Алексей Мещеряков Данилка-волшебник и его родичи
жүктеу/скачать 0.88 Mb.
|
| – «Но нельзя тебя, я зна-аю, – голос Данилки крепчает, – не сломит не запуга-ать! Ты мне Родина родная, больше жизни дорога. И теплом своим, и лаской, и душой своей сильна. Неразгаданная ска-азка! Синеокая страна. Ты, Россия, необъятна, нет ни в чём тебе конца. Ты веками непонятна чужеземным мудрецам!»
В столетнем дедовом доме благостно поёт семилетний мальчик. Он поёт песню, которую ещё в прошлом веке пел его папа со своим папой, с Данилкиным дедушкой Колей, который родился и жил в далёкой Сибири. Теперь Данилка поёт в Подмосковье. И Данилкины дети, и внуки его, и правнуки обязательно будут петь эту песню о своей родной стране: – «Я люблю тебя, Россия! Дорогая моя Русь. Нерастраченная сила! Неразгаданная грусть!» Тётя Женя и тётя Надя украдкой вытирают слёзы. Бабушка Нина с гордостью смотрит на внука. Мужчины молчат. – «Этот День Победы!.. Порохом пропах! – запевает деда Миша. – Это праздник с сединою на висках! Это радость! Со слезами на глазах. День Победы! День Победы! День Победы!..» ПОКРОВИТЕЛЬНИЦА ЗЕМЛИ РУССКОЙ
ЖИВЫЙ В ПОМОЩИ Деда Миша и дядя Паша, вежливо послушав бабушек, пошли играть в шахматы. Данилка вышел на крылечко. На улице было тепло, но дождь не переставал. «Если дождик не прекратится, как же мы на родник пойдём? Скоро ведь и дядя Паша уедет. Кто тогда Нейсу водичку повезёт?» Данилка надел резиновые сапоги и набросил на себя тонкий чёрный плащ-дождевик с глубоким капюшоном. Такие плащи они в лес берут, когда за грибами ходят. На случай дождя. Сейчас – самый такой случай. «Если быстро слетать за канистрой. Если быстро обернуться туда и обратно, можно и воды родниковой сразу набрать, – рассуждал Данилка, пробравшись сквозь прозрачную стену дождя в свою волшебную яму-пещеру. – Бой с фашистскими террористами уже закончился. Мы их победили. Долечу, сбегаю за канистрой к прадеду, да снова бегом к роднику! Мозоли на ногах поджили. В крайнем случае можно и сапоги снять, – уговаривал себя мальчик. – А по лесу как без обувки бежать? По сосновым шишкам да сучкам острым не набегаешься». Страшновато, конечно, без Нейса в прошлое лететь. Так он же на одну минуточку. Всего на одну минуточку! Данилка вернулся, заглянул в дом. Бабушки сидели и разговаривали. Маша играла со своей куклой. Дядя Паша отдыхал. Деда Миша тоже спал. Что ж им ещё делать в такой дождь в выходной день? Пообедали и на боковую! Данилка захватил на терраске свои кроссовки и сунул их под дождевик. В пещере-яме было сухо и тепло, хотя и темновато. Под крышей сплетённых корней дремал кот Кысс. Он приоткрыл свой жёлтый, словно горящая лампочка, глаз, прищурился и глянул на беспокойного Данилку: – Носишься тут, поспать не даёшь! – Не мяучь, Кысс. Вот мы вернёмся – полную миску молока тебе налью! Данилка повязал на лоб чёрный поясок, на котором золотой краской начертана молитва «Живый в помощи». Такие пояса Данилкин папа брал в Троицкой церкви для всех родных. У Данилки и Алёши пояса висели над их кроватями. А у папы – над его письменным столом. Папа рассказывал: такие пояса завязывали на лбу наши древнерусские воины, когда шли в бой. Оберегал пояс «Живый в помощи» наших витязей от врагов. Оберег назывался. Данилка, конечно, не в бой идёт. Но всё же страшновато. Одно дело с богатырским Нейсом в прошлое слетать. А как стартовать с лежебокой Кыссом? ПЕРВЫЙ ПОЛЁТ КЫССА «Раз! Два! Три! Двери отвори. Время мне поверь, открывая дверь!» Волшебной палочкой, с которой он не расставался, Данилка очертил над головой невидимый широкий круг. – Мы?! Вернёмся!.. А