Владимир Безладнов "… ты в меня веришь?"

РОМАШКА. Ну, так тащи сюда!

ОДУВАНЧИК (пятится). П-почему?

РОМАШКА. А потому, что я тебя сейчас бить буду. Больно и долго... (Бросается на «Одуванчика», тот удирает). Стой!.. Стой, тебе говорят!

«Ромашка» гоняется за «Одуванчиком» по всей поляне. Леший подставляет ногу, и "Ромашка", с разгона, плюхается в болото.
ЛЕШИЙ. Ага!.. Ну, как я его?..

КИКИМОРА. А говорил, ничего сделать не можем!.. Смотри-смотри! (Хохочет). Барахтается!..

ЛЕШИЙ (обеспокоенно). Не утонет?

КИКИМОРА. Да нет, у меня там мелко.

РОМАШКА (молотя руками по болотной жиже). Эй!.. Молодой!.. Помоги!.. Да помоги же, не видишь – тону!..

ОДУВАНЧИК (суетится). Сейчас!.. Сейчас, господин ефрейтор '...(Вдруг, останавливается). А драться не будете?

РОМАШКА. Не буду!.. Не буду!..

ОДУВАНЧИК. Честное слово?

РОМАШКА. Да чтоб мне провалиться! (Скрывается с головой, выныривает). Да чтоб мне... всю жизнь одних лягушек есть!.. Да чтоб...

ОДУВАНЧИК. Ладно. (Лезет в болото). Руку давайте!.. Давайте руку!.. (Вытаскивает «Ромашку» на берег, тут же получает оплеуху). За что?!..

РОМАШКА. А за то, что торгуешься, рыжий!

ОДУВАНЧИК. Вы же слово дали, господин ефрейтор!

РОМАШКА. Как дал, так и обратно взял! (Орет). А ну, тащи топор! Живо!

ОДУВАНЧИК (испуганно). 3-зачем?

РОМАШКА. Язык твой дурацкий отрубить, чтоб вопросов задавал поменьше! Разожжешь костер – обсушиться надо. А это… (Снимает штаны, рубаху, остается в исподнем). Выстирать! Высушить! Выгладить! Чтоб, как новенькое!..

ОДУВАНЧИК. А чем гладить-то, господин ефрейтор?

РОМАШКА. Да хоть языком, мое какое дело… (Берет топор). Нy, а я пока... согреюсь маленько.

КИКИМОРА (толкает Лешего). Эй, старый!.. Похоже, сматываться пора. (Исчезает).

РОМАШКА (оглядывает поляну). Так... Где этот чертов пень?..

ОДУВАНЧИК. Кто?

РОМАШКА. Кто-кто! Конь в пальто!.. Где эта коряга проклятая?.. А-а, вот он!.. Ишь, раскорячился!.. Распустил корни по всей поляне – порядочному человеку пройти спокойно нельзя. (Поигрывая топором, медленно идет к Лешему).

КИКИМОРА (появляясь вновь). Ну, что же ты? Скорее!..

ЛЕШИЙ. Не могу... Не получается!..

КИКИМОРА. Да что с тобой?!.. Исчезай, пока не поздно!..

ЛЕШИЙ. Поздно!.. Все! Засветился!..

КИКИМОРА. Что?

ЛЕШИЙ. Он меня зафиксировал. А когда он на меня смотрит, я пальцем пошевелить не могу.

КИКИМОРА. Почему?

ЛЕШИЙ. Почему-почему!.. Они же в нас не верят, понимаешь? Я для него – деревяшка мертвая. Он же не знает, что я живой. Он во мне только пень видит. Пень трухлявый, и больше ничего...

КИКИМОРА. Ну, уж, нет!.. Ты, может, и засветился, да только не я!.. (Колесом прокатывается между Лешим и "Ромашкой", и тут же, вокруг Лешего вырастают камыши).

РОМАШКА (в недоумении, останавливается). Что за черт?!.. Откуда тут вода? Ведь только что ее здесь не было. Вот паскудное болото!.. Ну, ничего… Я тебя все равно достану! Я – мужик упрямый!.. Я тебе корни-то поотрубаю! Я тебя выкорчую!.. Эй, молодой! Поди сюда!

ОДУВАНЧИК. Сей момент, господин ефрейтор! (Бросив работу, бежит к нему).

РОМАШКА. Нагнись!

ОДУВАНЧИК. Слушаюсь, господин ефрейтор! (Нагибается).

