Учебное пособие для нашей жизни
жүктеу/скачать 2.66 Mb.
|
|
Часто «звездная» ментальность телевидения и в целом индустрия развлечений влияет на изображение спорта в масс-медиа. Спортивные комментаторы восхищаются игрой суперзвезд, но не говорят о хорошей командной игре. Репортажи в газетах и на телевидении посвящены выдающимся спортсменам, также как сообщения на религиозные темы касаются в основном Папы Римского, а в правительственных новостях говорится о президенте. Такое преувеличенное внимание к индивидуальности может незаметно принижать значение работы в команде и сотрудничества для зрителя, в особенности для юного. Насилие в спорте Гораздо более серьезный вопрос возникает, когда СМИ, в особенности телевидение, подробно показывает потасовку или драку на поле и даже несколько приукрашивает ее. В каком-то смысле СМИ тоже устраивает свою игру, в дополнение к спортивному матчу. Несмотря на то, что комментатор, как ему и положено, порой игнорирует серьезные трагедии, например смерть игрока или фаната, телекамера всегда фиксирует любую драку или стычку на поле или в рядах телезрителей. Когда результаты игры сообщаются позднее в вечерних новостях, то, скорее всего драка, а не игра становится главной темой вечера. Даже если спортивный комментатор высказывает откровенное презрение к драке, детальное освещение ее в новостях само по себе содержит скрытое послание об истинной повестке дня. У зрителя, в особенности юного, может сложиться представление, что победитель в драке заслуживает не меньшего восхищения, чем победитель в самой игре. «Телевидение рекламировало модель соревнования Макинро, потому что вспышки ярости, грубость и толчки более фотогеничны и живы, чем самоконтроль или игра по правилам» (Tavris, 1988, р. 193). (Джон Макинро – теннисист, один из лучших в мире. Известен тем, что приходит в ярость во время игры. Англичане запомнили его фразу: «Не может быть, чтобы вы говорили об этом серьезно», когда он не согласился с решением судьи.) Действительно ли люди испытывают удовольствие, когда смотрят сцены с насилием? Брайант (Bryant, 1989), изучая реагирование на агрессию в спорте, обнаружил, что страстные спортивные фанаты действительно получают удовольствие, когда видят проявление грубости и даже жестокости на поле, особенно при определенных условиях. От природы более жестокие люди получают больше удовольствия от спортивной жестокости. Чем сильнее нам не нравится жертва насилия, тем больше удовольствия оно нам доставляет. Брайант писал об эксперименте, в котором белые участники, относившиеся с сильным предубеждением к неграм, радовались, когда наблюдали за автомобильной гонкой, в которой убивали черного водителя. Насилие морально «санкционировано», то есть считается приемлемым или даже необходимым, и оно больше нравится зрителям, чем несправедливое или необъяснимое. Такие моральные санкции могут иметь несколько источников, в том числе правила и условия игры, тон, который выбирает спортивный комментатор или спортивный журналист, и даже реакция других фанатов. Чем больше этих условий, тем больше зритель наслаждается насилием. Есть также доказательства негативных поведенческих эффектов от наблюдения агрессивных видов спорта. Фанаты, которые возвращаются со студенческой игры в футбол (J. H. Goldstein & Arms, 1971), с рестлинга или с хоккейного матча (Arms, Russel, & Sandilands, 1979), проявляли больше враждебности и агрессивности, чем контрольная группа фанатов, смотревших соревнования по плаванию. Не имело значения, победила или проиграла команда, за которую они болели, была ли агрессия элементом стиля (рестлинг) или спонтанной (хоккей). Несмотря на то, что эти эксперименты не воспроизводились для фанатов-телезрителей, их результаты наводят на мысль, что присутствие агрессивности любого рода в игре немаловажно. Порой спортивные соревнования имеют некоторые радикальные и трагические последствия. В 1969 году Гондурас и Сальвадор устроили так называемую «футбольную войну», вызванную особенно острым международным матчем. В 1985 году 39 людей в Брюсселе умерли и 450 были ранены во время ужасной драки фанатов, присутствовавших