мы что, куда собрались? – Кысс только мяукнуть успел! Они летели по подземелью над блестящей речкой. У речки вязкие тёмные берега. Берега пустые – без травинки единой. Мимо – гигантских часов с мелькающими стрелками. Мимо – серебряной цепи. Мимо, мимо, мимо!.. В полутьме сверкали горящие глаза-фары ошарашенного Кысса! Дальше мягкого дедушкиного сеновала, что на чердаке старого сарая, Кысс никогда не путешествовал. И никуда не летал. Он же не лётчик. Он обычный домашний кот. Данилке показалось, что сегодня их полёт длился дольше. Вспыхнуло солнце!.. Напрасно Данилка хотел посмотреть, как же они на валун у родника сядут. Ему снова пришлось прищуриться. А Кысс вообще ничего понять не мог. Спал себе спокойно под дождик, шелестящий по яблочно-грушевой листве – и нате вам! Полетели – на головку сели! Лес какой-то. Камень громадный. Под камнем – ручей! Солнце светит. На синем небе ни тучки, ни облачка! Кругом – дубрава. Большие дубы похожи на зелёные шапки неведомых великанов. А где же сосны?.. Данилка, переобуваясь, так и не смог ответить на этот вопрос. – Пошли скорее, Кысс! Не отставай! – скомандовал Данилка. – Что-то здесь не так. Бежим быстро – за канистрой и обратно. Данилка спрыгнул с валуна и спрятал сапоги в густую траву. Поднял голову: метрах в трёх от родника стоял тёмный дубовый крест. На кресте висел небольшой ковшик. – Кысс, бегом! – Куда?.. ТЁТЯ РЫСЬ
Тишина. Только дубы шумят. Вдруг на заросшую лесную тропку прямо перед Данилкой прыгнула большущая тёмно-рыжая рысь! Кысс – за гигантским пнём – притворился немой лохматой рукавицей. – Здравствуй, тётя Рысь! – сказал Данилка. Он ни капельки не испугался. У него есть видеокассета с добрым фильмом «Тропой бескорыстной любви». Про рысь Кунака, про лесника Михалыча. Данилка много раз это кино пересматривал. Если человек со зверем по-доброму, и зверь к человеку с добром отнесётся. Помните, как Маугли зверям говорил: мы с тобой одной крови – ты и я. – Отколь знаешь, как меня зовут? – удивилась Рысь. – В наших краях люди по-рысьи не разговаривают. – А где тут люди-то, тётя Рысь? – Шагайте прямо, – махнула когтистой лапой лесная кошка. – Под горой вы столь много людей встретите, сколь дубов в наших лесах нету. Много лет я живу, никогда столько людей не встречала. Столь много людей там, сколь звёзд на небе! МАЛЬЧИК НА БЕЛОМ КОНЕ Данилка, собственно говоря, и шёл прямо. Где-то здесь, по его расчётам, должен быть дом Владимира Егорыча. А дома-то и нет. С высокой горы видно бескрайнее поле ржи. За полем – дальняя река. Это же… Ока! Только эта Ока гораздо шире, чем «их Ока». Широкая очень река, почти как Енисей! У горы – вдоль небольшого озера – стоит несколько десятков небольших деревянных домишек, обнесённых частоколом – высоким забором из толстых острых кольев. Вокруг озера, мимо ржаного поля, к реке тянется широкая дорога. По дороге пылит… конное войско! На конях сидят настоящие русские богатыри! Конники держат вверх копья. Острия копий качаются в такт движению. В солнечных лучах поблёскивают богатырские шлемы, круглые щиты, длинные кольчуги. У каждого витязя на боку – огромный витой лук и колчан со стрелами. Данилка своим глазам не верит!.. Кысс тихо мяукает, жмётся к Данилкиной ноге. – Да-анилка, побежали назад к бабушкам, к дедушке, ну, побежали, Данилка!.. – Погоди, Кысс, давай хоть сообразим, куда нас с тобой принесло! Спустимся и поближе посмотрим. Кыссу спускаться страшно. И на горе оставаться боязно. Прячась за кустами шиповника со сладкими ягодами, вызревающими в их местах в конце августа, они пробрались к