Я все думала, почему, если мы с Ником расстались больше года назад, я

-Ноа... Я хочу, чтобы ты тужилась изо всех сил на следующей схватке, 
хорошо? Я собираюсь использовать щипцы, чтобы вытащить ребенка, он 
должен выйти: у плода дистресс.
Мой ребенок страдал, страдал из-за меня, страдал, потому что я не могла 
ему помочь.
-Мистер Лейстер, сядьте позади нее так, чтобы ее спина была прижата к 
его груди.
Николас сделал то, о чем его попросили, и осознание того, что я нахожусь 
в его объятиях, дало мне силы продолжать.
-Ты сможешь, любимая... Давай, только еще раз.
Следующая схватка наступила через несколько секунд. Я даже не знаю, 
откуда у меня взялись силы, но я сделала это. Крепко сжимая руки Ника, я 
тужилась и тужилась, пока практически не потеряла сознание.
-Он выходит! -объявил врач, и через минуту мы услышали истерический 
крик очень сердитого ребенка.
Я позволила себе упасть на Николаса, не в силах даже держать глаза 
открытыми.
-Ноа... он прекрасен... Посмотри на него, любимая.
Я открыла глаза, и медсестра подошла с чем-то очень маленьким, 
завернутым в голубое одеяло.
-Он очень красивый мальчик, - сказала медсестра, протягивая его мне.
Мои руки дрожали, и Ник помог мне сзади прижать его к груди.
-Мой Бог! -взволнованно воскликнул я.
Энди перестал плакать, как только услышал мой голос. Слезы 
навернулись мне на глаза, и я наклонилась, чтобы поцеловать его в 
маленькую головку, едва прикрытую маленьким хохолком черных волос.
-Это прекрасно, - услышала я слова Ника на ухо, - спасибо тебе за это, 
Ноа. Я так тебя люблю, ты молодец.
В этот момент Эндрю открыл глаза и с любопытством посмотрел на нас. 
От двух небесно-голубых фонарей у нас перехватило дыхание: он выглядел 
совсем как Ник.
Я больше не мог смотреть на него, потому что он был вырван из моих рук.
-Он должен будет оставаться в инкубаторе, пока мы не убедимся, что все 
в порядке. Этот малыш очень хотел родиться.
Я сильно прикусила губу, когда услышала, как он снова заплакал, 
взбешенный тем, что его снова дразнят. Ему было так хорошо со мной...

Эндрю Морган Лейстер родился в субботу в июле и весил ровно два 
килограмма. Он провел две ночи в инкубаторе, пока я наконец не смогла 
взять его с собой. Через несколько часов меня выписали, и Ник отвез нас 
домой, чтобы мы могли отдохнуть. Я все еще чувствовала себя вялой и 
измученной. Я не спала больше нескольких часов, беспокоясь о своем 
драгоценном малыше, который в тот момент мирно спал в автокресле, 
установленном на заднем сиденье.
Ник не отходил от меня ни на минуту, он устал не меньше меня, но 
выглядел счастливее, чем когда-либо.
Наши родители были в больнице, все были без ума от Эндрю, все хотели 
подержать его на руках, уложить спать и укутать, но мой маленький мальчик 
мог найти покой только в моих объятиях.
Когда мы вернулись домой, я обнаружила кучу воздушных шаров и 
подарочных корзин с открытками, поздравляющими нас. Когда мы вышли из 
больницы, нас обступили журналисты, и я никогда не думала, что они 
потрудятся подарить нам что-нибудь.
Ник позаботился о том, чтобы опустить кресло с сидящим в нем Энди, и я 
была благодарна, что могу идти домой. Последние несколько дней были 
сумасшедшими.
Я взяла своего ребенка на руки и забралась на нашу кровать. Ник поднялся 
следом за мной.
Мне следовало бы уложить его спать в его кроватку, ту прекрасную 
кроватку, которую мы поставили для него в его комнате, но мне было больно 
от мысли оставить его там одного. Мы легли спать вместе, Энди между нами.
-Не могу поверить, что он уже здесь, с нами, - признался мне Ник, 
проводя пальцами по розовым щекам Эндрю.
-Он самый милый малыш, которого я когда-либо видела", - заявила я, 
наклонившись, чтобы обнюхать его маленькую головку. Он пах так 
изысканно хорошо.
Дело не в том, что я была его матерью, а в том, что он был прекрасным 
ребенком.
Голубые глаза и пухлые щечки. Дженна подарила ему одежду, в которую 
он был одет, - бирюзово-голубой наряд с надписью "Я - номер 1" посередине.
Я улыбнулась, радуясь, что я дома, что я с Ником, что все худшее 
позади... Или я так думала в то время.
Как ни странно, нам было несложно приспособиться к Энди. Он не был 
ребенком, который плачет целыми днями, наоборот, иногда нам приходилось 
будить его, чтобы покормить.
По неизвестной причине я смогла кормить его грудью только первые две 
недели после его рождения. Я начала замечать, что ребенку трудно сосать и 
что я больше не могу кормить его грудью. Мне было больно терять эту 
Подпишитесь на DeepL Pro и переводите документы большего объема.
Подробнее на 
www.DeepL.com/pro
.