РОМАШКА (залезая на него верхом). А теперь – вперед!..

Осторожно, прощупывая ногами дно, "Одуванчик" продирается сквозь камыши.
КИКИМОРА (тормошит Лешего). Да что же ты? Что же ты раскис?! Ну, сделай же что-нибудь!

ЛЕШИЙ (обреченно). Бесполезно... Видишь ли, старая, когда сказка сталкивается с жестокой реальностью, всегда, к сожалению, побеждает реальность.

КИКИМОРА. Нашел время философствовать!.. (Всхлипывает). Мыслитель недоделанный!.. (Плачет, уткнувшись ему в грудь).

ЛЕШИЙ (гладит ее по голове, успокаивая). Ну, ладно, ладно... Не плачь!.. Не надо... Любая сказка, рано или поздно, заканчивается. Что делать?.. Так уж испокон века повелось. (Обнимает Кикимору, та прижимается к нему, и они замирают рядышком – старый пень и болотная кочка).

ГОЛОС. Эй вы, бесштанная команда!.. А ну-ка, грабли вверх!

"Одуванчик" застыл, как вкопанный, "Ромашка" уронил топор. Подняв руки, медленно поворачиваются. На поляне уютно расположились несколько разбойников весьма зверского вида, седобородые, косматые, вооруженные до зубов.
ОДУВАНЧИК. Вы... кто?

Разбойники так и покатились со смеху.
1-Й РАЗБОЙНИК. Нет, вы только послушайте! Вы только послушайте этого пентюха!.. Он спрашивает, кто мы?.. (Разбойники хохочут). Ну, что, братва? Надо разъяснить!..

2-Й РАЗБОЙНИК. Ах, разъяснить? Так это мы мигом. (Начинает хлопать в ладоши, остальные подхватывают и, отбивая какой-то зловещий, угрожающий ритм, начинают петь страшную-престрашную разбойничью песню, постепенно окружая перепуганных солдат).

РАЗБОЙНИКИ. (поют). "А ну, идите ближе! –

Мы ждем уже давно.

И ты, который рыжий,

И тот, что без штанов!

Мы вас слегка помучаем,

Как кошки воробьев.

Потом, на всякий случай,

Ограбим и убьем.

Ну что, попались, сосунки?

Сопливые щенки!

Мы – страшные разбойники!

Опасные разбойники!

Ужасные разбойники!

Крутые старики!

В укромном уголке,

Сейчас же угощаем

Дубиной по башке,

А, если похищаем,

То, десять дней спустя,

За выкуп возвращаем

В пакетах по частям.

Мы вас разрежем на куски,

Паршивые щенки!

Мы – злобные разбойники!

Мы – жуткие разбойники!

Жестокие разбойники!

Крутые старики!

Оружие в руках,

Законы волчьей стаи

И слово вожака,

Удача воровская, и, если нам везет,

Нас не грызет раскаянье,

И совесть не грызет.

А ну, ни с места, сосунки!

Трусливые щенки!

Мы – подлые разбойники!

Коварные разбойники!

Кошмарные разбойники!

Крутые старики!
1 -И РАЗБОЙНИК. Эй, Косой! Обыщи-ка их!

2-Й РАЗБОЙНИК. Да че их обыскивать?! Они от страха, того и гляди... (Хихикает). Последние подштанники испачкают.

1-Й РАЗБОЙНИК (ласково). Закрой пасть, сынок! Сегодня наша очередь задавать вопросы. Ну-ка, быстренько: кто, что, откуда, зачем?

ОДУВАНЧИК (гордо). Болтун – находка для шпиона!

2-Й РАЗБОЙНИК (орет). А ну, колись, живо! Кто такие?!

ОДУВАНЧИК (зажмурив глаза, с вызовом). Солдаты Гвардии Его Победоносного Величества!

РОМАШКА (толкает его локтем в бок). Молчи, дурак!..

ОДУВАНЧИК (как заученный урок). Каждый военнослужащий, от рядового до генерала, с гордостью носит единое звание Солдата Гвардии Его Победоносного Величества!

1-Й РАЗБОЙНИК. Гвардейцы, значит!.. Защитники Отечества!..

Как это там у вас поется-то?.. "Умоем! Уроем! Ведь мы, как герои, всегда и везде?.." Так что, братва, с "героями" делать будем?

РАЗБОЙНИКИ. – Да что с ними цацкаться?! Повесить на ближайшем суку!..