дороге. Заморосил мелкий дождик. Дождик – слепой: и солнышко светит, и дождь накрапывает. Над Окой вспыхнула большая яркая радуга! Данилка накинул на голову чёрный капюшон дождевика, взял под мышку чёрного кота и подошёл поближе. Мимо проезжали богатыри. По конной цепи передали приказ: остановиться, спешиться! Богатыри слезли с коней. Расположились на отдых. Смотрит Данилка: от домов, от деревни, ограждённой частоколом, скачет несколько всадников. Впереди на белом коне летит мальчик в настоящих богатырских доспехах! И шлем у него настоящий, только небольшого размера. И наплечники блестящие, и нагрудник из металлических пластинок – поверх кольчуги. И маленький меч в ножнах на поясе. За спиной юного богатыря развевается алый плащ. Мальчика на белом коне сопровождают три богатыря на вороных конях! Доскакав до отдыхающих витязей, воин-подросток легко спрыгнул с коня и громко прокричал: – Ратнику Фоме Кацибееву велено явиться ко князю Владимиру Андреевичу! – Ратнику Фоме явиться ко князю Владимиру Андреевичу! Ратнику Фоме явиться! – передавали приказ дальше и дальше. ДОЖДЕВИК С КАПЮШОНОМ Данилка, крепко держа дрожащего Кысса и немного остерегаясь могучих коней, тихонько нашептал им «я свой» и прошёл между ними к мальчику-воину. Витязи, охраняющие юного князя, увидев Данилку в чёрном дождевике, осенили себя крёстным знамением. Данилка тоже перекрестился, как он умеет: сверху вниз, справа налево! – Привет. Я Данила, а тебя как величать? – обратился он к подростку. Сопровождающие громко рассмеялись. Эка учудил монах, инок молодой! Сына великого князя, юного княжича не признал. Юный воин с интересом посмотрел на Данилку: – Я Василий Димитриевич – сын великого московского князя Димитрия Иоанновича. А это всё наши земли – наши родовые владения. А ты откуда здесь – из монастыря? Данилка догадался, что его дождевик с капюшоном чем-то напоминает монашескую одежду. А ещё у него в кармане волшебная палочка-возвращалочка! Но ведь у монахов волшебных палочек не бывает! Однако мальчик из будущего согласно покачал головой, как бы подтверждая: из монастыря, ага. Не скажешь же, что ты попал сюда из третьего тысячелетия. Прилетел, мол, за канистрой, которую позабыл в 1941 году. А попал… В какой же год, в какой век они попали? ЧЁРНЫЙ И НЕПУШИСТЫЙ – Животина у тебя странная для монастыря, – протянул руку к Кыссу Данилкин ровесник. – Чёрные кошки не к добру. Кысс и рад бы сейчас предстать белым и пушистым, но таким уж он уродился – чёрным и лохматым! – Василий Димитриевич, – улыбнулся один из сопровождающих с густой чёрной бородой и добрыми ясными глазами. – Меня вот тоже называют Кошкой, но я и в монастыри вхож, и к тебе, и ко всему вашему княжескому семейству светлым князем Димитрием приставлен. Кошки – добрые существа. Не зря ж говорят, кто кошку обидит, тому семь лет счастья не видать. А нам сейчас воинское счастье ой как надо. Да и возвращаться нам пора, Василий Димитриевич. В Коломну, а там и в Москву. Далеко уж сопроводили воинство наше на великую битву с Мамаем и его ордами. Князь Владимир Андреевич со своим первым полком и полк князя Боброка пойдут далее по Оке на встречу с основным войском Димитрия Иоанновича. А нам в обратный поход пора. Строгий приказ дал про тебя твой светлейший отец, великий князь Димитрий: «Время ещё не пришло моему Василию постоять за землю русскую! Коль придётся мне голову сложить на поле брани, мой старший сын продолжит укреплять земли русские, освобождать их от ига ордынского!» – А отрок этот, – богатырь Кошка указал на Данилку. – Тоже, видать, из монастыря Святого Сергия к