Дорогие читатели!

Нежности твоей,

Как умирающей

Птице – воздуха,

Мне не хватает

Тревожного дрожанья губ твоих,

Когда одиноко мне...

Мне не хватает смешинок

В твоих глазах,

Они плачут,

Смотря на меня...

Почему в этом мире

Такая черная боль?

Наверно, оттого,

Что ты одна?
1981

***
Дождь. Ночь. Разбитое окно.

И осколки стекла

Застряли в воздухе,

Как листья,

Не подхваченные ветром.

Вдруг – звон...

Точно так же

Обрывается жизнь человека.
1981

***
День утонул в ночи.

Улицы спят в дожде.

Дом превратился в тень.

Еле заметен столб.

Комната без углов.

Стулья во сне скрипят.

Им неуютно в дождь

Возле стола стоять.

Милый, любимый пес,

Ты почему не спишь?

Я подойду к тебе,

Ночь отведу от глаз.

Вспомним с тобою день.

Солнца размах лучей.

Звонкую звень ручья.

Вот и проснулась я.
1981

***
Вы умеете пальцами слушать дождь?

Это просто!

Дотроньтесь рукой до коры дерева,

И она задрожит под вашими пальцами,

Как мокрый конь.

Дотроньтесь рукой

До оконного стекла ночью.

Вы слышите?

Оно боится дождя,

Но оно должно охранять меня

От мокрых капель,

Я поглажу капли пальцами

Через стекло.

Дождь!

Дверь!

Отпусти меня!

Улица полна звона ручьев.

Я хочу пальцами услышать дождь,

Чтобы потом написать музыку.
1981


Этюд
Море куполом под ногами,

Солнце в горы уходит спать.

Море, тихо шурша губами,

Обнимает волной маяк.

Мы спускаемся быстро к дому,

Чтобы ночь обогнать в пути.

Засыпая, блестя огнями,

Город мой утонул в ночи.

Трава высока.

Лошади в поле

Под утренним светом.

Быстро росинки бегут до рассвета,

Надо успеть напоить всю траву.

Лошади в поле,

Цокот копыт.

Тихое ржанье,

Шуршанье поводьев.

Солнце, как шар,

Отплыв от земли,

Теплые пальцы

К гривам подносит.

Лошади с поля уйдут,

Но до ночи

В травах примятых

Останутся точки

От конских копыт.
1981

Улица
Убегает улица

Вверх.

Смех.

Вдаль.

Жаль.

Дом,

Плеск волны у меня

За спиной,

Лай собаки, бегущей

За мной.

Убегай-ка, улица,

Ты одна,

Ведь тебе-то

Я не нужна.
1981

Кто я?
Глазами чьими я смотрю на мир?

Друзей? Родных? Зверей? Деревьев? Птиц?

Губами чьими я ловлю росу,

С листа, опавшего на мостовую?

Который так беспомощен, непрочен?

Я голос свой теряю в голосах

Лесов, полей, дождей, метели, ночи.

В чем мне искать себя?

Ответить как

Всем голосам природы?

Ну, хорошо, не я.

Не я кричу, что нет строки?

Не я.

Не я.

Ну, хорошо, не я.

И нету сил кричать.

И нету слов...

Нет, есть слова!

Возьмите-ка тетрадь

И напишите вы о том,

Что видели во сне,

Что было больно и светло,

Пишите о себе.

Тогда поверю вам, друзья:

Мои стихи пишу не я.
1982

***
Убаюкайте меня, укачайте,

И укройте потеплее одеялом.

Колыбельной песней обманите,

Сны свои мне утром подарите.

Дни с картинками,

Где солнце голубее льда,

Под подушку утром положите,

Но не ждите, слышите,

Не ждите.

Детство убежало от меня.
1982

***
Я – полынь-трава,

Горечь на губах,

Горечь на словах,

Я – полынь-трава...
И над степью стон.

Ветром оглушен

Тонок стебелек –

Переломлен он.

Горькая слеза.

В землю упадет...

Я – полынь-трава.

Ему нужна рука.

Ребенок учится писать,

Рука ему нужна.

Бегут минуты и часы,

Мы стрелки подведем.

И вырастает человек,

И за руку вдвоем идет.

И раннюю зарю

Встречает он любя.

И руки к солнцу протянул

Надежда велика.

Ребенок учится ходить,

Один он упадет.

