Выпуск 30 Содержание: Илья Варшавский Трус Александр Аде Год сыча (окончание) Жанна Свет Бойтесь своих желаний Джон Маверик Опрокинутые зеркала Кирилл Луковкин Человек в полоску Арсений Лайм Созерцатель Константин Савицкий Узы
жүктеу/скачать 0.78 Mb.
|
| - Все так, все так! Но, знаете, у него могли остаться какие-нибудь бумаги, вдруг среди них есть нужные нам чертежи. Нам так не хочется лишние деньги архитектору платить, — разыграла я приступ скаредности.
- А, ну, понятно. Сейчас посмотрю, если вы не возражаете подождать. Буквально, две минуты! - и он стал пересматривать толстые папки, заполнявшие стеллаж за его спиной. - Вот этот договор, - положил он перед нами несколько листов с машинописным текстом, - продавец — адвокатская контора «Абрахамс, Свенсон и Марински». Это недалеко, в паре кварталов от нас. Пожалуйста, вот номер их телефона, на всякий случай, желаю вам удачи. У адвокатов мы несколько задержались. Нас принял сам мэтр Абрахамс, и мы не стали морочить ему голову рассказами о стройке и чердаке, а сказали, что хотели бы узнать, не появится вдруг какой-нибудь неучтенный наследник и не возникнут ли у нас трудности юридического порядка. Мэтр Абрахамс был красивым стариком — абсолютно седой, высокий, очень стройный, особенно, если учесть его возраст, и отлично одетый. Здесь разговаривал муж, а я сидела со скромным видом в большом кожаном кресле и не сводила глаз с мэтра. Он выслушал мужа, слегка нахмурившись, потом предложил ему сигару, а мне — кофе, и только после того, как секретарша закрыла за собой дверь, сказал негромко: - Я давно вас жду: я знал, что вы придете с расспросами о Сё Чинге. - О ком?! - Так я называл своего доверителя. Видите ли, он был китайцем, вот, секундочку, - мэтр Абрахамс достал из недр свого обширного стола кожаный футляр цилиндрической формы и вытряхнул на столешницу, ни мало ни много, а пожелтевший свиток, покрытый иероглифами и печатями зеленого и красного воска. - Вот, видите эти иероглифы внизу страницы? Это подпись доверителя, переводится, как «ищущий» - вот я и стал его называть Сё Чингом. Он, видите ли, требовал абсолютной анонимности, но ведь я должен был его как-то называть! Я сидела, как обухом оглушенная. Хозяином «Медовой усадьбы» был Ищущий! И меня на средневековом рынке назвали ищущей. Что же это может означать?! Видимо, неспроста именно мы нашли этот дом, неспроста он оказался таким дешевым — во всей этой белиберде крылся какой-то умысел, не понятный мне, и исполнителем этого умысла была шляпа, имеющая невинный вид шляпа пасечника. У меня заломило в висках, и хозяин кабинета встревоженно сказал: - Вы так побледнели, вам нездоровится? - Нет-нет, все в порядке, - поспешила опровергнуть его я, - просто, дождь, низкое атмосферное давление, а я еще и кофе выпила - вот голова и закружилась. Муж рассматривал китайский документ и сидел, отвернувшись от меня, но, услыхав реплику мэтра, повернулся ко мне, увидел мое лицо и вскочил на ноги. Однако, я уже взяла себя в руки, улыбнулась ему и попросила не беспокоиться, вот только было бы неплохо выпить стакан холодной воды, все чудесно, честное слово, ну и странные же имена у китайцев! Выпив воду, я совсем пришла в себя и попросила адвоката, если у него есть время, рассказать о Сё Чинге — каким он был, как жил, куда делся, почему у усадьбы нет наследников, а кстати, их, действительно, нет или же о них просто ничего не известно. Мэтр с сомнением посмотрел на меня, но я ответила ему самым искренним взглядом, на какой только была способна, и тогда он сказал, что китаец жил замкнуто, что весь штат прислуги приехал вместе с ним из Китая, продукты частично выращивали в усадьбе, частично тоже получали из Китая, и все остальное ему присылали оттуда — огромные тюки и ящики. Сам Абрахамс был в усадьбе всего однажды, сразу после заключения договора — нужно было кое-что уточнить. В усадьбу его впустили, но с явной неохотой, а