нам послан. Вместе с воином Христовым Александром Пересветом. – Сейчас разберёмся, Феодор Андреевич, откуда он с чёрным котом послан, – стараясь говорить грозно, ответил богатырю Кошке Василий. – Посади-ка его к себе на коня. А ты, Фома, скачи за нами, – скомандовал княжич подъехавшему ратнику Кацибееву. – Расскажешь князьям Владимиру Андреевичу и Димитрию Михайловичу о своём видении – о победе нашей русской над Мамаем проклятым! В АВГУСТЕ 1380-го Крепко держась за гриву Кошкиного коня одной рукой и не выпуская совсем сомлевшего Кысса, Данилка восстанавливал в памяти всё, что он успел узнать о нашей истории из своих книжек. Святой Сергий – преподобный Сергий Радонежский. Александр Пересвет – это бывший боярин, православный монах-богатырь, которого отрядил на Куликовскую битву из Троицкого монастыря преподобный отец Сергий. Инок-богатырь Пересвет выстоял на Куликовом поле против чужеземного великана Челубея! А повёл нашу русскую рать на эту битву великую князь Дмитрий Донской. Данилка видел картину художника Аполлинария Васнецова – младшего брата Виктора Васнецова – «Московский Кремль при Дмитрии Донском». На которой стены московские уже не деревянные, как при князя Донского Иване Калите, а белокаменные – с башнями такими же – из камня белого. А на Москве-реке – ладьи широкие – лодки под парусами с народом торговым. А Дмитрия Донского назвали Донским после победы за рекой Дон, на поле Куликовом в 1380 году. А пока он – московский князь Дмитрий Иванович! А Васька этот… надо ж ты, воображает себе: Василий Дмитриевич! Василий Дмитриевич! Данилка, может, тоже не просто Данилка, а Данила Алексеевич!.. Василий – Дмитриевич… Получается, что Васька не только сын Дмитрия Донского, но и правнук Александра Невского! Как Данилка – правнук Владимира Егорыча. Хотя нет, это Дмитрий Донской – правнук Александра Невского и внук Ивана Калиты. А Васька, выходит, праправнук Александра Невского!.. А когда ж была Куликовская битва?.. Восьмого сентября 1380 года в день праздника Рождества Пресвятой Богородицы. А сейчас, значит, войска русские идут по Оке на Куликовскую битву, где одержат великую победу над Мамаевым полчищем. Выходит, в август 1380 года они с Кыссом попали!.. ВЛАДИМИР И ДМИТРИЙ В просторной избе за деревянным столом сидели два великих русских князя-воина: Владимир и Дмитрий. Двоюродный брат Дмитрия Донского князь Владимир Андреевич Серпуховской и князь Дмитрий Михайлович Волынский-Боброк. Широкоплечие, суровые, с окладистыми бородами. Боброк, однако, постарше Владимира Андреевича будет. – Рассказывай, Фома, о чём в наших полках пересуды идут. Яко ты поведал воинам о победе нашей над Мамаем. Но знаешь ли ты, ратник, что нашу победу уже предсказал Святой Сергий? – повёл речь Владимир Андреевич. – Знаю, великий князь. Все наши знают. Но и я видал во сне, как мы одолели Мамая и разбили наголову всех ордынцев! – ответил воин Фома. – А что помогло нам? Как мы битву вели? Не было ль тебе такого видения? – продолжил опрашивать опытный князь Боброк. Именно Боброк с князем Дмитрием будет объезжать, осматривать поле Куликово перед битвой с Мамаем и его ордой. – Нет, княже, не ведаю я, как нам битву вести. Ниспошлёт нам победу Царица Небесная, Покровительница наша Пресвятая Богородица! Данилка, стоявший в полутёмном углу избы, опустил Кысса на деревянный пол: «Брысь под лавку!» Что Кысс сделал с превеликим удовольствием. Кот шмыгнул под лавку и прикинулся там чёрным половичком – маленьким ковриком. Данилка, прошептав «помоги мне, Господи!», выступил вперёд: – Великие князья! Мне тоже было… видение!