– Точно! Вверх тормашками! Они же с нами не церемонятся!..

– Нет!.. К пушке... К пушке привязать и бабахнуть! А ну, вяжи их, ребята!..

– Да ты что?!.. Веревку жалко! Еще пригодится!..

– В болото их!.. Тащи их в болото!.. (Хохочут).

РОМАШКА. Да не слушайте!.. Не слушайте вы его, господа разбойнички! Он, может быть, и солдат, а я… я просто так… погулять вышел!..

РАЗБОЙНИКИ. (потешаясь). – Точно!.. Цыганочку! С выходом! "Ум-тарара-тара-тара..."

– Ламбаду!.. Пусть спляшут ламбаду!..

– Семь-сорок!.. "Хавва нагила, хавва нагила..."

– Танец живота!..

2-Й РАЗБОЙНИК. Ша! Ша, братва!.. Кончай базар! Не все сразу!.. А пусть они пляшут на интерес! Кто кого перепляшет. До упаду. Кто дольше продержится – глядишь, живым домой уйдет. (Подходит к "Ромашке"). Так, говоришь, погулять вышел?.. Тогда – пляши! (Идет по кругу, кривляясь и ерничая). А ну-ка, шире круг!.. Почтеннейшая публика!.. У нас в гостях... солисты Ансамбля Песни и Пляски... Его Кривоносого Величества!.. "Гвардейский перепляс"!.. Маэстро!.. Прошу!..

ОДУВАНЧИК. Первая заповедь солдата – не думать, не рассуждать, не проявлять инициативу!

2-Й РАЗБОЙНИК. Не будешь плясать – прикончим обоих.

ОДУВАНЧИК. Высшая доблесть солдата – умереть за Его Победоносное Величество!

РОМАШКА (зажав ему рот). Молчи!.. Молчи, идиот!.. Да кому он нужен... кому он нужен, твой дурацкий патриотизм?!.. Не обращайте внимания, господа разбойнички, это он только сегодня устав наизусть выучил... (Хватает "Одуванчика" за грудки, трясет). Пляши, скотина!.. Пляши, патриот хренов!..

ОДУВАНЧИК (вырываясь). Если враг не сдается – его уничтожают! А-а-а!..

КИКИМОРА. А так им и надо! Нечего в нашем лесу шарашиться!

ЛЕШИЙ. А маленького-то за что?

КИКИМОРА. Сказано тебе – за глупость!

ЛЕШИЙ. Несправедливо это!

КИКИМОРА (презрительно). Ой-е-е-е-ей! Несправедливо!.. Да где у нас ты видел справедливость?

ЛЕШИЙ (упрямо). Раз я в нее верю, значит, она должна быть!

АТАМАН. Стоп!.. Рыжему – хватит, а этому добавьте еще пяток горячих!

РОМАШКА. Мама!..

ЛЕШИЙ (удовлетворенно). Ну, вот!.. Это по справедливости.

АТАМАН (по окончании экзекуции). Ну. А теперь – к делу... Кто из вас "Ромашка"?

РОМАШКА (сквозь слезы). Ну, я...

АТАМАН. Этого – ко мне, а тот пусть остынет маленько!

Подхватив "Одуванчика" за ноги и за руки, разбойники сажают его задом в болото. "Ромашку" подводят к Атаману.
ATАМАН (сделав условный знак, значительно). «Рыжий, рыжий, конопатый убил дедушку лопатой».

РОМАШКА (испуганно). Чего?

АТАМАН. Я говорю: "Рыжий, рыжий, конопатый убил дедушку лопатой!"

РОМАШКА. Ка... какой рыжий?.. Этот, что ли? (Указывает на "Одуванчика", который в это время старательно стирает обмундирование).

2-Й РАЗБОЙНИК (орет). Пароль, придурок! "Рыжий, рыжий, конопатый убил дедушку лопатой!»

РОМАШКА (сообразив). "А он дедушку не бил. А он дедушку любил!" Так, значит, вы...

АТАМАН. Мы-мы! Товар где?

РОМАШКА (угодливо). Так здесь она, здесь… (Указывает на пушку).

АТАМАН (презрительно). Эта?

РОМАШКА. Она-она... Красавица!.. Новенькая, прямо с конвейера...

АТАМАН (подходит к пушке). За такие деньги, калибр мог бы быть и побольше... Эй, расплатись, Косой!