в дальнейшем Сё Чинг сам приезжал к нему в контору. А однажды произошло нечто странное: мэтра вызвали в усадьбу и даже прислали за ним повозку, запряженную пятеркой вороных лошадей. - Ну, вы представляете себе, каково мне это было — ехать в конной карете?! Я, было, хотел отказаться, но приехавший за мной управляющий усадьбой и слышать ничего не хотел. Хоть и на китайском — других языков он не знал, — но очень твердо мне дали понять, что споры неуместны. В усадьбе меня встретили с почестями, как августейшую особу, немало меня этим смутив, и все за тем, чтобы хозяин сообщил мне, что он может в любой момент уехать и что усадьбу эту он оставляет на мое попечение: ее следует законсервировать и выставить на продажу, но не ранее, чем через двадцать пять лет. Продать ее следует за минимальную цену первому же заинтересованному лицу, а когда покупка состоится, обязательно рассказать всю эту историю, но не раньше, чем новый владелец сам придет ко мне с расспросами о нем, Сё Чинге. Именно поэтому я жду вас с того самого дня, когда вы передали юному Стэну деньги за дом, - мэтр остановился, чтобы перевести дух и теперь сидел, взволнованно глядя на нас ( он даже покраснел слегка), а мы с мужем во все глаза смотрели на него. Не знаю, о чем думал муж, а я думала о том, что, и в самом деле, мы были приговорены к покупке этого дома еще задолго до появления у меня самой идеи перебраться на пенсии в деревню. Может быть, даже еще и до нашего рождения было нам предопределено купить «Медовую усадьбу», а мне стать Ищущей, кто знает. Вот китаец знал. Но где он теперь — этот китаец! Может быть, он нашел то, что искал, а может быть, сгинул на пути Ищущего, и я теперь должна занять его место и, может быть, тоже сгинуть...вот не хотелось бы, честное слово...Тут муж опять встревожился: - Да что с тобой? Тебе снова плохо? Дать водички? - Не нужно водички, поехали лучше домой, - ответила я слабым голосом, ибо вдруг, действительно ощутила ужасную слабость во всем теле, - спасибо вам, уважаемый мэтр Абрахамс, вы рассказали очень интересную историю. - Вам, по-моему, необходимо лечь, - ответил он, с состраданием глядя на меня, - и еще вот что: заберите этот манускрипт, - он протянул мужу кожаный футляр, - в нем написано, что все вещи, какие вы сумеете найти на чердаке, принадлежат вам, сколько бы вы за дом ни заплатили. Они ваши, пока вы будете испытывать в них нужду. Только не продавайте их, они должны оставаться на чердаке. - Вам известно про чердак? - пробормотала я ошарашенно. - А почему вас это так удивляет? - удивился, в свою очередь мэтр. - Потому что юный Стэн понятия о нем не имеет, - брякнула я с маху, - он нам, когда дом показывал, слова о чердаке не сказал, мы его сами нашли. - Ну, мало ли о чем мог забыть этот юнец! Вы же знаете, у молодых чем только голова ни забита, только не делом. У меня самого такой работает, что ни поручи... - тут Абрахамс осекся и стал протирать очки. Мы простились с ним и пошли к своей машине. После обеда муж отправился общаться с рабочими, а я поднялась в библиотеку, чтобы на свободе спокойно ознакомиться с китайским свитком. Вытряхнув его из футляра, я еще раз была поражена его древним видом, а ведь ему, судя по рассказу мэтра Абрахамса, было не более двадцати пяти лет! Бумага, явно, ручного производства, тонкий шелковый шнур с кистью, цветные восковые печати — все было не из нашего времени, - и тем страннее было видеть на этой старинной бумаге текст, написанный на юридическом языке нашего времени. Договор был написан на двух языках, под обоими текстами стояли уже знакомые мне внешне три иероглифа — подпись нашего таинственного предшественника. Вот текст этого договора: 22 июня 2...