Документы, Извъстія и Здпігьтки
жүктеу/скачать 0.91 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- Документы, Извъстія и Здпігьтки.
               
Документы, Извъстія и Здпігьтки. Къ столѣтію новгородсѣвѳрской гимназіи. Хотя со времени утвержденія „Правилъ народнаго нросвѣще- нія“, ио которымъ среднія, или губернскія училища стали именоваться „гимназіями1* (Поли. Собр. Зак. т. XXVII, № 20598), еще не прошло полныхъ ста лѣть, но это не помѣшало нѣкоторымъ гимна- яіямъ уже отпраздновать свое столѣтіе, и въ такомъ же положеніи относительно возможности празднованія столѣтія находится новгород- сѣверская гимназія. Чтобъ объяснчть это, надо напомнить, что хотя упомянутыя „Правила* были утверждены 24 января 1803 г., но среднія учебныя заведенія существовали и раньше этого времени, только подъ другимъ названіемъ, названіе же „гимназій14 въ то время думали присвоить не среднимъ учебнымъ заведеніямъ, а тому типу вмсшихъ учебныхъ заведеній. который послѣ стали называть „лице- ями“ (какъ и былъ нотомъ открытъ Нѣжинскій лицей подъ нгзва- ніемъ „гимиазіи высшихъ наукъ"). Именно, по уставу Императрицы Екатерины II, утвержденному 4 августа 1786 г. (Поли. Собр. Зак. т. XXII, .V: 16421), система училищъ была такая: въ уѣздныхъ го- родахъ должны были быть открываемы такъ называемыя „малыя народный училища*, а въ губернскихъ кромѣ того — „главный народный училища; первыя, съ 2-хъ лѣтнимъ, курсомъ соотвѣтстковали нозднѣйшимъ уѣзднымъ училищамъ, а нослѣднія, сь 5-ти лѣтаимъ курсомъ, при 4-хъ классахъ (три первые класса имѣли годичный курсъ, а четвертый— двухгодичный) были замѣпеиы потомь 4-хь классными гимназіями. Такое главное народное училище было открыто 11-го февраля 178У г. и въ 11 лігородсѣверокѣ. который былъ тогда губернскимъ городомъ. Ііервымъ попечителемъ его былъ правитель новгородсѣверскаго намѣстничества И. Б. Бибиковъ, а директоромъ— И И. Халанскій (переписка котораго съ малороссійскимъ генерадъ- губернаторомъ кн. Куракинымъ по вопросу объ учрежденіи университета въ Новгородсѣверскѣ была помѣщена иною въ „Кіенской Старинѣ“ 1882 г. Л«3). Хотя въ 1797 г. новгородсѣверское намѣст- ничество было упразднено, но, благодаря иредставленіямъ и хода- тайствамъ разныхъ лицъ, новгородоѣверское главное народное училище продолжало существовать. А когда въ 1804 г. былъ утвер- жденъ новый уставъ училищъ. съ присвоеніемъ среднимъ учебнымъ заведеніямъ названія „тимдазіьС1, это училище было преобразовано въ гимназію, дйректоромъ которой остался тотъ же И. И. Халашісій. 'Гакимъ образомъ, если временемъ основанія новгородсѣверской гимна- зіи считать открытіе ея подъ именемъ главнаго народваго училищ;», то столѣтіе ея исполнится 11-го февраля 1889 г., т. е. черезъ пять мѣсяцевъ, а если счетъ вести съ того времени, когда она стала называться гимназіею, то столѣтняя> годовщина отодвинется значительно позже. Старые воспитанники новгородсѣверской гимназіи полагаютъ, что правильнѣе будетъ первое, ибо сущность дѣла заключается не въ названіяхъ, которыя измѣняются и на нашихъ глазахъ; такъ, нынѣшнія „классическія гимназіи“ еще недавно назывались просто „гимназіями“; на нашей памяти кадетскіе корпуса были переименованы въ военныя гимназіи, а затѣмъ военныя гимназіи—въ кадет- скіе корпуса; разумѣется, исторію этихъ учѳбныхъ заведеній надо начинать не съ того времени, когда въ послѣдній разъ изыѣнены назва- нія, а съ того, когда они дѣйствительно начали существовать. Рав- нымъ образомъ не даетъ оснований поступать иначе и измѣненіе программъ: онѣ мѣнялись много разъ, и не менѣе капитальное, чѣмъ въ 1803 г., измѣненіе гимпазіи получили по