И за собой его рука

Во все века ведет.

***
Благослови меня, строка,

Благослови мечом и раной,

Я упаду,

Но тут же

Встану.

Строка.
1983

***
Колки пальцы,

Как у веточки сосны

Накрахмалены иголки до весны,

Колки пальцы

Расстаются лишь зимой –

Разутюжена дорога мостовой...

И по скользкому по льду

Так хочется бежать!

Только пальчики-иголки

Не хотят пускать...

Они ждут,

Когда ударит жгучий свет,

И тогда по льду

Дороги больше нет.

***
Каждый человек

Ищет свой путь.

Но все равно

Попадает на ту дорогу,

По краям которой

Стоят жизнь и смерть.

Я бы дольше

Хотела идти

По той стороне,

Где не заходит солнце.

Но за днем

Всегда наступает ночь.

Поэтому

Вы с Богом наперегонки.

Вокруг планеты –

Кто кого?

От крика лопнуло стекло,

Которое меж ним и мной.

Долой звонки,

Звонки долой.

Мы будем молча говорить,

Глаза – в глаза,

Чтоб сохранить

Больной от воплей

Шар земной,

Пусть он зашелестит травой,

И ветер закружит листвой

Над раненой моей землей.

...Мы будем молча говорить

О том,

На времени,

Карты ушли в историю.

Кому выпадает черная –

Бросают туда бомбу.

Не карты,

А люди раскинуты

На бедном

Земном шаре,

И каждый боится вытащить

Кровью залитые страны.

Как жаль, что

Я не гадалка.

Гадала бы

Только цветами,

И радугой залечила

Земле нанесенные

Раны.
1983

В которых даже за полночь

В глазах остаются блики

От восходящего солнца.

Шагаю дорогой пыльной,

Гудят усталые ноги.

Но верю я в эти лица,

И делают их не боги.

***
Информация человечества

Собирается в слово

«Вечность».

Вечен свет,

Если ночь его

Не убьет.

Вечен мир.

Если смертью

Не разорвет

Шар земной.

Он прозрачен

И чист,

Как январский снег...

Человек.

Он частичка твоя,

Сын твой там

Или дочь –

Это тоже земля.

Информация человечества

Обрывается только

Вечностью.

***
Я играю на рояле,

Пальцы эхом пробежали,

Им от музыки тревожно,

Больно и светло.

Я играю на рояле,

Слов не знаю,

Нот не знаю.

Только странно

Мне от звука,

Что наполнил дом.

Он распахивает окна,

В вихре закружил деревья.

Перепутал

Утро с ночью

Этот тайный звук.

Я играю на рояле,

Пальцы тихо замирают.

Это музыка вселенной, –

Тесен ей мой дом.

***
Я время ощущаю

Только ночью,

Тогда мне слышен

Гулкий бой часов.

Секунды собираются

В минуты,

И тьма распахивает

Створки окон.

Я слышу время!

Вот оно идет

По Красной площади,

Сворачивает влево

И заполняет сразу

Полземли.

Я слышу крик ребенка.

Он родился на счастье?

Нет, не знаю.

Может быть, на боль.

Об этом мне расскажет

Только утро.

А я хочу

Такая голубая,

Такая невесомая, земная.

Я буду вечным

Сторожем твоим.
1984

Стихи мои похожи на клубок
Стихи мои похожи на клубок

Цветных, запутанных ребенком ниток

Я утром их стараюсь разобрать

В отдельные красивые клубочки,

Но к вечеру – какая ерунда! –

И пол, и стены, улицы, дома –

Все перепутано!

Стихи похожи

На длинное цветное покрывало.

Нет, на дорогу, по которой мне

Предстоит катить клубок свой век...

Так пусть запутает ребенок нити –

Нельзя идти одним прямым путем!

И цветом

Пусть радугой окажутся слова.

***
Верните музыку колоколов

Там стон веков.

Хрустальным куполом

Под небеса

Звенят леса.

Гудит река,

И заводи тишь

Услышь.

Во все времена

Слыхала страна

Зов.

Набата звон

В ров?

Вечная музыка –

Колокол –

Сердце в человеке.
1985-1987

***
Не побеждайте победителей,

Судьба им выпала на круги.

И выстрела на старте сила

Вас отдаляет друг от друга.

А побежденным – камнем в спину,

Терновником тропа устелена.