года, селение Ratselhaftsilence. ДОВЕРЕННОСТЬ НА ВЕДЕНИЕ ДЕЛ ПО ДОГОВОРУ ПОРУЧЕНИЯ Данный договор заключен между ( иероглифы), именуемым в дальнейшем «ДОВЕРИТЕЛЬ» (Д) и юридической конторой «Абрахамс, Свенсон и Марински», именуемой в дальнейшем «ИСПОЛНИТЕЛЬ» (И), в чем обе стороны подписались, будучи в здравом уме и трезвой памяти, в присутствии всех означенных лиц и трех свидетелей — далее шли подписи, среди которых выделялись все те же три иероглифа ( «Ох, - подумала я, - кажется, придется учить китайский язык!») Согласно данному договору, «ИСПОЛНИТЕЛЬ» - И обязуется выполнить следующие поручения, данные ему «ДОВЕРИТЕЛЕМ» (Д): 1. По отъезде Д из усадьбы «Медовый цвет» (далее именуемой как У), хозяином которой Д является на момент заключения данного договора, И следует законсервировать У на срок не менее 25 (двадцати пяти) лет с момента отъезда Д, буде тот состоится. 2. По истечении срока обозначенного в п.1, И должен выставить У на продажу в местном агентстве по торговле недвижимостью ( в дальнейшем - А), для чего предварительно произвести оценку У с помощью профессионального оценщика. Выбор оценщика Д предоставляет И. Деньги на оплату оценки У будут включены в общий счет оплаты услуг И из расчета 2% от суммы, уплаченной Д при покупке У. 3. При выставлении У на продажу надлежит назначить минимальную цену из тех, что будут названы оценщиком в качестве границ стоимости У. 4. Вменить А в обязанность продать У первому же обратившемуся покупателю или группе покупателей ( в дальнейшем — П). 5. Предоставить П любую юридическую помощь ( в том числе, и финансовую консультацию, в случае необходимости последней) в оформлении и сопровождении покупки. 6. Предоставить П полную информацию о предыдущем хозяине У, именуемом в данном договоре как Д, но не ранее, чем П сам обратится к И за этой информацией. 7. Сообщить П, что все вещи, которые он сумеет найти на чердаке У, являются его собственностью при единственном условии: они не должны покидать пределов У, их нельзя продавать, дарить или каким-либо иным способом передавать третьим лицам. 8. Пожелать П от лица Д счастливой жизни и благоденствия в У. Я скопировала только основную часть договора, перечисление статей закона, в соответствии с которыми была составлена эта доверенность, к моей истории отношения не имеют, а именно они составляли львиную ее долю. Перечитав договор несколько раз, я машинально погладила пальцем выпуклый рисунок на зеленой печати, и вдруг в нижней части листа вспыхнула неоновым светом прямоугольная рамка, а в ней засветились кроваво-алые буквы: «Привет тебе, новый хозяин или хозяйка усадьбы «Медовый цвет»! Если ты видишь и читаешь этот текст, значит, ты Ищущий, и, следовательно, мы с тобой родственные души. Но это означает еще и то, что ты уже побывал на чердаке, любопытство твое растревожено, разум отягощен недоумением, а может быть, - и страхом, и ты уже начал искать пути для поиска ответов на возникшие вопросы. Я сумею помочь тебе в этом поиске, как ты, когда придет время, поможешь следующему. Каждое новолуние я буду ждать тебя с момента, когда водяные лилии раскрывают свои чистые яшмовые цветки открытой сердечности, до полудня, уничтожающего тени и позволяющего видеть вещи в их прямом и незатаенном смысле. Для свидания со мной поднимись на чердак, надень шляпу с вуалью и ничего не бойся. Пребывай в благоденствии и мире с собой и окружающим. Путь ли в тысячу ли начинается с одного шага ( эта фраза была написана и на китайском языке) Да будет благославен твой путь». Я ошарашено смотрела на свиток, не в силах поверить, что прочитанный мною текст не является галлюцинацией. Конечно, можно было поступить так, как, обычно, делают герои книг, когда хотят убедиться в реальности невероятного события или происшествия, но я всегда чуралась штампов, поэтому щипать себя не стала, а провела пальцем по рисунку на алой печати. Светящийся прямоугольник тут же погас, текст исчез — передо мной лежал обычный старинный манускрипт, если, конечно, заранее признать его обычным. Но я очень напряглась, и мне удалось заставить себя произнести эти слова - «обычный старинный манускрипт». Сунув его обратно в футляр, я занялась поисками календаря, в котором были бы указаны фазы Луны. Интернет подключен еще не был, без него я была как без рук и в данный момент чувствовала это очень остро. Нужно было еще выяснить, в котором часу водяные лилии раскрывают свои «цветки открытой сердечности»! И почему это они — яшмовые?! Яшмы, как мне казалось, были разноцветными камнями, с разводами и пятнами, а водяные лилии — белые, скорее, фарфоровые. Ну, лотос еще бывает розовым...А он — лилия? Или это лилии розовые, а лотос — белый? Господи, до чего же я невежественна! Придется теперь еще и ботаникой заняться...Хотя ею все равно придется заняться, если я хочу красивый сад и хороший огород, так почему бы не начать сейчас? Да, и минералогией с литературоведением — нужно ведь выяснить, почему лилия — яшмовая! А может быть, не литературоведением, а историей Китая? Его мифологией? Где я времени столько возьму?! Нет, без интернета не обойтись, это ясно. Интересно, в городе есть Интернет-кафе? Я отправилась на кухню — добывать информацию у тетушки Августы. Тетушка Августа страшно не любила, чтобы в кухне у нее болтались посторонние, поэтому она довольно неприветливо сообщила мне, что, слава богу, в ИХ городе никакой такой ерунды нет и, дай бог, и не будет, а затем безо всяких экивоков она выставила меня за дверь, ворча, что у нее куча дел да и у меня тоже, а потому незачем нам растабарывать попусту. И я опять поплелась в библиотеку. В этот день мне так и не удалось попасть на чердак, зато к вечеру я знала, что очередное новолуние ожидается через неделю, следовательно, у меня было время подготовиться к встрече с Ищущим, а заодно и проверить некоторые свои соображения по поводу чердака, шляпы и всего случившегося со мной за эти несколько дней. Утром меня разбудил стрекот мотороллера. Это привезли продукты с ближней фермы — заключить договор с ее хозяином посоветовала нам незаменимая тетушка Августа, наш домашний ангел-хранитель. Раз в два дня Тим, младший сын фермера, привозил на мотороллере две корзины — одну с овощами, фруктами и зеленью, вторую — с молочными продуктами, мясом, в основном, разной птицей, и рыбой. Стоп! Рыба! Я ведь не узнала у тетушки Августы, есть ли в окрестностях какой-нибудь пруд или озеро, заросшие водяными лилиями! А ведь мне нужно выяснить час, когда раскрываются их цветки, как же я об этом забыла?! Я отправилась на кухню и обнаружила там посыльного — мальчика лет шестнадцати, крепкого, широкоплечего, выглядевшего старше своих лет. Он помогал тетушке Августе освободить корзины от продуктов и разложить их по полкам и ящикам. Тут мне явилась гениальная идея. - Слушай, Тим, - спросила я его, - ты очень занят на ферме? - Нет, не очень, - ответил он, - я потому и привожу вам продукты, что у остальных времени нет. - Он матери по дому помогает, - встряла тетушка Августа, - дочерей у них нет, вот они младшего в поварята и пристроили. Да и то подумать — разве ж может одна женщина приготовить еду для десяти громадных мужиков! У фермера было восемь сыновей — все здоровенные парни. Тим, судя по всему, тоже должен стать таким же, как и его старшие братья. - О, так работы у тебя много! Что ж ты говоришь, что не занят? - Потому что я маме нужен три раза в день по три часа: шести до девяти, потом с часа до четырех, а потом уже после ужина — убираем и готовимся к следующему дню. Остальное время могу делать, что хочу. - У тебя остаются силы заниматься чем-то еще? - Конечно! Разве ж кухня — это работа?! Это удовольствие. - Тебе нравится кулинария? - Очень нравится. Я после школы хочу поступить в школу Кордон Блю, а потом когда-нибудь свой ресторан открою. А почему вы моим распорядком дня интересуетесь? - Потому что хочу пригласить тебя на работу: мне нужен помощник. Муж занят на ремонтных работах, тетушка Августа привязана к кухне, да и все остальное хозяйство на ней. А я чердаком занимаюсь, но одной там несподручно, нужна мужская сила. Сможешь помочь? Заработаешь немного. - В какое время вам удобно? - Это ты решай, когда удобно тебе. - После девяти. Мы к девяти уже успеваем все заготовки для обеда сделать, дальше мама сама справляется, могу часа два у вас поработать. Подойдет вам? - Да, вполне. Мы с тобой за два часа горы свернем! Значит, завтра и начнем, хорошо? - Договорились, - кивнул мне Тим и уехал на своем стрекочущем мотороллере. После завтрака я поднялась на чердак с целью проверить одну свою догадку. Стараясь не смотреть на шляпу и ни о чем не думать ( попробуйте не думать о белой обезьяне!), я решительно подошла к ближайшей картонной коробке из-под макарон и раскрыла ее. Моя догадка оказалась верной: коробка была заполнена каким-то невразумительным хламом — рваными носками, битой посудой, обрывками старых газет, разрозненными частями каких-то механизмов. Корзина, стоявшая рядом, была доверху наполнена ломаными игрушками, ящик от комода забит счетами, пустыми бутылочками из-под чернил, огрызками карандашей — и прочим конторским ни на что не годным хламом. Моя догадка была верна: подсовывая мне дорогой антиквариат, чердак следовал моим желаниям. Каким-то образом он сканировал мое подсознание, выуживал мои неосознанные ожидания и воплощал их в жизнь. И я была уверена, что без шляпы тут не обошлось: это она сканировала мой мозг, это она каким-то образом — в этом еще следовало разобраться — превращала хлам в ценные вещи, и это она неизвестным мне образом переносила меня в пространстве и времени. Азарт охотника проснулся во мне, и я уже больше ни о чем не могла думать: я напала на потрясающий сюжет, из которого могла получиться отличная книга, и я была готова ради этой книги на все. Ну, или почти на все. Остаток дня я провела в библиотеке, тщетно пытаясь найти хоть какое-то упоминание об ищущих. Конечно, слово это встречалось в разных книгах и не раз, но в одном совершенно определенном, необходимом мне смысле — ни разу. Даже во сне не покидало меня разочарование, из-за чего я всю ночь гналась за горизонтом и пыталась потрогать рукой радугу — думаю, и упоминать не стоит, что совершенно безрезультатно. Я успела набрость на листе бумаги план будущего переоборудования чердака, когда появился Тим. Он оглядывался, явно прикидывая объем работы, а я объясняла ему замысел: - Половину чердака оставим для склада, а половину я хочу превратить в свой кабинет. Внизу нет ни одной достаточно изолированной комнаты, а мне для работы нужны тишина и уединение. Вот здесь поставим книжные шкафы, здесь стол с компьютером, здесь хорошо бы сделать зону отдыха — кресло или диван и небольшой столик, чтобы было куда чашку чая поставить. Здесь хорошо — светло, воздуха много. Зимой не будет холодно: печные и каминные трубы согреют, да и электрический камин можно будет поставить. - Хорошо придумали, - одобрил Тим, - а вы какие книжки пишете? - Разные. Детективы, повести о жизни, сказки...Даже одну кулинарную книгу написала. - Здорово! Я еще не читал, но найду и почитаю обязательно. Особенно, кулинарную. - Я тебе подарю парочку, кажется, у меня с собой есть. А если нет, пришлю, когда вернусь в город. - Спасибо большое. А автограф дадите? - Ну, если он тебе нужен, дам, конечно. И мы приступили к работе. Все познается в сравнении. Только заполучив такого помощника как Тим, я смогла осознать, насколько медленно ковырялась я в одиночестве и насколько далека была от осуществления своей мечты об отдельном кабинете. В городской квартире у меня не было своей комнаты, компьютер стоял в гостиной, и работать я могла только несколько часов утром, пока была дома одна. Поэтому отдельный тихий кабинет стал моей навязчивой идеей, и я была готова работать, как раб на галере, ради осуществления этой идеи. Сильные руки Тима и его привычка к тяжелой работе сильно приблизили меня к моей мечте уже к концу второго дня нашего