уставу 1828 г., а также по позднѣйшему уставу, когда онѣ стали называться классическими, частныя же измѣненія въ программахъ дѣлаются безнрерывно, ежегодно, и если бъ исторію утебныхъ заведеній начинать съ того времени, когда получили утвержденіе иослѣднія программы, то никакой исторіи ихъ и не было бы. А потому, въ виду того, что открытое 11 февраля 1789 г. новгородсѣверское главное народное училище было среднимъ учебнымъ заведеніемъ, соотвѣтствовавшимъ позднѣй- шимъ гимназіямъ, а также въ виду того, что оно не переставало существовать вплоть до преобразованія въ гимназію, которая въ томъ же мѣстѣ, въ тѣхъ же стѣнахъ, подъ ѵітравленіемъ тѣхъ же лидъ, преемственно продолжала то же дѣло. которое вела и прежде подъ фирмою главиаго народнаго училища,—казалось бы, и нѣтъ нива- кихъ оемованій начинать исторію новгородсѣверской гимназіи ся> какого нибудь другаго момента времени, кромѣ того, когда она начала существовать иодъ именемъ главиаго народнаго училища, т. е. съ 11-го февраля 1789 г., и слѣдовательно, черезъ пять мѣсяцевт. гимназія эта будетъ имѣть возможность отпраздновать столѣтнюю годовщину своего существования. Изъ изложеннаго видно, что новгородсѣнерская гимназія—одна изъ старинныхъ гимназій. Будучи въ первое время своего существованія удалена на большія разстоянія отъ дрѵгихъ сущсствовавшихъ въ то время среднихъ и высшихъ учебныхъ заведеиій, она была тогда разсадникомъ просвѣщевія для огромнаго района мѣстности, въ нѣ- сколько разъ большаго чѣмъ тотъ, который теперь поетавляетъ для нея воспитанниковъ. И благодаря своимь первымь директорамъ, по- ставивпіимъ въ ней дѣло преподаванія на надлежащую высоту, она настолько хорошо выполняла свое назначеніе. что, по свидѣтельству Вит. Я. Шульгина (см. объ этомъ въ его „Исторіи Университета Св. Владимира, Спб. 1860, стр. 30), нріобрѣла въ старину славу лучшей гимназіи въ Малороссіи. Другой профессоръ университета св. Влади- міра, носѣтившій гимназію въ 1875 г. и также засвидѣтельствовав- шій въ своей статьѣ о Новгородсѣверскѣ, напечатанной въ „Кіев- скомъ Телеграфѣ (1875 г., № 104), что новгородсѣверская гимна- зія фактически доказала, что она честно исполнила свое назначеніе и принесла большую пользу,—будучи очарованъ мѣстоположеніемъ Новгородсѣверска, въ самомъ положеніи города находитъ условія, которыя должны были благонріятствовать „тихому дѣлу воснитанія“. Эта мѣстность, дѣйствительно живоиисная, и самая гимназія произвели на другаго посѣтителя ея, одного изъ бывшихъ министровъ народнаго просвѣщѳнія (не считаемъ себя въ правѣ называть по имени) такое пріятное впечатлѣніе, что, высказывая директору, какъ ему понравилась гимназія, онъ сказалъ: „еслибъ я не былъ мини- стромъ народнаго просвѣщеиія, то я хотѣлъ бы быть дйректоромъ новгородсѣнерской гимназіи1*. Конечно, это была шутка, сказанная въ хорошемъ настроеніи, но шутка характерная для опредѣленія того, какое впечатлѣпіе могла производить новгородсѣвсрская гим- назія. Разумѣется, не въ одномъ положеніи города, какъ бы оно ни было удобно для воспитанія, надо искать объясненія того, какимъ образомъ эта гимназія, далекая отъ всѣхъ болыпихъ центровъ, могла когда то, по выраженію Шульгина, пользоваться славою лучшей въ Малороссіи гимназіи. Были между педагогами ея свѣтлыя личности, высоки державшія знамя науки и умѣвшіе внушать любовь къ ней въ своихъ ученикахъ. Въ древнѣйшую нору существованія новгородсѣверской гимнами таковъ былъ извѣстный въ свое время педагогъ Илья Ѳедоро- вичъ Тгтковскій, второй по времени директоръ ея ісъ 1825 по 1838 г.). Уроженецъ с. Турановки, глуховскаго уѣзда, онъ нерешелъ на должность директора изъ профессоровъ харьковскаго университета, перешелъ потому, что хотѣлъ служить ближе къ родинѣ и хотѣлъ быть нолезнымъ любимой имъ гимназіи. Онъ оставилъ послѣ себя записки, не касающіяся впрочемъ времени директорства его въ Новгородсѣверскѣ, которыя были напечатаны въ Москвитянинѣ 1852 года. Не имѣя подъ рукою этихъ книгъ, отснлаемъ желающихъ ближе познакомиться съ этимъ недагогомъ къ означеннымъ запис- камъ. Изъ педагоговъ болѣе близкаго къ настоящему времени, а именно пятидесятыхъ и начала шестидесятых'!