особую связь с ним, нет ничего более волшебного, чем кормить ребенка.

своего ребенка, чувствовать его прижатым к себе, но мы ничего не могли 
сделать.
-Посмотри на это с другой стороны, - сказала Дженна, обнимавшая Энди 
восторженным взглядом. Твоя грудь не отвалится.
Я закатила глаза. Если бы у нее когда-нибудь был ребенок, я бы понял, 
почему она была так подавлена этим.
-Я хочу такую же", - заявила Дженна, застав меня врасплох.
Я смеялась, продолжая складывать и раскладывать одежду Энди в 
гардеробе его спальни. У него было так много одежды, что в половину из них 
он не мог влезть.
Эндрю рос семимильными шагами, что не шло ни в какое сравнение с 
тем, каким крошечным он был, когда родился. Сейчас он весил почти четыре 
с половиной килограмма.
-Скажи Льву, - сказала я, садясь напротив нее и наблюдая, как пустышка 
покачивается на пухлых губах Энди. Прекратив грудное вскармливание, мы 
поддались этой прихоти. Эндрю не отпустил бы пустышку, даже если бы я 
заставила его.
-Я сказал ему... Но он говорит, что хочет подождать, - пояснил он, 
гримасничая. Мне придется пойти на маленькую хитрость, чтобы устроить 
несчастный случай.
-Дженна! -воскликнула я, расширив глаза.
Моя подруга засмеялась, и ее смех разбудил ребенка. Я взяла его из ее 
рук, пока она укачивала его во сне.
-Я шучу! -сказала Дженна, веселясь за мой счет.
Через некоторое время она и Лев ушли, а Ник пришел искать меня. Он 
нашел меня сидящей на диване с проснувшимся, но спокойным Энди на 
руках. Его маленькие глазки не отрывались от моих, казалось, он хотел мне 
что-то сказать.
Ник поцеловал меня в макушку и сел напротив меня на подставку для ног.
-Вы хорошо выглядите, - улыбнулся он, откинувшись на колени и окинув 
нас обоих взглядом.
-Удивительно, что прошло уже три недели с тех пор, как я неустанно 
тужилась, чтобы вытащить этого малыша, - сказала я, поглаживая пальцами 
его темные волосы. Его кожа была такой мягкой, что я могла бы гладить его 
часами.
-Я хотел тебе кое-что сказать, Ной, - объявил Ник, внезапно став 
серьезным. Я поднял голову, чтобы встретить его взгляд.
-Что-то не так?
Я знал, что он нервничал, потому что через две недели должен был 
состояться суд над человеком, который его застрелил. Мы все с нетерпением 
ждали момента, когда этот ублюдок окажется за решеткой.
-Ничего не происходит... или происходит все, - сказал он, взяв мою руку 