2-Й РАЗБОЙНИК (подкидывая в руке мешочек с деньгами). Пересчитывать будешь?

РОМАШКА. Ну, что вы, что вы, господа разбойнички, верю...

1-Й РАЗБОЙНИК. А вот это правильно, сынок. Слово разбойника – золотое слово!

2-Й РАЗБОЙНИК. А могли бы и на халяву, даром могли бы взять. (Бросает ему мешочек).

РОМАШКА. Так зачем же вы меня…

1-Й РАЗБОЙНИК. (осклабившись, треплет его по щеке). Ничего-ничего, сынок, это на пользу. Да и ребятам надо немножко поразвлечься. Заскучали... Что-то не так, малыш?

РОМАШКА. (отступая). Нет-нет... развлекайтесь... развлекайтесь, господа разбойнички!.. На Здоровье!.. (Сорвавшись с места, бежит к статуе, прячет мешочек в постаменте).

АТАМАН (свистит). Ну, все! Пора! А ну-ка, ребята, дружненъко…(Разбойники окружают пушку). Эй, "герои"! Вас это тоже касается!..

РОМАШКА. Конечно, конечно, господа разбойнички!.. ("Одуванчику", который в это время уже развешивает одежду на кустах и деревьях, в том числе, и на Лешем). Эй, рыжий! Долго ты будешь валандаться?! А ну, марш сюда! Живо!

ОДУВАНЧИК. Так ведь...

РОМАШКА. Ррразговорчики!.. Ррядовой "Одуванчик"!.. К пушке... бегом... аррш!

Молодцы, "герои"!.. А ну-ка, запе-вай!

РОМАШКА и ОДУВАНЧИК (истошными голосами). "...Дрожи, наш противный

И злобный противник..." и т.д...

РАЗБОЙНИКИ. (Хохочут) – Давай, давай, ребята!..

– А ну-ка, погромче!..

– Ай да "герои"! Ай да молодцы!..

– Глядишь, к старости, из вас хорошие разбойники получатся!..

АТАМАН. Пррямо!.. Пррравое плечо вперед... маррш!.. (Разбойникам). Айда, братва, время не ждет!

"Одуванчик" и "Ромашка", с песней, уносят пушку, разбойники уходят следом.
ЛЕШИЙ (выскочил на середину поляны, смотрит им вслед). Ну, дела!.. Ну, дела!.. Это ж надо... Казенное имущество!..

КИКИМОРА, Тебе-то что за дело? Сами разберутся. Ушли – и ладушки! Спокойнее будет.

ЛЕШИЙ. Как же! Спокойней!.. А это, по-твоему, что? (Указывает на одежду, стряхивает ее с себя, с отвращением, бросает на землю). А это?.. (Достает из постамента мешочек с деньгами, показывает, бросает обратно). Ну. Теперь все!.. Теперь нам здесь покоя не будет... Теперь они сюда косяками попрут!..

КИКИМОРА. Зачем?

ЛЕШИЙ. Зачем-зачем?! Почем я знаю, зачем!

И, вдруг, из глубины леса, со стороны, противоположной той, куда ушли разбойники, доносится чей-то голос.
ГОЛОС. Э-эй!.. Эге-гей!..

ЛЕШИЙ. Во!.. Пожалуйста!.. Что я говорил?.. Нет. Все!.. Уходить надо.

КИКИМОРА. Куда?

ЛЕШИЙ. Куда-куда! В чащу. В глушь. Подальше отсюда.

КИКИМОРА. Зачем? Они же нас не видят.

ЛЕШИЙ. Да?.. А ну, как еще кто-нибудь... зафиксирует... да и распилит, сдуру, на дрова!.. (Решительно поворачивается, чтобы уйти).

КИКИМОРА (вцепившись в него). Подожди!.. А как же я?.. Мне же из этого болота – никуда! Что же, я тут одна останусь?!..

ГОЛОС. Э-эй!.. Подождите!..

КИКИМОРА. Похоже, что нам.

ЛЕШИЙ. Значит, он нас... видит?

КИКИМОРА. Сейчас проверим. (Схватив Лешего за руку, тащит его за статую, высунувшись, кричит). Э-э-эй!..

ГОЛОС. Э-гей!.. Постойте!..

ЛЕШИЙ. Ты глянь: и видит, слышит!..

КИКИМОРА. Та-ак!.. (Поднимает с земли оставленную веревку). А ну-ка, держи! Сейчас мы его брать будем. (Кричит). Эй!.. Ты кто?..