* годовъ, самыя благодарный воспоминанія бывшіе воспитанники гимназіи сохраняли объ учителѣ исторіи иокойномъ Ѳедорѣ Лукьяновичѣ Метлинскомя, родномъ братѣ извѣстнаго собирателя малоруескихъ нѣсснъ, писав- шаго нодъ псевдонимомъ Амвросія Могилы. Въ высшей степени оригинальный, всегда серьезный, вдумчивый, вѣчно надъ чѣмъ нибудь трудящійся, онъ умѣлъ и ученикамь своимъ внушать любовь къ труду, умѣлъ будить ихъ мысль, а пред- метомъ, который онъ преиодавалъ, такъ заинтересовывалъ ихъ, что не заниматься этимъ предметомъ считалось между учениками дѣ- ломъ іюстыднымъ. Ни къ кому изъ своихъ наставниковъ они не относились съ болыпимъ уваженіемъ, какъ къ Ѳ. Л. Метлинскомѵ. И не потому онъ пользовался ихъ симиатіями, чтобы дѣлалъ поблажки ихъ слабостямъ, или искалъ бы между ними популярности, какъ дѣлали въ его время другіе, нанротивъ, строгій къ самому себѣ, онъ былъ строгъ и къ слабостямъ и іюрокамъ другихъ, но въ то же время быль такъ справедлив!., что ученики готовы были считать его чуть не олицетвореиіемъ справедливости. И будучи строгъ и серьезенъ, онъ вмѣстѣ съ тѣмъ былъ такъ достуненъ, что никто не стѣснялся обращаться ігь нему за разрѣшеніемъ всевозможныхъ воиросовъ и сомнѣнін. Квартира его была всегда открыта для уче- никовъ; его книгами, его спѣдѣніями, его уроками но другимъ пред- жетамъ, напримѣръ, по иностраннымъ языкамъ—безвозмездно пользовался всякій, кто хотѣлъ. Много разъ приходилъ въ эту квартиру искать разрѣшенія занимавшихъ юную голову вопросовъ и самъ пишущей эти строки, бывши когда то гакольникоиъ этой жѳ гимназіи; и никогда не забыть ему этой одинокой квартиры, въ которой чувствовалось всѣмъ такъ легко, въ которой молодымъ сердцамъ внушалось столько добр&го и хорошаго. Зам.ѣчателенъ былъ пріемъ. который уіютреблялъ Ѳ. Л. Метлинскій въ бесѣдахъ съ учениками но занимавшимъ ихъ воиросамъ. Никогда не навязывая своихъ мнѣ- ній, о*ъ въ такихъ случаяхъ, казалось, въ совершенсткѣ усвоилъ себѣ тотъ методъ, который великій мудрецъ древности сравниваль съ искусствомъ повивальной бабки, говоря, что онъ только помо- гаетъ разрѣшиться отъ бремени истиной. Когда, бывало, ученики обращались къ Ѳ. Л. Метлинскому за разрѣшеніемъ какихъ нибудь общихъ вопросовъ, никогда они не слышали отъ него отвѣта, который былъ бы сказанъ докторальнммъ, не допускающимъ возраженій тономъ: нѣтъ, становясь на ихъ точку зрѣнія, заговоривъ съ ними то- номъ старшаго товарища или брата и поставивъ вопросъ еще шире, Ѳедоръ Лукьяновичъ начиналъ наводить на разрѣшеніе запимав- шаго ихъ вопроса.—„Такъ вотъ мы и рѣшили вопросъ", скажетъ бывало въ заключеніе Ѳедоръ Лукьяновичъ; и дѣйствительно выходило, что „мы“ рѣшили, потому что, ведя бесѣду съ ученикомъ, онъ умѣлъ заставить его работать головою и при помощи умнаго собе- сѣдника придти къ тому или другому рѣшенію вопроса. Но еще больше, чѣмъ въ умственномъ, Метлинскій вліялъ на учениковъ въ нравственномъ отношеніи, вліялъ—самымъ характеромъ своимъ, въ которомъ ученики не могли разсмотрѣтг, никакихъ слабостей и не- достатковъ, и тѣмъ высокимъ идеаломъ человѣка, который онъ но- силъ въ себѣ. Потому его всѣ любили, всѣ хотѣли ему подражать. Потому слово его имѣло для учениковъ большое значеніе: что бывало скажетъ Ѳедоръ Лукьяновичъ, то казалось святой правдой; а его упрека достаточно было, чтобы самый легкомысленный ученикъ серьезно призадумался, а подчасъ - и расплакался. Въ сохранившемся у насъ письмѣ, которое въ 1862 г писалъ Ѳ. Л. Метлинскій въ отвѣтъ на письмо трехъ бывпшхъ учениковъ его, въ то время студентовъ московскаго университета, онъ, задавая себѣ вопросъ, все ли онъ дѣлалъ, что сілѣдовало на его мѣстѣ, го- воритъ дальше: .Если я будилъ мысль, то достаточно ли вмѣстѣ еъ тѣмъ будилъ и чувство и вкуеъ, достаточно ли укрѣплялъ волю и характеръ, достаточно ли сдѣлалъ съ своей стороны для того, чтобъ развить въ своихъ ученикахъ ту упорную энергію, которая не только начинаегь съ увлеченіемъ, но и оканчиваетъ съ желѣз- нымъ терпѣніемъ; ту предусмотрительность, которая берется за дѣло съ тѣмъ, чтобы кончить, разсчитавши свои силы, взвѣсивши всѣ обстоятельства; ту твердость духа, которая оставляетъ человѣка вмѣстѣ съ жизнію, не смущается никакими невзгодами; ту любовь къ труду буденному, чернорабочему труду, безъ которой и вѳликіе таланты далеко не все дѣлаютъ, что могли бы сдѣлать; наконедъ, тотъ инстинктъ здоровья и истины, который угадываетъ болѣзнь и ложь подъ самой обольстительной и блестящей оболочкой,—однимъ словомъ, сомнѣваюсь, всегда ли былъ я вѣренъ девизу моего уче- нія: будьте чисты какъ голуби и мудры какъ зміи“.—Изъ гіриведен- ныхъ строкъ видно, какой идеалъ учителя былъ у Ѳ. Л. Метлин- скаго, и если въ этихъ строчкахъ онъ самъ сомнѣвался въ себѣ, то благодарные его воспитанники могутъ сказать, что онъ былъ вѣ- рень этому идеалу. Характерно также окончаніе письма, въ которомъ Метлинскій. заговоривъ на родномъ ему и любимомъ имъ языкѣ, дѣлаетъ сво- имъ бывшимъ ученикамъ такое напоминаніе: „не забувайте матери, вона васъ годувала и доглядала, якъ то ви ій оддячете? Чи пійдете въ найми до чужини, понесете своі сили чужині на працю, чужу и иву пахати, чужи тини заплітати, чужи дирки латати? И то добре діло! Аби добри були, а світъ не безъ добрихъ людей. Чи мало вже й такъ Украіна вистачила людямъ добрихъ робитникивъ и люде дякѵють, може й ій хто зъ чужихъ за те попрацюе. ІТрощавайте, моі соколята. Одписуйте, та не прописуйтесь“. Прибавимъ еще одну черту для болѣе полнаго представлевія о личности Ф. Л. Метлинскаго. Когда онъ навсегда покидалъ нов- городсѣверскую гимназію и городъ Новгородсѣверскъ, то, прощаясь съ нисколькими изъ своихъ учениковъ, которые въ иослѣдній разъ пришли къ нему на квартиру, онъ, какъ послѣдній уроке свой имъ, даль имъ совѣтъ неизмѣнно слѣдовать нѣкоторымъ иравиламъ, ко- торыя онъ считалъ главными правилами жизни. Именно, онъ про- диктовалъ имъ слѣдующее: Завѣтъ Христіі. „Любите Бога — старайтесь быть совершенными, какъ Онъ. Любите ближняго, какъ самого себя. Будьте чисты какъ голуби и мудры какъ зміи. Берегитесь закваски Фарисейской и Саддукейской.Будьте мудры — ищите истины. Будьте умѣренны — рѣшайтесь на то, что по ва- шимъ силамъ и средствамъ. Будьте мужественны—рѣшившись исполняйте. Будьте справедливы. За правду — въ огонь и въ воду! Людей слухай, а свій розумъ май. Четыре добродѣ- [ тели Сократа. | Завѣтъ мо- ( его отца. Этотъ выборъ правилъ чрезвычайно характеренъ для Метлин- скаго (почему мы ихъ и выписали), и тѣ, которые его хорошо знали, могутъ сказать, что истины, заключающаяся въ этихъ правилахъ, онъ дѣйствительно ставилъ выше всѣхъ другихъ и всегда старался быть имъ вѣрнымъ. Добавимъ, что и отъ должности учителя новго- родсѣверской