и поцеловав костяшки пальцев. Я хотел сказать тебе, что ты сделала меня 
самым счастливым человеком на свете, Веснушка, - сказал он, наклоняясь и 
целуя макушку головы Энди,

который уже закрыл глаза, засыпая и не обращая внимания ни на что... Все, 
через что мы прошли, все ситуации, с которыми нам пришлось столкнуться 
вместе... Прошло много времени с того первого поцелуя, который мы 
подарили друг другу в той машине, одной летней ночью, как сейчас, под 
звездами. Я помню, как умирал от желания почувствовать вкус твоего рта, 
прикоснуться к твоей коже и ласкать тебя всю. Ты сделал меня лучшим 
человеком, Ной, ты спас меня от одинокой и пустой жизни, жизни, в которой 
не было места любви, а властвовала ненависть. Ты всегда можешь найти 
способ оправдать ошибки людей, ты всегда хочешь видеть положительную 
сторону в каждом, кто приходит в твою жизнь... И если и есть одна 
неоправданная ошибка, которую можно применить ко мне, так это то, что я 
не сделал этого раньше...
С замиранием сердца я смотрела, как он достает из кармана маленькую 
черную бархатную коробочку. Когда он открыл ее, я ахнула при виде 
прекрасного, ослепительного кольца.
-Женись на мне, Ной... Раздели со мной свою жизнь раз и навсегда. Будь 
моей, и я буду твоей навсегда.
Я поднесла руку ко рту, на мгновение потеряв дар речи.
-Я..." У меня все еще стоял комок в горле. Я посмотрела на Эндрю, 
спящего между ними двумя; мои руки внезапно задрожали. Ник взял ребенка 
на руки и осторожно положил его в кроватку.
Затем он подошел ко мне, опустился на колени перед тем местом, где я 
сидела, и устремил свой взгляд на меня.
-Что скажешь, веснушки?
Улыбка появилась на моих губах, и я ничего не могла сделать, чтобы 
остановить ее. Я потянула за отворот его рубашки и крепко поцеловала его в 
губы.
-Это "да"? -спросил он, улыбаясь мне в губы.
-Конечно, да", - взволнованно сказала я, мои глаза увлажнились от счастья.
Ник взял мою руку и надел кольцо на безымянный палец моей левой 
руки.
-Я так тебя люблю", - сказал он, снова целуя меня.
Он подхватил меня на руки и понес в спальню. Мы безумно любили друг 
друга, мы ласкали друг друга, целовали друг друга и давали друг другу 
всевозможные обещания. Я хотела, чтобы он осыпал меня поцелуями, и он 
осыпал, я хотела чувствовать его очень, очень близко, и он удовлетворил 
меня самым лучшим образом...
Когда Эндрю исполнился месяц, Нику пришлось вернуться на работу. Он 
не останавливался ни на минуту, но делал это из дома, сидя на диване с 
ноутбуком на коленях. Мне нравилось приходить в гостиную и видеть его с 
Энди, спящим у него на груди, пока он серьезно печатал, его