ПОБЕДА БУДЕТ ЗА НАМИ! Смех резко оборвался. Все серьёзно смотрели на мальчика, как две капли воды похожего на юного князя Василия. Белёсый чуб Данилки, перехваченный поясом «Живый в помощи», отрос и полностью закрывал его высокий лоб. Голубые ясные глаза светились. Губы плотно сжаты. Нос, правда, не прямой, как у юного князя, а такой, что в нашем народе называют «нос картошкой». А в остальном – вылитый Василий Дмитриевич! На щеках – ямочки, голова гордо поднята, упрямый подбородок – чуть вперёд. Рослый отрок. – Ты откуда ж такой взялся? – строго спросил князь Волынский-Боброк. – Что можешь поведать нам о битве будущей? Данилка, дипломатично пропустив «откуда он взялся», старательно начал отвечать на второй вопрос. Но – к своему стыду – сообразил, что многое он просто подзабыл. Ах, если б он знал, что придётся держать ответ перед великими князьями в 1380 году перед Куликовской битвой! Да он бы всё-всё перечитал ещё и ещё на раз. А так… что помнит, что знает, то и расскажет. Взялся за гуж, не говори, что не дюж! – Знаю, дядя Боброк, – Данилка немного растерялся и не смог сразу назвать князя по имени-отчеству. – Знаю, что нашего Пересвета не выбьет, не вышибет из седла Челубей! Знаю, что наши полки будут стоять в засаде за дубравой ближе к Дону до самого последнего момента. И ударите вы по противнику, когда сила несметная мамаевская почти пробьёт нашу оборону. Битва будет лютая – сеча страшная. Но победа будет за нами. – Передохнули. Пора в путь, – подвёл итог князь Владимир. – Этого отрока возьмём с собой. Пускай он Димитрию Иоанновичу всё перескажет. Данилка не знал, радоваться ему или горевать. Конечно, хотелось увидеть Куликовскую битву. Поединок Пересвета с Челубеем! Удар засадных полков князя Дмитрия Боброка и князя Владимира Храброго по врагам! Только… как же они домой-то теперь вернутся? Далеко придётся выбираться-то. Из-за Дона путь неблизкий. Да и вернутся ли вообще? – Кысс, вылезай! – Не вылезу! – заупрямился Кысс. – Мне домой пора! – Ты что, Кысс, не хочешь увидеть поединок Пересвета с Челубеем?! – возмутился Данилка. – Жаль, что Нейса со мной нет, он бы меня поддержал. – Поддержал бы, – возмутился Кысс, выглядывая из-под лавки. – Как же! Кто бы Нейсу кашу гречневую варил? Челубей?! КОТ-ПЕШЕХОД Пока Данилка уговаривал Кысса, князь Дмитрий Михайлович Боброк обратился к князю Владимиру Андреевичу: – Негоже, князь, детей на битву вести. Пусть инок этот отправляется в обратный поход вместе с Василием Димитриевичем. Фёдор Кошка за ним присмотрит. Наших пророков беречь должно. Может, и сказку нам поведал православный, но ведь это наша сказка – русская, победная! И юному князю в Москве веселее будет с сотоварищем новым. Князь Серпуховской взял тяжёлый шлем, встал из-за стола и вынес окончательное решение: – С Богом! Пусть отроки вместе возвращаются. Усиль, Димитрий Михалыч, охрану юного князя. Тут и литовцы-мамаевцы порою бродят, и люди Олега Рязанского шалят. – Ты хоть в седле-то удержишься? – гордо, малость заносчиво спросил Данилку его именитый ровесник. Юный