение Апопа и Сета. Миф о змее и солнечном божестве вылился в битву Гора и Сета, сына и брата бога Осириса.

Глава 3 Предпосылки культа Волка
Патриархат
Первоначально человеческое сообщество было матриархальным. В его основе лежал материнский инстинкт, присущий всем женщинам, начиная с самого раннего этапа созревания плода в их чреве. Этот инстинкт побуждал матерей заботиться о своих чадах после их рождения: кормить, поить, обогревать, давать кров, обучать, защищать от хищников, лечить и т.д. Таким образом, дети обоих полов жили до старости вместе с матерями из поколения в поколение. Возглавлялась такая большая семья самой старшей женщиной рода – матриархой (матархой?). Мужчины-дяди воспитывали своих племянников. Тому можно найти пережитки, например, у германцев, где дядья со стороны матери занимались воспитанием племянников и брали их к себе в случае гибели их родителей.

Матерей называли просто - «титя» - та, что дает титю (грудь). Позднее, чтобы не путать два эти понятия, изобрели новое слово «тётя». А ребенок назывался – дитя. Бабушку, возможно, звали «тятей». (При патриархате старый смысл слова «тятя» - бабушка, был заменен на новый – отец.) У нас сохранилась с той поры пословица: голод не тетка, дает себя знать. При матриархате женщины рожали почти каждый год и весной, чтобы было больше пищи для питания матерей. В случае отсутствия матери плачущего ребенка, его могла покормить другая мать (дать титю).

О древности понятий титя/тетя/тятя говорит то, что в таком далеком родственном языке, как греческом, словами τήθη (тете) и τηθίς (тетис) обозначались «бабушка» и «тётя», соответственно.

Мужчины были дядями. Самые старые и почитаемые из них звались стрыями. Слово «стрый» произошло от слова «старый» путем сокращения гласной «а». В русском и украинском языках слово «стрый» означает дядю по линии отца. А при матриархате он был дядей по линии матери. Это изменение произошло позднее, при патриархате.

При матриархате были боги: Богиня-Мать и Стри-Бог. Интересно, что князь Владимир перед принятием христианства провел реформу язычества – ввел сокращенный пантеон из 6 богов. Это были Макошь, Стри-Бог, Симаргл, Хорс, Перун и Даждь-Бог. Макошь и Стри-Бог это боги матриархата. Ниже мы покажем, что Симаргл и Хорс это были боги культа Волка. Перун и Даждь-Бог – боги воинственных князей.

При матриархате люди Европы жили в основном в пещерах, которые они отнимали у своих современников – пещерных медведей. Со временем, через несколько поколений, рождался миф о родстве с медведем (см. Фото 11), а потом и о происхождении от него. Если учесть, что все свои знания люди собрали, наблюдая за природой, то матриархальная семья подобна медвежьей. Там медведь-самец тоже не воспитывает свое потомство, а только самка заботится о медвежатах до 2-летнего возраста.

Они верили в реинкарнацию (переселение) душ, что душа безсмертна и совершает непрерывный цикл движения между этим и тем мирами. Когда тело дряхлеет, приходит смерть и душа переходит в мир иной, потом на небо. Там она встречается с душами умерших родственников, проводит какое-то время в праздном безделье и пирах. Потом она опять воплощается в новом теле (рождается) в этом же роде на Земле.

Символической точкой перехода между мирами является родовая пещера. Если уйти с земли рода, то новых воплощений в своем роде уже не будет никогда. Душа будет блуждать по свету и негде ей будет остановиться. Чужие рода не примут ее. Самое страшное наказание было тогда изгнание из рода! Таких людей называли изгоями.

По мере наступления благоприятных климатических изменений в Евразии, население рода могло вырасти настолько, что не смогло уже прокормиться на своей территории, или под влиянием других непреодолимых причин, оно вынуждено было перейти из обжитых пещер на другую свободную территорию. А такой территорией в эпоху палеолита были степные пространства Евразии. Там люди столкнулись с новыми хищниками - волками. Они научились от них методам охоты на свободном пространстве: облавам, загонам и другим. Люди позаимствовали от волков также парный брак. Семья стала патриархальной и патрилокальной, в которой жена приходила в семью мужа, где главой был самый старший мужчина семьи. Это привело к первой социальной революции и появлению Патриархата.

Волк у всех народов Европы, Азии и Северной Америки стал первым патриархальным культом, следы которого еще можно обнаружить у многих народов мира. Он стал примером силы, мужества, храбрости и надежного друга для молодежи. Для вступивших в брак волк показывал пример заботливого воспитателя своих детей, опоры для жены и т.д. Все это можно обнаружить в мифах, обычаях и легендах многих народов мира (см. Гл. 2).

Волки, по мере роста семьи, разделяются, образуя новые семьи, которые уходят на новые территории. Волки не воюют с волками. Последователи культа Волка обжили континенты Европы, Азии и Америки.

Космогония

В мифотворчестве широко используется принцип аналогии взаимодействий между богами и между людьми. Тогда похищение или добывание невесты женихом-волком в соответствии с этим принципом является отражением «основного мифа» индоевропейцев. Жених-Волк побеждает хтоническое существо – Матриархат и через парный брак переходит к Патриархату, зажигая микросолнце своей новой семьи. В русских сказках за Матриархат бьется Баба-Яга (Великая Богиня-Мать) со своим Змеем – Кощеем Бессмертным. На этом этапе символическим животным для всех новых «мужских» богов Патриархата был волк.

Можно предположить, что первооснову этих мифов, легенд и сказок составляет древнейший  космогонический  миф,  в  котором  тотем-волк,  тотемический  предок, демиург  и  культурный  герой  помогал  солнцу в его ежедневных циклах восходить на небе, позднее, только в ежегодных циклах.  А  мотивы преследования Волком луны это не что иное, как отражение в мифах циклического процесса движения этого светила по небосводу. Волк, помогая становлению патриархальных семей, вел людей к новому обществу – Патриархату. Членов охотничьего общества он учил охотиться на зверей. А в роли первого умершего предка он стал проводником и судьей всех людей в мире мертвых. Волк был путеводителем людей как на этом, так и на том свете. Отсюда и возник миф об его оборотничестве. Позднее, он дал им семена и научил их земледелию.

Симаргл, божество из пантеона князя Владимира, упоминается в Авесте как Син-марг. Оно изображается в виде крылатого пса в рыбьей чешуе (повелитель трех стихий). Последний в иранской мифологии охраняет мировое древо, на котором находятся семена всех растений. Поэтому, по Б. А. Рыбакову мифологический символ Симаргла определялся «как божество семян, ростков и корней растений, охранитель побегов и зелени». В более широком смысле - посредник между верховным божеством Неба и Землёй, его посланец.

В узком смысле Симаргл аналогичен азиатскому богу растений и источников Таммузу-Адонису. У Симаргла гораздо больше схожих качеств с египетским Осирисом, который являлся богом изменяющейся природы, включая и самое важное изменение - смерть. Он стал покровителем душ умерших и владыкой подземного мира, от него зависело воскресение к новой и вечной жизни. При культе Волка это был образ Волка-отца.

Изображения крылатых собак часто встречаются в древнеиранском искусстве (начиная с III в. н.э.). Крылатые псы в окружении растительного орнамента - очень распространённый сюжет русского прикладного искусства XI - XII вв. Археологи находят браслеты, подвески, имеющие форму крылатой собаки. Даже на воротах одного из суздальских храмов вырезаны эти мифические существа.

Подобные персонажи встречаются и за пределами индоевропейского мира. Например, у древних майя мифическая "небесная собака" связывалась с молнией и дождём.

Изображение Симаргла в окружении растительности связано с его основной функцией. Можно сказать, что Симаргл почитался нашими предками как божество растительности и изображался в виде "собако-птицы" или "крылатого пса", то есть выглядел как посредник между небом и землёй. Таким образом, можно сопоставить его с индийским Агни и допустить, что у Симаргла были более "высокие функции", так как основная функция Агни - это как раз посредничество между людьми и богами.

Хорс - славянский бог солнца. В "Слове о полку Игореве" князь Всеслав рыскал в образе волка ночью от Киева до Тьмутаракани навстречу Хорсу: "Всеслав князь людем судяше, князем грады рядяше, а сам в ночь волком рыскаше; из Кыева дорискаше до кур Тмутороканя, великому Хорсови волком путь прерыскаше".

Приветствуя Хорса, славяне водили хороводы и строили ему святилища - хоромины, хоромы. В православии он ассоциируется с Георгием Победоносцем и как солярное божество должен быть всадником и змееборцем. Вероятно, он бог миропорядка в чем-то схожий с Митрой зороастрийской религии, великим воителем, победителем мифического быка.

Hемец Вундерер, путешествовавший по Руси позже 1581 года описал изображение Хорса близ Пскова: "Корс (т.е. Хорс), который стоит на змее, имея в одной руке меч, а в другой - огненный луч (Аполлон Ликейский тоже разил лучами своих врагов).

В начале этой главы мы упоминали о борьбе Симаргла (Волка-отца) со Змеем. После его смерти борьбу со Змеем продолжил сын Хорт (по-древнерусски «волк»). Название этого бога и его роль в мифологии славян напоминают древнеегипетского бога Гора. После заката культа Волка Хорт стал Хорсом.

Вместе с тем в мировой мифологии были традиционными сюжеты, в которых волк фигурирует как демонический зверь, непримиримый враг богов и героев, пожиратель людей.

Пережитки таких представлений прослеживаются в алтайском эпосе, где черные волки отнесены к зловредным силам. В древнекитайском предании божественного прародителя  племени чжоу   Хоу-Цзы от разъяренных волков спасают две чудесные птицы. В "Шахнаме" Гуштасп, иранский царь, провозгласивший зороастризм религией Ирана, и его сын Исфандияр , борец за веру Заратуштры, прославляются своими подвигами, убив  чудовищных  рогатых  волков.  В  карело-финском  эпосе "Калевала" Лемминкяйнену в пути встречается огромный волк-людоед, мимо которого ему удается  пройти только хитростью.

Такие представления о волках обусловили их выражение, как хтонических существ. Согласно суевериям многих народов, вой волков предвещал беду, падеж скота, покойника в доме и смерть людей на войне.

Описанные явления имеют более позднее происхождение, чем тотемический культ волка. Не вызывает сомнения, что сюжеты борьбы героев с гигантским волком, особенно Гуштаспа, Исфандияра и Беовульфа, отражают реальную борьбу между волкопоклонниками и сторонниками новых религиозных систем, в первую очередь, монотеизма: зороастризма и христианства.

Рассматриваемые космогонические мифы о предках-царях, победивших в единоборстве чудовищного пса, в которых