уставившись на экран. Видеть их вместе - это растопило мою душу. Две 
темные головы, две пары светло-голубых глаз... они были так похожи, что 
иногда это даже беспокоило меня.
-Ты должен быть счастлив... - упрекнула я его однажды, когда мы играли с 
ним на нашей двуспальной кровати. Он даже не успел вытащить белки своих 
глаз из меня.....
Ник гордо улыбнулся, но покачал головой.
-У него будут твои веснушки... Я знаю это.
-И он будет ненавидеть 
меня за это. Николас 
рассмеялся.
-Наш ребенок будет сердцеедом, Ноа. Я в этом не сомневаюсь.
Энди впервые рассмеялся, и мы оба вытаращились на него. Этот мальчик 
полностью овладел нами, и теперь мы были полностью в его власти.
Через месяц после рождения Энди, а точнее, в понедельник, Дженна 
заехала за мной, чтобы погулять по центру города. После рождения Энди я 
почти не выходила на улицу и все еще нервничала по поводу того, чтобы 
выводить его из дома, но после долгих настояний моей подруги я все-таки 
взяла коляску-робота, которой я только что научилась пользоваться, и мы 
пошли в торговый центр в нескольких кварталах от нашего дома. Было очень 
жарко, и я не хотела, чтобы Энди находился на солнце, поэтому мы зашли в 
кафе, чтобы поговорить о моей свадьбе и обо всех приготовлениях, которые 
уже были на уме у Дженны.
-Я уже говорил тебе, Дженн, - предупредил я ее усталым голосом. Мы 
помолвлены, но не собираемся жениться, пока ребенок не подрастет.
-Это чушь!
-Нет, это не так, я не могу организовать свадьбу и заботиться о 
новорожденном!
-Я организую это для тебя, глупышка!
Я в отчаянии покачала головой и продолжила слушать его болтовню. 
Наши родители были очень рады, когда мы сказали им, что собираемся 
пожениться. Ни один из них не был очень рад тому, что мы сделали все 
наоборот. Нас обоих воспитывали следовать условностям, даже когда дело 
касалось свиданий - влюбляться, жениться, жить вместе, а потом заводить 
детей, - но мы с Ником ясно дали понять, что для нас это не условности.
Честно говоря, я не задумывалась о браке, у меня была

Я была так сосредоточена на ребенке и Нике, что была застигнута врасплох.
Мы были слишком молоды, чтобы взять на себя обязательства на всю 
жизнь, но м ы были слишком молоды, чтобы завести ребенка, и мы были 
слишком молоды, чтобы получить опыт, недоступный обычным людям.
Я была счастлива, и Ник был счастлив, и это главное.
Через пару часов мы решили вернуться домой. Стив больше не 
сопровождал меня повсюду. После долгих уговоров Ника и видя, что все 
более или менее пришло в норму, я заставила его понять, что это излишество 
- постоянно прикрывать мне спину. Николас, с другой стороны, общался с 
важными людьми, судебный процесс был главной темой в СМИ, и именно на 
него было совершено нападение, почти доведшее его до самоубийства.
Я боялся за него, Стив был лучшим в своей профессии, и, говоря прямо, 
бедняге было до смерти скучно сопровождать меня в парк или за 
подгузниками.
Ник в конце концов согласился, и в тот же вечер они вместе полетели в 
Сан-Франциско.
Он сказал мне, что постарается вернуться вечером, но я знала, что его 
встречи там занимают больше времени, чем нужно. Это будет моя первая 
ночь в одиночестве после рождения Эндрю, и Ник нервничал. Я не 
волновалась, я прекрасно знала, как обращаться с ребенком, и отклонила его 
предложение пойти с ним. Я не хотела садиться в самолет с месячным 
ребенком и не хотела менять его привычный распорядок дня.
Ник перестал настаивать, как только я рассказала ему о своих причинах.
-Ты уверена, что не хочешь, чтобы я пошла с тобой? -спросила моя 
подруга, когда я сказала ей, что мне нужно зайти в аптеку. У Эндрю была 
сыпь от подгузника, и бедному малышу приходилось нелегко.
-Не волнуйся, - ответила я и обняла ее на прощание. Дженна 
наклонилась, чтобы поцеловать Энди в макушку.
-Одежда, которую я ему покупаю, самая лучшая", - сказал он, и я не 
могла не закатить глаза.
В тот день на ней были белые шорты и маленькая футболка с другим 
посланием посередине.
МНЕ ПОНАДОБИЛОСЬ ВСЕГО ВОСЕМЬ ЧАСОВ, ЧТОБЫ УЕХАТЬ.
-Позаботьтесь о моем крестнике! -крикнул он, уходя.
Я пошел в аптеку и купил крем. На обратном пути, когда я толкал 
тележку по той же улице, по которой ходил практически каждый день, я 
почувствовал странное ощущение.