Василий Дмитриевич привык быть в центре внимания. Однако и он зауважал этого инока, монаха православного. Ведь не убоялся он князей великих. Вровень с ними беседу вёл. Вещун, что ль, в самом деле? Как он про будущее может предсказать? Про победу над Мамаем складно ведал, рассказывал. – Я на лошади ни разу не ездил! – признался Данилка. – Да ещё с котом. – С каким котом?! – возмутился княжич. – Брось ты его здесь в Комарёвском стане. Приживётся, авось. Куда его с собой-то брать? Мы хоть и не по Оке, мы напрямки через Марков верх, через леса на Коломну обратно пойдём. Но всё ж путь неблизкий, верховой. Вёрст пятьдесят с гаком будет. Больше пятидесяти километров?! Да тут бы километра три-четыре до их родника дотянуть – с Кыссом-то за пазухой! – Василий Дмитриевич, никак я не могу своего кота здесь оставить. Пусть он тогда самостоятельно бежит. Кошки сами дорогу к дому находят. – Кысс, найдёшь дорогу? Жди меня у родника, – отпустил Данилка кота. – Кто-то на лошади ездит, а мне на своих четырёх карабкаться! – запыхтел Кысс. – А там ещё рысь водится! – Тёте Рыси привет передавай! – пошутил Данилка, которого подсаживали в седло – на белого коня Василия Дмитриевича. Данилка гадал, как ему самому теперь к роднику попасть? БИТВА В ДУБРАВЕ Князь Василий сел в седло сзади Данилки. «Держись, монашек! Мы быстро поскачем». Они проводили взглядом удалявшиеся полки князей Владимира и Дмитрия, шедшие на соединение с войсками князя Дмитрия Ивановича. «Вперёд!» – приказал княжич Василий. Три десятка конных один за другим стали подниматься по узкой холмистой тропе! По лесу быстро не поскачешь. Выберутся вёрст через пять на коломенскую дорогу – тогда только держись! Василий и Данилка на белом коне – в середине конной цепи. Впереди мальчишек – воин-боярин, наставник и охранитель юного князя Фёдор Андреевич Кошка. Высокие травы, глубокие дубравы! Всадники решили пройти по верхушке долгого холма, с которого сошёл в героическое прошлое нашей страны Данилка с Кыссом. Дальний обзор – далеко видать с высокого холма. Но не видны уж полки княжеские, ушедшие на бой с ордынцами. Не видать ни озера, ни стана Комарёвского, где держали беседу князья великие с Данилкой малым. Впереди – деревня Марков верх, а там и на Коломну дорога торная, прямая. Белый конь легко нёс двух юных седоков. Фёдор Кошка оглядывался, озирал ближний лес. Не зря, ох, не зря сторожился наставник княжича. На холмистую опушку вынеслась орда всадников. Человек сто, а может, и двести! Остановившись, они осыпали невеликую дружину княжича тучей стрел. Стрелы со свистом резали воздух. Бились в щиты княжеских защитников. Ранили лошадей. Оставшись безлошадными, богатыри натягивали тугие тетивы луков, ответно посылая меткие стрелы. Богатыри, чьи кони уцелели, выхватили из ножен стальные мечи и понеслись на врагов! – Кошка! – крикнул один из богатырей, летящих на врагов-ворогов. – Кошка! Это, видать, посланцы Олега Рязанского! Уводи княжича. Мы их задержим.
жүктеу/скачать 0.88 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|