ГОЛОС. (Он все ближе). Челове-ек!..

КИКИМОРА. Прячься!

Леший и Кикимора скрываются. На поляну, походкой бесконечно усталого человека, выходит Сказочник. Он уже далеко не молод, оброс бородой, его одежда, явно не местного покроя, превратилась в лохмотья. Похоже, он очень долго был в пути.
СКАЗОЧНИК. Да погодите же!.. Куда вы?..

КИКИМОРА. Ау-у!..

ЛЕШИЙ (появившись, на мгновение, между деревьями). Да тута мы, тута!..

КИКИМОРА (совершенно в другом месте). Эй! Куда же ты пошел? Здесь мы!..

ЛЕШИЙ (похлопывая Сказочника по щеке). Эй!.. Эй, очнись!.. Да очнись же ты!.. (Кикиморе). А ну, тащи воду, быстро! (Прижавшись ухом к груди, слушает сердце). Не дай Бог, помрет со страху-то!..

СКАЗОЧНИК (открывая глаза). Пить...

ЛЕШИЙ (поднося к его губам котелок). Уф!.. Наконец-то!.. Кажись, очухался.

СКАЗОЧНИК. Еще… (Леший снова подносит котелок к его губам). Спасибо. (Снова закрывает глаза).

ЛЕШИЙ. (тормошит его). Эй!.. Ты кто?

СКАЗОЧНИК. Человек.

ЛЕШИЙ. Да вижу я, что человек. А вот что за человек? Откуда?

КИКИМОРА. Да!.. Откуда ты тут такой взялся? Из каких-таких краев, а?.. Через "Черный лес" никому дороги нет!

СКАЗОЧНИК. Не знаю... Издалека...

ЛЕШИЙ. Слушай!.. А ты, и вправду, нас видишь?

СКАЗОЧНИК. Вижу.

КИКИМОРА. И слышишь?

СКАЗОЧНИК. И слышу…

ЛЕШИЙ. Значит... ты в нас веришь?

СКАЗОЧНИК (открыл глаза, удивленно). А почему я не должен в вас верить?

ЛЕШИЙ. Так в нас, почитай, уже сто лет никто не верит. Ты первый.

СКАЗОЧНИК. Это почему?

ЛЕШИЙ. Трудно сказать... (Значительно). Политика!.. (Помолчал, но, видимо, очень соскучился по общению). Раньше-то нас тут, в "Черном лесу", много было. Русалки, шишиги, кикиморы, домовые даже… Мы же все, когда Сказку изгнали да запретили, вслед за ней сюда перебрались. Весело было...

СКАЗОЧНИК. Кого? Кого изгнали?

ЛЕШИЙ (передразнивает). Кого-кого!.. Сказку! Она раньше при дворе жила. Королевских детей воспитывала. Министром была, культурой заведовала... А теперь... Теперь вот только двое нас и осталось.

СКАЗОЧНИК. А где же остальные?

ЛЕШИЙ. Повымерли.

СКАЗОЧНИК. Что?

ЛЕШИЙ. Ну, исчезли, понимаешь?

СКАЗОЧНИК. Почему?

ЛЕШИЙ. А верить друг в дружку перестали. У нас ведь как: ты есть, только пока в тебя хоть кто-нибудь верит... Ты вот в нас веришь. Откуда про нас знаешь?

СКАЗОЧНИК. Так мне о таких, как вы, еще в детстве бабушка рассказывала.

КИКИМОРА. И не боишься?

СКАЗОЧНИК. А чего вас бояться? Вы же не злые.

КИКИМОРА. Кто – мы?.. Да что ты понимаешь?! Мы, знаешь, какие? Мы – ого-го!.. (Неожиданно). Есть хочешь?

СКАЗОЧНИК. Хочу.

КИКИМОРА. Лягушку будешь?

СКАЗОЧНИК. Да, ты знаешь, пожалуй, нет.

КИКИМОРА. А ворону? Вон, опять прилетела. (Достает рогатку). Сейчас я ее...

ВОРОНА. (Она уже давно сидит на одном из деревьев). Карр-р!

СКАЗОЧНИК. Не надо. Жалко.

КИКИМОРА. Кого жалко? Ее? Жалко?!.. Каракатицей меня обозвала!..

ВОРОНА. Карр-расотка!

КИКИМОРА. Чего?

ВОРОНА. Каррр-мен!