Дрожь пробежала по моему позвоночнику. Я повернула голову, чтобы 
посмотреть через плечо, но никого не увидела. Было странно, что рядом со 
мной нет Стива, и я, наверное, забыла, каково это - идти куда-то одной.
Я шел дальше, стремясь поскорее попасть домой, и странное чувство 
было забыто.
Энди не переставал плакать с тех пор, как мы приехали. Сыпь беспокоила 
его, и любое прикосновение заставляло его истерически кричать. Он 
успокоился только тогда, когда я взяла его на руки, лицом вниз, его 
маленькая попка была обращена вверх, а маленькая головка лежала на моей 
руке. К этому времени я положила его к себе на грудь, как всегда делал Ник, 
и он, наконец, заснул. Я уложила его в кроватку и уложила его, глядя на него.
Как можно любить кого-то так сильно и почти автоматически? Мой 
маленький человечек... с его пустышкой и пухлыми щечками был самым 
прекрасным, что я когда-либо видела в своей жизни. Мне было больно, когда 
я видела, как он плачет, и я трогала звезды, когда видела, как он улыбается. И 
подумать только, что я прожила целую жизнь без него... Теперь от одной 
мысли, что его не будет со мной, я теряла сознание.
Поболтав немного с Ником, которому, как я знала, пришлось оплатить 
номер в отеле на эту ночь, я легла в постель. Когда я положила трубку, то 
почти сразу же заснула. Я была измотана.
Я открыла глаза, и каждый волосок на моем теле встал дыбом. Не 
спрашивайте меня почему, это просто случилось. Все было тихо, но какое-то 
чувство заставило меня сесть на матрасе. Мое дыхание участилось, и я 
встала, опустив ноги на пол без единого звука.
Я заставил себя успокоиться. Скорее всего, меня разбудил какой-то 
кошмар. Они не повторялись, как раньше, но поскольку Ника не было со 
мной, я снова стала склонна к ним.
В этот раз я даже не вспомнила о ней, но постаралась успокоиться перед 
тем, как пойти посмотреть на ребенка. Энди мгновенно чувствовал мое 
настроение, и если я была расстроена или нервничала, он сердито плакал в 
ответ.
Когда я немного успокоилась, я вышла из комнаты и пересекла коридор к 
комнате Эндрю.
Мое сердце 
остановилось. Там кто-то 
был.
Мой ребенок был не один.

НОАХ
Все мое тело напряглось, окаменев от страха, когда я собиралась войти в 
комнату сына. Я не успела переступить порог. Женщина, стоявшая ко мне 
спиной, услышала меня и обернулась почти автоматически. Я задохнулась. Я 
узнала ее, и это только еще больше испугало меня.
-Брайер.
Рыжеволосая девушка передо мной не имела ничего общего с той 
сногсшибательной женщиной, которая жила со мной уже несколько месяцев. 
Ее волосы были короче, почти до плеч. У нее были темные круги под 
зелеными глазами и ни капли косметики на ее мелких недостатках. Одета она 
была в простые черные брюки и серую толстовку. Повторяю: ничего общего 
с той сногсшибательной девушкой, которая жила со мной несколько месяцев.
-Не отходи от этой двери, Морган.
Его дурацкая манера называть меня, игнорируя мое имя, заставила меня 
крепко стиснуть зубы.
-Какого черта, по-твоему, ты здесь делаешь? -спросила я, не повышая 
голоса. Энди все еще спал, слишком близко к Брайар, которая наблюдала за 
ним, стоя в его кроватке, пока я не прервала ее.
Я увидел, как Брайар вынул руку из кармана и блестящий металл ножа.....
Мое сердце учащенно забилось. Я сглотнул 
слюну и остался на месте.
-Я хотела познакомиться с сыном Ника, - заметила она, повернувшись к 
койке и улыбаясь совершенно очарованно.
От меня не ускользнула деталь, что Энди называли только сыном 
Николаса.
Я старалась сохранять спокойствие, хотя все, что я хотела сделать, это 
оттащить ее от моего ребенка и выбежать из комнаты.
-Он красивый... такой же, как он, - сказала она, наклоняясь и поглаживая 
его по голове.
Я автоматически сделала шаг вперед, но его другая рука, та, в которой 
был нож, поднялась и направила свое острие на меня, остановив меня на 
моем пути.
-Я же сказала тебе не двигаться, - сердито шипела она.
-Брайар, пожалуйста... - умоляла я, когда он положил обе руки в колыбель 
и