Непобедимы победители,

Но это до поры, до времени.
1985-1987

***
Дайте тему!

К черту добрые слова.

Кровь на белые листы –

Закружилась голова.

Дайте тему!

Днем с огнем,

Аж в глазах темно.

Не дописано мое полотно.
1985-1987

***
Не забывайте добрые слова,

И добрые дела

Не засыпайте хламом,

Иначе будет вам обманом

Предсказанная временем судьба.

Прежде чем приступить к рассказу о герое нашего повествования, представляется необходимым сделать несколько замечаний, связанных с опасениями, которые высказываются всякий раз, когда начинаешь разговор о детях нового строя сознания. Чаще всего при этом встречаешься с тревогой взрослых, обеспокоенных судьбой особенных детей, которую они ставят в прямую зависимость от повышенного внимания к их инаковости. Те, кто ответственно подходит к детским проблемам, сразу же вспоминают Нику Турбину или ранний уход Нади Рушевой. Основная проблема – отношение взрослых к новизне, с которой им приходится сталкиваться в лице представителей по-новому мыслящего человечества. В этой связи важно осознать новый тип отношений между взрослыми и ребенком, который диктует время.

В одном из докладов Международной конференции МЦР 2006 года «Дети нового сознания» прозвучала отсылка к книге М.Мид «Этнография детства», автор которой выделяет три культурно-исторических типа отношений взрослого и ребенка. Один традиционно основан на культе старших. По его меркам, дети всегда учатся у взрослых, которые должны передать им свой опыт. Ценностными здесь считаются опыт и взрослость. Второй основан на признании самоценности детства и отстаивает умение взрослых двигаться вместе с ребенком вперед, участвовать вместе с ним в освоении мира и разрешении жизненных ситуаций. Наконец, третий тип провозглашает необходимость слышать и понимать, что говорят дети, видеть в их точке зрения позицию, которая может оказаться мудрее, чем позиция старших. Проще говоря, сначала было мнение, что ребенок еще не человек, потом – что ребенок тоже человек, а теперь – что ребенок это человек, у которого нам надо учиться.

Итак, формула нового типа отношений – учиться у детей и идти вслед за ними. Ничего сверхъестественного в такой позиции нет. При обсуждении уровня сознания современных детей мне пришлось выслушать рассказ бабушки из замечательной семьи, где ребенок был желанным и долгожданным. С ним начали общаться, когда он был еще во чреве матери, рассказывая, как его любят и ждут. Такого мальчика, рассказывает бабушка, можно в продовольственном магазине спросить: «Что тебе на сегодня нужно?» – и вопреки ожиданиям взрослых, что будет куплено множество сладостей и мороженого, он берет небольшой вилок капусты и баночку йогурта со словами: «На сегодня мне хватит». Отношения на основе такой воспитанной осмысленности происходящего – пример того, как по-взрослому серьезно следует подходить к общению с особенными детьми нового строя сознания.

Нет ничего опасного в том, чтобы вместе с ними размышлять о законах нового общения и слышать, к чему они призывают. Мне кажется своевременным говорить о таких детях еще и потому, что их вовсе не единицы. Их много. Именно поэтому на повестке дня стоит подготовка серии публикаций, доказывающих существование нового типа сознания. Такие публикации должны стать системой и лечь в основу периодического издания, которому предстоит стать трибуной по-новому мыслящих личностей.

Есть еще одно необходимое замечание перед началом разговора. Оно касается самого понятия «новое сознание». Для профессиональных психологов, как, наверное, и для философов, такое словосочетание немыслимо. Сознание есть сознание, и новым ему не быть вовек. Следует сразу оговориться, что речь идет о детях, которые с самого раннего возраста в своих высказываниях и поступках проявляют себя так, будто бы ими уже усвоена структура мироздания и определено собственное место в нем – так проявляется новое космическое сознание. Если прежние учебники возрастной психологии утверждали, что представление о собственном я формируется у ребенка к трем годам, а до этого возраста ребенок говорит о себе в третьем лице: «Вася пойдет гулять», «Вася хочет спать», – то теперь от двухлетнего ребенка можно услышать: «Я маленький чеволек».

Явление детей нового сознания – не просто сенсация, а важная веха в развитии человечества. «На Землю пришли из беспредельного космического пространства новые дети – мудрецы, великие ученые, выдающиеся философы, новые музыканты и новые художники, духовные учителя, подвижники, святые, – словом, все те, которые в течение многих веков и тысячелетий готовили изменения, происходящие сейчас в пространстве космической эволюции. Пришли те, кто, войдя в инволюцию, поведет человечество и планету к вершинам этой эволюции»¹²⁵. Этих детей необходимо очень бережно и ненавязчиво поддерживать, поскольку у большинства из них отнюдь не безоблачное детство – со времени Ники Турбиной мало что изменилось.

Тот факт, что новые дети осознают себя и свою роль в человеческом сообществе, нам предстоит проследить, знакомясь с Лёвой Бондаревым. Для мамы Лёва – мальчик как мальчик. Мама, учитель музыки, других детей тоже видит, понимает, что Лёвины способности – особенные, но никакой исключительности с ними не связывает. Ее тоже тревожит повышенное внимание к сыну.

О таких книжках дети мечтали всегда. В одной из повестей Ч.Айтматова мальчик, живущий в ауле, просит отца привезти из города книгу, а когда заказ оказывается выполненным, испытывает разочарование, поскольку по неизвестно как сформировавшимся представлениям этого мальчика в книге должно быть все: и задачи, и раскраски, и стихи, и занимательные истории. Разочарование ребенка мне абсолютно понятно, потому что и мне в детстве всегда хотелось иметь именно такую книгу. Очень нравилась книга, в которой можно было читать про забавных зайчишек, одновременно считая их, и отыскивать на картинках, соотнося характеристики с изображениями, придуманными художником, зайку-зазнайку, зайку-догоняйку, зайку-читайку и т. д.

Еще одна характерная особенность Лёвиных книг, о которой мне уже приходилось рассказывать, заключается в том, что в каждом разделе есть «задачи для маленьких». Вот например: «Всего семь нот. Фа и Ля улетели. Сколько нот осталось?» Лёва, конечно же, не знает методических секретов, согласно которым при обучении математике малышей задачи должны строиться на сочетании конкретного с абстрактным. Но он интуитивно делает так, как нужно. Важным при этом видится не методическая одаренность, безусловно, основанная на сердечности, а взрослость тогда еще семилетнего автора. Обычно семилетние дети, гордясь своей школьной взрослостью, подчеркнуто не общаются с малышами, заявляя, что те маленькие, ничего не умеют и не понимают. Лёва ведет малышей от простого к сложному, демонстрируя важный принцип взрослости – быть в ответе за тех, кто идет следом. В этом он оказывается взрослее многих, кто старше его по возрасту.

Важно, что Лёва не считает себя особенным. На конференции «Дети нового сознания», представляя свои книги, он говорил прежде всего о своих сверстниках: «Они такие выдумщики! Но они не пишут книг, потому что нет издательств, которые бы публиковали работы детей. Любой писатель, даже если он пишет в стол, хотел бы, чтобы его книги были прочитаны, потому что пишет он для людей». Так Лёва ставит вопрос перед взрослыми. Только много ли среди них тех, кто увидит в его словах не просто фантазии занятного мальчишки, а требование времени, высказанное интересным собеседником? Сомнение, что такое предприятие прогорит, беспочвенно. В столах учителей – кладезь работ авторов школьного возраста. Многие из них не подходят по номинациям для представления на бесчисленные конкурсы, темы и формы которых задают взрослые.

Лет десять назад мне пришлось столкнуться с одиннадцатилетним издателем журнала для подростков «Белая мышь». Из сверстников и одноклассников он сколотил редакторский коллектив и после выпуска нескольких номеров убедил родителей зарегистрировать журнал и провести его через книгосервис. Тогда у ребячьего издания появилось 300 подписчиков в России. Журнал выходил в черно-белом варианте. Тексты, фотографии и рисунки были авторскими. Верстка и распределение материалов по рубрикам производились самостоятельно. На откуп взрослым отдавалось только тиражирование и брошюровка. Журнал просуществовал до тех пор, пока его авторам не пришлось всерьез готовиться к выпускным и вступительным экзаменам, оставив свое детище, как оказалось, навсегда. Делать свое дело самостоятельно, не ожидая, пока взрослые придумают что-то интересное для подростков, – эта черта нового сознания воплотилась в начинании, которое осталось взрослыми не замеченным и не подхваченным. Автор и руководитель проекта Егор Пономарев был участником Международной общественно-научной конференции 2000 года «Новая эпоха – Новый человек». Сейчас он выпускник Высшей школы экономики. Может быть, именно он встанет во главе так необходимого сегодня издания (а быть может, и издательства) произведений детского творчества, отражающих массовое проявление нового сознания?

Вопрос о том, как появляются книги авторов-детей, особенный. Обычный ответ взрослых – значит, у семьи есть такие возможности, выход на спонсоров. А стоит обратить внимание на другое – на то, с какой убежденностью маленький человек доказывает, что книга должна появиться на свет. Лёва имеет свою позицию и умеет ее отстаивать, он в состоянии ясно и убедительно ее сформулировать и выразить. Он уверен, что его книга нужна и полезна детям (и взрослым), он придумывает не только текст, но и оформление. Обсуждая вариант оформления готовящейся к изданию новой книги – «С востока на запад», он решительно отверг предложение проиллюстрировать фотографиями все легенды, все истории и задачи, прекрасно видя разницу между путеводителем по Крыму и книгой о его легендах. Его явно не устраивал иллюстративный принцип, одинаковый для всех путеводителей, повторяющих одни и те же живописные виды. Он стремится выработать особенный способ организации иллюстративного материала, при котором, как в его задачнике-путеводителе по Феодосии, фотографии не исключают изображения забавного придуманного существа Кузи, ведущего экскурсию, и рисунков для раскрашивания. Второй выпуск путеводителя, посвященный легендам, по замыслу автора, должен быть более сказочным: «Фотографии нужны не для иллюстрации, а для красоты и для настроения». Как все дети нового сознания, юный математик тонко чувствует принцип красоты – в составлении и решении задач и в их оформлении. Лёва выражает свои пожелания и при выборе орнамента, которым украшена каждая страница, и способен набросать, как именно он должен выглядеть.

Иллюстраторов-единомышленников Лёва иногда находит среди сверстников, которые понимают замысел книги, смысл, значение и тональность отдельных ее историй и умеют нарисовать такие картинки, которые будут интересны и понятны юным читателям. Первые две книги – «Задачник Льва Бондарева. Книжка-раскраска» и «Ничего страшного» – иллюстрировал старший друг Лёвы, также личность незаурядная: оформляя вторую книгу, он учился в четвертом классе.

Целостное сознание и синтетический характер мышления не исключают способности пошагово, алгоритмично решать возникающие проблемы, все время видя конечную цель. Направленность на результат, а не любование процессом – еще одна черта нового сознания. Дети все чаще отказываются от таких свойств игры, которые на языке науки называются заместительными функциями предметов и манипуляций, – они не хотят играть понарошку. Книги в результате их деятельности выходят настоящие.

Установка на настоящее – важная черта нового сознания. Новые дети созидают не ради забавы, не бросают начатое на полпути, часто работают, преодолевая усталость, чувствуя невозможность отступить, отказаться от реализации замысла. Они понимают значимость своих действий, осознают себя взрослыми. Они прекрасно чувствуют взрослых и понимают мотивы их поступков. Если видят, что лишь забавляют собеседника, общение прекращают. Если тон разговора становится снисходительным, заявляют прямо: «Не надо со мной так разговаривать. Я не маленький». Если разговор становится серьезным, то и результат может оказаться серьезным. Оценив замысел документального фильма режиссера В.Шатина о детях нового сознания, Лёва перед камерой ответил на вопрос, в чем он видит смысл и цель своей жизни. Десятилетний мыслитель считает своей сверхзадачей постижение проблемы бессмертия и разъяснение ее сути людям.

Пошаговость, алгоритмичность, широкий охват сознания, его объемность присутствуют и в характере ведения дискуссии, в рассуждениях обладателей целостного сознания. В ходе конференции 2006 года прошел Круглый стол, участниками которого были дети. Взрослые выступали в роли слушателей, лишь изредка направляя ход обсуждения проблемы «Чтобы мир стал лучше». Среди участников были и застенчивые, и тщательно обдумывающие свои высказывания. Были и более непосредственные. Лёва был готов вести встречу, сразу же ухватив главное и стремясь систематизировать и направлять возможные развороты темы. Особенно ярко это было видно, когда разговор зашел о сущности любви. Любовь к вещи и любовь к человеку – это одно и то же или нет? Лёва повел разговор о любви к интересной книжке, к живому существу (щенку, например, который требует участия и заботы) и о любви к маме, утверждая, что в этом случае любовь имеет самое прямое и самое верное значение, вбирает в себя все варианты и обладает еще одним дополнительным качеством: в ней есть тепло, радость, ответственность, связанная с необходимостью заботиться о близком человеке. И еще одно высказывание Лёвы: «Людей нельзя обижать. Если ты обидел одного человека, то в его лице обидел все человечество». Лексика и структурность высказываний Лёвы нами не подправлены и не придуманы. Так четко мыслить можно только в случае, если на самом деле переживаешь то, о чем говоришь. Для Лёвы все сказанное – не просто слова.

Книги Лёвы в Москве издает Благотворительный фонд имени Е.И.Рерих, одной из задач которого является поддержка детей нового сознания. Поддержка не только материальная, но прежде всего творческая, поскольку директором Фонда является Л.В.Шапошникова, философ, впервые целостно осмысливший явление этих необычных ребят. Первые книги Лёвы, изданные фондом, раздавались бесплатно. Но Лёва получает гонорар, который неизменно тратит на то, чтобы помочь маме. Как человеку, связанному с проектом «Почта Деда Мороза», мне случайно стало известно, что и в письме к Деду Морозу Лёва прежде всего попросил подарок для мамы, а потом уже для себя – самое на тот момент необходимое – книгу о парусниках.

На конференции «Дети нового сознания» произошло знакомство Лёвы с работами удивительного десятилетнего художника из Санкт-Петербурга Гриши Мисюры, который рисует парусники, и с самим художником. Теперь Гриша будет иллюстрировать новую книгу Лёвы.

У Лёвиных книг есть свои поклонники. Составленные им задачи решают школьники разных возрастов. Четвероклассникам они не всегда по зубам. В письмах они высказывают предположение о том, что некоторые задачи решений не имеют, что в них недостаточно данных, необходимых для решения. Лёва рад таким письмам-отзывам. По его словам, они помогают решить, что нужно включить в следующую книгу. Своим корреспондентам-сверстникам он отвечает: «Жаль, что вы не смогли решить все задачи. Это не потому, что в задачах не хватает данных, а потому что вы только в 4 классе. Когда вы будете в 5 или 6 классе, вы сможете решить все». Включать задачи полегче он не согласен, ведь это неинтересно. Но готовящуюся книгу готов переадресовать ученикам не 4-5 классов, а 6 и 7, или выпустить ее с подзаголовком «Книжка для старших и младших детей и их родителей». Сила творческого горения Лёвы зажигает других людей, они тоже начинают созидать нечто свое, уникальное. Тем, у кого есть своя точка зрения на уровень сложности задач, он предлагает составить задачник самостоятельно: ведь это так увлекательно и нетрудно – пусть каждый составит по 2-3 задачи, а умеющие рисовать выполнят к ним иллюстрации. Его одноклассницы, вдохновленные его примером, пишут приключенческий роман, мальчишки самостоятельно составляют кроссворды.

Лёва знает, что задачи можно решать разными способами, он сам решает их по-разному, со временем приобретая новые знания и опыт решений. Он готов привести варианты решений для тех, кто знает, как решаются задачи на пропорции, и для тех, кто этого еще не знает и не умеет.

Свои особенные способности Лёва подтвердил в математическом конкурсе «Кенгуру» в Киеве и в конкурсе эрудитов «Самый умный», в котором принимали участие группы по 12-15 человек от каждого региона Украины и из России. Из каждой группы выбирали по одному игроку для участия в основном туре. Лёва был запасным от Юга Украины и оказался самым маленьким игроком за всю историю программы. Его очень хвалили, хотя отмечали, что ему пока не хватает сдержанности и спокойствия.

Из приобретенных в последнее время книг он выделяет «Историю» Ключевского, а одно из самых сильных впечатлений, полученных при посещении Киева, – опера «Борис Годунов». Ему вообще свойственна музыкальность. Он хороший исполнитель, осваивающий флейту, и начинающий композитор, уже обративший на себя внимание на конкурсах юных музыкантов. К живой природе Лёва относится как к миру, проникнутому сознанием. В его планах – «Словарь кошачьих выкриков», в котором сойдутся особый строй слышания, ярко выраженное стремление к систематизации и внимание и тяга ко всему живому. Его радуют черепашка и аквариумные рыбки, африканская шпорцевая лягушка с рыбьей головой и туловищем, ногами как у человека и руками-веточками, которыми она запихивает в рот мотыля, и обещание мамы взять в дом щенка. Все новое, что узнает Лёва о мире, он сразу же оформляет в новые занимательные задания, создавая контурные карты, придумывая загадки. Они могут быть изящно зарифмованными: «Черная птица на людей злится, водой обливает, гулять не пускает». А иногда представляют собой систему обратных сравнений, идущих от разъятой механистической картины мира: «Ходит, но не часы, думает, но не компьютер, говорит, но не радио». Вы узнали здесь человека? А отголосок размышлений о принципиальной разнице любви к вещи и человеку заметили? Разве эта Лёвина загадка не образец парадоксального мышления представителей эстетизма?

За десять уроков он самостоятельно освоил грамматику английского языка. За год с учителем – программу за 4 и 5 классы по французскому. Его поглощенность освоением накопленных человечеством знаний, сосредоточенность на возможности их использования во благо людям накрепко защищают его от бахвальства и греха гордыни. Он словно бы не замечает многочисленных газетных публикаций, с готовностью и большой ответственностью выступает перед самыми разными аудиториями, в библиотеках, школах, на встречах одаренных детей, где собираются полторы сотни победителей различных конкурсов, перед слабослышащими детьми с переводчиком, перед детьми с ослабленным зрением, всякий раз находя нужный тон и возможность увлечь, повести за собой.

Сегодня, когда усиленная стандартизация школьного образования ориентирует детей, вопреки велению времени, не на умение мыслить, а на необходимость знать (как иначе оценить тестовые задания единого государственного экзамена? Только так: тебя не спрашивают, что ты думаешь, нужно не думать, а знать), многие педагоги находят время и силы говорить с детьми о самом важном, связанном со смыслом человеческого существования. Осмелившись на подобные беседы, они получают поразительные результаты: дети открывают кладези принесенной в мир мудрости. Возвращаясь к началу статьи, где мы говорили о противоречии между новым сознанием детей и старыми проблемами взрослых, приходим к очевидному выводу: на пути к новой педагогике, к установлению новых принципов отношений с детьми и к детям, сознание придется менять прежде всего нам, взрослым, иначе именно мы можем оказаться тормозом на пути развития нового.

О важности изменения педагогического сознания велись рассуждения на страницах альманаха «Три ключа», который еще в 2000 году опубликовал программу продвижения к обществу детствоцентризма. Тогда говорилось о том, что именно стоит за словами «способствовать изменению стандартизованного педагогического сознания». Это значит, что в современном обществе отцовство и материнство должны рассматриваться как высшие ценности и обязанности человека и гражданина. Ребенок должен восприниматься как носитель особой информации о мире, обладающий собственной точкой зрения и программой действий, которые требуют внимания, умелого прочтения и корректного управления. Новая концепция взросления подразумевает формирование чувства и осознания ответственности за тех, кто идет следом, и умения понимать функцию прихода того или иного человека в мир. Мы должны утверждать самоценность каждого человека, в особенности в работе с нестандартными детьми, с детьми, требующими особого внимания.

Термин «дети, требующие особого внимания» прижился. Видимо, в педагогической практике победит здравый смысл, и экзамены-тесты будут со временем отменены. Недавние события показали, что защитить сверхсекретные экзаменационные пакеты от утечки информации невозможно, их содержание становится известным не только заинтересованным чиновникам, но и школьникам, которым доступен Интернет. Сверхсекретностью может обладать только то, что находится внутри человека, что человек думает, как он мыслит, а не то, что он знает. Выявлению этого и следует посвящать экзамен. Особенно если таким экзаменом оборачивается сама жизнь.

Однажды две лучших машины на радиоуправлении соревновались между собой. Первая разогналась еще до старта до скорости 210 см/сек, которую сохраняла до финиша. Вторая разгонялась после старта и проехала с такой же скоростью только вторую половину пути. К финишу вторая пришла на две секунды позже. Половина пути – 420 см. По сколько см прибавляла скорость вторая машина каждую секунду в первую половину пути?

Пришел мальчик домой, а на столе – 20 тортов. Если бы второй мальчик продал свои торты, он бы получил на 120 гривен больше, чем первый за свои селедки. Сколько стоит одна селедка?