гимназіи ему пришлось отказаться именно потому, что онъ не могъ примириться съ тѣмъ, что считалъ неправдою, расходясь съ дирекціей гимназіи во взглядахъ на разныя мѣры, которьгя въ то время принимались относительно учениковъ. Послѣдніе годы жизни своей онъ занимался воспитаніемъ дѣтей своихъ бѣдныхъ родственниковъ и умеръ на своей родинѣ — въ гадячскомъ уѣздѣ полтавской губерніи. Такова была личность любимѣйшаго учениками учителя новго- родсѣверской гимназіи, по воспитанно — человѣка сороковыхъ годовъ, въ воззрѣніямъ—идеалиста, по симпатіямъ —щираго украинца, по отпошеніямъ къ ученикамъ—представлявшаго собою рѣдкій типъ учителя, нѣсколько напоминавшій учителей древности и едва ли су- ществующій между современными педагогами. Въ тишинѣ уѣзднаго захолустья онъ творилъ доброе дѣло, стоившее ему иодчасъ тяжелой борьбы, которая роковымъ образомъ отзывалась на его здоровт.ѣ и въ концѣ концевъ довела до необходимости отказаться отъ люби- маго имъ занятія,—творилъ это дѣло невѣдомый читающей публикѣ. Но мы знаемъ—много сердецъ встрепенется при имени Ѳ. Л. Мет- линскаго, а тѣ, которые живо вспомнятъ его, можетъ быть, подъ вліяніемъ этого воспоминанія горячѣе, чѣмъ въ какую нибудь другую минуту, пожелаютъ быть хорошими, добрыми, честными... Въ долгіе годы своего существованія новгородсѣверская гим- назія выставила не мало работниковъ на разпихъ ноприщахъ дѣя- тельности, Не только трудно, но и невозможно ихъ всѣхъ перечислить (сколько намъ извѣстно, въ архивѣ гимназіи не сохранилось сішсковъ всѣхъ окончившихъ курсъ въ ней, такъ что и сама гимназія, къ сожалѣнію, хорошенько не знаетъ, кто въ пей воспи- тывалея). Для примѣра можно упомянуть слѣдующихъ воспитанни- ковь новгородсѣверской гимназіи: перваго ректора университета св. Владиміра М. А. Максимовича, бывшаго попечителя кіевскаго учеб- наго округа П. А. Антоновича, братьевъ Андрея и Павла ІІарфен. Заблоцкихъ-Десятовскихъ, извѣстнаго педагога Ушинскаго, писателя П. А. Кулиша и другихъ. Пишущему эти строки, во многихъ пе- реѣздахъ его но Россіи, отъ Петербурга до Одессы и Закавказья и отъ Варшавы до Волги, приходилось всюду встрѣчать бывшихъ вос- иитанниковъ новгородсѣверской гимназіи, разсѣявшихся по разнымъ городамъ и весямъ Россіи. Большею частію это—не громкія имена, а скромные, усердные труженики, честно выполняющіе то дѣло, которое они взяли на себя въ жизни. Случалось между ними встрѣ- чать старыхъ воспитанниковъ, выпуска тридцатыхъ и сороковыхъ годовъ, и съ какой любовью опи относились къ новгородсѣверской гимиазіи, какъ тепло вспоминали, о ней! Если въ настоящее время трудно собрать всѣ данныя, кото- рыя были бы нужны для того, чтобъ оцѣнить пользу, принесенную гимназіей, и охарактеризовать ея дѣятельность въ разные періоды ея существованія, то, разумѣется, чѣмъ дальше—тѣмъ будетъ труднее. Еще не такъ давно живы были старѣйшіе воспитанники гим- назіи (какъ напримѣръ П. А. и Н. А. Антоновичи, А. П. и П. 1і. Заблоцкіе-Десятовскіе, В. И. Тимковскій), которые изъ своихъ лич- ныхъ воспоминаній могли бы доставить драгодѣнный матеріалъ для исторіи гимназіи; а теперь этихъ людей уже нѣтъ, и тоть мате- ріалъ, который они могли бы доставить, безслѣдно исчезъ; того, что еще можно собрать теперь, нельзя будетъ собрать нослѣ. Желательно поэтому, чтобъ истекающее столѣтіе не кануло въ Лету, не вызвавъ въ тѣхъ, отъ кого это зависитъ, заботу о при- готовленіи иеторіи гимназіи. Составленіемъ и выпускомъ въ свѣтъ такой исторіи гимназія самымъ достойнымъ образомъ отпраздновала бы свою столѣтнюю годовщину. жүктеу/скачать 0.91 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|