Он поднял Энди на руки, который мгновенно проснулся.
Мой ребенок несколько раз растерянно моргнул, а когда я увидела, как он 
взял его на руки, я поняла, что сейчас произойдет. Эндрю разрыдался, 
нарушив напряженную тишину, установившуюся в комнате. Я крепко сжала 
руки, желая обнять его, успокоить. Ужасная ненависть пронеслась по моему 
телу. Тогда мне было все равно, я убью ее, убью, если она причинит вред 
моему ребенку.
Брайар прижимала его к себе, чтобы он не плакал, а я была на волоске от 
смерти, когда нож в ее правой руке опасно приблизился к телу Энди.
-Ты держишь его неправильно", - ругала я его, глядя, как он плачет, 
отчаянно желая, чтобы он отпустил, убрал этот проклятый пистолет от моего 
новорожденного ребенка.
Брайар подняла на меня глаза и выглядела немного ошеломленной.
-Положите его на живот, - сказала я, контролируя свой тон голоса. Вот 
так... - кивнула я, когда он выполнил мою просьбу. В таком положении я 
могла одной рукой держать ребенка, а другой - окровавленный нож.
Энди хныкал, но в конце концов успокоился. Брайар выглядела 
довольной, укачивая его и напевая песню, которую она никогда раньше не 
слышала.
-Ты знаешь? -сказал он, переведя взгляд на меня. У моего ребенка тоже 
были голубые глаза....
Я сглотнул, ничего не понимая.
-Я не делала аборт, - сказала она мне, вызывающе глядя на меня. Отец 
Николаса дал мне деньги, чтобы я сделала его... Но я не сделала его.
Но потом...
-Я потеряла его, - сказала она, когда ее глаза заслезились и приобрели 
красивый изумрудно-зеленый цвет. Вся моя семья отвернулась от меня, когда 
я призналась, что нахожусь на шестом месяце беременности. Я пыталась 
скрыть это, но, в отличие от тебя, я не могла не набрать вес. Это стало 
заметно практически в восемь недель.
Боже мой.
-У него были рыжие волосы, как у меня, и такие же глаза, как у Николаса.
Услышав ее слова, я разорвала свое сердце. Не только потому, что умер 
ее ребенок, но и потому, что этот ребенок принадлежал Николасу. Глядя на 
своего сына у нее на руках, я впала в панику при мысли о том, что с ним 
может произойти такое.
-Мне удалось подержать его только один раз.
-Брайер... Мне очень жаль...
Брайар подняла руку, державшую Энди, чтобы обнюхать его маленькую 
головку.
-Я предупреждал тебя о Николасе... но ты не послушала.
На этот раз его глаза с ненавистью смотрели на меня. Энди беспокойно 

зашевелился.