на футбольном матче между Ливерпулем (Англия) и итальянской командой. После таких происшествий фанатов стали обыскивать с помощью металлоискателей, разные страны стали обмениваться информацией о наиболее жестоких фанатах, а на стадионах между фанатами играющих команд теперь стоят вооруженные дубинками и щитами охранники. Эти меры безопасности – часть спортивной жизни, хотя те, кто смотрят телевизор, не подвергаются таким неудобствам. Эмоциональная польза Безусловно, участие в спортивных соревнованиях приносит пользу, но эта польза становится менее очевидной, когда мы просто смотрим спортивные программы или читаем обзоры спортивных соревнований. Очевидно, мы не приобретем лучшую физическую форму и здоровье, если будем смотреть футбол по ТВ, наоборот, телевизионные программы отнимают у нас время, которое мы могли бы потратить на физические упражнения. Что касается эмоций, то картина становится еще менее четкой. Снятие напряжения или эмоциональное высвобождение, то есть катарсис, наступает, когда мы освобождаемся от стресса с помощью силовых упражнений и аэробики. Некоторые психологи, следуя психодинамической традиции, относящейся еще к Зигмунду Фрейду, настаивают на том, что катарсиса можно достичь и с помощью заменяющей деятельности. Хотя эксперименты не подтвердили катарсического высвобождения агрессии после наблюдения спортивных соревнований, распространено мнение о том, что такие процессы действительно имеют место (Tavris, 1988). Очевидно, когда человек смотрит спортивные передачи, в нем пробуждается много эмоций. Зиллман, Брайант и Запольски (1979) предложили «диспозиционную теорию спортивного фанатизма», которая описывает чувства болельщиков и фанатов. Мы испытываем радость, когда видим успех спортсмена или победу команды, причем эти радостные ощущения усиливаются или снижаются в зависимости от нашей симпатии или антипатии к команде или спортсмену. Обратное верно и для негативных чувств, которые охватывают нас, когда «наша» команда выступает неудачно или терпит поражение. Чем больше значения имеет для нас успех команды, тем больше удовлетворения мы испытываем, когда она побеждает, и тем хуже нам становится, если наша команда выступает плохо. Поэтому вряд ли нас будет волновать или вообще заинтересует игра двух команд, о которых мы мало знаем и ни за одну из которых не болеем. Все же чувства, испытываемые нами по отношению к участникам соревнований, не единственные, которые определяют нашу эмоциональную реакцию. Как и в любой драме, имеет значение степень воспринимаемого конфликта. Независимо от того, за какую команду мы болеем, игра, в которой счет почти равен и победа оказывается трудной, пробуждает более сильную эмоциональную реакцию, чем такая игра, где ясно, кто победит, или в которой участники не играют в полную силу. Как и в любой другой драме, имеет важное значение непредсказуемость и напряженное ожидание (Zillmann, 1980, 1991 с). Так, матч по баскетболу, в котором команда забивает победный гол на последней минуте, держит зрителя в постоянном напряжении, а игру, результат которой известен, зрителю будет смотреть скучно. Сколько матчей повторно показывают по ТВ? Сколько людей смотрят запись матча на видео, когда уже знают результат? Тем не менее, некоторые люди действительно предпочитают предсказуемый результат, а не неопределенность игры (см. модуль 6.5). ГЕНДЕРНЫЕ РОЛИ И ПРИСТРАСТИЯ Женские и мужские виды спорта. Неоспорим факт, что масс-медиа гораздо подробнее и чаще пишут о мужских видах спорта, чем о женских, приблизительно 95% спортивных репортажей – о мужских видах спорта (Coakley, 1986; см. также Sabo & Jansen, 1992; Sabo & Runfola, 1990). Мужские виды спорта и соревнования собирают больше зрителей, чем женские. Тем не менее существуют сложные взаимоотношения между репортажами и интересом фанатов. Отражают ли более подробные репортажи в прессе пристальный интерес фанатов к мужским видам спорта, или наоборот, подробные репортажи – причина большего интереса фанатов к мужским видам спорта? Некоторые виды спорта, а именно футбол и бейсбол, относятся к исключительно мужским, в них нет параллельных