Учебное пособие Волгоград 2009 ббк 63. 3(2)я73

Разве были они преступниками перед Родиной? Поводом для этого, возможно, были отдельные примеры преда­тельства со стороны советских немцев. В оценке таких примеров на­до быть объективными. Разве не было предателей и среди украинцев, русских, белорусов на Кавказе, Дону, Кубани? Житель Мокрой Ольховки Комзолов, добровольно сдавшийся в плен, вступил в ряды Русской освободительной армии и был личным шофером генерала Власова. Уроженец села Перещепное Конюхов был солдатом-добровольцем в Русской освободительной армии. Служил в нацистских карательных отрядах по уничтожению совет­ских партизан уроженец Котово – Дворников [3, с. 203].

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 августа 1964 года с немцев Поволжья сняты огульные обвинения в пособничестве фашистам, необоснованно выдвинутые в 1941 году:

1. 
   Указ Президиума ВС СССР от 28.08.1941 г. «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья», в части, содержащей огульные обвинения в отношении немецкого населения, проживавшего в районах Поволжья, отменить.
   
2. 
   Учитывая, что немецкое население укоренилось по новому месту жительства на территории республик, краев и областей страны, а районы его прежнего места жительства заселены, в целях дальнейшего развития районов с немецким населением поручить Советам министров союзных республик и впредь оказывать помощь и содействие немецкому населению, проживающему на территории республики, в хозяйственном и культурном строительстве с учетом его национальных особенностей и интересов».
   

С 80-х годов многие немцы семьями и в одиночку выезжали и до настоящего времени выезжают в Германию для воссоединения с родственниками.

В 1981 году комиссия Центрального миграционного отдела Бундестага во главе с его председателем Хоретом Зилаффом посетила Казахстан, чтобы проверить, насколько верны сведения о якобы тяжелом положении советских немцев. По итогам этой поездки Хорет Зилафф высказал свои впечатления: «Мы убедились, что сведения эти неверны, ни в коей мере не соответствуют действительности. Мы узнали, что все ваши народы, включая и немцев, живут дружной и насыщенной жизнью. Этого достаточно, например, чтобы мы могли пересмот­реть свои взгляды на возможность иммиграционных процессов. Мы находим обоснованием, что у немцев СССР более широкие возмож­ности, чем те, которые они будут иметь в ФРГ. Вот об этом мы будем с полной уверенностью говорить в Бундестаге после этой поездки.

Если есть у вас в СССР проблемы, то они общие для всего со­ветского народа. Я знаю много ситуаций, в которых оказывают­ся советские немцы, прельстившиеся, я бы сказал, чисто внеш­ним блеском и решившие переселиться в Западную Германию. Те­перь я знаю и истинное положение советских немцев, для кото­рых ваша страна является Родиной. Сравнение этих положений далеко не в пользу тех, кто поменял Родину на родню, уехав из Советского Союза.

Надо подчеркнуть, что наша реальная жизнь суровее, чем пред­ставляется. Часто ее слишком идеализируют. Когда переселенец начинает это понимать на собственном опыте, бывает слишком поздно что-то менять. Ситуация зачастую принимает трагичес­кий оттенок.

Решившим поменять Родину надо ясно себе представлять, что за­падно-германское государство будет заботиться о них только в первые дни.

В чем я совершенно уверен, так это в том, что такой защиты со стороны государства, как здесь у вас, там никто переселенцу не даст. Он, конечно, не будет там восприниматься как инос­транец, но и своим он там не станет. Есть разница в языке, но особенно различается образ жизни. Многие вещи на Западе ка­жутся советскому немцу неприемлемыми и даже дикими. Говорю так подробно об этом, чтобы предостеречь тех, кто пи­тает иллюзию, что въезд в ФРГ – это тот путь в рай. Все об­стоит далеко не так...» [3, с. 205].

В последующие годы произошел спад в эмиграции. Некоторые ра­нее покинувшие нашу страну принимали меры к возвращению. Насту­пил период, когда выехать из Советского Союза в ФРГ стало намного легче и быстрее, чем вернуться обратно. Этому способствовало объединение двух Германий, установивших добрососедские отношения с нашей страной. Крепла дружба между Г. Коллем и М. Горбачевым.

С развалом СССР и образованием Российской Федерации прези­дент Б. Н. Ельцин и его правительство (Бурбулис, Гайдар и др.) заня­ли неопределенную позицию по отношению к возрождению республики немцев Поволжья.

26 апреля 1991 года Председатель Верховного Совета РСФСР Б. Н. Ельцин подписал «Закон РСФСР о реабилитации репрессированных народов», не внесший каких-либо существенных изменений в положение советских немцев.

В январе 1992 года, в период посещения Саратовской области, Б. Н. Ельцин выступил с «разъяснениями» к данному закону: «Там, где нет компактного проживания немецкого населения, население немцев Поволжья, то есть, чтобы их было подавляющее большинство, никакой автономии не будет…и пусть эту землю (полигон Капустин Яр), которая снарядами начинена, пусть они ее, значит, обрабатывают, и пусть им Германия помогает… Там, может быть, в каком-то будущем, какая-то такая вот область и будет, или может быть, район какой-то такой национальный немцев Поволжья, но только когда там будет 90 %».

Начался новый этап в борьбе за право иметь свою Родину, свою республику на землях их предков. Проводились съезды, конференции. Создано общество «Возрождение». А вопросы по-прежнему не реши­лись в пользу российских немцев. Тогда произошел новый всплеск эмиграции.

В конце августа 1992 года в Москве состоялась 5-я межгосудар­ственная конференция российских немцев, на которой ставился воп­рос: если не будет своей государственной автономии, то выход один – эмиграция немцев из России до последнего человека. Если Герма­ния не сможет принять всех эмигрантов, то эмигрировать будут в Аргентину [3, с. 207]. Это будет вызовом российским властям.

Почему же до сих пор российские власти не решают вопрос о возрождении республики Нижневолжья?

На этот вопрос дать однозначный ответ невозможно. За послед­ние 5–7 лет и в странах СНГ, и в России межнацио­нальные отношения сложились так, что идти против воли большинства населения просто опасно. Может появиться новый Карабах, Чечня и т. д. в России на Волге. Нужно время, а в сложившейся по­литической ситуации решать этот вопрос рано. Беда в том, что одна сторона не может делать сразу, сейчас, а другая не хочет ждать, потому что потеряла веру.

Таким образом, в сложном, неопределенном, безысходном положе­нии оказался трудолюбивый немецкий народ России. Анализ писем российских немцев, уехавших в Германию, однозначно подчеркивает: «В России нас считали немцами, в Германии считают русскими».

В табл. 1 указаны семьи, приехавшие из Германии в 1764 г. [7, c. 7–8].

Семьи, приехавшие из Германии на Волгу в 1764 году

Таблица 1