-Брайар, пожалуйста... пожалуйста, отдай мне моего ребенка, - умоляла я, 
чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.
Брайар покачал головой.
-Я была здесь первой, Ноа, - сказала она, впервые назвав мое имя. Ты не 
заслуживаешь быть матерью раньше меня... Николас не заслуживает этого 
ребенка.
Я не знала, что делать... В отчаянии я смотрела в обе стороны в поисках 
чего-нибудь, что я могла бы использовать в качестве оружия. Брайар была 
сумасшедшей, я всегда знала, что у этой девушки есть проблемы, она лгала 
мне, заставляя поверить, что Ник спал с ней, когда она была со мной, она 
лгала мне, говоря, что он заставил ее сделать аборт...
-Я лучшая мать, чем ты", - заявила она, поднимая сумку на пеленальном 
столике. Я не клала ее туда, Брайар, должно быть, положила ее туда, пока я 
спала, я чувствовала себя самой плохой матерью в мире. Я чувствовала себя 
самой плохой матерью в мире, как я могла не услышать ее?
Мой взгляд остановился на переговорном устройстве рядом с 
койкой. Он был выключен.
-Брайер, ты не можешь его взять! -громко взмолилась я, пока он угрожал 
мне ножом и просил отойти от двери.
Эндрю проснулся и снова начал плакать.
-Посмотрите, что вы наделали! -кричала она, гневно глядя на меня.
-Пожалуйста, отдай его мне, Брайар, я его мать!
Она все равно стала обнимать его, Энди извивался в ее руках, он был 
напуган, она держала его прямо в том месте, где у него была сыпь.
-Дай его мне, черт возьми, ты делаешь ему больно!
Плач ребенка наполнил комнату, прервав ночную тишину.
Брайар опустил рюкзак, чтобы получше ухватиться за Эндрю, и поднял 
свой нож в мою сторону. Затем его глаза, которые до сих пор были 
прикованы к моим, переместились на мое плечо.
Я услышала шум и не успела обернуться, как кто-то схватил меня сзади, 
моя спина столкнулась с твердой грудью, а рука закрыла мне рот, заглушая 
крик, застрявший в горле.
-Я так хотел обнять тебя, - прошептал мне на ухо знакомый голос.
Мое сердце перестало биться, чтобы начать самый быстрый забег в 
своей жизни. Майкл.
Я попыталась освободиться от его хватки, но он не позволил. Вонь 
алкоголя, исходящая от его тела, была отвратительной.
Глаза Брайара загорелись, когда он уставился на моего обидчика, и я изо 
всех сил пыталась найти какую-то связь между ними. Как им это удалось?

Каким образом два человека, которые причинили мне наибольшую боль, 
оказались в одной комнате и угрожали мне и моему ребенку?
-У тебя есть все необходимое, дорогая? -Майкл спросил Брайар, на что она 
кивнула, возвращаясь к рюкзаку ребенка.
Я почувствовал, как на меня навалился ужасный страх, страх и гнев.
-Отпусти меня!
-Я собираюсь забрать его, и ты меня не остановишь", - угрожал он, даже не 
глядя на меня.
Майкл отодвинул меня, чтобы дать Брайар свободную руку.
-Жди меня внизу, - сказал он властным тоном, которого я никогда раньше 
от него не слышала.
Мое сердце почти остановилось, когда он начал идти к двери.
-Брайар... Брайар, пожалуйста... верни его мне, пожалуйста. -плакала я, 
пытаясь высвободиться из объятий Майкла. Брайар сделал паузу на 
мгновение. Его глаза посмотрели на меня, затем на Майкла и, наконец, на 
Энди.
-Прости, Ноа, - извинился он, исчезая на лестнице.
-Нет!" - закричала я во всю мощь своих легких. Эндрю истерически 
взвизгнул, и Майкл крутанул меня, ударив спиной о стену.
-Ты думала, что просто будешь продолжать жить своей гребаной 
жизнью? Ты думала, что я позволю этому мудаку забрать тебя себе, и я 
ничего с этим не сделаю?
Я начала безудержно плакать. Я не могла поверить, что это происходит 
со мной.
Николас был далеко, Стив тоже...
Затем я вспомнила разговор с Ником, состоявшийся всего несколько 
недель назад. Я не обратила на него особого внимания, он всегда был так 
одержим моей безопасностью, всегда так беспокоился, что кто-то снова 
захочет причинить нам вред... Теперь я лучше понимала, почему он 
согласился взять Стива с собой...

жүктеу/скачать 2.2 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: