5 марта прошлого, 2003 года в Хайфе был взорван террористом-самоубийцей автобус тридцать седьмого маршрута. 9 марта 2004 года, в черную годовщину этого события, в хайфском Бейт-Оле при полном зале был показан фильм о девушке по имени Лиза

Фильм представил отец Лизы, рано поседевший человек, в глазах которого навеки застыла тоска и немой вопрос: "За что нам такое?"… Мать Лизы – Лену – я сразу не увидел, потом оказалось, что она сидит на самом последнем ряду. Но на экране они оба появлялись часто и втроем с Лизой, веселые, счастливые и уже вдвоем, без нее, с потухшими глазами.

Я ничего не знал о Лизе Кацман при ее жизни. К сожалению, для нас жертвы терактов стали безликими. Они уже возникают в нашем представлении не как люди, а как ряд чисел: два, восемь, десять, двадцать… Именно с этой мысли начал своё короткое вступление отец Лизы. Он сказал, что они, создатели этой ленты, хотели, чтобы люди в Израиле и во всём мире увидели одну из жертв этого жуткого ряда лицо в лицо, глаза в глаза. Замысел удался полностью. Мы увидели изумительные глаза молодой, красивой, весёлой, грациозной, полной жизни девушки.

Перед зрителями предстает Лиза как сестра, как подруга, как балерина, как человек, влюблённый в сцену, читающий на иврите монолог из чеховской "Чайки". Раньше чайки умирали на сцене, в гавани… Никто не мог предположить, что чайки могут умирать в автобусах. Существа, только внешне похожие на людей, в безжалостном начале двадцать первого века продемонстрировали, что чаек можно убивать везде.

В фильме показаны отдельные фрагменты короткой, но яркой жизни Лизы в Израиле. Рассказывается о её увлечениях, её подругах и друзьях, её погруженности в искусство и открытости людям. Всего около тридцати минут, но фильм производит потрясающее впечатление. Несмотря на то, что сделан он из случайных кадров, фотоматериалов, коротких планов с комментариями родителей Лизы. Кто же мог знать, когда снимал Лизу, веселящуюся с подругами, или задумчиво сидящую на окне со свечой в руке, что эти кадры должны быть сохранены на века?..

После окончания показа фильма произошло событие не менее значимое, чем сам показ: в зале зажегся свет, но люди молчали. Молчали минуту, другую… Не было аплодисментов, просто зрители, большинство из которых не знали Лизу, вставали и говорили, проглатывая комок в горле.

Выступил ветеран войны и сказал, что пройдя всю войну "от звонка до звонка", видев зверства фашистов, потеряв родных и близких, он не думал, что его может еще что-нибудь так потрясти… Выступил писатель Михаил Лезинский и рассказал, что в день взрыва ресторана "Максим" в Хайфе он с семьей предполагал там отметить день рождения внука. Только чудо отвело смерть в этот раз. А что будет в следующий?

Журналистка Инна Стессель вышла и не смогла произнести ни слова. Она только попросила зал почтить память Лизы минутой молчания. Люди поднялись с мест единым движением и долго стояли, опустив головы.

Журналист, писатель и сценарист Александр Бизяк сказал, что не стоит говорить о некотором непрофессионализме этой ленты. Все затмевает её человеческая сущность, подлинность и трагизм.

Мне вспомнился при этих словах совсем недавний показ по новому русскоязычному каналу "ТВЦ Москва" старой ленты "Мост Ватерлоо" с Вивьен Ли. Я, конечно, видел ее несколько раз сорок лет назад. И, разумеется, сегодня отчетливо видны ее технические несовершенства, отсутствие цвета и хорошего звука. Но как она отличается от сегодняшней киночернухи! От всех этих "Разбитых фонарей" и "Тайн Сенсет-бич". Потому что настоящая человеческая трагедия всегда самодостаточна, ей не нужны побрякушки и "страшилки". Такой была история о Лизе Кацман. Она признавалась своим родителям, что ощущает себя гадким утенком, но уверяла, что обязательно станет прекрасным лебедем. И она безусловно стала бы им, если бы недочеловек не выполнил свою миссию.

Кто-то из выступавших после просмотра фильма высказал очень справедливую мысль: этот фильм противопоставление тем видеороликам, на которых матери шахидов проливают радостные слёзы от того, что их сын (дочь) вознеслись в рай, унося с собой жизни сионистов. Но я знаю, что в зале сидели люди, которые считают, что с палестинскими арабами надо проводить разъяснительную работу, объяснять им, что уничтожать людей негуманно и недемократично.

Мне представилось, какова была бы реакция аудитории, если бы этот фильм был показан в палестинской школе арабским ровесникам Лизы. Скорее всего, молодые "гуманоиды" плясали бы от радости при виде того, какую прелестную еврейку погубил их брат и единоверец. Поколениям, воспитанным в жгучей ненависти, не хватит жизни для возвращения им человеческого облика. И чем раньше цивилизованный мир это поймет, тем меньше молодых прекрасных людей будет гибнуть в расцвете сил.