женских команд. В других видах спорта, таких, как профессиональный гольф, теннис и баскетбол, есть параллельные женские лиги и состязания. Только в профессиональном теннисе и на Олимпиадах масс-медиа передают репортажи с женских соревнований и спортсменки получают не меньше внимания, чем мужчины, тем не менее женщины и мужчины очень редко соревнуются вместе (так, Уимблдон или Кубок Дэвиса включает как женские, так и мужские соревнования, тогда как соревнования по гольфу проводятся отдельно). Даже в репортажах о женщинах-легкоатлетах событие описывается асимметрично, практически не уделяется внимания таким «мужским» атрибутам, как сила и успех (Dunkan, Messner & Williams, 1990; Messner, Dunkan & Jensen, 1993). Спортсменок чаще, чем мужчин, называют по имени, и их достоинства описываются амбивалентно, например: «маленького роста, но очень эффективная», «большая девочка», «ее маленький быстрый удар» (Duncan, 1992). Олимпийские игры – поучительный и нетипичный пример. Как летние, так и зимние игры подробно освещаются телевидением, проводятся прямые трансляции, а в удобное для телезрителей время показывают отдельные куски соревнований. Поскольку второй вид репортажей передается не полностью и их редактируют и урезают, то о достижениях в женских видах спорта передают приблизительно столько же, сколько и о мужских. В течение многих лет интерес к женским видам спорта был довольно высок, а чемпионки в соревнованиях по женским видам спорта Джеки Джойнер-Керси, Бонни Блеер, Кристи Ямагучи и Дороти Хамилл стали настоящими героинями, не менее популярными, чем мужчины. Спортивные передачи и репортажи – вероятно, последний и самый неприступный бастион мужского превосходства в индустрии журналистики. Хотя женщины – ведущие, репортеры и дикторы метеорологических программ уже повсеместно распространены, женщина – спортивный комментатор или женщина-репортер (которая рассказывает о мужских видах спорта) – до сих пор исключение из правил. Лишь в 1993 году была принята на работу первая женщина – комментатор профессионального бейсбола (Шерри Дэвис, она комментировала игру «Гигантов» из Сан-Франциско). Неясно, отражает ли это отсутствие подлинное неприятие публикой женщин, нежелание мужчин доверять женщинам в этой области или просто скрытые опасения за саму индустрию спортивных телепрограмм. Очевидно, что эта проблема глубже, чем широко обсуждавшийся вопрос, стоит ли посылать женщин-комментаторов в раздевалку мужчин-спортсменов после соревнований или игр, чтобы взять интервью. (Репортеры-мужчины тоже не заходят в женские раздевалки после игр; может быть, эта модель типична и для мужчин?) Социализация гендерных ролей Хотя эта дихотомия не так явно проявляется, как в прошлом, мальчиков больше поощряют заниматься спортом, чем девочек. Та же самая симметрия, правда, менее очевидно просматривающаяся, применима и к просмотру спортивных передач и чтению газет. Мальчиков поощряют их родители (обычно отцы) смотреть игры по телевидению, играть в футбол или баскетбол во дворе. Не только занятия спортом, но и просмотр спортивных передач по ТВ стал частью мужской роли. Когда в семье отец интересуется спортом и спортивными программами, а сын – нет, то мальчик часто получает скрытые или откровенные послания, что такая не заинтересованность неоправданна и подрывает или ставит под сомнение его мужественность. Совместный просмотр спортивных передач стал частью реальности взаимоотношений отцов и сыновей и иногда – отцов и дочерей. Мужчины пользуются одним преимуществом, которое дает им просмотр спортивных программ: это, пожалуй, единственная область, в которой они могут свободно выражать эмоции. Мужчины, наблюдая за игрой вместе, в каком-то смысле тоже становятся игроками, они могут относительно свободно выражать свои чувства и даже прикасаться друг к другу. В Англии и Северной Америке это практически единственная возможность для мужчин обняться на публике. Многие гетеросексуальные мужчины, пожалуй, ни разу в жизни не обнимали никого вне семьи или даже дома, если это не была ситуация, когда они смотрели на какой-то вид спорта или играли сами. В прошлом девочкам часто внушали, особенно после того, как они достигали половой зрелости, что спорт – это неженственное мальчишеское дело, что занятия спортом помешают понравиться мужчинам. В последние десятилетия, однако, ситуация значительно изменилась, и девушки и женщины могут быть одновременно спортивными и сексуальными. Мы все меньше удивляемся и считаем неуместным, когда женщины смотрят спортивные игры или знают о спортивных событиях больше, чем мужчины, хотя аудитория большинства спортивных программ остается преимущественно мужской. У Криидон (Creedon, 1994) приводится литература о женщинах, спорте и масс-медиа. Модуль 6.5. ПЕРФЕКЦИОНИЗМ, ПРОБАБИЛИЗМ И СПОРТИВНЫЙ ФАНАТИЗМ Почему некоторые люди – яростные спортивные фанаты, а другие совершенно равнодушны к спорту? Их личность, по-видимому, никак не влияет на этот факт, потому что даже мягкие и ненапористые люди проникаются духом соперничества, когда смотрят спорт по телевизору. Автор предлагает собственную теорию, хотя и совершенно непроверенную на практике. Как и статистика, спорт – это спекуляция, основанная на теории вероятностей. Можно делать самые разные предположения о том, кто выиграет игру или гонки, но предположения останутся только предположениями. Если команда А по всем значимым показателям лучше команды Б, то она, вероятно, победит. Вероятно, но необязательно. Очень редко, но все же случается, что самую непобедимую команду побеждает неумелый противник. Экспансивная команда «Флорида марлинс» даже выиграла в 1997 году Мировую серию по бейсболу. С одной стороны, эта неопределенность и делает спортивные зрелища такими захватывающими. С другой стороны, неопределенность плохо переносится определенным типом людей, в особенности – перфекционистами. Перфекционисты всегда рассуждают с точки зрения «все или ничего». Одна сторона либо побеждает (одерживает успех), либо терпит поражение. Перфекционистам нравится предсказуемость; если одна сторона объективно лучше по всем объективным критериям, она всегда должна одерживать победу. В отличие от большинства людей, фанаты спорта могут скорее предпочесть полный разгром в 55 : 0 своей футбольной команды, чем с трудом доставшуюся победу. Чаще перфекционистов все же вообще не привлекает спорт. Он слишком непредсказуем, к тому же перфекционистам невыносимо обидно, когда их команда не выигрывает. Вряд ли их не волнует, кто выиграет. Наоборот, их это слишком волнует. РАСОВЫЕ ПРЕДРАССУДКИ Несмотря на то, что американских игроков африканского происхождения достаточно (60% в Национальной футбольной лиге, 80% в НБА, чуть меньше в других видах спорта), среди администрации их значительно меньше: всего 7% в руководстве НФЛ и НБА, на 28 старших тренеров НФЛ приходится всего один чернокожий, а в НБА 6 из 27 старших тренеров – африканцы (Lapchick & Rodrigues, 1990; J. Stein, 1997 b). Несколько контент-анализов позволяют сделать предположение, что спортивные передачи незаметно усиливают расистские предрассудки. Например, проведя контент-анализ 12 игр НФЛ в 1976 году, Рейнвилл и Мак-Кормик (Rainville & McCormick, 1977) обнаружили, что в репортажах, когда говорилось о победах, в качестве причин позитивные физические характеристики белых игроков и их прошлые достижения описывались чаще. Недавно Джексон (Jackson, 1989) проанализировал комментарий студенческих игр в баскетбол (игр Национальной футбольной лиги и Национальной студенческой спортивной ассоциации). Джексон обнаружил, что 65% комментариев об игроках в футбол – американцах африканского происхождения описывали их физические параметры и способности, аналогичные параметры описывались в сообщениях о 17% белых игроков. С другой стороны, у 77% белых игроков в футбол подчеркивался их ум, стремление к лидерству или мотивация, а у американских игроков африканского происхождения комментаторы отмечали те же качества лишь для 23% (в баскетболе эта пропорция составляла 63% к 15%). В свете этих цифр особенно интересен и настораживает факт, что спорт в представлении американцев африканского происхождения – единственный способ выбраться из бедности и низших слоев (Edwards, 1987), хотя исследование не обнаружило никакой взаимосвязи между участием в спорте и последующим получением образования и профессиональной деятельностью мужчин – американцев африканского происхождения (Howell, Miracle & Rees, 1984). ПОЧИТАНИЕ ГЕРОЕВ Репортажи в СМИ расширили или, по крайней мере, изменили, представление о героях. Молодое поколение всегда подражало звездам спорта, однако телевидение и в меньшей степени другие СМИ несколько видоизменили образ спортивных суперзвезд. С одной стороны, гораздо больше людей, чем раньше, могут видеть по телевидению Майкла Джордана[17]. С другой стороны, детальное исследование телевидения показывает не только достоинства, но и недостатки героя. Дети традиционно подражают поведению кумиров, но в их подражании появилось и что-то новое. Ребенок может подражать не только красивым ударам любимого им спортсмена, но и его вспышкам гнева и употреблению наркотиков. Бывалые игроки в гольф жалуются, что на кортах стали гораздо медленнее играть, потому что начинающие подражают игре профессионалов, которую они видят по телевизору, и пытаются точно так же выравнивать свой удар. (Не имеет большого значения, что любители игры в гольф не понимали, что они делают или к чему стремятся, когда делают такие же движения, как профессионалы на экране.) Отдельная проблема и серьезный повод для беспокойства – употребление спортсменами-звездами наркотиков и влияние их поведения на молодежь (Donohew, Helm & Haas, 1989). В 80-е годы, когда обнаружилось, что многие звезды баскетбола и бейсбола нюхают кокаин, сам факт их пристрастия к наркотикам казался опаснее, чем использование наркотиков простыми гражданами, потому что для молодежи фигуры спортсменов – кумиры. Поэтому в комиссии НБА и Национальной студенческой спортивной ассоциации строже относятся к спортсменам, использующим наркотики, чем могли бы. Статус героя иногда напрямую используется для того, чтобы пропагандировать здоровый образ жизни без наркотиков. Так, например, Эрвин «Мэджик» Джонсон выступал в просоциальной рекламе, посвященной борьбе с наркотиками, за несколько лет до этого его анализ крови дал положительный анализ на ВИЧ-инфекцию, и спортсмен начал принимать активное участие в борьбе со СПИДом и пропагандировать безопасный секс (см. модуль 6.6). Статус героя спорта дает спортсменам-суперзвездам возможность заключать выгодные контракты на участие в рекламных кампаниях. У олимпийских атлетов эти контракты зачастую – важнейшая часть финансовой поддержки, которая только и позволяет им в дальнейшем продолжить свою «любительскую» карьеру. Богатые профессиональные атлеты воспринимают контракты на рекламу скорее как глазурь на уже готовом торте. Рекламные кампании делают спортсмена известным и знакомым зрителям, его фигуру запоминают в связи с рекламируемой им продукцией. Иногда один человек рекламирует несколько разных продуктов по разным каналам. И все же для рекламы нужен цельный и незапятнанный образ. После того, как в декабре 1997 года звезда НБА Латрел Спруэлл напал на своего тренера и угрожал ему, он тут же потерял контракт с обувной компанией (J. Stein, 1997 b). Когда бывшая олимпийская чемпионка по гимнастике, румынка Надя Команечи эмигрировала в США, она не представляла для рекламодателей никакого интереса, поскольку открыто и ничуть не раскаиваясь жила с женатым мужчиной. Другой аспект подражания героям спорта охватывает область моды. Благодаря влиянию телевидения мы начинаем подражать не только поведению звезд, но и их манере одеваться. В разное время года и в самых разных местах люди носят шикарную спортивную одежду. Модными становятся костюмы для бега, причем не только у взрослых, выпускаются такие же спортивные костюмы для детей, которые еще не умеют ходить! Производители одежды выручают значительные суммы, когда продают супермодную одежду для тенниса, лыж, велосипедного спорта. Покупатели порой не только никогда не занимались данным видом спорта, но и не намерены им заниматься. Некоторые люди, желающие научиться кататься на лыжах, сначала покупают лыжный костюм, а лишь потом – лыжи и палки. Несмотря на то, что телевидение раздувает образ героев