сотрудничества, поэтому я поехала в столярную мастерскую — заказать полки и стеллажи для складской части чердака и книжные шкафы для кабинета. Уже три дня я не подходила к шляпе и не надевала ее, твердо решив продержаться до новолуния и предполагаемого свидания с Ищущим. Решение это мне далось нелегко, но помогло присутствие Тима и темп, с которым стала продвигаться расчистка чердака. Вскоре уже наметились границы кабинетной зоны, которую мы отделили он склада рядом книжных шкафов, можно было приступать к оформлению помещения, чисто вымытого, подкрашенного и всячески благоустроенного: у Тима оказались золотые руки и неплохой вкус, так что кабинет мой должен был получиться очень уютным и стильным. - Вот тут перед окном было бы хорошо поставить плетеное кресло или диванчик и столик небольшой, - сказала я. - Кажется, я видела плетеную мебель, интересно, в каком она состоянии. - Сейчас проверю, я ее за каминной трубой составил. Тим ушел, но скоро появился, таща прелестную плетеную козетку. - Она даже не из лозы, - воскликнул он, - она ротанговая, вечная, можно сказать! - Ну, вечного ничего не бывает, - меланхолично ответила я, а сама впилась в него взглядом, стараясь понять, почему это теперь ему вдруг попалась абсолютно целая и красивая вещь после того, как мы видели, что чердак завален никчемным хламом. - Я там еще кресла видел хорошие и стол, - сообщил Тим, снова уходя за трубу. - Тут столько этой мебели, что и для террасы хватит, и для беседки, и в зимний сад можно будет поставить. Я прикусила губу. Все это было очень странно. Шляпа, не проявлявшая себя несколько дней, вдруг опять активизировалась, причем, судя по всему, она теперь сканировала мозг Тима. Не навлечь бы на мальчика беды, никогда себе не прощу, если с ним что-нибудь случится. Нужно понять, кто именно в настоящий момент является объектом ее внимания. Это ведь я заговорила о плетеной мебели...Но именно я и обнаружила во время уборки эту мебель, сваленную беспорядочной грудой в дальнем углу чердака. И в этой груде не было ни одной целой вещи: у кресел и стульев прорваны сидения, у диванов и столиков поломаны ножки, и все было так оплетено паутиной и покрыто такими пыльными лохмами, что самой мебели под ними не было видно. То есть, я точно знала, что плетеная мебель в плохом состоянии, а значит, и шляпа должна была это знать, и не должна была она мне подсовывать целую козетку: если я правильно поняла, исследуемому объекту полагалось оставаться в неведении и считать каждый найденный предмет подарком судьбы, я не результатом работы странного прибора, невесть откуда появившегося в наших краях. Пока я пребывала в задумчивости, Тим приволок два кресла, прелестный столик, весь в кружевах из лозы, кресло-качалку, диванные подушки в стиле ар-деко и несколько драпировок. - Драпировками отделаем вход, - деловито сообщил он мне, - еще бы плед красивый... - Мне нужны еще два стола — для швейной и вязальной машин, — доска для глажки, шкаф-комод с большим количеством ящиков и хорошо бы, бюро. - Я видел бюро, - вскричал Тим, и я успокоилась: шляпа следила за мной, мальчик не был ей интересен. На этом месте рукопись обрвыается. В тетрадь вложены разномастные отдельные листы с записями и рисунками.. На листе из школьной тетради другим почерком, старательными и не слишком ровным, словно бы писал человек, которому не часто приходится это делать, простым карандашом написано следующее: «Мадам звонил какой-то мущина сказал што он рижисер О. Иму панравелась идея сцинарея када вы сможите преехать заключить даговор он ждет звонка», - ниже написан номер телефона и сделана приписка ( тем же почерком, что и вся рукопись): « Не забыть!!! О. просит зафиксировать любые мельчайшие детали и подробности, нужно для бутафоров. Сделать списки найденного — размеры, фактура, цвет, состояние. М.б., эскизы или фото?» жүктеу/скачать 0.78 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|