КИКИМОРА. Чего-чего?..

ВОРОНА. Карр-рикатурра!

КИКИМОРА. Ах, ты... Издеваться, да?.. Ну, я тебя сейчас!..

ЛЕШИЙ. Да оставь ты ее в покое! В мешке, вон, лучше посмотри, нет ли чего-нибудь.

СКАЗОЧНИК. Буду.

КИКИМОРА. Ага! Как же! Жди-дожидайся!.. Мы тебя развяжем, а ты – ноги в руки, только тебя и видели.

СКАЗОЧНИК. А зачем я вам нужен?

КИКИМОРА. А ты теперь наш самый дорогой гость.

СКАЗОЧНИК. Так вы, что же, теперь меня всю жизнь с ложечки кормить будете?

КИКИМОРА. Ага!.. И кормить, (дает откусить), и поить, (дает запить), а ты будешь с нами разговаривать.

СКАЗОЧНИК. О чем?

КИКИМОРА. А обо всем. Нам все интересно. (Скормила весь хлеб). Ну?.. Поел?

СКАЗОЧНИК. Поел.

КИКИМОРА (устраиваясь поудобней). Теперь рассказывай!

СКАЗОЧНИК. Да что рассказывать?

КИКИМОРА. Сказку.

СКАЗОЧНИК. Какую сказку?

КИКИМОРА. Любую. "Жили-были..." – ну, и так далее...

СКАЗОЧНИК (подумав). Ну, хорошо, я попробую. (Помолчал). "Жил-был... Сказочник. Старый сказочник. Странный сказочник. Но он был самым счастливым из всех сказочников, потому что рядом с ним все время была Она – маленький человечек с именем, звонким, как колокольчик. И в каждом звоне серебряных колокольчиков он слышал новую сказку. Он слышал сказку в пении жаворонка, в звоне дождевых капель, в музыке ржи, которая поет и шумит, как море. Да что там сказки! Даже на работе он творил чудеса, потому что, если человек счастлив, он обязательно становится волшебником. А разве мог он не быть счастливым, если рядом с ним все время была Она – маленький человечек с именем, звонким, как колокольчик. (Он снова замолчал).

КИКИМОРА (нетерпеливо). Ну, а дальше?.. Дальше?

СКАЗОЧНИК. А дальше?.. Дальше был вечер. Тихий вечер. Обыкновенный вечер. "Завтра я ухожу", – сказала Она. "Хорошо, – ответил Сказочник, – только оставь мне свое имя..." И, когда утром он открыл глаза, в комнате уже никого не было. Он прошептал Ее имя – и тихий звон серебряного колокольчика ответил ему из пустого угла. Он произнес его громче – и колокольчик ответил ему звонкой серебряной трелью. И он был счастлив. Вот только сказки стали похожи одна на другую, как капли воды на запотевшем стекле, да чудеса стали больше похожи на фокусы. Но он все равно был счастлив, да и разве мог он не быть счастливым, если рядом с ним было имя – Ее имя, звонкое, как серебряный колокольчик. (Он снова замолчал).

КИКИМОРА (тихо). А потом?

СКАЗОЧНИК. А потом было холодно. Очень холодно. Просто холодно. Он берег Ее имя. Он согревал его у себя на груди. Он топил печь последним, что у него осталось – своими сказками. Но однажды утром он не услышал звона серебряного колокольчика. И не стало сказок, похожих одна на другую, и не стало чудес, похожих на фокусы – осталась память, память об имени, Ее имени, звонком, как серебряный колокольчик.

Леший пригорюнился. Кикимора слушает, затаив дыхание, по ее щекам текут слезы.
СКАЗОЧНИК. Он искал Ее имя. Он искал его в звоне чужих звонков, в скрипе чужих дверей. Он искал его в звоне рюмок, бокалов, стаканов, фужеров... (Снова надолго замолчал).

КИКИМОРА (робко, шепотом). А потом?.. Потом?..

СКАЗОЧНИК (словно стряхнув с себя что-то). А потом был снег. Белый снег. Обыкновенный снег. Он лежал лицом вниз возле последней двери последнего дома последней улицы. И, вдруг, скорее почувствовал, чем услышал, звон серебряного колокольчика. Он поднял голову, открыл глаза и увидел, как с крыши упала первая весенняя капля. За ней – другая, третья... И тогда он встал на колени, протянул руки к этой сверкающей весенней капели и сказал только