спорта, психологи отмечают, что современные спортивные звезды не могут встать на один пьедестал с героями прошлого, такими, как Уилли Мейс, Джесси Оуэне или Стэн Музиал[18]. Большие зарплаты и стремительная жизнь, кажется, отделили нас от спортивных звезд, разбудили в них склонность к нарциссизму и гедонизму, лишив их качеств скромных праведников, которыми, как мы привыкли думать, должны обладать наши герои. Назойливый глаз камеры сосредоточивается на игроке не только в тот момент, когда он отлично играет, но и когда он волнуется и кипит от злости, сидя на скамье, или лицемерно заявляет, что не может свести концы с концами, получая «всего» два миллиона в год. Не имеет значения, что все мы склонны к лицемерию, эгоизму или раздражительности; нам нравится думать, что настоящие герои спорта не такие, а век телевидения уже не дает возможности сохранить эту иллюзию. в начало ЗАКЛЮЧЕНИЕ Спортивные репортажи в СМИ не просто отражают реальность игры. Телевидение изменило и сами виды спорта. Телевидение также изменило наше отношение к спорту и представление о нем. Спорт на телевидении – это особый мир, лишь косвенно связанный с реальным спортом на стадионах или треке. Спортивные фанаты верят тому, что говорит спортивный комментатор, а не своим собственным чувствам. Поэтому люди берут свои радиоприемники и даже маленькие телевизоры на стадион, чтобы знать, что «происходит на самом деле». Когда люди думают о спорте, они, прежде всего думают о том, что показывают по телевизору. Для большинства людей представления о спорте, полученные в результате просмотра спортивных передач, и есть спорт. Спортивные СМИ служат для нас источником знания о группах людей, социальных ценностях, товарах, точно также нам рассказывают о спорте, учат играть, учат смотреть. Большое количество спортивных репортажей и трансляций в СМИ говорит о важном значении спорта в нашей жизни. Модуль 6.6. ГЕРОИ СПОРТА, ЗАРАЖЕННЫЕ ВИРУСОМ СПИД В 1990-е годы возросло число откровенных признаний героев спорта, у которых в крови, обнаружился вирус СПИДа. Пожалуй, самым известным был случай супергероя профессионального баскетбола Эрвина «Мэджика» Джонсона, который в разгар своей карьеры в конце 1991 года ушел из «Лос-Анджелес лейкерз», объявив, что его тест на ВИЧ-инфекцию дал положительный результат. Джонсон был повсеместно признанным, потрясающе талантливым атлетом, кумиром молодежи, и его заявление вызвало сильное сочувствие в обществе. Более того, бывший президент Джордж Буш включил спортсмена в правительственную комиссию по СПИДу (позднее Джонсон ушел из комиссии, недовольный бездействием правительства в этой области), затем Джонсон стал много выступать перед молодежью и говорить о безопасном сексе и традиционных ценностях. Несколько недель о Джонсоне подробно писали в прессе и говорили на ТВ. Джонсон признал, что до женитьбы вел довольно распущенный образ жизни и что именно тогда и заразился. Интересно, что такое нарушение традиционной морали, по-видимому, существенно не поколебало его статус супергероя (даже не лишило его выгодных рекламных контрактов), как это могло бы произойти, скажем, если бы Джонсон признался в гомосексуализме. Сколько вы видели продукции, разрекламированной гомосексуалистом – олимпийским чемпионом пловцом Грегом Луганисом? В разгар откровений Мэджика Джонсона в СМИ распространились слухи о распущенной сексуальной жизни некоторых спортсменов, и многие спортсмены стали выражать тревогу и опасения, что во время игры в футбол и баскетбол они могут войти в физический контакт со своими ВИЧ-инфицированными соперниками. В поведении спортсменов-суперзвезд все же есть некоторая моральная двусмысленность; в тот же период бывший баскетболист, великий Уилт Чамберлен публично похвастался, что занимался сексом с 20 тысячами женщин. Хотя Чамберлен явно занимался «опасным» сексом и его моральный облик был далеко не идеальным, он не утратил своего статуса героя. Но гей, пусть он будет атлет-суперзвезда и даже если он станет сохранять целибат, не заслужит такого снисхождения публики. жүктеу/скачать 2.66 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|